Твой личный Монстр

Гарри провел сутки в раздумьях, крутя дневник с единорогом в руках. Было бы правильно положить его на место и забыть о его существовании. Но Гарри не был бы Гарри, если бы всегда следовал правилам. Безусловно прочитать дневник Драко, было бы не честно. Но Гарри надоело быть впутанным  в чужие интриги и получать дозированную дозу информации. А то, что Малфой не расскажет ему всего, он даже не сомневался. Гарри хотел вернуть контроль над своей жизнью. После всего того дерьма, что он узнал про Дамблдора. После всех его тайн, которые касались и Гарри. После понимания того, что им манипулировали все это время. Ему необходимо было узнать все, что бы перестать чувствовать себя ведомым. Он чувствовал по неоднозначным оговоркам Малфоя в камере, что Драко был впутан в его историю, гораздо глубже, чем он мог себе представить. А ещё было безумно интересно узнать, что мотивировало слизеринца, на то что бы стать шпионом. А так же откуда в нем такая сила, способность к беспалочковой магии, и почему Гарри раньше никогда этого не замечал. Что за секрет связанный со смертью Дамблдора и Дарами Смерти хранил Малфой. Вопросов было море. И ответы, хотя бы на часть из них, были у Гарри в руках. Он ещё раз пробежался глазами по ядовито-зелёной обложки дневника. Перевернул его и на обратной стороне, увидел тонкую вязь рун, написанную аккуратным, острым, с завитушками почерком Малфоя. Ниже, под рунами было написано имя: Гарри Джеймс Поттер. Гарри видел такое прежде, в школе. Это рунные чары, разрешающие прочитать тетрадь или учебник, только тому кого укажет владелец. Такие чары накладывали девчонки на свои дневники, учителя на контрольные работы и экзаменационные тесты. Ну что же, разрешение, так необходимое Поттеру для очистки совести, было получено. По крайней мере он пытался себя в этом убедить, открывая зелёную обложку. Итак, с чего бы начать... Если ты,читаешь это, Гарри, то я уже мёртв. А Дневник переместился к тебе, сразу после моей смерти. Гарри... Не думаю, что я бы смог когда-нибудь, назвать тебя по имени. Это было бы слишком... интимно. Оно слишком нежное для такого чурбана, как ты. Твоё имя нужно выдыхать в протяжном стоне, в полумраке спальни. Ха, да, вот такие у меня ассоциации. Ты, должно быть, сейчас в шоке. Но начнём по порядку. Даже писать это тяжело, и я не знаю с чего начать. Наверное, с самого начала нашей с тобой истории. Или даже раньше, что бы ты понял, почему я такой, какой есть. Меня зовут Драко Малфой. Я имел несчастье родиться 5 июня 1977 года. В Малфой мэноре. Почему несчастье? Ведь ты, наверняка сейчас думаешь, что о таком мечтают все? Древнейший род, состояние, престиж, богатство, древняя магия, текущая по жилам чистокровных волшебников, влияние и связи. Образцовая семья. Отец политик и бизнесмен, имеющий огромное влияние на Министерство Магии. Бывший Пожиратель смерти, сумевший урвать у своего господина тайные знания о тёмной магии. Я имел все, о чем мечтают многие, очень многие. Влияние, деньги, ум и силу. Настолько мощную силу, что её приходиться скрывать и сложно контролировать. Но об этом чуть позже. Все это было напускное. Образцовая семья, олицетворение священных 28. Постоянные снимки и хвалебные статьи в газетах. Но ты не знаешь, какие тайны хранятся за этой идеальной ширмой. Никто не видел и не знал, что за этим скрыто. Садизм, насилие, пытки. Пожалуй, это могло бы стать девизом моей семьи. Не показывай эмоции. Держи лицо. Не будь слабаком. Уроки хороших манер, заканчивающиеся моим разбитым носом или трещинами в ребрах, в пять лет не были новинкой. Первый Круциатус в 11 лет, за то, что я не смог призвать Патронуса, тоже не было чем-то неожиданным. Сейчас вспоминаю и не понимаю, почему после всего этого отец все равно