Белый Цветок: История одного солдата

      После недолгого возмущения Роя, Верт смог тому объяснить всю суть ситуации, и он решил помочь. Вот чего-чего, а такого он не ожидал, но был искренне благодарен скупому и жадному парню. Так, они вдвоём прятали девочку, однако… когда осталось всего ничего до столицы, их спалил Тоз. Вот тут начались крупные проблемы. Капитан объяснял им, что они — два идиота, имеющие отсохшие мозги Шаров. — Но капитан, она ребёнок! Ей язык отрезали, наши! — возмутился Верт. — Это неважно, либо вы от неё избавляетесь, либо…       Капитан замер с поднятым указательным пальцем, из открытого рта струйкой текла кровь. Его глаза опустились вниз, из живота торчал наконечник копья. — Это большой промах, капитан Тоз.       Наконечник резко подняли вверх до груди, разрывая плоть, пуская кровь. Мужчина сдавленно прокричал. Из его тела вырвали копьё, и оно тут же упало вперёд.       Перед Вертом с Роем и девочкой предстал солдат со шрамом на щеке — один из людей Великого Мудреца. — Маленькая дикарка накинулась на капитана Тоза, подставляя его под удар своего подчиненного. Не правда ли, хорошо звучит?       Верт сглотнул. Рой хорошо управляется с копьём… его обвинят за нападение на капитана. — Но, более того, вы двое скрывали это отродье.       «Из-за меня… Роя… подставили…».       Верт вздрогнул, когда мимо него пробежал друг. — Нет! — крикнул он, протягивая руку, но поздно, Роя встретило копьё верного солдата Героя. Они скрестили оружие.       Друг уверенно нападал на него, но у мужчины куда больше опыта. Когда тот собрался пронзить грудь Роя, то Верт рванул вперёд, но не успел: со спины товарища Героя Посоха пробил ледяной шип.       Верт с ужасом смотрел на Деро. — Ребята… Вы же… убили солдата Героя Посоха. — Он… — Деро рванул к капитану, но, перевернув его, осел на землю. — Убил капитана. Я ничем уже не смогу ему помочь…       К ужасу ребят, их быстро хватились и всех скрутили. Бедную девочку связали с ног до головы и запихали в мешок. С ними четырьмя вели долгие беседы, но все они молчали. Тогда Звёздный Герой объявил, что суд будет проходить в столице… Но Верт знал, что этот суд закончится для всех них казнью. А для девочки — рабством.

