Эффект пьяной бабочки

Глава 24, в которой Вэй Усянь огорчён щедрым подарком Цзян Чэна Вэнь Цин с трудом собрала разорванные в клочья мысли и подавила эмоциональный раздрай. Ей предстояло привязать золотое ядро Вэй Усяня к каналам духовной энергии, повторив всё, что она делала, но в обратном порядке. Девушка совершенно не готовилась к такому повороту событий и вначале поддалась панике. Однако нужно было довести дело до конца, наполнившись холодной решимостью хирурга. Вэй Усянь иногда терял сознание от боли, и в такие моменты Вэнь Цин просила Вэнь Нина поднести к носу пациента резко пахнущие травы, чтобы привести его в чувство. Промучившись без малого шесть часов, девушка рухнула мёртвым сном и проспала часов двенадцать — усталость и нервное напряжение взяли свое. Уснул и измученный болью Вэй Усянь, и лишь Вэнь Нин не смыкал глаз, сторожа их маленький лагерь. Когда Вэй Ин пришёл в себя, то обнаружил, что его руки и ноги больше не привязаны к камням, а Вэнь Цин с братом сидят у небольшого костра и поедают кусочки жареного мяса. Дразнящий запах дерзко щекотал ноздри, отдаваясь приятными покалываниями во всём теле.  – Лежи, – повелительно сказала Вэнь Цин, как только он попытался подняться. – Тебе нельзя вставать ещё дня три-четыре. Можешь немного приподняться, если хочешь, но только очень осторожно. От резких движений каналы могут порваться, я и так их еле сшила. Ориентируйся на свои ощущения и избегай движений, что причиняют боль. – Принесите мне тогда еды, – пробормотал Вэй Усянь. – Тебе нельзя есть, – сказала девушка, строго приподняв бровь. – Пища будет влиять на течение энергии в меридианах, а их нельзя тревожить. Послезавтра можно будет съесть что-нибудь лёгкое. Я сварю тебе кашу. – Злодейка, – заворчал Вэй Ин. – Лишь бы мучить меня. Ну дай хоть посмотрю на те штуки, что оставил Цзян Чэн. – Ты в своём уме? – возмутилась Вэнь Цин. – Тебе нельзя касаться заколдованных предметов. Отдам, как придёшь в себя. – Вэнь Нин, – жалобно вздохнул Вэй Ин, – почему твоя сестра такая жестокая? Ей нравится мучить всех вокруг, или это только я такой особенный? – Поговори мне тут, – нахмурилась девушка.  – Видишь, Вэнь Нин, я ещё даже не начал толком говорить, а она затыкает мне рот. А вдруг она скажет, что мне нужно отрезать язык на благо общества, а? И кто тогда меня защитит, несчастного? Ты же свяжешь её, ты не бросишь друга в беде? – Язык отрезать определённо не помешает, – вздохнула Вэнь Цин.  Вэй Усянь чувствовал себя плохо сшитой тряпичной куклой; казалось, стоит ему сделать одно неосторожное движение, и он тут же треснет по швам. Жутко хотелось есть, и чавкающая прямо перед носом парочка изрядно действовала на нервы. Кроме того, Вэй Ин ощущал, как по телу медленно расползается лихорадка.  Почувствовав это на каком-то интуитивном уровне, благодаря той особой связи, что иногда устанавливается между врачом и пациентом, Вэнь Цин подошла к Вэй Усяню, приложила руку ко лбу и ощупала акупунктурные точки. Тяжело вздохнув, она порылась в своей сумке и извлекла из металлического футляра с солнечным орнаментом несколько игл. – Вы только посмотрите, что делает! – поморщился Вэй Усянь, инстинктивно дёрнувшись, чтобы отползти назад. – Она хочет превратить меня в дикобраза! Нашла себе зверушку для опытов! Вэнь Нин, останови её, а то она так разойдётся, что… Внезапно по телу пробежала волна расслабления, заставив его непроизвольно выдохнуть от удовольствия. Он почувствовал себя легко и ясно, как никогда раньше. Закончив ставить иглы, Вэнь Цин заварила на костре травяной отвар. Хотя он был довольно горьким и мерзким на вкус, Вэй Ин выпил всё до конца и почувствовал, как его силы постепенно крепнут, а жар спадает. – М-молодой господин Вэй, потерпите, – миролюбиво произнёс Вэнь Нин, грея руки над костром. – Это для