продолжал оставаться для меня авторитетом. На которого я равнялся во всем. Наверное, из-за желания, что бы он признал меня. Признал, что я на что-то способен. Похвалил. Гордился мной. Но это было не достижимо. К четвёртому курсу, я понял, что я был лишь его амбицией, его оружием. Что он всеми силами, с моего рождения воспитывал верного раба, который подчинялся бы беспрекословно. Сначала ему, а затем Волан-де-морту. Ты знаешь, Гарри, я бы хотел быть похожим на тебя. Вот же ж блядь! Но я действительно тебе завидовал. Всегда. Завидовал твоей свободе. Твоей храбрости. Силе духа. Ты прошёл так много трудностей, но они тебя не сломили. Наоборот, закалили. А я жалкий трус. Я всю свою жизнь боялся. Сначала отца, затем Волан-де-Морта, а потом за жизнь твою и матери. Меня сломали. Внешне, наверное, это не видно. Привычка держать лицо. Носить маску. Но внутри, сука, я сломан! Я пытаюсь себя починить. Собрать по кусочкам. Правда, пытаюсь. Но это чёрная дыра внутри. Как будто внутри меня Азкабан. Я не умею радоваться. Не умею быть счастливым, не умею искренне смеяться. Эта боль, она постоянно внутри. Не физическая. Физическую боль я терпеть научился. Её в моей жизни было предостаточно. Знаешь, я в какой-то степени даже начал получать от неё удовольствие. Боль принимает форму искупления и выбивает из головы ненужные мысли. После парочки Круциатусов, как-то уже не думаешь о том, насколько паршиво на душе. Но вернёмся к году моего рождения. Тебя, скорее всего, сейчас разбирает любопытство и ты думаешь, что "Малфой настолько тупой, что даже не знает года своего рождения." Ты искренне полагаешь, что мы одногодки. Но это не так. Я старше тебя на 3 года. Тебе наверняка интересно, как так получилось. Когда мне было 6 лет, отец позвал меня к себе в кабинет... Гарри захлопнул тетрадь в бешенстве. Единорог, посмотрев на него, встряхнул розовой гривой. Это просто полный пиздец. Он прочитал всего 2 страницы, а его уже трясло и хотелось пойти и убить Люциуса Малфоя. Гарри сидел на пуфике, возле кровати Драко. И читал, то что не должен был читать. Слов не было, только эмоции. Он взглянул на Малфоя. Ему хотелось что-то сказать, дать понять, что он сожалеет, что ему так жаль, что все это произошло с ним. Но тот все так же лежал, не открывая глаз. Фарфоровая кукла, с безмятежной красотой. ... В общем и целом, я был сам виноват, что мы не подружились. Моя идиотская привычка, на то время, копировать отца, послужила тому, что мы стали врагами. По крайней мере, я тебя таковым считал аж вплоть до 3-го курса. Есть ещё одна причина...ха, Поттер, я напился... Потому что на трезвую, я бы не смог бы сейчас это написать. После первого курса. Когда я вернулся на каникулы домой, отец избил меня и посадил в камеру, в подземелье. По началу, все было довольно неплохо. Мне носили учебники, конспекты, книги. Кормили. И не трогали. До тех пор, пока в подземелье не спустился Сивый. Ты наверняка о нем слышал. Оборотень. Маньяк, психопат, ебаный садист. Нет, Гарри. Я не могу написать того что он со мной сделал. Всего в мире алкоголя не хватит, что бы я, трус, в этом признался. Страницы этого ебаного ежедневника, не выдержат моего признания и воспламеняться от праведного гнева. Ха... Гарри спустился в низ. После прочитанного, срочно нужно было выпить что-то крепкого. Порывшись по шкафам на кухне, он нашёл начатую бутылку огневиски. Не ту ли самую пил Малфой, когда писал про Сивого. "Сдохни, мразь" - вот почему он адское пламя направил на Сивого. И его глумливые намёки... Что он сделал с Малфоем. Четырнадцатилетним мальчиком... Взяв бокал и бутылку, он поднялся к себе в комнату и, устроившись на полу, продолжил читать, часто отхлебывая из бакала. И чем дальше он углублялся в страницы дневника, тем выше ползли его