Любимая внучка адмирона Винчесто

      Ребекка открыла глаза, когда робкие лучи утреннего солнца уже пробивались сквозь лёгкие занавески, играя золотистыми бликами на стенах комнаты. Воздух был напоён ароматом свежести и солёного бриза. Прибой ласково шептал, словно приглашая выйти навстречу новому дню.       Будильник был без надобности, ведь она столько лет просыпалась ни свет, ни заря, почти позабыв, что такое высыпаться. Слегка потянувшись и скинув одеяло, ангел ощутила, как мышцы расслабились после долгого восстанавливающего сна. Тело ещё помнило нежность шёлкового постельного белья. Небожительница медленно встала с кровати и подошла к окну, распахнув настежь створки. Перед ней открылся захватывающий вид: бескрайнее море, спокойное и величественное, простиралось до самого горизонта. Волны мягко накатывали на песчаный берег, оставляя узоры из пены на мокром песке. Вдали виднелись силуэты яхт и проворных катерков, скользящих по водной глади.       Блондинка глубоко вдохнула, чувствуя, как морской воздух наполнил её лёгкие жизнью. Она улыбнулась, осознавая, что отпуск действительно начался, и всё вокруг призывало наслаждаться каждым мгновением свободы и отдыха. Впереди были дни, наполненные покоем, радостью и новыми открытиями.       — Любимый, просыпайся… — Прошептала ангел, дотронувшись до плеча мужа.       — Бекки, прошу, ещё такая рань! — Мужчина неохотно разлепил глаза, притворившись, что не понимает, где он и что происходит. — Ради всего святого и службы Шепфа, дай отоспаться! — Сонно пробубнил адмирон, обнимая подушку, будто ухватившись за спасательный круг.       Но если Верховный серафим что-то планировала, то, как это ни прискорбно, спасения от её инициатив для Винчесто не существовало.       — Нет, родной, так дело не пойдёт. — Решительно констатировала Ребекка. — Солнце встало, чем мы хуже?!       — Моя неисправимая любительница ранних подъёмов, прошу, пощади своего верного раба и благослови его ещё хотя бы десятью минуточками забвения. — Взмолился адмирон, лелея слабую надежду на милосердие небожительницы.       — Ну раз так, думаю, мне известно, что может помочь тебе взбодриться. — Ангел знающе усмехнулась, её пальцы скользнули по запястьям Винчесто. Блондинка слишком хорошо помнила, какая сила скрывалась в этих руках. Заёрзав бёдрами, она придвинулась ближе к нему, игриво пробежавшись пальцами по груди адмирона. Винчесто сладко зажмурился, потёрся носом о плечо оказавшейся совсем рядом супруги. Ласка нежных рук постепенно пробуждала его. А Ребекка даже не думала останавливаться. Она плавно касалась губами обнажённой кожи демона, целуя шею, мышцы груди и торс. Адмирон молча терпел её поддразнивания, но с каждым новым поцелуем они становились всё менее невинными. Златокрылая чувствовала по прерывистому дыханию мужа, как всё мужское естество откликалось на её близость, как ему приходилось бороться с собой, пока она целовала, гладила и ласкала его тело. Небесная искусительница наслаждалась реакциями, которые по капле выжимала из Винчесто, мучимого самой сладкой пыткой из возможных.       Ребекка обхватила его торс и привлекла к себе, поцелуя было не избежать. Того поцелуя, что разжигал внутри обоих яркое пламя. Рука адмирона легла на её поясницу, вторая обосновалась между лопаток, лишая златокрылую возможности к отступлению. Винчесто, зацепив кончиками пальцев лямки ночнушки, позволил им соскользнуть с точёных женских плеч. Теперь он мог видеть больше, глупо было бы этим не воспользоваться. Ангел поёжилась от колкости его бороды на коже, пока супруг рассыпал поцелуи и слабые, полные наслаждения укусы по её ключицам, опускаясь к груди.       — Перед тобой так трудно устоять, утренняя нимфа. — Его голос подрагивал от разгоревшегося возбуждения. Такой глубокий, низкий и чувственный.       — Ты и не пытался, адмирон… — Слегка отклонившись, Ребекка умело скрыла вырывавшийся стон обольстительным смешком. Её деловое обращение, выбивавшееся из обстоятельств, в которых было произнесено, и будоражащий тон голоса, свели демона с ума.       Златокрылая не успела опомниться, и вот под её лопатками шёлковая простынь, а над ней — приятная тяжесть мужского тела. Она ощущала его вес и теплоту.       — Я всегда забываю, что ты в такой хорошей форме. — Ребекка одобрительно погладила его чёрные, цвета глубокой ночи волосы, как бы вопрошая: насколько далеко ты зайдёшь?       — Больше не забывай. — Брюнет оценил попытку взять его на слабо. Лёгкая усмешка на губах и голод во взгляде выдали желание, которое адмирон совершенно не собирался скрывать.       Винчесто провёл пальцами по бёдрам жены. Ангел только ахнула, когда его руки заскользили по животу вниз. И хоть прикосновения были почти невесомыми, как пёрышко, они словно просачивались между ниток ночнушки, множа колкие мурашки.              Но как только демон раздвинул колени жены и, обхватив за бедро, поднял её ногу в воздух, снизу донёсся голосок любимой внучки: — Деда! Бабуля! Я проснулась!       — Чёрт! — Синхронно выругались супруги с явным сожалением, оцепенев от неожиданности. Пелена возбуждения спала мгновенно, уступив место страху быть пойманными. Каким-то чудом они не успели зайти дальше поцелуев и ласк.       Ребекка быстро отпихнула от себя мужа. Второпях вскочив с кровати, бросилась поправлять одежду. Супруг с улыбкой наблюдал за её торопливыми движениями. В такие моменты он влюблялся в неё снова и снова.       Стоя у зеркала и завязывая бантик на пеньюаре, накинутом поверх ночнушки, ангел с изумлением отметила в отражении, что адмирон не двинулся с места.       — Нужно особое приглашение? — Спросила она, явно занервничав.       — Любимая, мы не единственные бабушка и дедушка в этом доме, возможно, Кристэль звала не нас. — Понадеялся Винчесто.       Наследница, точно услышав это предположение, поспешила его опровергнуть: — Дедуся Често, бабулечка Бекка, вы проснулись? — За этим последовал топот маленьких ножек по лестнице.       — Доволен? — Выплюнула вопрос Ребекка, предавшись панике, и впопыхах принялась застилать кровать, согнав с неё демона.       — Бекки, у меня возникла некоторая… трудность. — Признался адмирон, опустив взгляд.       — О-о-о, уже в боевой стойке! — Констатировала блондинка с досадой и одновременным восхищением, заметив солидный бугор, скопившегося в гудящем паху эротического напряжения, подчёркнутый тканью пижамных штанов. — В смежную ванную, быстро! И после разрядки прими охлаждающий душ.       — Жаль, что пришлось прерваться на самом интересном и сладком. — Бросил Винчесто, хватая из шкафа полотенце. — Я хочу радовать тебя часами, никуда не спеша. — У него сорвался горьковатый вздох, пропитанный грустью от собственной недальновидности.       — Поторопись, любимый, у тебя ещё будет время приударить. — Златокрылая приложила пальцы к его губам, заставляя замолчать. — Чуть позже. А сейчас живо полоскаться!       И только демон скрылся в ванной, как из-за двери высунулась белокурая голова наследницы.       — Доброе утро, бабулечка. — Кристэль поздоровалась.       — И тебе, баловница! — Произнесла ангел, чуть запыхавшись, изображая активную деятельность у будуарного столика, перебирая склянки с парфюмом и тюбики кремов.       — Я уже умылась и почистила зубки. Теперь ты поможешь мне заплести волосы?       — Да? Да, конечно, садись, Кристуша. — Ребекка уступила внучке пуфик, а сама встала за её спиной с расчёской.       — А где дедушка Често? — Поинтересовалась малышка, пока родственница медленно водила гребешком по её шелковистым волосам цвета спелого льна, начиная от корней и плавно двигаясь к кончикам.       — Он… принимает утренний душ. — Ответила златокрылая с небольшой запинкой.       Услышав её неуверенный ответ, Винчесто рассмеялся громче, чем планировал.       — Любимый, я слышу твой хохот, но почему-то не слышу плеска воды. Будь добр, сделай то, зачем пришёл. — Назидательно потребовала серафим, ненадолго оторвавшись от причёски внучки.       — Такие мягкие волосы у нашей златовласки! — Восхитилась Ребекка, осторожно двигая расчёской, боясь причинить боль. Каждый взмах был полон любви и заботы. — Знаешь, я так давно не делала никому причёску. Боюсь, у меня не получится так же красиво и ладно, как выходит у твоей мамочки. — Призналась ангел с сожалением, припоминая о тех далёких днях, когда она сама была молодой матерью.       — Ничего страшного, бабулечка. — Ответила девочка, совершенно не расстроившись. — А два хвостика заплести сможешь?       — Да, думаю, это мне под силу. — Отозвалась родственница, воспряв духом.       Волосы внучки послушно ложились под её руками, струясь вниз, подобно ручейкам чистого золота. Когда все пряди были аккуратно расчёсаны, новоявленный парикмахер стала распределять их на две равные части, обрамив каждую резинкой у основания. Закончив свою работу, Ребекка слегка потянула за каждый хвостик, чтобы проверить, насколько крепко он держится, и улыбнулась, увидев довольный взгляд Кристэль в зеркале. Теперь малышка выглядела ещё милее — личико обрамляли два длинных ровных хвостика, словно венчики распустившихся цветов.       Полчаса спустя…       Винчесто и Ребекка вышли из дома на утреннюю пробежку в этом умиротворённом уголке земли. Шаги супругов были синхронными, будто они давно привыкли двигаться в одном ритме. Впрочем, это не остановило златокрылую от того, чтобы сопроводить разминку устным счётом.       — Раз-два-три… Раз-два-три… Ты куда пристроился за мной? Давай вдоль дома. Раз-два-три… Дышим. Раз-два-три… Винчесто, прекрати изображать из себя загнанную лошадь, мы только начали! Активно перебираем голеностопами. Зая, перебираем, а не волочим ноги.       — Бекки, я не волоку. — Запротестовал адмирон, добросовестно выполнявший разминку.       — Раз-два-три… Раз-два-три. Закончили. Следующее упражнение: поднимаем высоко колени. Раз-два-три…       — Физкульт-привет, сборная паралимпийского резерва! — На крыльцо вышел Самаэль, запланировавший перекур перед завтраком. Он наблюдал за сватами с любопытством, скрестив руки на груди. Когда пара в очередной раз прошла мимо, он с усмешкой кинул: — Я думаю, что это с утра скрежещет, а это вы своими костями!       — Ваш юмор, как всегда, невероятно тонок и уместен! — Процедила ангел, улыбнувшись в ответ.       — Утро доброе. — Винчесто поприветствовал бывшего начальника, замедлив темп.       — Любимый, команды «стоп» не было, продолжаем: раз-два-три! Раз-два-три…       — Ребекка, а «три» зачем? Ноги-то ДВЕ! — Едкий низкий смех дьявола эхом разнёсся по округе, но супруги лишь обменялись снисходительными взглядами, уже привыкшие к грубой язвительности свата. Они продолжили бежать, не обращая внимания на насмешки.       — О, уже придолбался! — В дверях появилась Лилит, чтобы пригласить домочадцев к столу. — Отцепись от людей, прилипала! Ежели такой умный, мог бы и присоединиться к пробежке.       — Я на короткие дистанции не бегаю! — Расслабленно парировал сатана в отставке, затянувшись сигаретой. — Не буду мешать сватам трясти стариной. — Он задержал дым в лёгких, а потом медленно выпустил его через рот.       — Тогда иди, куда шёл. — Скомандовала Лилит, устав припираться.       — Вот и иду. — Поддержал Самаэль шутливо.       — Вот и иди-иди. — Настаивала бестия.       — Вот иду-иду. — Не сдавался рогатый.       — Давай. — Добавила рыжеволосая обессиленно. — Малахольный.       За завтраком…       — Держи, любимая. — Винчесто протянул жене горячий напиток. — Кофе! Твой любимый.       — Благодарю! Пахнет потрясающе! — Восхитившись ароматом, ангел обратила внимание на очаровательное сердечко, выведенное любящей рукой поверх кофейной пенки. — Поднеся чашку к губам, Ребекка сделала первый глоток молочно-белой жидкости, позволив себе удовольствие, насладиться мягким, слегка ореховым вкусом. — Отменный кофе! — Резюмировала небожительница после дегустации. — За сердечко — отдельное спасибо, я тронута.       — Конечно, в постель было бы романтичнее, но увы… — Посетовал адмирон.       — Нет-нет, я предпочитаю в чашку. — Губы блондинки расплылись в задорной ухмылке.       — Приятного всем аппетита! — Пожелала Лилит, поставив на стол блюдо с аппетитным омлетом, лежавшем в окружении сочной зелени петрушки и помидорных долек.       — Сегодня ваш день и вы устанавливаете правила. — Произнесла Ребекка несколько огорчённо, обратившись к сватам. — Позвольте полюбопытствовать, какой досуг вы предлагаете?       — Все дружно идём в зоопарк, обедаем, а потом откисаем на пляже до вечера. — Ответил Самаэль, громко прихлёбывая свой кофе, от которого подозрительно веяло коньячными нотами.       — Зоопарк? — Удивилась серафим выбору локации. — Решили нанести белочкам ответный визит?       — Мне оскорбительны ваши намёки, Уокер. Все присутствующие знают меня как давнего и крепкого приверженца здорового образа жизни! — Преувеличенно обиженно цокнул.       — У вас в кофе коньяк, Самаэль! — Парировала Ребекка уверенно.       — Разве это не здорово?! — Дьявол ухмыльнулся, причмокнув губами. — Поздно пить Боржоми, когда почки отказали. Не отпирайся, златокрылая, у нас с тобой много больше общего, чем ты думаешь: в твоих жилах течёт армянская кровь, в моих — армянский коньяк.       — С чего вы взяли, что я… Чёрт, что вы вообще несёте? — Ангел смутилась, не понимая, к чему был последний выпад оппонента, и что он хотел этим сказать.       — А я считаю, идея с зоопарком отличная. — Неожиданно поддержал Винчесто, чувствуя себя обязанным разрядить обстановку. — Кристэль ведь ещё так мало знает о земле, о существах, которые здесь обитают.       — Как интересно ты завуалировал «смертных», адмирон. — Попытался встрять бывший властитель, однако секундой позднее позволил другу продолжить.       — Этот чуждый нашей малышке мир полон прелести и чудес, какие она не встретит больше ни в аду, ни на Небесах. Грех этим не воспользоваться. Тем более что мы пообещали не саботировать инициативы друг друга и не ставить под сомнение принятые решения. — Напомнил Винчесто, взглянув на жену, которой пришлось подчиниться собственным правилам.       Спустя час…       Сваты с внучкой прибыли в зоопарк. Прямо у входа посетителей встречала огромная предупредительная табличка, которая гласила: «Взрослые, следите за своими детьми».       — А то что произойдёт? — Спросила Кристэль задумчиво.       — А то съедят. — Сурово ответил рогатый дедушка.       Глаза принцессы расширились от ужаса, и она задала уточняющий вопрос: — Кого?       — Тебя. — Произнёс любящий родственник пугающе серьёзным тоном, за что немедленно получил оплеуху от дражайшей супруги.       Следующий гениальный диалог состоялся сразу же у кассы.       — Четверо взрослых и один ребёнок младше семи лет. — Посчитала кассир перед оформлением билетов. — Девочка проходит бесплатно. У кого-то из взрослых есть льготы на посещение?       — Да, у господина имеется пенсионное удостоверение. — Не сдержалась от сарказма Ребекка, указав на свата.       — В таком случае я могу его увидеть? — Спросила сотрудница, не подозревавшая, с кем ей довелось говорить.       — Нет… — Промычал дьявол, не успевший отойти от наглости златокрылой.       — Где же оно? — Уточнила работница кассы.       — Мой супруг забыл его дома. — Быстро пояснила Лилит. — Ничего страшного, мы купим билеты по полной стоимости.       