вашего же блага. Операция была прервана в самый неожиданный момент, а это для врача даже сложнее, чем просто довести работу до конца. Вэнь Цин уселась рядом и, хмурясь, начала потягивать крепкий чай. Хотя поначалу она категорически отказала Вэй Усяню, прекрасно осознавая все риски операции, со временем в ней начал просыпаться исследовательский азарт. Всё-таки она написала научную работу, посвящённую перемещению золотого ядра, а тут к ней в руки сам приплыл шанс проверить теорию практикой. Никто никогда не проводил подобную процедуру — по крайней мере, такие случаи не были известны — а у неё появилась уникальная возможность испытать свой профессионализм. Что-то глубоко внутри подсказывало ей, что она провела бы операцию блестяще. Пусть бы она никогда никому не рассказала о своём подвиге, но это стало бы для неё личным поводом для гордости. Она долгие часы готовилась к этой процедуре, продумывая каждый шаг, а теперь её прервали на самом интересном месте! И она никогда не узнает, смогла ли бы она осуществить задуманное. – Вот же придурок этот Цзян Чэн, – пробормотал Вэй Усянь. – Кто его просил вмешиваться? Надо было усыпить его, как следует, что же ты… – Я всё сделала, как надо! – вспылила Вэнь Цин. – Я… я не знаю, что это было. – Господин Цзян выглядел таким странным, – добавил Вэнь Нин. – В него как будто вселился злой дух. – Да он всегда такой, ещё с детства, – чуть улыбнулся Вэй Ин. – Его то ли бешеная собака покусала, то ли злые духи захватили ещё в утробе матери, ты просто не рос с ним рядом. – Нет, тут что-то не так, – нахмурилась Вэнь Цин. – То, как он говорил, как он смотрел, как он держался… Это совершенно не похоже на него. Это как будто два разных человека. Он словно мигом повзрослел лет на пятнадцать. Что, ты скажешь, что это не так? Вэй Ин нехотя кивнул. Хотя он слабо помнил все детали их последнего разговора, потому что сознание заволокло болью, ощущение от того Цзян Чэна было действительно необычным. Перед ним как будто стоял много повидавший и переживший человек, в словах которого звучали спокойствие, смирение и глубокая мудрость — совсем не похоже на того дёрганного Цзян Чэна с больным самолюбием, что он знал. – Видишь, ты сам это признаёшь. Почему он очнулся раньше времени? Откуда у него все эти предметы? Эти перчатки, и “Лазурный шторм”, и тот чёрный меч, что он дал Вэнь Нину…  – Может, стащил у клана Вэнь, – поморщился Вэй Усянь, пытаясь приподняться на локте, чтобы лучше видеть лица собеседников. – Я даже не слышала о существовании таких вещей, у нас их точно не было!  – При господине Цзян не было того мешочка цянькунь, когда я забрал его из Пристани Лотоса, – добавил Вэнь Нин. – Вот именно! И на гору он поднялся без этого мешочка, я же раздевала его на некоторое время, чтобы натереть тело травами. – И как он тебе? – блеснул глазами Вэй Усянь. – Понравился? Вэнь Цин зашвырнула в него веткой, что держала в руках. Та, конечно, не долетела до адресата, и Вэй Ин только раззадорился. – Вот это работа у тебя, – улыбнулся юноша. – Раздевать и щупать голых мужчин. Жаль, Цзян Чэн был без сознания — а не то запомнил бы этот день как лучший в своей жизни. Да ещё и принялся бы отмечать это грандиозное событие ежегодно. Когда его в следующий раз красивая девушка пощупает?.. Лет через десять, если будет себя хорошо вести, и это в лучшем случае. – Молодой господин Вэй, – покраснел Вэнь Нин, который чувствовал себя крайне неловко от того, что Вэнь Цин обсуждают в таком контексте. – Моя сестра лечит людей, это просто её работа.. – Я же говорил — лучшая работа на свете! Может, мне тоже выучиться на врача? Только такого, который лечит исключительно красивых девушек. А эти перчатки, что подарил Цзян Чэн, помогут мне притвориться женщиной, ты проверяла? – Ещё три слова — и эти перчатки будут