День Возрождения: Том 1

Дебби достаточно осмелела и слишком устала вечно спать в одежде, чтобы выпросить у Келвина одну из его футболок, которую она могла бы сделать своей пижамой. Оказавшись на девушке, черная мужская футболка с полустертым символом незнакомой рок-группы моментально превратилось в платье, которое едва прикрывало ее округлые коленки. Они и голые ноги моментально стали объектом созерцания Кела, когда Дебби вышла в обновке из душа. Девушка, жутко стесняясь, быстро юркнула под одеяло от слишком прямого мужского взгляда. Привычно засыпая в объятиях любимого, Доу размышляла, как скоро они перейдут ту черту, когда на них не будет вообще никакой одежды. На пустошах ведь обычно долго не ждали — жизнь здесь сурова и коротка, а инстинкты размножения сильны. Девушка ждала этого времени со страхом, но в то же время и с трепетом — чему наставник сможет научить неопытную Доу в этом плане? Пожалуй, это утро было самым спокойным у них двоих: оба выспались и никто не страдал похмельем, хотя Дебби собиралась на работу с большой неохотой и кислой миной. Когда она представляла, что снова увидит всю эту кровь и учует запах гниющих ран, ее начинало подташнивать. Но что поделать, на пустошах редко делаешь, что хочется, а здесь необходимо было закрепиться хотя бы одному из них. — Какие планы на день? — чтобы как-то отвлечься, спросила она у Кела, который сегодня проснулся одновременно с ней и был чем-то занят у раковины, не закрыв дверь в ванную. Сама Деб сидела на кровати, уныло натягивая носок — мысли о нелюбимой работе кривили ей лицо. — Попробую поискать работу на рынке. Может кому нужен рейдер, который будет с суровым лицом стоять возле товара и орать «можно только смотреть», — засмеялся Келвин, пытаясь пригладить свой ирокез, но волосы, будучи чистыми, оказались довольно пушистыми и торчали, словно шерсть у испуганной кошки. Махнув на это дело, парень вышел из ванной, накинув на себя кофту, так как уже привык спать рядом с Дебби без неё… А ведь прошло только две ночи. Мысли о том, что могло быть дальше, приходилось отгонять, как назойливых мух, потому что теперь Кел будто бы подписал брачный контракт — проститутку на ночь не снимешь, легкомысленную девчонку в местном баре не напоишь… А столь необходимый журнал так и пылился под матрасом в его хибарке в Кратере. В общем, теперь придётся практиковать воздержание. «А что ты хотел? Любишь стрелять — люби и револьвер заряжать», — напоминал себе рейдер, вздыхая. В дверь раздался настойчивый стук, и пара переглянулась, гадая, кто это мог быть. — Не помню, чтобы мы ждали гостей, — фыркнул парень, направляясь в прихожую и открывая дверь. Снаружи стоял крепкий мужчина в голубой рубашке спасателей-полицейских, а на его поясе угрожающе поблёскивал пистолет. Местная охрана. — Доброе утро. Меня послали за Деборой Доу, — сразу же перешёл к делу незваный гость, и Келвин обернулся, глянув на девушку с немым вопросом «это ещё кто и зачем ты ему нужна?». Тот же вопрос он прочитал и в глазах резидентки. Справившись с носком, девушка поспешно выбежала в коридор и встала рядом с Келом, опасливо глядя на крепкого охранника снизу вверх. — Это я, — пискнула она, тушуясь от сурового взгляда мужчины. Охранник смерил ее таким взглядом, словно она украла на рынке початок кукурузы. — Я должен отвести вас в зал для саммитов Уайтспринга. Прямо сейчас, — сказал он тоном, не терпящим возражений. — Эй-эй, притормози-ка. Зачем она вам нужна? — сразу же спросил Келвин, скрестив руки на груди и закрывая собой Дебби. С охраной Спасателей, конечно, лучше не спорить, потому что теперь Дженис не будет бегать и просить за него, а скорее ещё и предложит добавить пару суток ареста… И всё же, вот так просто позволить забрать Доу непонятно куда парень не собирался. Полицейский не дрогнул — наверняка уже привык к нападкам всяких проходимцев, что разок побывали в Уайтспринге и уже начинали качать права, будто они жители столицы. — А они передо мной отчитываются? Сказали: проводить Доу в зал саммитов на второй этаж, а это значит — важное что-то, — устало пробубнил он, смеряясь с Келвином на тот случай, если придется отбивать девушку силой. — Значит, я пойду с ней, — решительно заявил рейдер, смотря на спасателя с самодовольной ухмылкой. — Либо так, либо придётся тебе разочаровать начальство, и… Сколько вам там платят? В общем, можешь забыть о бурбоне по пятницам. Заметив явно раздражённый взгляд, Келвин лишь тихо хмыкнул. — Слушай, ты делаешь свою работу, а я свою. Я её телохранитель, и никуда она одна не ходит, сечёшь? — Телохранитель, как же, — хмыкнул охранник, бросая взгляд на рейдерскую стрижку Кела, но в итоге пожал плечами. — Ладно, мне в общем-то, плевать. Жду снаружи. Платили ему, видимо, недостаточно, чтобы ввязываться