брови. Опрокинув бокал огневиски за раз, Гарри налил себе следующий. ... То что произошло тогда... От этого было уже никуда не деться. Сивый преследовал меня ночами долгие годы. И не только ночами... После этого я и сломался. Это изувечило и ожесточило меня. Я стал как отец. Буквально, я перестал ему подражать. Я стал как он. Мама меня не узнавала. Но я ничего не смог ей рассказать. Панические атаки, кошмары... Я тогда подсел на зелье сна без сновидений. Отчего словил передозировку. Северус создал для меня более безопасное зелье, что бы я мог справляться с паническими атаками. Но спать нормально я так и не смог. И все равно прибегал к зелью для сна без сновидений. Из-за чего я вообще плохо помню второй курс. Все как в тумане. Как будто это был не я. Гарри опять захлопнул дневник и опрокинул стакан горячительного напитка. Ему не давал покоя вопрос, а не он ли виноват, что после 1 курса, Драко все лето провел в подземелье мэнора, подвергаясь насилию. Гарри отказал ему в дружбе, и Люциус его наказал за это... Но как можно своего собственного сына... Гарри снова налил, чтиво было не из лёгких. 3 курс, время взросления и переосмысления всего. Мне 16 лет. Возраст первой любви и всего такого. Стремно даже писать об этом. Зная, что возможно, когда-нибудь ты это прочитаешь. Но и упустить я этой детали, своей биографии не могу. Иначе ты просто не поймёшь моих мотивов. Если мне не снился Сивый, то снился ты, твои глаза, цвета летней листвы. Твоя улыбка, адресованная друзьям, и мною украденная, за завтраком в большом зале. Лохматый, неряшливый, такой очаровательно нелепый, постоянно влипающий в передряги или счастливый, летящий на метле. Такой наивный в своей простоте и виденье мира. Стоящий до последнего, что бы защитить свою правду. И свободный. Эти сны тогда донимали, похуже Сивого. Блядь, я бы предпочёл кошмары с ним, чем каждую ночь видеть твои глаза. И с этого я бесился ещё сильнее. Однажды, после очередного сна о тебе, я разгромил половину мэнора. Тогда я впервые почувствовал, насколько я силен. Я мог сравнять мэнор с землёй. Проблема была в том, что я не умел это контролировать. Сила приходила внезапно. И уходила так же внезапно. И по закону подлости, это всегда были не подходящие моменты. А ещё она пугала меня. Вместе с ней приходило опьянение от своего могущества. Я не знаю, говорила ли это моя магия, или я сам так думал, но используя эту силу, я словно слышал, что что-то или кто-то внутри меня толкает на очень нехорошие вещи. Тогда я увидел страх, в глазах отца. Этот психопат боялся меня. Но он усиленно делал все, что бы сломать меня, подавить, и у него хорошо это получалось. То что я чувствовал к тебе, было не нормально, не правильно, то чего я хотел — было не правильно. От непонимания, что со мной происходит, было ощущение, что я сходил с ума. Сейчас я понимаю, что тогда я боялся даже самому себе признаться в том что чувствую к тебе, на самом деле. Я гулял по тонкому канату от любви до ненависти к тебе. Я пытался бороться со своими чувствами. Заставить себя ненавидеть тебя, но получалось плохо. Ведь каждый раз когда я видел твои невыразимо прекрасные глаза, моё сердце замедляло ход и я забывал как дышать. Каждый раз, когда ты влипал в очередную историю, я умирал от страха за тебя. Несмотря на моё желание сделать тебе больно, отомстить за то, что я чувствую к тебе. Хотя ты и не был в этом виноват. Я до ужаса боялся за тебя. Я так сильно хотел что бы ты жил, что, наверное, я бы смог умереть за тебя. Тебе, наверное, странно это читать, и ты не понимаешь как в одном человеке может ужиться и любовь, и ненависть, и страх за чужую жизни, и желание причинить боль. Я согласен, этот безумный коктейль из чувств и эмоций сводил меня с ума. 4 курс. Моя сила росла. Я