навсегда конфискованы, – ледяным голосом произнесла Вэнь Цин. – Понял, понял. Но в любом случае, я не советую тебе водиться с этим сопляком. У него ужасное самомнение, он способен свести с ума даже самую святую девушку. Вэнь Цин демонстративно потянулась за футляром с иглами, и Вэй Усянь окончательно умолк. – Так или иначе, это всё странно, – поспешил перевести на себя внимание Вэнь Нин. – Как ты себе объясняешь произошедшее, сестра? – Никак, – вздохнула она. – Этому невозможно найти разумное объяснение. Она сложила руки на коленях и задумчиво разглядывала игривое пламя. Потрескивание веточек в костре, запах ароматного чая, что варился в котле, и внезапные снопы искр, взлетавшие в воздух, словно изящные светлячки, погружали её в странное трансовое состояние. – Он говорил с таким видом, будто знает всё на свете, словно с небес к нам спустился повелитель времени, – задумчиво произнёс Вэй Ин. Он чуть приподнялся на локтях и опёрся спиной на камень, и теперь точно так же, как Вэнь Цин, следил за радостными танцами искр. – Никак не могу понять, что с ним случилось. – К чему предаваться пустым рассуждениям? – вздохнула Вэнь Цин. – Правду мы уже никогда не узнаем. – Ещё как узнаем, – нахмурился Вэй Ин, пытаясь сесть чуть повыше, что вызвало приступ боли. – Я разыщу этого дурака и накостыляю ему так, что людям будет стыдно на глаза показываться. А потом спрошу, где он взял все эти штуки. – Не надо, – резко сказала Вэнь Цин. – Он же сам просил оставить его в покое. Мы должны уважать его решение. – Глядите-ка, какая уважительная, – пробормотал Вэй Усянь. – Посмотрел бы я на тебя, если бы сбежал покалеченный Вэнь Нин. А с таким ужасным характером и всеми этими иглами, которыми ты тычешь в невинных людей, это случится со дня на день. – Сестра, а ты не думаешь, что господин Цзян… слегка тронулся умом? И ему может быть нужна наша помощь. Всё, что он говорил, было так странно… Все эти требования… – Повесить на меня управление кланом — это и правда нужно было рехнуться, – поморщился Вэй Ин, что никак не мог найти идеальную позу для сидения. – В гробу я видал эту роль. Заставлю его взять свои слова назад, как только найду. – Да вполне нормальные требования, – задумчиво проговорила Вэнь Цин, поправляя ветки в костре. – Жениться и завести детей — что тут необычного? – Видишь, Вэнь Нин, – пожаловался Вэй Усянь. – Они уже спелись и играют против меня даже на расстоянии. Будут капать мне на мозги с женитьбой. А я, может быть, совсем не хочу жениться. Лет через десять-пятнадцать — так уж и быть. А сейчас нужно думать о том, как отомстить за клан Юньмэн Цзян. Брат и сестра переглянулись. Ситуация была странной со всех сторон; они пошли на большой риск, чтобы помочь человеку, главной мечтой которого было стереть их клан с лица земли. И всё же они не могли поступить иначе, и повторили бы свой поступок ещё десять раз, если бы понадобилось. Вэнь Цин поспешила перевести тему. – Только требование не дружить с Лань Ванцзи кажется мне довольно странным, – заметила она. – Из всего, что я знаю о нём, выходит, что это очень нравственная и правильная во всех отношениях личность. – Не смеши меня, – фыркнул Вэй Ин. – Это как раз-таки очень понятное требование. Я и сам не стал бы общаться с этим человеком. Это волк в овечьей шкуре.  – Почему так? – удивился Вэнь Нин. – А я тебе сейчас расскажу. В пятнадцать лет судьба забросила меня на обучение в Облачные Глубины. Такая скукота — как вспомню, так вздрогну. Самое занятное, что там было — это возможность подразнить Лань Ванцзи. Он казался мне таким правильным, таким чопорным, словно надутый гусь — выводить его из себя было сплошное удовольствие. Я искренне хотел с ним подружиться, мне было интересно узнать его поближе… Но Второй нефрит клана Лань всегда отшивал меня. Ну, не надо — так не надо, я переживу, мало ли на свете людей. А потом в один день Лань Ванцзи переменился. Ну реально превратился в другого человека: стал нормально реагировать на шутки, прекратил шарахаться от моих прикосновений… и в целом, начал общаться со мной как-то по-человечески. Ещё зачем-то сделал себе татуировку бабочки между бровей, хотя дядя ругал его, на чём свет стоит. Вот тогда я его зауважал! Подумал, что где-то там в тихом омуте черти пляшут, и что с Лань Ванцзи можно вместе сотворить нечто интересное! Но там не мелкий речной омут, там целая океанская бездна с полчищем демонов. – Никогда бы не подумал, – испуганно сказал Вэнь Нин. – Я тоже! С тех пор я понял, что тихие люди — самые опасные. Снаружи — святой праведник, а сам… Так вот, он захотел втереться ко мне в доверие. Раньше отказывался ходить со мной, Цзян Чэном и Не Хуайсаном в харчевню, а тут сам начал напрашиваться. Только вот что толку? Этот человек совершенно не умеет веселиться! Сидит и своим кислым видом портит всем настроение. Чуть что сделаю не так — сразу нотации читает. Однажды я пошутил, что намереваюсь стать главным злодеем мироздания, так он чуть в обморок не грохнулся. А самое неприятное вот что: и Цзян Чэн, и Не-сюн сразу менялись в его обществе — начинали сидеть по струнке, будто при императорском дворе, и забывали все матерные слова. Я думал подбить Лань Ванцзи на двойное свидание. Но до этого даже дело не дошло. Стоило мне только улыбнуться красотке — как он смотрел на меня так, будто перед ним сидит главный преступник человечества. Я пару раз договаривался о свиданиях, но Лань Ванцзи их срывал. В итоге репутация моя была испорчена, и девушки сами стали обходить меня стороной. Вот же святоша! Неужели ему нравится так жить? Сердце его сделано из камня, у него даже мыслей развратных не бывает. И зачем мне такие друзья?  – Всё это не характеризует его как плохого человека, – заметила Вэнь Цин. – Ты слушай дальше, я ещё не приступил к самому главному. С тех пор как Лань Ванцзи переменился, он денно и нощно капал мне на мозги, убеждая остаться в Гусу. Я что, идиот? Да я часы считал, когда уже смогу оттуда убраться и никогда больше не возвращаться! Потом он сменил тактику и начал уговаривать меня хотя бы посещать Облачные Глубины каждое лето. На что я сказал, что приеду в Гусу в следующий раз только затем, чтобы найти ему девушку, научить пить вино и нарушать правила. И что если он готов лишиться невинности под моим чутким руководством — то так уж и быть. И что правила мы будем нарушать вместе! Никаких трёх тысяч указаний. Я буду жить в Облачных Глубинах, как вольный ветер, делая всё, что душе угодно — и никак иначе! – Никто не принял бы тебя на таких условиях, — покачала головой Вэнь Цин. – Лань Цижэнь выгнал бы тебя в первую же неделю. – Вот, Лань Ванцзи тоже сказал что-то подобное. Потом он начал наседать на меня, чтобы я принял его в Юньмэне. Знаешь, когда-то я и сам предлагал ему приехать в гости. Но когда я узнал его получше, то убедился, что это ужасно скучный и душный человек, который убивает любую радость вокруг в радиусе двух чжанов… Конечно, я слился. Я не хотел, чтобы он вечно нависал над душой и отчитывал меня за каждый шаг. Превратить Пристань Лотоса во вторые Облачные Глубины? Спасибо, но нет. – Наверное, он обиделся, – заметил Вэнь Нин. – Мало ли, на кого я могу обидеться, – надулся Вэй Ин. – Но я же не делаю такие ужасные вещи! Вы только послушайте. Я заметил в поведении Лань Ванцзи очень большие странности и начал тайно следить за ним. Так я разузнал, что он готовится совершить кражу книг из секретной секции библиотеки и обвинить в этом меня. А потом ещё и поджечь резиденцию клана так, чтобы никто не пострадал, но переполох случился бы знатный. Все улики должны были указывать на меня! Провернув всё