Д'Алинте. Бродячий город

       Своему наставнику Тейт обещал выполнять любой приказ, не задавая вопросов, и слово своё держал: если госпожа Шэнь велела приходить на тренировку с рассветом, Тейт делал это, невзирая на состояние, если приказывала по возможности не летать, то Тейт лишний раз даже не взмахивал крыльями, а если отдавала команду биться во всю силу, Тейт не сдерживался пусть и в бою с девушкой. Может, производила впечатление госпожа Шэнь весьма хрупкой особы, однако сражалась не хуже воина, прошедшего через сотни смертоносных дуэлей. Сяоминь искусно орудовала клинком, тот словно являлся продолжением её тела, каждое движение наполняла грация и мощь, удары практически не удавалось предугадать, а ведь Тейт и сам отлично владел холодным оружием, много наблюдал за другими валькириями, умел читать их стили и тактики. При этом Тейт ощущал, что Сяоминь не демонстрировала даже половины своей силы, скорости, опыта, будто давала Тейту поблажку, и может не зря, ведь и тренировочные дуэли сильно изматывали его, требовали огромных усилий из-за усталости, бессонницы, общего состояния и беспрестанно вспыхивающей агрессии.        Тейт следил за госпожой Шэнь, старался понять её тактику, просчитать следующий выпад, действовать на опережение, однако не удавалось, Сяоминь словно совмещала все существующие стили, переходя из одного в другой прямо посреди удара, будто хамелеон меняла окрас, и вот уже не уворачивалась, а нападала, казалось, намеревалась отступить, но вдруг оказывалась со стороны, уходила вбок и тут же бросалась вперёд. Прекрасно. В таком противнике Тейт и нуждался, только воин столь талантливый мог научить его, а потому Тейт сражался, будто насмерть. Он сумел спровоцировать госпожу Шэнь на удар, а когда отразил его, выставил крыло, зажимая маховыми перьями лезвие, и вдруг обратил их щиты, резко дёрнул, вырывая меч из рук Сяоминь. Тейт расправил плечи, слегка задрал голову, ожидая вердикта, и тем стал лишь обречённый вздох, от которого Тейт на мгновение растерялся. — Что я сделал не так?        Сяоминь приняла из рук Тейта цзянь, лёгким движением сунула его в ножны. — Ты слишком порывист. Эмоции застилают тебе глаза, мешают трезво рассуждать, — Сяоминь небрежно махнула рукой. — Ты бы семь минут назад мог меня одолеть, но не увидел этого.        В дуэли Тейт одержал верх, однако восторга победы не ощутил, склонил голову, будто принимая слова своего наставника, возвратил меч в Арсенал, сам не заметил, как сжал пальцы в кулаки. Тейту потребовалось немного времени, чтобы суметь заговорить, коротко, делая паузу чуть ли не после каждого слова, боясь проиграть раздражению к самому себе: — Как с этим справиться?        Он ожидал всякого ответа, того, что потребуются годы медитации или приём яда, который бы подавил мозговую и нервную деятельность, услышать неизменное заявление об отдыхе и восстановлении, однако вместо этого госпожа Шэнь пожала плечами. — Это вопрос не ко мне, — без всякого чувства ответственности за Тейта призналась Сяоминь, заметила, как тот плотно прижал крылья к спине. — Я могу помочь тебе развить тело, научить орудовать клинком, но мозги править — это к Арону.        Соглашаясь с нежеланным ответом, Тейт кивнул, встретился с госпожой Шэнь глазами. — Что ещё я могу сделать? — Постарайся расслабиться. В первую очередь мы займёмся телом, твои мышцы недостаточно крепки и выносливы, Стефан с этим поможет, — объясняла Сяоминь словно без всяких надежд, что однажды это даст ощутимые результаты. — А вот твоё моральное состояние… с этим справишься только ты, — так же без какого-либо воодушевления заключила Сяоминь, а затем направилась через двор к расположившемуся под деревом котацу. — На сегодня свободен.        На миг Тейт расправил крылья, намереваясь взлететь, но тут же опомнился и сложил их, прошипел сквозь зубы, затем резко развернулся и пешком направился к замку Фицджеральда. Укрепить тело — с этим не возникнет проблем, питание и регулярные упражнения рано или поздно сделают своё дело, а вот успокоиться, обуздать эмоции, подчинить их, Тейт не мог представить, возможно ли это вообще. Не мог Тейт успокоиться! Видимо, придётся всё-таки просить Арона, если он подскажет способ как прийти к равновесию, что уж тут, сейчас нет других вариантов, даже если видеть колдуна Тейт всего хотел меньше, сам не понимал причины такого своего недоверия, однако и не считал, что относился к Арону слишком категорично, учитывая его возможности и противоречащее им бездействие…        Позицию Арона Тейт не мог понять, впрочем, и не собирался делать этого, всё равно бы не смог, но если великий колдун сумеет хоть что-нибудь посоветовать, дать направление для развития, Тейт намеревался использовать эту возможность. Почти неосознанно он шагал по множеству ступеней, поднимаясь на один этаж за другим, быстрее бы Тейт добрался на крыльях, но те до сих пор не восстановились, к тому же госпожа Шэнь велела не летать без веской причины, плюс, длинной лестница дотягивала до неплохой тренировки. Через некоторое время Тейт узнал нужный коридор и дверь, постучал, но не стал ожидать ответа, вошёл, секундой позже поймал на себе осуждение красных глаз, Алистар многозначительно поставил чашку на блюдце, Арон же не изменил слабой улыбке. — Алистар, не оставите нас? Полагаю, это срочно. — Ещё бы — так бестактно врываться, — возмутился Алистар, залпом допил остатки чая, после чего прошёл мимо Тейта, снова упрекнув того взглядом, но Тейт не заметил. — Присаживайся, — между тем пригласил Арон, указал на освободившееся кресло.        