Любимая внучка адмирона Винчесто

      С момента, как Самаэль отрёкся от престола в пользу сына, прошло около пяти лет, согласно времяисчислению, принятому на Небесах. Это было разумное и взвешенное решение, но последовавшие за ним перемены существенно изменили привычный уклад жизни. Ещё недавно он был единоличным правителем преисподней. Демоны боготворили своего владыку, боялись, подчинялись каждому слову. Он был всесильным, всемогущим. Но теперь всё это осталось в прошлом. Трон ада занял новый король, наступила его эра.       Первое время после отставки Самаэль часами просиживал в своём старом кабинете, окружённый книгами и манускриптами, где сами стены напоминали о былом величии. Демон, провёдший всю свою жизнь в борьбе за власть и влияние, после ухода на заслуженный отдых столкнулся с проблемой утраты авторитета. Он больше не мог всецело контролировать подданных и происходящие события, как раньше, и это вызывало у него… странные переживания. Птицам такого высокого полёта очень тяжело со временем отказываться от привычной высоты. А привыкшему хранить адское пламя, непросто однажды осознать, что огонь не потухнет без него, а продолжит гореть, так было до, будет и после. Самаэль много размышлял о своей жизни, достижениях и ошибках. Он понимал, что многое мог бы сделать лучше, поступить иначе в каких-то ситуациях, но также знал, что прилагал все усилия, дабы служить во благо демонов.       Раньше Самаэль ненавидел, когда подчинённые отвлекали его во время уединённой работы. Теперь его не беспокоили. Лишь адмирон изредка заглядывал в кабинет бывшего начальника, пытаясь ненавязчиво вывести того на разговор, но в ответ встречал резко вскинутую ладонь, ледяной взгляд и такой же температуры жёсткий голос, пресекавший любые попытки спровоцировать излияние упрямой души. В такие моменты лицо Винчесто выражало глубокую озабоченность и тревогу. Адмирон помнил, каким уверенным и решительным казался босс, когда принимал решение уйти. Но теперь, когда это произошло, заместитель начал беспокоиться за его душевное равновесие. Винчесто был бессмертным тактичным и понимающим, знал, что отставка для бывшего начальника — испытание, которое нужно пройти с честью. Он чувствовал, что должен помочь ему в этот трудный период. Но Самаэль не был бы собой, если бы не попытался по-началу отмахнуться от протянутой руки. Он презирал слабость и больше всего на свете боялся, что к нему будут проявлять сочувствие. Впрочем, у адмирона имелся за плечами солидный опыт плавления льда, поэтому сдаваться он не спешил. Когда-то начальник любил подшучивать над излишней сердобольностью Винчесто, а теперь был благодарен за неё.       Однажды Самаэль всё-таки сказал адмирону:       — Знаешь, я благодарен тебе за всё, что ты сделал для меня. За все эти годы верной службы, за твою преданность и поддержку. Ты всегда был рядом, когда я нуждался в тебе, и я никогда не забуду этого.       — Это моя работа — помогать Вам. Особенно, в сложные периоды жизни. — Проговорил подданный в своей привычной манере, обстоятельно и неторопливо.       Самаэль на мгновение прикрыл глаза, будто ответ его не слишком впечатлил, выпрямился в кресле и по-деловому произнёс:       — Ты приносил присягу правящему сатане, которого в этой комнате больше нет. Как нет и рациональных причин лебезить перед тем, кто больше не имеет настоящей власти.       — Простите, Вы не так пон… — Попытался объясниться Винчесто.       — Да нет, здесь всё предельно ясно… — Бывший властитель медленно поднялся, уперев руки в стол, долго и пристально смотрел на адмирона, затем подошёл к нему, крепко сжав плечо, не разрывая зрительного контакта: — Сотни демонов всех рангов клялись мне в безоговорочной верности, однако дорогу в мой кабинет помнишь только ты, Винчесто, хотя, выражаясь формальным языком, нас больше не связывают рабочие отношения. Но ты здесь. Странно, не так ли? Твоя верность давно вышла за рамки той, что принято прописывать в договорах служения. Это верность друга. Верность, какую нельзя не измерить, не обосновать логически. Моя беда в том, что я мало чем дорожил по жизни и такого друга, как ты, не заслуживаю, но если ты готов и дальше терпеть мой несносный характер и беззубые шутки с уничижительным подтекстом, то я предлагаю тебе свою руку. — Самаэль протянул раскрытую ладонь, шутливо подчёркивая официальность предложения. — Сердце, уж извини, не предложу. — На губах рогатого самовольно появилась ухмылка.       Винчесто усмехнулся, глядя поверх протянутой к нему ладони тёплым взглядом, и принял рукопожатие, тем самым соглашаясь и впредь выносить невыносимые зачастую проявления личности Самаэля, но уже не по долгу службы, а от чистого альтруизма, на правах друга и свата.       