Д'Алинте. Бродячий город

       Это превращалось в привычку: Тейт порывался проверять Арона каждые пять минут, хотя знал, что за это время ничего не изменилось, даже если тренировался или читал, наверное, именно поэтому Шанкара запретил приходить так часто, отвлекать от работы и вообще сбивать настрой. Если уж целитель сказал, что мешать нельзя, Тейту пришлось послушаться, навещать Арона только в оговорённое время, и неизменно заставать одну и ту же картину: Арон лежал на постели с закрытыми глазами и ни на что не реагировал, пока Шанкара возился с травами и настоями. Впрочем, Арону и реагировать было не на что, никто его не звал и не просил о помощи, однако каждый раз он как будто выглядел немного лучше, или Тейту так просто казалось.        В очередной такой визит Тейт застал в спальной Стефана, мягко улыбнулся тому, что зомби взбивал Арону подушку, аккуратно опустил его голову, поправил покрывало, а в вазе с лунными лилиями стояли ещё цветы, свежие, яркие. Ненавязчиво Тейт подошёл, дотронулся до Стефана и указал на дверь, вместе с ним вышел в кабинет, чтобы не мешать Арону отдыхать. — Как он? — Не могу сказать наверняка, так как не чувствую особых перемен, — признался Стефан, — но могу предположить, что ему становится лучше.        Тейт с неуверенной улыбкой кивнул, ощутил себя спокойнее благодаря словам Стефана, ведь если зомби видит, что Арон шёл на поправку, значит, так и есть. Всё-таки Тейт решил спросить, сам не понимал, что рассчитывал услышать, зачем вообще ему эта информация, и почему не мог задать самый обыкновенный вопрос без излишних душевных терзаний, но главное, негромко озвучил его: — Ты принёс Арону цветы? — Нет, Герцог, — удивил ответом Стефан, тут же сделал это ещё раз. — На самом деле сперва он принёс глухаря, но я объяснил, что для Арона это не лучший подарок, так что Герцог нарвал цветов. — Так… а с глухарём что? — Я его съел.        Тейт сдержанно посмеялся. Он не ожидал встретить тут кого-то, рассчитывал немного побыть рядом с Ароном, как делал всегда, просто посидеть и подумать о своём, может, еле слышно рассказать ему о чём-нибудь но, наверное, Стефан поймёт, если попросить его уйти. Прежде Тейт поглядел на дверь спальной, на миг проиграл волнению, ведь Арон до сих пор не очнулся, хотя прошло уже несколько дней. Как много времени ему потребуется? Сколько эликсиров нужно влить в себя, чтобы очнуться? Лишь бы всё это время Арон не страдал, ведь никто не мог сказать, в каком он сейчас состоянии, может, в чём-то сродни комы или параличу, Тейт слышал о такой ужасной вещи, как она коварна и непредсказуема. — Надеюсь, он видит хорошие сны, — озвучил мимолётную мысль Тейт, а Стефан вдруг проявил удивительную чуткость, поддержал. — В этом можешь не сомневаться, Линос постоянно поёт Арону, а Сяоминь набила своими перьями подушку, чтобы было тепло ногам. Уверен, он будет в отличном настроении, когда очнётся.        Снова Тейт улыбнулся, но теперь с нежностью, кивнул, благодаря Стефана. — Ты… я бы хотел побыть с Ароном наедине, если ты не против. — Конечно.        Стефан покинул кабинет, Тейт же возвратился к Арону, почти по привычке устроился на краю постели, начал рассматривать его руки, лежащие поверх одеяла, лицо, слушать дыхание. Пока что не удавалось точно определить, но, кажется, Арон в самом деле стал выглядеть здоровее, кожа вернула человеческий вид, а вдохи почти не слышались, да и ощущение изменилось, снова Тейт улавливал это спокойствие, слившееся с уверенностью, магический ореол, неотделимый от колдуна. Беглым взглядом Тейт окинул комнату, задержал его на букете, пусть смотрелся он ужасно, бутоны не сочетались по цветам, луговые цветы сосуществовали с садовыми, но Тейта невероятно грел факт, что Герцог сорвал их для Арона; это уж точно лучше мёртвой птицы. Как хорошо, что остальные тоже приходили к нему, что Линос пел для Арона, дарил ему сновидения, хотя мог плавать где-нибудь с родителями, а Сяоминь не пожалела своих перьев, и Шанкара, кажется, его методы действительно помогали. Как хорошо, что Вейлин отыскал его.        Резко Тейт отвернулся, заметил, что сжал пальцы, заставил себя расслабиться. Снова тот момент возник в голове, след от вампирского укуса на шее Шанкары, рубашка Алистара на нём. Наверняка это была его рубашка, таких белоснежных больше никто не носил. Алистар хоть раз пришёл к Арону с того вечера? Хоть немного переживал? Глупые мысли Тейт прогнал, не нужно думать об этом, куда важнее, чтобы Арон поскорее выздоровел. Тейт ухмыльнулся своим мыслям — наверняка Арон тут же примется за работу, убедится, что всем прибывшим хватило места, что в провизии не испытывали нужды, снова возьмётся простраивать безопасный маршрут, забыв о сне и пище. Возможно, получится как-то облегчить Арону работу? Конечно, ничего в управлении городом Тейт не понимал, но ведь способен хотя бы… допустим… ну, может Арон придумает, как Тейт мог бы подсобить, хоть какую-то часть обязанностей взять на себя, на худой конец просто напоминать Арону об отдыхе.        