Эффект пьяной бабочки

Глава 11. Блестящая догадка чинит сетку разорванного времени – Ну?! Как всё прошло?! – с нетерпением спрашивал Цзэнь Муи. Вэй Усянь глупо моргал, пытаясь прийти в себя и понять, что вообще происходит. Такое бывает в первые минуты после пробуждения ото сна, когда не понимаешь, кто ты такой и где находишься. – Замечательно, – растёкся в улыбке Вэй Ин. Душу согревали тёплые воспоминания о встрече с отцом Лань Ванцзи, и чувствовал себя Старейшина Илина просто отлично. – Ты достал “Укол снежинки”?! – чуть не подпрыгнул на месте Цзэнь Муи. – А, это? Нет. Говорят, его никак нельзя достать. Вэй Усянь коротко пересказал новоиспечённому другу всю информацию, касающуюся загадочного исчезновения “Озера малахитового блеска” из библиотеки клана Лань. – Да что же это такое?! – в ужасе вцепился в волосы Цзэнь Муи. – Неужели ничего нельзя сделать? – Успокойся, дружище, что-нибудь да придумаем. Не бывает безвыходных ситуаций. А это что такое?.. Вэй Ин склонился над кроваво-красным шаром. За время его отсутствия ветви золотого куста подросли примерно на палец. – Что-то пошло не так, – встревоженно ответил Цзэнь Муи. – Ты внёс изменения в ход истории, Лань Ванцзи?.. – Да нет, – пробормотал Вэй Ин. – Ничего такого не было. – Если бы ничего не было, то ветви остались бы на месте! Расскажи, как ты уже успел набедокурить?.. – Это мои личные дела, – твёрдо ответил Вэй Усянь. – Ну так… Какие-то мелкие вещи… Ну даже если они и поменяли что-то… То совсем чуть-чуть, правда ведь? Если бы это было критично, прошлое с будущим уже смешались бы во всеобщем хаосе.  Хотя золотые ветви и вытянулись, до края сферы им было ещё очень далеко, так что Старейшина Илина не слишком встревожился. – Да, они удлинились не так уж сильно, – нахмурился Цзэнь Муи, лихорадочно что-то обдумывая. – Но, кажется, продолжают расти. Приглядись. Вэй Усянь присел возле сферы и чуть ли не впечатался в неё лицом, пристально наблюдая за ветвями. За пару минут они вытянулись на миллиметр. – И на что это влияет? – уточнил Вэй Ин, вставая и встряхивая затёкшие ноги. – Видишь ли... Один поступок не может быстро и сразу всё изменить. Наши действия имеют накопительный эффект. Всё-таки человек — существо со свободной волей, и выборы делает каждый день. Представь себе дом из глины, в фундаменте которого появилась трещина. Поначалу это может быть незаметно, но если трещины продолжат расти, они распространятся на стены, и дом в конечном итоге рухнет.  – Выражайся, пожалуйста, яснее. – Там, в прошлом, жизнь идёт своим чередом, внутри Юйчжоу Чжи Цю. Но трещина в фундаменте уже появилась. Любые новые изменения, что она вызывает, приводят к росту ветвей. Пусть совсем крошечными шажками, но ветви вытягиваются. – Если ветки будут расти с такими черепашьими скоростями, – махнул рукой Вэй Усянь, – то до края сферы доберутся за год. – Во-первых, быстрее, – серьёзно ответил Цзэнь Муи. – Во-вторых, это всё очень непредсказуемо. Пока тебя не было, ветви удлинились на палец тремя рывками, потом долгое время не росли вообще. А за последний час вытянулись на пару миллиметров. Видимо, они растут, когда что-то идёт вразрез с произошедшими событиями. – Эти изменения происходят в Юйчжоу Чжи Цю прямо сейчас? Вот ровно с того момента, как я покинул Гусу? Когда ветка растёт, это показывает, что что-то уже пошло не так? Или так закладываются будущие изменения? – Сложно сказать, – покачал головой Цзэнь Муи. – Может, ветвь выросла на наших глазах, потому что сразу после твоего отлёта в Облачных Глубинах произошло какое-то нетипичное событие… А может, это просто трещина в фундаменте, которая продолжает расти, даже если в прошлом в тот день ничего не поменялось, всё чинно-мирно и течёт своим чередом… Никто тебе не скажет точно, Лань Ванцзи. Мы закончили создание Юйчжоу Чжи Цю не так давно, и я сразу пришёл с изобретением к тебе. У нас есть теоретические представления, как всё должно работать. Но часть из них может быть не верна. В конце концов, есть вещи, которые подтверждаются только экспериментально. Пока они говорили, ветви снова подросли, миллиметра на три. – Чертовы палки, – пробормотал Вэй Усянь. – Это катастрофа, – произнёс Цзэнь Муи таким голосом, будто готовился к чьим-то похоронам. – Это нужно как-то остановить. – Как? – Я не знаю, – запричитал собеседник. – Никто не знает. Чёрт!.. Лучше бы ты вообще никуда не летал! Прав был клан Лань… Вэй Усяню совсем не улыбалось бесконечно слушать жалобы Цзэнь Муи. Он снова присел возле сферы, внимательно разглядывая ветви, и принялся что-то подсчитывать в уме. И вскоре его осенило. – Послушай, – важно поднял палец Старейшина Илина. – А что если перенестись в предыдущий день и просто прожить его правильно? – Что ты имеешь в виду? – не понял Цзэнь Муи. – Ну смотри, предположим, всё пошло наперекосяк в среду. Тогда мне просто нужно вернуться назад во вторник и два дня вести себя, как надо. Всё станет на свои места, разве нет? – Н-не знаю, – даже икнул собеседник. – Наверное. Мы… мы никогда даже не думали о таком. – Всё гениальное — просто, – подмигнул Вэй Усянь. – Сейчас слетаю и всё исправлю. Только вот… Старина Цзэнь, нет ли у тебя чего перекусить? Желательно, жареной курочки… Цзэнь Муи немного растерялся. Все те дни, что он добирался до клана Лань после того, как у него похитили кошелёк, мужчина питался чем попало. На этом фоне еда Облачных Глубин казалась ему пищей богов, и он с удовольствием уплетал всё, что приносили под дверь цзинши на случай, если Вэй Ин выйдет из медитации и захочет поесть. – Ну нет так нет, – вздохнул Вэй Усянь. – Эх, доля моя, доля… Старейшина Илина был человеком наблюдательным. Когда Лань Чжань привёл его в медицинский флигель, лекарь заполнил журнал, записав имя пациента, время поступления, предполагаемый диагноз и назначенное лечение. Лань Юймин, к счастью, не написал ничего конкретного в графе “диагноз”, выбрав размытое “уточняется”. А вот дату и время указал точно, и Вэй Ин их запомнил. Иначе перенестись в нужный день было бы проблематично. Вэй Усянь отсутствовал два дня. После его возвращения напарники уселись вокруг сферы и гипнотизировали её настороженными взглядами часа три — к счастью, ветви не росли. Вэй Ин учился на лету, и те два дня в прошлом он вёл себя просто идеально, пусть это стоило ему невероятных усилий.  – Поразительная смекалка у тебя, Лань Ванцзи, – пробормотал Цзэнь Муи. – А ведь правда: так просто, что лежит на поверхности, поэтому никто не обратил внимания, ища каких-то глубин... Жаль только, что ветви не втянулись обратно. Видимо, если сфере наносятся повреждения, это уже необратимо. Но главное, что ветви больше не растут — значит, в прошлом всё идёт, как надо. – Я же говорил, – похлопал Вэй Усянь его по плечу. – Из любой ситуации можно выкрутиться. Кстати, это получается, что я могу летать в прошлое, когда захочу, и творить там, что заблагорассудится? Ведь я всегда успею вернуться на день назад и отыграть все изменения… От таких перспектив дух захватывало! В голове Вэй Ина толпились десятки идей: можно вернуться в свои пятнадцать лет и изнасиловать Лань Чжаня прямо в библиотеке, можно пойти по стопам матери и подрезать бороду Лань Цижэню, можно заглянуть к шицзе на супчик, можно увидеть родителей… – Нет, Лань Ванцзи, не стоит, – занервничал собеседник. – Видишь ли, в чём дело. Последние пять лет мы никак не могли довести до ума Юйчжоу Чжи Цю, потому что сферы ломались после первого-второго перемещения в прошлое. Кроме того, было очень сложно попасть в нужный момент — путешественники постоянно промахивались на пару лет. Перед тобой усовершенствованная версия. Но нет гарантии, что сфера не сломается после определённого числа путешествий. Так что без острой необходимости лучше не лезть в прошлое. Тем более что до сих пор бывают сбои, которые могут отправить тебя на пару дней в сторону от желаемого момента. – Подожди, ты сказал “сферы”? Их несколько? – Да, и все разного цвета, чтобы было легче различать… Кстати, забыл сказать, – добавил Цзэнь Муи, доставая из кармана записку. – Лань Као очень хочет с тобой поговорить. Требует прийти к нему, как только выйдешь из медитации. До отбоя оставалось где-то полчаса; Вэй Ин решил не откладывать дело в долгий ящик и отправился искать старика. Тот принял его в своём кабинете. Достаточно было бегло взглянуть на Лань Као, чтобы понять, насколько тот раздражён. – Как проходит твоя медитация? – суховато спросил он, поигрывая с красивым белым веером. – Самым лучшим образом, Цзинчжичжэ! – с энтузиазмом ответил Вэй Усянь. Его улыбка была настолько блистательна, что казалась неприличной. – Много намедитировал? – с довольно злым лицом продолжил Лань Као. – Много! До конца жизни хватит! – Хватит врать! – внезапно взорвался старейшина. – Где это видано, чтобы человек, уходящий в затвор, жрал как в не себя? – Ну… – замешкался Вэй Усянь. – Интенсивные духовные практики расходуют массу энергии! – Не ври мне! От ярости Лань Као треснул веером о край стола, и изящная вещица разломилась надвое. Старик вскочил на ноги и начал расхаживать по кабинету, иногда стуча кулаком по столу от переизбытка чувств. – Я знаю: все эти дни ты занимаешься не духовными практиками, а разным непотребством! Сидишь и замышляешь недоброе! Как-нибудь я зайду, чтобы лично убедиться, насколько усердно ты “медитируешь”!  – Это лишнее, старейшина, – пробормотал Вэй Ин. – Вы мне весь процесс испортите. – Это я тебе процесс испорчу?! Это ты мне испортишь молодое поколение! Почему это Лань Сычжуй вдруг заинтересовался, каким двадцать лет назад было заклинание, отпирающее дверь в секретную секцию библиотеки? Вот чёрт! Кто же знал, что этот юнец окажется таким неуклюжим… Уж сам Вэй Усянь раздобыл бы эту информацию аккуратно, и никто бы ничего не заподозрил! А ведь эти сведения даже не понадобились — он интересовался просто на всякий случай! Только подставил парня почём зря… – Лань Сычжуй всегда был очень любознательным, – слабо возразил Вэй Ин. – Видите, он же не стал узнавать нынешнее заклинание. Так, интересуется историей клана… – У него вообще не должны мысли в ту сторону течь!!! Почему ему нужны запретные техники? Хочет пойти по тёмному пути, как его дорогой учитель? – Ну что за… – Молчать! Вэй Ин, хочешь сделать из него свою марионетку? Скучаешь по прежним временам? Истории с Безночным городом, я смотрю, тебе было недостаточно! Вся эта ситуация начинала изрядно злить Вэй Усяня. – Если бы Лань Сычжуй хотел заняться запретными техниками, – твёрдо сказал Старейшина Илина, – он мог бы просто спросить у меня заклинание входа в секретную секцию, оно мне прекрасно известно. Или, ещё лучше, узнать все тёмные приёмы сразу у первоисточника.  – Не заговаривай мне зубы! Сычжуй будет сидеть лицом к стене ещё месяц, думая о своём ужасающем поведении! А тебе я рекомендую постоять денёк у Стены Послушания, каясь в своих нечистых помыслах! Терпение Вэй Усяня окончательно лопнуло. – С чего бы это? – возмутился он. – Я не делал ничего предосудительного, ровно и как мой воспитанник. За что мне стоять на коленях у Стены Послушания? За то, что я много ем, уйдя в медитацию? Разве это запрещено в правилах клана Лань? Тут Вэй Ин прикусил язык. Разумеется, он не помнил все четыре тысячи правил, и там могло быть что угодно! Но Лань Као ничего не возразил, поэтому Старейшина Илина продолжил: – А Лань Сычжуя за что наказывать? За вполне здоровое юношеское любопытство?  – Такое любопытство — как раз таки очень нездоровое! – рявкнул Лань Као. – Ладно, старейшина: это я приказал Лань Сычжую раздобыть те сведения для меня. У нас с Лань Чжанем как-то был спор: он говорил, что защитные заклинания периодически обновляются, а я доказывал ему, что клан Лань такой закостеневший, что будет использовать одни и те же техники по сто лет. Вот, как раз в уме всплыл тот спор, и я потребовал у Лань Сычжуя узнать правду. Лань Као и бровью не повёл. – Он должен был сразу пойти ко мне и рассказать, что его просят делать непозволительные вещи! А не быть на побегушках у Старейшины Илина! Нет, он досидит свой срок до конца, может хоть это вставит ему мозги на место! А ты?! Когда ты собираешься идти к Стене Послушания? – Никогда, – отрезал Вэй Усянь. – Если бы я правда был в чём-то виноват, то сделал бы всё, чтобы загладить свой грех. Но я не понимаю, за что меня наказывают, и не вижу в стоянии на коленях никакого смысла. Колени мне ещё пригодятся: вы бы знали, как Лань Чжань умеет умотать… – То есть ты не собираешься каяться? – суховато спросил Лань Као, как будто вернув себе ясность ума, спокойствие и самоконтроль.  “Конечно, не собираюсь!” – подумал Вэй Ин. – “У меня есть дела поважнее! В отличие от тебя, чья забота состоишь лишь в том, чтобы придумывать ненужные наказания для невинных людей, я занят спасением мира!”. – Не вижу способов, как уважаемый старейшина мог бы принудить меня к этому, – вежливо улыбнулся Вэй Ин. – Разве что потащить меня туда за ухо, как пятилетку. Или заставить адептов связать меня, посадить у стены и стеречь весь день. Только, боюсь, это будет дурно смотреться. – Понятно, – ледяным голосом ответил Лань Као.  Он покопался в складках своего одеяния, достал и аккуратно поставил на стол камень на чёрной подставке, излучавший ярко-алое свечение. – Это твой “маячок”, – сказал старик. – Ши У всё-таки нашёл способ изготовить талисман для человека, чья душа живёт в чужом теле. Здесь особым образом смешаны вулканическая лава и бриллианты.  Сердце Вэй Ина чуть не выпрыгнуло из груди от восторга. Какая красота! Он уже протянул было руки к прелестной вещице, как Лань Као предупредительно сказал: – Я отдам его тебе только после того, как ты постоишь сутки на коленях у Стены Послушания. – Ну нет так нет, – пожал плечами Вэй Ин. – Подарите сразу Лань Чжаню. Всё равно этот камень нужен ему, а не мне. Жаль, что нельзя было отправить “маячок” Лань Ванцзи… Так он хотя бы убедился, что его супруг жив и здоров. Не имея возможности ни написать в клан, ни получить оттуда обратное письмо, Лань Чжань мог сильно волноваться за непутёвого Вэй Усяня. – Ты свободен, – холодно произнёс Лань Као. Поначалу Вэй Усянь испытал облегчение и приготовился уже лететь обратно в цзинши, но была парочка соображений, что не давала ему покоя. Он завис в дверях и, после некоторых колебаний, обернулся к Лань Као и решил начать этот разговор. – Старейшина, – сказал он. – У меня есть вопрос, касающийся эпидемии. – Да что же это такое, – с досадой сказал старик. – Лань Ванцзи что, не умеет держать язык за зубами, как девка базарная? – Не важно, как я об этом узнал. Скажите мне вот что: это правда, что сборник “Озеро малахитового блеска” пропал из секретной секции библиотеки много-много лет назад? Старик явно колебался, размышляя, стоит ли посвящать Вэй Усяня во все детали или нет. Лицо его было очень сложно прочитать; наконец, Лань Као принял для себя какое-то важное решение и сказал, глубоко вздохнув: – Увы. В этот миг он казался очень человечным. – И вы так и не узнали, что случилось? – У нас были подозрения на одного человека из ордена Ланьлин Цзинь. Но доказательства так и не были собраны. Чтобы не портить отношения, мы не стали предавать дело огласке, только усилили меры защиты. Вот уж этот клан Цзинь! Ничего иного от них ожидать и нельзя было. – Что за человек?.. – спросил Вэй Ин, чуть сощурившись. – Он ещё жив? – Это неважно, – отрезал Лань Као. – Дело давнее, а уверенности в его вине не было и нет. Забудь. Вэй Усянь некоторое время раздумывал, а потом с осторожностью сказал: – Старейшина… Я не знаю, что это за человек; возможно, он эгоистичен и полон злых намерений, но едва ли это отъявленный идиот. Весь мир может скоро погрузиться в сон, неужели ему это выгодно? Он сам может пасть жертвой “Танца бабочки”! Думаю, ему хотелось бы, чтобы в этот момент рядом оказался кто-то, кто смог бы его разбудить. – Что ты хочешь сказать? – Почему бы клану Лань не объявить, что нам срочно нужна мелодия “Укол снежинки”? Можно ничего не упоминать про эпидемию, мало ли, для чего… Пусть только главы кланов знают, от чего лечит эта мелодия. Скажите, что мы готовы платить большие деньги тому, кто поделится любой информацией об “Уколе снежинки”. Мы не будем допытываться, откуда человек знает про эту мелодию, если он не хочет говорить. Можно прислать ноты анонимно, мы не будем отслеживать, кто это сделал. Вдруг за это время “Укол снежинки” попал в руки кому-то ещё! Лань Као сидел в задумчивости, иногда почесывая бородку. – В твоих словах есть смысл, – наконец изрёк он. – Посмотрим, что тут можно сделать. – Вот и чудненько! – просиял Вэй Усянь. – Рад быть полезным. – Но стояния у Стены Послушая никто не отменял! – внезапно сделался суровым старик. Он вцепился в “маячок” и внушительно добавил: – И только попробуй своровать у меня талисман! Я буду всегда носить его при себе. – Только у сердца носите, мне будет та-а-ак приятно, – масляным голосом ответил Вэй Усянь. “Старик просто неисправим”, – подумал он. – “Зачем сообщать предполагаемому преступнику, где будешь хранить нужную вещь? Можно подумать, я бы не добрался до его карманов, если б захотел”. Вэй Ин поскакал вприпрыжку в цзинши и обнаружил, что Цзэнь Муи сидит, словно на иголках. – Что старейшина от тебя хотел? – Ничего страшного, – махнул рукой Вэй Усянь. – Так, поругал меня, на чём свет стоит, это у него хобби такое. Что хорошо, я подкинул ему пару ценных идей! Он пересказал собеседнику способы, которыми предложил Лань Као вернуть “Укол снежинки” в клан. Цзэнь Муи хмурился с каждым новым словом; что-то в этом плане ему явно не нравилось, но он, впрочем, не сказал, что именно. – Это очень дельная инициатива, – в конце концов согласился гость. – Ты действительно очень хорошо соображаешь, Лань Ванцзи. – А то ж! – выпятил грудь Вэй Усянь. – Давай сейчас думать о том, как откопать в прошлом этот чёртов сборник. В цзинши повисла мрачная тишина. Ни у Вэй Ина, ни у Цзэнь Муи не было ни малейших идей, что делать дальше. Чем больше они думали, тем меньше представляли, куда ещё можно слетать.  