знал, чувствовал, что это ещё не пик. Но я научился, более менее, себя контролировать. Но злость и ненависть требовали выход. Прости, Гарри, этим выходом был ты. Я срывался на тебе как мог, винил тебя во всём, что со мной происходит. Перекладывал ответственность. Не мог разобраться в себе до конца. Мне помог Северус. Он заставил меня выпить сыворотку правды. Оо я был взбешён. Почувствовал тогда, что могу разнести весь Хогвартс. Даже без палочки. Тогда я чётко это почувствовал, что могу колдовать без палочки. Но так же не бывает. Палочка концентрирует магию, формирует её в определённое заклинание. Но я знал, что могу обойтись и без неё. И единственное, что меня тогда сдержало, был Северус. Он же мне как отец. Точнее, он намного лучше моего отца. Я был бы рад если бы Северус был моим настоящим отцом. Вот так правильнее было бы сказать, написать. Это отрезвило меня. Но то, что произошло дальше. Как я уже говорил, я не мог признаться в этом даже самому себе. Но под сывороткой, признался и Северусу, и себе. Признался в том, что люблю тебя. Черт, я согласен, это полный пиздец! Я урод, я выродок, чёртов ублюдок! Честно, Гарри, я сам себя за это ненавижу! И до сих пор я не могу принять свою ориентацию! Тогда я все понял до конца. Понял, почему в 17 лет меня не привлекают девушки. Да меня в принципе и парни не привлекали. Только ты, чёртов очкарик. Мальчик, который выжил, что бы свести меня с ума. И ты свёл меня с ума. В тот момент я это понял. Разобрался в себе. Но не принял это. Принятие пришло позднее. Пунцово-красный Гарри закрыл дневник. Да как же так. Все то, что он сейчас прочитал, неужели это правда. Драко Малфой влюблен в него? Он гей? Это все какой-то сюр, бред. Это не возможно! И память начала подкидывать моменты из их совместного заточения. Эти глаза, цвета зимнего неба, смотрящие на него с заботой и чем-то ещё... Любовью? Когда Гарри снились кошмары, он был рядом, поглаживал его по волосам, уговаривал, что все будет хорошо, что его друзья живы.  Драко жертвовал собой. Он постоянно пытался нарваться, что бы на допрос увели его, а не Поттера. Его забота, была даже в мелочах, пил ли Гарри сегодня воду? Не замёрз ли он... — Не уходи... — Не уйду... Никогда. — Твоя жизнь намного важнее. И самые тёплые объятья. Сильная надёжная рука сжимающая его, прижимающая к себе. Чувство защищенности... Он вспоминал школу, вспомнил момент, на 5 курсе, когда инспекционная дружина поймала Чжоу Чанг, это же был Малфой, он её держал и его палочка, приставленная к Чжоу, дрожала от гнева. После поцелуя в выручай комнате. Знал ли об этом поцелуе, Малфой? Не с проста он взъелся на Чжоу. Постоянные подколы, обидные высказывания, драки, насмешки и издевательства. Гарри вспомнил, как Тётю Петунью вызвали в школу Дадли, за то, что тот постоянно измывался над одной девочкой, он дёргал её за косички, обзывал и отбирал у неё портфель. А потом Гарри слышал, что Дадли, рассказывал своему другу о том, как сильно, ему нравиться эта девочка. Гарри девочкой не был и косичек у него то же не было. Но Малфой находил способ строить ему козни. Нет, это какой-то бред. Кому рассказать, не поверят. Принц слизерина влюблен в льва гриффендора. Гарри снова выпил и открыл дневник. Я не знаю, как, но Дамблдор все понял. А так же он понял, что из-за безответных чувств, я могу разнести весь замок. И тогда они с Северусом придумали способ, избавить меня от части магических сил. А за одно помочь тебе, приобрести не достающее силы. Это был ритуал, сложный, опасный, созданный буквально за несколько месяцев. В крайне малоизученной дисциплине магии души. Тебя усыпил Дамблдор и ливитировал в больничном крыло. Забавно, сейчас пишу и представляю твоё ошарашенное лицо. Кстати ты храпишь, когда спишь. Ага, это была наша