Когда в комнате стало светлее, Тейт обернулся через плечо на открывшуюся дверь, не любил это выражение на лице Шанкары, когда он смотрел на Арона, однако сейчас мог только доверять змею, он знал, что делать. Неслышно поднявшись на ноги, Тейт поклонился Шанкаре в знак приветствия, благодарности, а заодно и прощания — нельзя мешать целителю за работой. Тейт уже взялся за дверную ручку, однако задержался, чтобы для спокойствия внутри уточнить, тихо, с робкой надеждой: — Ему лучше?        Своим взглядом Шанкара пленял, казалось, как Мидас был способен обратить в золото, но главное, в этих глазах не имелось места сомнениям, Шанкара ограничился плавным кивком, на губах различалась уверенная улыбка, так что теперь Тейт мог доверить здоровье Арона Шанкаре, уйти со спокойной душой. Правда, спокойствие оказалось недолгим — едва Тейт вышел из кабинета Арона, как чуть не врезался в Алистара, тут же отшатнулся от него. Вот как, стоит за дверью, пока какой-то чужак занимался здоровьем Арона? Вот тебе и правая рука, вот и помощник, ещё и улыбнулся так беззаботно, так радостно. — Привет, Тейт. Проведывал Арона? — Да, — бросил Тейт и прошёл мимо, спрятавшись от вампира за крылом.        Пусть целителю нельзя мешать, отвлекать от работы, но неужели Алистар совсем не беспокоился? Настолько верил Шанкаре, что не собирался приглядывать за ним, не мог хотя бы в углу постоять? Или настолько плевал на жизнь Арона? Себя Тейт осадил. Нельзя так думать об Алистаре, наверняка он тоже не мог мешать Шанкаре, даже если состоял с ним в близких, кажется, отношениях… Только вот Алистара Стефан не упомянул, даже Герцог Арона навещал, Линос приплывал «постоянно», хотя его родители вернулись, а вот Алистар, похоже, нет, ни единого раза не пришёл, ещё и вёл себя так, будто ничего не случилось, и вряд ли делал вид, уж слишком естественно выглядел.        Сердце Тейта не находило места, пока Арон не очнулся, однако, для себя и, что уж скрывать, чтобы он мог гордиться, Тейт не прекращал тренировки, ему ещё многому предстояло научиться как валькирии и как воину в целом. Пусть воссоединилась с мамой, Сяоминь не отказалась быть наставником Тейта, продолжала обучать его силе, выносливости, смекалке, ничего не изменилось; разве что пока Тейт выполнял указания пили чай двое. Иногда он общался с клинками, которые ещё не признали валькирию, отвечали они с явной неохотой или же попросту игнорировали, если же давали испытания, пока что Тейт оставался не в силах преодолеть их. Что же, ладно, в сравнении с мечами Муспельхейма или Хельхейма они не так эффективны против людей, да и цель себе Тейт поставил намного выше — Рагнарёк, только он и больше ничто.        Раздумья не отвлекали Тейта от тренировки, наверное потому, что сегодня она не требовала сосредоточенности и контроля тела — Тейт сражался с тем многоруким деревянным манекеном, точнее не сражался, а не позволял ударить себя, мог лишь уклоняться, и крылья в этом очень мешали. Спустя минут двадцать раздался звон колокольчика, и Тейт отпрыгнул от противника, обернулся на Сяоминь, которая одобрительно кивнула, не скрывая улыбки, отмечая, что справился ученик неплохо; а ещё Тейт заметил, что они с госпожой Шэнь пили чай, который он подарил. Интересно, хорошо получилось? Вряд ли Сяоминь заварила бы его лишь из жалости, слишком большое значение придавала чаепитию, к тому же угощала этим чаем маму. Может, стоило попробовать? Заодно и немного узнать о госпоже Шэнь и, возможно, самой Сяоминь, истории из детства Линоса до сих пор грели душу, скорее всего и в прошлом Сяоминь имелось места забавным и милым моментам.        Подойти и спросить или хотя бы придумать, как не нагло присоединиться к чаепитию, Тейту не позволил Герцог, который неожиданно перемахнул через каменную стену, сбив несколько черепиц, подбежал к Тейту и принялся урчать на него, тыкать носом, толкать тяжёлой головой. — Что ты… Эй! Подожди! — просил Тейт, однако оборотень продолжил бодаться, и делал это всё настойчивее. — Герцог! Я не закончил. — Лучше сходи с ним! — через двор крикнула Сяоминь, смеясь. — Он не отстанет!        Раз наставник отпустила, Тейт перестал упираться, к тому же допускал, что случилось что-то серьёзное, если Герцог прибежал через весь город и так настойчиво куда-то звал. Неужели со Стефаном что-то стряслось? Нет, вряд ли, уж за кого, а за него не стоило переживать, и всё же Тейт немного делал это. Так, как больше не чувствовал сопротивления, Герцог побежал вперёд, а Тейту пришлось полететь за ним, чтобы угнаться, оборотень перепрыгивал с крыши на крышу, вдруг начинал мчаться через улочки, но почти сразу снова забирался наверх, чтобы не сбивать идущих существ, слишком уж большой и быстрый для мирного темпа города. Двигался Герцог в сторону замка Арона, от чего сердце Тейта забилось чаще, он не спешил делать выводы, но хотел верить, что новости хорошие. Правда, с хорошими новостями сломя голову не прибегают, тем более оборотни. Пользоваться ступенями и плутать по коридорам Герцог не стал, вместо этого подпрыгнул и, выпустив когти, вонзил их в стену, принялся скачками подниматься к башне, а Тейт не отставал, летел рядом.        