Потерянная ветка

** В номере стояла гробовая тишина. Уже пол минуты Киллиан держал в своей руке телефонную трубку, из которой доносились короткие гудки. Атташе прибывал в, некоторого рода, замешательстве и мысленно проклинал свои любовные предпочтения. Конечно, ему был неприятен тот факт, что его разбудили в ночи и стали задавать вопросы о “любимом” начальнике, а особенно неприятно было слышать это от девушки, с которой у вас, вроде как, начинают складываться серьёзные отношения, но то, что эта девушка, получив интересующую информацию, ещё и бросает трубку, это, по мнению военного, уже переходило все границы. Нахмурив брови и выругнувшись, Лайтвуд положил телефон и прошагал в дальний угол комнаты. Затем, рывком вернувшись к аппарату, набрал номер. Ответа не последовало ни в первый, ни в пятый раз, но зато появилось жгучее желание плюнуть на индолога с её вечными проблемами и спокойно проспать оставшееся время. Однако, то ли чувство непонятного долга, то ли, всплывший перед глазами, образ Амалы, слоняющейся в одиночку по ночной Калькутте, заставили мужчину быстро одеться и отправиться к полицейскому участку. *** III. —Мисс Кхан, что случилось?—немного сконфужено повторил свой вопрос мистер Роуз, аккуратно коснувшись плеча девушки. Амала медленно перевела на него свой взгляд и, впервые за всё время их знакомства, посмотрела в глаза своего начальника. В них читалось замешательство и беспокойство. Тот самый взгляд, который, во время их конфликта в кафе, казался грубым и бесчувственным, вдруг показался ей единственной настоящей и живой вещью, которую она видела с момента прибытия в Калькутту. Взволнованное выражение лица мужчины невольно напомнило жуткий сон о его смерти. Амала вспомнила запах крови, голоса людей в красных мантиях, душераздирающее чувство беспомощности и... обмякшее, безвольно повисшее в руках убийц тело. Тело Эммета Роуза. “Некоторые вещи не исправить, — ехидно прошептал голос в голове, — просто позволь этому случиться. Иди домой, девочка.” На глазах Амалы блеснули слёзы. Страх умереть сковал её по рукам и ногам, но как, скажите, как, смотря на этого человека, держащегося за её плечо своей тёплой, живой рукой и пытающегося понять причину её внезапного испуга, она может просто развернуться и уйти, зная, что уже через пару часов его бездыханное, холодное тело могут найти в одной из подворотен этого жестокого города? Как она может уйти, зная, что совсем скоро Эммет Роуз может просто исчезнуть, затеряться в истории, словно мелкий кусочек мозаики? Умирать было страшно, но ещё страшнее для Амалы было свыкнуться с мыслью, что вот так просто можно стереть человека. Стереть все его мысли, его планы, мечты и надежды. Всё это могло исчезнуть просто по прихоти каких-то уродов в красных мантиях. Индолог совсем не долго знала своего начальника, но мысль о том, что это может быть их последний разговор, отозвалась в сердце глухой болью. Пусть их отношения и не заладились, но глубоко в душе она понимала причину его постоянных срывов и осознавала плачевное положение их команды. “Как же так? — отчаянно воскликнула у себя в голове индолог, — Просто уйти? Но...“ — Мисс Кхан...Амала, если Вам не хорошо... “Кто ж тебя родил, дуру этакую, — только и успело промелькнуть в голове у девушки.” Резко продавшись вперёд, Амала обняла Роуза и развернула на сто восемьдесят градусов таким образом, что они поменялись местами. Мужчина, явно не ожидая такого поворота событий, легко поддался порыву девушки. Теперь индолог стояла спиной к тёмному переулку, закрывая собой руководителя, но, при этом, вцепившись в него мёртвой хваткой. Перед глазами девушки, с огромной скоростью пронеслись все самые яркие моменты её недолгой жизни. Она вспомнила и о брате, и о пропавшей матери, и даже о бабушке, которая осталась в Лондоне. В голове проносились картинки хороших и плохих воспоминаний и все они, вне зависимости от своей эмоциональной окраски, казались девушке невероятно важными. Зажмурившись и уткнувшись носом в широкую грудь Роуза, она готовилась принять на себя удар холодного лезвия... Но убийца, похоже, не спешил атаковать. Бедный Эммет, пытаясь понять, что вообще происходит и явно не разделявший душевных терзаний Амалы о жизни и смерти, немного приподняв руки, озадаченно смотрел на прижавшуюся к нему девушку, стараясь не касаться её хрупкого тельца. Вначале он хотел оттолкнуть от себя обнаглевшую девицу, но то, с каким отчаянием она цеплялась за него, заставило мужчину сдержать свой праведный гнев. Кроме того, он чувствовал, как её била мелкая дрожь и то, как быстро стучало сердце. Всего на секунду в его