Вскоре после инаугурации Люцифера Самаэль стал подыскивать для себя и супруги подходящее поместье для переезда. Конечно, практической надобности в том не было, ведь главная правительственная Резиденция ада была местом гостеприимным, и её вместимость предполагала проживание под одной крышей большой многопоколенной семьи. Но кое-что всё-таки изменилось. В полдень бывший владыка вышел из своего кабинета, чтобы пройтись по коридорам дворца, вновь поддавшись меланхоличным раздумьям. Он подошёл к одному из окон и провёл по стеклу, испачкав пальцы осевшей пылью. В житейском инциденте Самаэль увидел и ясно осознал суть своего дальнейшего пребывания в стенах резиденции — слой за слоем покрываться пылью времён, пропитаться ею, тускнеть помаленьку изо дня в день, и однажды совсем слиться с цветом обоев и быть заместо сломанного стула в углу, который уже давно не несёт службы, а на свалке не оказался лишь по вине жалостливых родственников. Демон ощущал себя неуютно в этом доме. Всё вокруг напоминало ему о прошлом, утягивало на дно, душило. Он чувствовал себя чужаком, гостем, который задержался слишком долго. Самаэль знал, что если останется в этих стенах, будет мучиться и мучить. Старый орёл должен неизбежно покинуть гнездо недавно оперившегося преемника, чтобы не чувствовать себя воробьём на его фоне.       Лилит понимала чувства мужа и тоже ощущала на сердце смесь неловкости и тревоги. Решение о переезде она поддержала, не колеблясь, потому что, по правде говоря, никогда не любила Резиденцию с её мрачными, нарочито пафосными интерьерами, вечными сквозняками и бесчисленными коридорами, где ядовитые слухи распространялись, словно чума, заражая всех без разбору лицемерием и подлостью, а единственным противоядием виделась смерть или, как в её случае, бегство от реальности. Конечно, здесь были пережиты и счастливые моменты: первая брачная ночь, и торжественная клятва супружеской верности, в последствии не раз нарушенная обоими. Здесь первый раз Он полушёпотом назвал её своей Лили, прижав к груди и не отпустив из объятий до самого рассвета. Эти стены слышали первый крик новорождённого сына, а полированный дубовый паркет всё ещё помнил, как искусно танцевала венценосная пара у зажжённого камина в кругу самых близких. Правда, и соль слёз, пролитых молодой дьяволицей, когда обручальное кольцо на пальце вдруг стало ощущаться оковами, навсегда впиталась в швы между деревянных брусков. Так или иначе, пришло время перемен.       Супруги долго обсуждали возможные варианты. В конце концов, выбор пал на поместье «Smaragdus Aeternum»¹, получившее своё название благодаря использованному при его строительстве редкому оттенку изумрудного мрамора с вкраплениями золота. Много лет назад Самаэль подарил этот особняк своей тогда ещё невесте. Само здание было построено в готическом стиле, с остроконечной крышей и стрельчатыми окнами. Фасад украшали скульптуры горгулий, а вход охраняли огромные бронзовые двери. Внутри поместья царила атмосфера изысканности. На стенах весели гобелены и картины. Полы были выложены изумрудным мрамором в цвет тяжёлых колонн, удерживающих потолочные своды, расписанные фресками. Были здесь и библиотека, и бальный зал, и винный погреб, и даже маленький личный театр. Вокруг поместья произрастал парк с аллеями высаженных жаростойких деревьев, а также располагались беседки для отдыха. Всё это великолепие было передано во владение Лилит молодым сатаной в качестве свадебного подарка. Но увы, невеста дьявола никогда здесь не жила, сразу после свадьбы переехав из родового гнезда в правительственную Резиденцию.       Долгие века поместье простаивало в скорбном одиночестве, а потому оказалось в плачевном состоянии. Крыша протекала, кое-где были разбиты окна, а стены некоторых комнат покрылись мхом. Но супруги не намерены были сдаваться, разглядев в этом месте потенциал. Так начался длительный ремонт, обещавший каждому по копне седых волос, на что Самаэль предпочитал отшучиваться, мол ему-то уже терять нечего.       Некогда могущественный повелитель преисподней с жаром энтузиазма взялся за работу. Он менял трубы, белил потолки, красил стены и даже самостоятельно укладывал плитку в ванной. Но, несмотря на все его усилия, ремонт продвигался медленно.       В один из дней бывший владыка тьмы взял в руки молоток и попытался прибить полку к стене, но она упала прямо ему на ногу. Самаэль взвыл от боли и крепко ругнулся.       — Что случилось, дорогой? — В дверях появилась Лилит.       — Эта грёбаная полка ударила меня по ноге!       — Ну, это было очевидно. — Сказала она, сочувственно усмехнувшись.       — Просто давно не держал в руках молоток. — Ответил демон почти смущённо.       — Как давно? Может быть, никогда? Ты не умеешь правильно забивать гвозди, признай это. — Она взяла молоток и аккуратно забила первый гвоздь в стену. Потом проделала тоже самое с оставшимися и повесила полку.       — Видишь, ничего сложного. — Лилит улыбнулась и откинула с лица прилипшую прядь волос.       Вспыхнув от одной искры, Самаэль обхватил жену за талию и потянул на себя, приговаривая: — Умелица Моя.       — Что у тебя на уме? — Бестия уткнулась лицом в его грудь и скользнула руками за спину.       — Ничего приличного, и уж точно ни эта чёртова полка. — Чего он сейчас хотел, так это её. Во властном, пронзившем воздух голосе прозвучала похотливая усмешка. Дьявол смачно сжал грудь супруги, заставив издать сдавленный стон едва распахнутыми губами. В ответ Лилит укусила его за ключицу, не торопясь поддаваться мужу. Мимолётное действие произвело эффект попавшего в костёр масла. Словно пробуждённый зверь Самаэль набросился на неё, на ходу срывая одежду.       — Развратник! — Смелое заявление вынудило мужчину на мгновение остановиться, но вопреки притворному протесту, Лилит наслаждалась грубостью его рук.       — Бесстыдница! — Он хищно посмотрел на неё, совершенно не стесняясь задерживать взгляд где-то в зоне декольте. — Хочешь пощады?       — Даже не мечтай, рогатый!       Общение пара продолжила, утонув в простынях их новой постели, став заложниками опьяняющего удовольствия. На брачном ложе Самаэль всегда был безжалостен и настойчив, и не успокоился, пока Лилит не закричала от наслаждения во второй, а затем и в третий раз.       — Как же всё-таки удачно, что мы начали делать ремонт со спальни. — Подметил Самаэль, коснувшись губами виска любимой женщины.       — Уверена, отсутствие кровати тебя бы не остановило. — Бестия провела пальцами по линии его подбородка, играя с короткой щетиной, и смешливо наморщила нос.       — Ты слишком хорошо меня знаешь, змейка. Настолько, что даже пугает. — Уголки его губ поползли вверх, демону нравилось быть перед Лилит обнажённым, во всех смыслах.       Восстановление поместья «Smaragdus Aeternum» стало началом новой главы в их жизни. Бывший правитель, как и планировал, засел за мемуары, описывая свою рабочую рутину и переживания в период правления. Руки, некогда державшие скипетр власти, теперь водили скрипучим пером, царапая бумагу. Свет от настольного подсвечника мягко освещал спокойное лицо Самаэля. Лицо, которое когда-то внушало благоговейный страх, теперь выражало задумчивую сосредоточенность, о которой говорила и залёгшая складка между строгих бровей. В его возвышенной меланхолии не было чего-то отчаянного, рвущего душу, скорее благородная ностальгическая тоска.       Самаэль верил, что его мемуары будут иметь практическую ценность для будущих поколений правителей. Когда-то он сам творил историю, не заметив, как уже давно стал её частью. Оставалось надеяться, что его опыт и подробные рекомендации, предусмотрительно вынесенные в сноски, послужат уроком благодарным потомкам.       Для того чтобы привести в порядок не молодеющее тело и продолжать оставаться в ясном уме, Его Темнейшество увлёкся спортом. Он начал бегать каждый день, заниматься йогой. Силовые физические упражнения, чередуемые с расслабляющими медитациями успокаивали нервы, придавали бодрости духу, снимая тяжесть накопленного негатива.       А ещё Самаэль открыл в себе страсть к музыке. На чердаке особняка обнаружился ветхий рояль. Похожий на старого льва, он уже давно не выходил на охоту, но всё ещё был преисполнен величия. Благородный инструмент стоял в углу, покрываясь пылью, и покорно молчал. Чёрно-белые клавиши частично износились, но каждая из них хранила историю в виде царапин и тонких сколов.       Демон долго присматривался к инструменту, не решаясь. Он не играл уже много лет, и навык постепенно утрачивался, хотя когда-то его игра служила дополнительным козырем в рукаве, помогавшим покорять женские сердца. Впрочем, от нехватки внимания со стороны прекрасного пола Самаэль никогда не страдал, а на рояле изредка играл для души.       Пальцы мужчины дрогнули, коснувшись клавиш. Медленно, неуверенно, он начал играть. Сначала звуки получались искажёнными, фальшивыми, но постепенно музыка полилась из-под его пальцев, как хлынувшая из раны кровь. Лилит, услышав первые аккорды, с любопытством и воодушевлением уселась напротив мужа, придерживая скрипку и, не раздумывая долго, присоединилась к игре.       Звуки рояля и скрипки гармонично сливались, рождая мелодию, полную страсти и светлой грусти об ушедших годах, в ней появилась бездонная глубина и мудрость, заставлявшая задуматься о вечном. Они играли, не останавливаясь, не говоря ни слова, позволяя сердцам биться в унисон, следуя течению музыки, ощутив, как ноты проникали под кожу, пробуждая давно забытые эмоции.       