Гарри Поттер и Святой Грааль

Утро в Токио выдалось серым и безрадостным, словно отражая настроение героев, измотанных ночным кошмаром на заброшенном складе. В тесной гостиничной комнате, за столом, заставленным остатками скромного завтрака, сидели Гарри, Рон, Гермиона и Том Реддл. Остальные герои расположились кто где, кто-то еще спал, кто-то пытался привести себя в порядок после бессонной ночи. Гарри рассеянно ковырял вилкой в яичнице, аппетит пропал начисто. В голове всплывали картины ночного кошмара: искаженные лица монстров, крики ужаса, чувство бессилия перед неведомой силой. — Знаешь, Гарри, — начал Рон, с трудом проглатывая кусок тоста, — иногда мне кажется, что ты прямо-таки коллекционируешь опасные приключения. Помнишь, как Хагрид надоумил нас следовать за пауками в Запретный лес? — Хагрид нас не надоумил, — поправил его Гарри, поднимая взгляд. — Мы сами решили пойти. — Да, но он же подкинул нам эту идею! — воскликнул Рон. — Сказал, что пауки приведут нас к тому, кто знает правду о Тайной комнате. И что в итоге? Чуть не стали обедом для Арагога и его милой семейки! Гермиона, молча слушавшая их разговор, нахмурилась. Она по-прежнему обдумывала события прошлой ночи, пытаясь найти в них хоть какую-то логику. — Ну, по крайней мере, мы узнали, что Хагрид не виноват, — заметила она. — А кто виноват, если не Хагрид? — спросил Том Реддл, его голос прозвучал холодно и насмешливо. — Это… — Рон запнулся, — это… — Неужели ты не знаешь? — удивилась Гермиона, обращаясь к Реддлу. — Ты ведь учился в Хогвартсе. — Я знаю то, что мне нужно знать, — отрезал Реддл. — И это не включает в себя детские сказки о пауках-переростках и говорящих шляпах. В этот момент в комнату вошла Жанна Альтер. Она выглядела уставшей, но ее глаза горели привычным огнем. В руках она держала пульт от телевизора. — Новости, господа, — объявила она, включая телевизор. На экране появился репортаж о массовом исчезновении людей в Токио. Кадры пропавших без вести людей сменялись кадрами паники на улицах города. — Вот видите, — сказала Гермиона, указывая на экран. — Если бы мы не остановили того маньяка ночью, эти новости могли бы и не выйти. В комнате повисла тишина. Герои, еще не до конца оправившиеся от ночного кошмара, с ужасом смотрели на экран. — Ты хочешь сказать, — начал Рон, не отрывая взгляда от тревожных кадров на экране, — что та девица… та, что зовет себя другом Волдеморта… Он запнулся, словно не решаясь произнести вслух свои опасения. — Я думаю, она не желает нам зла, — твердо заявила Гермиона, ее голос, обычно спокойный и рассудительный, на этот раз звучал с непривычной силой. — Или, по крайней мере, пытается нас в этом убедить. — Гермиона, — Рон повернулся к ней, глаза его были полны недоумения, — ты что, с ума сошла? Она послала нас на верную смерть! В ту адскую мясорубку, из которой мы чудом выбрались живыми! — Но мы же выжили, — возразила Гермиона, ее взгляд не дрогнул. — Разве это не доказывает, что она знала, на что мы способны? Что мы справимся? — А может, она просто хотела избавиться от нас? — не унимался Рон. — Помочь своему дружку Волдеморту расчистить путь? — Не думаю, — покачала головой Гермиона. — Помнишь, что рассказывал Гарри о тех видениях, которые она ему показала? Он видел Волдеморта, получившего Грааль… — И что? — перебил ее Рон, в его голосе сквозило раздражение. — Это же еще больше подтверждает, что она на его стороне! — Нет, Рон, послушай, — Гермиона понизила голос, словно доверяя ему какой-то секрет. — Гарри видел, что после получения Грааля Волдеморт был в ужасе. Он понял, что совершил ошибку, что это не то, чего он