груди вспыхнуло какое-то непонятное чувство. Выпав из реальности и пытаясь понять, как лучше действовать, несчастный руководитель замер на месте, уткнувшись взглядом в затылок Амалы. В довершение абсурдности ситуации, будто специально выждав подходящий момент, тяжело дыша после, по-видимому, довольно длительной пробежки, из-за поворота вынырнули Киллиан и Лима. Воцарилось молчание. Лайтвуд и Берг, окинув взглядом развернувшуюся сцену, ошарашенно замерли в паре метров от “действующих лиц”. Атташе пару раз открыл рот, словно собираясь что-то сказать, но не проронил ни слова. В серых, как осенняя лужа, глазах мужчины (простите, не сдержалась) смешалось множество противоречивых эмоций. Бедная Лима, не зная, как реагировать на происходящее, испуганно прикрыла рот ладонью. Криминалист давно предполагала, что Амалу и Киллиана связывают какие-то отношения и исходя из ситуации, она почти могла предсказать дальнейшие действия атташе. На секунду, по не совсем понятной причине, в голове девушки всплыли кадры из передач про жизнь диких животных, а особенно ярко в голове всплыл образ двух благородных оленей, схлестнувшихся в смертельной схватке за сердце дамы. Вероятно, криминалист и дальше могла бы размышлять о странностях поведений оленей, если бы, наконец собравшийся с мыслями Лайтвуд, не сделал шаг вперёд. —Роуз,—сжав кулаки, процедил он сквозь зубы . Эммет медленно повернул голову и только сейчас заметил двух “новоприбывших”. Ему потребовалась ещё пара секунд, чтобы собрать в своей голове пазл и понять, на что так удивлённо смотрят его коллеги. Он посмотрел сначала на них, потом на прижавшуюся к нему Амалу и тяжело вздохнул. — Боже мой... Только не ввязывайте меня в свои и драмы, — раздраженно проговорил он, пытаясь отлепить от себя девушку, — Мисс Кхан, позвольте поинтересоваться, что Вы пытаетесь изобразить? Знаете, а я ведь пытался перед Вами извиниться. Думал, это со мной что-то не так, но похоже... Тут уже, не удержавшись, на “оленью поляну” вышла Лима. — Вы? Извиниться? — с усмешкой переспросила она, — я бы могла допустить вероятность того, что вы способны на столь глубокое чувство как раскаяние, если бы вы не были...ну, знаете, отвратительным сексистом, к примеру. Только не обижайтесь, я ведь всего лишь женщина. Руководствуюсь исключительно эмоциями и могу похвастаться отсутствием рационального мышления. Прошу, не опускайтесь до моего уровня. Такому индивиду как Вы не к лицу извиняться перед “слабым” полом. — резко выпалила девушка. По её облегчённому выражению лица было видно, что она наконец высказала всё то, что долгое время держала в себе. Лицо Роуза стало темнее тучи. Берг не могла точно определить, какие именно эмоции сейчас испытывал мужчина, но ей определённо удалось выбить его из привычной колеи напускного высокомерного спокойствия, чему она, безусловно, была рада. Роуз в это время размышлял на тем, как бы он мог ответить в данной ситуации, чтобы не потерять лицо и при этом не свести отношение своей команды к нему в состояние абсолютной ненависти. Ведь, чтобы сейчас не происходило, ему предстояло работать с этими людьми ещё какое-то время. Лима победно хмыкнула и немного обиженно обратилась к индологу: — Амала, я вообще не понимаю, зачем ты... Девушка не смогла закончить. Амала подняла голову и посмотрела на криминалиста. И одного этого взгляда хватило, чтобы заставить Киллиана и Лиму не на шутку испугаться за неё. Лицо индолога было белым, как полотно. И с этого полотна на них смотрела пара испуганных и заплаканных глаз. И ничего больше не выражало это лицо, кроме страха и смирения. Смотря на неё, Киллиан невольно вспомнил, как в книгах описывались заключённые, которых вели на виселицу. Сейчас в лицах этих заключённых и Амалы можно было найти что-то схожее. И эта схожесть, так и оставшаяся загадкой для атташе, заключалась в принятии ими скорой смерти как неизбежного факта. — Господи, милая, что случилось? — Берг сделала пару шагов навстречу девушке. Индолог жалобно всхлипнула. “Спасены, — промелькнуло в её голове.” Паника, в определённый момент достигшая своего пика, внезапно исчезла. Внутри Амалы будто оборвалась, натянутая до предела, струна. Судорожно выдохнув, девушка медленно осела на землю. Больше не было ничего. Страх отступил, уступив место какой-то неопределённой пустоте. Все эмоции и переживания исчезли, словно кто-то внезапно выключил невидимый рубильник. — Амала,— Киллиан, за долю секунды оказавшийся около девушки, присел на корточки и замер, не решаясь дотронуться до неё. Лицо атташе было крайне обеспокоенным. — Что случилось?