После того как музыка стихла, окружившая пару тишина показалась слишком громкой. Лилит подняла голову, зелень её глаз потеплела, как листва в солнечных лучах.       С этого момента домашние концерты в ожившем поместье «Smaragdus Aeternum» стали проводиться на регулярной основе. Звучавшая в доме музыка наполняла жизнь супругов новообретённым смыслом и радостью. Прошлое было оставлено позади и они наслаждались каждым моментом своей новой жизни, а их короны пылились где-то там, на антресолях их уютного дома.       Пять лет спустя, Правительственная Резиденция ада:       — Вы на личную аудиенцию к сатане? — Обратилась молоденькая демоница с короткими, взъерошенными волосами.       — Можно и так сказать. — Неохотно ответил Самаэль досужей служанке. Объяснять прислуге причину визита в собственный, пусть и бывший дом было по-своему унизительно.       — Вы по записи? — Продолжила уточнять девица, заполняя табель посетителей резиденции.       — По приглашению. Сам король изъявил желание нас видеть. — Снисходительно разъяснила Лилит цель их с мужем визита.       — Как Вас представить? — Чопорно спросила девица, напустив на себя важность.       Самаэль удивлённо вскинул брови и посмотрел на работницу другими глазами. Сначала ему казалось, что мерзавка просто издевается над ними, тянет время, прикрываясь бюрократией, но после третьего адресованного вопроса пришло осознание: служанка действительно понятия не имела, кто перед ней. Демон обладал превосходной памятью на лица, но сколько ни пытался, не мог вспомнить ни имени, ни того, чтобы когда-либо прежде он видел во дворце эту девушку. Вывод напрашивался сам собой: то была новенькая сотрудница, устроившаяся на работу в резиденцию уже после отставки Самаэля и переезда в «Smaragdus Aeternum». Грубая, но честная мысль о том, что в преисподней остались демоны, не знавшие, как выглядит их бывший король, а ныне Великий Тёмный герцог, хлестнула рогатого по самолюбию.       — Как тебя зовут, дитя? — Решил поиграть в дружелюбие дьявол. Лилит напряжённо следила за супругом, по лицу которого блуждала не предвещающая ничего хорошего улыбка.       — Нуса, господин.       — Что ты умеешь? — Попытка задавить авторитетом.       — Делать массаж, варить и эстетично подавать кофе, и красиво улыбаться. — На последнем слове девушка решила зачем-то наглядно продемонстрировать свои умения, нелепо улыбнувшись.       — Очень ценные навыки в наше время, сразу видно, далеко пойдёте.       — Вы очень добры. Как я могу Вас представить? — Повторила вопрос работница, не дождавшись ответа.       — Представьте меня в кожаных трусах и с плёткой, милочка. — Бросил Самаэль, глядя в глаза служанке с долей провокации и даже угрозы. На его губах играла издевательская усмешка.       Бедняжка опустила в пол ярко-красные, как два уголька, глаза, покрылась румянцем и разнервничалась, став лихорадочно поправлять то форму, то причёску.       — Твоё чувство юмора всё такое же уникальное. — Зашипела Лилит, точно разъярённая кошка, огорошенная откровенно похабной репликой супруга.       Двадцатью минутами позже в резиденцию прибыл незаменимый адмирон в компании супруги. Прислуга встретила их у самого порога и незамедлительно провела в парадную гостиную, где уже собрались сваты.       Увидев Самаэля, вальяжно откинувшегося на диване, словно на троне, Ребекка ожидаемо почувствовала отвращение.       — Давно не виделись, златокрылая, ты расцвела с нашей последней встречи. — Бывшему правителю сразу бросилось в глаза лёгкое платье персикового оттенка, украшенное изящными узорами из цветов незабудки и жасмина, которые добавляли наряду нежности и романтичности.       — Благодарю, мне достался изумительный садовник. — Винчесто улыбнулся, просияв от услышанного комплимента супруги. Ласково коснувшись её руки, демон притянул ладонь к губам, оставив невесомый поцелуй.       К сожалению или к счастью, даром поэтического красноречия в их паре обладал только адмирон. Он талантливо управлялся с рифмой, облачая глубокие чувства в стихотворную форму. Да и просто умело осыпал возлюбленную комплиментами изо дня в день, купая в лучах своей любви. Ответные словесные проявления Ребекки всегда выходили скромнее, не пестрили метафорами, не напоминали собой средневековые оды влюблённых рыцарей, но неизменно били прямо в цель, покоряя своей незатейливой прямолинейностью.       