The Dark Lord Rebirth (Возрождение Тёмного лорда)

Поместье Малфоев   В красиво оформленной гостиной на удобном кожаном диване в одиночестве сидел молодой человек. У мужчины поразительные черты лица, длинные чёрные волосы, чёрные глаза и симпатичное личико, которое в данный момент недовольно хмурилось. «Они опаздывают. Мне придётся наказать их, когда они вернутся… и куда, черт возьми, подевалась Белла?» Ожидая, когда его бесполезные последователи вернутся и сообщат о своих находках, Он начал думать о событиях, которые привели его обратно в царство живых.

****

  Однажды он просто проснулся из ниоткуда. Но хуже всего было то, что он был заперт внутри дневника, и, как бы он ни старался, выбраться не было никакой возможности. Он помнит всё о своём детстве и жизни в Хогвартсе. Просматривая свои воспоминания, он пытался найти причину своего заключения... затем всплыло особое воспоминание. Это был один из его последних разговоров с единственным профессором, которого он уважал, профессором Слагхорном. Во время этого разговора он упомянул крестражи, это, кажется, напугало профессора, но всё же он ответил на его вопросы. Затем он поинтересовался, сколько крестражей он смог бы изготовить. Когда он упомянул о возможности создания семи, профессор Слагхорн пришёл в ужас. Но он не мог доверить свою душу только одному вместилищу, а семь было магическим числом, и чем больше их было изготовлено, тем в большей безопасности он был. После этого его исследования пошли быстрее, и к концу седьмого курса он, наконец, был готов создать свой первый. Все, что оставалось, это выбрать жертву... а потом… его воспоминания стали немного расплывчатыми. Он помнит, как выпустил василиска убивать этих мерзких грязнокровок и, надеюсь, добился увольнения старика или, может быть, даже смерти. Он помнит, как думал о том, как забавно было бы, если бы Альбус Дамблдор стал бы его первым Крестражем. Что произошло потом? Кто-то умер... девушка из Равенкло. Вероятно, её убил василиск. Это произошло в ванной, которая служила вторым входом в Тайные комнаты. В одной руке он держал свою волшебную палочку, а в другой - свой дневник... его дневник... Именно в этот момент он понял, что, должно быть, произошло. Он не был заперт внутри дневника. Он был дневником. Он был Крестражем. В книгах ничего не упоминалось о том, что фрагменты души обладают разумом. Но опять же, там было очень мало информации о крестражах. Очень немногие волшебники осмеливались использовать эту магию. Он не знал, сколько времени прошло с момента его создания, он даже не знал, где он находится. Всё изменилось в один прекрасный день, когда из ниоткуда снова появился свет. И он снова смог видеть. Кто-то, наконец, открыл дневник. Он был в очень красиво оформленной студии, он подумал, что она, должно быть, принадлежит какому-то богатому чистокровному волшебнику. Эта мысль немедленно подтвердилась, когда он увидел знакомое лицо. Абраксас Малфой пристально смотрел на него, один из первых, кто присоединился к нему. Он выглядит немного старше, чем он помнит. — Милорд, мне нужна ваша помощь. Я... я не знаю, что делать. Вы оставили мне эту книгу, чтобы сохранить её в безопасности. Итак, в нём должна быть какая-то могущественная магия, но как мне её использовать? — он мог слышать голос Малфоя. Он размышлял, как ответить, не открывая рта, когда кое-что пришло ему в голову. Он сосредоточился на установлении мысленной связи с Люциусом и отправке одного приказа. — ПИШИ! Люциус, похоже, на мгновение удивился, услышав что-то в своём сознании, и теперь у него возникло внезапное желание написать в книге, которую он держал в руках. — Милорд — написал Люциус. — Привет, Абраксас, — слова появились из ниоткуда. Люциус сначала был немного поражён, но взял себя в руки и продолжил. — Я Люциус Малфой, моим отцом был Абраксас. Это действительно вы? Милорд? Как это возможно? “Его отец? Сколько времени прошло?” — подумал Том. Том чувствовал что-то каждый раз, когда Люциус писал в дневнике. Он хотел, чтобы Люциус продолжал писать, чтобы выяснить, что это было. — Это действительно я, Люциус. Я лорд Волан-де-Морт. Я оставил частичку себя в этом дневнике. Скажи мне, какой сейчас год? Люциус улыбнулся. “Если это Тёмный лорд, он наверняка поможет мне совершить мою месть!” — Сейчас 1992 год, милорд. Сорок семь лет... это долгий срок. И тот факт, что он просит книгу о помощи, должно означать, что настоящий я недоступен... но он не может быть мёртв, для этого и были созданы Крестражи. — Я слышал тебя раньше, ты говорил, что тебе нужна моя помощь. Что произошло? — спросил Том. — Это мой сын… он… мёртв, мой лорд. Убит на первом курсе Хогвартса. И никто ничего не делает, чтобы поймать убийцу! — хлопнул ладонями по столу Люциус. — Я понимаю твою боль, Люциус. Я помогу тебе. На самом деле он не понимал, но в этот момент он понимал, что происходит. Чем больше Люциус писал в дневнике, тем лучше он себя чувствовал. Каждым словом, написанным в дневнике, он что-то отнимал у Люциуса. Он всё ещё не был уверен, что именно, но знал одно. Это было хорошо для него.