Как он и надеялся, Герцог прыгнул в окно спальной Арона, отошёл и отряхнулся, а Тейт осторожно приземлился на подоконнике, прижал крылья, чтобы не задеть ими стенки, затрепетал, когда увидел Арона. Он всё так же лежал в кровати, однако теперь смотрел прямо на Тейта, встретил его слабой улыбкой и приподнял ладонь, зовя к себе. Тейт едва не подбежал к постели, но вовремя себя осадил, сейчас не следовало торопиться, поэтому Тейт подошёл, трепетно взял Арона за руку, наконец-то тёплую, в ней чувствовалась энергия, пусть и совсем немного. — Арон, как вы?        Тот сохранял улыбку, крайне тусклую, но несомненно искреннюю. — Почти хорошо, — Арон неспешно повернул голову к Шанкаре, который возился со склянками рядом и, кажется, специально игнорировал, не смотрел на колдуна. — Шанкара, спасибо, что помог. — Я сделал это не ради тебя.        Тейт заставил себя проглотит слова, уже собирался напомнить, что к Арону нужно обращаться с почтением, вместо этого чуть крепче взял его ладонь, провёл пальцем по костяшкам. Какой глупый жест… но какой нужный сейчас.        Назревающую обстановку, явно не из лучших, сломал Алистар, вошедший в комнату с бокалом, Тейт улыбнулся сперва, но затем перестал это делать — напиток Алистар принёс вовсе не Арону, а Шанкаре. Вот же… Тейт вовремя одёрнулся, чтобы не сжать пальцы, недолго сверлил Алистара презрительным взглядом, но затем с добротой и волнением обернулся на Арона, вполголоса, чтобы не тревожить его лишний раз, предложил: — Принести воды? Или сок? — Спасибо, Тейт, но, кажется, я напился на год вперёд, — слабо посмеялся Арон, а Тейт тихонько поддержал его смех, и чувствовал, как становилось горячо в груди..        Искоса Тейт поглядывал на Алистара, как тот прижимал к себе Шанкару, как касался губами его волос, как ласково тёрся о его щёку, вёл себя так, будто Арон не пролежал без сознания несколько дней кряду и не очнулся теперь, не находился рядом. Плевать, Арон наконец выздоровел и ничто больше не волновало Тейта, в отличие от самого Арона, который тоже стал смотреть на пару. — Шанкара, Алистар, я виноват в том, что случилось… — Не важно, — отрезал Шанкара, почти сразу возвратил на лицо нежность, а всё благодаря прикосновению губ Алистара, на его грудь Шанкара положил ладонь, мягко провёл к шее.        Стоило замять тему, вряд ли то, что случилось когда-то, имело значения сейчас, но Арон не разделял этого мнения, будто считал, что больше у него не представится возможности извиниться. Но за что Арон мог просить прощения? — Алистар отправлял тебе письма каждый день. Неужели ты не получил их?        Тейт не ожидал, что Шанкара вдруг прильнёт к Алистару, так резко, испуганно, будто прося о защите, а тот крепко обнимет, прижмёт к себе и станет одаривать краткими поцелуями, прогоняя все тревоги. Это выглядело так странно, Тейт и не подозревал, что Алистар способен на такую любовь… а вот к Арону её не проявил, ни капельки. — Вскоре после того, как я ушёл, мой дом разрушили, — с тревогой, тянущейся из прошлого, рассказал Шанкара, заставив Арона нахмуриться. — Кто сделал это? Кто мог желать зла целителю?        Если прежде Шанкара глядел на Арона с откровенной неприязнью, то в этот раз будто просил его о сострадании, доверил страх, который, возможно, мог нести за собой угрозу для всего города, раз уж Шанкара оказался здесь. Он не отпускал Алистара, прижимался к нему и получал прикосновения в ответ, крепкие и нежные, внушающие безопасность, вместе с тем успокаивающие. — Косэй, — произнёс Шанкара и этого имени оказалось достаточно, Арон не скрывал, что знал того, кто носил это имя, и явно не испытывал к нему тёплых чувств. — Сфинкс, которого я отказался спасти от проклятья, — снова ища утешения, Шанкара обратил взгляд на Алистара, и на него смотрел не так, как на других, казалось, во всём мире видел только его одного. — Он был в ярости, разрушил мой дом, и я боялся, он попытается отомстить, поэтому скрывался и менял имена… Он давно погиб, его проклятье было безжалостным, но почему-то я всё равно боялся, что он вдруг объявится.        В тот момент Шанкара и Алистар смотрели лишь друг на друга, никого больше не замечали, а вот Арон нет, он как почувствовал, что нужно искать, единственный заметил, как нахмурился Тейт, как стал блуждать глазами, будто пытался откопать воспоминание. — Тейт, — негромко позвал Арон, и тот двинул крыльями, — ты что, слышал о Косэе? — Я не то, чтобы слышал, — Тейт тяжело провёл по задней стороне шеи до плеча, отвёл глаза как будто от неловкости, но затем снова посмотрел на Арона. — Я встретил его несколько недель назад.        