Принцесса и Кайзер

      Флари Харт сидела на кровати в одной из комнат в реквизированной под штаб гостинице и смотрела на восходящее солнце. Ее крылья соприкасались с тканью летного костюма, наполняя помещение приятным шелестом. Прошлой ночью Рейнбоу Дэш вместе со всем ее авиакрылом и некоторыми другими верными Флари пилотами были переведены на фронтир. Благодаря Санглайдеру, который договорился с Кемерскаем об этом переводе, сейчас Рейнбоу сидела внизу вместе с другими офицерами их коалиции, вероятно, изнывая от скуки.       Санглайдер отсутствовал. Неясно было и местонахождение Торакса. Охранники и офицеры, которых грифон привел с собой, не выглядели встревоженными этим фактом, так что и остальным не стоило беспокоиться. Один из них едва заметно кивнул принцессе, когда она проходила рядом с ним сегодня утром. Она не утруждала себя применением заклинания обнаружения.       После утреннего совещания участники заговора разделились и отправились к своим отрядам, готовя ополченцев к перевороту. Они нападут сегодня ночью, используя отключение света и ночные бомбардировки для прикрытия передвижений по побережью. Координация действий в таких условиях будет затруднена, но скауты из числа бэтпони уже вызвались поддерживать связь и передавать доклады между группами ополченцев.       Они не могли больше ждать. Жак заверил Флари, что верные Фьерте моряки уже готовы и ждут сигнала, чтобы занять порты и разбить ополченцев Блэкпика на побережье.       Их ждет долгая и кровавая ночь.       И утром, когда Кемерскай поймет, что они сделали с его верным заместителем, прольется не меньше крови. Такое им никто не простит.       Флари поднялась, чтобы сделать дыхательные упражнения и скоротать время, ожидая ответа от Торакса, который покажет, не ошиблась ли она.       В дверь постучали четыре раза.       — Принцесса? — позвала ее Джадис. — С тобой хочет увидеться Кристал Хуф.       Флари развеяла заклинание запирающее дверь и потянула за ручку своим телекинезом. В коридоре стояли две кристальные пони: Джадис, носящая привычную фиолетовую форму, и серый кристальный пони с грустными глазами. Он бесшумно вошел в комнату, едва поднимая копыта от пола. Джадис успела бросить на него обеспокоенный взгляд, прежде чем Флари закрыла дверь и обновила защитные заклинания.       Кристал Хуф посмотрел на нее пустым взглядом, после чего рухнул на кровать. Его тело окутал зеленый огонь. Торакс лежал, уставившись в стену, пока его крылья трепыхались и постукивали о бока.       — Дело сделано? — спросила Флари. Ее крылья нервно дрожали.       Торакс кивнул.       — Они знали что-нибудь? — Флари казалось, что от переживаний ее желудок скрутило в узел.       — От других грифонов мы получили коды для радиопередач, — тихо сказал Торакс, — но кроме этого они ничего не знали.       — А Санглайдер? — Флари скрипнула зубами. — Хватит тянуть.       Торакс задумался на мгновение. — Я знаю, что он отец двоих детей. — наконец сказал он. — Я знаю, что он любит свою младшую дочь и скорбит по жене, погибшей в Клаудбьюри. Я знаю, что у него есть много вопросов к Кемерскаю, но он последовал за ним из-за преданности его отцу.       — Меня это не волнует. — Флари сердито ударила хвостом. — Что они планировали? Я знаю, что они что-то скрывали.       Торакс посмотрел на нее перед тем, как отвел взгляд обратно на стену. — Кемерскай не думает, что ты верна Нова Грифонии. Он обсуждал раздел гор и фронтира с чейнджлингами.       Флари вздохнула. «Я была права».       — Санглайдер и часть офицеров выступили против этого. — продолжил Торакс.       — Я была права. — повторила Флари вслух.       — Это была только дискуссия. Он не отправлял письма. — возразил Торакс. — Они не пытались убить тебя, как и не пытались лишить ваше крыло топлива и боеприпасов. Кемерскай приказал Скайвотчу усложнять тебе жизнь. Он не хотел видеть тебя в рядах ВВС. Он завидует тебе. Вот и все.       Флари рассмеялась. — Я была права!       — Санглайдер не согласился с ним. — прошипел Торакс. — Если бы Кемерскай попробовал провернуть это, он бы сказал нам.       — Когда? — ответила Флари. — После того как Кемерскай займет президентское кресло? После того, как они укрепятся? — аликорн покачала головой. — Ты же не веришь в то, что он выбрал бы нас, а не сына своего друга?       — Мы никогда не узнаем. Он мертв.       Флари сузила глаза. — Да что с тобой не так, дядя? Теперь мы знаем об этом, значит мы можем что-то сделать.       — Война теперь неизбежна. — вяло ответил Торакс, вставая с кровати. — Фалькс заменил Санглайдера. Он лучше всех нас умеет вживаться в образ. Может, завтра он и продержится, но они распознают подмену, как только хаос утихнет.       — Мы будем сражаться, но теперь на наших условиях. — настаивала Флари. — Ты уже делал это раньше. Чем отличается нынешняя ситуация?        — Потому что я больше не хочу этим заниматься! — закричал Торакс. Он схватился за покрывало, тяжело дыша.        Флари распахнула крылья и бросила на него холодный взгляд. — Ты больше не хочешь мне помогать? — тихо спросила она.       Торакс снова уставился на стену. Обои из грязно-желтого цвета украшали маленькие деревья. — Я так и не объяснил тебе, — он сделал паузу, чтобы вздохнуть. — что значит быть чейнджлингом.       — Нам нужно придумать план. — прервала его Флари.       — Мы чувствуем эмоции также, как ты чувствуешь магию. — продолжил Торакс, словно не слышал ее. — Мы – хищники, и именно так мы чувствуем свою добычу. Эмоции окружают нас всегда и везде. Нас учат отключать это чувство и игнорировать их, когда это необходимо. — его крылья зажужжали. — Нас учат этому во время тренировок. Мы должны овладеть этим в мастерстве.       Флари слушала его, равномерно постукивая копытом по полу.       — Если не научиться этому, то во время боя эмоции будут захлестывать тебя. Ты почувствуешь страх, ненависть и гнев своих врагов. Лучшие чейнджлинги могут пройти через шторм, чтобы добраться до своей жертвы и осушить ее. Однако, так было в старые времена, до того, как были изобретены винтовки и танки.        — Но во время последней войны? — Торакс вздохнул, разминая копыта. — Когда ты зачищаешь окоп или дом, пригибаясь от града летящих пуль, ты забываешь контролировать себя. Ты чувствуешь страх и ненависть врагов, отчаяние умирающих товарищей, и это подавляет тебя.       — Чейнджлинги ломались чаще, чем пони, особенно после того, как Кризалис начала призывать нимф, наш молодняк. Их учили держать винтовку и маршировать, но не учили тому, как огородить себя от волн эмоций. Через несколько недель на войне они срывали с себя форму и, шатаясь, уходили из окопов, или ломались посреди рейда и ложились на землю, шипя и всхлипывая.       — Кризалис пробовала бороться с этим с помощью расстрелов, но таких случаев было слишком много. Офицеры на местах справились с этим, приказав увеличить ежедневные пайки любви. Передозировка любви притупляет наши чувства. — объяснил Торакс. — Мы выиграли войну, потому что наши офицеры, которые могли контролировать себя, вели за собой стадо одурманенного молодняка, который иначе не смог бы сражаться.       — К чему был этот урок истории? — фыркнула Флари.       — Ты не можешь огородиться от чужих эмоций, когда пытаешь кого-то. — безразлично ответил Торакс. — Ты должен контролировать себя, пробираясь через их страх и боль, чтобы понять, не скрывают ли они что-то. Из нас получаются хорошие палачи, потому что мы можем идеально определить, где проходит та грань, после которой боль становится невыносимой, и жертва готова отвечать на любой вопрос, лишь бы это прекратилось. Но есть и вторая грань, и она есть у каждого существа. Ты понимаешь, о чем я говорю? — он посмотрел на Флари тусклыми голубыми глазами.       — Нет. — Флари отвела взгляд.       — Когда они понимают, что ты убьешь их, чтобы они тебе не сказали. После этого ты уже не можешь верить ни единому их слову.       Флари подошла к кровати.       — Не надо. — прошипел Торакс. — Мне не нужны твои жалкие объятия. Ты не выглядишь ни капли обеспокоенной тем, что произошло.       — Не выгляжу. — признала Флари. — Я не могу поверить в то, что Санглайдер потом принял бы правильный выбор. У него было несколько дней, чтобы рассказать нам, но он предпочел промолчать.       — Если ты была так уверена, что они предадут нас, то какой вообще во всем этом смысл? — с горечью спросил чейнджлинг.       — Смысл в том, что теперь мы знаем, когда они попытаются что-то предпринять. — менторским тоном ответила Флари.       Торакс молчал.       — Мне нужна твоя помощь. — нарушила тишину Флари.       — Это твой план. На собрании вместо них будут замаскированные чейнджлинги. — пробормотал Торакс. — Мне нужно побыть одному. — он перевернулся на кровати, оказавшись лицом к стене.       Флари выпрямилась и расправила крылья, намереваясь что-то сказать, но через мгновение отступила. Она вышла из комнаты и остановилась возле Джадис. Кристальная пони отсалютовала ей, прижав винтовку к боку. — Присмотри за Тораксом. Он на кровати. — попросила принцесса.       Джадис кивнула и пошла к двери, но Флари перекрыла вход копытом. — Убери винтовку и пистолет. — попросила кобыла. — и держи все острое подальше от него.       Взгляд кристальной пони метался между дверью и аликорном. Она глубоко вздохнула и кивнула. — Я понимаю.       Флари кивнула в ответ и пошла по коридору, выходя на лестничную клетку. На полпути к первому этажу она остановилась и, закрыв глаза, несколько минут размышляла, прежде чем продолжить путь в бальный зал гостиницы. Охранники у дверей – отряд вооруженных единорогов – проверили ее и лишь затем пропустили аликорна дальше, закрыв за ней двери.       Скромный бальный зал стал командным центром заговора. Карты и записи были разбросаны по нескольким столам, окруженным бессистемно расставленными стульями. У противоположной стены располагалось радиооборудование, провода которого уходили в окно и тянулись до самой крыши. Электрические лампы были выключены; также не горели и кристаллы магических светильников.       Вместо этого зал освещался единорогами, которые держали под потолком множество шаров света, разгоняя тьму по всей комнате. Фронтир никогда не славился надежными линиями электропередач, а телеграфные линии и антенны для радио доводили систему до предела. В комнате было полно пони всех племен и грифонов. Большинство собравшихся грифонов были коренными жителями приграничных районов Нова Грифонии или беженцами из Герцланда.       Флари прошла рядом с Рейнбоу Дэш, которая со скучающим видом склонилась над картой и подперла голову копытом. Пегас и грифон напротив нее увлеченно спорили по поводу распределения запасов топлива. Ее металлическое крыло болталось на боку, изредка подрагивая, а голову украшал недавно подстриженный ирокез.       — Рада видеть, что ты носишь свое крыло. — начала разговор Флари.       Пегаска зевнула. — Оно чешется. — проворчала она. — Это единственное, что не дает мне сейчас уснуть.       — Что с нашими воздушными силами? — спросила принцесса.       — У нас есть самолеты, — сказала Рейнбоу, тыкая копытом в карту. — но это старые кукурузники, и даже так мы в меньшинстве. И это все равно неважно. Военный совет, — она фыркнула. — говорит, что в первую очередь нам нужно обеспечить топливом грузовики, чтобы перебросить пехоту на побережье. Санглайдер говорит, что республиканцы возьмут небо на себя.       Флари оглянулась через плечо на главный стол. Там заседал военный совет, состоящий из самых высокопоставленных и авторитетных командиров. Санглайдер сидел среди них в своем костюме и с той же повязкой на глаз, спокойно обсуждая вопросы логистики с Дасти. Он выглядел также, как и погибший грифон.       «Кризалис выглядела как моя мать, но она не смогла вести себя также, как и она».       — Воздух не будет приоритетом, пока мы не окажемся в Уэтере. — сказала Флари. — но нам не помешает понибудь, способный управлять погодой. — Она кивнула головой в сторону совета. — Пойдем к главному столу.       Рейнбоу вскочила на ноги и, поправив протез, последовала за аликорном сквозь толпу. Даскрест заметил их приближение и отодвинул свой стул в сторону, освобождая место для кобыл. Флари и Рейнбоу остановились рядом со столом, разглядывая масштабную карту Нова Грифонии, испещренную планами сражений и заставленную разными маркерами. На севере можно было заметить множество флажков, раскрашенных в цвета республиканцев.       Флари обвела взглядом круглый стол, изучая своих командиров. Даскрест контролировал большинство ополченцев-грифонов на фронтире. Дасти Марк отвечала за войска пони. Хартсонг был самым высокопоставленным кристальным пони, которому удалось бежать после падения ее родины, и по большей части, он помогал единорожке. Баррел Роллер командовал небольшим соединением ветеранов сопротивления. Эдвальд, бордовый грифон и бывший офицер Рейха, который оказался в Нова Грифонии из-за симпатий к коммунистам, возглавлял ополчение беженцев из Герцланда.       Спайк сидел на полу, но даже так он возвышался над всеми, включая и Флари. Он единственный за этим столом не носил форму. Он никем не командовал, но благодаря своим организаторским способностям мог помочь любому в комнате. Аквелийцы: Иглхарт, Софи Альтье и Жак держались рядом друг с другом. Грифон впервые привел себя в порядок – рубашка не была испачкана, а штаны хорошо сидели.       Последним был Санглайдер, сидевший в одиночестве. Остальные республиканцы держались рядом с радиостанцией, периодически передавая что-то в личные рации и делая пометки. Шнабель бросил на принцессу неопределенный взгляд и незаметно махнул когтем. Флари кивнула ему в ответ.       — Позовите Кэтрин. — Флари на герцландском обратилась к Эдвальду. — Она должна быть здесь.       — Она не будет участвовать в нападении. — слегка смутившись, ответил Эдвальд.       — Она должна знать план. — наставила Флари.       Эдвальд кивнул и когтем поманил к себе одного из грифонов. После короткого и тихого разговора грифон поспешил прочь.       — Хорошо. — сказала Флари на эквестрийском. — Введите меня в курс дела. Мы атакуем этой ночью.       — Я думал, ты хочешь дождаться Кэтрин? — спросил Эдвальд на эквестрийском с сильным акцентом.       Флари Харт пристально посмотрела на него, и он захлопнул клюв.       — Мы воспользуемся комендантским часом и отключением света для прикрытия. — начала Дасти, телекинезом двигая покерную фишку по карте. — Нас ждет пасмурная ночь, а бомбардировки сосредоточатся на побережье. Мы без проблем пройдем незамеченными.       — Вне Уэтера под контролем Блэкпика есть немало гарнизонов, большинство из них - на юге. — сказал Даскрест. — Южные гарнизоны в основном сосредоточены на защите своих домов. Они быстро сложат оружие, если мы не будем грабить их города.       — Ты уверен? — с сомнением спросила Альтье. — Мы им не нравимся.       — Все будет нормально, если мои грифоны подойдут к ним первыми. — легко ответил Даскрест. — Возможно, будет несколько стычек, но все закончится быстро и относительно бескровно.       — Мы можем выдвинуться на север от Нуво Аквилы. — добавила Иглхарт. — Адмирал уже в Уэтере и она в курсе происходящего. Она может взять гавань и часть промышленного района.       Санглайдер прочистил горло и подвинул фишку вниз, проведя ее по береговой линии. — Мы пойдем с севера и соединимся с вами, чтобы взять Уэтер. Самые сильные и хорошо оснащенные гарнизоны Блэкпика сидят в столице.       — Мы возьмем пригороды и окружим город. — закончила Дасти. — Это реально сделать за одну ночь, но чем ближе мы будем подходить к городу, тем тяжелее будут проходить бои, не говоря уже о том, чтобы войти в город.       — Мы не планируем заходить в город? — спросила Флари.       — Вид толпы пони и горных птичек на улицах побудит защитников сражаться и сопротивляться. — вмешался Санглайдер. — Кемерскай уверен, что сопротивление закончится после того, как мы поймаем Блэкпика и заставим его капитулировать. Мы уже отобрали грифонов, которые войдут в город перед войсками и доставят ему неприятностей. — Его прямота заставила некоторых нахмуриться, особенно недовольной выглядела Рейнбоу Дэш, но Даскрест устало кивнул.       — Многие жители Нова Грифонии все еще помнят заговор Хайхилла. — вздохнул Даскрест. — Нельзя, чтобы обыватели увидели в нас второго фельдмаршала. У Кемерская больше поддержки на побережье, чем у нас.       — Трудно окружить город, созданный существами, которые умеют летать. — заметил Спайк. — Думаете, он не попытается сбежать?       Жак наклонился вперед и ткнул когтем по карте. — Он сидит в своем особняке, окруженный охранниками. Ополчение Уэтера, скорее, группы наемников, чем ополчение. Они сражаются за его деньги. Они разбегутся по домам, как только мы поймаем или убьем его. — он помахал когтем. — Даже если он сможет сбежать, у него останутся только офшорные счета, к которым у него нету доступа. Куда ему идти? К Кризалис? — грифон засмеялся, громко клацая клювом. — Ни один грифон не продолжит сражаться за него.        — Что по поводу сухопутной границы и гор? — прервала их Флари.       — Мы оставляем небольшой гарнизон на фронтире и в горах. — ответил Даскрест. — Снегопады усиливаются, и скоро наступит зима. Даже если бы у Гегемонии была армия наготове, они бы не смогли перейти границу.       — Южная граница все еще слабо охраняется. — Баррел Роллер постучал копытом по границе с Эквестрией. — Но мы окажемся в таком же плохом положении, как и чейнджлинги. Как только республиканцы возьмут Уэтер, нам нужно будет отвести войска обратно на границу.       — А как на счет флота Рейха?       — Он где-то далеко, а мы застряли в портах. — пожал плечами Жак. — Они все еще сосредоточены на высадке в Эквестрии.       Флари посмотрела за южный край карты, мысленно подставляя туда Эквестрию. — Как проходит высадка Рейха? — спросила она. Прошло уже почти полгода после начала оккупации восточного побережья Эквестрии. По радио Мейнхеттена время от времени передавали обещания грифонов освободить Эквестрию, пересказывая пропаганду Рейха из-за океана, но реальной военной информации было мало. Гровер молчал. Он даже не выступал на радио, чтобы объявить о вторжении; Элиас Бронзтейл объявил об этом от имени кайзера.       — Этот вопрос лучше задать Тораксу. — ответил Хартсонг и огляделся по сторонам. — А вообще, где он? — Флари проигнорировала его и посмотрела на Санглайдера.       — Как мы знаем от наших контактов, — Санглайдер кашлянул. — Рейх высадился в Мейнхеттене и Балтимейре. Похоже, после объединения этих плацдармов в единый фронт они оказались в патовой ситуации. В прошлом месяце мы слышали неразборчивую и искаженную радиопередачу, провозгласившую Республику пони Балтимейра, только Борей знает, что творится на юге. — Несколько грифонов недоуменно посмотрели на Шнабеля, услышав такую информацию от него.       К столу подошла Кэтрин, она заняла место рядом с Эдвальдом, подтащив к себе стул и запрыгнув на него. — Окей! — радостно вскрикнула она. — Я надела свой боевой клюв! — Она попыталась придать своему лицу грозный вид, но скорее это было выражение сердитого птенца, чем воина.       — Я могу ввести ее в курс дела. — предложил Эдвальд на герцландском.       — Нет. — Флари покачала головой, а затем постучала копытом по столу. — Что произойдет после захвата Уэтера?       — Завтра утром туда прибудет Кемерскай с коалицией. На ступенях Капитолия они объявят о восстановлении Республики Грифонов. — ответил Санглайдер. — Он объявит Тритона Блэкпика предателем и прикажет повесить его, если мы сможем взять его живым.       Удивительно, но никто не закатил глаза после этого заявления.       — Вы все прибудете туда? — уточнила Флари.       — Сразу после того, как в столице будет безопасно. — пояснял Шнабель. — Редтейл, Сильвервинг, Айронкло, в общем, вся коалиция. Парламент распался, так что нам нужно будет утвердить его новый состав.        — А у нас будет право голоса? — перебила его Дасти.       — А у нас? — задал резонный вопрос Жак.       Санглайдер нервно поправил повязку, закрывающую отсутствующий глаз. — Этот вопрос еще не поднимался, но мы крайне признательны вам за поддержку. Я обязательно спрошу у Кемерская перед тем, как уехать отсюда.       — Ага, — вмешалась Рейнбоу. — Благодаря вашему лакею Скайвотчу мы прочувствовали всю вашу признательность.       — Ладно. — Флари провела крылом по боку Рейнбоу. — Когда вы разъедетесь, чтобы подготовиться к восстанию?       — Как только мы закончим совещание. — ответила Дасти.       — Меня ждет долгий перелет до Ярроу. — сказал Санглайдер.       Флари повернулась к радужной пегаске. — Сегодня мы не будем поднимать авиацию. Облака будут прикрывать нас, но не могла бы ты помочь?       Рейнбоу прищурилась, смотря на карту. — Ага, я могу попросить бывших погодников запастись туманом. Это поможет нам.       — Хорошо. Сфокусируйтесь на севере.       — Это затруднит нашу связь с республиканцами. — Подметил Даскрест, уставившись на Санглайдера, который сидел по другую сторону стола.       «В этом-то и смысл», подумала Флари. Она наложила на комнату защитное заклинание и заперла двери. На них засияли голубые искры, и несколько ополченцев за соседними столами заметили это. Открытое окно, куда выходили провода от радиостанции, засветилось таким же цветом; радисты сняли наушники и повернулись в сторону пони, ответственной за это.        В комнате стало тихо, когда все внимание сосредоточилось на Флари Харт. Она встала, принимая величественную позу и приподнимая свои крылья. — Сегодня ночью мы сразимся с Блэкпиком и положим конец его правлению Нова Грифонией. — объявила она на эквестрийском.       Все существа в зале зааплодировали или затопали копытами по полу. Флари полностью расправила свои крылья.       — Тишина. — прогремел ее голос, достигая каждого угла в зале. Зал резко накрыло новой волной тишины.       Она начала говорить тише. — У нас есть проблема. Сегодня утром Торакс получил доказательства того, что Александр Кемерскай и его офицеры вступили в заговор с королевой Кризалис с целью раздела фронтира между Нова Грифонией и Гегемонией Чейнджлингов.       Каждое существо в комнате повернулось в сторону Санглайдера, который нервно сглотнул и моргнул, непонимающе глядя на Флари. Три грифона за дальним столом беспокойно оглядывались на своих коллег.       — Где Торакс? — вставая, спросил Спайк. Он был единственным в комнате, чей голос мог сравниться с голосом Флари по громкости.       — Он в моей комнате на грани самоубийства, за ним присматривает Джадис. — ответила Флари.       Рейнбоу попыталась перелететь через стол и ударить Санглайдера, но Флари остановила ее. Несколько офицеров выхватили ножи или пистолеты и устремились в сторону республиканцев. Грифоны сразу же подняли когти в знак капитуляции.       Голд Маффин, один из чейнджлингов, которые находились в зале в своей истинной форме, бросился вперед. — Подождите! — закричал он, но его голос утонул в суматохе.       Флари Харт топнула копытом с такой силой, что заставила треснуть ламинированный пол. Она пустила по залу волну магии, заставившую каждого пошатнуться. — Хватит. — Хаос частично успокоился, сменившись простым беспорядком.       — Что происходит? — прорычал Спайк, переключившись на Санглайдера.       — Я приказала Тораксу и его чейнджлингам запытать Санглайдера и прибывших с ним республиканцев до смерти. — ответила Флари. — Именно так мы и узнали, что они замышляют предать нас после захвата Уэтера.       Перешептывания мгновенно прекратились, и каждый в большой комнате уставился на принцессу. Она невозмутимо смотрела на растерянные и испуганные лица своих офицеров. Санглайдер приподнял повязку, открыв совершенно здоровый глаз, и помахал толпе дрожащим когтем.       — Всем привет. — сказал он голосом Фалькса. — Некоторые из вас могут меня не знать, но я Фалькс, друг Торакса. — он указал на свой глаз. — Шрамы трудно копировать. Я бы развеял его облик, но это испортит одежду.       Фалькс указал на дальний стол, за которым сидели остальные республиканцы. — Это Арекс, Фазма и Деймос. — Грифоны в углу комнаты нервно улыбнулись, а их глаза вспыхнули зеленым. — Они бы тоже хотели обернуться обратно, но это испортит и их униформу. — объяснил Фалькс. Замаскированный чейнджлинг неловко кашлянул. — Эм, мы действительно подтвердили, что Кемерскай планирует договориться с Кризалис и отдать фронтир Гегемонии после того, как придет к власти.       По комнате прокатилась волна испуганных вздохов. Флари не понимала, что больше пугало их: новости или ее поведение.       Даскрест опустил взгляд на карту. — Это меняет все наши планы.       — Это ничего не меняет. — заявила Флари. — Они не знают, что мы знаем. Мы продолжаем придерживаться плана: нападаем ночью и позволяем Кемерскаю занять Уэтер. — она кивнула в сторону карты. — Подождем, пока он заведет свои основные силы в столицу, и завтра с утра атакуем со всех сторон. Устроим засаду, нанесем мощный удар, а затем потребуем их капитуляции.       Флари посмотрела на Фалькса. — Убедись, что он, как и планировал, взял с собой всех. Он же ничего не подозревает?       — Они тебе не доверяют. — обобщил Фалькс. — Они настороже, но не думаю, что ты ударишь их в спину.       — Я пошла на предательство только потому, что они сами планируют предать меня. — возразила Флари.       — У нас вдвое больше ополченцев, чем у них. — заметила Дасти.       — Они ветераны Республики Грифонов. — возразил Даскрест. — Они куда лучшие бойцы, чем мы.       Флари Харт повернулась к чейнджлингам за дальним столом. — Сделайте все возможное, чтобы завтра утром как можно больше их ополченцев находились в неудачных позициях. Нам нужно будет скоординировать совместную атаку. Наше преимущество заключается в том, что они этого не ожидают.       — Может, нам стоит подождать? — предложил Эдвальд. — У тебя есть чейнджлинги, которые могут притворяться погибшими, пока мы разработаем надежный план.       — Чем больше мы будем ждать, тем сильнее Кемерскай сможет закрепиться в Уэтере. — возразила кобыла.       — Я не смогу долго обманывать его. — добавил Фалькс. — Да и остальные тоже.       Альтье взмахнула крыльями. — Ты сделала это, не спросив никого из нас. — она обвинила Флари. — Ты и твои жуки погубили нас.       — Это было мое решение. — твердо ответила Флари. — Я подозревала, что Кемерскай собирается предать нас. Я была права.       — Если все пойдет не по плану. — тихо сказал Жак. — Например, если за ночь мы не займем нужные позиции, то начнется трехсторонняя война за Нова Грифонию.       — Все пойдет по плану. — заверила его Флари.       — Даже если мы оттесним их к побережью и заблокируем в Уэтере, мы слишком надолго ослабим остальные направления, открывая фланги для атаки Рейха или Кризалис. — вмешалась Дасти, передвигая фишки по карте.       — Он тоже это понимает. — ответила Флари. — Ему придется сдаться.       — Ты строишь свой план, отталкиваясь от того, что самый упрямый грифон в Нова Грифонии сдастся самому упрямому пони? — со смехом спросил Жак.       — Я понимаю, что это не самый надежный план, — признала Флари. — но альтернатива заключается в том, чтобы позволить ему настроить правительство против нас, а потом постепенно забрать власть в муниципалитетах.       — А что будет с правительством? — спросила Иглхарт на эквестрийском с акцентом.       — Если мы проведем выборы после капитуляции Кемерская, то республиканцы гарантировано победят. — заметила Дасти. — Нам придется казнить его, чтобы предотвратить их победу, а это приведет к еще одному восстанию.       Флари посмотрела на кобылу. — Выборов не будет. Правительство показало свою бесполезность. Годами оно просто было рассадником коррупции, и это невозможно изменить.       Все в зале затаили дыхание.       — Каков план? — спросила Дасти с внезапным осознанием. Ее уши прижались к голове.       Флари вздохнула и взмахнула крыльями, поднимаясь в воздух. — Я беру под контроль Нова Грифонию и распускаю правительство. Раньше эта земля принадлежала Кристальной Империи, и я возвращаю ее по праву, данному мне от рождения.       Толпа уставилась на нее со смесью шока и ужаса. Флари окинула взглядом море лиц, пытаясь понять, есть ли среди них хоть кто-нибудь, одобряющий ее действия. Даже пони выглядели колеблющимися.        — Я знаю, о чем прошу. — начала Флари. — Я прошу вас сражаться и умирать за меня этой ночью. Я прошу вас предать союзников завтрашним утром. — Флари облизнула губы. — Я клянусь, что буду защищать вас ценой своей жизни. Я буду хранить эту землю, — она указала на свой летный костюм. — как, я уже защищаю.       — Ты просишь нас низвергнуть республику? — мягко поинтересовался Жак. Он остался сидеть, но Иглхарт и Альтье встали.       — Нова Грифония – это не республика. — отмахнулась Флари. — Это феод Блэкпика. Если он уйдет, то на его место быстро придет какой-нибудь грифон, проложивший себе дорогу до президентского кресла деньгами и взятками. Кемерскай будет ничуть не лучше Тритона.       — Мы собрались, чтобы реформировать республику, а не чтобы уничтожить ее. — перебила ее Иглхарт. Ее лицо исказила гримаса злости, а рог опасно сверкал.       Флари Харт хмуро посмотрела на единорожку. — Я читала Конституцию Нова Грифонии, когда получала гражданство. — она обвела толпу копытом. — Она обещала вам равенство, но разве вам одинаково платят? К вам одинаково относятся? Конституция – это просто слова, записанные на бумагу. Каждое голосование после ее принятия лишь портило ее, сводя все к выгоде для узкой прослойки избранных.       — А теперь мы должны кланяться и называть тебя принцессой? — усмехнулась Альтье.       — Меня не волнует, кланяешься ли ты мне или как ты меня называешь. — твердо ответила Флари.       — Хорошо, потому что я сражалась за Аквелийскую Республику! — крикнула Альтье. Жак бросил на нее мрачный взгляд, но остался сидеть на месте.       — Ни один грифон с побережья не поддержит тебя. — предупредил Даскрест. — А это половина страны.       — А вторая половина – это мы. Мне не нужна их поддержка. — ответила Флари. — Только покорность. Они годами относились к нам, как к гражданам второго сорта, урезая наши зарплаты и не тратя на нас ни монеты из бюджета. Правительство уже много лет работает исключительно с ними.       Из толпы послышался ропот согласия.       — Значит, ты поступишь с ними так же? — высказался Жак, безучастно рассматривая свой коготь.       Флари задумалась, прежде чем ответить. — Нет, большинство из них этого не заслуживает. — признала она. — Это не они заставляли нас работать в полуразрушенных шахтах и опасных лесах, отправляя наших жеребят и птенцов на сборочные линии.       — Ох, — усмехнулась Иглхарт. — Не знала, что ты работаешь в шахте. Ты не можешь говорить за нас всех.       — Флари Харт вылечила мои ноги после обвала! — крикнул какой-то пони.       — И мои крылья! — ответил пегас с другого конца зала.       — Она спасла моего сына от перьевого гриппа. — воскликнул грифон.       Комната взорвалась от криков в защиту аликорна; слышались как фразы об обычных предложениях помочь, так и упоминания заклинаний, которые спасали кому-то жизнь.       Иглхарт отступила назад, а ее хвост нервно вздрогнул. Альтье потянулась к кобуре.       Жак остался сидеть. Он оглянулся через плечо, чтобы посмотреть на светящуюся дверь, а затем уверенно встретил взгляд аликорна. — Если мы откажемся помогать тебе, то мы повторим судьбу Санглайдера, убитые и замененные какими-то чейнджлингами?        Флари сглотнула и посмотрела на Фалькса. Чейнджлинг, все еще маскирующийся под грифона, обеспокоенно посмотрел на нее и взмахнул крыльями.       — Нет. — сказала Флари. — Любой, кто хочет уйти, может это сделать. — Она перешла на аквелийский. — Я лишь прошу вас сражаться за меня, как мой отец сражался за вас.       Прежде чем Жак успел ей что-то ответить, свой клюв открыла Альтье. — Ба! — вскрикнула она. — Ты будешь вечно напоминать нам об этом! — она повернулась, чтобы уйти. Иглхарт последовала за ней. — Адмирал никогда не будет сражаться за тебя! — крикнула она, не оборачиваясь в ее сторону.       Жак продолжал сидеть. Он не смотрел на Флари, вместо этого уставившись в пустоту напротив себя, пока его когти впились в деревянный стол. Вздохнув, он вытащил когти из стола и последовал за другими аквелийцами. Ропщущая толпа расступилась, пропуская желающих уйти. Он протиснулся между своими соотечественниками, тихо переговаривающимися друг с другом.       — Думаю, — сказал он по-аквелийски. — адмирал заплатит долг, который она задолжала Малышке Флари. В конце концов, именно благодаря Флари она выжила, лишившись одного глаза и крыла.       — Если ты хочешь оставаться с монархистами, то дерзай. — хмыкнула Иглхарт.       Жак клацнул клювом и ударил ее в основание рога. Кобыла упала на колени. Пока единорожка падала, Жак повернулся и плюнул в глаза Альтье, сразу же ударяя грифину когтем по горлу. Задыхаясь, она повалилась на бок. Жак вытащил пистолет из ее кобуры, доставая другим когтем короткоствольный револьвер из своего кармана. Он направил пистолеты на прибывших с ним аквелийцев.       Многие в толпе выхватили оружие и направили его на грифона. Флари создала вокруг себя небольшой щит, по-прежнему паря над столом. — Я не хочу их смерти! — крикнула она. — Если они хотят, они могут уйти!       — Не раньше, чем я скажу свое слово. — ответил Жак на эквестрийском. Он бросил взгляд на скривившуюся от боли Иглхарт, трущую искрящий рог.       — Почему сейчас ты так стремишься показать себя хорошей республиканкой, Иглхарт? — с издевкой спросил он. — Ты думаешь, что мы все забыли твою верную службу в гвардии Дискрета? Это же ваша семейная традиция: твой отец помогал подавить первую революцию. Ты присоединилась к нам, только когда стало ясно, что мы снова восстанем и снова победим.       — Я доказала свою верность делу революции. — ответила единорожка по-аквелийски, презрительно сплюнув на пол.       — Поэтому ты написала своей матери, умоляя ее попросить кайзера о королевском помиловании? — усмехнулся Жак. — Ты хотела, чтобы она заявила, что ты шпионила в наших рядах.       Иглхарт замерла, и заклинание, горящее на ее роге, угасло.       — Я читал твои письма. — процедил Жак. — Тебе следует быть аккуратнее с почтой.       Альтье выпрямилась и откашлялась. — Не тебе учить нас верности. — прохрипела грифина.       Коготь Жака сжался на спусковом крючке, но он сдержался. — Я предал многих грифонов ради дела, — согласился он. — но ты худшая из нас, Софи. — Жак качнул головой в сторону Флари. — Давай, расскажи Малышке Флари. — приказал он.       — Что я должна ей рассказать? — фраза вызвала у нее еще один приступ кашля.       — Ты приходишь на каждую встречу в зале ветеранов. — с укором сказал Жак. — Ты слушаешь, как Малышка Флари рассказывает о нашем доме и благодарит нас за доброту. — Он навел пистолет на грифину. — Ты сидела и наслаждалась ее благодарностью, но так и не поделилась своей историей о ее отце.       