Singularity

Тэйтум устало шагала по полупустым коридорам общежития, небрежно массируя виски. Первый день нового учебного года оказался особенно тяжёлым: на неё обрушилась волна новой информации, вокруг суетились студенты, и каждый звук казался оглушающим. Солнце светило ярче, чем когда-либо, словно решив напомнить ей о том, что лето закончилось, и пора возвращаться к реальности. Едва дойдя до своей комнаты, Райли чуть было не вскрикнула, когда на кровати заметила чью-то фигуру. — О Боже, Кейт! — воскликнула она, сердце забилось быстрее. Откинув сумку с тетрадями в угол, Тэйтум быстро преодолела расстояние между ними и крепко обняла подругу. Вся суета, связанная с началом учебного года, вдруг исчезла, уступив место радости от встречи. Она совсем забыла о приезде Мэйхер. — Я так рада тебя видеть! — произнесла она, не в силах оторваться от Кейт. — Я тоже рада тебя видеть, — ответила Кейт, нервно поправляя рукав своей толстовки. Этот жест не укрылся от внимательного взгляда блондинки. — Как у вас тут дела? Кейт аккуратно опустилась на кровать, её взгляд не сводился с Тэйтум. Она немного изменилась с последней встречи, которая состоялась полгода назад: лицо выглядело чуть осунувшимся, но на щеках всё ещё горел детский румянец. — Вроде... нормально. Мы нормально, Кейт. Сид предпочитает не говорить о той ночи, поэтому мы не поднимаем эту тему, — выдохнула Тэйтум, плавно присаживаясь рядом с подругой. — Так на каком ты направлении? — Углубленный английский, филологический, — ответила Кейт с лёгкой улыбкой. Тэйтум хмыкнула и кивнула головой, одобрив выбор подруги. — А что насчёт тебя? Как твои дела? — вдруг спросила она, заметив, как глаза Кейт стали затуманенными. Подруга за последние два года потеряла всё общее с той 17-летней девочкой из старшей школы Вудсборо. Волосы были перекрашены в тёмный, почти черный цвет, а фигура стала заметно худой, словно вся жизнь покинула её тело. Тэйтум не помнила, когда последний раз подруга улыбалась просто так — от хорошего настроения. — Пойдет, Тэйт. Я в норме, — произнесла Кейт с легким нажимом на правду, вставая с места. — У меня комната 216. Приходи в любое время. Не говоря больше ни слова, Кейт покинула комнату Тэйтум и Сидни, беззвучно закрыв за собой дверь. На самом деле, несмотря на то что она старалась изображать печаль при родителях, мысль о том, что в комнате будет только она одна, согревала её душу. Не хватало только того, чтобы снова не давать людям спать из-за своих кошмаров. Родители ужасно не высыпались каждую ночь из-за оглушающих криков дочери, которая вновь сталкивалась с ужасами своих снов. Наконец открыв дверь своей комнаты, Кейтлин вошла внутрь. Помещение было небольшим и скромным, но если сравнивать с её старой комнатой в Вудсборо, новая казалась вдвое просторнее. Закрыв дверь и проверив защёлку, она опустилась на пол. Воспоминания снова обрушились на неё с такой силой, что казалось, они готовы разорвать её на части. Стоило ей остаться одной — и тени прошлого вновь начали танцевать в её сознании.

