Детективное агентство "Анна и её духи". Снежный цикл. В снегах Великобритании. Лондон.

— Завтра съездим в Лондон, — сказал Коробейников, когда им удалось проститься с Дженкинсом и выйти на улицу. Штольман посмотрел наверх и увидел, как сквозь вычурные окна в стиле неоготики местный ростовщик рассматривает их самих. Якову вдруг вспомнилось, как в прошлом году, когда они с Аней изощрялись привычным родительским ухищрением, пытаясь организовать за один день рождественскую елку так, чтобы трое невероятно юрких, проницательных и крайне догадливых детей не увидели ничего раньше времени. Им это удалось. Почти. Ёлку пронесли в большую гостиную через задний вход совсем под вечер, покуда Аня занимала детей в библиотеке. Рассчитавшись с рабочими, Штольман вернулся в дом и обнаружил Лидочку, привставшую на носочки и приникшую носиком-кнопочкой к сложной витражной мозаике на двери. — Не волнуйся, папочка, — прошептала она на ухо отцу, когда тот взял её на руки и понёс в библиотеку к остальным. — Я никому не скажу, что ты помогаешь святому Николаю и принес елку в наш дом. Яков решил тогда, что скрывать что-либо в доме, в котором живут трое детей, бесполезно и, возможно, даже нецелесообразно. Дженкинс напоминал ему сейчас Лиду, приникшую к стеклу в ожидании чуда. Штольман покачал головой. Ну что же, они с Коробейниковым сегодня сыграли роль исполнителей мечтаний. Не самая худшая роль. — Съездим, — согласился Яков. — Вечером сложим все факты и выстроим последовательность. — Да, — кивнул Антон. — Надо все проговорить еще раз. — У тебя карта Баркинга есть? — Не припомню, — протянул Коробейников. Он даже не спрашивал, зачем его другу карта. Надо, значит, надо. — Но можно будет купить на почтамте. — Хорошо. А Питсдеймы? Сегодня уже поздно, к ним не попадешь. Вот в чем был недостаток частной службы: в отличие от полиции круглосуточные визиты без предлога они наносить не могли. — Попробуем завтра, — решил Коробейников. — Придумаем подходящую причину и попробуем. — Сейчас в школу? — Да, — Антон кивнул и достал часы, расстегнув тяжёлое меховое пальто. — Я не хочу, чтобы Бесси одна возвращалась. — По дороге остановимся на почте, — сказал Штольман, поднимая руку, чтобы остановить извозчика. В этот момент Аня и дети остановились у школы. Они решили, что необходимо встретить Элизабет, это раз, воспользоваться случаем и осмотреть место, где она работает, это два, возможно, узнать что-то относящееся к делу, это три, и по счастливой случайности застать тут Штольмана и Коробейникова, которые хотели ближе к вечеру тут появиться, это четыре. В школе было уже тихо и пустынно, только три ребенка печально играли в слепого почтальона. Алекс и девочки двинулись туда, а Элизабет усадила Анну рядом и сказала: — Сегодня учебы как таковой не вышло. Дети не могут угомониться. Все говорят о Джейми. Родители тоже переполошились. Вот, ребятам не разрешили домой одним идти. Через полчаса их заберут. Закончится смена на заводе, и придут. Не все, конечно. Но кто может, детей на улицу одних не пускает. Женщины принялись беседовать о том, что Элизабет слышала сегодня от своих учеников, а Алекс в это время, заметив, что водящий ошибся с городом уже третий раз подряд, спросил у мальчика: — Что-то не так? Ребенок хмуро взглянул на него и принялся ковырять перочинным ножом скамейку, на которой сидел. — Он переживает, — пояснила девочка рядом с ним. — Мы все переживаем из-за Джейми, но Томми особенно. Он с ним дружил. Но страшно ведь. Мамка говорит, что убивец какой-то теперь по улицам бродит! Детей похищает. Мамка боится, что и меня украдут! — Глупости всё это, — буркнул Том Гарт. — Нет никакого убийцы! Глупости это всё и слухи! — Что ты имеешь в виду? — спросил Алекс. — Ты что-то знаешь? Мальчик вдруг испугался и, зыркнув на Штольмана исподлобья, пошел на попятный. — Ничего я не знаю! — проговорил он и замолчал надолго. Соня решила, что нужно разбавить мужское противостояние женской энергетикой (она видела, что брат начинает сердиться) и мягко сказала, поймав взгляд Томми: — Мы не просто так спрашиваем! Мы можем помочь. И ты можешь. Джейми явно нужна помощь. Губы мальчика дрогнули. Ему очень давно было страшно, а в голосе Софьи слышалось настоящее сопереживание, и Том счел, что может выплеснуть наконец то, что терзало его второй день. Поймав взгляд полупрозрачных льдистых глаз, он сказал: — Джейми не просто так пропал. А он пропал. В овраге это не он был. Это все знают, хоть легавые и говорят по-другому. Ему работенка подвернулась. Он мне сказал, что богатый дядька заплатит ему целую кучу денег, если тот согласится ему помочь. И даже задаток дал.