хотел. Я думаю, она хочет, чтобы Грааль достался Гарри. — Да откуда ты знаешь? — Рон вскочил со стула, не в силах сдержать эмоций. — Ты что, мысли ее читаешь? Ты с ней знакома ближе, чем мы все думаем? — Рон, успокойся, — устало произнес Гарри, пытаясь погасить разгорающийся конфликт. — Гермиона, возможно, права. — Делайте ваши ставки, господа! — ухмыльнулась Жанна Альтер, с интересом наблюдая за спором. — Кто победит в этой битве интеллектов? — Сэндвич на то, что Гермиона права, — парировала Мордред, подходя к столу и с вызовом глядя на Рона. Спор, вспыхнувший как искра, быстро разгорелся в пламя ожесточенной дискуссии. Рон, уязвленный в своих убеждениях, не желал признавать правоту Гермионы, упрямо настаивая на том, что незнакомка, назвашаяся другом Волдеморта, — враг, которому нельзя доверять ни на йоту. Его голос, обычно веселый и беззаботный, теперь звучал резко и обвиняюще. — Она играет с нами, — горячился Рон, — водит за нос, как маленьких детей! Помните, что она показала Гарри? Мир, разрушенный Волдемортом! Вы хотите такого будущего? Гермиона, напротив, сохраняла спокойствие, хотя ее щеки покрылись легким румянцем от возмущения. Она старательно выстраивала свои аргументы, опираясь на логику и интуицию, пытаясь достучаться до Рона и остальных. — Но она же сама сказала, что Волдеморт был в ужасе, когда получил Грааль! — возражала она. — Это значит, что она не хочет, чтобы он им обладал. Возможно, она видит в Гарри единственную надежду… — Надежду? — фыркнул Рон. — Она манипулирует нами, Гермиона! Использует нас в своих целях! Мы для нее — пешки в ее игре! — А может быть, — в голосе Гермионы появились нотки сомнения, — может быть, она сама пешка? Мы ничего не знаем об этой женщине, о ее мотивах… Возможно, она действует не по своей воле… Эта мысль словно молния пронзила сознание героев. Они впервые задумались о том, что за фигурой загадочной незнакомки может скрываться кто-то или что-то еще, гораздо более могущее и опасное. В этот момент Жанна Альтер, с широкой улыбкой на лице, торжествующе объявила себя победителем в споре. — Ну что, мистер «Я-всегда-прав», — обратилась она к Рону, с лукавством в голосе, — готов признать свое поражение? — Посмотрим еще, — буркнул Рон, но в его глазах уже не было прежней уверенности. Жанна, не теряя времени, приняла свой приз — гигантский сэндвич, который официант с трудом пронес через всю комнату и водрузил на стол перед ней. Это было настоящее произведение кулинарного искусства: высокая башня из свежего хлеба, начиненная сочными слоями мяса, сыра, овощей и зелени. Ароматный запах разнесся по комнате, вызывая у героев неожиданный приступ голода. — Ну и ну, — присвистнула Мордред, с восхищением глядя на сэндвич. — Вот это я понимаю, награда так награда! Жанна Альтер, держа сэндвич обеими руками, некоторое время с сомнением разглядывала его, словно прикидывая, как к нему подступиться. Затем, сделав глубокий вдох, она откусила огромный кусок, и ее лицо мгновенно озарилось блаженством. — Мммм… — промычала она с набитым ртом. — Божественно! Однако, быстро поняв, что в одиночку ей не одолеть это чудо гастрономии, она, не желая показаться жадиной, предложила сэндвич остальным. Герои, забыв на время о своих спорах и тревогах, с удовольствием присоединились к трапезе. Сэндвич оказался настолько огромным, так что каждому досталось по большому и вкусному куску. Эта небольшая комическая пауза разрядила напряженную атмосферу, и герои, насытившись, снова смогли улыбнуться. Однако, тени сомнений и неопределенности, порожденные встречей с загадочной незнакомкой, все еще витали в воздухе, напоминая