haikyuu boys & you

— Т/и? Утро в больнице после двух бессонных ночей, немереного количества истраченных нервных клеток и почти полного отсутствия еды не бывает добрым. Раздражающее пикание аппаратов, измождённая спина от ужасно неудобной скамейки в приёмной успели изрядно тебя изморить, поэтому сейчас даже стул в палате больного казался нежнейшей кроватью с присущим ей райским наслаждением. Поэтому сон твой был крепче младенческого и длиннее даже послешкольного подросткового, и разбудить тебя мог только голос любимого. Как только ты открываешь глаза, то первое, что видишь — экран с кучей различных движущихся полосочек, отображающих стабильное состояние пациента. Резко вспоминаешь по какой причине ты здесь и тут же переводишь глаза на главный объект в помещении. — Ко, ты как? Как самочувствие? Что-то болит? Как себя чувствуешь? — он едва садится в кровати, как ты тут же заваливаешь его всевозможными вопросами, на которые отвечать он будет, судя по его состоянию, ещё минут тридцать. Но сей факт тебя не останавливает, — может, тебе что-то нужно? В ответ слышишь лишь лёгкий беззаботный смех и немного расслабляешься. Волнение уходит и руки перестают дрожать. — Со мной всё в порядке, правда, — его взгляд всё ещё немного туманный, но уже яснее, чем было до этого — это радует. Ловишь себя на мысли, что даже больничный прикид чертовски ему идёт, но вслух произносишь совсем иное. — Тебе не идёт больничная одежда, — хмуришься, готовясь читать ему нотации, а Бокуто вздыхает, понимая, что даже его состояние не в силах хоть немного усмирить твой гнев. — А теперь скажи: я говорила, чтобы ты не изнурял себя тренировками до потери пульса? — Но ведь тренировка была вовсе не причём... — Ну да, тебя просто сбила машина, потому что ты еле передвигался по дороге домой после тренировки, конечно она тут не причём! — Когда у тебя плохое настроение, ты начинаешь ужасающе дерзить и язвить, и Бокуто это отлично знает. Однако, он не только не пугается твоих навыков язвительности, но и начинает заливисто смеяться, из-за чего пугаться начинаешь уже ты. Но он ничуть не смущается твоего недоумевающего и прямо-таки кричащего «крыша поехала?» взгляда. — Рад, что ты больше не грустишь. Лучше уж ты будешь идентична разъярённой фурии, нежели просто расстроенной — это правило Бокуто. Улыбка уже готова завладеть твоими губами, но ты быстро собираешься без малейшего желания сдаваться так просто. И до Котаро, кажется, наконец-то доходит вся серьёзность ситуации. — Прости, что заставил так волноваться, т/и, — он резко становится поникшим, и, кажется, даже его волосы немного опускаются, стараясь соответствовать внутреннему состоянию хозяина. — Просто для меня это были очень важные тренировки, понимаешь? Скоро ведь национальные... но я не могу простить себя за то, как заставил тебя волноваться. Прости. — Да какая разница что со мной, с тобой могло случиться всё, что угодно! Ты ведь мог... — Хей, ну всё же хорошо, — он нежно обхватывает твоё лицо, утирая большими пальцами неожиданно брызнувшие из глаз слёзы, и осторожно укладывает твою голову к себе на грудь. — Обещаю, что такое больше не повторится. — Ты буквально чувствуешь, как его губы расползаются в улыбке, пока руки успокаивающе поглаживают тебя по волосам. — Уж постарайся, — бубнишь, обнимая его сильнее, но внезапно вскакиваешь. — Ой! Тебе же наверное больно... — Нет, — Бокуто пресекает твои попытки встать и ещё сильнее прижимает тебя к себе, крепче обхватывая руками. — Посиди так ещё немного, пожалуйста. Отказать ты ему не в силах — не только из-за его состояния, но и из-за того, что и сама не против ещё немного оказаться прижатой к Котаро. Он всё ещё заботливо утирает твои слёзы, а твои пальцы вцепляются в его футболку и сжимают её крепко-крепко, когда ты представляешь, что могло произойти в худшем случае. — Хей, ну тише, — он поднимает твою голову, обхватывая её ладонями с обеих сторон, и заглядывает прямо в твои плачущие глаза, — со мной всё в полном порядке. Это всего лишь единичный случай, и такого больше не повторится, я обещаю. Ты же не думаешь, что я могу вдруг покинуть тебя? — Ты учащённо мотаешь головой, не отрывая пальцев от его одежды. — Вот видишь. Я всегда буду рядом. Пожалуйста, помни это.