Чтобы не задеть его спинку, Тейту пришлось слегка расправить крылья, но вряд ли это считалось нарушением запрета на полёт, к тому же иначе устроиться бы не получилось. Тейт сел и стал напоминать предмет декора, ведь перестал двигаться, почти не моргал, даже дышал едва заметно, только плавным движением крыльев выдавал то, что по-прежнему являлся живым существом. — Как проходит обучение?        Слова обожгли. Тейт резко отвернулся, сжимая пальцы, не заметил, как двинул крыльями, как нахмурился, а вот Арон подмечал каждую деталь, получая ответ на свой вопрос, впрочем, на множество сразу, но говорить не спешил. Ещё какое-то время Арон и Тейт сидели в глухой тишине, её нарушал только шелест воды в крохотном пруду в углу и тиканье часов, пока Тейт наконец не выдохнул, снова поднял и опустил крылья, едва нашёл в себе силы посмотреть на Арона, и при этом не пытаться сжечь его взглядом. — Мне сложно… сложно сдержать злость, — ногти Тейт вонзил в свои ладони, таким образом сумел высвободить часть эмоций. — Я хочу уничтожить что-нибудь, разбить в кровь кулаки… хоть что-то сделать с этим.        На удивление честное признание Арон принял почти неразличимым кивком. — Есть один способ, — начал Арон и, не позволяя спросить, пригласил Тейта на софу. — Ложись. И опусти крылья.        Сперва Тейт сощурился на Арона, проскользил взглядом по его рукам, лицу, неизменному выражению, застывшему на губах, холодным глазам, напоминающих цветом лаванду, и не видел в них подлость. Вряд ли колдун представлял угрозу, возможно, действительно намеревался помочь, знал способ, как справиться с яростью, наверное, Фицджеральд умел вообще всё, только не пользовался этим так, как мог бы.        Тейт заставил себя подчиниться, аккуратно устроился на софе лицом вниз, а затем начал опускать крылья, медленно, почти боязливо, когда коснулся пола, на миг поднял их, но постепенно положил, стал слушать шаги Арона немного в стороне, он принялся рыться среди склянок. Мышцы Тейта одна за другой напряглись, когда Арон подошёл, но Тейт не утратил самообладания, насилу контролировал рефлексы, призывающие защищаться, хотя перья то и дело начинала покрывать броня, они то сверкали, будто металл, то возвращались в прежнее состояние. Тейту казалось, его нутро само стало щитом, когда Арон расстегнул жилет, что-то вдруг упало на кожу Тейта, тёплое, маслянистое, носа коснулся аромат трав, а крылья пришли в движение, слегка поднимались и снова ложились на пол, то и дело задевали Арона. Прикасаться тот не спешил, допускал, что Тейт может нанести удар, а потому позволил каплям массажного масла стекать по спине и бокам, пока крылья снова не замерли. — Важный навык для воина — разбираться в травах, — заговорил Арон почти шёпотом. — Некоторые останавливают кровотечение, другие помогают от отравления, а есть те, что вызывают галлюцинации. Сможешь узнать хотя бы несколько растений в составе этого масла?        В ответ Тейт фыркнул. Какие глупости — валькирии незачем разбираться в травах, когда есть клинки Иггдрасиля и крылья, способные как защитить, так и стать оружием. Будто у Тейта больше обязанностей нет, кроме как цветочки учить, и всё же тот начал принюхиваться, разглядывать стоящий перед глазами флакон, в нём просматривались крохотные бутоны, Тейт наполнил лёгкие ощутимым ароматом. Кажется, в нём присутствовали ноты сандалового дерева, собственно, оно и перебивало любые другие запахи, но раздражения не вызывало, казалось немного сладким, тёплым.        Только, когда Тейт полностью посвятил мысли анализу, Арон осмелился положить ладони на его спину, от чего крылья тут же дёрнулись, затем он провёл вдоль позвоночника, различая слоями скопившееся напряжение, его перебивала агрессия и бессонные ночи, вместе сочетание получалось кошмарное, одним сеансом не отделаться, но вряд ли Тейт согласится на повторную процедуру. Арон особенно осторожно прикасался к Тейту, неотрывно наблюдал за каждым его мускулом, ведь иллюзия спокойствия могла в любую секунду обернуться рефлекторным нападением, но пока что на опасность не присутствовало намёка, Тейт контролировал себя, но видно, насилу. Его тело по-прежнему напоминало скалу, руки, ноги, шея, особенно спина в области крыльев, а потому Арон продолжал почти уверенными движениями массировать мышцы и ждать, пока масло сделает своё дело, пропитает кожу и кровь, а аромат проникнет в лёгкие, заполнил их, вытеснит негатив. Времени ушло по-истине много, однако Арон продолжал втирать масло, проводить ладонями возле лопаток и всего позвоночника, минута за минутой, ощущая как Тейт наконец позволил себе проиграть слабости, а крыльям — окончательно коснуться пола, закрыл глаза, его мышцы стали поддаваться, плечи и лопатки плавно расслабились, более того, Арон услышал почти лишённый нервозности выдох.        