Альтье побледнела.       — Да. — прорычал Жак. — Я все знаю. Расскажи ей, или это сделаю я.       — Фронт рухнул. — пробормотала Альтье на аквелийском. Флари пришлось напрячь слух, чтобы расслышать ее.       — Говори на эквестрийском! — крикнул Жак. Альтье испуганно прижала крылья к телу, оказываясь повернуться лицом к Флари Харт. — Она командовала на передовой рядом с твоим отцом. — начал Жак. — Она не выдержала давления и отступила без приказа. Из-за нее твой отец попал в окружение во Фловене. Из-за нее он погиб.       Флари Харт опустила щит.       — Нет! — завизжала Альтье. — Я говорила ему, что мы должны отступать! — Она повернулась и в ужасе уставилась на аликорна.       — И Шайнинг Армор знал, что отступление приведет к разрушению линии фронта. — парировал Жак.       — В тот момент она уже рушилась! У нас не было магических щитов!       — Так вот почему ты так быстро улетела и ничего не сказала Шайнингу? — спросил Жак. Он перевел взгляд на Флари. — Твой отец понял, что она отступает, только когда ее участок фронта уже опустел. Он оставался на месте, удерживая все наступление на себе. Она не сказала ему об этом специально, она рассчитывала на то, что отвлечет войска Рейха на себя.       — Нет! — протестовала Альтье.       — Лгунья. — прошипел Фалькс.       — Тебе не стоит лгать рядом с чейнджлингами. — упрекнул грифину Жак.       — Это не ложь! — отчаянно кричала Софи. — Я сказала ему, что мы не можем удерживать позицию. Они уже окружали нас. Я должна была спасти своих грифонов!       — Скажи правду! — проревел Жак. — Или я сейчас спущу курок!       — Я не хотела умирать! — провопила грифина.       Она бросилась на пол перед столом. — Я не хочу умирать, — всхлипывала она. — Пожалуйста, у меня останется муж. — умоляла она принцессу.       Жак опустил пистолеты. — Я тоже не хотел умирать. — признался он. — Вот почему я здесь. Все настоящие республиканцы погибли вместе с Республикой. — он повернулся и посмотрел на Иглхарт. — Не надо утверждать, что вы стоите тут ради защиты идеалов. Мы проиграли уже много лет назад.       Иглхарт опустила взгляд на пол, шаркая копытом по деревянному полу.       Жак вернулся к Софи, все еще лежащей на полу и рыдающей. — Ты снова убегаешь. Если бы Малышка Флари сказала, что прикажет убить нас, ты бы без возражений сидела за столом, пока не смогла бы улететь.       Флари сглотнула и сосредоточилась на том, чтобы не расплакаться. Она обратилась к ним тихим и тонким голосом. — Почему я ничего об этом не слышала?       — Приказы противоречили друг другу. — Жак пожал плечами. — Фронт постепенно разваливался. Я сразу заподозрил что-то неладное в последнем этапе войны, но у меня не было никаких доказательств.        Флари приземлилась рядом с Софи, уставившись на нее. Жак направил револьвер в сторону грифины.       — Ты говорила моему отцу, что собираешься отступать? — спросила она.       Софи продолжала всхлипывать, не сразу найдя силы ответить. — Мы спорили по радио. Я не сказала ему, но он знал, что я отступлю. Он знал. Танки просто сметали нас. Он стоял в городе, и у него был щит. Он не понимал, что происходит за его пределами.       Флари закрыла глаза. В комнате царила тишина, прерываемая лишь всхлипываниями грифины. Флари Харт направила свою природную магию к пистолету Жака, направленному в затылок Софи. Он уже убивал из него подобным образом и был готов сделать это снова. Одно ее слово, и он казнит Альтье, отомстив за смерть ее отца.       Флари открыла глаза и вдохнула. Она заговорила на эквестрийском. — Мой отец не верил в Республику. Он не сражался за ее ценности и идеалы. Он сражался, потому что они дали нам дом. Он сражался за своих солдат. Он ушел на фронт, не обещая мне, что вернется домой.       Она опустила взгляд на Софи. — Мой отец умел телепортироваться. Он мог окружить себя щитом и в одиночку прорваться сквозь окружение. Мой отец сам решил остаться. — Рог Флари засветился, и она развеяла заклинание, запирающее входы. — Вы можете сделать свой выбор. — обратилась она к залу. — Все, кто хочет уйти, могут это сделать. Я лишь прошу вас хранить молчание и оставаться нейтральными в грядущем конфликте.       Толпа зашумела, но никто не двинулся к дверям. Флари пыталась посмотреть хоть кому-нибудь в глаза, но и грифоны, и пони избегали ее взгляда. Жак убрал свой револьвер обратно в карман. Пока он оглядывал толпу, в его когтях оставался только пистолет Альтье.       — Я в деле, — усмехнулся Жак. — но не я командую нашим ополчением. — Он бросил взгляд на Софи. — Думаешь, Вивьен Дискрет пощадила бы тебя после того, как мы убили ее отца?       В ответ Софи лишь развела когтями и шмыгнула носом. Она не осмеливалась смотреть на кого-либо.       — Флари, ты не должна была спрашивать. — сказал Спайк. — Я с тобой.       — Чертовски верно, тебе не нужно было спрашивать! — крикнула Рейнбоу. — Мы с тобой!        — Мы поддержим тебя. — кивнул Баррел Роллер.       — Отныне и вовеки. — поклялась Дасти Марк.       — Ты – наша принцесса. — подтвердил Хартсонг.       Пони в толпе начали выкрикивать слова поддержки и топать копытами. Флари слышала акценты пони из самых разных мест – от Нью Мейрленда до Аквелии. Теперь толпа разделилась на поддерживающих ее пони и несогласных грифонов. Стоявший рядом с Флари Даскрест покосился на свою кобуру и на лежащий в ней посеребренный пистолет.        — Похер! — сказал он на выдохе, а затем взмахнул крыльями и поднялся в воздух. — Мы пошли за Хайхиллом, а он не сделал для нас и половины того, что сделала принцесса! — прокричал он толпе. — Неужели мы просто отсидимся в горах, позволив пони сражаться?       Грифоны в толпе зарычали в ответ.       