***

      Его недолго допрашивали в столице, но долго держали в камере. Слишком долго, всего раза два кинули чёрствый хлеб и всё. Про воду можно и вовсе не говорить. Верт сходил с ума от осознания того, что по его вине убили очень… хорошего человека. Капитан хоть и был груб, но он старался найти с каждым подчинённым общий язык, и это у него хорошо получалось, даже выходки Тая он терпел и долго с ним беседовал…       Верт был готов биться головой об стену, Рой, Деро, они… Зачем было защищать его?! Лучше бы Рой сразу же его сдал, так бы он успел спасти девочку, а себя…       Он сжал кулаки и резко стукнулся затылком о стену. Боль тут же отрезвила рассудок. Ничего уже не изменить. Их казнят. Вопрос — как?       Жаль девочку…       Однако когда он полностью смирился со своей участью, то его вывели из камеры, умыли, дали чистой одежды, старые вещи и выпустили. Верт неверяще смотрел вперёд, на улицы столицы. Обернувшись, он хриплым голос спросил у солдата: — Ч-что дальше? — Что хочешь. Тебя помиловали, — грубо произнёс солдат и мягче добавил, — а теперь иди.       Сглотнув вязкую слюну, прижав к груди старые вещи, он пошёл вперёд. В конце концов, куда ему теперь идти? Он пошёл в армию, чтобы защитить дом, мать… отечество, а взамен его самопожертвованию его с друзьями предали и подставили, а капитана Тоза и вовсе убили… Верный пёс Героя Посоха, а ведь этот Герой сильно помог!!!       Парня одолевали злость и отчаянье. Всё по его вине. По его бестолковой доброте и эгоизму. Реши он остаться дома с матерью, то ничего этого не было бы. Роя и остальных бы не подставил, а капитан Тоз… не погиб бы.       Он остановился.       Капитан ведь мог погибнуть и во время сражения. И остальные. И… Даиди — спалиться со своей подружкой… Возможно, их бы и сам Рой сдал…       Верт сжал до боли кулаки, смяв ткани старых вещей.       Но даже так, почему помиловали только его? Всплыло желание вернуться и завопить: «А что с остальными?!» — но Верт понимал, что в лучшем случае ему не ответят, а в худшем — изобьют или вернут в камеру, приписав дебоширство.       Верт судорожно выдохнул. Сердце невыносимо громко и больно билось. Он ещё долго пребывал в смятении и прострации, не разбирая улиц, метаясь из одного угла в другой, пытаясь понять, что же ему делать, и в итоге он решил вернуться домой, к матери.       В плечо пихнули, и Верта повело, он врезался кому-то в спину, и его отпихнули, он вновь врезался незнакомцу в плечо. — Да вы что, издеваетесь?! — прозвучал знакомый вопль. — Э? Верт? Верт?!       Его схватили за плечо и встряхнули.       Взгляд сфокусировался на знакомом лице с повязкой на правом глазу. Карий глаз горел искрой искреннего удивления. Тёмные волосы были коротко подстрижены, а одежда — чистой. — Т… Той? — пролепетал Верт, практически не слыша свой голос. — Верт… — с беспокойством произнёс боевой товарищ, что рано, но относительно целым вернулся обратно домой, всё же он повредил глаз. И хоть некоторые бойцы с такими ранениями продолжали бой, он не смог, и всё из-за какого-то внутреннего повреждения, от которого он чуть не умер. — Той… — Верт, — тот нервно улыбнулся. — А пошли ко мне?       Только Верт хотел согласиться, всё же Той жив и с ним всё хорошо, как осознал, что они стоят в толпе грязных людей. Более того, что-то за спиной друга происходило, а громкий голос, подходящий для рекламщика какого-либо магазина или глашатая, настораживал, и взгляд зацепился за до дрожи знакомые колонны. Он тут же вырвался из слабой хватки друга и рванул вперёд. Тот что-то крикнул, но Верт не слушал, пробиваясь вперёд через толпу, толкаясь, пока не вывалился вперёд. Задрав голову, он тут же побледнел. На быстро сколоченной площадке были виселицы и четверо парней, троих из них он знал очень хорошо, это были Рой, Деро и Умино.       «А четвёртым должен быть я?».       Ужас сковал тело. Из-за него повесят ни в чём не виноватого парня?       Зачитываемый глашатаем список долетал отрывками, шум толпы смешивался, подобно заднему бесполезному фону. А взгляд впивался в осунувшиеся лица боевых товарищей… которых он предал. Подставил.       Сердце сдавило. — Верт! — позвал его Тай и схватил за плечи. Но ноги не держали, друг с трудом успел его поймать, подставив плечо.       Сердце сжималось от боли, совесть вгрызалась в душу, разрывая на куски. Голову давило от вины, а дышать каждый раз становилось тяжело. Во всём виноват он.       Наконец, объявили казнь: — …За измену Родине приговариваются к смерти через повешение!       Это всего-навсего сцена для устрашения. Чтобы показать, что даже среди бравых солдат, убивавших нелюдей, могут быть предатели.       Тут Рой с Умино посмотрели на него. Сердце замерло. Они оба улыбнулись. — Р-ребята… Под ногами приговорённых пропали табуретки. — Нет! — вскрикнул Верт и бросился вперёд, казалось, силы вернулись, но в этот раз его удержал Тай, не дав тому наделать глупостей. — Нет, Верт, нельзя! — Нет! Пусти, это всё я! Я!!! Пусти!!! Они не виноваты!!!       Верт кричал, вопил, заехал кулаком Тою в скулу, но тот продолжал его удерживать от необдуманных действий, с трудом утаскивая назад.