Арон, а тем более Шанкара оказались не рады услышать это, тот и вовсе распахнул глаза, плотно сжал кольца хвоста, кажется, надеялся, что Тейт вдруг скажет, что ошибся, однако он не говорил этого, как и не понимал причину — тот Косэй, которого он встретил, пусть рассказывал о вещах странных, вовсе не пугал, может даже наоборот, а его слова… от этого Арон забеспокоился? Тейт почувствовал, как он взял за руку, почти крепко, выражая тревогу и слово прося остаться, хотя никуда уходить Тейт не собирался, он всё глядел на Арона, затем на Шанкару и снова на колдуна. — Это ведь просто сфинкс, разве нет? — Нет, Тейт, — Арона замотал головой, вдруг закрыл глаза и некоторое время собирался с мыслями.        Вслед за словами Арона, Тейт погрузился в его прошлое, на десятилетия назад, когда имя Арона Фицджеральда уже знали во множество уголков земного шара, однако не как создателя бродячего города, тогда Арон только мечтал найти место, где существа бы не знали бед, где спаслись бы от человеческого гнёта, уже тогда собирал вокруг себя тех, кто нуждался в защите. И в один день к Арону пришёл он, сфинкс, носящий имя Косэй, однако явился он не в поисках укрытия, а с предложением объединиться, не просто дать отпор людям, а уничтожить всё человечество. Конечно, Косэй получил отказ. Пусть говорил со сфинксом Арон всего несколько минут, за них успел ощутить, как много силы и амбиций, ненависти и самоуверенности пылало в Косэе, а его эго едва не слепило. —...Тогда я посчитал всё это глупостью. Кто сможет тягаться с людьми? — Арон не ждал ответа, однако в мыслях Тейт назвал себя. — Но сейчас начинаю понимать: возможно, Косэй нашёл способ уничтожить людей, и потому они начали действовать, поэтому стали искать убежища существ. Он сделал то, чего я так боялся: спровоцировал их. — Как вообще можно уничтожить человечество? — бросил Алистар почти возмущённо. — Это никому не под силу. — Возможно, — в тот момент Арон одарил Тейта многозначительным взглядом, снова сжигая что-то в нём. — Но он мог узнать то, чего не заем мы… мы не должны допустить, чтобы Косэй добился своего, если он попытается выступить против людей, они ответят, и тогда начнётся война, которую нам не выиграть. Мы должны выяснить, что он задумал, пока не стало поздно.        Так странно оказалось услышать мягкий смех Алистара, которым он привлёк внимание всех, кто находился в комнате. — Арон, я понимаю, вы только очнулись, но вы слышите себя? Как вы представляете «выяснить, что он задумал»? Опять отправить Сяоминь? — Нет, — вмешался Тейт, отпуская руку Арона и поднимаясь на ноги, слегка раскрыл крылья, — меня. Косэй предложил мне присоединиться, он заинтересован моей силой, а значит меня примет к себе.        На себе Тейт чувствовал взгляд Арона, наверное, поэтому и не оборачивался к нему, словно капли дождя ощущал беспокойство и надежду, доверие, но вместе с тем страх, но не о том, что Тейт пострадает, что его раскроют и накажут, нет, Арон опасался другого и не беспочвенно, это понимал и Тейт. Он встретился с Ароном взглядами не сразу, слова вряд ли могли хоть что-то изменить, а вот глаза… сперва следовало показать намерение, решительность, которая наполнила Тейта, но среди неё Арон сумел разглядеть этот задушенный огонёк, способный вспыхнуть с новой силой. Отпустить Тейта к тому, кто намерен стереть человечества с лица Земли — сложно придумать план хуже, однако, возможно, это единственный шанс защитить людей от Косэя, а существ от людей. Не просто так он объявился спустя половину века, не просто так солдаты начали выслеживать и безжалостно уничтожать поселения существ, теперь Арон догадывался, именно Косэй стал причиной всего этого. — Тейт, Косэй — сфинкс, они коварны и хитры, наверняка он живёт не одну сотню лет, а потому многое знает о людях, и если не изменился с нашей последней встречи, харизмы и умению манипулировать ему тоже не занимать, — перечислял Арон с зарождающейся пылкостью, но сил раскрыть её не хватало. Арон стал серьёзным, заглянул в глаза Тейта, а может и глубже. — Ты уверен, что готов к этому? Ты будешь один в стане врага. — Вы сами сказали, что Косэй может стать причиной войны, только я смогу выяснить, как он намерен уничтожить людей, и остановить его.        Арон показался разочарованным, а может смиренным, надеялся, что Тейт откажется, поддастся трусости или благоразумию, и Арон переживал, что вызывала эту уверенность вовсе не жажда защитить город. Отправить Тейта к тому, кто одержим желанием избавиться от людей — нельзя этого допустить, впрочем, Арон понимал, что никакой силой не сумеет подавить в Тейте жажду мести, он один в силах отпустить её, лишь собственной волей сможет откажется от гнева, пришло время ему выбирать. Закрыв глаза, Арон выдохнул, но затем ласково улыбнулся Тейту, поддержал его решение кивком. — Я верю тебе, Тейт. Прошу, сходи к Сяоминь и попроси её совета, уж она знает о маскировке больше нашего, — постарался посмеяться Арон, но затем снова стал серьёзным, правда, лишь на миг до того, как посмотрел на цветы, они возвратили улыбку. — Вейлин.        