Удивительно, но язвительный, на первый взгляд, комментарий Самаэля о преображении сватьи имел под собой реальные основания. После замужества её стиль в одежде изменился, став более женственным и элегантным. В строгом гардеробе железной леди поселились новые платья, подчёркивавшие фигуру. Конечно, они всё ещё не пугали коллег-серафимов экстремальной длинной или чересчур яркими цветами, но отражали её внутреннюю гармонию и счастье, постигнутое в браке. Ребекка изменила извечному каре, отрастив волосы ниже линии плеч. Она носила их распущенными или собирала в аккуратные прически. Ангел начала уделять внимание деталям таким, как аксессуары. Украшения, подаренные любимым супругом, дополняли образ, приковывая восхищённые, реже завистливые взгляды. А естественные оттенки в макияже бережно подчёркивали её природную красоту. Притом на торжественных приёмах демонической знати, где Ребекке приходилось сопровождать мужа, одеяния блондинки могли посоперничать с рождёнными демоницами по части дерзости. Винчесто определённо нравились такие метаморфозы в облике супруги, но дело было точно не в глубине декольте и высоте разреза. Рядом с ним Ребекка по-настоящему расцветала. И процесс этот происходил естественно, без какого-либо давления и вмешательства со стороны. Так же величаво, никуда не торопясь, распускаются цветки пиона, обласканные теплом солнца.       — Как ваши дела, Самаэль? Надеюсь, после переезда молодая жизнь кипит. — Серафим натянуто улыбнулась.       — Не фонтан, но брызги есть. Время нельзя повернуть вспять, и я научился жить с этим. Лекарство было горьким, но пациенту оно помогло. Нашлись новые увлечения, вспомнились старые. Мы с Лилит с недавних пор даём камерные концерты в нашем поместье. Более того, я научился ценить тишину и покой. Одним словом, понял, что на пенсии жизнь не заканчивается, а только начинается.       — Вам, конечно, виднее, дорогой сват, а нам с мужем до пенсии горбатиться ещё целую вечность.       — Глупо бояться старения. Чем старше печь, тем жарче пламя… Не страшно быть дедушкой, страшно спать с бабушкой! — Рогатый расхохотался лающим, отрывистым смехом.       Лилит вспыхнула и угрожающе направилась к супругу. Стук каблуков, уверенная походка. Он провёл большим пальцем по нижней губе, с удовольствием наблюдая за её сиюминутным раздражением, которого не хватило даже для пощёчины.       — Спокойно-спокойно, голубка дряхлая моя, мы не дома, ни к чему эти сцены. — В ответ дьяволица недовольно поморщилась, но промолчала.       — Слышал, вы осовременили интерьер в поместье. — К диалогу непринуждённо присоединился Винчесто.       — Да чуть не развелись опять, ей-богу. — Проворчал Самаэль. — Изначально придерживались стиля готический «хай-тек», плавно перешли в стиль «пусть-так». Закончили в стиле «хрен с ним».       — Ваша пепельница, господин. — Промямлила подошедшая Нуса и протянула мужчине блюдце.       — Свободна. — Высокомерно бросил дьявол и, когда служанка удалилась, добавил: — Понаберут чёрте-кого.       — Девушка как-то провинилась? — Предположил Винчесто, задумчиво нахмурив брови.       — Как ты прошёл в резиденцию, адмирон? Вас задерживали для заполнения книги посещений?       — Моя должность того не требует, а Ребекку здесь знают в лицо.       — А меня, стало быть, нет?       — Вы давно не посещали резиденцию. Нуса работает только первый месяц, она из бывших Непризнанных. Я устроил её на стажировку после окончания академии.       — О, так это твоя ставленница, Винчесто? Я поражаюсь, что стало с твоей чуйкой на кадры? Как ты мог принять на работу такое недоразумение? Или симпатия к Непризнанным опять стала для тебя камнем преткновения?       — Девушка растерялась. — Заступился за подчинённую адмирон.       — Положим, девица никогда прежде не видела бывшего сатану в лицо… Но, чёрт возьми, каждый день, она по долгу службы с десяток раз проходит через портретную галерею правителей, где среди прочих висит и мой портрет с именной табличкой. В жизни не встречал таких неумёх. — Огонёк зажигалки осветил суровое лицо, Самаэль затянулся, выдыхая клубни дыма. — Я бы таких сотрудниц собрал в один большой букет и посадил в клумбу, головками вниз.       — Узнаю своего добродушного старика! — В гостиную вошёл Люцифер. — Здравствуй, мама. Доброго дня, Ребекка. Адмирон, с вами сегодня уже виделись.       Классический чёрный костюм, состоящий из пиджака с двумя рядами пуговиц, из-под которого виднелась белая рубашка, и брюк со стрелками, придавал сатане строгости и как-будто даже делал старше в глазах окружающих. Впрочем, произошедшие с демоном за последние годы изменения касались не только внешнего облика. Он стал серьёзнее, мудрее, ответственнее. Вчерашний мальчишка вырос, научился видеть дальше своего носа, принимать сложные решения, понимать, что не всё так однозначно, как может казаться на первый взгляд. Трудности правления закаляли его характер, превращая в сильного, самодостаточного лидера, умеющего держать эмоции и подданных под контролем. Но вместе с тем, Люцифер не растерял своей молодой кипучей энергии, продолжив бороться за свои идеалы, но уже с бóльшим опытом и знаниями.       — Рад тебя видеть, сын. Смотрю, у тебя появилось чувство стиля. Похвально.       — Один из твоих паршивых комплиментов? — Лилит коснулась своим коленом ноги мужа. Тот, почувствовав её движение, хищно улыбнулся.       — Сухой факт, не больше.       — Всем добро пожаловать! — К собравшимся примкнула Виктория. Завидев дочь, Винчесто пошёл к ней навстречу с распростёртыми руками. Она поочерёдно обняла отчима и стоящую чуть в отдалении Ребекку.       — Мы, признаться, были удивлены, получив от вас внезапное приглашение. Что-то случилось? — Обратилась Лилит к детям.       — Сюрприз! — Звонко произнесла Виктория.       — Ненавижу сюрпризы! — Тихо, себе под нос пробормотала Ребекка, сразу настроившись скептически.       — Мы с Вики посоветовались и решили… — Начал Люцифер, нагоняя интригу. — Вы отправляетесь в отпуск. На землю. На два месяца по земному времяисчислению.       — Ни черта не понял, но я в деле. — Согласно кивнул Самаэль, поёрзав на диване, пересев поудобнее.       — Очень лестное предложение, дети, но такая спонтанность… — Ребекка встрепенулась. — Мы с Винчесто не можем бросить все дела и укатить прохлаждаться чёрти-куда.       — Вообще-то можем, у меня скопился неотгуленный отпуск. — Адмирон мягко дотронулся до руки супруги кончиками пальцев. — У тебя, насколько мне известно, тоже.       Три года назад, фамильное имение рода Винчесто:       За окном тихо шептал дождь, Ребекка самозабвенно ходила по комнате, пока наконец не застыла у оконной рамы, нервно теребя пальцами гардины. Её глаза были полны грусти и разочарования. Винчесто, оперевшись спиной о косяк двери, смотрел на жену с виноватым видом. Их разделяло длинное, гнетущее молчание.       — Я так ждала этот отпуск. — Затараторила серафим. — Мы планировали его целый год. А теперь всё сорвалось.       — Прости меня, любимая. — Ответил мужчина. — Я знаю, как это важно для тебя. Но у меня не было выбора.       — Выбор есть всегда. — Возразила блондинка. — Ты мог отказаться от этой работы. Мы могли бы провести время вместе, отдохнуть, насладиться красотами природы и друг другом.       — Я понимаю, ты расстроена, но я не мог подвести своих. Это очень важный проект, и я должен довести его до конца.       Ангел молчала, глядя в окно. Дождь усиливался, и капли стучали по стеклу, словно вторя её печали.       — Ты же знаешь, как много значит для меня моя работа. — Продолжал адмирон. — Я не могу бросить всё сейчас, тем самым обесценив вложенные усилия, не только мои.       — Знаю. — Тихо ответила Ребекка — Но иногда мне кажется, что твоя работа для тебя важнее, чем я.       Мужчина обнял её крепко-крепко и поцеловал в лоб.       — Нет, Бекки, — ты для меня самое важное в жизни. Просто сейчас такой период, когда я должен сделать всё возможное, чтобы помочь Люциферу и никого не подвести.       Ребекка вздохнула. Она не могла отрицать, что понимает мужа и, что поступила бы так же, окажись в подобных обстоятельствах.       — Хорошо. — Произнесла ангел. — Я понимаю. Но давай хотя бы попробуем найти компромисс. Может быть, ты сможешь взять несколько дней отпуска позже?       — Непременно. — Винчесто сцепил руки на её талии, прижавшись ближе. — Я постараюсь всё устроить. Спасибо, что понимаешь меня.       Но вопреки фантомным планам в совместный отпуск супруги так и не отправились. Всё время что-то мешало. Как только один из них разгребал завалы на своей работе, непредвиденные трудности возникали у другого. Вечное несовпадение графиков двух высших бессмертных стало сродни порочному кругу, который не получалось разорвать. В общей сложности, за грядущие три года адмирон и серафим отдыхали лишь небольшими вылазками продолжительностью до пары дней, мысленно попрощавшись с мечтой о долгосрочных каникулах.       Настоящее время:       — Возражения не принимаются, нимбоголовая. Будем вместе разлагаться как личности. — Самаэль довольно повёл бровью. — В такой компании не стыдно оказаться, даже если это криминальная сводка.             — Не могу разделить вашего восторга, сват. — Серафим подбоченилась и с вызовом вскинула голову.       — Не будьте такими домоседами! Брак не конец вашей социальной жизни. — Их шутливая перепалка напоминала перестрелку, битву на выносливость, где никто не желал сдаваться первым.       — Куда мы отправимся? — Спросила Лилит.       — Марбелья — город на юге Испании, расположен на побережье Средиземного моря, в провинции Малага. — Ответил Люцифер. — Вики, твоя очередь, живописные описания даются тебе лучше.       — Марбелья — город с богатой историей. — Вдохновенно продолжила демоница за мужем. — В нём сочетаются старинные здания и современные небоскрёбы, узкие улочки и широкие проспекты, зелёные парки и шумные пляжи…       — Пляжи? — Проявил живой интерес Самаэль. — А я всё ждал возможности, когда деточки предложат мне погреть старые кости.       — Пожилым вредно много находиться на солнце. — С ехидством пробормотала златокрылая.       — Судите из личного опыта, Ребекка?       Не найдя, что ответить, ангел оскорблённо отвернулась.       — Пакуй чемоданы, Лилит. Не знаю, что сваты мнутся, а уж мы-то с тобой точно заслужили отдых.       — Боевые заслуги? — Усомнилась Ребекка.       — Ветеран эротического труда к вашим услугам. — Он показушно отдал сватье честь, приложив ладонь к виску.       — Будь так любезен, замолчи и не позорь меня. — В глазах Лилит полыхало злое пламя.       — Как скажешь, дорогая. — Невесело сказал супруг, отряхнув сигарету от пепла.       — Я рада, что вы перестали язвить и соревноваться в неуместном остроумии, и я могу продолжить рассказывать. — Заговорила Виктория, дождавшись тишины. — Как я упомянула, город славится своими пляжами, которые считаются одними из лучших на континенте. Они протянулись на многие километры вдоль побережья, предлагая туристам мелкий песок и кристально чистую воду. Одной из главных достопримечательностей Марбельи является Старый город, где сохранились средневековые постройки. Здесь можно увидеть старинные церкви, дворцы и музеи. — При упоминании о культурном наследии города глаза Винчесто воодушевлённо блеснули, точно он уже продумывал в голове потенциальный маршрут их прогулок с Ребеккой. Демон тянулся к искусству, уважал творения людей и получал несравнимое удовольствие от возможности лицезреть прекрасное.       — Прошу прощения, что прерываю твой рассказ, невестушка, но надеюсь, вы озаботились вопросом нашего проживания. — Вновь подал голос Самаэль. — Не хотелось бы скитаться по улицам и просить милостыню. К тому же, я слышал, ночи в тех краях бывают холодными.       — О, не беспокойся, отец, мы всё предусмотрели. — Люцифер пресёк возможные опасения. — Вы будете жить в особняке «Desarrollo», что в переводе с испанского означает: развитие.       — Так вы предлагаете нам сделать остановку в развитии? Лично я не собираюсь так деградировать. — Самаэль настроился продолжать отпускать шуточки, пока снова не встретился с дерзким, прямым и острым, как лезвие, взглядом Лилит.       — Иногда мне кажется, что я была слепой и глухой оба раза, когда выходила за тебя замуж. — Дьяволица обессиленно покачала головой.       — Вот видишь, дорогая, от каких тяжёлых болезней я тебя излечил. — Он было хотел примиряюще приобнять жену за плечи, но она ловко уклонилась и чуть отползла на другой конец дивана. — Ладно, детки, продолжим с вами. Надеюсь, вы не стали мелочиться и экономить на родителях… Мы можем рассчитывать на «полный пансион»?       Вики и Люцифер отрицательно мотнули головами.       — Ну хотя бы обслуживание в номерах предусмотрено? — С хрупкой надеждой спросил Самаэль.       — Боюсь, что в особняке полностью отсутствует персонал. — Виктория решила принять удар на себя. — Поэтому вам придётся самим добывать пищу и поддерживать чистоту.       — Это совсем не проблема, милая, мы справимся. — Покровительственно произнёс Винчесто.       — Перед домом разбит большой сад с фруктовыми деревьями, среди которых пролегают мощённые дорожки, ведущие к бассейну с лазурной водой. Внутри особняка высокие потолки, большие окна, через которые проникает много света. Интерьер выполнен в светлых тонах с использованием натуральных материалов: дерева, камня, мрамора.       Слушая рассказ дочери, Ребекка вдруг подумала, как сильно соскучилась по солнечным лучам и теплу, живя с мужем в преисподней, где основным источником света являлся огонь. В цитадели, где ангел ежедневно проводила большую часть времени шли бесконечные серые дожди, способные довести до депрессии, хоть бессмертные редко страдали подобным.       — В особняке есть несколько спален с собственными ванными комнатами. — Вики перешла к описанию внутреннего убранства. — Кухня оборудована современной техникой и большим обеденным столом для семейных ужинов. На верхнем этаже особняка находится терраса с видом на море. Здесь можно проводить вечера, наслаждаясь закатом и бокалом вина.       — А вот это уже достойно нашего внимания. — Вмешался Самаэль, нарисовав в воображении картину их с Лилит алкогольно-эротических вечеров на террасе.       — Знал, что тебе понравится. — Иронически проговорил Люцифер. — Но должен огорчить, вы едите в Марбелью не только развлекаться.       — Так и знал, что от этого аттракциона невиданной жадности следует ждать подвоха. — Безрадостно процедил Самаэль, выдохнув сигаретный дым.       «МаМа!» — Послышалось за стенкой.       Виктория быстро поднялась, готовая побежать на звук голоса дочери, но Люцифер накрыл её ладонь, останавливая.       — Сядь, не надо, Вики. Куда побежала? Прыгаешь, как кузнечик, не надоело?       — Малышка ведь зовёт. — Растерянно заговорила демоница.       — Пусть зовёт. Мы на побегушках что-ли? У Кристэль сейчас тихий час, а если она не хочет спать, как положено, то пусть сама себя развлекает. Пусть учится быть самостоятельной, а не мы будем туда-сюда бегать.       «ПаАаПАа!» — Вновь донёсся жалобный детский голосок.       — Меня? Меня! Бегу, доча! Бегу! — Люцифер, поскользнувшись и едва не распластавшись на полу, бросился к двери, окрылённый зовом, от которого беспомощно плавятся отцовские сердца.       — Папаша! — Тепло и с иронией бросил Винчесто, когда зять выбежал из гостиной. Вся компания рассмеялась легко и непринуждённо, словно между ними никогда не существовало разногласий.       Вскоре Люцифер вернулся. Цепляясь за пальцы отца, рядом семенила Кристэль. Секунда и принцесса оказалась у ног Винчесто, крепко обнимая его. Виктория попыталась мягко отлепить от него малышку. Адмирон сердечно рассмеялся, поднимая внучку на руки.       — Мамочка, ты забыла застегнуть платье на спине. — От внимательных голубых глазок малютки ничего не могло укрыться.       — Нет, зайка, я не забыла. Оно так специально пошито, чтоб спина была видна. — Пояснила Вики, чуть смутившись от публичного замечания дочери.       — Да? Ну, так тоже красиво! — Согласилась наследница.       — Смышлёная девочка! — Похвалил Самаэль. — В кого только не понятно. — Добавил чуть тише, сцедив ухмылку в кулак.       — Ей бы сестричку или братика… — Намекнула Лилит.       — Мы подумаем. — Оборвал Люцифер дальнейшие расспросы и намёки.       — Над этим не думать надо, а заниматься! — Дал «ценную» рекомендацию Самаэль. — Или вы собрались размножаться почкованием?       — Да нет, отец, мы лучше как-нибудь по-старинке, проверенным методом. — Хмыкнул сатана. — Вернёмся к прерванному разговору: Кристэль отправится на землю вместе с вами.       — Хочешь на всё лето сплавить нам ребёнка? Ищи дураков, сынуля. — Забрюзжал рогатый.       — Искать не надо. — Винчесто кашлянул, привлекая внимание. — Мы с Ребеккой будем рады провести время с внучкой. Спасибо, Вики, Лицифер! Такой подарок сделали старикам!       — Да… — Согласно протянул бывший владыка. — Старикам и нам с Лилит! — Саркастически цыкнул.       — Адмирон, обращаюсь к вам и надеюсь на понимание и содействие, Кристэль нужно будет подготовить к школе, объяснить азы бессмертия и подтянуть diablo до базового уровня.       — Конечно, можете на меня положиться. — Спокойно заверил Винчесто.       — Ты правильно делаешь, что просишь об услугах гувернёра адмирона. Я плохому-то не научу, а хорошему тем более! — Запричитал Самаэль, несколько уязвлённый тем, что свату в их маленьком путешествии отводилась наиболее важная и ответственная роль, нежели ему.       — Остальные бабушки и дедушка, вам придётся следить за количеством выпитого и за качеством сказанного. — Строго предупредил властитель.       — Как это понимать, сынок? — Решила уточнить Лилит.       — Постарайтесь при Кристэль не ругаться матом для начала.       — А восхищаться матом разрешается? — Рогатый уцепился за неполную формулировку.       — Нет, отец, просто не используйте ругательства в речи, так понятнее? Далее по списку, при внучке вам запрещается курить.       — Ну это не про нас… — Пять пар глаз с осуждением посмотрели на невозмутимо курившего Самаэля. Он стряхнул пепел, сделал ещё одну затяжку и выбросил сигарету в открытое окно.       — Не злоупотребляйте алкоголем. — Дополнила Вики список запретов.       — Ну это не только про нас… Да, Ребекка?       — Какой вы неутомимый! — Ангел скривилась, устав от подтруниваний свата.       — И не смей щеголять при ребёнке нагишом, отец! — Персонально обратился Люцифер к родителю.       — Так и быть, Ваше Величество, буду держать себя в руках. — Рогатый лукаво подмигнул, словно делая одолжение.       — И, по возможности, держи себя в штанах, Сат. — В зелёных глазах бестии промелькнула неожиданно хитрая искра.       — А мне вот интересно, чем будут заниматься родители года… года сутулой собаки, повесив на нас дочку? — Не унимался Самаэль.       Не смущённый очередным выпадом отца Люцифер ответил, заставив жену покраснеть до кончиков ушей: — Стругать наследника.       С лица Самаэля исчезла ехидная улыбка, уступив место удивлению и даже гордости. В мыслях пронеслось: "В папку пошёл, наглец!"