первая совместная ночь, Поттер. Но, к моему величайшему сожалению, ничего такого, о чем ты сейчас подумал, не было. Но шутки шутками. Этот ритуал по идеи должен был забрать, из моего ядра часть магии и перенаправить её в твоё ядро. Но что-то пошло не так. Вернее, не сразу. Ритуал прошёл хорошо, как и планировалось. Приятного, конечно, было мало. Но все получилось. Я почувствовал себя наконец то обычным. Мне больше не нужно было 24/7 контролировать свои эмоции. Вокруг меня, даже когда я злился, перестали взрываться предметы. И я перестал бояться колдовать. Стало легче, несомненно. Но побочный эффект все таки был. Хотя я никогда не считал его побочным. Это была моя возможность, хоть как-то быть рядом с тобой, помогать тебе, по мере возможности. И даже такой малости я был рад. В общем объясняю более понятно. Первый раз я это почувствовал, на следующий же день, после ритуала. Было первое испытание... Кстати говоря, про драконов это я предупредил Хагрида. Ну, это так, что б ты знал что я тут не для мебели. Ну так вот, первое испытание. Вспомни тебя тогда хвосторога ударила хвостом в плечо, ты почувствовал боль? Нет. А я почувствовал. Или когда она обдала тебя огнём? Я все чувствовал, а ты и бровью не повёл. На втором состязании я задыхался вместе с тобой, только ты под водой, а я под трибунами. А затем я понял как это можно контролировать, как можно твою боль забирать себе, или же абстрагироваться от неё. Все очень просто. Мне нужно было настроиться на твоё ядро, почувствовать в нем свою магию. Об этом я никому не говорил. Северус был в бешенстве, когда узнал. А узнал он на 3 испытании. Я чувствовал, что произойдёт что-то плохое. Ну в общем когда участники начали один за другим выбывать, я чувствовал по твоему ядру, что ты используешь экспелиармус. Против кого, вот это был вопрос. Я кинулся к Дамблдору, что бы он остановил испытание, но он не послушал и даже больше, обездвижил меня, старый маразматик. Я почувствовал боль в ноге, похоже на вывих, а затем я понял что ты уже не в лабиринте. Я говорил ему: что-то не ладно, что ты уже не здесь, где-то далеко, что я едва чувствую тебя. Но он не чего не делал. И опять-таки, не знаю как, я сбросил его заклинание. И побежал в замок, за Северусом. Из-за жжения метки он не пришёл на испытание. Я бежал и чувствовал вкус крови во рту, не понимал тогда, что это значит. Сейчас понимаю, где-то прочитал, что так ощущается магия крови. В общем к тому времени пока мы с Северусом добежали до лабиринта, все было кончено. Ты появился из неоткуда, в крови, с кубком и телом Диггори. И ещё до того как твой крик, полный боли, огласил стадион, я понял что произошло. Я понял что это, был конец нашей юности.  Она закончилась на тебе, перемазанном в крови, на том чёртовом, квиддичном поле. Как раньше уже не будет. Что Волан-де-Морт вернулся. И в тот миг, твой крик, твои рыдания. О Мерлин, как же я хотел тогда подойти к тебе, забрать тебя от туда. Как то утешить, что бы больше никогда не слышать как ты рыдаешь. Ночью я наложил на себя дизиллюмиционное заклинание, и просидел возле твоей кровати, в больничной палате до утра. Ты спал под зельем сна без сновидений и я даже позволил себе держать твою руку. Гарри казалось, что он не в себе. Что это все какой-то сон. Что этого не может быть. Малфой, ядро, магия, забирает боль... - Круцио! - кричит Захария Смит. Но Гарри не чего не чувствует. Возвращается в камеру, и видит Драко, движения которого скованы. А до этого, когда сам Малфой накладывал Круциатус на Гарри. Он же видел, что Малфою больно. Что его трясёт. Получается, он забирал боль от своего собственного проклятья. Последний допрос, это была жесть. Но Гарри, не чувствовал той боли, которую он должен был чувствовать при таких