Махнув на всё рукой, Вэй Усянь рассудил, что утро вечера мудренее, и улёгся спать. Шансы придумать что-то на свежую голову были немного выше. Цзэнь Муи просидел, внимательно наблюдая за Вэй Ином ещё час, но вскоре тоже заснул от скуки. Глава 12. Новая надежда В Пристани Лотоса текли дивные деньки. В начале июня царила изнуряющая жара, сменившись неделей затяжных ливней. После этого погода стала идеальной: не слишком жарко и при этом солнечно, так что можно было нагуляться всласть. Промучившись взаперти неделю, Вэй Усянь навёрстывал упущенное с утроенной энергией: воровал лотосы, лазал по деревьям, купался, играл с соучениками и охотился на нечисть каждую свободную минуту. Жизнь была прекрасна! И стала даже лучше, когда в один удивительный день Цзян Фэнмянь остановил их с Цзян Чэном на пути в зал для тренировок. – А-Ин, А-Чэн, наконец-то я вас встретил, – заговорил глава клана. – И где вы только носитесь весь день? Вас не найти. В руке Цзян Фэнмяня было распечатанное письмо, на которое он то и дело поглядывал. Лицо мужчины было довольно озадаченным. – Это всё он, – недовольно сказал Цзян Чэн. – Полез в чужой сад, а там собака. Если бы не я, сидел бы на дереве до конца жизни. – Ты сам сказал, что хотел попробовать те абрикосы! – возмутился Вэй Ин. – Нужно предупреждать о собаках! – Если бы ты подождал других, то проблем бы не было! Но ты, как всегда, решил блеснуть и показать, что можешь со всем справиться в одиночку. – Да вас не дождаться! – возразил Вэй Усянь. – Пока обсуждаем, так все хотят, а как идти на дело, то никого не дозваться! И я один за всех отдуваюсь! Вроде бы и много людей вокруг, а заниматься стоящими вещами не с кем. – Тебе не хватает друзей? – чуть сощурился Цзян Фэнмянь. – Они у тебя скоро будут. Две пары глаз уставились на главу клана с явным удивлением. – Мне написал глава ордена Лань, – начал Цзян Фэнмянь, разворачивая письмо и заново его перечитывая, чтобы удостовериться, что ему это всё не почудилось. – Он утверждает, что ты часто приглашал Лань Ванцзи погостить у нас.  – Вот же ябеда этот Лань Чжань, – вздохнул Вэй Ин. – Наверное, настучал папочке, что его глубоко оскорбили. Цинхэн-цзюнь просит вас, дядя Цзян, чтобы вы меня приструнили, и я больше никогда не приставал к его сыну с такими грязными предложениями? – Напротив. Лань Ванцзи очень хочет приехать в Пристань Лотоса как можно скорее. Цинхэн-цзюнь спрашивает, не причинит ли нам это неудобств. Кроме того, Лань Сичэнь тоже жаждет погостить у нас, так что глава клана уточняет, можем ли мы принять их вдвоём. Даже если бы перед Вэй Усянем ударила молния, он не выглядел бы более ошарашенным. – Ребята, вы не против?.. – уточнил Цзян Фэнмянь, переводя глаза с Цзян Чэна на Вэй Усяня и обратно. – Против, конечно! – сразу же выпалил Цзян Чэн. Глава клана продолжал вопросительно смотреть на каменную статую, что когда-то считалась Вэй Усянем. – Вэй Ин?.. – Конечно, я за, всеми руками и ногами за!! – завопил Вэй Усянь, внезапно опомнившись. – Неужели Лань Чжань сам захотел ко мне в гости? Да он отчаянный парень, ха-ха-ха! – Я против! – взвился Цзян Чэн. – Братья Лань такие чопорные и церемонные, в их компании совсем не расслабишься! Вернутся и доложат дяде, как мы ужасно себя ведём! Подумай, отец, какую славу заполучит орден Цзян с их лёгкой руки. Особенно если они будут всё время ходить вот с этим вот!.. Тут он пребольно пихнул Вэй Усяня в бок, но тот не обратил на это ни малейшего внимания. Юноша становился всё более экзальтированным с каждой секундой: глаза его вылезали из орбит, а слова теснились в горле бурлящим потоком, так что Вэй Ин то молчал, задыхась, то начинал орать как не в себя. – Не слушайте Цзян Чэна, он за, он тоже хочет! – снова закричал Вэй Усянь, да так громко, что вопль этот слышен даже за воротами ордена. – Пускай хоть весь клан приезжает, это так чудесно! – Ну хорошо, – улыбнулся Цзян Фэньман. – Я сегодня напишу Цинхэн-цзюню. Думаю, ребята приедут недели через две. – Почему моё мнение никто не учитывает, – пробормотал Цзян Чэн, скрещивая руки на груди. – Давайте хотя бы голосовать… Но дело было уже сделано. Глава клана тут же написал обратное письмо, и в Пристани Лотоса начали готовиться к приезду гостей. Сам не зная почему, Вэй Ин ходил абсолютно счастливый, улыбаясь до ушей.  – Глядите, как лыбится, – недовольно бурчал Цзян Чэн. – Можно подумать, к тебе невеста приезжает, а не эти два зануды. – Да это же лучше, чем невеста! – жарко убеждал его Вэй Усянь. – Невесту я всегда успею найти, а тут — сразу два Нефрита клана Лань угодили в мои сети!  – Это ужас, – вздохнул Цзян Чэн. – Ну ладно ещё Лань Ванцзи, ты хотя бы его приглашал, а Лань Сичэнь тут что забыл? – Я знаю, что! – важно сказал Вэй Ин. – Думаю, дело было так: Лань Ванцзи сначала пошёл к дяде с просьбой отпустить его в Пристань Лотоса, а тот ему, конечно, отказал. Тогда он побежал к папаше, который круглосуточно медитирует и слыхом не слыхивал про Вэй Усяня, порочного и ужасного человека! Цинхэн-цзюнь написал письмо дяде Цзяну, и Лань Чжань пошёл с положительным ответом к дяде. Старику уже было не отвертеться, это смотрелось бы странно и невежливо. Кроме того, Лань Чжань с самого начала понимал, что дядя отпустит его в Пристань Лотоса только под надзором старшего братца, поэтому просил о них двоих. Лань Цижэнь небось спит и видит в кошмарах, как я развращу его чистую жемчужинку, научу Лань Чжаня сутками пить вино и целоваться с девушками, ха-ха-ха! Можно подумать, присутствие Лань Сичэня помешает мне это сделать! Какая наивность! – Старик уже проклял тот день, когда ты появился на свет, – пробормотал Цзян Чэн. – Бедные братья Лань, сами не знают, во что ввязываются. Все последующие дни Вэй Усяня переполняли воодушевление и восторг. В ночь перед приездом дорогих гостей он долго ворочался в постели, взбудораженный предвкушением приключений. В голове толпились многочисленные идеи для проказ, одна лучше другой. Единственное, чего он боялся, так это того, что не успеет реализовать всё задуманное! В любой игре уровень сложности должен повышаться вместе с мастерством игрока. По расчётам Вэй Усяня, нужно было начать с чего-то лёгкого, оставив самые сногсшибательные розыгрыши на закуску!  Юноша подорвался, как бешеный, чуть ли не в семь утра, и носился по Пристани Лотоса, не зная, чем себя занять. Наконец, около десяти часов один из учеников, что гулял по крыше, радостно крикнул: – Идут! Цзян Фэнмянь, Цзян Чэн и Вэй Усянь выстроились у ворот; у госпожи Юй сильно разболелась голова, поэтому к гостям она не вышла, вдобавок приказав дочери ухаживать за ней весь день. Наконец, ворота распахнулись, и на пороге Пристани Лотоса, словно два прекрасных лебедя, возникли братья Лань. Лань Ванцзи стоял с мрачным и несчастным видом, злой, похожий на грозовую тучу, которая вот-вот взорвётся колючими ледяными градинами.  