Если бы Тейт мог заснуть, Арон бы не пожалел ни часа, ни двух, ни пяти своего времени, продолжал бы использовать силу трав лишь для того, чтобы подавить гнев валькирии и позволить ей отдохнуть, однако это не было возможно, не сейчас. Да, мускулы Тейта стали мягче, его потрёпанные крылья больше не пытались обратиться в щиты, однако дыхание оставалось учащённым, а чуткое внимание реагировало на каждый звук, будь то шаг или закрывающийся флакон, от которого пронеслась полоса запаха. Когда Арон отошёл, Тейт, опираясь на руку, поднялся, впервые за долгое время сумел потянуться и расправить одно крыло, за ним второе, плавно взмахнул ими, и за этим Арон наблюдал через плечо, пока ставил колбу с маслом на полку, заметно улыбнулся. — Лучше?        Ограничил ответ Тейт движением головы, на несколько секунд закрыл глаза, но почти сразу встрепенулся, возвратил безупречную осанку. — В сон клонит. Это нормально? — Да, эффект лаванды, сандала, мяты, шалфея и мелиссы. Много узнал? — с ухмылкой поинтересовался Арон, но Тейт вряд ли воспринял вопрос всерьёз. — Попробуй поспать, может, получится.        Снова вместо слов Тейт кивнул, ещё раз прогнулся в спине, раскрывая крылья на всю ширину, те слегка задрожали, и Арон вообразил, насколько прекрасно будет это зрелище, когда Тейт полностью восстановится. В его же голове поселился туман, не осталось мыслей, вопросов, как и эмоций, их заменила приятная пустота, по всему организму продолжал виться клубок аромата разнообразных трав, а прикосновения Арона ещё какое-то время ощущались на спине, будто оставленные на снегу следы. Странно, почему-то Тейт почти не испытывал от этого неприязни.        Забыв, а может не захотев прощаться, Тейт покинул кабинет Арона, направился к себе, надеясь, что сумеет отдохнуть, хотя вряд ли — пусть разум покрыла дымка неведения, воспоминания и гнев никуда не делись, всего на пару минут притупились благодаря успокаивающим травам. Тейт направлялся в комнату, преисполненный намерением если не поспать, то просто полежать и дать телу шанс восстановиться, пусть хотя бы мышцы отдохнут, это уже пойдёт на пользу, однако любые намёки на усталость исчезли, ведь в комнате Тейта ждали — Стефан и остывающая на столе еда. Стефан оторвался от заточки лезвия на протезе, поднял на Тейта мёртвые глаза, и на миг в нём дрогнуло, ведь даже секунды ему будет достаточно для молниеносной атаки. Вместо неё последовал вопрос, лишённый намёка на искренность, голос оставался таким же безжизненным, как раньше: — Как тренировка?        И этот туда же. Они что, сговорились? На Стефана Тейт только махнул крылом, взял еду, которую зомби любезно пододвинул, и пошёл в свою комнату, чтобы поесть, не думая ни о чём, а тем более о том, что не добился совершенно никаких результатов. Впервые за последние дни Тейту это удалось, он просто сидел на кровати, жевал и не ловил в голове ни одной мысли, не ощущал ни биения сердца, ни напряжения, словно тело потеряло вес, а мышцы превратились в густые мягкие облака. Чуждое состояние, но приятное, по крайней мере для разнообразия, иногда полезно ничего не чувствовать, и всё равно Тейт понимал, оно продлится недолго, и оно — не больше, чем обман, Тейт не заснёт и одним лишь маслом из трав не обойтись, пока сердце не успокоится, никакие растения или магия не сумеют обуздать этот гнев.        После того, как доел, Тейт поставил посуду обратно на поднос, издал негромкий вздох, хлопнул крыльями. Что делать теперь? Нужно постараться заснуть, но не получится, Тейт это понимал, его разум не выдавал конкретных идей или вопросов, однако продолжал без устали работать над не поставленной задачей, анализировать всё и ничего, предлагать, как поступить дальше, правда, накидывал варианты ни о чём, просто не мог угомониться. Тейт шумно выдохнул, подошёл к балкону, окинул взглядом город и сам не заметил, как опять хлопнул крыльями. Обычно, если вдруг Тейт не мог определить, в каком состоянии находился, или эмоции брали верх, мешали заснуть — правда, раньше это были исключительно положительные эмоции — Тейт расправлял крылья и летал над Асгардом, проносился под Биврёстом, взмывал к самой башне Одина, однако сейчас осадил себя. Нельзя летать, пока нет серьёзного повода, бессонница — явно не тот повод, а потому придётся стиснуть зубы и терпеть, правда, в таком случае завтра утром Тейта снова будет клонить в сон и он не сумеет достойным образом показать себя перед Шэнь, не заметит очевидного и станет корить себя за это. Впрочем, ничего не изменится.        