Началась прогулка по зоопарку.       — Ух ты, какой милый медвежонок вон в том вольере! У него такая пушистая чёрно-белая шёрстка! — Восторженно проговорила Кристэль, кидаясь к стеклянному ограждению.       — Это удивительное животное называется панда. — Пояснил подошедший Винчесто. — Можешь ли ты себе представить, что они проводят большую часть времени за поеданием бамбука? Иногда до четырнадцати часов в сутки!       — Этот мишка выглядит упитанным, видать и правда очень любит покушать. — Усмехнулась Лилит, рассматривая земное создание.       — Но кроме бамбука, основного продукта их рациона, они также иногда едят другие растения и даже мясо. — Адмирон продолжил делиться своими по-истине безбрежными энциклопедическими знаниями. — Как я уже сказал, панды питаются в основном бамбуком, потому что он весьма распространён в регионе их обитания и содержит достаточно энергии. А ещё панды — мастера маскировки. Специфический чёрно-белый окрас необходим им, чтобы выживать в меняющихся условиях среды и одинаково успешно добывать пищу и зимой, и летом. Белые голова и живот позволяют пандам слиться со снегом и избежать нападения снежных барсов. Чёрные лапки дают возможность скрываться в тени бамбуковых зарослей в тёплые месяцы.       — Браво, Винч… Виндор. — Самаэль запнулся при попытке выговорить конспирационное имя бывшего заместителя. — Меня всегда восхищал твой кругозор, но в нашей паршивой «конторе» ему было негде проявиться. Не думал сменить место службы и сферу деятельности? — Сложно было определить наверняка: говорил ли дьявол серьёзно или в очередной раз подтрунивал, провоцируя.       — Возможно, однажды я вспомню эти слова и переосмыслю пройденный путь, но сейчас меня вполне устраивает занимаемая должность. — Сухо ответил брюнет в привычной вежливой манере. — Если ни у кого больше нет вопросов, мы можем двигаться дальше. Вон там, глядите, жираф, давайте подойдём поближе.       — А где здесь горные козлы? — Внезапно поинтересовался Самаэль.       — Хотите справиться о сородичах, сват? — Сдержанно хихикнула Ребекка. — Соскучились по родственникам?       — Если вы, моя дорогая, хотите увидеться со своими, на обратном пути можем посетить оранжерею. — Рогатый победно осклабился, довольный тем, как удачно ему удалось обернуть иронию златокрылой против неё самой.       Прогулка продолжилась. Бессмертные останавливались у каждого вольера, чтобы посмотреть на животных. Кристэль восторженно перепрыгивала с ноги на ногу, пища от радости и новых впечатлений.       Винчесто выждал момент, когда сваты вместе с внучкой уйдут чуть вперёд, намеренно отстав и, за руку притянул жену к себе. На её изумление он ответил заготовленной фразой:       — Сеньора, приглашаю Вас сегодня на вечерний променад. Будем гулять по набережной, распивать шампанское и целоваться. — Не дождавшись ответа Ребекки, он мимолётно поцеловал её в губы.       — Я ведь ещё ни на что не согласилась. — Блондинка лихо улыбнулась, игриво прикусив губу.       — Сеньора, я готов умолять. — Адмирон скользнул губами по её запястью и пальцам, не сводя с супруги томного, требовательного и от того немного нахального взгляда.       Златокрылая нежно погладила его бородатые щёки, что несомненно, обнадёжило мужчину. А в следующее мгновение запечатлела на его губах поцелуй, означавший, что заманчивое предложение демона было принято. Винчесто поцеловал жену в ответ, сдерживая смех. Ангел сжала его плечо, призывая остановиться, ведь сейчас они были ограничены обстоятельствами места и компании, но первой разрывать поцелуй Ребекке совсем не хотелось. Понимающе хмыкнув, адмирон отстранился, отпустив её так же легко, как до этого обнял. И только в рубиновых глазах мелькнуло тихое прозрачное разочарование.       Они нагнали сватов у вывески «Серпентарий». Именно сюда Самаэль грозился сдать горячо любимую супружницу. Уязвлённая Лилит на этот раз шутки не оценила, обиженно отошла на пару шагов, злобно бросив:       — Твоё чувство юмора деградирует в геометрической прогрессии.       — Дорогая, ну перестань, я же просто… — Дьявол обступил рыжеволосую, желая успокоить. Он не по наслышке знал, какой бестия бывала в гневе. Конечно, здесь на земле, ей придётся вести себя сдержаннее. А значит, никаких проклятий, никакого хаоса и разрушений, ведь Люцифер просил обойтись без человеческих жертв. Но вот перспектива лишиться личной жизни минимум на неделю предстала перед бывшим властителем чрезвычайно явственно. И надо сказать, совершенно его не радовала.       — Замолчи, кретин! — Огрызнулась Лилит. — Когда же ты уже научишься пропускать слова через мозг?!       — Мне крайне неудобно вмешиваться… — Деликатно проговорил Винчесто, привлекая внимание обоих супругов. — Но вы выбрали не лучшее время для выяснения отношений.       — Я выбрала не лучшего кандидата в мужья. — Ответила Лилит, развернувшись к рогатому с до смерти свирепым взглядом.       — И как меня только угораздило второй раз на тебе жениться, мегера? Думал, с годами ты перестала быть такой скандалисткой. Но, видимо, ошибся. — Самаэль горько, жестоко ухмыльнулся и сделал порывистый шаг навстречу жене. Густые брови угрожающе нависли над пылающими в ярости глазами.       — Друзья, прошу вас! — Винчесто встал между ними, преграждая супругам путь друг к другу, и участливо добавил: — Всякое случается, нелепая шутка, непредвиденная реакция, и вот двое, что не так давно клялись друг другу в вечной любви, готовы прикончить избранника на месте. Вам не хуже меня известно, в семейной жизни взлёты иногда сменяются падениями, но я попрошу вас о двух вещах: не произносить слов, о которых оба будете жалеть. И не устраивать сцену на глазах людей и собственной внучки.       — Кристэль… — Лилит начала неловко озираться по сторонам, готовясь просить у малышки прощения за свою несдержанность, но девочки по близости не оказалось.       Её отсутствие наконец заметили и другие родственники.       — Ничего не понимаю, девчонка только что была здесь. — Озадаченно пробормотал Самаэль.       — Вы потеряли ребёнка! — Выпалила Ребекка, чувствуя, как к горлу стала подступать липкая паника.       — Не нужно нас обвинять, дорогуша! — Резко отреагировал сват. — Вы-то сами где были?!       — На что вы намекаете? — Уточнила златокрылая, пристыженно опустив голову.       — Я не намекаю, а говорю прямо, нужно было следить за ребёнком, а не зажиматься по кустам с мужем!       — Да как вы смеете?! — Голос Ребекки сорвался на крик. — Может, это вы напугали Кристэль своими воплями, и ей ничего не оставалось, кроме как убежать подальше.       — Хватит! — Грубо оборвал Винчесто назревающую склоку. — Хотите поругаться, у вас ещё будет для этого время. А сейчас главное найти Кристэль. И я никому не позволю тратить драгоценные минуты на бессмысленную ругань и попытки перекинуть ответственность на другого. Мы все виноваты в том, что не уследили за ребёнком, неужели не ясно? Сейчас мы все выдохнем, успокоимся и начнём прочёсывать зоопарк. Она не могла уйти далеко.       Так сваты и поступили. Они обходили каждый закуток, заглядывали за каждый камень и травинку, но поиски не принесли результатов. Бабушки стали потихоньку предаваться панике, дедушки старались держаться уверенно, втайне разрабатывая план «Б». Каждый из бессмертных смог бы почувствовать внучку по энергии, но для этого пришлось бы принять истинную форму, а шокировать людей не хотелось. Этот вариант было решено приберечь на крайний случай, если Кристэль не найдётся в течение следующих тридцати минут.       Девочка с пшеничными хвостиками, одетая в яркое платьице, весело бежала по тропинке. Маленькие ножки мельтешили так быстро, словно она сама была крохотным пушистым зверьком, ищущим убежище. Демонёнок остановилась у большого вольера, окружённого прочной металлической сеткой и высокими деревьями. Внутри просторного загона представительно разлёгся царь всех зверей — величественный лев. Его золотистая грива переливалась под лучами солнца, а мощные лапы медленно ступали по земле, когда он грациозно задвигался вдоль ограды. Кристэль приблизилась к вольеру. Её голубые глазки засияли любопытством и восхищением перед могучим животным. В храброй душе не было ни капли страха, лишь искреннее желание прикоснуться к этому чуду природы. Протянув руку сквозь прутья решётки, девочка осторожно погладила льва по гладкой шерсти. На мгновение мир замер. Изумлённый хищник остановился, поднял голову и посмотрел на ребёнка своими огромными янтарными глазами. Но вместо того чтобы зарычать, лев мягко потёрся своей могучей головой о маленькую ладошку принцессы, будто домашний котёнок. Кристэль чувствовала тепло животного, ощущала силу и мощь, заключённую в этом дивно слаженном природой теле. А лев, казалось, тоже наслаждался этим неожиданным контактом, позабыв про свой королевский статус.       Бабушки и дедушки, продолжая поиски, случайно заметили внучку, стоящую близко-близко к вольеру с хищником. Они немедленно побежали к ней, чтобы забрать от опасного животного. Земной зверь никогда бы не напал на бессмертного ребёнка, но вот напугать мог знатно. Однако, если в этой ситуации кто-то и выглядел напуганным, то этим кем-то явно была не Кристэль.       — Бесёнок, мы все чуть с ума не сошли! — Адмирон вздохнул с облегчением, подхватив на руки внучку.       — Я думала, у меня сердце остановится от переживаний за тебя. — Добавила Ребекка, поочерёдно зацеловывая девичьи щёчки. — Слава Шепфа, ты нашлась, проказница!       — Милое дитя, надрать бы тебе уши за такую самодеятельность! — Проворчал Самаэль скорее по привычке. Он знал, что его излюбленный метод воспитания не будет поддержан остальными.       — Надрать бы уши всем нам, что допустили это. — Посетовала Лилит виновато. — Недаром говорят: у семи нянек дитя без глаза.       Сваты объяснили внучке, почему ей не следовало отлучаться и бродить в одиночку среди людей и клеток с дикими животными. Кристэль, осознав свою ошибку, пообещала больше не убегать и не подходить так близко к вольерам без разрешения. Прогулка по зоопарку возобновилась, но теперь бабушки и дедушки были более бдительны и не сводили с наследницы глаз, не отпуская от себя ни на шаг.