Не пошло много времени прежде, чем огонёк выскочил из свечи, однако не устроился на протянутой ладони Арона, вместо этого сел на плечо Тейта, заставив того растеряться. — Весь во внимании. — Когда заберём оставшихся, веди город на север, так далеко, как сможешь: если начнётся война, там по крайней мере будет безопаснее, — говорил Арон о серьёзных вещах, однако не мог перестать улыбаться глядя на то, как Вейлин сидел на плече Тейта и болтал ногами из огня. — Вас понял, капитан!        Снова нырнув в свечу, Вейлин исчез, Тейт тоже не стал задерживаться, поклонился всем, а затем вышел через окно и полетел обратно к поместью Шэнь, намеренный осуществить задуманное, однако уже сейчас словно начал чувствовать влияние Косэя. Харизматичный… иначе не скажешь, особенно, когда он заставил землю подняться волной и раздавить солдат, что пытались убежать от места битвы Тейта с великаном, особенно, когда начал говорить о силе, способной изменить ход истории и дарованной лишь единицам, таким, как сам Косэй, и таким, как Тейт. У него тогда дрожь побежала по спине и крыльев от того, как смотрел сфинкс, глазами цвета жёлтого янтаря, словно печать повиновения выжигал внутри, Тейт боялся отвлечься хоть на миг и пропустить момент нападения, однако ничто в Косэе не говорило об обмане, тем не менее нельзя ослаблять бдительность и забывать, кто он и что верить ему — себе дороже. Но его слова… Кажется, Косэй на самом деле знал, как избавиться от людей, причём без помощи Рагнарёка.        Когда Тейт приземлился во внутреннем дворе усадьбы Шэнь, сперва осмотрелся, конечно, хотел бы предупредить о визите, но возможности не имел, надеялся, что не слишком помешал. То ли почувствовав, то ли услышав Тейта, во двор вышел Мин Тао, низко поклонился, указал в комнату, приглашая войти, а сам поторопился предупредить Сяоминь о госте. Тейт не стал садиться, вместо этого стоял, сжимая пальцы, однако дышал ровно и в целом не то, чтобы нервничал, просто всё произошло так неожиданно, Тейт и предположить не смог, что когда-нибудь снова услышит о Косэе, посчитал его не больше, чем сфинксом с манией величия, а он оказался реальной угрозой, которая тянулась из прошлого века.        На раздавшиеся голоса Тейт обернулся, разобрал слова госпожи Шэнь: —...надеюсь, он пришёл сделать тебе предложение. — Мам! — шутливо возмутилась Сяоминь, отодвинула одну из стен-дверей и на миг опешила, явно не ожидала увидеть Тейта так скоро, к тому же настолько серьёзным. — Тейт, в чём дело? Что-то с Ароном? — Нет, он в порядке. Я хотел спросить, как вы сумели выдавать себя за человеческого солдата. — Воу…        Сяоминь с мамой переглянулись, та поняла, что помочь не сможет и, после того, как поцеловала дочь в щёку, оставила её с Тейтом. Не сразу Сяоминь предложила ему сесть, опустилась напротив, и не спешила говорить, впрочем, Тейт понимал причину — явился без приглашения, помешал семейному вечеру, ещё и спрашивал о таких вещах. Похоже, Сяоминь догадывалась о важности вопроса, не стала молчать слишком долго, хотя по-прежнему выглядела озадаченной. — В первую очередь ты должен понимать, нужно сделать всё, чтобы тебя не рассекретили, и порой это весьма неприятные вещи, тебе могут приказать убить невинного и тебе придётся это сделать, — со всей серьёзностью предупредила Сяоминь, а Тейт кивнул, принимая её слова. — Также тебе нужно вести себя особенно осторожно не столько с лидером, сколько с его приближёнными, обычно они наиболее бдительны.        Без утайки Сяоминь поделилась опытом, который успела получить, выдавая себя за солдата людской армии, направленной против существ, не задавала вопросов о том, зачем это Тейту, хотя он чувствовал, она хотела знать. Нужно ли говорить? Едва ли это страшная тайна, но почему-то Тейт ощущал себя увереннее благодаря тому, что Сяоминь не знала, что Тейт намеревался втереться в доверие сфинкса, одержимого местью человечеству, им обоим так будет спокойнее. Тейт слушал и запоминал каждое слово, ему повезло больше, не предстояло выдавать себя за другого человека, всего лишь сделать вид, что согласен с позицией Косэя, втереться в его доверие, выяснить, как именно он намерен избавить мир от людей, а дальше… всего лишь уничтожить этот способ, артефакт или существо, колдуна, если не повезёт, так город будет в безопасности и, возможно, люди прекратят нападение. Тейта всё не покидал вопрос, неужели в этом мире имелась сила, равная Рагнарёку? Неужели что-то было способно справиться со всеми человеческими машинами? Если это в самом деле какой-то источник силы, может, получится отдать его Арону, уж он наверняка найдёт ему лучшее применение, сделает Д’Алинте больше, и не придётся тратить свою энергию в таком количестве, как и лежать в постели без сознания половину месяца.        