Твой личный Монстр

Прости меня, милый. Это фразу Гарри гонял в голове уже несколько дней. Милый... Неожиданное ласковое прозвище, от Малфоя, так контрастировало с его обидными шуточками и подколами в школе. С его значками "Поттер - вонючка". И вместе с тем, гармонично смотрелось с Драко. С которым Гарри успел познакомиться в подземелье. Он бы никогда не подумал, что откроет для себя эту настоящую сторону Малфоя. На то что бы пережить первые эмоции, после прочтения дневника, у Гарри ушли сутки. На это потребовалась бутылка огневиски. Воспоминания о взаимоотношениях с Драко в Хогвартсе завели Гарри в поток размышлений. Он пытался осознать свои чувства к Малфою. Да, он наконец признал, что такие чувства у него есть. Его сердце замирало от одного взгляда Драко, дыхание перехватывало при его прикосновении. И в груди все сжималось, при виде его страданий и боли после допросов. И чудовище, которое казалось бы уснуло, когда пропали чувства к Джинни. Снова потянувшись когтистыми лапами, оцарапало внутренности. И без того сжавшиеся от волнения за Драко, который уже четвёртый сутки не приходил в себя. А при воспоминании об объятьях, тепле его тела и тихом голосе с хрипотцой, в животе у него происходил настоящий шторм. Гарри протяжно застонал, упав на кровать в своей комнате. Что же теперь ему делать. Вокруг царила гнетущая тишина. Он повернул голову на бок и посмотрел в окно. Небо затянутое тяжёлыми тучами, и сумрак опустившийся после, по-зимнему раннего заката. Снежные хлопья кружились и оседлали на крышах маленьких и уютных домиков, словно белоснежные одеяла. И настроение Гарри было таким же. Тяжёлым, мрачным, беспросветным. И от чего-то скребли кошки на душе. Он тяжело поднялся с кровати и направился в комнату Драко. После заката, когда мрачные тени оседали в углах дома, и даже свет от магических светильников, не мог их прогнать. Гарри приходил к Малфою. Усаживался на пуфик, а руки и голову клал на кровать. В такой неудобной позе, ему удавалось проспать несколько часов, прежде чем тело начинало ныть и неметь. Но это было лучше, чем мучиться в липких и удушающих кошмарах, у себя на кровати. Гарри, помня предостережения Снейпа, старался как можно реже прибегать к зелью сна без сновидений. И спал вот так, урывками, в неудобной позе. Почему-то рядом с Драко сны были спокойными и безмятежными. Гарри несколько раз подавлял в себе желание лечь рядом. Боясь, что как раз именно в этот момент Малфой придёт в себя. Это было бы не удобно. В конце концов, то, что было в камере, осталось там. В подземелье они оба были уязвимы и из-за этого более открыты. И их близость в темноте камеры было единственное чем они могли помочь друг другу. Поддержать объятьями, и спать рядом, что бы не мучили кошмары. Но сейчас ведь в этом не было видимой необходимости. Хотя Гарри по-прежнему ощущал себя уязвимым. Но он не был уверен, что для Драко спать в одной постели, было бы нормально, в данной ситуации. Гарри чертовски сейчас в нем нуждался. Драко открыл глаза на рассвете. Серые, как небо за окном. Взгляд его был внимательным и задумчивым. Протянув руку, он коснулся лица Гарри, провел подушечкой большого пальца, по его губам, а затем зарывшись тонкими пальцами к нему в волосы, притянул Гарри к себе. И нежно, словно лепесток хрупкого цветка, коснулся его губ. Горячее дыхание опалило лицо Гарри. Он положил руку на затылок Драко, всем телом поддаваясь вперёд. Не отрывая губ, Гарри перекинул ногу, через его бедро, садясь сверху. И, согнувшись над Драко, углубил поцелуй, скользнув языком, через мягкие податливые губы. Драко провел руками по спине Гарри, и его пальцы скользнули под пижамную рубашку, прикасаясь к коже. От чего Гарри прогнувшись