Тейт обернулся и положил ладонь на грудь, готовый призвать клинок, перерезать глупца, осмелившегося потревожить, однако пришёл всего лишь Стефан, причём не один, на руках он держал русалку, но почему-то мужского пола, Тейт даже не задумывался, что такие бывают. Худой бледный мальчишка с огромными глазами цвета лазури обнимал Стефана вокруг шеи, а в его грудь уткнулся носом, похоже, из-за стеснения, а может испугался взгляда Тейта, он допускал и такой вариант. Стефан мотнул головой на кровать. — Ложись.        Как и в прежние разы Тейт не попытался возразить, лёг на живот, а крылья полураскрытыми опустил рядом, закрыл глаза и заставил себя слушать пение чище горной воды и прекраснее закатного неба. Удивительно, что таким голосом обладал мальчишка. Интересно, кто он? Не важно, любые вопросы быстро растворились в дивной песне, эффект от массажного масла не прошёл, в лёгких по-прежнему витал аромат лаванды и сандала, а потому Тейт довольно быстро поддался неге и заснул. Сперва Тейт не видел ничего, лишь пустоту, в которой то и дело вспыхивали цвета то розовые, то голубые, то бирюзовые, они искрились и переливались вслед за песней, рисовали узоры, а затем исчезали, и снова кружились с новой арией, однако постепенно голос затерялся в темноте. Не осталось ничего: ни образов, ни цветов, ни удивительной красоты, и лучше бы продолжала царствовать пустота, однако за ней пришли воспоминания. Во сне Тейт видел маму, день, когда она впервые передала ему клинок Асгарда, когда объяснила, как много значил этот меч, он позволял забирать души павших воинов и переправлять их в Вальхаллу, был с самого появления дарован каждой из валькирий, однако, чтобы заслужить честь использовать его, следовало доказать свою доблесть, и Тейт сделал это, как любая валькирия, в бою со своей мамой, сумел одолеть её в честном поединке. Рандгрид научила Тейта всему, что он знал, пусть оставался молод, первые валькирии жили сотни лет, не помнили, когда пришли в этот мир, а Тейт так и не успел спросить, как мама поняла, что настал день обзавестись потомком, почему решила, что пора привести в этот мир сына. Он так и не успел спросить…        Пробудился Тейт резко, почти сразу приподнялся на руках и замер, видел, как на подушку падали капли, а ткань из-за них становилась темнее. Тейт затряс головой, стёр слёзы сперва с одной, затем с другой щеки, резко выдохнул и лёгкие вдруг стали тяжёлыми, прямо как крылья, только сейчас Тейт ощутил, что держал их на весу, превращёнными в щиты.        Не сразу Тейт обрёл силы, власть над собственным телом, будто продолжал находиться во сне, не до конца вернулся в реальность, которая мало отличалась от кошмара. В тщетной надежде, что всё оказалось лишь видением, Тейт огляделся, находился в комнате где-то в замке бродячего города, куда сбежал после уничтожения Асгарда, это оставалось истиной, и пусть изменить её Тейт не имел возможности, мог заставить людей заплатить за то, что они совершили.        Тейт встал посредине комнаты, слегка раскрыл крылья, а до сих пор тяжёлые веки опустил, перенося своё сознание в Арсенал, в лицо немедленно ударил порыв морозного ветра, он выл сотней волков, срывал снег с верхушек гор, стоящих кругом мечей, по-прежнему закованных в лёд. Каждый из них Тейт окинул взглядом, не понимал, почему клинки отказывались подчиняться, ведь Рандгрид передала их сыну, он остался последним из валькирий, из всех воплощений Иггдрасиля только меч Асгарда сохранил верность, парил изящный, окутанный холодным белым огнём, однако он не мог помочь. Почти с укоризной Тейт поглядел на клинок Рагнарёка, подошёл к нему, опутанному цепями, едва просматривающемуся через толщу льда. Тейт ударил кулаками. — Почему… Почему ты не слышишь меня?! — крикнул Тейт, но ответила ему только буря.        Совсем недавно меч Рагнарёка являлся другом, признавал Тейта, как валькирию, как своего достойного носителя, и вдруг в самый важный момент отказался от него, бросил перед лицом страшнейшей угрозы. Неужели не верил, что Тейт сумеет отомстить человечеству? Зря, очень зря. Если причина в этом, Тейт докажет клинку Рагнарёка, насколько тверды его намерения, и тогда, возможно, меч ответит, упростит задачу, если же нет… что же, он — не единственный.        Тейт обратил взор на воплощение Муспельхейма — массивный широкий меч, словно сделанный из камня, вокруг него горело низкое пламя, равного которому не имелось. К нему Тейт подошёл, положил ладонь на ледяную гробницу и на миг потерял связь с реальностью, когда вернулся в неё, оказался посреди пустоши, на мили вокруг не виднелось ничего, кроме песка, скал, а с чистого неба беспощадно палило солнце. Однако и в этой пустыне имелось нечто прекрасное — небольшой оазис, укрывшийся в тени могучей горы, и к нему мчались существа, покрытые бронёй, они размахивали оружием, кричали, словно собаки. Тейту не пришлось гадать, как поступить.        