Складывалось впечатление, что всю дорогу от Гусу до Юньмэна этого упрямца тащили на верёвке, словно сопротивляющегося осла. Лань Сичэнь, как и всегда, источал ауру безмятежной элегантности. Его ясный взгляд и спокойная улыбка сглаживали ощущение лютого холода, что исходило от Лань Чжаня. Вэй Усяню почудилось, что он улыбается ему как-то особенно тепло, по-домашнему, будто члену семьи. Между бровей Лань Сичэня красовался изящный узор бабочки. После обмена всеми положенными приветствиями, Цзян Фэнмянь повёл Лань Сичэня побеседовать, Цзян Чэн смылся под благовидным предлогом, а Вэй Усянь увлёк Лань Ванцзи за собой, на экскурсию по Пристани Лотоса. – Лань Чжань, ну ты чего такой хмурый? – с улыбкой спросил Вэй Ин. – Сам же в гости напросился, а сейчас ходишь с таким видом, будто очутился в стане врага. – Я не напрашивался! – побагровел Лань Ванцзи. – Это брат захотел погостить здесь. А его одного дядя не отпускал. – Да ладно тебе, не придумывай, – ущипнул его за бок Вэй Ин, и Лань Чжань отскочил подальше, точно ошпаренный кипятком. – Лань Сичэню нечего тут делать, его, говоря начистоту, никто и не звал. Просто ты захотел полакомиться знаменитыми лотосами Юньмэна, ну признайся же! Лань Ванцзи оскорблённо поджал губы и продолжил идти вперёд, преисполненный намерения нести своё бремя до конца и пройти этот тяжкий путь с гордостью. – Лань Чжань, – радостно продолжил Вэй Усянь, – ты только свистни, и я тебе такую развлекательную программу организую, что ты пожалеешь, что не родился в Пристани Лотоса! И вина попьём, и в кости поиграем, и на лодке поплаваем, и поохотимся, и с девушками пообщаемся, и подерёмся! Как ты жил без меня все эти годы, а? Больше всего из вышеперечисленного Вэй Усяню хотелось подпоить своего невинного гостя. Ведь пьяный человек сбрасывает все маски, а что там таилось под маской у Второго нефрита клана Лань? На втором месте шло желание устроить двойное свидание. Лань Чжань и девушки — это что-то несусветное, было бы очень интересно посмотреть, как он будет с ними флиртовать. Третьим в списке шло желание подраться: предыдущие разы закончились не совсем так, как Вэй Ину хотелось бы, и он жаждал блеснуть мастерством. – Мне это не нужно, – отрезал Лань Ванцзи. Настроение юноши изрядно подпортил вот какой эпизод.  Большую часть пути братья проделали на мечах, и лишь незадолго до Юньмэна Лань Сичэнь спешился и предложил арендовать лодку. Они сидели друг напротив друга и молчали; всё это время Лань Хуань как будто силился начать какой-то важный разговор, но никак не мог подобрать нужные слова. – Ванцзи, – наконец сказал он. – Не пойми меня неправильно: я вовсе не собираюсь читать тебе нотации. Это всего лишь дружеское наставление от старшего брата, любой бы произнёс что-то похожее на моём месте. – Что такое? – сухо спросил Лань Чжань, впервые переводя на него взгляд. Всё это время глаза юноши с тревогой скользили вдоль цветущих берегов реки. – Дело в том, что… Как бы это правильнее сформулировать… Представим, что тебе кто-то понравится в ордене Цзян… Лань Ванцзи шарахнулся так, что чуть не вывалился за борт. – Этого не будет! – отрезал он. – С чего бы? В его глазах читалось явное: “Какой ужас, неужели это так заметно?!”. – Я знаю, что этого не будет… Но пойми, я твой старший брат и должен давать тебе отеческие наставления… Так вот, если мы представим ситуацию — чисто гипотетическую! — что тебе кто-то приглянулся в ордене Цзян, я очень прошу тебя не проявлять свои чувства. Сейчас для этого самое неподходящее время. Пока ты слишком юн, и впереди нас ждёт тяжелая учёба… А жениться, кхм, можно и попозже. – С чего бы мне кто-то понравился в клане Цзян? – ледяным тоном отчеканил Лань Ванцзи. – Я не говорю, что тебе может кто-то понравиться именно в этом клане. Просто в Юньмэне много красивых девушек, а ты в самом расцвете юности, у парней твоего возраста обычно мысли забиты определёнными вещами. Молодая кровь бурлит и требует своего, и юноши могут плохо себя контролировать… – У меня — не забиты, – отрезал Лань Чжань. – И я отлично себя контролирую. – Разумеется, – улыбнулся Лань Сичэнь. – Я же говорю, просто отеческие наставления на всякий случай. Воспринимай это как старческое брюзжание. Этот разговор вогнал Лань Чжаня в ещё большую фрустрацию; сейчас юноша каждым фибром души показывал, до чего же ему тошно находиться в Пристани Лотоса, но Вэй Ин не обращал на настроение своего гостя ни малейшего внимания.  Кратко показав, что и где находится, Вэй Усянь привёл друга в светлую комнату, обставленную просто, но со вкусом. На небольшом расстоянии друг от друга стояли две кровати. – А ты знаешь, в какой комнате будешь спать? – лукаво поинтересовался Вэй Ин. – Вот в этой. – А ты? – безразлично спросил Лань Ванцзи. – И я тоже! – с торжеством заявил Вэй Усянь. – Это же моя комната, ха-ха-ха! Лань Ванцзи вихрем вылетел прочь и отправился искать хоть кого-нибудь, кто переселил бы его в другое место, да хоть в чулан с крысами, но только подальше от этого негодяя! Лань Сичэнь тем временем мило беседовал с главой ордена Цзян. Обсудив последние новости и заботы, передав приветы от дяди и отца, прикончив все полагающиеся для такого случая темы, молодой человек аккуратно приступил к цели своего визита. – Глава ордена Цзян, есть ещё одна вещь, которую я хотел бы с вами обсудить. Помните, когда-то давно вы дарили отцу сборник “Озеро малахитового блеска”? Разумеется, Цзян Фэнмянь ничего такого не помнил. Это было целую вечность назад! Лань Сичэню пришлось приложить немало усилий, чтобы направить мысли мужчины в нужное русло. – Ах да, кажется, припоминаю, – улыбнулся Цзян Фэнмянь. – В этой книге было столько невероятно сложных мелодий, что я сразу понял: она должна быть в клане Лань! В нашем ордене заклинателей с таким высоким уровнем музыкального мастерства просто нет.  – Отец был очень рад вашему подарку и невероятно высокого его ценил, выучив несколько мелодий наизусть. Однако некоторое время назад сборник потерялся, и мы никак не можем найти его, хотя обыскали все Облачные Глубины. Отец был очень опечален; он как раз начал учить одну мелодию оттуда, “Укол снежинки”, а теперь её нет. А когда начинаешь что-то делать, но не можешь закончить, это ужасно раздражает. – Вот как, – растерялся Цзян Фэнмянь. – Очень жаль, что так получилось. – Раз уж мы с братом приехали к вам в гости, я был бы счастлив, если бы вы помогли мне отыскать нужную мелодию. Преподнесу отцу сюрприз — он придёт в восторг. Цзян Фэнмянь выглядел так, будто его поставили в крайне неловкое положение. Какое-то время он предавался размышлениям, а потом с горечью произнёс: – Только вот, молодой господин Лань, я совсем не представляю, как вам помочь.  – Вы не делаете копии книг из своей библиотеки? – Нет; хранилище хорошо защищено на случай пожара или затопления, так что мы не боимся за сохранность книг. Копируются самые популярные тексты, которые могут читать одновременно несколько учеников, но это в основном разные приключенческие истории. Переписыванием книг мы адептов не наказываем… Хотя, молодой господин Лань, вы подкинули мне хорошую идею. Надо брать на вооружение воспитательные методы вашего клана. Пусть ученики вместо дополнительных физических упражнений или помощи по хозяйству книги переписывают. Точно! Полезно, с какой стороны ни посмотри. – Думаю, разные способы поощрения и наказания по-разному работают в разных кланах, и наш метод не обязательно окажется эффективным для ордена Юньмэн Цзян, – кротко сказал Лань Сичэнь, в глазах которого мелькнул испуг. – Мне не хотелось бы, чтобы наш разговор подтолкнул вас к таким кардинальным решениям… Однако, глава ордена, не могли бы вы рассказать, как в ваших руках появилось “Озеро малахитового блеска”? Может быть, я смогу достать второй экземпляр. – Ещё бы вспомнить… – нахмурился Цзян Фэнмянь. – Это было так давно. Кажется, я приобрел его у паломника, который направлялся к горе Утайшань и продавал разные вещицы дороге. Я купил у него очень красивую курильницу для благовоний, пару нефритовых подвесок, да ещё этот сборник…  – Вы можете подробнее описать этого паломника? Откуда он шёл? Принадлежал ли он к какому-нибудь братству? Как в его руках очутилась эта книга? – Ничего не помню, молодой господин Лань, – покачал головой глава клана. – Столько воды утекло с тех пор, невозможно держать в памяти каждую мелочь. Лань Сичэнь не мог сдержать вздоха разочарования. Он погрузился в горькие размышления, и по его обычно безмятежно-ясному лицу пронеслась тень отчаяния. Грусть юноши передалась и Цзян Фэнмяню. Ему очень хотелось помочь будущему главе клана Лань. – Единственное, что тут можно сделать… – неуверенно сказал мужчина. – Хотя это так сложно. Вряд ли что-то получится. – Говорите, глава ордена Цзян. Любая информация мне поможет. – В четырёх днях пути отсюда есть храм Духов Воды и Леса; паломники, что идут к горе Утайшань, едва ли обойдут его стороной. Очень давно сложилась традиция писать записки духам тамошних мест, чтобы те помогли удачно дойти до горы. Настоятели храма требуют, чтобы записки соответствовали определённому образцу: благодарность духам и просьба о покровительстве, имя паломника, откуда он идёт, что ищет на священной горе и как планирует