Кэтрин вскочила на стол, разбрасывая фишки и флажки, стоящие на карте. На мгновение она скорчила извиняющуюся рожицу, а затем проревела на герцландском. — Когда нас гнали отовсюду, принцесса приняла нас! Мы заплатим по счетам!       — Мы сражаемся! — прокричал Эдвальд, а грифоны из Герцланда вторили ему.       Двери распахнулись, и стражники-единороги, стоящие за ними, в полном замешательстве уставились на ревущую толпу.       «Ой, я же развеяла заклинание».       — Вы будете сражаться за Флари? — крикнула стражникам кобыла бэтпони, стоящая рядом с дверями.       — А разве мы уже не за нее? — после небольшой паузы ответил единорог.       Бэтпони подскочила к нему и поцеловала в губы.       Флари Харт улыбнулась и расслабилась, облокотившись на стол.       — Тебе лучше уйти, — нервно предложил ей Фалькс. — пока ты здесь, градус безумия будет только расти.       — Где ты будешь завтра? — спросила Флари.       — Я убежусь, что с утра Кемерскай будет в здании Капитолия. — пообещал Фальк. — Я не могу просто сбежать, мне нужно будет найти повод.       Сквозь хаос беснующейся толпы к командирскому столу пробиралась Иглхарт. Рейнбоу и Фалькс сузили глаза, глядя на единорожку, прижавшую уши к голове и поджавшую хвост.       — Я буду сражаться за тебя, — тихо сказала она. — если ты позволишь мне.       Флари пришлось напрячься, чтобы расслышать ее за гулом.        — Я не против. — улыбнулась единорожке Флари. Она повертела шеей, пытаясь разглядеть в толпе Софи Альтье.       Жак подошел к столу, встав рядом с Иглхарт. Он вел себя так, словно кобылы там не существовало. — Софи ушла! — крикнул он.       — Ну и ладно. — фыркнула Рейнбоу.       — Она командовала несколькими отрядами ополчения. — возразила Флари.       — Я могу взять их под контроль. — предложила Иглхарт. Рейнбоу одарила единорожку суровым взглядом, но Жак просто пожал плечами.       — Пойдем со мной, Малышка Флари. — попросил Жак, взлетая.       Взмахнув крыльями, Флари взмыла над толпой и последовала за Жаком, летя в сторону выхода из бального зала. Толпа одобрительно гудела, когда она пролетела мимо. Шум смог перекрыть только рев Спайка, требующий от собравшихся порядка.       Софи лежала на боку, привалившись к стене, а ее красивая синяя униформа, как и когти, были покрыты грязью. Флари поняла, что это то самое место, где она когда-то давала бездомному жеребенку миску супа.       «Это было будто целую жизнь назад».        Заметив аликорна, Софи съежилась от страха, переведя взгляд на Жака, она испугалась еще больше. Флари махнула своему спутнику крылом, и он отступил. Аликорн подошла к грифине, садясь рядом с ней.       — Я уже давно хотела тебе все рассказать, — прошептала она на аквелийском. — но ты всегда была чертовски милой на наших встречах. Твой отец был таким же.       — Я тебя не виню. — поддержала ее Флари.       — А должна. Пожалуйста, прости меня.       — Тут не за что прощать. — настаивала кобыла.       Альтье молчала несколько минут.       — Иди домой. — приказала Флари, вставая, чтобы уйти.       Альтье потянула когти, хватая ее за переднюю ногу. Аликорн чуть не ответила на это заклинанием.       — Я бы хотела сражаться за тебя. — попросила ее Альтье.       Флари остановилась и посмотрела на нее сверху вниз. Софи впервые встретила ее взгляд.       — Я подвела твоего отца. Я не подведу тебя. — пообещала она.       Флари Харт кивнула и рысью направилась к Жаку. Тот возился с пистолетом грифины.       — Отдай ей пистолет и помоги встать. — попросила принцесса. — Она с нами.       Он удивился и вопросительно поднял бровь. — Ты действительно доверяешь ей?       — Я только что попросила целую комнату довериться мне, — уверенно ответила Флари. — так что я и сама могу проявить немного доверия. И в любом случае это твоя вина, что она здесь.       — В смысле? — рассмеялся грифон.       — Ты надавил на нее, заставив отправиться сюда. — сказала кобыла. — Вероятно, чтобы устроить это шоу с ней.       — Какое шоу? — спросил Жак, все еще посмеиваясь.       Флари бросила на него неодобрительный взгляд. — Я не дура. — огрызнулась она. — Прояви ко мне немного уважения.       Жак с ухмылкой пожал плечами. — Я верил только в то, что Альтье проявит свою трусость, а Иглхарт поведет себя как гордая идиотка. Все это крутилось только вокруг тебя.       — Что ты имеешь в виду?       — Ты собрала нас вместе. Это всегда должно было закончиться тем, что Малышка Флари станет главной, даже если кто-то не захочет этого признавать. — его улыбка померкла. — Кризалис никогда не позволит тебе управлять страной. Мы не сможем воевать и с Рейхом, и с чейнджлингами.       — У меня есть план. — Флари взмахнула хвостом.       — О? — Жак оскалился. — Выкладывай.       — Я расскажу тебе, если он сработает. — ответила принцесса. — Мне нужно проверить Торакса и Джадис. Я помогу вам в планировании и подготовке, как только все успокоятся. Мне нужно будет сделать кое-что этой ночью. Передай остальным, что я подойду позже.       — Твоя помощь может пригодиться, — кивнул Жак. — но яркие щиты и лазеры не совсем подходят для ночных боев и засад.       — Кое-что еще. — неопределенно ответила Флари. — Я не забуду попрощаться и пожелать всем удачи. — она сделала небольшую паузу. — У меня есть два вопроса к тебе.       — Хорошо, Малышка Флари. — рассмеялся Жак.       — Почему ты так волнуешься обо мне?       Жак перестал смеяться, пытаясь придумать что-нибудь, чтобы отмахнуться от вопроса. Остановившись на полпути, он вздохнул и честно ответил. — Мне нужна идея, в которую я буду верить и за которую я буду сражаться. Ты – лучший выбор, чем другие.       Флари прикусила губу. — Спасибо.       Жак отвел взгляд, слегка покраснев. — И какой твой второй вопрос?       — Где держат адмирала Хеллкеста?       Жак моргнул. — В тюрьме в центре Уэтера. — ответил он.       «Идеально».