Он ударил по груди, берясь за рукоять показавшегося из неё меча, здесь позволил себе взлететь и броситься на противников, словно комета. Пусть их насчитывалось множество, сражались они слабо, двигались медленно, порой задевали друг друга, измученные жаждой и солнцем, однако неизменно яростные. Даже в таком состоянии, без сна в последние дни и с изнывающей каждой мышцей Тейт без труда одержал победу, он сразил несколько десятков монстров с головами собак, сумел защитить источник, к которому робко подступали местные звери, они глядели на Тейта и словно благодарили его. Но слишком рано — вдалеке он заметил образ великана, чья кожа напоминала сухую землю, с него осыпался песок, на плечах и спине торчали безжизненные кусты, он тоже двигался к воде. Тейт крепче взялся за меч.        Пусть чудовище в сотни раз превосходило Тейта размером, оказалось неповоротливым и слабым, он одолел врага практически без всяких усилий, хватило нескольких ударов, чтобы разрубить колени монстра, а когда тот рухнул на землю и его каменную голову, вонзив в неё лезвия-перья. Как только Тейт сделал это, его швырнуло обратно в Арсенал, пустыня сменилась снегом, дыхание сбил порыв ветра, несколько мучительных секунд Тейту не удавалось вдохнуть, пока он не спрятался за крылом. Лёд, не позволяющий прикоснуться к мечу Муспельхейма, не исчез, он даже не треснул, хотя Тейт не сомневался, что правильно прошёл испытание, причём быстро, решительно, ещё и в таком состоянии. Вместо новой попытки Тейт вскочил на ноги, в ярости ударил по ледяной корке одной, затем второй рукой, превратил маховые перья в лезвия и попробовал разрубить лёд, но о него клинки лишь звонко ударились, отскочили. — Что я сделал не так?! Чего ты хочешь?! — крикнул на меч Тейт, но тот промолчал.        Снова Тейт в гневе обернулся на клинок Рагнарёка. Его хватило бы для истребления людей, всего один взмах, чтобы разрезать полотно мира и призвать в него чудовищ, но мало того, что меч не подчинялся, он не даже не давал испытания, будто Тейта для него не существовало. Неужели меч, воплощающий конец света, не считал его валькирией?..        Тейт заставил себя покинуть Арсенал, всё равно ни сил, ни смысла в испытаниях сейчас не имелось, как только открыл глаза вздрогнул и закрылся крылом от Стефана, который стоял напротив с этим своим выражением лица, причём надел толстовку, натянул капюшон чуть ли не до носа. Как ни в чём не бывало Стефан уточнил, а может поинтересовался: — Где был? — Не твоё дело, — огрызнулся в ответ Тейт, приподнял крылья, правда, зомби едва ли различил смысл жеста, что тот призывал вспомнить о приличиях и отойти. — Идём, — Стефан позвал и не стал дожидаться ответа, сразу направился к двери. Тейт намеревался проигнорировать просьбу, не горел желанием сражаться с этим чудовищем, пока то не добавило. — Арон разрешил тебе пойти со мной.        На самом деле, Тейт заинтересовался, обдумал немного, нужно ли следовать за Стефаном, чем это могло закончиться, в конечном счёте всё же сделал это, ведь если Арон разрешил что-то, лучше пользоваться моментом, это наверняка принесёт ту или иную пользу. Пусть был обут в массивные берцы, Стефан шагал неслышно, его походка оставалась уверенной, а выправка — безупречной, он напоминал тень, следующую по пятам и от которой невозможно избавиться, даже если включить свет. — Куда мы? — Наружу. Делай, что я говорю, сложностей не должно возникнуть, — предупредил Стефан, повёл левой рукой, потянул её, проверяя протез, молниеносно вытащил и спрятал лезвие.        Стефан и Тейт прошли по коридору, спустились в один из множества залов, но этот оказался просторным и пустым, только колонны стояли по стенам и горели факела, подобные помещения в Асгарде использовали для тренировок. Стефан в самом деле решил?.. — Вейлин, мы готовы.        Пламя в ближайшем факеле разгорелось, вскоре обернулось змеёй, что проглотила Стефана и Тейта, от света он закрыл глаза рукой. Скоро огонь исчез, вместо стен замка вокруг оказались деревья, царила глубокая ночь, пахло хвоей и мокрой травой, небо до сих пор закрывали дождевые облака. Впервые с момента, как попал в город, Тейт выбрался из него, и впервые в своей жизни стоял не на асгардской земле, эта оказалась мягкой, покрытой травой и опавшими листья, иголками елей, и воздух витал совершенно иной, не такой разряженный, со множеством запахов. Сквозь облака пробивался холодный лунный свет, но из-за густоты леса мало что удавалось увидеть, пусть Тейт пытался осмотреться. Он обернулся на Стефана, который тихо велел: — За мной.        Тейт не задал ни единого вопроса, осторожно двинулся вперёд, прижав крылья вплотную, всматривался в полумрак и ловил редкие моменты, когда столбы лунного света просачивались сквозь кроны, позволяли увидеть тонкие стволы деревьев, низкие кустарники, порой в траве пробегали кролики и мыши, делали это, едва заслышав Тейта. Только тогда он понял, что, в отличие от него, Стефан не издавал ни звука, двигался тише, чем волк, вышедший на охоту, точно знал, куда наступить, словно видел каждую ветвь, лежащую под ногами, даже когда небесное светило снова пряталось за облаками, к тому же в такие моменты из-за тёмной одежды Стефан практически сливался с округой.        