повреждениях. Да, безусловно было больно и не приятно, но не так уж сильно, и вполне терпимо. Надо же, а он то себя возомнил, реально супер крутым чуваком, способным терпеть пытки. А оказывается всю его боль оттягивал на себя Драко. И, очнувшись в камере, рядом с ним лежал измученный его болью, Малфой. Гарри стало стыдно. Да, винить себя тут не за что. Он этого не просил, и даже не знал этого. Но все равно, оказывается Малфой столько боли испытал, из-за него. Вот что ему стоило протянуть руку и познакомиться с мальчиком, на первом курсе. И все бы тогда для Драко  изменилось. И не был бы лета в камере и Сивого. И ничего бы этого возможно бы то же не было. Летом началась самая жесть. Волан-де-морт поселился в Малфой мэноре. Отец был до безумия горд этим. Ну, а я старался не выходить из своей комнаты. Тогда на день рождения, мама сказала, что когда я родился, она открыла счёт в банке Гринготтс на моё имя. И что скопилось достаточно денег, что бы я купил себе дом. Я выбрал домик в Хогсмиде, мне всегда нравилась эта деревушка. Северус стал хранителем тайны. И только тут, в этом доме я чувствую себя в безопасности. Гарри, если бы ты знал, как я устал. Пятый курс. Гарри, прости, я вёл себя, как последняя мразь. Амбридж, эта старая жаба, она что-то заметила и опоила меня сывороткой правды. И я ей признался что я влюблен в тебя. Представляешь, что бы со мной сделали, если бы об этом узнали в школе и дома? По этому было, что было. Извини. Единственное за что не извиняюсь, это за Чанг. Сучка заслужила! Дааа, каюсь, я узнал про поцелуй и был в бешенстве. Но она реально тебя не заслуживала. То она с Диггори, то с тобой. Уж лучше девчонка Уизли, чем эта. А дальше очередная порция шока. Только прошу, не возводи мне памятник Я был вместе с вами в министерстве. Как я узнал, и как я с вами добрался, это отдельная тема. Но я был. Стоял невидимый возле арки смерти. Я видел как вы с Блэком сражались против тетушки. Я слышал, как Блэк назвал тебя именем отца. И видел как Беллатриса швырнула заклинание ему в грудь. Я успел среагировать, не дав ему упасть в арку. Ты знаешь что это была за арка? Односторонний портал в мир мёртвых. Упадёшь туда и ты труп. Признаюсь, соблазн был. Но у меня было дело. Дамблдор поручил мне достать твоё пророчество. Гаденыш старый, про моё даже ничего не сказал. Когда ты побежал за Беллатрисой в холл, я побежал следом, принимая на себя её Круциатусы, которые она пускала в тебя. Бой Волан-де-морта и Дамблдора, которого, кстати, я вызвал. И Волан-де-морт, вселившийся в тебя, дааа, это было чертовски больно. Пророчество я не достал. Оно разбилось и его увидел отец. А значит, и Волан-де-морт. Ну ты и сам об этом знаешь. Я устал. Устал быть одновременно на двух сторонах. Там отец, там мать и честь семьи, про которую мне с детства втирали. Тут ты. Гарри, тебе, наверное, от меня уже тошно. Но я сдался, после министерства. Отец разозлённый проигрышем, отыгрался на матери. И приказал мне принять метку. Увидев маму, избитую и пущенную по кругу пожирателями. Я пошёл к Дамблдору, просил, умолял, что бы он спрятал нас с матерью, но он надавил на больное. На тебя. Вернее, на мои чувства к тебе. В общем и целом я сейчас понимаю, что он мною манипулировал. Мне пришлось принять метку. И шпионить, так же как и Северусу. Я не знаю, в курсе ли ты. Но, что бы получить метку нужно убить. Моя задача была не только в получении метки, мне нужно было, что бы меня впустили в ближний круг. А для этого, для этого мне нужно было убить изощренным способом. Снейп тогда подсказал идею. Создать зелье. И я создал. На это ушло несколько месяцев, но я создал формулу, по которой кровь можно превратить в кислоту. А затем, эти ублюдки привели детей. Маглорожденых. Тогда метку должны были принять 10 человек, включая меня, Дейвиса и Смита. 