о том, что их путешествие далеко не закончено. Кирицугу Эмия, с присущей ему хладнокровной эффективностью, быстро организовал поездку в Фуюки. Билеты на синкансэн, стремительный символ современной Японии, были приобретены, и герои, собрав нехитрый багаж, отправились в путь. Поездка на синкансэне стала для героев настоящим погружением в культуру страны восходящего солнца. Вагон, словно капсула времени, перенес их в мир, где древние традиции удивительным образом сочетались с новейшими технологиями. За огромными панорамными окнами проносились футуристические городские пейзажи, сменяясь идиллическими картинами сельской местности. Гарри с восхищением наблюдал за проплывающими мимо рисовыми полями, которые, словно изумрудные зеркала, отражали голубое небо. Рон, не удержавшись, купил у проходящей мимо продавщицы коробочку с бенто — традиционным японским обедом. Он с детским энтузиазмом уплетал рис, рыбу и маринованные овощи, нахваливая местную кухню и сравнивая ее с «пресной английской кашей». Гермиона, как всегда, проявляла живой интерес к культурным особенностям новой страны. Она с увлечением разглядывала иероглифы на вывесках и в газетах, пытаясь угадать их значение, и задавала Маш и Рицуке множество вопросов о японской истории и мифологии. Жанны (Рулер и Альтер), несмотря на свою внешнюю сдержанность, также не могли скрыть своего любопытства. Они внимательно наблюдали за окружающими, изучая их повадки и манеру общения. Гарри, сидя у окна, пытался сосредоточиться на красотах проносящихся мимо пейзажей, но мысли его постоянно возвращались к предстоящей встрече с Зокеном Мато. Он вспоминал слова дедушки Айнцберн об опасности, которую представляет этот темный маг, и тревога сжимала его сердце. Время в пути пролетело незаметно, и вскоре поезд прибыл в Фуюки. Город, окутанный сумерками, встретил героев прохладой и тишиной. Кирицугу привел их к заброшенному отелю на окраине города. Это здание, некогда величественное и роскошное, теперь выглядело мрачно и запущено. Окна были заколочены досками, краска на стенах облупилась, а входная дверь висела на одной петле, словно приглашая непрошеных гостей. — Здесь мы и остановимся, — сказал Кирицугу, ловко отпирая дверь с помощью отмычки. Внутри отель выглядел еще более удручающе. Пыль и паутина покрывали все поверхности, словно саван. Мебель стояла поломанная и гнилая, а в воздухе витал тяжелый запах сырости и затхлости. — Не густо, — пробормотал Рон, морща нос и с опаской оглядываясь по сторонам. — Это временное убежище, — спокойно ответил Кирицугу. — Нам нужно место, где мы сможем спланировать дальнейшие действия. Королева Драко, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, обратилась к Рицуке: — Мастер, позвольте мне отправиться к резиденции Мато. Я хочу узнать, что там происходит. — Подожди, — сказал Рицука. — Нам нужно сначала разработать план. — Я могу действовать самостоятельно, — настаивала Королева Драко. — Я достаточно сильна, чтобы справиться с любой опасностью. Рицука вздохнул. Он понимал, что Королеву Драко не удержать. Ее стремление защитить Сакуру было слишком сильно. — Хорошо, — сказал он наконец. — Но будь осторожна. И не привлекай к себе внимания. Королева Драко кивнула и, словно тень, растворилась в темноте коридора. Ночь опустилась на Фуюки плотной, непроницаемой завесой, словно сама тьма сгустилась вокруг резиденции Мато, желая скрыть ее тайны от посторонних глаз. Герои, оставив Тома Реддла в отеле (на его настояния — он сказал, что ему нужно время, чтобы «привести себя в порядок»), отправились к особняку Мато. Их вел Кирицугу, который, словно призрак, скользил