Вдруг он остановился, выставил назад раскрытую ладонь, и Тейт рефлекторно замер, попытался увидеть то же, что Стефан, но в полумраке это слабо удавалось, пятна ночи сливались воедино. Всё, что Тейт заметил, это как что-то мелькнуло впереди, возможно, показалось, но на всякий случай Тейт плавно сделал шаг в сторону, пряча крылья за деревом. В груди Тейта зажглось, когда луна позволила увидеть человека с оружием в руках, оружием не таким, что уничтожили Асгард, но оно, без сомнений, несло те же разрушения, уносило жизни, могло стать причиной гибели валькирий. Тейт стиснул зубы, издал едва слышный рык, и вдруг заметил новый жест от Стефана — тот поднял указательный палец и пару раз совершил им круговое движение, тогда Тейту пришлось прислушаться, он стал глядеть наверх. На фоне иссиня-чёрного неба блеснули какие-то странные штуки, небольшие, прямоугольные с несколькими лучами и маленькими пропеллерами на них. Как Стефану удалось обнаружить их? Снова Тейт перевёл на него взгляд, положил пальцы на грудь, не уверенный, заметит ли жест в темноте зомби, но тот заметил, кивнул, подтверждая теорию Тейта, давая ему разрешение, и он не стал спрашивать второй раз.        Тейт расправил крылья и одним мощным хлопком поднялся в воздух, разбрасывая недавно опавшие листья, взлетел выше странных машин, они почти неслышно жужжали над лесом, человеческие машины, покорившие небо. Превратив маховые перья в клинки, Тейт снова ударил крыльями и выпустил несколько лезвий прямо в дронов, сбивая их на землю, полетел вперёд, вновь перьями уничтожил пару устройств, летящих на почтительном расстоянии друг от друга. Они напоминали голодных волков, которые рыскали в поисках добычи. Неужели так и было?        Тейт поторопился спуститься к Стефану, но того на прежнем месте не оказалось, зато ветер принёс с собой запах крови, Тейт обернулся в сторону, откуда он доносился, и снова луна осветила лес, позволила увидеть несколько окровавленных тел, почти все лежали на земле, но пара так и осталась висеть, перевалившись через ветки. Прямо на глазах Тейта как раз свалился ещё один труп, вслед за ним спрыгнул Стефан, смахнул с лезвия кровь, сложил его, спрятал рукавом толстовки, чтобы не бликовало — на ближайшие минуты небо расчистилось. Стало не по себе, причём Тейт не мог понять причину, им пытался завладеть страх точно так же сильно, как в теле бушевала злость, они сплелись вместе в крайне гадкую змею, принявшуюся ползать внутри. Почти беспрестанно Тейт осматривался, пока подходил к Стефану, однако не сказал ему и слова, замер, когда раздался щелчок. Тейт не успел бы поднять крыло, пусть попытался сделать это, оно начало превращаться в щит, однако пуля летела слишком быстро. Перед своим лицом Тейт вдруг увидел руку Стефана, который протезом перехватил снаряд, разжал пальцы. Прошло всего несколько секунд прежде, чем раздался краткий крик, спугнувший ночных птиц, хрустнула ветка, с вышки неподалёку свалилось ещё одно тело и воцарилась тишина.        Только спустя несколько секунд Тейт сумел понять, что произошло и с какой невозможной для живых существ скоростью Стефан преодолел расстояние сотни в три метров, и Тейт всё глядел на сверкающую словно жемчуг пулю, поднял её, смявшуюся от удара. Она летела прямо между глаз, наверняка могла убить, а Тейт бы даже не успел среагировать. Оружие, способное лишить жизни в темноте с большого расстояния, мощь, которой оказалось достаточно для уничтожения Асгарда — Тейт боялся допустить, что это ещё не всё, что люди способны создать куда более чудовищные механизмы. Он резко поднял глаза на Стефана, который уже не пытался скрываться, открыто шёл по освещённой тропе, однако капюшон не опускал, исследовал лес глазами и постоянно ловил носом воздух, будто собака, остановился напротив Тейта. Они обменялись взглядами, эмоции одного продолжали перебивать друг друга и сражаться, второй не обладал ими вовсе, дул прохладный ночной ветер и царствовала тишина, носа то и дело касался запах пролитой крови, при этом Стефан оставался безмятежен, будто привёл Тейта прогуляться под луной, а не убил только что несколько человек. Стефан обернулся прежде, чем Тейт услышал утробный волчий вой, который пронёсся над лесом, пробирал до костей, настолько угрожающе и тоскливо звучал, и если Тейта призывал взяться за оружие, то Стефан сделал совершенно иной вывод. — Мы закончили, можем возвращаться.        Тейт безмолвно подчинился, направился за Стефаном, и на всякий случай уточнил, не слыша, чтобы тот звал Вейлина: — Пешком? — Да, город за тем холмом, — Стефан указал вперёд, — к тому же Вейлин сейчас занят, они с Алистаром играют в карты.        