это, он потребовал бы, чтобы Лань Цижэнь посадил меня под арест в Облачных Глубинах! Как минимум до тех пор, пока длится расследование. Дальше он планировал, что Цинхэн-цзюнь попросит оставить преступника в ордене Лань для отбытия наказания. Мне кажется, Лань Ванцзи надеялся, что дядя Цзян выгонит меня из клана, а в Гусу меня примут с распростёртыми объятиями — чтобы я стал их личным рабом до концов дней своих, не иначе. – Быть того не может! – ахнул Вэнь Нин. – Никогда бы не подумала, – поражённо произнесла Вэнь Цин. – Я тоже! Вот я и говорю, что чрезмерно праведные люди — наиболее опасные. Но смекалки-то у Лань Ванцзи не хватило, чтобы провернуть такую махинацию. Тут нужна хитрость и изворотливость, умение врать и не оставлять следов. А он прямой, как палка, совершенно не умеет маскироваться и скрывать свои подленькие намерения. Я раскусил его в два счёта! Когда я поймал его с поличным, Лань Ванцзи растерялся и начал нести всякую ахинею, будто бы он прилетел из прошлого и хочет спасти меня от смерти, якобы в Облачных Глубинах под его присмотром мне будет безопаснее. Даже не мог заранее разработать какую-то убедительную версию. – Но зачем ему делать все эти вещи? – никак не мог прийти в себя Вэнь Нин. – Потому что он больной извращенец, вот зачем! Душа у него тёмная; демоны расплодились в этом зловонном омуте, а вырваться наружу не могли. Ему захотелось поджечь Облачные Глубины, а ответственность свалить на кого-то другого. Знаешь, есть такие безумные люди, которым нравится всё поджигать. Самое ведь обидное, что я к нему — со всей душой. Я никогда не вынашиваю каких-то коварных замыслов, тем более по отношению к людям, которым предлагаю дружбу. А он всё это время хотел всадить нож мне в спину. – Мне кажется, тут дело немного в другом, – заметила Вэнь Цин. – Он одержим тобою и хочет сделать всё, чтобы вы были вместе. Если для этого нужно посадить тебя под замок — он посадит. А там и принудит к чему-нибудь… Неприличному. – Я же говорю — больной извращенец, – поморщился Вэй Усянь. – Разве я похож на обрезанного рукава? Что-то во мне заставляет думать, что однажды я влюблюсь в мужчину? Пусть ищет себе пару среди адептов клана Лань. Я уже начинаю подозревать, что они все там такие — с прибабахом.  – Но ты же рассказал Лань Цижэню об этом? – серьёзно спросила девушка. – Лань Ванцзи должны были посадить под замок. – У меня не было доказательств, – вздохнул Вэй Ин. – И кому бы поверил старик в таком случае? Своему драгоценному Нефриту или мне? Я ему на нервы действую одним своим видом. Но это уже неважно. С той поры я в орден Гусу Лань ни ногой. И всех отговариваю иметь с ними любые дела.  Глава 25, в которой прилетает неожиданный гость Они сидели так ещё некоторое время; еда была доедена, а чай — допит. Но Вэнь Цин не хотелось тушить костёр — уж слишком уютно возле него было. – Сестра, смотри! Что это?.. Приглядевшись, она увидела вдалеке странную точку, кружившую над горами, словно муха над объедками. – Наверное, какая-то птица, – ответил Вэй Усянь. – Лети к нам, птичка. Мы сварим тебя на ужин. – Это человек, – сказала Вэнь Цин, вставая и пристально вглядываясь вдаль. – И он летает на мече. – Он как будто что-то ищет или выслеживает кого-то, – встревоженно добавил Вэнь Нин. – Он не может охотиться за нами?  