по узким улочкам, бесшумно и незаметно, сливаясь с ночными тенями. Дом Мато находился в самом сердце старого района Фуюки, среди заброшенных складов и полуразрушенных зданий, словно олицетворяя собой забытое прошлое и темные секреты. Это было большое, трехэтажное здание из серого камня, с высокими узкими окнами, забранными ржавыми решетками, и массивной дубовой дверью, украшенной странными, зловещими символами. Вокруг дома царила атмосфера уныния, запустения и скрытой угрозы, словно само пространство было пропитано темной магией. Герои остановились на некотором расстоянии от особняка, скрывшись в тени гигантского гинкго, чьи листья, похожие на золотые монеты, шелестели на ветру, словно предупреждая о надвигающейся опасности. Кирицугу, прищурившись, внимательно изучал окружающую обстановку, его острый взгляд скользил по каждой тени, каждой мельчайшей детали. — Дом пуст, — сказал он наконец, его голос был тихим и напряженным. — Никаких признаков жизни, никакого движения. — Может быть, Зокен уехал? — спросила Гермиона, ее голос слегка дрожал от волнения. — Сомневаюсь, — ответил Кирицугу, качая головой. — Он не оставил бы свой дом, свое логово, без присмотра. Скорее всего, он где-то рядом, наблюдает за нами из тени. — Что же нам делать? — спросил Рон, нервно озираясь по сторонам, его рука непроизвольно потянулась к палочке. — Нам нужно проникнуть в дом и узнать, что там происходит, — сказал Кирицугу, его глаза блеснули холодным огнем. — Но мы должны быть предельно осторожны. Зокен — опасный противник, он прожил несколько веков и знает много темных секретов. Герои, обменявшись напряженными взглядами, молча согласились с планом Кирицугу. Они бесшумно, словно кошки, приблизились к дому и начали осматривать его в поисках входа, стараясь не нарушить зловещую тишину, царившую вокруг. Гарри, используя заклинание «Алохомора», без труда открыл замок на задней двери, которая вела в небольшой запущенный сад. Герои проскользнули внутрь и оказались в темном и пыльном коридоре, где пахло плесенью и чем-то сладковато-гнилостным. — Тихо, — прошептал Кирицугу, его голос был едва слышен. — Не шумите. Любой звук может нас выдать. Герои крадучись продвигались по коридору, стараясь не издавать ни единого лишнего звука. Под ногами скрипели прогнившие половицы, словно предупреждая о том, что этот дом не рад непрошеным гостям. На стенах висели портреты прежних владельцев дома — людей с суровыми, мрачными лицами, словно впитавшими в себя темную энергию этого места. Внезапно в конце коридора послышался шорох, тихий, но отчетливый. Герои замерли, напряженно прислушиваясь. Шорох повторился, и герои поняли, что они не одни в этом доме теней. Герои, затаив дыхание, прислушивались к шороху, который доносился из глубины дома. Он был тихим, но отчетливым, словно кто-то крался по коридору, стараясь не выдать своего присутствия. — Что это? — прошептал Рон, его глаза широко раскрылись от испуга. — Не знаю, — ответил Кирицугу, его рука непроизвольно потянулась к пистолету, скрытому под плащом. — Но мы должны быть готовы ко всему. Герои медленно продвигались вперед, их палочки были наготове, готовые в любой момент отразить атаку. Каждый шаг отдавался в тишине дома словно удар молота. Они прошли еще несколько метров и оказались в большом зале. В центре зала стоял массивный камин, в котором тлели угли, отбрасывая жуткие тени на стены. Над камином висел огромный портрет — мужчина в расцвете сил, с холодными, пронзительными глазами и жесткими чертами лица. Он был одет в элегантный черный костюм, а на его шее красовался темно-синий галстук, закрепленный