Вновь Тейту осталось только кивнуть. Он шагал за Стефаном и думал о том, почему они вообще оказались здесь. Это Арон приказал проверить местность, избавиться от людских солдат? Получается, каким-то образом Арон узнал о человеческой слежке, а может просто велел время от времени зачищать округу, значит, тоже ненавидел людей, и даже при этом отказался помочь Тейту, не желал ввязываться в войну с человечеством, строил из себя высоконравственного лидера, хотя на самом деле являл собой не более, чем серого кардинала, что за счёт других достигал своих целей. Стефан вообще понимал это? По его лицу не удавалось определить, оно оставалось незаинтересованным в чём-либо, будто Стефану было плевать, что делать и зачем, лишь бы дали приказ. Этим Арон пользовался? Или давно промыл мозги глупому зомби? Негативных мыслей становилось всё больше, опасения разрастались, словно плющ, Тейт допускал, что Арон уже давно выступил против людского рода, только вот не открыто, предпочёл остаться в тени. Как бы повели себя жители его города, если бы узнать правду? Возможно, поняли бы, что столкновение принесёт гораздо больше пользы, чем весь этот цирк, и что даже одна последняя валькирия способна поставить человечество на колени, ей всего лишь нужно подчинить меч Рагнарёка. Подниматься в холм стало труднее, однако Тейт ускорил шаг, нагнал Стефана, открыл было рот, но неожиданно потерял способность говорить, будто прирос к земле, от того, что увидел.        Когда летел к городу, Тейт не заметил, как тот выглядел снаружи, было темно, да и тогда глаза застилало от слёз и гнева, но теперь Тейт видел и сердце его задрожало. И это сделал Арон Фицджеральд? В одиночку? Над вершинами пушистых деревьев виднелся скелет, он медленно приближался, двигаясь, словно живое существо, однако оставался мёртвым, переставлял длинные кости лап и помахивал позвонками хвоста, гигантский, он достигал не меньше пятидесяти метров в высоту, и шёл, то и дело поворачивая голову, будто пустыми глазницами мог что-то увидеть. Живой скелет кота… Это и есть город? Он обратил внимание на свет, который Стефан отразил от своего протеза, направился к нему и Тейту, становился всё больше, всё менее реальным. Настоящий скелет, его кости находились на некотором расстоянии друг от друга, но не разваливались, будто существо обтягивали невидимые мышцы, он остановился у подножья холма и стал наклоняться, вместе с тем раздвигая челюсти, и между ними, там, где должна быть глотка, Тейт видел простирающийся город, и это при том, что снаружи скелет оставался без органов, только позвоночник и рёбра торчали. Как один колдун мог уместить столь громадное пространство в кошачьей глотке, пусть даже настолько огромной? Немыслимо.        Череп достаточно опустился и высунул, вероятно, язык, на самом же деле почти прозрачный мост, его с трудом удавалось заметить, помогал лишь дрожащий воздух, как во время невыносимой жары. Снаружи — пустой скелет, внутри его пасти — город в длину несколько сотен километров, и каким-то неведомым образом они сосуществовали, предмет споров и бесчисленных попыток, удивительной силой одного колдуна нечто подобное оказалось воплощено в реальности. От давно мёртвого кота исходила странная дымка, он будто смотрел прямо на Тейта, хотя глазницы оставались пусты, тихо скрипел костями и медленно водил позвонками хвоста то в одну, то в другую сторону. Стефан вполголоса обратился к Тейту: — Идём, здесь небезопасно.        В мыслях Тейт упрекнул себя, взмахнул крыльями и поторопился за Стефаном не невидимый мост, ведущий в пещеру, которая укрывала существ от внешнего мира прямо в глотке скелета. Отсюда, с возвышенности, город казался ещё обширнее, простирался на огромное расстояние, и в самом центре тускло горело пламя, пусть оно не имело тот голубой свет, что луна, всё равно заменяло её в ночи.        Стефан и Тейт прошли совсем немного прежде, чем впереди вспыхнуло пламя, оно стало принимать очертания змеи, которая раскрыла пасть и проглотила обоих, оставляя Тейта со Стефаном в кабинете Арона, тот оторвался от трав, разложенных пучками на столе, заметно улыбнулся и вернулся к растиранию маленьких бутонов пестиком. Наверное, единственным, кто не желал молча стоять и ждать, являлся Тейт, Арон продолжал возиться с растениями, а Стефан не двигался, не говорил, даже в безделье он стоял с расправленными плечами, идеально прямой спиной, руками вдоль туловища и головой чуть вздёрнутой, будто готовился услышать и немедленно исполнить приказ. Скоро тот последовал, правда, не совсем в привычной форме и не приказ вовсе, Арон ссыпал измельчённые травы в бутыль, залил её тусклой водой, поставил к другим склянкам. — С возвращением. Как всё прошло? — Периметр в радиусе трёх километров безопасен, семь разведчиков, предположительно не спецназ, обыкновенные солдаты с границы, мертвы, — рапортовал Стефан как всегда без эмоций. — Тейт сбил пять дронов, вряд ли они успели заметить город.        Стефан опустил взгляд на стол Арона, почти на самом краю стояла тарелка, похоже, он так и не притронулся к пище с обеда. Подойдя, Стефан пододвинул теперь-уже-ужин к Арону, вдруг взял пару ломтиков огурца, сжевал их, не различая вкуса, на что Арон ухмыльнулся. — Благодарю, вы отлично поработали. Можете идти.        Если Стефан кивнул, развернулся и покинул кабинет, то Тейт от злости сжал пальцы, подождал, пока дверь не закроется, только тогда процедил: — Велишь убивать людей, а сам сидишь в своей башне?        