в спине, на инстинктах толкнулся бёдрами, ощущая под тканью штанов, возбуждение и свое, и Драко. Тихий стон сорвался с его губ... Резко вздрогнув всем телом, Гарри проснулся. Часто моргая, он уставился на Драко, который все так же безмятежно, лежал на кровати. Даже не догадываясь о том, что сейчас приснилось Поттеру. Гарри потрогал свои пунцово красные щеки, и быстрее сорвавшись с пуфика, побежал к себе в комнату, в душ. Он уже и забыл когда в последний раз у него была эрекция. Наверное ещё зимой, в прошлом году, когда они с Джинни целовались возле камина в гостиной Гриффиндора. После этого, было не до того... Тогда Гарри даже не смог бы представить, что однажды будет дрочить на Драко Малфоя. Оргазм был на столько сильным, что Гарри до крови прокусил себе ладонь. Которую он зажал в зубах, что бы не застонать в слух. Когда расслабление достигло своего пика, он уселся на пол душевой кабинки, под струями воды и горько рассмеялся. Вдруг ему стало интересно, а Драко когда-нибудь дрочил на него? Мысль о Малфое, который, так же в душе, зажав одной рукой рот, а второй прикасался к себе, и думал в этот момент о Гарри не казалась, чем то мерзким, наоборот, возбуждала настолько, что Гарри снова потянулся рукой к бедрам. Представляя себе подтянутое, бледное тело, светлые волосы спадающие на глаза, чувственные губы, длинную тонкую шею, узкие бедра, длинные ноги. Гарри кончил во второй раз. — Ебать... Что ты со мной творишь, Малфой. К черту все, ему нужно поспать нормально. С этой мыслью Гарри опрокинул в себя зелье сна без сновидений и устало повалился на свою кровать. Даже не утруждая себе тем, что бы одеться. Утро встретило Гарри головной болью и тошнотой. Он одел на себя все те же Малфоевские брюки и белую рубашку. Уже по привычки заглянул в соседнюю спальню, что бы убедиться в том, что там все без изменений. Вспоминая прошедшую ночь, Гарри, к своему удивлению, не почувствовал ни стыда, ни угрызений совести. Если честно, то он был даже рад, что его спящий красавец, наконец–то пробудился после долгого сна. А то Гарри уже начинал переживать, за свое либидо. Было немного странно, что пробудился он на Малфоя. Хотя... Гарри отдавал себе отчёт в том что Драко был чертовски красив. И это не было новоприобретенным осознанием. Где-то на периферии своего сознания Гарри всегда это понимал. И вот это открытие его слегка озадачило. Ведь он никогда не обращал внимания на других парней. Но при этом, ещё до заключения в Малфой мэноре. Гарри знал, что от смущения у Драко краснеют скулы, а от злости полыхают впалые щеки. Он знал, как солнечные лучи играют в его платиновых волосах. И что от злости, его глаза темнеют, приобретая металлические оттенки. А на солнце они становятся очень светлыми и голубыми. А ещё Гарри мог сказать, как выглядит лицо Малфоя, только услышав тон его голоса. А на шестом курсе мысли о Драко буквально превратились в манию. Гарри с ужасающей, для себя, ясностью понял, что он знает, что Малфой не любит есть лук. Но обожает зелёные яблоки. На завтрак он чаще всего ел овсяную кашу без сахара. На обед курицу с картофелем. А на ужин овощное рагу. Драко не любил сливочное пиво, зато любил чай с чабрецом и ромашкой. Так же, как и Гарри, он любил тыквенный пирог. Он знал, как Драко ест, как аккуратно он держит вилку и ловко орудует ножом. Как он держит кубок, в изящных тонких пальцах. И как подрагивает его острый кадык, когда он пьёт. Черт! Он знал буквально каждую черту его лица. Но при этом он не мог вспомнить какого цвета глаза у Рона, голубые? Или зелёные? Но серые холодные, словно зимнее небо, глаза Драко, Гарри не забывал никогда. Гарри мог точно пересказать весь гардероб Малфоя, в которым он щеголял на 6 