золотой булавкой. Его волосы, темно-синие, почти черные, были аккуратно уложены, а на лице застыла легкая улыбка, которая казалась скорее угрозой, чем проявлением доброжелательности. Гарри, вглядевшись в портрет, почувствовал, как по спине пробежал холодок. — Это он, — прошептал он. — Зокен Мато. — Он выглядит моложе, чем я ожидала, — заметила Гермиона, внимательно разглядывая портрет. — Старый портрет, — коротко ответил Кирицугу. — Зокен уже давно состарился и вряд ли похож на него. В зале было несколько дверей, ведущих в другие комнаты. Герои, сохраняя предельную осторожность, начали их осматривать. В одной из комнат они обнаружили большую библиотеку. Полки были заставлены книгами по магии и оккультизму. Гарри пробежал пальцами по корешкам книг, чувствуя, как от них исходит странная энергия. Открыть их он так и не решился. В другой комнате они нашли лабораторию. На столах стояли колбы и реторты, наполненные разноцветными жидкостями. В воздухе витал резкий запах химических реагентов. — Похоже, Зокен был не только магом, но и алхимиком, — сказала Гермиона, с интересом разглядывая лабораторию. — Да, — подтвердил Кирицугу. — Он всегда стремился к знанию и власти. Герои продолжали исследовать дом, но не находили никаких следов Зокена или Сакуры. Дом казался пустым и заброшенным. — Где же они? — спросила Маш, ее голос звучал растерянно. — Не знаю, — ответил Кирицугу. — Но я чувствую, что мы близки к разгадке. Внезапно Рон, который осматривал один из шкафов, издал удивленный вскрик. — Ребята, вы только посмотрите! Герои бросились к Рону, который, словно раскопавший древний артефакт, стоял перед открытым шкафом, держа в руках пачку пожелтевших документов. — Что ты нашел? — спросил Гарри, вглядываясь в покрытые пылью бумаги. — Похоже на какие-то старые бумаги, — ответил Рон, с трудом разбирая выцветшие чернила. — Здесь какие-то имена, даты… Гермиона, не теряя времени, подошла ближе и взяла документы у Рона. Ее брови нахмурились, когда она быстро пробежала их глазами. — Это генеалогическое древо семьи Мато, — сказала она, ее голос звучал удивленно и взволнованно. — Здесь записаны все члены семьи, начиная с самых древних времен. — И что там интересного? — спросил Рон, не понимая, почему Гермиона так взволнована. — Посмотрите сюда, — сказала Гермиона, указывая пальцем на одну из строчек. — Макири Золген… родился в 11 веке. Герои удивленно переглянулись. — 11 век? — переспросил Гарри, не веря своим ушам. — Но это же невозможно! — И это еще не все, — продолжала Гермиона, листая документы. — Его имя… точнее, разные его имена… повторяются здесь несколько раз… в разных поколениях. Макири… потом Мато… Он словно призрак, проходящий сквозь века. — Как это возможно? — спросила Маш, ее глаза были широко раскрыты от изумления. — Зокен — Мастер манипуляции жизненной силой, — ответил Кирицугу. — Он превратил свое тело в нечто… иное. Нечто, что позволяет ему продлевать существование дольше, чем отведено обычному человеку. — Но зачем? — спросил Гарри. — Зачем ему нужно жить так долго? — Это один из его секретов, — сказал Кирицугу, его голос был тихим и мрачным. — Но я полагаю, что он ищет… нечто больше, чем просто долголетие. Герои, потрясенные узнанным, некоторое время молчали. Затем Гермиона снова сосредоточилась на документах. — Здесь упоминается его племянник… Кария Мато, — сказала она. — Он погиб… совсем недавно. Королева Драко замерла, ее тело напряглось, словно струна. Ее глаза, обычно сияющие рубиновыми переливами, потемнели от боли. — Кария… — прошептала она. — Он… он погиб, защищая меня. От Смитов. Он… герой. В ее голосе звучало