Вела себя Сяоминь осторожно, прощупывала почву, видимо, намеренная выяснить, кого конкретно собрался играть её ученик, и он мог бы рассказать, но не хотел заставлять Сяоминь переживать, она, чего доброго, отговаривать начнёт. Пусть умалчивание Тейта Сяоминь совсем не нравилось, она не стала задавать вопросов, рассказала ему всё, что могла, на что обратить внимание, как понять, когда нужно делать ноги, как поступить, если поставят перед моральным выбором, впрочем, это Тейт и понимал сам — если придётся убить человека, он сделает это и вряд ли задумается хоть на секунду, и не важно, человека какого возраста или пола. Хотела бы Сяоминь подготовить Тейта ко всему, что могло его ждать, однако сама не так много времени провела под прикрытием, да и ей досталась простая роль, всего лишь солдата, похожего внешностью и манерой общения, Тейт же собирался ввязаться нечто куда более опасное.        Когда Сяоминь закончила, Тейт низко поклонился ей, расправив крылья. — Спасибо, Сяоминь. Я чувствую себя увереннее, имея хоть какое-то представление о том, что мне придётся сделать.        Неожиданным образом Сяоминь сложила руки на груди, покривила губами. — Догадаюсь, ты не скажешь, куда собрался.        Тейт неловко ухмыльнулся. Нет, ей не нужно знать, только зря переживать будет. Снова Тейт исполнил поклон, но теперь по слегка иному поводу. — Я очень благодарен за всё, что вы сделали для меня. — Так говоришь, будто навсегда прощаешься, — с ухмылкой призналась Сяоминь, вскинула голову, а Тейт ответил лёгким смехом. — Ни в коем случае, но наши занятия в самом деле придётся перенести на некоторое время.        Тейт узнал всё, что хотел, поднялся на ноги, а Сяоминь последовала примеру, взглянула на своего ученика, уделила особое внимание глазам, помнила, как он смотрел в первую встречу, яростный, неуправляемый, разрушительный, и сейчас совсем другой, Тейт стал напоминать настоящую валькирию, по крайней мере как их представляли, как описывали в легендах. Что-то в Сяоминь дрожало, она чувствовала, почему именно сейчас Тейт поблагодарил за всё, она и сама улавливала перемену, как будто они добрались до распутья, а может только Тейт. К нему Сяоминь подошла, чем заставила растеряться, раньше она не приближалась к Тейту на расстояние вытянутой руки, но по-другому не получилось бы обнять его. Обняла Сяоминь аккуратно, но без стеснения или сомнений, как будто давно намеревалась сделать это, просто искала повод, и вот он представился. Совершенно естественно сперва Тейт растерялся, в мыслях задался вопросом, точно ли он излишне драматизировал, но в итоге ответил, обхватил Сяоминь, и она оказалась меньше, стройнее, чем Тейт прежде считал, а ещё очень тёплой, не хотелось отпускать.        Сяоминь первой отшагнула, не без гордости смотрела на Тейта, и он ощущал это, слегка выпятил грудь, а крылья не складывал, будто хотел, чтобы Сяоминь запомнила его в лучшем виде. Хах, может, он в самом деле уж слишком старательно прощался. — У тебя всё получится, Тейт, главное береги себя. — Даю слово.        Теперь Тейт мог уйти, как надолго, оставалось гадать, вряд ли Косэй уже завтра дружески похлопает по плечу, отведёт в своё тайное логово и любезно представит оружие, которое намеревался использовать против человечества. Если не помешать ему, пострадают не только люди, они не будут сидеть и смиренно принимать свою участь, выпустят свои машины при первом признаке опасности, и Косэй наверняка это понимал. Так что же он задумал? Убить всех одновременно? Даже меч Рагнарёка не справится с этой задачей, а оружия сильнее него не существовало в природе, или по крайней мере Тейт не слышал о нём.        Сперва Тейт намеревался возвратиться к Арону, предупредить, что, кажется, готов, спросить о деталях, может, услышать ещё парочку советов, но когда взлетел, Тейт направился не к замку, полетел вдоль внешнего кольца города. С высоты Тейт смотрел, как сверкал снег, как бежали через лес олени, дальше существа старательно возводили новые дома, и никто не ведал опасности, не тревожился за свою жизнь. Так и должно быть, Д’Алинте обязан оставаться оплотом надежды, миром, где нет бед и страха, но если Косэю не помешать, вероятно, миру придёт конец, люди найдут Д’Алинте, где бы тот ни прятался, ни снега, ни пустыня не скроют его навечно, да, можно отбиваться снова и совано, но рано или поздно силы закончатся, и с каждым разом всё меньше существ вернуться домой, значит, нельзя дать человечеству повод напасть. Всё логично, просто и понятно, и всё же одна мысль не давала Тейту покоя — «мир без людей» звучало так заманчиво.        Тейт заставил себя образумиться, сосредоточился на полёте, на биение сердца, которое не находило себе места, как будто пыталось вырваться из грудной клетки, вопрос лишь куда стремилось. Пролетев под каменной аркой, Тейт всё же развернулся в сторону замка, чуть ускорился, чтобы не заставлять Арона ждать, наверняка он переживал, а ведь только очнулся. Обидно, Тейт надеялся полетать с ним ещё раз, но теперь, похоже, придётся отложить. А ведь Сяоминь снова оказалась права, как-то невольно Тейт допускал, что больше не увидит город, может, Косэй всё поймёт и жестоко казнит за обман, или по другой причине, но Тейт как будто не вернётся. Это ведь не так? Тейт просто привык к Д’Алинте, привязался к тем, с кем подружился здесь, вот и не хотел покидать их, но это лишь на время, Тейт обязательно вернётся, выпьет чай с Сяоминь, может, посмотрит со Стефаном какое-нибудь кино, и пролетит с Ароном над городом, а чтобы это удалось, нужно его защитить.        