10 детей. По одному на каждого. Меня оставили напоследок. Видимо, что бы я помучился. Отец не верил, что я смогу. Никто не верил. Даже я сам. Я сидел в своей комнате, зная, что внизу, в подземелье, сидит ребёнок который, ждёт своей смерти. Сука, я себя ненавижу! Каждый раз, с тех пор, как я смотрю в зеркало, я чувствую отвращение к себе. Меня тошнит от самого себя. Я сорвался и был наказан. Отцу в голову пришла "гениальная" идея. Он запер меня в соседней камере с этой девочкой. Знаешь, она была так сильно похожа на твою подругу Грейнджер... Ей было 10 лет. Мия. Она спрашивала меня, буквально заваливала вопросами о магии, о нашем мире. И я пытался ей все рассказать. Чувствовал себя обязанным. Рассказать ей о жизни которую она никогда не проживёт. Я рассказывал о Хогватсе, о замке, об уроках и преподавателях. Больше всего рассказывал о тебе. О магии. Она точно была бы лучшей ученицей школы. И конечно же училась бы на гриффиндоре. Она была такой смелой. Знала, что умрёт. Но не боялась. А я сидел в своей камере, как последняя мразь. И боялся. У меня начала ехать крыша. И мать убедила отца выпустить меня. Но я все равно продолжал приходить к той девочки, каждый ебаный день! С поразительным мазохизмом, я разговаривал с ней и пытался скрасить её последние дни. Оставалось 3 дня. И она спросила, "Это они заставляют тебя убить меня?". Мерлин, Поттер! Ты представляешь, какого было слушать такое от 10ти летнего ребёнка? Я попытался помочь ей сбежать. Но защитные родовые чары мэнора, не позволили. Тогда она попросила меня сделать это так, что бы ей не было больно. И я сделал зелье. За 3 дня. Создал формулу и сварил. Оно было довольно простым. Я соединил две формулы зелья сна без сновидений и напитка живой смерти. И добавил активизирующий компонент. Таким образом, когда её губы коснулось Mors atra, её душа вылетела из тела. Буквально её тело было бы ещё живо. Но боли бы она не почувствовала. Она держала меня за руку, Поттер. Все это время, пока её тело плавилось от кислоты, пока она выплевывала внутренности из рта. Блядь, она была у меня на руках. Я совершил много ублюдских поступков за свою жизнь. Но этот возглавляет мой список. Я ненавижу себя, презираю. Я ненавижу Дамбдлдора, который заставил меня это сделать. Это было моё первое убийство. Я расколол свою душу. Впервые я почувствовал этот раскол через пару месяцев после случившегося. Это как волны мрака, утягивающие на глубины тьмы. И холод, страшный холод который сковывает не только тело, но и душу. Я почувствовал себя на грани того, что бы сорваться в темноту. И единственное, что тянуло к свету, это любовь к тебе. Я прячу это в самый глубокие уголки памяти. И стараюсь не думать об этом. Заставляю себя жить. Потому что я ей обещал. Она спросила меня, о том зачем мне нужна эта метка. И я ей все рассказал. Рассказал что мне нужно помочь тебе. Она все поняла. Сказала мне, что она прощает меня. Потому что ради любви люди готовы пойти на любые поступки. Даже самые кошмарные. Она меня прощает... Она сказала мне, что я заслужу искупление, если помогу тебе победить. Я, конечно, в это не верю. Но так чертовски охота верить, что я действительно когда-нибудь смогу искупить все то что я натворил. Ты наверняка меня сейчас ненавидишь. Я это заслужил. Гарри допил бутылку залпом. Его тошнило и было плохо. Он поднялся, на ватных ногах и отправился в комнату к Драко. Знал ли Дамбдлдор, какую именно придется принести жертву Малфою, что бы получить эту метку? Ради общего блага... Драко лежал на кравати, все так же, бледной тенью самого себя. Гарри не чувствовал ни ненависти, ни призрения. Все, что он сейчас чувствовал - это жалость и сочувствие к Малфою. Это была не его вина. Он не выбирал эту