глубокое уважение и благодарность к погибшему Мастеру. Герои, ощущая горе Королевы Драко, не знали, что сказать. В комнате повисла тяжелая тишина, нарушаемая лишь тихим шелестом старых бумаг. Гарри, глядя на поникшую фигуру Королевы Драко, вспомнил свою собственную боль утраты, которую он испытал, потеряв Сириуса. — Кария… он отдал свою жизнь, защищая тебя… — прошептал Гарри, пытаясь найти слова утешения. — Это… это настоящий подвиг. Королева Драко подняла на него свои печальные глаза. — Он был… хорошим Мастером, — сказала она тихо. — Он верил в меня… даже когда я сама в себя не верила. Кирицугу, внимательно слушая их разговор, неожиданно заговорил: — В этом мире, где царят тьма и насилие, даже самый черствый маг способен на любовь и самопожертвование. — Он вздохнул и продолжил: — Я знаю историю о одной женщине… Юстиции Лизритч фон Айнцберн. Она была гомункулом, созданным для того, чтобы стать сосудом для Грааля. Но она была не просто куклой… у нее была душа, были мечты… Совсем как у Айрисфиль… Кирицугу замолчал, словно погрузившись в воспоминания. — Она полюбила молодого мага… — продолжил он наконец. — Зокена Мато. Он не был еще тем монстром, в которого превратился позже. Он тоже ее любил… по-своему. Вместе они мечтали о том, что Грааль исполнит их желания, что он даст им вечную жизнь и счастье. Он мечтал создать идеальный мир, идиллию, где все будут жить в мире и никто не будет ни с кем враждовать. — И что случилось? — спросила Гермиона, затаив дыхание. — Юстиция пожертвовала собой, — сказал Кирицугу тихо. — Она отдала свою жизнь, чтобы запустить ритуал Войны за Грааль. Она верила, что это принесет мир и процветание… что это исполнит их общую мечту. — А Зокен? — спросил Гарри. — Зокен… — Кирицугу горько усмехнулся. — Он не смог смириться с ее смертью. Он посвятил свою жизнь поискам бессмертия, чтобы снова быть с ней… или хотя бы увидеть, как исполнится ее мечта. Но он забыл… забыл о том, что двигало Юстицией… забыл о ее мечте. Он превратился в жадного и жестокого старика, который готов на все ради своей цели. Герои молчали, потрясенные рассказом Кирицугу. Они впервые увидели Зокена Мато не как абстрактное воплощение зла, а как человека со своей трагической историей, со своими потерями и неисполненными мечтами. Рон, держа в руках небольшой ключ, который он нашел в одном из ящиков шкафа, указал на люк, скрытый под ковром. — Похоже, здесь есть что-то еще, — сказал он, его голос звучал глухо и неуверенно. — Спускаемся? Герои переглянулись, в их глазах читались сомнение и тревога. — Мы должны быть осторожны, — сказал Кирицугу, его рука вновь легла на пистолет, скрытый под плащом. — Кто знает, что нас ждет там, внизу. Но любопытство и жажда ответов перевесили страх. Рон, с помощью ключа, открыл люк, и герои, один за другим, спустились по узкой лестнице в темноту. Воздух в подземелье был тяжелым и спертым, пропитанным запахом сырости, плесени и чего-то сладковато-гнилостного. Гарри почувствовал, как по его спине пробежал холодок, а волосы на затылке зашевелились. Он достал палочку и направил ее вперед, освещая мрак заклинанием «Люмос». Слабый свет палочки вырвал из тьмы каменные стены, покрытые липкой слизью, и земляной пол, усеянный какими-то странными, пульсирующими коконами. От этого зрелища у Гарри перехватило дыхание, а в желудке неприятно засосало. — Мерлин… — прошептала Гермиона, с отвращением отводя взгляд. — Что это? — Черви… — сказал Кирицугу, его голос был холодным и ровным, но даже в нем слышалась нотка отвращения. — Магические черви Зокена. Герои, преодолевая приступы тошноты, продвигались вглубь подземелья, стараясь