***

      После обеда семейство отправилось на пляж. Жаркое южное солнце нещадно палило, обжигая кожу. Сапфировые волны омывали золотые пески. Стройные пальмы грациозно клонились к берегу, а бледно-голубая линия горизонта размывалась влажностью воздуха.       — Шепфа, как же печёт! — Пожаловалась Ребекка, заслонив глаза от полуденного света, уже чувствуя, как на шее выступили первые капельки пота. — Нормальные люди не ходят на пляж в такое время!       — Ну вот, вы сами и ответили на свою претензию. — Самаэль засунул руки в карманы пляжных шортов и подставил лицо солнцу. — Во-первых, где вы здесь увидели «людей»? Тем более, нормальных? — Дьявол показушно откинулся на шезлонге и прикрыл глаза с широкой довольной улыбкой.       — Милый, намажь меня кремом. — Обратилась златокрылая к мужу, достав из сумки солнцезащитное средство.       — Конечно, любимая. — Винчесто перенял из её рук тюбик с кремом и стал аккуратно наносить.       Его пальцы мягко скользили по её плечам, шее, спине, оставляя после себя белёсый след. Адмирон медленно и тщательно покрывал любимое тело защитным слоем, уделяя особое внимание чувствительным участкам кожи. Движения его рук выходили плавными и нежными, словно бессмертный писал картину на холсте. Ребекка наслаждалась каждым прикосновением, удерживая стон истинного блаженства.       — Не увлекайся, адмирон. Не сахарная, не растает. — Подзуживал сват. — Эротическое мурчание женщины слушать приятно, я понимаю, но вы всё же здесь не одни.       В этот момент по пустынному пляжу прошлась отдыхающая в весьма откровенном купальнике. Впрочем, облегавшие её изгибы лоскутки ткани едва ли можно было назвать полноценным купальником. Самаэль, конечно, такое зрелище пропустить не мог.       — Шею не сверни, любитель русалок. — Разочарованно бросила Лилит муженьку.       — Дорогая, о чём ты? — Рогатый избрал полюбившуюся за годы супружества тактику «прикинуться дураком».       — Хватит разглядывать чужих баб! Так достаточно отчётливо?       — Ты что, Лилит, какая это девка? Это пацан! Просто плавки женские. Вот мода пошла у смертных. Диву даюсь.       — Да ты мне голову не дури! Что я девку от пацана не отличу?       — А я что, не отличу, что ли? С моим-то опытом! У девки всё должно быть вон, как у тебя. — Бывший властитель выразительно описал рукой в воздухе все прелести фигуры бестии.       — Так девки разные бывают. — Парировала рыжеволосая, не удовлетворившись сомнительными доводами.       — Так это девка? — Он с преувеличенным сожалением об упущенной возможности выпилился вслед прошедшей мимо отдыхающей.       — Неисправимый бабник! — Подытожила Лилит.       — Дорогая, не будь ханжой! Мне уже нельзя восхититься красивыми женщинами? Чисто с эстетической точки зрения. Сват, поддержи меня.       — Для меня в этом мире существует лишь одна женщина — моя жена. И этого достаточно для моего мужского счастья. — Отозвался Винчесто, закончив распределять крем. Ангел открыла глаза и посмотрела на него с нежной благодарностью.       — Да, Ребекка… — Протянул Самаэль уныло. — Туфли на каблуках вам больше без надобности, потому что главный каблук в вашей жизни всегда рядом.       — А вы не отвлекайтесь, любезный сват, продолжайте получать свой солнечный удар. — Лениво буркнула блондинка, утыкаясь в принесённую книгу с незатейливым сюжетом. Самое то для расслабленного чтения на берегу.       — Смотрите, Ребекка, загорите, будете бронзовая… И местные мужики вас украдут… И сдадут как цветной металл! — Уголки губ дьявола изогнулись в лёгкой ехидной усмешке. — Да… вот такая она семейная жизнь… — Сатана в отставке вновь погрузился в размышления. — Вот женился, теперь курить нельзя, пить нельзя, на женщин смотреть нельзя.       — Не жалеете? — Винчесто поддержал диалог.       — Жалеть тоже нельзя! — Слова рогатого источали циничную меланхолию. — Кстати, как вам мои плавки? — Последовала неожиданная смена темы.       Златокрылая едва заметно повернула голову, бросив беглый и не особо заинтересованный взгляд, отметила: — Леопардовый принт и языки пламени на красном фоне. Возмутительно вульгарно. Как раз в вашем стиле. — Голубые глаза на миг хитро прищурились, выдавая иронию.       — Если не нравится, могу снять. — Двусмысленно пошутил рогатый.       — Только попробуй, эксгибиционист хренов! — Сурово предупредила Лилит, не разделив юмористического настроя. — В этих плавках тебя и закопают, обещаю.       Винчесто сидел на песке, внимательно наблюдая за внучкой, стоявшей у кромки воды, немного опасливо, но при этом с детским любопытством глядящей на бирюзовые волны.       — Ну что, бесёнок, готова попробовать? — Демон подошёл к наследнице и протянул руку, давая понять, что на него можно опереться.       Кристэль неуверенно кивнула, сжав ладошкой пальцы дедушки. Они вдвоём неспешно ступили в воду. Малышка почувствовала, как тёплое море ласково коснулось ног, вызвав лёгкую дрожь. Адмирон осторожно поддержал её за плечи, помогая привыкнуть к новым ощущениям.       — Главное — не бойся, я всегда буду рядом. Стихия подчинится тебе, а не навредит. — Успокоил дедушка, поддерживающе улыбнувшись.       Кристэль смотрела на него с абсолютным доверием и восхищением, как на самого мудрого и надёжного бессмертного на свете, чувствуя себя защищённой и уверенной рядом с ним.       — Начнём, радость моя, это несложно. — Произнёс Винчесто, показывая внучке, как правильно следует двигаться в воде, чтобы удержаться на поверхности. Он мягко поднимал и опускал её, позволяя девочке почувствовать силу и свободу, какими щедро одаривала морская стихия.       Первые успехи не заставили себя ждать. Постепенно волнение перед чем-то новым сменилось радостью, принцесса весело плескалась в воде недалеко от берега.       — Вот так, китёнок! Я же говорил, что всё получится! — Демон продолжал подбадривать внучку, искренне радуясь её триумфу.       Вскоре Кристэль уже бесстрашно ныряла и выпрыгивала из воды, оправдывая новое обращение дедушки, будто малышка и впрямь родилась в океане. Во всяком случае, для близких она и была самой настоящей жемчужинкой. Самым дорогим сокровищем.       Винчесто с внучкой вышли на берег, дабы немного передохнуть и обсохнуть. А чтобы наследница не заскучала без дела, адмирон предложил погонять мяч. Заинтересовавшись, Самаэль решил присоединиться. Адмирон подбросил мяч вверх, словно проверяя, сколько времени тот сможет продержаться в воздухе. Игра началась. Бывший властитель пытался перехватить мяч, выпячивая свои нетленные, как ему казалось, навыки футбольного мастерства времён молодости. У бессмертных действительно имелась схожая играя, только называли её иначе. Кристэль весело бегала между ними, пытаясь поймать мяч. Когда она приближалась к мячу, дедушки осторожно подталкивали его навстречу, чтобы наследница могла выполнить свой победоносный удар. Но всякий раз мяч ускользал от неё, катясь то в сторону моря, то обратно к ногам мужчин.       — Адмирон, ты можешь нормально бросить, по-мужски? — Подстрекал Самаэль противника. Демонстративно потянулся, разминая плечи.       Мяч стремительно взмыл в воздух, сверкая на солнце, словно выпущенная стрела. Винчесто с силой метнул его в сторону бывшего начальника, но судьба распорядилась иначе. Мяч неожиданно изменил траекторию и полетел прямиком к голове Ребекки, мирно читавшей книгу под зонтиком. Шлёп! Звук удара эхом прокатился по пляжу, заставив всех присутствующих обернуться. Ангел, мгновенно вскочила на ноги, книга выпала из её рук, а солнечные очки съехали на кончик носа.       — Это… — Проронила она дезориентировано. — Это что за игры идиотские?! — Завопила она возмущённо, поднимая книгу и отряхивая страницы от песка.       Самаэль с трудом сдержал едкую усмешку, опасаясь того, что гнев нимбоголовой отрекошетит в него шальной пулей.       — Бекки, ты в порядке? Прости, любимая. — Воскликнул брюнет, поспешно приближаясь к жене с виноватым видом.       Но серафим лишь фыркнула, поправляя растрепавшиеся волосы. До её виска дотронулись горячие мужские губы, даря нежное, невесомое прикосновение. Большего адмирон не мог себе позволить в присутствии сватов и внучки. Ребекка снисходительно улыбнулась ему, коснувшись намокшей густой гривы, чуть завившейся от морской соли.       — Замолишь свои грехи после заката. — Пикантно прошептала небожительница, пробудив в демоне жажду близости.       Игра возобновилась. Винчесто сделал вид, что потерял равновесие, когда пинал мяч, а Самаэль театрально схватился за рёбра, изображая, будто состязание совсем его измотало. Что было не так уж далеко от правды, но разумеется, он бы этого никогда не признал. В итоге мяч всё-таки оказался у Кристэль. Она радостно закричала и побежала с ним вдоль пляжа, заставляя обоих дедушек неуклюже бежать следом, притворяясь, что они совсем выбились из сил. Так продолжалось до тех пор, пока все трое не упали на песок, усталые, но довольные.       Во время ужина Самаэль начал ощущать сильное жжение по всему телу и заметно побагровел. Его кожа была сильно обожжена. И хоть испытываемый дьяволом дискомфорт был далёк от невыносимой боли, приятного в том было мало.       Ребекка сразу поняла, что произошло, съязвив: — Поверить не могу, бывший владыка ада и повелитель тьмы, ныне Великий тёмный герцог… погорел на солнце.       Самаэль поморщился. Не от боли — задетое самолюбие давало о себе знать.       — Так и быть, дорогой сват, я поищу что-нибудь от ожогов в припасённой мной аптечке. — И хоть многие на Небесах небезосновательно считали Ребекку стервой, её гордому сердцу было не чуждо милосердие.       К счастью, в аптечке нашлось подходящее средство. Оставшись наедине с мужем, Лилит приступила к нанесению целебной субстанции на его воспалённую кожу. Для этого дьявол полностью разделся, презентабельно разлёгшись на постели. На логичный вопрос супружницы: «Зачем было раздеваться догола?». Ответил: «Так будет сподручнее. Нельзя ничего пропускать». От излишне напористых прикосновений бестии Самаэль слабо постанывал, но только ли из-за боли? Вряд ли.       — Лилит, ниже. — Произнёс демон с мольбой, что было для него в диковинку.       — Тут? — Рыжеволосая задвигала рукой по позвоночнику.       — Ниже, дорогая… — Настаивал бывший властитель, опустив веки от наслаждения.       — Здесь? — Бестия спустилась к пояснице.       — О, да-а-а! Да, дорогая, да, тут! Чуть нежнее, дорогая. Аккуратнее, прошу тебя. — Рука Самаэля медленно скользнула по краю подола супруги, сминая тонкую ткань, и поползла наверх, обнажая по порядку лодыжки, затем голени, подбираясь к коленям.       — Руку убери! — Дьяволица ткнула его локтём в бок, отползая. — Думаешь, я не знаю, что ты задумал, сердцеед престарелый?! — Прошипела она сквозь зубы.       — Змейка, ну неужели не видишь, что в тебе кроется моё исцеление! — Возмутился Самаэль, понимая, что планы на ночной досуг попали под риск. Его раздосадовала такая перспектива. — Луна моих ночей, нежная лилия моей судьбы, поверь, только ты и больше никто на престоле моей любви…       — Как сладко запел. — Усмехнулась Лилит польщённо. — Если бы я не знала, что за ужином ты пил безалкогольный лимонад, решила бы, что в тебе говорит вино. Ты называл меня так, если не ошибаюсь, ещё до рождения сына. Головой приложился? — В насмешливом, на первый взгляд, тоне слышалась щемящая ностальгия. — Льстец! — Добавила игриво, манко проведя ногтями по складкам платья. Что-то в движениях бестии, в том, как она себя держала, было невыносимо притягательным и из века в век околдовывало Самаэля.

