𝔞𝔠𝔠𝔢𝔭𝔱 𝔱𝔥𝔦𝔰 𝔠𝔥𝔞𝔩𝔩𝔢𝔫𝔤𝔢

      Верхушка горы уже покрыта снегом, когда они добираются туда, а шальной ветер пробирает до легкой дрожи, развевая темный плащ за спиной. Снежинки путаются в темных прядях, оседают морозной крошкой на длинных ресницах и вызывают нежный румянец на щеках.       Минхо подходит со спины, стряхивает голыми ладонями снег сначала с себя и своего мехового капюшона, а после тянется и к волосам своего спутника.       — Холодно, — недовольно тянет тихим голосом, стряхивая с темных прядей снег.       — Времени выбрать место получше было не много, — в ответ звучит усталый, лишенный яркой звучности и веселой непоседливости голос.       Минхо кивает головой и подходит еще ближе. Желание сжать в объятиях худые плечи, скрытые лишь тонкой тканью заклинательского плаща, отзывается импульсом на кончиках пальцев, но ладони скользят во внутренний карман теплой куртки и остаются там.       — Жаль, что мы не можем насладиться этим видом сполна.       В его голосе грусть, а в сгорбленной спине боль. На плечах ощущается неподъемный груз, а на душу давит беспомощность. Хотя на самом деле беспомощным себя чувствует только Минхо.       — Тебе нужно согреться, — все же решается произнести, внутренне страшась услышать ответ.       — Это не поможет, — не весело хмыкает юноша. — Мои меридианы повреждены. Я в любом случае буду ощущать этот холод.       Хотя по нему и не скажешь, что холод знойной зимней ночи пробирает по самую душу. Наверное, ученики Северной Башни и впрямь закаляли тела и учились не полагаться на свою силу, которую могли в любой момент потерять. Как, собственно, и произошло с Хенджином.       — Если бы они только послушали нас! — разъяренным тигром шипит Минхо.       Хенджин на вспышку его гнева молчит, глаз не спускает с развернувшегося перед ними вида. Остаточная сила, что все еще кружит по остаткам его меридиан, вспыхивает зелеными бликами в глазах, позволяя увидеть намного больше и дальше, чем есть на самом деле.       «Да, — думает обреченно, со смирением волшебник, — Было бы и правда хорошо, послушай они нас»       Но, жизнь такова, что сильнейших либо любят, либо ненавидят. Ими восхищаются или же в тайне готовятся убить. И каким бы не был их авторитет, как лучших выходцев из Академии Магии, получивших в свои двадцать наивысшую степень мастерства; как позже — путеводителей, учителей и охранников Наследного Принца; а за смерть наследников престола карать их собирались без суда и следствия. И Минхо был готов поставить целый мешок с золотом, что их собирались оклеветать и избавиться еще в самом начале, даже если по правилам академии ставки были запрещены.       Спастись удалось с трудом. Ведь на их поимку отправили лучших из лучших, а именно — отряд святых рыцарей, что вразрез шли с магическими способностями волшебников. Хенджин пожертвовал своей силой, потраченными годами учебы и практики, чтобы они с Минхо могли оказаться всего на пару часов здесь.       — Нам потребуется достаточно отдаленное место, чтобы спрятаться от них, — в слух размышляет Минхо, немного успокоившись.       Хенджин лениво откидывает голову назад, касаясь затылком его плеча, и искренне не понимает, почему Ли просто не оставил его там и не ушел.       «Ты нужен мне! Никто лучше тебя не справится с этим, — звучат отголоски его слов на фоне взрывов и криков паники»       Справится с чем? С планом побега? Минхо бы и сам прекрасно справился. В конце концов, именно он успел отправиться в путешествие, пока сам Хенджин заканчивал последний год в академии.       — Как думаешь, — боясь спугнуть, тихим-тихим шепотом задает вопрос Минхо, аккуратно приобнимая ладонью поперек груди. — Через сколько они найдут нас здесь?       Сила ворочается внутри. Ей тесно, больно, печально. Она отзывается с неохотой, по крупицам вливается в голову, словно капля по капле, позволяя использовать себя лишь несколько секунд. Хенджину хватает этого, чтобы произвести расчеты и заглянуть за грань.       — У нас есть примерно два часа.       Минхо восхищается им и его силой воли, обнимает крепче, прислоняет к груди, словно Хенджин в его руках вот-вот и распадется на песчинки, а позже развеется в этих горах, что больше и не соберешь.       Этого времени хватит, чтобы поднакопить магии, а после переместиться вновь куда-нибудь подальше от этого места и страны в целом.       С ужасом ощущая, какой холодной становится кожа Хенджина, Минхо в порыве прижимается поцелуем к его макушке, внутренне молясь обо всем, что угодно. Страх неизбежного пугает до глубины души, и хватка становится крепче, сильнее.       — Мы обязательно восстановим тебя, — сбивчиво шепчет в его волосы, с паникой принимаясь растирать чужие конечности.       Хенджин улыбается краешком губ, прикрывая глаза. Когда-то он ненавидел Минхо и представить не мог, что однажды он им будет дорожить так сильно, что не позволит даже отпустить. Происходящее часто казалось сном, потому что в бегах они не первый день, а вопросов из-за чужого поведения становилось все больше. Но глаза Минхо, всегда подернутые кристаллами льда, превращались в талую воду, когда смотрели на него. В них было столько страха, беспокойства, тихой печали и нужной поддержки, что он никогда не осмеливался задавать этих вопросов. Глаза говорили все за хозяина, а его действия — сами за себя.       — Не сомневаюсь, — также тихо вторит в ответ, действительно преисполняясь верой.       Возможно, они все же смогут обрести покой где-то в непроходимых лесах на окраине мира, восстановить его магию, а после и вернуть репутацию, разрешив накопленные дела?