не наступать на пульсирующие коконы. С каждым шагом становилось все теплее и влажнее, а воздух густел от сладковато-гнилостного запаха. Вскоре они вышли в большую пещеру, стены и потолок которой были сплошь покрыты тем же пульсирующими коконами. В центре пещеры на каменном пьедестале сидела маленькая девочка. Ее волосы, темно-зеленые, почти черные, были растрепаны, а большие синие глаза казались пустыми и безжизненными. На ней было надето простое белое платье, испачканное землей и слизью. Королева Драко, увидев девочку, издала удивленный вскрик. — Сакура! — воскликнула она и бросилась к девочке. — Как он посмел запереть девочку одну в темном подземелье с этими мерзкими червями! Без еды! Без воды! Мерзавец! Но Сакура не отреагировала на ее призыв. Она продолжала сидеть на пьедестале, словно кукла, лишенная чувств и эмоций. — Сакура, что с тобой? — спросила Королева Драко, опустившись перед девочкой на колени и взяв ее за руку. Но Сакура не отвечала. Она лишь отстраненно смотрела перед собой, ее взгляд не выражал ничего, кроме пустоты и безразличия. — Она… она сломана, — прошептала Гермиона, с ужасом глядя на девочку. — Эти черви… — сказал Кирицугу, указывая на пульсирующие коконы, — они выпили из нее всю жизненную силу, все эмоции… превратили ее в пустую оболочку. Королева Драко, гладя безжизненную руку Сакуры, сжала кулаки. Ее глаза наполнились гневом и отчаянием. — Зокен… — прошипела она. — Я убью его! Королева Драко, словно окаменев, смотрела на Сакуру. Ее лицо, еще недавно лучезарное и полное жизни, теперь выражало лишь недоумение и боль. Она не могла поверить, что эта безжизненная кукла — та же девочка, о которой ей рассказывал Кария. — Сакура, — повторила она, ее голос дрожал, — ты меня помнишь? Это я, Королева Драко. Твой дядя… Кария… он… Ее голос оборвался. Слова застряли в горле, не в силах произнести вслух жестокую правду о смерти Карии. Сакура медленно повернула голову в сторону Королевы Драко. Ее глаза, холодные и пустые, словно два ледяных озера, встретились с глазами Слуги. — Кария… — прошептала она, и в ее голосе не было ни боли, ни печали, ни гнева. — Глупый дядя. Королева Драко вздрогнула, словно от удара. Эти слова, произнесенные с таким безразличием, ранили ее сильнее любого оружия. Гарри, наблюдая за этой сценой, почувствовал жгучее сочувствие к Королеве Драко и непонятную тревогу за Сакуру. Он подошел к девочке и присел перед ней на корточки. — Сакура, — сказал он мягко, — ты не хочешь рассказать нам, что случилось? Где сейчас твой… дедушка Зокен? Сакура молча посмотрела на него. Ее взгляд скользнул по его лицу, словно пытаясь что-то в нем разглядеть, но не нашел. — Не стоит пытаться, — сказал Кирицугу, его голос был тихим и грустным. — Эти черви… они забрали у нее все эмоции… все чувства. Она больше не та девочка, которой была раньше. Гарри, не желая верить словам Кирицугу, продолжал смотреть на Сакуру. Ему казалось, что где-то глубоко в ее глазах еще теплится искра жизни, искра надежды. — Сакура, — повторил он, — пожалуйста, скажи нам, где Зокен. Это очень важно. Сакура, словно вынырнув из глубокого сна, впервые за все время проявила хоть какую-то эмоцию. На ее лице появилось выражение скуки и раздражения. — Он уехал, — сказала она, ее голос был тихим и безжизненным. — С каким-то странным человеком… похожим на змею. Кирицугу резко выпрямился, его глаза сузились. — Змея? — переспросил он. — Да, — подтвердила Сакура. — Он был бледным… и у него были красные глаза… Гарри и Кирицугу обменялись мрачными взглядами. Они поняли, что худшие опасения подтвердились. Зокен объединился с Волдемортом.