Арон так долго намеревался поужинать, однако из-за вопроса Тейта повременил с трапезой, издал негромкий вдох. Когда Арон поднялся на ноги, Тейт расправил крылья, приготовился сделать их щитами, если потребуется, однако колдун не попытался напасть, подошёл к карте, совершил жест рукой и несколько свитков, прикреплённых к рейке под потолком, развернулись, на них читалось огромное количество цифр, слов, каких-то графиков и таблиц. — Тейт, ты знаешь, что это за место?        Тот прошипел сквозь зубы. Этот волшебник явно брал на себя слишком много, ещё и разговаривал с Тейтом, словно с ребёнком, задавал дурацкие вопросы. — Город, — с определённым раздражением бросил Тейт. — Это не просто город, Тейт, это — убежище, где существа могут не беспокоиться за свою жизнь. Я взял ответственность за каждого из них и сделаю всё необходимое ради их безопасности.        В Тейте вскипело, он двинул крыльями, превратил маховые в клинки, едва не задел ими пол, но вовремя одёрнулся, вернул им привычный облик. Лишь остатки воли позволяли Тейту не взбеситься от всего случившегося, а главное от напыщенности этого колдуна, его манеры речи, поведения, следить за собой он время находил — волосы седые, но идеально-ровно подстрижены, немного длиннее плеч, ни одной прядки не торчало, а кривизна лезущей на лицо чёлки — наверняка художественный замысел, передающий творческую натуру, да и ногти ухоженные, но как защитить свой хвалёный город, так это не к Фицджеральду. Тейт резко шагнул навстречу, ощущал, как бушевал в Арсенале меч Хельхейма, призывал воспользоваться своей мощью, однако благоразумие оказалось сильнее. По крайней мере сейчас. Частично. — Так уничтожь человечество и обезопась весь мир!        Арон продолжал стоять спиной, даже не шелохнулся, и среди густого молчания особенно громко прозвучал его вздох. — Я не намерен воевать с людьми. Однако они выслеживают и уничтожают места скопления существ, и я не позволю военным найти город. — Допустим, — прошипел Тейт, а затем рявкнул. — Почему сам их не убиваешь? Руки не хочешь пачкать?        Теперь Арон обернулся к Тейту и тому показалось, что перед ним не старый колдун, а могучий воин, настолько решительно, целеустремлённо, но спокойно глядели эти глаза, напоминающие лавандовое поле. Признавая его лидерство, Тейт отшагнул, покорно сложил крылья. — Площадь этого города больше семи сотен километров, здесь живёт почти сотня тысяч существ, — Арон указал рукой на свиток, в котором фиксировал численность жителей, — их всех нужно обеспечить пищей и домами, медикаментами и средствами обихода, следить за спокойствием обстановки. Алистар помогает тогда, когда доброе слово не может решить конфликт, никто, кроме Вейлина, не сможет так быстро передвигаться по городу и докладывать о неприятностях… — Да, я такой, — донеслось вдруг из свечи, и Арон мягко поклонился огоньку. — Единственный и неповторимый.        Арон сделал жест рукой, призывая Вейлина не подслушивать, и пламя свечи стало не таким ярким, демон покинул его. — А Стефан — единственный, кто способен пройти через ад и вернуться. Никто в городе не владеет таким боевым опытом и силой, как он, не знает мир людей так, как он, — ненадолго Арон замолчал, позволяя Тейту осмыслить всё услышанное, в идеале принять. — Я трезво осознаю свои возможности, точно знаю, на что способен, а что мне не под силу, но есть те, кому я могу доверить часть своих обязанностей. А у тебя есть такие?        Слова ощутимо обожгли Тейта, он резко отвернулся, отступив ещё на шаг, не пытался ответить Арону, всё равно не смог бы сделать этого достойно. Гадкий колдун, знал ведь, на что надавить, помнил, что люди уничтожили всех, кем Тейт дорожил, кого любил, кому мог бы довериться, и всё равно посчитал не лишним напомнить, вот же… Тейт вздрогнул, когда Арон вдруг оказался совсем рядом, он положил руку на плечо Тейта, заглянул в его глаза утомлённо, но с прежней решительностью, которой мог бы разбивать скалы, и нашёл силы на улыбку, пусть даже совсем слабую. — Ко мне ты можешь относиться как угодно, но знай, я никогда не подставлю под угрозу тех, кто поверил мне, — Арон наклонился, оказался так близко, что Тейт ощутил его дыхание, — в том числе тебя… И сейчас ты должен поспать. — Кто бы говорил, — раздался голос из свечи, от чего Арон тихонько посмеялся. — Справедливо. Поужинаю и тоже лягу спать.        Мягким жестом Арон проводил Тейта к двери, но закрывать её не спешил. — Могу дать тебе успокаивающее снадобье, действует практически сразу.        Ничего не сказав, Тейт двинулся прочь, принялся размахивать крыльями от негодования и растерянности, ругаться сквозь зубы, однако делал это почти из необходимости, ведь на самом деле почему-то не испытывал злости, да и клинок мира мёртвых больше не взывал к своей мощи. Правда, усталости это не помогло, возможно, следовало попросить того мальчишку с хвостом спеть ещё раз, ведь нужно набраться сил перед завтрашним днём, доказать госпоже Шэнь, что валькирия — не титул, который Тейт получил по наследству, за этим словом скрывалось куда больше.