Детективное агентство "Анна и её духи". Снежный цикл. В снегах Великобритании. Лондон.

Утром Аню разбудил веселый гам девочек, которые баловались с Мальвой. Щенок был счастлив: взлаивал и бешено топотал, носясь по комнате. Братья Коробейниковы, конечно, не выдерживали сравнения. Они были слишком малы для настоящих игр, поэтому сейчас Мальва наслаждалась по полной. — Нам придется отдать ей малую гостиную, — пробормотал над её ухом Штольман и прижал ещё крепче, будто и без того было недостаточно. — Целиком? — спросила Аня, улыбаясь. Она поняла, что муж говорит о собаке. — Конечно, целиком, — ответил Яков и поцеловал жену в ухо. Она немедленно вытянулась вдоль него и замурлыкала от удовольствия. Сегодня она могла себе это позволить: дверь они предусмотрительно закрыли на замок. — Ты видела, каких размеров они вырастают. Я боюсь, если не отдать ей гостиную, она заберет мой кабинет. Тут Аня не выдержала, засмеялась, повернулась к мужу, обняла его и оказалась к Якову нос к носу. Он открыл глаза, ослепив её смешинками, любовью и радостью жизни, плещущимися в них. Такое сочетание было теперь привычно для него, и Аню это радовало. Она любила Штольмана любого, но таким он стал рядом с ней и детьми, а значит, всё было правильно. — Что же вы смеетесь, Анна Викторовна? — спросил Яков и поднял бровь. — У нас же дом не резиновый всё-таки! — Я представила себе, как Мальва важно сидит в твоем кресле и газеты читает, — ответила Аня и поцеловала мужа в нос. Потом подумала секунду и поцеловала, как положено. Штольман, который в самом деле сегодня с утра чувствовал необыкновенное довольство жизнью, решил посибаритствовать немного и просто принимал ласку, поглаживая Аню по спине. Под ладонями была привычно шелковистая кожа, совершенно не похожая на его, и Якову хотелось щуриться как большому коту и чуть ли не мурлыкать. Кот! Штольман открыл глаза. — Мистигрис! — произнес он внезапно. Аня перестала гладить его плечо и представила, как Маркиза или любой другой Мистигрисов потомок отреагирует на появление в доме сенбернара. Нет, нельзя им собаку, нельзя! Ей еще дорог их особняк. — Ты прав, — сказала Анна. — Дом превратится в поле боя. — Не то слово, — хмыкнул Штольман. Все дети их рыжего кошачьего друга могли выносить собак только размером меньше себя, потому как не видели для себя конкуренции. Все представители собачьего мира крупнее болонки проходили около их дома с опаской, потому как рисковали нарваться на бешеный отпор и лишиться части шерстяного покрова. — Кстати, насчет поля боя! — сказала Аня и лукаво улыбнулась. — Тебе не кажется, что в этом доме слишком много интерьерных излишеств? Если мы продолжим в таком духе, то нанесем непоправимый вред окружающему дизайну! — Ты про слона? — уточнил Яков. Вчера они всё же столкнули со столика по дороге в спальню фигурку белого слоника. Тогда Анне было всё равно, а теперь совесть подняла свою голову. Аня покивала. — А мы продолжим? — прищурился Штольман, сдерживая смех. — Ну конечно! — возмущенно воскликнула Анна. Ещё бы они не продолжили! Никакой фарфоровый зоопарк их не остановит! Яков засмеялся, перекатился на кровати, свесился вниз, дав жене полюбоваться обнаженной спиной и прикрытыми тонким одеялом ягодицами, потянул на себя закинутый вчера Аней пиджак и стал рыться в кармане. — Але-оп! — жестом фокусника он достал целую фигурку слона и показал Ане. — Ты его спас! — восторженно сказала Аня. — Разумеется! — улыбнулся Яков и откинулся на подушки. Всё же сегодняшнее утро принесло ему очень много замечательных эмоций. — Нарекаю тебя Яков Спаситель Слонов, — серьезно произнесла Аня, дотронувшись до плеч мужа будто королева мечом. Яков захохотал, обнял жену, притянул к себе, и остаток утра они провели в постели. К сожалению, после завтрака настроение у всех кардинально изменилось. Мрачный Коробейников постучался в дверь и сказал, что утром Мэри Джейкобс шла на работу и в овраге нашла обезображенное тело Джеймса Стюарта. Полиция сделала вывод, что ребенок оступился, скатился вниз и получил травмы, несовместимые с жизнью.