Брат и сестра встревоженно переглянулись. На таком отдалении было сложно понять, к какому клану принадлежит заклинатель, а они не могли перемещать Вэй Ина, потому что каналы юноши могли порваться. Вэнь Цин мигом потушила костёр, накинула на пациента покрывало, которое делало его чуть менее заметным, и потянула брата под дерево. Вскоре подозрительная точка стала чуть ближе. – Он в белом! – удивился Вэнь Нин. – Это кто-то из клана Лань? Стоило только незнакомцу заметить людей на горе, как он тут же направил свой меч в их сторону. Делать было нечего; Вэнь Цин и Вэнь Нин вышли из укрытия и встали по обе стороны от Вэй Усяня. Девушка достала кинжал, подаренный Цзян Чэном, а Вэнь Нин — свой меч. Тот странный чёрный меч, что оставил ему беглец, обжигал руки, и он ещё не разобрался, как им пользоваться. Лань Чжань осторожно соскочил с меча и встревоженно всмотрелся в Вэй Ина. Главное, что ему хотелось понять — опоздал он или нет? Но стоило ему только сделать шаг вперёд, как Вэнь Цин и Вэнь Нин предупредительно вскинули оружие. – Держись от него подальше, – грозно сказала девушка. Лань Ванцзи и в детстве казался взрослым, запертым в теле ребёнка. Сейчас это впечатление только усилилось. Он выглядел как бесконечно усталый человек, который взвалил на свои плечи весь земной шар и тащит эту тяжкую ношу без какой-либо гарантии на успех. После переноса в прошлое Лань Чжань направил все усилия на то, чтобы предотвратить беду. Однако своими топорными действиями он лишь оттолкнул Вэй Усяня от себя, и они общались даже меньше и хуже, чем в когда-то юности. Динамика поменялась: теперь Лань Ванцзи всячески инициировал общение, а Вэй Усянь старательно избегал его. Лань Чжань решил сделать всё, что в его силах, чтобы спасти Облачные Глубины. Он пошёл к отцу и рассказал ему правду, и с тех пор по его просьбе Цинхэн-цзюнь давал нужные указания брату. В совершенной тайне, с привлечением только самых надёжных членов ордена, Лань Ванцзи начал строить запасную резиденцию, затерянную глубоко в горах. Он также отыскал и усовершенствовал систему пещер, в которых клан мог быстро укрыться в случае опасности. Цинхэн-цзюнь тем временем погрузился в изучение древних книг и нашёл способы многократно увеличить защиту новой резиденции. События прошлого вокруг Лань Чжаня не повторялись день-в-день, ведь его поведение сильно изменилось. Некоторые вещи случались, хотя не должны были, другие почему-то не происходили, третьи развивались иначе — менялись мелочи, но общие тенденции оставались прежними. Есть мощные и глубинные течения, а есть лёгкие и поверхностные — для изменения первых нужно длительные усилия множества людей, и одного прозревшего человека тут недостаточно. Поэтому, когда в один — далеко не прекрасный — день клан Вэнь пришёл разрушить Облачные Глубины, злодеи столкнулись с неожиданными препятствиями. Лань Ванцзи, давно ожидавший этого момента, вовремя увёл адептов в тайные пещеры, где можно было прожить несколько месяцев. Люди из клана Вэнь удивлённо бродили по опустевшей резиденции; когда Вэнь Сюй, наконец, решил поджечь Облачные Глубины, то все прибывшие попали в ловушку. Стоило только первому язычку пламени вспыхнуть, как он мгновенно разросся в гигантский огненный смерч, который поглотил и резиденцию клана, и всех, кто находился на его территории. Множество людей, составлявших цвет клана Вэнь, превратились в пепел меньше, чем за полчаса.  Клан Гусу Лань тем временем переждал опасность в пещерах и при первой удобной возможности перебрался в новую резиденцию, весьма искусно укреплённую. Она находилась высоко в горах и носила название Небесные Просторы. Лань Ванцзи, конечно, опасался, что клан Вэнь утроит свою ярость и попытается добраться туда. Однако для начала вторую резиденцию ещё следовало отыскать, затем — преодолеть мощь необычных защитных заклинаний, над которыми Цинхэн-цзюнь трудился несколько лет. Лань Ванцзи пустил слух, что любого, кто сунется в Небесные Просторы, тут же поглотит огненный смерч. В итоге клан Вэнь отказался от идеи штурмовать резиденцию и решил уничтожать учеников Лань другими методами. Кроме того, сразу же после попадания в прошлое Лань Чжань попросил отца отправить экспедицию из лучших адептов на гору Муси, а сам возглавил её. Там он смог снова убить Черепаху-губительницу, но на этот раз Лань Ванцзи забрал и хорошо спрятал меч, из которого Вэй Усянь в прошлом создал Стигийскую Тигриную печать. Ещё одной заботой на его душе стало меньше.  