курсе. Но не мог вспомнить, в чем был одет, его лучший друг на свадьбе у Билла. Чёртов Драко Малфой всегда был запечатлен на подкорке сознания Гарри. До такой степеней, что он не осознанно подмечал для себя различные факты о нем. За какую команду по квиддичу он болел. Какие предметы, кроме обязательных, он в школе посещал. То что во многих предметах он обходил Гермиону, при этом каким-то не постижимым образом, оставаясь на втором месте, по успеваемости. Гарри знал, что Драко превосходно играл в квиддич, и единственный кому он всегда проигрывал, был он. В тех же матча в которых Гарри не участвовал, победа всегда доставалась Слизерину. Следующим моментом для саморефлексии послужило то что Гарри в принципе, никогда не обращал внимания на то, что о нем говорят. С 11-ти лет, он привык быть в окружении своей, не прошеной славы. Шепотки за спиной и пересуды, сплетни и уничижительные статьи в газетах. Все это стало бременем его славы в магическом мире. И он отрастил броню. Особенно после Риты Скитер, что она только о нем не писала. И что только о нем не говорили в школе. Как в глаза, так и за спиной. Все это не задевало Гарри совершенно. И единственный человек который мог его довести до белого каления, единственный кто мог взбесить его на столько сильно, что Гарри, потеряв голову, ударил бы его кулаком с зажатым в нем снитчем. На поле для квиддича при всей школе и преподавателях. Этим человек был Драко. Почему его оскорбления так сильно ранили Гарри, что он моментально терял голову, забывая про осторожность. Ответ очевиден. Никто не может так сильно ранить, как близкий человек. Малфой не был близким для Гарри в школе. Тем не менее, его оскорбления задевали Гарри до глубины души. Поттеру пришлось приложить усилие, что бы перестать гонять мысли о Драко. И переключиться, на более важные вещи. Такие, как Бузинная палочка. То что она находилась совсем рядом, ещё больше подогревало азарт. А так же страх, что Волан-де-морт, может добраться до неё быстрее. Проблема была в том, что Хогвартс охранялся не только людьми, в число которых входили и Пожиратели Смерти, но и защитными заклинаниями. Гарри каждый вечер, доставал из рюкзака карту мародёров и просматривал территорию замка. Он заметил, что Амикус и Алекто Кэрроу, Долохов и мать его, Пятигрю патрулируют территорию Хогвартса 3 раза в сутки, преимущественно, после заката. Примерно в одно и то же время. Когда Гарри впервые увидел имя Питера Пятегрю на карте, он чуть не задохнулся от ярости и жгучей ненависти к этому человеку. Он стоял на втором месте после Волан-де-Морта, в списке тех кого Гарри хотел бы убить. Да, именно так, именно убить. Возможно, заключение в камере, пытки, допросы и соседство с Малфоем, так на него повлияло. Но Гарри действительно преисполнился желанием убивать Пожирателей Смерти. То, что они делали с Гарри, то, что они сделали с Драко, поселило в душе Поттера желание отомстить. Его личный список смертников возглавляли такие имена как Волан-де-Морт, Питер Пятегрю, Люциус Малфой, Эйвери, Яксли, Беллатриса Лейстрейндж. В этот список ещё бы вошли Дейвис, Крэбб старший, Захария Смит и Сивый. Но их уже успел убить Драко. Гарри понимал, что идти одному за Бузинной палочкой, было опасно. Он больше не за что бы не хотел оказаться в подземелье Малфой мэнора или в любом другом. Поэтому осторожность все таки взяла верх над безрассудной храбростью. И Гарри ждал, когда придёт в себя Драко. Только был вопрос: как преподнести ему эту информацию, и не выдать того что Гарри прочёл его дневник? Его размышления прервал громкий хлопок трансгрессии. Гарри обрадовано подскочил с дивана. Даже если это был Снейп, Гарри был бы рад его видеть. Он провел 4 дня слоняясь из угла