Намерение зажглось в Тейте с новой силой, он не стал вновь влетать через окно, приземлился на ближайшем балконе, и от него добрался до кабинета Арона, не постучал, сразу вошёл, и удивился увидеть его на ногах; кажется, он в самом деле отлично чувствовал себя. Обернувшись на шаги, Арон улыбнулся, мягко кивнул, будто без слов поддерживал решение, которое принял Тейт, кроме них в комнате не было больше никого, как и ждать кого-либо Арон не стал, сел за свой стол, и так выглядел привычно, как будто так и должно быть, это помогло Тейту успокоиться, сосредоточить всё своё внимание исключительно на предстоящей задаче. Он сел напротив. Некоторое время они с Ароном лишь смотрели друг на друга, оба собирались с мыслями, оба осознавали риски, о которых тактично молчали, и чем вся эта авантюра могла закончиться; отнюдь не гибелью Тейта, это волновало его и Арона во вторую очередь. Становящуюся тяжёлой тишину прервал Арон сперва тихим выдохом, затем и словами: — Тейт, я хочу, чтобы ты осознал, насколько это опасно. Если Косэй хоть немного похож на того, кем он был раньше, то он — безумец, помешанный на идее избавиться от людей, и он знает, как склонить на свою сторону, — Арон замотал головой, снова слышно выдохнул. — Меня в своё время уберегла от него случайность, но если бы Косэй пришёл чуть позже, я бы последовал за ним.        Совсем не такое Тейт рассчитывал услышать, даже губы разомкнул от некоторой растерянности, однако постепенно вернул сосредоточенность, кивнул Арону, давая понять, что готов; по крайней мере Тейт хотел верить в это. Что нового может сказать Косэй? Больше ненавидеть людей Тейт не станет, к тому же он признавал, что не все из рода человеческого представляли собой угрозу, вряд ли Косэй сумеет повлиять на это, теперь, когда Тейт нашёл, что защищать, когда видел доброту людей, их нежность друг к другу и даже к существам. — Ты должен быть очень осмотрителен, ни в коем случае не вызывай подозрений, но если тебе будет грозить опасность — беги оттуда без оглядки.        С этими словами Арон открыл верхний ящик стола, достал из него и протянул Тейту свечу, но не такую, как обычные, эта выглядела иначе, сверху белая, а снизу как будто вся в саже, но она не стиралась, рисовала узоры на воске. Не задавая вопросов, Тейт взял её, поднял взгляд на Арона. — В этой свече пепел из родных мест Вейлина… — Я к той дыре не имею никакого отношения! — перебил огонёк, но Арон не придал этому должного значения. — Он будет видеть и слышать всё вокруг неё и сможет прийти, где бы свеча ни находилось. Так ты сможешь поговорить со мной в любое время, а в случае опасности Вейлин придёт на помощь. — Я тебя обязательно защищу, крылатый! — снова напомнил о себе Вейлин, и ему Тейт с ухмылкой кивнул. — Береги её, а главное береги себя.        Почти не сомневаясь в себе, Тейт заглянул в глаза Арона, взглядом твердил ему о решительности, о внутреннем стержне, который выковал здесь, но Арон видел ещё кое-что, затаившуюся на дне боль, что в любую секунду могла пробудиться, обернуться яростью от единственной искры. — Я справлюсь, даю слово.        Движением головы Арон принял его, безмолвно взял с Тейта клятву, что тот не собьётся с пути, что вернётся в город, пусть не найдёт оружие, что намеревался использовать Косэй, даже если не справится, Тейт обязательно возвратится.        Наверное, сегодня стоило готовиться к миссии, нет, испытанию, что Тейт принял, изучать противника, узнать о нём всё, что можно, морально настраиваться встретиться с ним, выяснить, как подступиться к нему, но Арон этого мнения не разделил. В свой кабинет он пригласил Линоса, Стефана с Герцогом, Шанкару и Алистара, конечно, Вейлин тоже явился, привёл с собой Сяоминь, а она заварила всем чай, который собрали Тейт и Стефан. Они сидели за низким столом, о многом говорил, но только не о важном, Шанкара нашёл общий язык с Сяоминь, особенно по части чая и трав, Стефан подворовывал из тарелок у всех, кроме Сяоминь и, конечно, Шанкары, а Тейт запечатлял в себе это ощущение, чтобы оно выручило в момент нужды. Так Тейт прощался со всеми. Он не мог с уверенностью сказать, каким вернётся, но точно понимал одно — чего бы это ни стоило защитит Д’Алинте и тех, кого мог назвать друзьями, какими бы чарами Косэй не владел, эту магию ему не сломать, этот момент, эти голоса и улыбки, они одолеют любой яд, которым Косэй попытается отравить.        