//FLASHBACK//

Девушка распахнула глаза, и их встретил яркий, почти ослепляющий свет, который упорно пробивался сквозь тонкие, полупрозрачные шторы больничной палаты. Солнечные лучи, словно золотые стрелы, пронзали воздух, создавая вокруг волшебное сияние. Внутри палаты царила тишина, нарушаемая лишь редкими звуками медицинского оборудования и еле слышным шёпотом за дверью. На кресле справа от кровати мирно спала мама, её лицо было расслаблено, а волосы, выбившиеся из причёски, мягко падали на плечи. На диване напротив расположилась Тэйтум, укрытая легким пледом с узором в мелкие цветы, который придавал ей вид уютного облака. В этой тишине и спокойствии Кейтлин почувствовала себя в безопасности, но это чувство быстро сменилось тревогой. Попытавшись приподнять голову, девушка издала полустон, от которого проснулась родительница. Мама мгновенно открыла глаза, и в них отразился страх и нежность. — Милая! — произнесла она, наклоняясь ближе к дочери, её голос звучал как мелодия, полная любви и заботы. Мать легонько обняла Кейт, стараясь не зажимать её, чтобы не вызвать повторного кровотечения из ножевого ранения. Её руки были теплыми и нежными, словно пытались передать всю ту силу, что она накопила за долгие дни ожидания. — О Боже! Кейт! — воскликнула Тэйтум, подскакивая с дивана и сбрасывая с себя плед. Она бросилась к подруге с такой скоростью, что её волосы развивались за ней как золотые волны. Блондинка крепко обняла раненую, её сердце наполнилось бурей эмоций: радостью от того, что Кейт снова с ними, и горечью от того, что она пережила. Но даже в этот момент тепла и поддержки Кейтлин, ещё несколько раз вяло моргнув, вновь потеряла сознание. Её тело расслабилось в объятиях подруги, а мир вокруг стал размываться в тумане.

//END FLASHBACK//

Одинокая слеза, как хрустальная капля, скатилась по женской щеке, оставляя за собой едва заметный след, словно нежный след от поцелуя. Эта слеза, полная горечи и тоски, позволила выпустить на свободу хотя бы небольшую часть чувств, которые долгое время томились в её сердце, словно заточенные птицы. Неохотно поднявшись с холодного пола, брюнетка медленно прошла через небольшую, но удивительно уютную ванную комнату. В ней царила атмосфера спокойствия: стены были окрашены в мягкий пастельный цвет, а аромат свежих цветов наполнял воздух. Она остановилась у раковины и, глядя на своё отражение в зеркале, ощутила, как её собственные глаза полны печали. Умыв раскрасневшееся лицо ледяной водой, она почувствовала, как холод проникает в её душу, освежая и пробуждая её от мрачных мыслей. Сбросив с себя последние остатки тревоги, она плюхнулась на мягкую кровать, которую словно укутывал облачный плед. Мягкость матраса обняла её, как заботливые руки, а вокруг царила тишина, нарушаемая лишь лёгким шёпотом ветра за окном. Девушка бездумно глядела перед собой, её мысли блуждали в лабиринте воспоминаний, а мир вокруг постепенно растворялся в полумраке. Спустя какое-то время Кейт пришла в себя, словно вернувшись из другой вселенной, где царила лишь тишина и безмятежность. Неохотно привстав на локтях, она выглянула в окно, за которым развернулся живой и бурлящий мир. Студенты сновали туда-сюда, словно разноцветные рыбки в ярком аквариуме, образуя мощный поток из людей. Их смех и разговоры сливались в единый симфонический шум, который перекрывал даже шёпот ветра. Яркие рюкзаки, небрежно закинутые на плечи, и весёлые лица создавали атмосферу юности и свободы, которая так контрастировала с её внутренним состоянием. Устало сделав глубокий вдох, Кейт снова обессиленно рухнула в объятия кровати, словно искала утешение в мягкости одеяла. Мягкие подушки обняли её, но даже эта нежность не могла затмить ту боль, что терзала её душу. Рука неприятно болела от того, что раны цеплялись за рукав толстовки, словно напоминали о том, что пережито, и о том, что нельзя забыть. Однако именно эта физическая боль отрезвляла её, словно холодный душ в жаркий день; она не позволяла вновь провалиться в свои думы и тревожные мысли о пережитом. Каждый пульсирующий укол напоминал ей о реальности, которая была жестокой и непреклонной.