в угол в полном одиночестве. Будучи полностью предоставлен своим не радужным мыслям и воспоминаниям. Но тот кто открыл двери, вызвал в нем такую бурю эмоций, что Снейпу и не снилось. — Гермиона!!! — Воскликнул Гарри. И не успел он и глазом моргнуть, как подруга тут же повисла на его шее. Сбивчиво говоря: — Боже Гарри, ты жив, это в правду ты? Не могу поверить! — Девушка слегка отстранилась, вглядываясь в лицо Гарри. — Мы с Роном только вернулись в Лондон. И Снейп нас поймал, возле лазарета. Сказал, что ты жив. Что ты спасся. Он трансгрессировал меня сюда. Я до конца даже поверить не могла, пока тебя не увидела! Боже Гарри!!! Хвала Мерлину, ты жив! — И я рад тебя видеть! Рад, что с вами всё хорошо. Что вы спаслись. Гермиона, а где Рон? — Гарри крепко обнял подругу и они вместе сели на диван. Девушка схватила его руки, так словно боялась, что Гарри может снова пропасть куда-то. — На задании, пошло все немного не по плану. Нас подвела разведка. И мы попали на людей, которые весьма лояльно относились к сменившемуся правительству. В общем, пришлось бежать. И Рона слегка расщепило. — Гермиона предостерегающе выставила руки, видя что Гарри уже намеревался выскочить с дивана. — Гарри, с ним все в порядке! Он поправится через пару дней, не переживай. — Что это было за задание? Расскажи подробнее. Чем вообще заниматься сейчас орден? — Наскучавшись в информационном вакууме, Гарри планировал завалить Гермиону вопросами. Но девушка замотала головой. - Гарри, я не могу тебе рассказать. Пока ты официально не состоишь в Ордене. Мы все дали магическую присягу и непреложный обед. — Блядь! — Гарри, не выражайся! — Гермиона посмотрела на него с удивлением. И ведь действительно, раньше Гарри не использовал мат в своей речи. Привычка перенятая от Драко. — Лучше расскажи, что с тобой приключилось. Тебя держали в мэноре? С тобой что-то делали? Как ты сбежал? Как ты себя чувствуешь? Потому что ты выглядишь просто ужасно! И чей это дом? — Когда Гермиона закончила бесконечный поток вопросов, она обвела взглядом гостиную. В которой, надо признаться, Гарри навёл изрядный бардак. —Это дом Драко. — Драко... Малфоя?! — Изумленно воскликнул девушка. — Да. Он был вместе со мной. В подземелье Малфой мэнора. И сбежали мы, только благодаря ему. — Расскажи мне все. — Потребовала Гермиона, скрещивая руки на груди. И Гарри рассказал. Конечно, далеко не все. В общих чертах. Он умолчал про жестокие допросы и про свои возникшие чувства к Драко. — Он не выдал тебя... Ты знаешь, я слышала, как Кингсли со Снейпом обсуждали информацию, которую передал Малфой. Думала тогда, что ослышалась... — Взгляд Гермионы стал задумчивым. Гарри, поняв, что она не перестанет задавать вопросов, пока не узнает всего, устало потёр виски. У него начала болеть голова. И, если честно, ему нужен был совет и виденье со стороны. Нужно было с кем то поделиться, всеми мыслями и чувствовали, которые преследовали его и не давали сосредоточиться на более важных вопросах. Гермиона, со своей толерантностью ко всему, идеально подходила для этого. — Пошли. — Сказал Гарри, увлекая девушку за собой, на второй этаж. Он открыл ей дверь в свою спальню, пропустив её в перед. А сам чуть помедлив, сказал: — Посиди здесь, я сейчас. Он прикрыл дверь и зашёл в комнату Драко. Блондин все так же лежал, без сознания. Снейп говорил Гарри, что на восстановление может уйти много времени. Драко потратил слишком много магической энергии при побеге. Но Гарри все равно волновался. Он подавил в себе желание взять Драко за руку. И вышел из спальни. Гермиона ждала его, усевшись на кровать, скрестив ноги. Гарри, зайдя в комнату, наложил на двери запирающие чары. А затем добавил "Оглохни". Девушка, видя