Лань Чжань надеялся, что эти изменения скажутся на общем ходе событий, и Вэй Усянь с Цзян Чэном не попадут в ситуацию, когда золотое ядро последнего будет разрушено.  Однако он не знал всех принципов работы Юйчжоу Чжи Цю, где временно-событийные потоки текли совершенно особым способом. Произошло вот что. Лань Ванцзи отправился в прошлое примерно за две недели до Цзян Чэна. За это время он успел заложить фундамент для будущих событий — как для ссоры с Вэй Усянем, так и для строительства новой резиденции и экспедиции на гору Муси. В сфере стали накапливаться изменения, но они не успевали добраться до момента, который случился аж два года спустя. А потом Цзян Чэн перенёсся в момент пересадки золотого ядра и “застолбил” его — теперь это событие не могло не случиться, а изменения, вызванные Лань Чжанем, подтянулись к нужной точке. Сейчас Лань Ванцзи был уверен, что провёл в этой новой реальности целых два года. И он, и Вэй Усянь, и все свидетели помнили те стычки, что происходили между ними с момента провалившегося преступления Лань Чжаня. А вот события в Пристани Лотоса шли своим чередом, почти не поменявшись. Хотя Лань Ванцзи молил всех богов трёх небес и всех демонов трёх преисподних, чтобы операция на ядре не случилась, всё указывало на повторение старой истории. Он примерно представлял, где мог находиться Вэй Усянь в тот момент, и кинулся искать его.  – Как ты, Вэй Ин? – с надеждой спросил Лань Чжань. Он всё вглядывался в лицо Вэй Усяня и не мог понять, состоялась ли операция или ещё есть шанс её отменить. В ответ бывший супруг наградил его холодным и злым взглядом. Лань Чжань совершенно не мог выносить это выражение лица; в такие моменты ему казалось, будто его душу дробят на части, как если бы безжалостный мясник крошил молотком высохшие кости. Последние два года — ещё там, в настоящем — Лань Ванцзи прожил, словно в раю, наслаждаясь каждым днём тихого семейного счастья. А теперь его забросили на самое дно холодного ада, где всё, что ему оставалось делать, — это постоянно тревожиться о будущем, взвалить на свои плечи массу забот и терпеть враждебное отношение Вэй Усяня, проявляющееся в каждом жесте. – Не твоё дело, – процедил сквозь зубы юноша. – И меня зовут Вэй Усянь. Я же с тобой не фамильярничаю, Лань Ванцзи.  Вэй Ин старался не показывать это Вэнь Цин и Вэнь Нину, но в глубине души он был дико зол. План его провалился; он больше не мог помочь Цзян Чэну и понятия не имел, как отблагодарить клан Юньмэн Цзян и выполнить последнюю волю госпожи Юй. Он уже успел настроиться на то, что станет калекой, зато совесть его будет чиста. А сейчас он совсем не представлял, как действовать дальше. Единственное, что ему оставалось — строго следовать клятвам, данным Цзян Чэну, чтобы сделать для него хоть что-то. Держаться подальше от Лань Чжаня было самым лёгким из всего, что ему предстояло сделать. Что уж по сравнению с этим — возглавить клан, быть вечным паинькой, жениться или устроить брак Цзян Яньли с Его Величеством Павлином.  Кроме того, был один момент, подтачивающий самоуважение Вэй Усяня. Юноша был уверен, что расстанется со своим ядром без всяких сожалений; но когда этого не произошло, где-то в глубине души он всё же почувствовал облегчение. Вот — он сделал всё, что мог, а внешние обстоятельства сами сняли с него тяжёлые обязательства… Эта мысль, быстрой мышью пробежавшая в его голове, заставила Вэй Ина негодовать и спрашивать себя, неужели он на самом деле такой эгоистичный и низкий человек. Поэтому вся злоба, бродившая в душе, в тройном размере обрушилась именно на Лань Ванцзи. – Где Цзян Чэн? – спросил Лань Чжань. – Он улетел, – не подумав, выпалил Вэнь Нин. – Откуда ты знаешь, что тут был Цзян Чэн? – подозрительно сощурилась Вэнь Цин.  – Кстати, сестра! – осенило Вэнь Нина. – А ведь у господина Цзяна после пробуждения на лбу возникла точно такая же бабочка, как у Ханьгуан-цзюня, ты не заметила? Он попытался сказать это тихо, но Лань Ванци всё равно услышал.  – В самом деле? – удивился он. – Когда у него появилась эта бабочка? – Сестра погрузила господина Цзяна в сон, а потом он внезапно проснулся, наговорил странных вещей и улетел. – Молчи! – шикнула на него девушка. – Значит, операция по пересадке ядра не состоялась? – А ты откуда про неё знаешь? – пришёл черед Вэнь Цин удивляться. – Он уже всё разнюхал, – злобно сказал Вэй Усянь, чуть приподнимаясь. – Думал помешать нам? Или, может быть, хотел схватить нас с Цзян Чэном в ослабленном состоянии и скормить клану Вэнь? Лань Ванцзи замолчал и некоторое время стоял с мрачным лицом, не зная, что сказать. – Тебе обязательно всегда подозревать меня в худших намерениях? – спросил он голосом, полным горечи. – Обязательно, – откликнулся Вэй Ин. – В прошлый раз я этого не делал и чуть не угодил в тюрьму. – Что тебе нужно? – ледяным голосом отчеканила Вэнь Цин. Лань Ванцзи ещё некоторое время помолчал, бессознательно теребя рукава. – Отправляйтесь со мной в Небесные Просторы, – изрёк он наконец. – Сейчас это самое безопасное место. – Ещё чего, – фыркнул Вэй Ин. – В Безночном городе и то безопаснее. Там сразу ясно, что все кругом враги, в отличие от ваших лживых праведников. Клан Вэнь имеет привычку вонзать нож сразу в сердце, а не в спину — это куда приятнее. – Тогда позволь мне хотя бы доставить тебя в клан Не, – поник Лань Чжань.  – Обойдусь без твоей помощи, – процедил Вэй Ин, глаза которого налились кровью. Уже давно слабо осознаваемое чувство, что тянуло его к Лань Чжаню, обернулось своей противоположностью. В некоторые моменты один вид Лань Ванцзи будил в нём ярость. – Тебе лучше уйти, – холодно произнесла Вэнь Цин. Лань Ванцзи некоторое время стоял на месте, зачем-то поправляя налобную ленту. – Что мне нужно сделать, чтобы ты перестал считать меня своим врагом? – тихо спросил он. – Ничего, – усмехнулся Вэй Ин. – Хотя ладно, есть кое-что. Найди и приведи мне Цзян Чэна, живого и невредимого. Он сказал, что хочет жить в уединении и отправился на странной летающей штуке вон в том направлении. Если у тебя получится, я, так уж и быть, подумаю. Но если ты вздумаешь причинить ему вред — знай, каждый член ордена Гусу Лань станет моим личным врагом. Я расправлюсь со всеми вами, едва только сотру с лица земли клан Вэнь. Вэнь Цин бессознательно потянулась к бумажной птичке, что оставил ей Цзян Чэн. Она решила использовать её только в самом крайнем случае; хотя такое послание могло помочь Лань Чжаню в поисках, она интуитивно понимала, что лучше оставить его при себе. Тот экземпляр, что достался Вэй Ину, она тут же отобрала и положила себе на хранение, потому что юноша захотел накатать гневное письмо брату, едва только окреп. – Хорошо, – кротко ответил Лань Ванци. – Я приведу его в Небесные Просторы. Какую только помощь ни предлагал Лань Чжань, ему ясно дали понять, что в его услугах не нуждаются. Грустно поникнув, словно поставленный в ядовитую воду цветок, Второй нефрит клана Лань отправился на поиски Цзян Чэна.  По непонятной причине, едва человек в белом вскочил на меч и скрылся в глубине небес, Вэй Ин на миг испытал острый приступ разочарования. Стоило только Лань Чжаню стать рядом, как Вэй Усянь почувствовал себя расслабленным, словно укрылся в тени высокой горы и попал в её невидимое поле защиты. Сейчас же юноша внезапно почувствовал себя одиноко, но, напомнив себе, что от человека в белом нужно держаться подальше, Вэй Усянь начал думать, как устроить свою жизнь дальше.