Детектор лжи

Комната Александра спустя пару часов

      — Ребята, мои догадки не такие...       — Радужные, как его шутки, — кивнул Сэм в сторону Нильсена, усаживаясь на диван и опираясь локтями на колени.       Агата не знала, как ей начать. Одна за другой мысли становились мрачнее, сложнее, запутаннее. Но вместе с тем ей так подсказывала логика. Сердце же чувствовало, что здесь нет места простым совпадениям. Не в этом обществе.       — И я бы очень не хотела в это лезть, но за меня это решили, — она мотнула головой, смотря на ребят со смесью стыда, смущения, страха…       — Александр, что происходит? — спросила Рэйчел, смотря на парня, держащего мисс Харрис за руку.       — Признание здесь происходит, — сказал он, получая маленький толчок локтем от девушки.       — Вам надо послушать запись, а затем... — Агата запнулась, переводя взгляд с Рэйчел на Сэма, с последнего на свою руку в ладонях Алекса, и в обратном направлении.       Пока утренний разговор с троицей звучал в комнате, Агата бегала глазами по полу. Ее мысли лихорадочно летали, пока она пыталась уловить дрейфующую на краю сознания отгадку. Ведь всему есть объяснение? Итог? Финальная точка?       Александр записывал показания Евы, Эдварда и Эллиа в блокноте, периодически хмыкая. Иногда он ставил галочки карандашом, нарочито показывая, что их слова укрепляют его догадки подтвердились их словами. Хотя нельзя не признать, что он до сих пор не пропитался доверием к этим личностям.       Рэйчел задумчиво болтала стакан с водой, время от времени обращаясь взглядом к телефону Агаты, воспроизводящему признания ребят. Ее лицо, отражающее разнообразную палитру эмоций, казалось, было единственным живым в комнате, остальные — хладнокровны.       Сэм задумчиво упирался взглядом в одну точку. Нельзя определенно сказать, в какую, потому что он смотрел куда-то, но видел нечто определенное. Словно в голове он нарисовал карту, на которой отмечал все зацепки, все доказательства, и проводил по ним маркером, выделяя и даты, и места, и имена.       Сама Агата, прикрыв глаза, стояла рядом с Нильсеном, положив голову ему на плечо. У нее не было сил смотреть, что он помечает. Да и в этом не было смысла: из-за напряжения, которое заполняло ее внутренний мир при живом разговоре с троицей охотников и одним бессознательным, она помнила идеально каждую мелочь. Словно у львицы обострились все органы чувств, которые только были способны воспринимать информацию. И казалось, что все, чтобы сложить пазл, уже есть, все пары были найдены. Осталось лишь начать выкладывать их в нужном порядке, чтобы выйти на итоговое изображение.       Но вот запись дошла до ее разговора с Эдвардом в коридоре, и Александр выпрямил плечи, словно напрягся. Но девушка легонько потерлась щекой о его плечо… и это сработало: он шумно выдохнул, позволяя записи ясно звучать в тишине. В напряженной тишине.       Как только Александр услышал свой голос, звук был остановлен: дальше они уже были все вместе.       Он лихорадочно переворачивал листы своего блокнота, словно сверяя что-то, а затем резко захлопнул его. Этот звук заставил Агату посмотреть на него, впервые за 10 минут открыв глаза.       — Я не доверяю им на сто процентов. Ложь любит подробности, а они достаточно детально все рассказали, — объявил Александр, смотря своими холодными глазами в ее, вновь обхватив пальцы девушки своими. — Ватсон, для начала мне нужно ваше мнение.       — А ты у нас, значит, Шерлок? — спросил его Сэм, держащий в руке свое пособие.       — Представь себе, — ответил Нильсен, с важным видом поправляя галстук. — Истинным сыщикам не нужны книги.       — Скажи мне, где ты это вычитал, детектив, — прищурив глаза, посмотрела на него Агата.       — Ватсон, — повернулся Алекс к ней, — вы читали это, но не заострили внимание.       Рэйчел нарочито громко кашлянула, прерывая отклонившийся от темы диалог.       — Мда, слабость гения — нужда в аудитории, — тихо выдохнул он, а затем выпрямился, словно был готов говорить о важном.       — Нильсен, черт возьми, тебя хоть что-то волнует вообще? Ну кроме твоих расследований, — выпалила мисс Линд, прожигая взглядом молодого человека.       — А волнение может помочь делу? — безэмоционально спросил он.       — Нет, но…       — Тогда я и дальше буду избегать это делать, — так же спокойно ответил Алекс.       — Мне не нравится, что я слышала за пару часов слова "пятнадцать лет назад" слишком часто, — Агата вмешалась, смотря на Рэйчел, а затем на Сэма, который тоже уже ждал раскрытия сути дела.       — Это ведь может быть просто совпадением! — воскликнула Рэйчел, слегка взмахнув рукой и вновь обращаясь к Александру. — Как, скажи мне, связаны сегодняшняя мафия и наркокартель пятнадцать лет назад? Ты в своем уме?       — Пожалуй, я оставлю тебя теряться в догадках, — скучающе ответил Нильсен.       — Мне кажется, что что-то тут не чисто, — тихо, но достаточно слышно произнес Сэм.       — Это даже не просто кажется, — сказал Нильсен. — Этот вывод объясняется логически.       — Да… — протянула Агата. — Я бы думала, что это совпадение, если бы Оливия не сотрудничала бы с Густавом… И если бы они не следили за бизнесом тетушки, отправив к ней Фредерика.       В комнате Нильсена повисла тишина, которая выражалась за ребят красноречивее некуда.       — А еще я не уверена, что Алекс помнит об этом… — она посмотрела на молодого человека, но, встретив его взгляд, повернулась к Рэйчел и Сэму. — Нотариус тетушки появился у нее пятнадцать лет назад. Не верю, что это совпадение. Не трижды.       — Я бы еще добавил, что, учитывая связь Фредерика и Аннет, Швеция и Англия были взаимосвязаны, — задумчиво произнес Александр, все еще смотря на девушку. — И поэтому у меня вновь появился вопрос к матери.       — Она уже не ответила тебе, — прервала его Агата. — В этот раз дело касается меня, так что разговаривать пойду я.       — Может, лучше вместе? — спросил он, слегка щуря глаза.       — Разговор между девочками, Алекс, — это разговор без парней, понимаешь? — она ему улыбнулась, хотя уголки губ не слишком сильно ее слушались. — И еще я бы очень хотела закончить с этим сегодня.       — Ты что, хочешь уехать в Англию прямо сейчас? — с издевкой спросил Алекс, боковым зрением замечая Рэйчел, что с поджатыми губами качала головой в знак осуждения.       — Пока что разобраться здесь, — Агата повернула голову набок, а ее глаза стали бегать из угла в угол. — А мне ведь действительно надо вернуться. Черт.       Александр обошел свой рабочий стол, открыл ноутбук и явно во что-то внимательно вчитывался, быстро бегая глазами по экрану.       — Ненадолго можно, — сказал он, хлопнув крышкой компьютера.       — Что? — хором спросили ребята, смотря на него.        — Что? — переспросил он, словно друзья сказали несусветную глупость. — Я ее одну не пущу туда.       — Александр, — начала Рэйчел, вставая с дивана. Она подошла к Агате и, взяв ее руку в свою, стала нервно сжимать ее пальцы. — Я тебя понимаю, но мы не можем. У нас заказ.       — Никаких “но”, Рэйч, — сказал Нильсен, подходя к Агате с другой стороны. — Тем более, что Ожуфю не реальный заказчик, и мы это понимаем.       — За невыполнение в срок таких больших… заказов ты сам знаешь, что бывает, — отчеканила сквозь зубы Рэйчел.       — Я предпочитаю сбежать от ответственности, — сказал он, слегка подаваясь вперед. — Ты же сама знаешь. К тому же, Рэйч, ты хотела остаться здесь.       — Ребята, вообще-то я еще тут и никуда не собираюсь уезжать, — проговорила Агата, становясь между держащими ее по обе стороны друзьями. — Пока что.       Ребята были в замешательстве, но, казалось, это единственный вариант, который остается. К тому же, прояснить все стоило на суше, а не когда корабль столкнется с айсбергом и все будет утеряно навсегда. Поэтому было решено отправить Агату к Оливии: внеплановый визит был бы как нельзя кстати. Александр настаивал, чтобы они прицепили к ее одежде петлю, но девушка сказала, что не собирается этого делать.       Рэйчел пошла к себе за документами, чтобы поработать с Алексом хоть немного, а Сэм сослался на разговор с Гудманом, который написал ему утром по поводу агентства.       Когда Агата осталась наедине с Александром, она, не медля ни минуты, крепко прижалась к нему, словно это было в последний раз. Эти объятия успокаивали ее. Казалось, проводя ладонью вдоль позвоночника, молодой человек передает ей свои силы после такого напряженного и еще не закончившегося дня. Подбородок парня упирался в макушку девушки.       — Все будет хорошо, Алекс, — куда-то в шею ему проговорила Агата.       — А как иначе, katten, — он наклонился к ней, прижавшись своим лбом к ее. — Но мне жутко не нравятся опасности, в которые ты с таким усердием лезешь. Ты же помнишь, что есть другие? — он ухмыльнулся, мотая головой в стороны и при этом задевая своим носом кончик ее носика.       Агата лишь клацнула зубами и нехотя отстранилась от него. Подойдя к зеркалу, она заправила прядку волос за ухо и расправила рубашку, которую надела после возвращения. Его рубашку.       Когда она была на пороге, позади раздался бархатный голос:       — Прошу тебя, будь осторожна, min lilia.       Кивнув, она спустилась на первый этаж и направилась к заветной двери. В коридоре пахло выпечкой и чем-то еще невообразимо вкусным. Такие ароматы бывали лишь в выходные дни, когда прислуга готовила что-то сдобное. Тогда тетушка садилась с Агатой, Элизой и непоседливым Данте в библиотеке: они держали кружки с какао, грея свои руки после улицы, Аннет брала сказки о матушке Гусыне и читала их детям, пока те уплетали сладкое.       “Тетушка, почему ты скрывала Дилана? Он ведь не заслужил этого… Он твой сын...”       Но дверь, показавшаяся перед девушкой, заставила ее выпрямить спину. Глубоко вздохнув, Агата постучала в дверь и услышала:       — Logga in(швед. Войдите), — занятия шведским с Рэйчел не прошли даром. Агата поняла, хоть и решила продолжить на родном языке.       — Добрый день, — сказала девушка, вкладывая в свой голос уверенность и спокойствие.       — Это ты, Агата, — вежливая улыбка коснулась губ женщины, — присаживайся.       “Ты что-то знаешь о причине моего прихода? Иначе я не могу объяснить тот факт, что ты даже не спросила, зачем я зашла”.       — Я не отниму у Вас много времени, — ответила Агата с учтивой улыбкой.       Оливия смотрела на нее с уважением и пристальным вниманием. Ее взгляд скользнул по рубашке девушки, а затем поднялся на уровень глаз. Она наклонила голову и откинулась в кресле.       — Может быть, чаю? — та вежливо улыбнулась девушке.       — Спасибо, но не хочется перебивать аппетит перед ужином, что обещает быть вкусным, как и всегда, впрочем, — ответила Агата.       Мать Нильсена кивнула, словно принимая отказ девушки. Только вот по этому движению нельзя было сказать однозначно: она либо была довольна, либо подозревала серьезность разговора.       — Ты ведь не просто так зашла, не так ли? — она слегка поджала губы, но на ее лице по-прежнему оставалась маска. Непробиваемая, учтивая маска.       “Ты думаешь, что я буду вспыльчивой? Нет уж, дудки! Я у таких мастеров училась! Один Алекс чего стоит”.       — Вы правы, — улыбнулась Агата. — Я пришла поблагодарить Вас, что не так давно Вы отправили Александра и Фредерика в Англию.       Казалось, Оливия была готова к чему угодно, кроме такой фразы. Ее бровь взметнулась вверх, грозя достать до потолка. Она слегка кашлянула и просила:       — Откуда такая информация? — мать Нильсена вернула прежнюю маску, хотя было видно, что разговор стал интересовать ее больше, чем до этого.       — Из уст мистера Ларсена, — слегка покачав головой, все так же непринужденно ответила Агата. Будто это было чем-то само собой разумеющимся.       Миссис Нильсен поняла, что девушка хорошо осведомлена. И, видно, играть теперь придется в открытую.       — Любопытно, — произнесла Оливия, наклонив голову набок и уже натягивая улыбку. Казалось, что зарождающееся напряжение в комнате было чем-то вроде противовеса ее привычной маске.       — О да! — продолжила Агата. — Я действительно открыла много нового для себя. Например, что в доме висели оригиналы дорогих картин и что я могла не просиживать часами в музеях, смотря на репродукции.       Миссис Нильсен будто хотела поджать губы, но сдержала себя. Не теряя зрительного контакта с девушкой, она отстранилась от спинки кресла и уже сложила руки на столе.       — Так ты уже все знаешь? — спросила Оливия, выпрямляя голову и выжидающе смотря на девушку.       “Возможно даже больше, чем следует”.       — Да, — ответила девушка, слегка вскидывая подбородок. Недостаточно высоко, чтобы сделать вызов, но не так низко, чтобы показать молчаливую покорность.       Пару секунд они смотрели в глаза друг другу. Агата заметила, что у Оливии они были более тусклыми, чем у ее сына. Значит, характером Нильсен больше в отца.       “Ведь глаза — отражение души, не так ли?”       Женщина отвернулась, чтобы посмотреть за окно. Солнце еще было высоко, а небо, казалось, прояснялось с каждой секундой все больше. Девушка же немного осмотрела кабинет, так как в прошлый раз была слишком напугана внезапностью происходящего и не могла перестать думать об этом. Сейчас же она даже чувствовала себя расслабленно.       На столе стоял ноутбук, лежали какие-то две книги и несколько папок. За спиной женщины была пустая стена. А на одной из полок в шкафу с книгами стояла фотография в рамке. На ней были три человека. Более молодая Оливия. Маленький Александр, сложивший руки.       “Привычка из детства, да? — девушка слегка улыбнулась, а после перевела взгляд на третьего человека на фотографии. — А это твой отец, Алекс? Такие же голубые глаза...”       — Прекрасная погода для вечерней прогулки, ты не против? — предложила Оливия, возвращая серый взгляд к лицу Агаты.       — Очень даже за, — ответила девушка, аккуратно вставая.       Они вышли в коридор, где с еще большей силой пахло выпечкой и корицей.       — У нас сегодня невероятно вкусные Kanelbullens dag**, — вдруг сказала Оливия, пока они шли к выходу. — Подожди меня здесь, я сейчас приду.       — Конечно, — ответила Агата.       Оставшись одна она лишь написала короткое сообщение Александру:       “Все хорошо, мы на улице, если вдруг”.       — А вот теперь можно идти, — вдруг произнесла женщина, появившаяся из кухни. В ее руках была маленькая корзинка, а в глазах плясали чертики.       — Давайте, я вам помогу, — сказала Агата, но Оливия загадочно мотнула головой и вышла за порог.       Они дошли до маленькой полянки. Недалеко от них стояла маленькая лавочка, а ближе к озеру виднелись мишени для стрельбы из лука.       — Присаживайтесь, — сказала Оливия, удобно устраиваясь на скамейке.       С улыбкой Агата последовала ее примеру, хоть и была удивлена, когда между ними расположилась та самая корзинка. Она была чуть ли не шведским столом. Столько внутри нее было действительно вкусной еды.       — Я предупредила прислугу, — начала женщина каким-то заботливым тоном, — что хотела бы поужинать с тобой наедине. Не думаю, что разговор будет коротким.       Немного перекусив с видом на озеро и обойдясь общими темами для разговора, обе задумчиво вглядывались друг другу в глаза. Казалось, что такая прогулка служила установлением особого доверия. Словно это были переговоры, но только вместо ресторана и толпы людей были ветер, лес. Никаких стен с ушами, разве что звери.       — Итак, Агата, — начала Оливия, как только она закончила с едой, — я готова ответить тебе на твои вопросы, но знай, что я буду говорить так, как есть. Даже если это будет больно.       “На что ты намекаешь?”       — Вы думаете, что моя тетушка как-то связана со смертью вашего мужа? — буквально с самого сложного, но главного вопроса начала девушка.       — Ты никогда не думала, что весь… криминальный бизнес по миру связан так или иначе между собой? — казалось, это был риторический вопрос. Прыжок со скалы, чтобы начать углубляться в сложную тему. — Я не уверена, что твоя тетушка была причастна к этому лично. Но у меня есть основания считать так, как я считаю.       — Вы говорите про убийство вашего мужа? — уточнила Агата.       — Частично, — кивнула женщина. — Что ты знаешь про Фредерика?       — Я хотела про него тоже у вас и узнать, — смело заявила девушка, на что получила понимающий кивок.       — Лет пятнадцать назад Фредерик ввязался в мутную аферу, — Оливия внимательно следила за реакцией Агаты, но та поняла намек и лишь кивнула, — с русской мафией. В молодости он старался избегать подобных дел, хотя и был всегда хорошо принят этим обществом в Англии. Это все было частично из-за Аннет, потому что он был… без ума от нее, впрочем, как и весь Лондон. А она ввязалась в этот бизнес со своей русской подругой. Мы еще не разобрались в их схеме, но она была настолько детально продумана, что на бумагах все чисто и по сей день.       “Это мы уже слышали, давай дальше”, — но внешне девушка лишь кивнула, показывая понимания обстоятельств.       — И чтобы выпутаться из этого дела, в котором были и преследования, и депортация, и угрозы… — ее взгляд был устремлен куда-то вдаль, словно мыслями она находилась в том времени. — Он обратился к своему старому университетскому другу. К моему мужу, — Оливия кивала и, казалось, переигрывала те моменты. — И так как он был близким другом семьи, Ульрик не смог отказать. Фредерик же пообещал, что он оставит свой бизнес Александру, потому что кровных наследников у него нет, а та самая… Не с ним.       “Это тетушка-то была той самой?”       — А дальше началось дело против мафии. Даже не так, против некоторых ее членов. И, после того, как нужный человек был устранен, люди из того общества стали скалить зубы, — она проговорила это, словно все было привычным. — Ваша… Твоя тетушка, видимо, решила в тот момент, что это был перебор со стороны русской мафии и отреклась на некоторое время от своих партнеров. Она стала автономной. По крайней мере, она пыталась самостоятельно все делать, как можно реже прибегая к их помощи, но все так же пользуясь их каналами.       “Неужели ради Фредерика? Быть не может”.       — Она поддерживала контакт с мистером Ларсеном, — продолжала Оливия, все еще глядя на легкую рябь воды. — А Густав же не мог себе простить смерть Ульрика на том деле. И он начал исследовать те каналы, которые “точили зубы”. Это мог быть простой наркокартель, а мог быть наркокартель русской мафии. И, углубившись в это дело, он нашел нестыковки в делах Аннет. Она являлась прямым связующим между Фредериком и мафией.       Она замолчала, а потом вдруг сказала:       — Впрочем, со смертью Аннет это все немного потеряло смысл: нить оборвалась и расследование встало в тупик. Единственное, что скажу тебе: за последние пару лет твоя тетушка делала все, чтобы выйти в дамки на доске бизнеса. И, поверь мне, ей это удавалось. Но остается вопрос: зачем?       “А если не встало в тупик…”       — Сейчас трудно что-то предпринимать в этой стороне, но я точно хочу сказать тебе, чтобы, разобравшись с документами как можно быстрее, ты не лезла в мутные аферы, — с какой-то материнской заботой сказала Оливия, смотря в глаза девушки. Ее рука, до этого небрежно метающаяся по воздуху, уверенно легла на пальцы Агаты и сжала их. — Если так выйдет, что ты не по своей воле, а из-за Аннет в этом замешана, то у тебя всегда есть мы, поняла?       Агата, явно не ожидавшая такой опеки, кивнула. Она понимала, что не хочет подвергать кого-либо опасности, как это произошло с Фредериком и Ульриком. Но проблема была в том, что уже слишком много людей были замешаны в этом. И ей становилось страшно от того, как она невольно повторяла этапы жизни тетушки. Правда, действия Агаты отличались. В них не было желания… наживиться? Хитрости и такой детальной продуманности в них точно не было.       “Ведь тогда получается, что Ожуфю мстит Александру за то, что сделал его отец, а, значит, это может быть кто-то из мафии… А если убрали пятнадцать лет назад отца Евы? Что, если это был он? И трижды пятнадцать лет назад встанет на свои места. Как паршиво это все звучит!”       — Пора возвращаться, Агата, — вырвала девушку из мыслей Оливия, после того как оглянулась по сторонам. — Наверняка нас уже заждались.       Они собрали корзинку и направились к дому. Каждая в своих мыслях. Их не было чуть больше часа, а когда они зашли в дом, друзья девушки почти сразу же утянули ее за собой в их названный “чертог разума”.       — Я даже не знаю, что сказать, — произнесла Агата, когда один из телефонов присутствующих зазвонил.       Сэм одним быстрым движением достал его из кармана брюк.       — Это Гудман, я сейчас, — он вышел в коридор, оставляя Рэйчел, оперевшуюся на подушку дивана, и стоящих у рабочего стола Алекса и Агату.       Нильсен притянул к себе мисс Харрис и тихо шепнул ей, обжигая кожу у ушка:       — Все хорошо прошло?       — Я теперь знаю, в кого ты такой упрямый, — держась за предплечья парня, ответила она.       — Агата, это тебя, — произнес Сэм, ворвавшийся как пуля в комнату.       Она кинула взгляд на ребят и неуверенно протянула руку к телефону. А после сразу же нажала на громкую связь.       — Алло?       — Мисс Харрис, здравствуйте, — послышался голос Гудмана на другом конце телефона.       — Здравствуйте, да?       — Вам стоит вернуться в Англию.       — Что-то произошло? — ее руки дрожали бы, если бы Алекс не держал ее за локти.       — Мы вышли на след Чарльза.