эти предосторожности, Изумленно вскинула брови. — На всякий случай. — Пояснил Гарри, убирая палочку на тумбочку. — Вдруг Драко очнется. Не хочу что бы он стал свидетелем этого разговора. — Что с ним? — Снейп сказал, что это переутомление. Драко, при побеге пришлось много колдовать. Гермиона, он вызвал Адский огонь. — Ого. Откуда он вообще узнал про это заклинание, и как у него хватило сил? Хотя я замечала на уроках, что он работает, как будто в пол силы... Но неужели на столько? — Ну да. Слушай, то, что я тебе сейчас расскажу, пускай останется между нами. Никто об этом знать не должен. Даже Рон. В особенности Рон. — Хорошо. Но, Гарри... — Без "но". Это не моя тайна. И по хорошему счету, даже тебе я не должен об этом говорить. — Гарри действительно так чувствовал. Что все что касалось магического потенциала Драко, лучше держать в секрете. Ну и конечно же Рон бы никогда не понял тех чувств, что Гарри испытывал к Малфою. — Хорошо. Я никому ничего не расскажу. — Гермиона все ещё смотрела на него с сомнением. Но Гарри доверял ей, пожалуй даже больше чем себе. Он рассказал ей все, что смог припомнить. Как Драко лечил сам себя забирая магию Гарри, как он лечил его. Как он перетягивал боль Гарри на себя. Чуть помедлив он рассказал про то какой Драко настоящий. Как он заботился о Гарри и помогал. Что без него Гарри, бы уже давно сошёл с ума в камере. Как он научил его видеть ауру и окклюменции. И много еще всего рассказал. Подробно описав их побег, Гарри умолчал только о том, что Драко убивал. Он остановился, не зная стоит ли рассказывать про дневник. Но в конце концов решил, что если он хочет, что бы Гермиона помогла ему разобраться в его чувствах, он должен рассказать. Девушка слушала его очень внимательно, не перебивая. Но было видно, как она загибала пальцы, откладывая рвущиеся из нее вопросы, на потом. — Он любит меня, Гермиона. С курса третьего. И все то, что он сделал, этот обряд, метка, шпионаж, все это было только ради меня. — Тихо закончил свой рассказ Гарри. Гермиона не выглядела слишком удивлённой. Да, её поразил рассказ про обряд и про магическую силу, которой Драко обладал. Про его умение забирать, при необходимости магию обратно себе. И про способность оттягивать на себя боль Гарри. Но на то, что Малфой оказался влюблен в Гарри, Гермиона ответила понимающей улыбкой. — Ты знаешь, Гарри, я ведь это подозревала в школе. — Что? В смысле? — Гарри опешил от такой новости. — По нему было заметно. Как он смотрел на тебя в большом зале. Он отводил взгляд от тебя только когда ты начинал смотреть на него. На уроках, я тоже обращала внимание, как он отвлекается, смотрит. И взгляд у него при этом менялся. Когда он думал, что никто его не видит. — Гермиона смущённо покраснела, нервно потеребила края сиреневой кофточки и продолжила. — Про вас много слухов в школе ходило. — Про "нас"? — Теперь уже опешил Гарри. — Ну, да. И про него и про тебя и про вас вместе. Ты разве не слышал? — Гермиона совсем засмущалась, отвела взгляд. — Я уже давно перестав вслушиваться в шепотки за спиной. А в глаза мне никто такого не говорил. — Гарри устало прилёг на кровать, закинув руки за голову. — Оно и понятно, никто бы не решился бы такое сказать тебе в глаза. Сначала слухи начали ходить только про Малфоя. Это было на 4 курсе. Шептались что он... Ну, понимаешь? — Девушка в конец засмущалась и замялась, ожидая поддержку от Гарри. Но он устал уже гадать и что-либо понимать. По этому лишь помотал головой. И тогда она продолжила: — Говорили, что ему нравятся парни. Ну сам посуди. За все время в школе, его ни разу не видели с девушкой. Он был обручен с Панси, но при этом упорно делал вид, что это нечего не значит. А ведь он красивый. Знаешь, все