в драку, а рейдер в этом деле был чудо как хорош. — А чем мне тебе платить-то, «телохранитель»? — весело спросила Дебби, хватая с вешалки куртку и одновременно прыгая в одном расшнурованном ботинке, потому что торопилась, не жалея злить охранника еще больше. — Я принимаю разные способы оплаты, — хитро улыбнулся Келвин и подмигнул своей принцессе, также накидывая свою куртку и оборачивая вокруг шеи старый-добрый изорванный шарф цвета кофе. Что ж, либо у Деборы Доу были огромные проблемы, либо… Впрочем, рейдер даже предположить не мог, что ещё их ждало, ведь на второй этаж попасть могут не все и не всегда, а в зал для саммитов так тем более. Кажется, тот представитель Мег от Кратера, Оскар, жаловался, что за всё своё время в Уайтспринге так ни разу и не увидел тот зал. Происходящее Дебби нервировало, потому что она понятия не имела, что от нее понадобилось обитателям второго этажа, где сидели важные шишки из Спасателей, а также представители других организаций Аппалачии. Следуя за охранником, она перебрала все свои грехи, как часто бывало, когда ее вызывали к Смотрительнице Барбо, но не нашла ни одного, который мог бы привлечь к ней внимание местных властей. Огрызнулась на какого-нибудь важного пациента? Плохо перебинтовала руку послу из Опоры? Нет, здесь она явно еще не успела наследить. Второй этаж главного здания Уайтспринга был еще шикарнее, чем первый. Полы устилали ковролин и дорогой паркет, стены выкрашены в приятные цвета, а свет утреннего солнца пробивался сквозь прозрачные тюли, создавая ощущения сказочного замка. Правда принцессу в этот замок отчего-то вели будто арестанта, но хотя бы в сопровождении дракона-телохранителя. Снова обретя интерес к жизни, Дебби рассматривала все вокруг глазами ребенка, которого впервые привели в музей, и как сорока цеплялась взглядом за все блестящее: золотые и серебряные статуи, пузатые кубки, фарфоровые сервизы в высоких стеклянных сервантах. Очнулась она лишь когда ее пригласили в комнату с двойными дубовыми дверями. Зал саммитов оказался просторным овальным помещением с небесно-голубыми обоями и полом в цвет. В центре стоял тяжелый монолитный стол, вокруг которого уже сидели люди. Дебби узнала Дженис, которая помахала девушке. — Привет, — одними губами шепнули они друг другу, а потом спасательница заметила вошедшего следом Келвина и смерила его суровым взглядом, хотя комментировать его присутствие не стала. А вот двух других Доу раньше не видела. Женщина в фермерском джинсовом комбинезоне и мужчина, соблюдавший рейдерский дресс-код, сидели друг от друга так далеко, как позволял круглый стол, и оба они были огненно-рыжие, будто брат и сестра. Рейдер, чей прикид был явно куда приличнее, чем у подавляющего большинства обитателей Кратера, поднялся и пошел пожимать Келвину руку. — Здарова, малой. А тебя-то за что загребли сюда? — Пришёл последить за кое-кем, — отозвался Келвин и с ухмылкой кивнул в сторону Дебби, что уже устроилась за столом и ёрзала так, будто обшитое кожей дорогое кресло было напичкано иголками. — Одного рейдера вполне было достаточно… — послышался тихий недовольный бубнёж, и рыжая женщина, скрестив руки на груди, отвернулась, смотря, казалось, куда угодно, лишь бы на Оскара и его приятеля. — Так, и что за собрание? — спросил Олдридж. Судя по всему, всех сюда вызвали весьма неожиданно: люди едва успели проснуться и причесаться, а от представителя Мег, как и всегда, несло коньяком и табаком, будто бы вызвали его с очередной попойки. — Да ничего они нам не объяснили, как и вам. Потащили сюда прямо из тракти… то есть, из постели, — рейдер почесал помятый затылок, игнорируя раздраженное хмыканье поселенки, но зато обращая внимание на Дебби. — Так это и есть твоя убежищная? Люксовую девочку ты нашел себе, кореш. Шея Дебби мгновенно окрасилась в цвет наливных декоративных яблочек, что стояли в центре стола в фарфоровом блюде, а рыжая женщина издала такой звук, как если бы тошнило кота, и презрительно фыркнула. Задвигались стулья, такие разные с виду люди наконец-то расселись, но спокойной оставалась только Дженис. Она приветливо подмигнула Дебби, и это немного успокоило резидентку, которая окончательно перестала понимать происходящее. Ещё некоторое время в зале стоял гомон голосов, люди переговаривались друг с другом, сонно зевали или шелестели бумажками. Кто-то переглядывался или пытался узнать у других, что же происходит, но когда открылись двойные двери из лакированного дуба, вдруг внутри стало очень-очень тихо. В комнату вошла среднего роста женщина, смахнув назад завязанные в высокий хвост светлые, как солнце, тонкие волосы. Как и все Спасатели, она носила тёмно-синий комбинезон с эмблемой сердца на щите, пересечённого кардиограммой, однако, её одежда была будто бы