***

             Поздним вечером, когда солнечный диск уже закатился за горизонт, превратив небо в бесподобную палитру чистейшей пастели оранжевых и розовых оттенков, в час, когда дневная жара спала, и ветерок принёс с собой живительную прохладу, уютные улочки приморского города постепенно пустели, зажигались фонари, освещая старинные здания, что в сумерках отбрасывали причудливые тени. В воздухе остался только слабый запах пряностей и цветов, напоминавший о прошедшем суетном дне. По округе разносились заливистые трели ночных птиц. Марбелья засыпала, готовясь встречать новый рассвет, как и тысячу лет назад.       — Как же давно я не ощущал такого романтического настроя! — Воскликнул Винчесто, восторженно воздев руки к небу.       — В самом деле? — В голосе ангела угадывался скепсис. — Насколько давно? Дольше пяти минут? Ты утром рисовал мне сердечко в кофе… Романтика родилась на полчаса раньше тебя, Винчесто. Сколько ни пытайся, это качество и соответствующий настрой — твои извечные спутники.       — Да, вот настолько я безнадёжен. — Согласился адмирон, закивав. Он улыбнулся скромно и так нежно.       — Скажу, не таясь, я обожаю это в тебе! Мой любимый, чуткий, рассудительный романтик. — Ребекка прижалась губами к тыльной стороне ладони мужа. — После смерти моя душа не попала в рай, но мне кажется… он непременно выглядит так. Я счастлива здесь с тобой. Каждый миг. Каждую секунду.       — Родная… — Демон наклонился к жене, провёл носом по щеке, слегка царапая кожу щетиной. Он обвил руками её талию и подарил глубокий упоительный поцелуй.       Ребекка перехватила ладони мужа и направила их к своей груди, издав приглушённый вздох, удивлённая собственным желанием. Винчесто низко рассмеялся ей в губы, не прекращая целовать, скользнул пальцами за край декольте. Сжал истомлённую грудь, огладил большим пальцем, а после шаловливо ущипнул за напряжённый сосок. Ангел вскрикнула стыдливо и с наслаждением. Внизу живота покалывало от желания. Она чуть выгнула спину, с мягким ободрением прижимаясь ближе к адмирону.       — Любимая, ты торопишь события. — Шепнул Винчесто, прервав поцелуй. — У нас ещё минимум час до того, как я планировал затащить тебя в постель.       — О, ну раз у нас график… — Блондинка картинно закатила глаза и откинула с плеча волосы.             Демон подхватил супругу на руки и усадил на мраморный парапет опустевшей набережной.       — Сеньора, ваше шампанское. — Винчесто разлил напиток, принесённый в корзине для пикника, в два бокала, протянув один спутнице.       — Вы очень галантны, сеньор. Спасибо. — Она приняла бакал, сделав маленький глоток.       Супруги шли рука об руку, наслаждаясь прогулкой. В тишине, укрытой тёмным покрывалом с мерцающей россыпью звёзд, время бежало незаметно. Они спустились к берегу моря, совсем спокойного в ночные часы. Лунный свет играл с волнами, рисуя серебристые дорожки, которые тянулись к горизонту.       — Жаль, что мы не взяли купальники. — Произнёс Винчесто, слушая тихий шелест прибоя. Наблюдая за бесконечным движением волн, вымывавших песок из-под ног.       Глаза Ребекки сверкнули вызовом, обычно светло-голубые, сейчас они были почти синими. Адмирон сразу стал подозревать о намерениях супруги, заметив, как потемнели её глаза, а на губах проступила блуждающая улыбка.       Ангел ловко скинула платье, переступив через него, начала медленно и демонстративно избавляться от белья. Не отводя пристального взгляда от лица брюнета, она пикантно коснулась своего обнажённого тела, преувеличенно ахнув для большего эффекта, чувствуя в воздухе, как желание демона распалялось всё сильней. Азарт Ребекки было уже не погасить. Именно адмирон был его источником. Рядом с ним небожительнице не хотелось быть скромной или стыдливой. В ней пробуждалась та женская сторона, о существовании которой ангел не догадывалась до встречи с Винчесто. Сторона откровенная и даже по-хорошему распутная.       У Винчесто перехватило дыхание. Демон не смел оторваться и перестать разглядывать уже досконально изученное им женское тело. И всё же в обуявшем его жаре похоти было то чистое восхищение не только мужчины, но и творца. Будто во всём свете не существовало женщины прекраснее. Так величайшие мастера смотрели на своих утончённых муз. Сердце однолюба пропустило удар. В венах вскипела горячая кровь.       — Ну же, любимый, не стой столбом. — Ребекка подошла к мужу, проворно развязав узелок у ворота его льняной рубашки. — Если ты решил побыть праведником, мне придётся тебя совратить. Этой ночью я стану твоей персональной искусительницей. — Потянув за руку, она поманила брюнета к воде.       — Не могу противиться зову моей Афродиты, вышедшей из морской пены. — Адмирон спешно разделся, на ходу бросив одежду на песок.       Дымчатый свет луны отражался в глазах влюблённых, волосы падали на лица, бусинки пота смешивались с солёной водой. Силуэты сливались в одно. Море окутывало их тела, качая парусник любви, точно буйок на своих волнах, становясь частью этого танца. Движения Винчесто были медленными, но глубокими. Ребекка вбирала его, поглощала, ей хотелось ещё глубже, ещё сильнее. Она запустила руку в иссиня-чёрные волосы, оттягивая непослушные пряди. Демон прорычал что-то невразумительное и за бёдра прижал жену к себе ещё крепче, ускорив темп. Небожительница впилась пальцами в плечи мужа, хныкая от восторга и первобытного удовольствия. А потом он коснулся её губ своими в поцелуе настолько чувственном, настолько честном, что содрогнулась луна и умерли звёзды. Винчесто был страстным мужчиной, очень страстным, но даже в моменты близости с любимой что-то животное в нём сочеталось с искренней заботой и какой-то трогательной нежностью.       Как волны одна за другой набегали на берег, так же накатывало волнами наслаждение. Мир вокруг словно исчез. Остались только они двое, их страсть, жар переплетённых тел и бесконечность южной ночи. Волны тихонько шептали влюблённым о чём-то своём непостижимом и вечном.