Детективное агентство "Анна и её духи". Снежный цикл. В снегах Великобритании. Лондон.

— Дженскинс — наш местный воротила, — пояснил Коробейников, когда они со Штольманом направились в банк. — Скупает у отчаявшихся ценные вещи, преимущественно за бесценок, дает деньги под проценты, словом, обычная история. Но как ни странно часть денег отдает на благотворительность. Прачечная у него и ночлежка бесплатная. Работу людям предлагает. — Нетипичная история, — хмыкнул Штольман. Обычно ростовщики заботились исключительно о своей выгоде, а тут такая щедрость. — Да, — улыбнулся Антон. — Элизабет в прошлом году чуть его не поколотила! — Да ты что? — улыбнулся Яков, смутно представляя степенную округлившуюся жену друга, применяющую физические меры влияния на кого бы то ни было. — Да, у нас только Миша родился, настроение у неё скакало каждый день, — ностальгически улыбнулся Антон Андреевич. Штольман спрятал улыбку. Его друг совершенно одомашнился. Видно было, что всё, что было связано с женой и детьми, вызывало у него теплые чувства. Его лицо смягчалось, а в глазах появилось то самое выражение, которое Яков периодически замечал у себя. Он радовался тому, что Коробейниковых все хорошо. И у Антона, и у Элизабет была своя история, и они оба заслужили свой кусочек счастья. — Наша горничная пришла однажды заплаканная, — продолжал Антон. — Лиззи вытянула из неё, что отец получил травму на заводе. Нужна была операция на кисти. Ей пришлось заложить практически всё, что было у них в доме, а денег всё равно было недостаточно. Элизабет собралась и поехала к Дженкинсу, устроив такое воспитательное мероприятие, что тот выплатил сумму в нужном размере. Против Бесси в воинственном настроении мало кто может выстоять! Штольман знал одну женщину, чья кровь перешла к ней от амазонок и древних воительниц. Злить её не рекомендовалось. За большими голубыми глазами и хрупким телосложением скрывались такие запасы силы воли и непоколебимости, что иные тираны прошлого лили слёзы в уголке от зависти. — Элизабет не дает тебе скучать! — заметил Яков, улыбнувшись. — О да! Скука это явно не то слово, которое нужно подбирать для нашей семьи, — усмехнулся Коробейников. — Семейство сенбернаров, двое малолетних сорванцов, детективное агентство, жена-поборник справедливости — полный комплект. Да еще дискриминация моих усов! Ежедневная, заметь! Штольман поднял брови и окинул растительность на лице друга придирчивым взглядом. — Должен сказать, что тебе и в самом деле стоило бы навести здесь порядок, — заметил он скептически. — И ты туда же! — простонал Антон и толкнул дверь банка. Яков улыбнулся и вошел следом за ним. С получением информации неминуемо должны были возникнуть проблемы, потому что ни Штольман, ни Коробейников не были официальными представителями закона и банк не имел право выдавать личные данные своих клиентов, но Антон в прошлом году помог владельцу заведения в одном очень щекотливом деле, поэтому содействие тот всё же оказал, пусть и не в том объёме, на который могли бы рассчитывать полицейские при исполнении. — Вы же понимаете, господин Коробейников, наш банк заботится о конфиденциальности своих клиентов, — натянуто улыбаясь, говорил мистер Пиклз. — Один ребенок мертв, а еще один пропал, — просто сказал Антон. — Я не прошу вас называть сумму на счетах ваших клиентов. Я прошу лишь о помощи, потому что точно знаю, что ваши внимательность и ответственность служат на благо общества. Я не сомневаюсь, что вы запоминаете всех, кто посещает ваш банк. — Да, разумеется, — сказал мистер Пиклз, польщенный таким замечанием. — Но… — Мы можем отправиться в полицию и принести официальное разрешение, — добавил Коробейников, — но я уверен, что совершенно невинные сведения не навредят никому из ваших клиентов и не требуют всей этой суеты. — Ну хорошо, — сдался владелец банка. — Что именно вы хотите знать? — Во вторник ваше заведение посетил внушительного вида господин с мальчиком лет семи. Скорее всего, господин был американцем. У мальчика на пальце был перстень! — объяснил Штольман. — Посетитель с мальчиком? Да еще американец! — задумался мистер Пиклз. — Вы знаете, я такого не припомню. Правда сказать, во вторник у нас было много народу, поэтому я мог и упустить их из виду. Давайте спросим Морриса. Он был за конторкой в тот день! Вызванный в кабинет начальника Моррис с готовностью стал вспоминать всех посетителей за вторник. — Американцев у нас точно не было, — заверил он. — Я бы точно запомнил! Но мальчика с солидным господином я заметил. Они не заходили внутрь, а прогуливались перед входом. Я обратил на них внимание, потому что мужчина был лыс, а головного убора по зимнему времени никакого не носил. — И что же, они просто постояли около банка и пошли по своим делам? — спросил Коробейников. — Нет, — покачал головой служащий банка. — Я специально не следил, но мне показалось, что из банка к ним вышла дама, и они ушли вместе. — Вы помните, что это была за дама? — Да, это миссис Питсдейм, — ответил Моррис. — Жена фабричника Питсдейма. Из дома на холме. Штольман и Коробейников переглянулись. След становился всё более и более отчетливым.