школьные туалеты, были исписаны его именем. Половина девчонок в школе тайно вздыхали по нему. Другая половина, так же тайно вздыхала по тебе. Ну и конечно те взгляды, которые он на тебя бросал, не остались не замеченными. И то сколько он внимания тебе уделял, со своими подколами и оскорблениями. Начали ходить слухи, что он влюблен в тебя. Не говорили об этом разве что на слизерине. Слизеринцы говорили, что это ты в него влюблен. — Что? — Гарри вскочил с кровати, как подорванный. — Гарри, это тоже не удивительно. Ты так же много внимания уделял ему. Ты тоже часто смотрел на него. А вспомни шестой курс. Ты же помешался на Малфое. Мы с Роном устали слушать как ты говоришь о нем. Мерлина ради, Гарри. Ты Джинни меньше внимания уделял, чем Драко. Рон рассказывал, что ты даже по ночам следил за ним по карте мародёров. Ты постоянно говорил о том, что с Малфоем что-то не так. Что он стал плохо выглядеть. Что он уставший, что он потерянный. Что он что-то замышляет. По этому слухи и поползли. После того как ты чуть не убил его Сектусемпрой, говорили, что якобы ты разозлился, потому что он тебе изменил с Тео Ноттом. А кто-то говорил, что это из-за того, что Драко стал Пожирателем, и ты не смог выдержать этого. — Пиздец. — Это единственное, что мог сказать Гарри, густо заливаясь краской. Потому что все, что говорила Гермиона было правдой. Гарри действительно на 6 курсе следил за Драко. И по ночам высматривал его имя на карте. И беспокоился о том, что он выглядел болезненно. — Гарри, — Гермиона, развернувшись к нему всем корпусом внимательно посмотрела на него. — Это же не правда, да? Ты же не влюблен в Драко Малфоя? — Гермиона, я не знаю. Я не уверен. Но мне кажется что я чувствую к нему что-то. По правде сказать это "что-то" гораздо сильнее того, что я чувствовал к Чжоу или Джинни. — О, Мерлин! — Гермиона закрыла рот ладонью, от ужаса или удивления. Впрочем, Гарри было все равно. — Его прикосновения, это как электрический ток, по всему телу. И оторваться сложно. Его глаза, его руки, волосы, лицо все, буквально все в нем, вызывает у меня дрожь. Я не могу смотреть на него, без желания прикоснуться к нему. — Гарри... — Голос девушки был сочувственным. И это раздражало Гарри. — Слушай, я ведь понимаю, что это значит. Но как мне теперь быть? — Гарри, он Пожиратель смерти... — Нет. И никогда им не был. Он шпион. — Но у него чёрная метка. — Это его не определяет. Его заставили. — Ради метки, он принёс жертву. Он убил. — Его об этом попросил Дамблдор. Ему нужен был шпион в ближнем круге. — Это же Драко Малфой. Тот самый.... — Он другой. Ты не знаешь какой он настоящий. Гермиона замолчала. Понимая, что дальше спорить бесполезно. На любой её аргумент, Гарри найдёт опровержение. Гарри сел на кровати и посмотрел на подругу. — Гермиона, что мне делать? — Его голос был тихим и грустным. — А что ты сам хочешь? — Не знаю. Я запутался. Я хочу быть рядом с ним. Хочу иметь возможность разговаривать, не как раньше, постоянно оскорбляя друг друга. А как в камере. Хочу касаться его. — Ты хочешь быть с ним? Гарри, ты влюблен в него? — Гермиона посмотрела на него, своим фирменным взглядом, от которого было не укрыться. — Да. — И с этим ответом Гарри признался не только Гермиона, но и себе. — Ну тогда же все хорошо, да? Если влюблены друг в друга, все должно быть просто? — Гермиона, это же Драко Малфой. Когда с ним было просто? — Вздохнул Гарри. — Я думаю, вы в этом разберётесь. Постепенно. Ты только не торопись, обдумай все хорошо. А стоит ли начинать то, у чего не будет продолжения? — Девушка смотрела на Гарри чуть ли не с жалостью, надломив брови. — Почему ты думаешь, что у нас не может быть продолжения? — Сердце Гарри екнуло, а