****

Проходили недели, а затем месяцы. Люциус писал в дневнике почти каждый день. И чем больше он писал, тем сильнее чувствовал себя Том.Он знал, что в конечном итоге, если всё будет продолжаться, таким образом, он сможет использовать Люциуса, чтобы воскресить себя. Однажды Люциус пришёл к нему, крайне расстроенным, по-видимому, Министерство решило прекратить расследование смерти его сына и объявить это несчастным случаем. Министр также отказался арестовывать Дамблдора без веских доказательств, к большому неудовольствию Люциуса. — Если Министерство ничего не предпримет. Тогда сделай это ты! Ему надоело слушать, как Люциус снова и снова жалуется на одни и те же вещи. Однако Том пожалел об этом совете. Он не ожидал, что идиот Люциус напрямую нападёт на Альбуса Дамблдора и попытается убить его во время заседания попечительского совета. Люциус, конечно, с треском провалился, он также потерял работу и провёл неделю в тюрьме, пока его жене не удалось вызволить его, заплатив огромную сумму галеонов. Это был очень рискованный шаг. Если Люциуса убьют или бросят в Азкабан до конца его жизни, то весь его план пойдёт прахом. И кто знает, сколько времени пройдёт, прежде чем кто-то другой снова начнёт писать в дневнике? Он не может больше рисковать. Ему нужно захватить Люциуса как можно скорее.

****

После того, как Люциус вернулся домой, он был разбит. Мужчина всегда заботился о своей внешности, но сейчас он выглядел грязным, измождённым и ещё более ненормальным, чем раньше. Возможно, дневник частично и виноват в последней части. Во время их следующего общения Том решил сделать ход. — Люциус, я знаю о ритуале, который может тебе помочь. — Как мне помочь? Милорд. — Этот ритуал наделит тебя моей силой и знаниями. С его помощью заставить твоих врагов заплатить будет легко, — сказал Том. Глаза Люциуса широко раскрылись, и он начал маниакально смеяться. — Да! ДА! Я ЗАСТАВЛЮ ИХ ВСЕХ ЗАПЛАТИТЬ! — закричал Люциус. Немного успокоившись, Люциус снова сел и написал. — Расскажите мне об этом ритуале, милорд. Том улыбнулся бы, если бы мог. Затем он назвал все необходимые ингредиенты. Среди них были очень редкие, такие как кровь нимфы и василиска. Люциус внимательно прочитал, какие нужны ингредиенты. — У меня есть всё в списке, кроме крови василиска, но я знаю, где её взять. Я приготовлю всё к завтрашнему дню, милорд.

****

Люциус проник в свой секретный подвал, неся дневник. Сложный магический круг был нарисован с использованием крови нимфы для внешнего круга и крови василиска для внутреннего. Другие ингредиенты были размещены в определённых местах круга. Люциус положил дневник на стол и открыл его. По словам его Лорда, перед ритуалом он должен был выполнить один шаг. — Всё готово, мой лорд, — Люциус выглядел очень усталым. — Для этого следующего шага мне нужно, чтобы ты опустил свои ментальные щиты и положил руку на страницы книги. Если бы Люциус был в здравом уме, возможно, он бы заколебался. Но сочетание его слепой веры в своего Лорда и невменяемого состояния ума заставило его следовать приказам без раздумий. В тот момент, когда Люциус положил руку на книгу, Он почувствовал, что что-то не так, но было уже слишком поздно. Появилась вспышка света, и Люциуса отбросило назад к стене. Он застонал от боли и с трудом встал. Затем он начал осматривать себя и, наконец, улыбнулся. «Это сработало», — Том, который теперь занимал тело Люциуса Малфоя, лучезарно улыбнулся. «Я скучал по телу!» — Том продолжал двигать "своим" телом, руками, ногами. Он был похож на ребёнка с новой игрушкой. «Сейчас, сейчас… давай успокоимся. Мне нужно сделать ещё кое-что», — Том посмотрел на магический круг, который тщательно нарисовал Люциус. Хотя Том завладел телом Люциуса, он знал, что это лишь временное решение. Возможно, если бы его душа была целостной, всё было бы по-другому. Но с небольшим фрагментом постоянное владение взрослым волшебником было бы слишком сложным. Возможно, если бы целью был ребёнок, это было бы возможно. Но это не имело значения, как только он завершит ритуал, он полностью завладеет телом и душой Люциуса. В последнюю минуту он внёс несколько изменений в ритуал. Он хотел изменить внешность своего тела и принять ту, к которой привык. На самом деле это не сделало бы его тело моложе, но он всё равно выглядел бы так, как в годы учёбы в Хогвартсе. Затем Том сел в центре круга и произнёс слова на старогэльском. Круг начал светиться красным светом, остальные ингредиенты, похоже, превратились в дым и проникли во внутренности Тома. Тому, было очень больно, но он не прекратил своё пение. Через пять минут после этого круг начал растворяться, и Том молча ждал. «Арггг!» — Том схватился за голову от боли. Ему показалось, что кто-то вонзает иглы в его мозг. В его голове начали всплывать образы. Воспоминания о Люциусе Малфое. Всё, начиная с его детства, его дней в Хогвартсе, его женитьбы, его сына и всего остального до сегодняшнего дня. Том с облегчением рухнул на пол после того, как боль утихла. Он ещё раз осмотрел себя и сразу понял, что теперь все по-другому. Это больше не было чужим телом. Это тело теперь принадлежало ЕМУ. Он подошёл к ближайшему зеркалу и посмотрел на себя. Том выглядел точно так же, как на седьмом курсе Хогвартса, за единственным исключением причёски. Они были длинными и прямыми, как у Люциуса, но, по крайней мере, теперь были черными. Том начал смеяться. «Я ВЕРНУЛСЯ!»