В город приходил день, когда Тейт вылетел во внешний мир с правящей им ночью. Тейт поднялся к облакам, сверху взглянул на Д’Алинте, который как будто тоскливо проводил, а затем двинулся в сторону севера, чтобы укрыться среди льда и снега, пусть Тейта же лежал в место, туда, где он встретил Косэя. Ещё тогда он велел дать знак именно с того холма, как будто знал, а может просто хотел, чтобы Тейт пришёл, и теперь ему придётся играть роль того, кто видел спасение мира лишь в избавлении от людей. Что же, это будет просто.        Тейт сверялся со звёздами, чтобы не потерять направление, чувствовал, как отдалялся от города, и понимал, как много стояло на кону, не просто безопасность Д’Алинте, а жизнь всех существ на планете, каждого, кто остался здесь и мог умереть от рук людей. Этого Тейт не допустит. Он почти не махал крыльями, на такой высоте ветер помогал, но Тейт не осматривался, не позволял себе отвлекаться от цели, в мыслях составлял ответы на возможные вопросы и сквозь зубы репетировал слова, которые Арон велел произнести, без них никак, но звучали они… придётся насилу вытащить их из глотки, иначе нельзя.        Ночь становилась глубже, как Арон и говорил, здесь небо почти не закрывали облака, если подавать знак, то сейчас, будто сама природа благоволила. Лес, такой же, как множество других, Тейт не узнал, к счастью, ориентиром стал разрушенные храм и остатки каменного великана, которые до сих пор лежали здесь, скоро и холм попал в поле зрения, на нём всё случилось. Взмахами крыльев Тейт разогнал листья и песок, вынул из груди меч Альвхейма, поднял его над головой и высвободил столп света, который осветил всю округу и разошёлся на километры во все стороны, почти сразу Тейт опустил оружие, протяжно выдохнул. Вот и всё, пути назад нет, вопрос лишь, выдержит ли его Тейт.        Не слышалось голосов ночи, молчали птицы, не звучало шума улиц или города, не выли волки, словно Тейт остался один во всём мире, и это не нравилось, слишком тихо, только темнота и Тейт наедине с ней. Он и не знал, что так привык к суете Д’Алинте, оставаться в одиночестве совсем не понравилось, но это не длилось долго — прежде, чем Тейт услышал, его крылья ощутили опасность, один за другим ряды перьев сверкали, покрываясь щитом, но Тейт не позволил им окончательно покрыться металлом, выдох, затем повернулся к Косэю. Прежде Тейт не воспринял его, наверное, даже не обратил внимания на того, кого видел в первый и последний раз, но теперь, зная, что скрывалось за этим именем, невольно насторожился, стал глядеть внимательно, но решительно. — А вот и мой дивный ангел. Я знал, что ты придёшь, но позволь спросить, что заставило тебя изменить мнение?        Обращение на миг выбило Тейта из колеи, он допускал, что этого сфинкс и добивался, но затем явилась другая мысль — он просто вёл себя так. Тейт заставил себя взять волю в кулак, чтобы произнести фразу, которую Арон велел, хотя она комом застряла в горле, и всё же Тейту пришлось, только одна причина могла звучать правдоподобно и не вызывать подозрений. Для большей достоверности и чтобы не видеть эти глаза, Тейт отвернулся. — Люди напали на город, целая армия выступила против, многие пострадали, но даже после победы Арон не понял, — как тяжело было говорить это, — как правильно поступить… Люди… убили мою маму, всех, кто был мне дорог, но даже это не волнует Арона. — Вот как, — вполголоса ответил Косэй и слова как будто просмаковал. — Впрочем, я не удивлён.        Тейт едва не оскалился, однако самообладание оказалось сильнее мимолётной злости. Даже на секунду он опасался выпустить сфинкса из поля зрения, тот пошёл неслышно, будто кошка, наверное, из-за массивных львиных лап, которыми Косэй ступал по земле, из-под грязного плаща также виднелся кончик хвоста. Сфинксов Тейт представлял несколько иначе, но так даже лучше, как-то спокойнее, что ли, впрочем, впечатление Косэй производил в любом случае, Тейт ни на секунду не мог расслабиться от этого взгляда и того, как непозволительно-близко Косэй находился. Он едва не прошептал на ухо Тейту: — Я рад, что сын валькирий выбрал путь сильных.        Путь сильных… Косэй протянул левую руку, глядел на Тейта, пытаясь пленить его, янтарного цвета глаза сияли в лунном свете, как и сверкали крохотные звёзды на веках. Почему-то Тейта трясло, возможно от презрения к этому типу, что посмел назвать Арона слабым, ничего не зная о нём, а может от угрозы, витающей вокруг Косэя. С опаской Тейт вложил свою ладонь в его, дрогнул от того, какой мягкой и горячей, в то же время сильной она оказалась, Тейт представлял совершенно другое ощущение. Он встретился с Косэем взглядами, не понимал его улыбки, такой самоуверенной и как будто нежной, и тем более не мог представить, как «безумец, помешанный на идее избавиться от людей, который знает, как склонить на свою сторону» мог обладать таким голосом, мягким, спокойным, но решительным. — Идём, Тейт. Рассвет лучше встретить в лагере. — В лагере? — Тейту показалось, он спросил весьма сдержанно, но, кажется, удивление проскользнуло в голосе, ведь Косэй добро засмеялся, взял Тейта за руку, отчего его сердце дрогнуло. — А ты думал я один?