Если он что-то сделал тебе... Лайтвуд протянул руку к её плечу, но Амала отпрянула. Стало сложно дышать. “Что случилось?” От такого короткого и, казалось бы, простого вопроса у индолога пересохло в горле. “ Ничего необычного, просто сегодняшняя ночь могла стать последней для кого-нибудь из нас и, знаешь, я уже чётко решила, что последней она будет именно для меня. И я уже...я была готова...” Роуз, до этого просто скептически следивший за разворачивающейся феерией, теперь задумчиво наблюдал за поведением индолога. —Мисс Кхан, — произнёс он так внезапно, что девушка вздрогнула и посмотрела на него. Их взгляды на секунду встретились, но Амала тут же опустила голову. —Посмотрите мне в глаза, мисс Кхан, — медленно, но требовательно проговорил Роуз, присаживаясь на землю так , чтобы оказаться на одном уровне с лицом девушки. Амала неуверенно подняла глаза. —Хорошо. А теперь скажите, какого цвета моя рубашка? — Эммет проговаривал слова чётко, словно общался с маленьким ребёнком “Голубая. Что за идиотский вопрос? — хотела ответить девушка, но из горла донёсся лишь сдавленный сип.” —Всё в порядке. Попытайтесь сделать глубокий вдох. Лайтвуд и Лима молча наблюдали за действиями Роуза. Амала не отводила взгляд от руководителя, но , казалось будто девушка смотрела в пустоту. Роуз взглянул на атташе, а затем снова переключил своё внимание на девушку. —Мисс Кхан,послушайте меня внимательно, — медленно произнёс Эммет- Вы позволите капитану Лайтвуду взять Вас за руку? — он говорил осторожно, словно боясь спугнуть дикого зверька. Амала, казалось, только сейчас по-настоящему увидела сидящего в метре от неё атташе. Девушка сконфуженно кивнула. Киллиан неуверенно посмотрел на Роуза. Тот жестом показал военному, чтобы он действовал. Лайтвуд нежно коснулся руки Амалы. Девушка, ответив на это прикосновение, крепко сжала его пальцы. —Так,а теперь ещё раз. Мисс Кхан, скажите, какого цвета моя рубашка. Амала, ещё крепче сжав пальцы Киллиана, сделала глубокий вдох и выдох. “Всё хорошо. Теперь всё хорошо, —успокаивала она себя.” Прошло ещё несколько минут перед тем, как она наконец смогла ответить на вопрос руководителя. Удовлетворенно кивнув, Роуз поднялся и отошёл от неё на пару шагов. —Что это было? — шёпотом спросила, молчавшая до этого, Лима. —Шок, — негромко ответил Эммет- мне больше интересно, что могло вызвать такой сильный испуг. —Вы же были с ней всё это время. —Да но... — казалось,он сделал для себя какое-то предположение,но не решился его озвучить,— Как бы то не было, сейчас лучшим решением будет увести её отсюда. Уже поздно, а завтра у нас будет много работы с самого утра — Внезапно сменил тему Роуз. Эта его невероятная способность игнорировать произошедшее,поразила Лиму, — Мистер Лайтвуд, будьте добры, сопроводите девушек домой. Эммет печально взглянул на помятую кипу бумаг, которую он до сих пор держал в руках. Разумеется, в таком виде документы уже ни на что не годились. “ Будем надеяться, что я смогу получить копии, — с досадой подумал он.” — Завтра в десять жду всех у себя, за исключением мисс Кхан, она может взять выходной. Поправив выбившуюся прядь волос и снова обретя своё невозмутимое выражение лица, руководитель отправился в полицейский участок, однако, когда он проходил мимо Амалы, девушка неожиданно вцепилась свободной рукой в штанину его гладко выглаженных брюк. Мужчина, едва спасшийся от падения, раздраженно уставился на неё. Амала понимала, что если она сейчас же не расскажет о случившемся, все её старания и “героические порывы”, совершенные этим вечером, могут пропасть даром. Ведь она не была уверена в том, что убийцы не вернуться закончить начатое. Индолога невероятно раздражало собственное состояние “подбитого овоща”, но стоило ей только вспомнить весь тот ужас, который она ощутила несколькими минутами ранее , и всё внутри тут же выворачивалось наизнанку. “Так, приведи голову в порядок, Амала, убийца мог оставить какие-то следы. У нас нет времени на панику . Если ты не скажешь им сейчас, может пострадать кто-то ещё. Или...они снова могут попытаться... Так! Сейчас ты встанешь и скажешь: “ Дорогие собратья по несчастью, мистера Роуза только что пытались убить фанатики.” Это же не сложно, верно?” Тёмная ночь медленно ползла над Калькуттой, осыпая улицы тихими шорохами.Жидкий свет луны падал на крыши трущоб и на величественный храм богини Кали, у стен которого уже готовились к пробуждению алые цветы гибискуса. И в этом тёмном омуте, путаясь в пышном кружеве улиц и оставляя за собой кровавый след, спешили раствориться три человеческих фигуры, так и оставшиеся не пойманными в переплетении череды случайных событий.