жизнь. Дамблдор действительно манипулировал им. Так же как и его отец. Все это просто не укладывалось у Гарри в голове. Вся степень жестокости, это было выше его понимания. Они оба с Малфоем стали жертвой манипуляций Дамблдора. Стали его оружием в войне. Волан-де-морт приказал убить старого интригана. А Дамблдор, уничтожив крестраж, заполучил мудреное проклятье. Они вдвоем с Северусом, так и не смогли с ним разобраться и ему осталось жить год. А теперь, Гарри, внимательнее. Я думаю, ты читал сказку про трех братьев. Так вот, ты потомок Игнотуса Перевела. Твоя мантия невидимости, та самая из сказки, один из даров смерти. Бузинная палочка принадлежит Дамблдору. И его план состоит в том что бы палочкой завладел я, убив его. Я не хочу этого делать, не хочу убивать старика. Но он вынуждает меня это сделать. Затем, ты должен будешь обезоружить меня, ну или прикончить, что бы Бузинная палочка начала принадлежать тебе. Если я умру до того, как ты меня обезоружишь, то у палочки не станет владельца. И первый, кто её найдёт, получить всю её мощь. Про это знаю только я. Не знаю, почему, но он запретил рассказывать Северусу про бузинную палочку. Возможно не до конца ему доверял, или чего-то опасался. Не знаю... Он написал завещание, с просьбой похоронить его с палочкой. А ещё он завещал тебе снитч. Мне было жалко с ним расставаться. Это твой первый пойманный снитч. Я украл его у мадам Трюк, на четвёртом курсе. Хрен его знает зачем, игрался с ним на переменах как ребёнок. В общем, Гарри, снитчи обладают телесной памятью. И он откроется под конец. Я не знаю что это значит. Но вспомни, что ты свой первый снитч поймал ртом. И ещё, это только моё предположение, но мне кажется что в нем лежит воскрешающий камень. Он просто обязан быть там. Все сходиться. Если ты все сделаешь правильно, то ты будешь обладать всеми тремя Дарами Смерти. Я не знаю как поведёт себя моя магия, которую я тебе передал, после моей смерти. Надеюсь она до сих пор живёт в тебе. И помогает. Когда я уже не могу этого сделать. В любом случае, если ты уничтожишь крестражи, если у тебя будет Бузинная палочка и все Дары Смерти. Я думаю это тебе поможет. А до тех пор, я помогаю Ордену, по мере сил и возможности. Поставляю информацию, которую удаётся получить. О, Гарри, прошу, не считай меня героем или положительным персонажем во всей этой истории. Я не положительный и не герой, я мучил, пытал и убивал. И ещё не раз убью, пока меня не прикончат. Но блин, я делаю все что в моих силах, что бы помочь тебе. И меня волнует только твоя жизнь. Мне плевать на эту войну, и на магов, и на магический мир. Я просто люблю тебя, так сильно что готов сдохнуть, лишь бы ты жил. Знаешь, если вдуматься это довольно эгоистично, но я не хочу жить в мире, где нет тебя. Вообще, все что происходит между нами сейчас, на 6 курсе, можно считать насмешкой судьбы, гребной шуткой. Я столько лет из кожи вон лез, пытаясь привлечь твоё внимание. И наконец получил его. Ты ходишь за мной по пятам, преследуешь и не сводишь глаз с меня. Конечно я понимаю что это потому, что ты до чего-то догадался. Скорее всего, ты в курсе, что я принял метку и что-то готовлю. Но твоё внимание очень лестно. Хотя и мешает мне сейчас. В конце концов, мне кажется, я принял свою любовь к тебе. И, пускай это и звучит пародоксально, но я люблю свою любовь к тебе. Эти бабочки в животе, которые своими гребанными крыльями раздирают мне внутренности, при воспоминании о тебе. Позволяют мне чувствовать себя живым. Только благодаря своей любви, я выбрал верную сторону. Только благодаря ей я ещё не сдался. Это мой маяк, в кромешной тьме, что зовётся моей жизнью. Гарри, если ты готов пожертвовать собой ради целого мира, то я готов пожертвовать целым миром, ради тебя. Прости меня, Милый.