использовать полученные там дары. Считается, что если человек соврёт, то духи не дадут ему дойти до горы или вернуться домой. Врун утонет где-нибудь по дороге, или на него сойдёт оползень в горах… Так вот, к чему я это веду. Служители храма относятся к запискам с большой бережностью и никогда не выбрасывают их, храня годами. Можно запросить записки за определённый период. Скорее всего, тот человек был в храме Духов Воды и Леса. – Прекрасно, – просиял Лань Сичэнь. – Я сейчас же отправлюсь туда. – Нет-нет-нет, молодой господин Лань, ни в коем случае, – даже схватил его за руку Цзян Фэнмянь. – Это путь очень неблизкий и непростой; Цинхэн-цзюнь вверил безопасность своих сыновей в мои руки, и я вовсе не хочу, чтобы вы заблудились или вас пожрали дикие звери. К тому же, я не знаю, сколько лет в храме хранятся записки в том состоянии, чтобы на них можно было хоть что-то разобрать, а также сортируют ли прошения паломников по годам или просто складывают в общую кучу. Давайте я отправлю письмо настоятелю храма; если есть шансы узнать имя нужного паломника, то я сразу напишу вашему дяде, и вы поедете туда вместе. – Пожалуйста, не делайте этого; я хочу преподнести ему сюрприз. – Хорошо, тогда мы отправимся туда с вами вдвоём. Лань Сичэню ничего не оставалось делать, как согласиться. Глава клана завёл его поприветствовать госпожу Юй и Цзян Яньли, а потом препроводил молодого человека в выделенную ему комнату, чтобы тот отдохнул с дороги. Глава 13. Забавы Лань Ванцзи тем временем искал любую возможность, чтобы только не оставаться с Вэй Усянем наедине. Он присоединился к занятиям по боевым искусствам, просил загрузить его любой полезной работой, а под конец дня, улучив удачный момент, спрятался в библиотеке. Вэй Усянь решил сменить тактику. Он вернулся в свою комнату, забрался под кровать Лань Чжаня и начал ждать этого человека, который прямо-таки источал недружелюбие. Но нет таких вершин, которые невозможно покорить при должном усердии! А сложность задачи лишь подстёгивает интерес. Вэй Ин был уверен, что рано или поздно сделает Лань Ванцзи своим другом, пусть даже против его воли. Однажды Второй нефрит клана Лань перестанет величать его “убожеством” при всяком удобном случае и начнёт восхищаться его уникальной персоной, как и многие вокруг. Вэй Ин ждал своего брыкающегося гостя ближе к девяти, но тот заявился даже раньше, в восемь. Изначально целью Вэй Усяня было схватить Лань Чжаня за ногу, когда тот будет забираться в постель, чтобы тот испугался подкроватного монстра. Невозможно не завизжать в такой ситуации! Лань Ванцзи точно будет застигнут врасплох! Но юноша со скоростью метеорита переоделся в одежду для сна и рухнул на кровать. Вместо мощной лодыжки пальцы Вэй Усяня схватили лишь воздух, вот незадача! Тогда Вэй Ин начал загадочно подвывать, всячески изображая привидение. – Уууууу... Ууууу… В ответ Лань Чжань крепко вцепился в одеяло и натянул его на голову, а также заткнул уши и повернулся лицом к стене. – Ууууу… уууу… Я дух Цзян Фань, что повесился тут позавчера… Уууу… Кто будет молчать, того я сожру во сне! Но Лань Ванцзи был всё так же молчалив и непреклонен. – Уууу… ууу… Кто не верит в привидения, тот дорого поплатится! Я проникну в его разум и сделаю глупцом! Лань Ванцзи лишь крепче заткнул уши.  – Лань Чжань! – обиделся безобразник. – Почему ты молчишь? Привидение так старается для тебя, это не очень вежливо. – Потому что непохоже. Эти три слова влили в тело Вэй Ина новую порцию топлива. Парень живо вылез из-под кровати и вскочил прямо на эту оледеневную гору из прекрасных мышц, что скрывалась под белоснежным покровом одеяла.  – Почему это не похоже? – вскричал он, силясь пытаясь отодрать одеяло, что намертво прилипло к лицу Лань Чжаня. – Я самое страшное привидение на свете! Любой перепутает меня с призраком, если встретит ночью! – Чушь. – Да, я убожество, ну и что? – продолжал с энтузиазмом верещать Вэй Усянь, тщетно силясь сорвать одеяло. – Зато очень умное и красивое убожество, ведь правда? – Неправда.  – А какое я убожество? Обычное?  – Да.  – Тогда я предлагаю отправиться гулять по Юньмэну и найти какое-то убожество, какое придётся по душе Второму нефриту клана Лань, самое милое и привлекательное убожество! А, Лань Чжань? Готов открыть своё сердце? – Заткнись. – Второй молодой господин Лань! Мы не в Гусу, нет нужды засыпать так рано. Есть масса прекрасных вещей, которыми можно заняться ночью! Эти слова переполнили чашу терпения Лань Ванцзи. Юноша сделал резкий выпад, так что Вэй Усянь слетел с него и — что самое обидное! — ударился локтем о край кровати.  – Уууууууй! Как больно! Лань Чжань перевернулся и аккуратно высунул глаз из-под одеяла, чтобы посмотреть, что случилось с Вэй Ином. – Нечего лезть, куда не просят, – холодно произнёс он, удостоверившись, что этот наглец жив и здоров. – Если бы я следовал этой рекомендации, моя жизнь была бы ужасно скучной, скучнее, чем в вашей ордене, – с досадой ответил Вэй Усянь, потирая ушибленный локоть. – Ну Лань Чжань, почему ты такой гадкий, неужели ты лучше завалишься спать, чем пойдёшь со мной веселиться?.. – Определённо да. – Ещё даже девяти нету! А ты отправился на покой, точно старикашка.  – Это не твоё дело. – Конечно, моё! Я-то думал всласть позабавляться этой ночью, а ты мне портишь все планы! Знаешь что, Лань Чжань, ты не оставил мне другого выбора! Даже если ты намерен всё время быть таким скучным, я найду способ получить удовольствие! Пришла пора развлекаться по-взрослому! С быстротою молнии Вэй Усянь ринулся на кровать. Пока они говорили, Лань Ванцзи чуть ослабил хватку, так что негодяй смог таки наполовину прошмыгнуть под одеяло! Его голова застряла между ног Лань Чжаня, а шаловливые пальцы начали бегать по бокам юноши. Обуреваемый яростью, Лань Ванцзи изо всех сил брыкнулся, так что Вэй Ин отлетел обратно, да ещё и впечатался в стенку. – Негодяй!!! – взбеленился Второй нефрит клана Лань. – Я не обрезанный рукав! Вэй Ин пару секунд сидел, глуповато моргая, а потом взорвался громким хохотом. Эмоции распирали юношу изнутри, так что он периодически задыхался и стучал рукой по полу от переизбытка чувств: – Лань Чжань! Да ты что такое удумал? Я же просто хотел тебя пощекотать! “Обрезанный рукав”... Ты решил, что я тебя домогаться полез? Ой, не могу, спасите, я сейчас умру… Лань Ванцзи оскорблённо поджал губы и снова лёг, натянув одеяло на голову. Вдоволь отсмеявшись, Вэй Усянь вытер слёзы и сказал в самой наставительной манере, точно в него вселился дух Лань Цижэня: – Второй нефрит клана Лань, а я ведь даже не думал ни о чём неподобающем, а ты себе уже навоображал невесть что. А знаешь, что я тебе скажу? На воре и шапка горит! Хоть с виду ты похож на гору из снега и льда, образец всех добродетелей, сам, небось, круглыми сутками только и делаешь, что разглядываешь сборники Лунъяна да мечтаешь о неприличном! Вот и подумал кое о чём от совершенно невинного жеста. Р-а-з-в-р-а-т-н-и-к! Вообще, накладывать заклинание закрытого рта было не очень правильно, потому что Лань Ванцзи всё-таки находился в гостях. Несчастный держался, как мог, но тут уж его терпение лопнуло, и Вэй Усянь, как когда-то, ощутил, будто его рот зашивают ниткой с иголкой, как дыру на платье. Вэй Ин плюхнулся на свою кровать и, чтобы отомстить, начал подвывать, словно привидение. Он смотрел на юношу, лежавшего так близко, и почему-то в его голову непроизвольно залезла мысль о том, как здорово было бы забраться под одеяло и лежать с ним рядом, ни о чём не разговаривая и даже не думая, может быть, положив ему голову на грудь, будто на подушку. Это внезапное желание показалось Вэй Ину странным и пугающим, и он тут же его прогнал. – Лань Чжань, – быстро сказал он, едва заклинание ослабло, – если ты будешь заставлять меня молчать, я буду давать волю рукам! Я знаю массу на мест на теле, которые заставят даже такое воплощённое совершенство, как ты, визжать похлеще поросёнка! Так что не смей затыкать мне рот, если боишься щекотки. – Я не боюсь щекотки. – Врёшь! Проверим? Лань Чжань высунул из-под одеяла руку, и Вэй Усянь принялся с воодушевлением щекотать её. Ничего не подействовало: ни звука, ни шороха! Тогда Вэй Ин накинулся на пятки — ноль реакции! Последней надеждой оставался затылок: шаловливая рука осторожно скользнула к шее, но дыхание Лань Чжаня оставалось таким же ровным. – Ну что это такое… – разочарованно протянул Вэй Усянь. – Как природа могла создать настолько скучного человека?  – Зато ты у нас очень нескучный, – процедил сквозь зубы Лань Ванцзи. – Конечно! – воодушевился Вэй Ин. – Лань Чжань, если ты думаешь, что будешь затыкать мне рот и спать спокойно, то очень ошибаешься! Я найду способ изводить тебя, даже если мне отрежут руки и ноги, так-то! Ничего не говоря, Лань Чжань внезапно поднялся с кровати, застелил её и начал искать свою одежду. – Что ты делаешь? – напугался Вэй Усянь, почуяв неладное. – Ищу место получше. – Что-о-о? Лань Чжань, сейчас в Пристани Лотоса ремонт, часть учеников расселили в другие комнаты, ты не найдёшь свободного места. – Значит, я буду спать на улице. – Дядя Цзян не разрешит тебе! Ты же наш гость! – Значит, я пойду в гостиницу. – Ну тогда я тоже пойду с тобой в гостиницу! Лань Ванцзи аккуратно расправил одежду и приготовился переодеваться. Он обернулся и требовательно посмотрел на Вэй Усяня: тот сидел на кровати, весело покачивая ногой, и совершенно не собирался отворачиваться. – Чего так уставился? Хочу и смотрю! – Ты не мог бы отвернуться? – С чего вдруг? Боишься, что я начну любоваться видами твоего прекрасного тела, воспламенюсь и изнасилую тебя во сне? Лань Чжань, меня не привлекают мужчины, я ни о чём таком не думаю. То, что ты рассматриваешь порнографию сутками напролёт, совершенно не означает, что все делают то же самое! Пожалев, что его клан не владеет заклинанием усыпления наглецов, Лань Ванцзи закутался в одеяло с ног до головы, точно в похоронный саван, и с мрачным видом вышел из комнаты. Он и сам не знал, куда идёт — главное было найти хоть какой-то уголок в этом проклятом месте, куда бы не добрался Вэй Усянь. Последний, разумеется, тут же увязался за ним. – Лань Чжань, у тебя не получится спать на улице! Слышишь, как квакают лягушки на озере? Даже в комнатах слышно, ты от такого концерта точно не уснёшь! – Лучше слушать лягушек, чем тебя, – процедил сквозь зубы Лань Чжань. На веранде они столкнулись с Цзян Фэнмянем и Лань Сичэнем. – Оу, – только и мог вымолвить Цзэу-цзюнь. Его глаза встревоженно перебегали с Лань Ванцзи на Вэй Усяня и обратно. – А-Сянь, – ласково сказал Цзян Фэнмянь, – наш клан славится своим гостеприимством, и мне хотелось бы, что у наших друзей остались самые приятные впечатления о времени, проведённом в Пристани Лотоса. Ты хорошо обращаешься со своим гостем? По кислому лицу Лань Ванцзи сразу становилось ясно, насколько хорошо. Кажется, это были худшие дни в его жизни. – Я обращаюсь с ним самым лучшим образом, это он не хочет веселиться, как все нормальные люди!  – Насколько мне известно, – продолжил Цзян Фэнмянь, – в клане Лань в это время уже готовятся ко сну? А-Сянь, прояви уважение к нашему гостю. Тебе следует лечь пораньше, не мешай ему спать. – Ванцзи и молодой господин Вэй спят в одной комнате? – с тревогой спросил Лань Сичэнь.  – Да, это было желание Вэй Усяня. – Я думаю, будет лучше, если мы с братом будем жить вместе. Графики наших кланов действительно сильно различаются, мне не хотелось бы, чтобы молодой господин Вэй ломал свой режим дня и подстраивался под нас. Ванцзи, давай перенесём твою кровать в мою комнату.  – Не стоит, там рядом есть кровать, которую можно переставить, я сейчас попрошу учеников. Напряжённое лицо Лань Чжаня наконец-то расслабилось, и он прошествовал за братом и главой клана прямо так, в одеяле, не потрудившись даже вернуться и забрать свою одежду.  Вэй Усянь лишь стоял и смотрел ему вслед, переполненный самым горьким разочарованием. Его словно поманили подарком на Новый год и тут же, прямо на его глазах, отдали другому! Впрочем, времени впереди было много, и юноша был уверен, что рано или поздно возьмёт своё.   Глава 14. Вино или молчание? К моменту приезда братьев Лань погода значительно изменилась. На место освежающей прохлады пришли жара и духота. Находиться в помещении было невыносимо, а на улице пот тёк в три ручья. Поэтому Цзян Фэньмян предложил отправиться на одну из речек, где любили резвиться юноши.  Глава ордена хотел, чтобы у братьев Лань остались самые радостные воспоминания от дней, проведённых в Юньмэне. Он видел некоторую угрюмость и нелюдимость Лань Ванцзи, но думал, что необходимо лишь дать юноше время, чтобы тот оттаял и погрузился в весёлую жизнь Пристани Лотоса. Никто не ожидал, что Лань Чжань внезапно начнёт буянить и нарушать правила, но если бы он хоть немного подружился с учениками ордена Цзян, это было бы просто замечательно! Однако всё пошло не совсем так, как планировалось. Здесь, на речке, всё было устроено для того, чтобы юноши резвились на полную катушку. На высокой сосне была оборудована площадка для прыжков, а ветви огромной ивы служили тарзанками, забрасывающими парней в воду. В нескольких местах между берегами были натянуты верёвки: одни юноши преодолевали расстояние на руках, другие пробовали себя в роли канатоходцев. Как только ученики пришли на реку, то сразу же бросились в воду, и всё потонуло в весёлом хохоте. Юноши с увлечением соревновались в скорости плавания и дальности прыжков. Лань Сичэнь несколько раз искупался, из вежливости принял участие в общих забавах, а затем отправился сохнуть и беседовать с Цзян Фэнмянем. Лань Ванцзи же всё это время сидел под деревом, словно мрачная статуя, стараясь даже не смотреть на происходящее. Хотя все юноши остались в штанах для купания, он по прежнему был завёрнут в свои белоснежные одежды, словно кочан капусты. – Лань Чжань! – подбежал к нему разгорячённый Вэй Ин. – Чего сидишь и страдаешь? Раздевайся, пошли купаться! Вэй Усянь только что вылез из воды; лёгкие бежевые штанишки намертво прилипли к коже, подчёркивая все линии стройных ног, а по едва оформившемуся, ещё юношески-красивому торсу стекали ручейки воды, делая Вэй Ина похожим на очаровательного речного бога.  – Не хочу, – насупился Лань Ванцзи. – Жарко же! Тебе что, нравится тут чахнуть и молча со стороны за всем наблюдать? – Да. К юношам незаметно подошёл Цзян Фэнмянь; всё утро он то и дело отгонял Вэй Усяня от Лань Чжаня, словно муху, что постоянно летела на мёд. – Второй молодой господин Лань искупается, когда захочет, – мягко сказал мужчина. – Не заставляй его. – Но дядя Цзян!.. Отведя непоседу в сторону, глава клана сказал ему: – А-Ин, ему просто нужно время, чтобы расслабиться в незнакомой обстановке и влиться в коллектив. Чем больше ты будешь давить, тем сильнее он будет замыкаться. Просто оставь Лань Ванцзи в покое. – Но дядя Цзян! – с досадой воскликнул Вэй Ин. – Так Лань Чжань всё лето пропустит! Пока он раскачается, Лань Цижэнь может вызвать их обратно в Облачные Глубины. Старик и так сидит там сутками и нервничает, как бы с его двумя нефритами не случилось ничего неприличного, это я вам точно говорю. – Хорошо, я придумаю, как ускорить процесс, – улыбнулся Цзян Фэнмянь и мягко похлопал его по плечу. – Иди, веселись. В тот момент все юноши выстроились в очередь у величественной сосны, с площадки которой можно было влететь в самое глубокое место реки. – Лань Чжань, смотри, как я могу! – крикнул Вэй Ин и сиганул вниз, выписав красивое сальто. Он сделал ещё три прыжка, каждый раз демонстрируя всё новые немыслимые пируэты. Лань Ванцзи всё это время методично поедал арбуз, которым его угостил глава клана и, кажется, почти не смотрел в сторону Вэй Усяня. Вдоволь напрыгавшись, Вэй Усянь вышел воды и начал скакать на левой ноге, чтобы вытряхнуть воду из ушей. – Выпендрёжник, – пробурчал Цзян Чэн, проходивший мимо. – Шею свернуть себе решил? Прыгай в следующий раз нормально. Вэй Усянь гневно пихнул его в бок, допрыгал на одной ноге до Лань Чжаня и бесцеремонно плюхнулся рядом, чуть намочив белые одежды. – Ну, как тебе? – с гордостью спросил Вэй Ин.  – Нормально, – опустил глаза Лань Ванцзи.  – Что значит “нормально”? – возмутился Вэй Усянь. – “Восхитительно, великолепно, молодой господин Вэй, вы — главный прыгун в воду на свете, вы — лучшее, что случалось с этим миром”. Вот как надо отвечать!  – Много на себя берёшь. – А сейчас возьму ещё больше! Лань Ванцзи как раз прикончил последний кусок арбуза и поднялся, чтобы выбросить корки. Вэй Усянь мигом повернулся к нему спиной, закинул его руки себе на плечи, оторвал Лань Чжаня от земли и понёс к воде. В первую минуту Второй нефрит клана Лань немного опешил, но затем пришёл в себя и со всей силой толкнул своего похитителя, так что тот полетел прямо в речку. – Осёл! – только и мог в ярости произнести Лань Ванцзи. – Иа-иа, – заревел Вэй Ин, выползая из воды на четвереньках. – Ослик по имени Морковочка к вашим услугам!  – Тогда покатай меня! – плюхнулся ему на спину один из учеников, и Вэй Усянь сделал небольшой круг с наездником на спине. Юноши вошли во вкус, и Вэй Ин повозил на себе ещё человек семь. Во время катания ученики не забывали задавать Морковочке разные глупые вопросы, на которые “ослик” давал ещё более глупые ответы. Один из юношей, Цзян Фу, спросил: – Чего ты боишься, Морковочка? – Собак, – пропыхтел Вэй Усянь, прилежно передвигаясь на четвереньках. – А ещё? – Больше в этом мире мне нечего бояться. – Даже щекотки? – Пффф! Вон второй молодой господин Лань совсем не боится щекотки, а я — его ослик, значит, я тоже щекотки не боюсь. Цзян Фу тут же запустил руки в подмышки Вэй Ина, и тот, разумеется, согнулся от смеха пополам. Непутёвый ослик рухнул, как подкошенный, а Цзян Фу свалился на него. Пытаясь отомстить, Вэй Усянь принялся щекотать наездника в ответ; так и катались они по земле, извиваясь, словно намертво слипшийся кусок змей. Назревала драка! Импровизированная арена наполнилась запахом разгорячённых тел и ободряющими криками учеников. – Давай, Сянь-гэ, покажи ему! – Фу-ди, не сдавайся! Атакуй сбоку! Вэй Ин оказался сверху; он крепко держал руки противника и тянулся зубами к его шее, чтобы укусить. Цзян Фу сделал резкий выпад и почти скинул юношу, но тот в последний момент всё же смог вцепиться в его шею и оставить на загорелой коже яркие следы от зубов. Внезапно Вэй Ин вскочил на ноги, а Цзян Фу перевернулся на живот. Но все успели разглядеть то, что вогнало бы в краску самого закалённого воина или почитаемого мудреца. Хотя штаны для купания были довольно воздушными, после реки они прилипали к коже, подчёркивая контуры тела, а в результате борьбы и вовсе немного съехали. Тело Цзян Фу выдало ественную реакцию юноши на слишком близкий телесный контакт, и, с учётом его внушительных габаритов, зрелище выглядело мощным и даже немного устрашающим. Послышались издевательские смешки и лёгкие пофыркивания; по арене начали расползаться тихие скабрезные шуточки и ехидные переглядывания.  – Расходимся! – крикнул Вэй Усянь, с трудом выравнивая дыхание. – Цзян Фу победил, я сдаюсь. Пошлите прыгать с ивы! Кого ветви дальше забросят в воду? Ма-сюн, спорим, что тебя! Хоть и с трудом, Вэй Усяню удалось переключить внимание юношей на новую забаву, и кружок медленно рассосался. Лань Ванцзи тоже побрёл в сторону ивы, и Вэй Ин тут же прилип к нему. Некоторое время они шли молча.  – И часто у вас… такие развлечения? – с трудом произнёс Лань Чжань, смотря под ноги. – Каждый день! Постоянно что-то новое придумываем.  – Лучше бы вы думали о том, как учиться, а не веселиться, – отчеканил Лань Ванцзи. Почему-то Вэй Усяню показалось, что под этим многовековым ледником текут реки из гневной лавы. – Так одно другому не мешает, Лань Чжань! Если не развлекаться и только учиться днями напролёт, мозги быстро усохнут.  – Всё равно, можно придумывать способы веселиться… более пристойные. Настроение Лань Ванцзи портилось с каждой минутой; ясное, словно безмятежное небо, лицо заволакивали тучи, грозя обрушиться на землю яростным ливнем. – Лань Чжань, ну чего ты злишься? Лучше бы радовался, что вырвался от дяди и в кои-то веки можешь резвиться, как нормальный человек. Что, не терпится вернуться обратно и сутками медитировать? Вам же даже драться в Облачных Глубинах запрещено! Зачем такая жизнь, если нельзя никому надавать пару тумаков? – Глупости. – Лань Чжань, давай подерёмся, а? Посмотрим, кто кого!  – Нет. – А! Боишься, что я выиграю и посрамлю Второго нефрита клана Лань? – Чушь. Сзади на них налетел один из учеников, Цзян Ма, вклинившись аккурат между Вэй Усянем и Лань Чжанем. Он развязно приобнял Вэй Ина за плечи, словно юноши были лучшими друзьями на свете. – Конечно, наш Вэй Усянь кого угодно посрамит! – воскликнул парень. – Вон, Цзян Фу смылся домой, от стыда оправиться не может. Я бы на его месте покончил с собой. – Чушь, – сказал Вэй Ин, немножко покраснев. – Видали, второй молодой господин Лань, какой сердцеед наш Вэй Усянь? Он способен свести с ума не только женщину, но и мужчину! Насколько же мощны его чары, что никто устоять не может? Скоро за ним будут ходить толпы не только поклонниц, но и поклонников. Лань Ванцзи нахмурился, и взгляд его стал даже пострашнее, чем у Цзян Чэна в минуты гнева — к счастью, Вэй Усянь этого не видел, объятый крайне редкой для себя эмоцией, а именно смущением. – Не говори ерунды, – заявил Вэй Усянь. – Причём тут я? Такое бывает с молодыми парнями совершенно непроизвольно. Мы же дрались, а не в постели кувыркались. – Это ещё как сказать!.. Зачем ты его укусил за шею? Ты вообще в курсе, что это эротический жест? – Что-о-о-о? – возмутился Вэй Ин. – Кому придёт в голову кусаться во время занятий любовью? Я же с девушкой поразвлекаться хочу, а не с собакой. – Ты что, правда не в курсе? А ещё говорят, что Вэй Усянь знает о любовных утехах всё и даже больше! – Можно знать всё, – снова покраснел Вэй Ин, – кроме всяких извращений. Прекращай эту тему. Цзян Фу абсолютно нормальный мужчина, это я тебе точно говорю. Ему нравится девушка, которая продает семена лотосов, как там её… Ли Цзинмэй. – Да? Странно, я думал, что это твоя девушка. Вы же ходили на свидание, разве нет? – Нет, конечно.  – А с кем тогда ты ходил на свидание? – С её двоюродной сестрой, Ли Цзялинь.  На самом деле, ни на какое свидание Вэй Усянь не ходил, просто помог девушке донести до дома мешок с непроданными семенами. Но слухи после этого пошли крайне пикантные, а кто он такой, чтобы своими руками рушить себе славу сердцееда?  – Ли Цзялинь? Да, точно, – опомнился Цзян Ма. – А у вас уже было что-нибудь? Успел сорвать цветок её невинности?  – Кто слишком много болтает, – важно сказал Вэй Ин, щёлкнув нахала по носу, – у того скоро отсохнет язык. Они пришли к иве, где уже выстроилась очередь из желающих попрыгать в воду, и Цзян Ма тут же побежал занимать место. Вэй Усянь задумался; ему так хотелось вместе повеселиться с Лань Ванцзи, но тот точно не пойдёт прыгать в воду вместе со всеми. Надо придумать что-то ещё. – Лань Чжань, ты чего такой грустный?  По губам Лань Ванцзи пронеслась тень печальной улыбки, полная затаённой горечи. – Я не грустный. – Не отрицай. Я же вижу, что тебе плохо. Может, голову напекло? Ты же сидел весь день на жаре и совсем не купался. Пошли, освежимся. Если голову напечёт, можно в обморок упасть. Глаза Лань Чжаня скользнули по ораве полуобнажённых юношей, что резвились в воде и даже там умудрялись драться, и взгляд его наполнился ужасом. – Не хочу. Вэй Ин не на шутку испугался. Если бы он видел, что Лань Ванцзи просто ломается и надо немного поднажать, чтобы разрушить его защиту, то он точно потащил бы его в реку. Но печаль в глазах его гостя была искренней и неподдельной, что делало юношу похожим на промерзший насквозь вечный ледник, поэтому Вэй Усяню сразу расхотелось проказничать. – Пошли тогда домой? Мне кажется, ты неважно себя чувствуешь, лучше не гулять в такую жару, если не будешь купаться. Сейчас скажу дяде Цзяну, что мы вернёмся обратно. – А ты? – спросил Лань Ванцзи, переводя на него серьёзный, полный каких-то невысказанных вопросов взгляд. – Разве тебе не хочется веселиться вместе со всеми? – Со всеми я всегда успею повеселиться, – махнул рукой Вэй Ин. – Не каждый же день ко мне приезжает сам Второй нефрит клана Лань. Это уникальное событие, тут каждая минута на счету! Вэй Усянь отпросился у Цзян Фэнмяня, и юноши вернулись в Пристань Лотоса. В комнатах было невыносимо душно, поэтому Вэй Ин предложил охладиться в винном погребе.  – Лань Чжань, а, Лань Чжань, – лукаво спросил он. – Не хочешь попить вина? Могу специально для тебя откупорить бутылочку. Дядя Цзян как раз недавно купили ящик “Слезы лотоса”, это просто божественно. – Нет. – Ты же не в Облачных Глубинах! Когда ещё пить вино, как не сейчас? – Никогда. – И что? Ты вот так намерен прожить всю жизнь, ни разу не попробовав вина? – Да. – Слушай, Лань Чжань, предлагаю тебе спор. Если ты проигрываешь, то пробуешь “Слезу лотоса”. А если я проигрываю, то перестаю донимать тебя целых три дня! Я пойду заниматься своими делами и не буду обращать на тебя никакого внимания, честное слово! Лань Ванцзи заколебался. Условия выглядели и правда заманчивыми.  – И что нужно делать? – Драться! Если ты не хочешь, чтобы дяде донесли, что ты покалачиваешь адептов ордена Юньмэн Цзян, можем сделать это ночью. Есть одна заброшенная постройка, она вдали от жилых домов, там в основном складируют всякий хлам.  