чудовище внутри протестующе заворчало, не желая соглашаться со словами Гермионы. — Потому что ты Гарри Поттер. Избранный, мальчик, который выжил. А он Драко Малфой Пожиратель смерти и убийца. — Гарри запротестовал, но Гермиона его перебила. — То что он был шпионом, и то что все время помогал тебе, знают единицы. Для всего остального мира он остаётся Пожирателем. Как ты думаешь, пойдут за тобой люди, если узнают, что вы вместе? — Я не хочу за собой никого вести. Мне будет достаточно если рядом будете вы с Роном и Драко. — Гарри, ты не понимаешь. Орден строит на тебя планы. Когда ты вернёшься в мир, они сделают тебя лидером Ордена. Это даже обсуждаться не будет. Война приобрела такой масштаб, что нам втроем или даже в четвёртом, уже не справиться. — Нужно заканчивать это. Нужно найти крестражи. — Мне кажется, что один из крестражей в сейфе Беллатрисы. Когда нас схватили, я слышала как она спрашивала у Люциуса про сейф и кубок. Кубок Пуффендуй, понимаешь? — Значит нам надо попасть в самый защищённый банк, и выкрасть из сейфа Беллатрисы кубок. — Гарри обречённо застонал и рухнул обратно на кровать. — Да, звучит безнадёжно. — Гермиона смотрела на него, закусив губу. — Ну мы же пробрались в министерство магии, украли медальон. И выбрались от туда живыми. Нужно все спланировать. Тот гоблин, которого вы вытащили из мэнора, где он сейчас? —Крюкохват, он сейчас живёт вместе с Оливандером, в доме Билла и Флер. Коттедж Ракушка. Туда нас изначально переместил Добби... О, Гарри, мне так жаль... Добби умер. — Да, я догадался. Я видел кинжал Беллатрисы. — Гарри протёр ладонью по лицу, помассировал веки. Без очков глаза сильно уставали. — Рон похоронил его возле коттеджа, на берегу моря. Сам, без магии. Сказал, что тебе бы эта идея понравилась. — Гермиона, как то слишком подозрительно шмыгнула носом. — Гарри это было ужасно! Билл быстро связался с Орденом, за нами транскрибировал Кингсли. Мы рассказали, что произошло, и что ты остался в Малфой мэноре. Орден начал готовить план по твоему спасению. Сириус был в бешенстве, Рон тоже. Но через пару дней, когда у нас почти все было готово, вышла статья в Пророке, с твоей фотографией. О том, что ты умер. И на фотографии, у тебя голова была отдельно от тела. — Оборотное зелье... — Тихо сказал Гарри. — Они могли напоить кого-то оборотным зельем, что бы сделать этот снимок. — Мы не думали об этом. Сириус и Рон, Тонкс и Римус рвались мстить. Это было ошибкой. И Тонкс умерла... И Чарли... Гермиона утерла выступившие слезы, а Гарри поднявшись, обнял её. Она тихонько всхлипывала у него на плече, и неразборчиво повторяла: — Это было так ужасно... Потерять тебя... Так кошмарно. Мир словно погрузился во тьму. Люди потеряли надежду. А Том... Победил. И начали твориться, страшные, кошмарные вещи. — Он не победил. Я жив и собираюсь убить его. Мы сделаем это. Выйграем войну. Все будет хорошо. — Гарри ласково гладил каштановые волосы подруги и тихо обещал ей то, во что сам с трудом верил. Гермиона трансгрессировала на базу Ордена, уже за полночь. Гарри вышел её проводить на крыльцо и чуть не задохнулся от свежего воздуха, от которого закружилась голова. Как же долго он не был на улице. Он стоял и смотрел на облепленные снегом дома, выглядевшее словно пряничными. На тихие, безлюдные улочки и на верхушки башен Хогвартса, видневшихся с порога дома Драко. Его мысли витали вокруг крестражей и Даров Смерти. И вновь лихорадочное возбуждение овладело им. Хотелось прямо сейчас схватить, мантию, карту и трансгрессировать к воротам замка. Забрать Бузинную палочку и хоть в чем то одержать верх перед Волан-де-Мортом. Мысли Гарри прервал грохот донёсшийся из дома. Со второго этажа, из комнаты Драко.