Вам бы подошли голубые лилии

      Очнулся Эзоп в своей комнате, которая была очень просто обустроена: полка с двумя объемными книгами, полупустой шкаф, кровать в светло-серых простынях и письменный стол, на котором была лишь тетрадь с записями и перьевая ручка. Рядом же с ним стояли Эмили и Эмма, они о чем-то личном разговаривали, но заметив, что он очнулся, сразу обратились к нему.       - О, ты проснулся! Как твое самочувствие? Когда ты пришел, все были в ужасе! Тебя очень сильно потрепало, что даже пришлось относить в операционную, - взволновано, но так же улыбаясь, Эмма усыпала бальзамировщика вопросами и восклицаниями.       - Эмма, - Эмили с легким укором посмотрела на свою подругу, но в то же время нежно улыбаясь, - поговоришь с ним позже, хорошо? Мне нужно ещё раз проверить его самочувствие и дать некоторые рекомендации.       Эмили поцеловала Эмму в лоб и та ушла. После этого она обратила внимание на Эзопа, который уже внимательно смотрел на них.       - Всё-таки, как твое самочувствие? Эмма уже все сказала, и она была права, твое состояние было ужасным, - Эмили подошла и осмотрела ранения Эзопа, которые, к счастью, уже зажили и их не было видно.       Эзоп сел на кровать.       - Я в порядке, - кивнув, ответил он.       - Советую тебе отдохнуть. Тебя пока что в игры брать не будут, так что можешь вздохнуть спокойно. Обещаю, что больше такого не повторится.       Эмили вышла из комнаты, тем самым оставив бальзамировщика одного в комнате. Проигнорировав советы доктора, он решил прогуляться по особняку, так как из-за матча не нашлось времени изучить место, в которое он прибыл.

***

      Картины, которые были развешены в особняке, и старые фотографии заставляли паренька вздрагивать, вспоминая прошедшую игру. Он чувствовал чьи-то взгляды...       « Нет, это уже паранойя», - бальзамировщик слегка встряхивал головой, пытаясь отогнать эти противные мысли и страхи.       Пытаясь уйти от этих взглядов, Эзоп не заметил, как в кого-то врезался. Это оказался фотограф, который в раздумьях прогуливался один, пока Мари нашла компанию в лице Мичико, хотя их отношения были более, чем странными.       - Ах, извините. Мне стоило быть аккуратнее, вы в порядке? – Джозеф вышел из раздумий и обратил внимание на Эзопа, который боялся всего. Это была его вина, ему даже стало досадно на себя.       - Извините, пожалуйста. Я не хотел вам помешать, - машинально ответил бальзамировщик. Он еще не понял в кого врезался, но подняв голову, впал в ступор. – И-извините,- дрожащим голосом проговорил он и постарался скрыться из виду охотника.       - Не стоит извиняться. Скорее, я должен принести свои извинения за прошедшую игру, - Джозеф слегка поклонился, тем самым вызвав замешательство у Эзопа. – Но не беспокойтесь на счет особняка, фотографии и тем более картины не моего авторства. Также я не нарушаю правила и не нападаю на выживающих вне игры. Правда, среди охотников есть и нарушители, так что будьте аккуратны, - фотограф слегка задумался, а после на его лице появилась нежная улыбка. – Могу ли я загладить свою вину и изменить ваше впечатление кружечкой чая?       Эзоп был напуган, но также в замешательстве. На его глаза попалась интересная внешность охотника – пепельного цвета волосы, белоснежная кожа, которая была равнозначна разбитому фарфору, - все говорило о том, что это не живой человек, но также и не труп. Бальзамировщика, который большую часть жизни работал с трупами, был заинтересован. Ради информации он был готов поговорить с ним, хотя общение всегда было в тяжесть ему.       - Я…не откажусь, - бальмировщик, было чуть отказался, но поймал себя на мысли и сразу же согласился, робко кивнув.       Джозеф был приятно удивлен, услышав согласие Эзопа на предложение, ведь после всего того, что произошло, было бы весьма логично, если бы тот отказался.       - Тогда пойдемте в столовую, - мило улыбнувшись и по привычке взяв Эзопа под руку, тем самым вызвав некоторое смущение у того, направился в столовую.