Лань Чжань крепко задумался. – Ты точно отстанешь от меня на целых три дня? Сомневаюсь, что у тебя получится. – Точно-точно, Лань Чжань, буду кого-нибудь другого донимать! Ещё немного поколебавшись, Лань Ванцзи всё же дал добро. Он настоял на том, чтобы они сражались на мечах, а не дрались врукопашную. Изначально Вэй Усянь хотел начать дуэль в час ночи, но подумал, что это нечестно по отношению к Лань Ванцзи, который обычно спит в такое время и едва ли будет хорошо соображать. Поэтому они договорились встретиться в четыре часа утра. Лань Чжань как раз сможет ускользнуть от брата и вернуться вовремя, чтобы тот ничего не заподозрил. Покинув погреб, Вэй Усянь во всеуслышание заявил другим ученикам, что сегодня пойдёт спать пораньше, и попросил его не тревожить. Цзян Фэнмянь немало обрадовался: глава ордена с удовольствием отметил благотворное влияние братьев Лань на непослушного Вэй Ина и подумал, что надо звать их в гости как можно чаще Выспаться Вэй Усяню, конечно, не удалось: организм просто не привык отключаться так рано. Юноша не смог проснуться вовремя и опоздал на добрых полчаса. Пока он шёл к заброшенному дому, то начал накрапывать дождик, моментально разросшийся до мощного ливня. Глава 15. Поединок и пожар 🎶 Стынет окно, а в закате играет солнце, Пейте вино, пойте песни, пока поется, Просто в камин бросьте еще немного дров, Вы, как и я, один — в общем, сюжет не нов. Вы столь близки, и это так опасно, Но разум, верно, утонул в дурной крови. Вы ненавидите меня так страстно, В полшаге стоя от любви.🎶 Канлцер Ги, R-r Вэй Усянь стоял на одном конце коньковой балки, а прямо напротив расположился злой, точно так же невыспавшийся Лань Ванцзи, который к тому же долго ждал соперника. Его белые одежды успели промокнуть насквозь и намертво прилипли к телу. С каждой новой каплей ткань всё плотнее прилегала к коже Вэй Ина, делая тело тяжёлым, как будто закованным в железные доспехи. Юноша легко сбросил мешавшие оковы и остался лишь в лёгких штанах. – Лань Чжань! – крикнул он. – Раздевайся. Я не буду сражаться, пока ты в одежде, это нечестно. Облепившие тело длинные одеяния действительно мешали, сковывая движения. Лань Ванцзи, разумеется, не собирался раздеваться, но Вэй Усянь был непреклонен. В итоге Второй нефрит клана Лань нехотя сбросил всё лишнее, оставшись полуобнажённым по пояс. – Начнём, – довольно кивнул Вэй Усянь, быстро осматривая мускулистое и стройное тело соперника. Влажность ночи отупляла, обволакивала; Вэй Ину казалось, что он погружен в медленный, тягучий сон, а жара размягчала его разум, словно окунала его в бочку с вином. Мысли гуляли ещё там, в разбившемся сновидении, где он порхал среди облаков. В беспроглядной темноте ночи, захватившей всё вокруг, выделялись лишь две белые фигурки, стоявшие на противоположных концах крыши, словно два лотоса, расцветших на чёрном озере. Вэй Усянь сделал резкий прыжок и моментально преодолел расстояние, их разделявшее. Лань Чжань соскочил на край крыши, а Вэй Ин, не рассчитав силу, покачнулся и едва не рухнул вниз вместе с каплями дождя. Лань Ванцзи легко приземлился позади Вэй Усяня и сделал быстрый выпад; у его соперника, впрочем, хватило ловкости, чтобы увернуться. Так и скользили они по коньковой балке, словно две шустрые стрекозы над безмятежным озером. Выиграет тот, кто повалит соперника на землю и обезоружит его, однако ни одна из сторон не могла одержать верх. Стоило только Лань Чжаню оттеснить Вэй Ина на самый краешек крыши, как ситуация тут же менялась, и вот уже Второй нефрит думал, как бы не свалиться вниз. Суйбянь и Бичэнь скрещивались в яростной схватке, едва ли не высекая искры. Быстрые удары слились в единую симфонию дождя и металла; где-то вдалеке небо пронзали молнии, порою подбираясь опасно близко к Пристани Лотоса, но юноши не обращали на это никакого внимания, целиком охваченные пламенем битвы. Лань Ванцзи наступал с беспощадной методичностью и силой, но у Вэй Ина хватало проворства, чтобы вовремя уворачиваться. Юноша делал ставку на неожиданные приёмы, что должны были сбить противника с толку.  Р-раз — и Бичэнь полетел в сторону! Мощный заряд молнии пронзил дерево совсем неподалёку; ливень уже стихал, и тухлые капли не могли потушить вспыхнувший огонь. Вэй Усянь тут же сиганул вниз, чтобы не дать Лань Ванцзи подобрать меч. Он сбил Лань Чжаня с ног, и юноши покатились вниз, прочь от небольшого возвышения, на котором стоял дом. Когда падение прекратилось, Вэй Ин оказался сверху; их тела слиплись воедино, а совсем рядом, на расстоянии ладони, лежало раскрасневшееся от боя лицо Лань Ванцзи. Чёрные, как смоль, волосы растрепались, а грудь тяжело вздымалась и опускалась.  Впервые Вэй Усянь видел живую эмоцию, прорвавшую эту каменную оболочку изнутри и грозящую сжечь всё вокруг. Яростные глаза пронзали насквозь, словно два Бичэня, а губы сделались малинового оттенка. Сознание Вэй Ина оставалось немного затуманенным; ему всё время чудилось, что он находится внутри какого-то зачарованного сна. Мелкие капли дождя остужали спину, а по животу растекалось тепло, которым горело тело Лань Чжаня. Поддавшись странному наваждению, сам не осознавая, что делает и зачем, Вэй Усянь сказал: – Проиграл, – а затем наклонился и поцеловал влажные губы. Это было похоже, как если бы он рухнул в глубокий колодец и стремительно летел вниз, не зная, когда приземлится. Приятное ощущение быстро распространилось по всему телу; когда он оторвался от губ Лань Чжаня, ему почудилось, что за эти пару мгновений сменилась целая эпоха. Вэй Усянь попытался встать, но Лань Ванцзи не дал ему сделать это; сильные руки железным обручем стиснули тело, и Лань Чжань перевернул их, оказавшись сверху. Он впился в губы Вэй Ина с ненасытностью демона и яростью ядовитого шмеля, бесконечно жаля новыми поцелуями. Руки Лань Чжаня начали свободно гулять по телу Вэй Усяня, разливая приятную истому. Лань Ванцзи ласкал его с такой жадностью, что, казалось, вот-вот оторвёт кусок плоти. Их движения со временем начали становиться всё более согласованными и гармоничными, словно эти два юноши были созданы для занятий такого рода, исключительно друг для друга. Молния ударила в фигурку деревянного феникса на крыше, но пара даже не обратила внимание на разгорающееся пламя. Тем временем минуло пять утра. Лань Сичэнь проснулся, не увидел рядом брата и сразу же заподозрил неладное. Он быстро оделся и вышел на улицу; немного погуляв по Пристани Лотоса, он заметил где-то вдалеке пожар, и тут же подлетел туда на мече. Однако его в первую очередь поразило пламя иного рода. Юноша приземлился довольно близко от парочки, охваченной огнём страсти. Сначала он оцепенел, но потом пришёл в себя и со всей яростью ударил кулаком по растущему неподалёку дереву, так что по крепкому стволу пробежала сеть мелких трещин. – Проклятье! Было всего пару моментов в жизни Цзэу-цзюня, когда он в гневе выходил из себя, и это был один из них. Громкий треск привёл в чувство забывшую обо всём парочку. Лань Ванцзи смотрел на брата тёмным, полным сложных эмоций взглядом и тяжело дышал. На Вэй Усяня разом обрушилась лавина из стыда и смущения. Его первой реакцией было сбросить с себя Лань Чжаня, вскочить на ноги и объясниться, но Лань Ванцзи придавил его слишком сильно. – Молодой господин Лань! – вскричал Вэй Усянь. – Это не то, о чём вы думаете!.. Мы… Я и Лань Чжань… Мы вовсе не… – Всё в порядке, – тяжело вздохнул Лань Сичэнь. – Дело не в вас, я никого не осуждаю, вы можете заниматься, чем хотите. Это я — идиот. Я расслабился и потерял бдительность. Простите, что помешал. Вообще, Вэй Усянь ожидал в такой ситуации, что Лань Сичэнь взорвётся бранью, сразу же стащит с него Лань Чжаня, а потом разрубит обоих на куски. Но тот вскочил на меч и полетел обратно. Лань Сичэнь ненадолго заперся в своей комнате. Когда он вышел, то с его лба исчез узор бабочки. Юноша бродил по коридорам в полном непонимании, где очутился. Так выглядит больной, который только что вышел из комы. Когда он попал во двор, то увидел множество встревоженных людей. Поток увлёк его за собой, и юноша разглядел вдалеке горящую крышу.  – Пристань Лотоса?! – наконец сообразил Лань Сичэнь. – Как я тут оказался? – Такое бывает с непривычки, когда просыпаешься в новом месте, – ободрил его один из учеников. – Вы не поможете нам, молодой господин Лань? Нужно срочно устранить пламя. Может, ваш брат неподалёку? – Ванцзи тоже тут? – изумился он. Сколько Лань Сичэнь ни напрягал память, он никак не мог вспомнить, как они с братом очутились в Пристани Лотоса. Нужно было найти Лань Ванцзи и подробно расспросить обо всём; а пока что Лань Сичэнь отправился устранять пожар вместе со всеми.