совсем новая, чистая и опрятная, а на груди мерцал натёртый до блеска золотой жетон, такой, какие носили шерифы полиции до Великой войны. Сев в кресло, вошедшая обвела взгляд залом и миловидно улыбнулась, так, словно пришла на детский праздник. — Доброе утро. Как я рада всех вас снова видеть! — заявила она, хотя, судя по лицам присутствующих, большинство людей видели её впервые, если не считать Дженис и ещё нескольких спасателей. — Очень хорошо, что вы нашли время прийти. Я всегда знала, что нет никого, кому была бы безразлична судьба Вирджинии. «Нашли время прийти? Да нас как-то никто не спрашивал, есть оно у нас или нет» — подумала про себя Дебора, ловя взгляд Кела, который, похоже, подумал также. Голди Беррингтон показалась ей очень красивой женщиной средних лет, но отчего-то ее улыбка вызывала легкую неприязнь. Что-то подобное Деб видела у учителей, когда те рассказывали про величие миссии после Дня Возрождения. — Есть две важные вещи, которые нам стоит обсудить, — начала Беррингтон, сложив руки на столе и почти театрально вздохнув. — Думаю, все вы уже слышали о том, что горелые возвращаются. По залу вновь прошлись шепотки, а кто-то начал испуганно оглядываться, будто бы вдруг поднялась та тема, о которой раньше никто не решался заговорить. — Сразу же хочу заверить всех, — её взгляд коснулся двоих рыжих людей, словно бы заверить она хотела только их, ибо никто другой в зале не стал бы сомневаться в словах Голди. — Спасатели приложат все силы для того, чтобы сдержать распространение Чумы Горелых и помочь всем людям Аппалачии. К счастью, у нас сохранились наработки наших предшественников по созданию вакцины. Кто-то одобрительно закивал, но Келвин заметил, что Оскар очень сдерживался, чтобы не скривиться. Парень и сам прекрасно его понимал — речь словно так и сквозила посылом «мы спасём всех, и вы будете нам за это благодарны». — Однако… Судя по тому, что мне сообщили, есть некоторые трудности. Чарльз, будь так добр… Мужчина в лабораторном халате, что сидел неподалёку, кивнул и взял в руки планшет с плотной стопкой закреплённых на нём бумаг. — Конечно, мэм. Дело в том, что заболевание не похоже ни на одну известную нам инфекцию или вирус. Оно передаётся почти всеми известными способами, возможно, даже воздушным путём, и горелые… — доктор тихо кашлянул, после чего добавил немного тише. — …Они действуют не как больные, не как животные и даже не как дикие гули, а скорее… Как единый организм, который, возможно, развивается и обучается. При разговоре о горелых Дебби ощутила знакомый запах гари в носу, и стало немного тревожно, когда под веками воспряло искаженное ужасом лицо Ивана. Бывшие люди действительно в бою вели себя грамотно, а не лезли под пули, как дикие гули, но единый организм… Впрочем, девушка до сих пор не понимала, зачем ее вообще пригласили. Все эти серьезные люди тут знали больше нее, и даже Келвин казался уместным, потому как он и запустил этот механизм, рассказав всё Дженис. Дебби же продолжала слушать, положив локоть на стол и подперев ладонью щеку. — Болезнь не поддаётся никакому лечению, поэтому Спасатели направят силы на создание вакцины, которая предотвратит инфицирование, вместо попыток создать лекарства для заражённых. Голди кивнула и приподняла руку, намекая, что больше подробностей никому знать пока что не нужно. — Кратер и Опора должны сами обеспечить безопасность хотя бы некоторых торговых путей, в то время как мы обязуемся направить наши ресурсы на разработку вакцины. Надеюсь, у вас нет возражений, дорогие друзья? — со слабой улыбкой спросила она, обращаясь к представителям поселенцев и рейдеров. — У Опоры нет таких ресурсов, чтобы зачищать дороги от горелых, — ответила первой рыжая женщина, нахмурившись. — К тому же, нас постоянно теснят Кровавые Орлы и… — Линда, дорогая, — перебила её Голди, слегка склоняясь над столом. — Боюсь, что это ваша проблема. Мы не солдаты, и к тому же… Вы ведь не хотите, чтобы в Опору перестали поставлять, например… Препараты для лечения астмы? Удивлённо подняв брови, поселенка замерла, будто бы её окатили из ведра ледяной водой. Замявшись, она стиснула зубы и медленно кивнула, отвернув голову, чем вызвала у лидерши Спасателей победную улыбку. — Вот и славно. Надеюсь, у рейдеров нет никаких претензий? — спросила Беррингтон, повернувшись к Оскару. Взгляд черных глаз рейдера на секунду метнулся к поселенке, что сидела теперь мрачнее тучи, а затем налетчик откинулся на спинку стула и забарабанил пальцами по столешнице, глядя на Беррингтон. — А нам не резон быть в претензиях, дорогая, — размашисто ответил он, слегка надавливая на последнее слово и будто передразнивая жеманные манеры Голди. — Рада это слышать, — одарив его улыбкой, ответила Голди, после чего оглядела всех присутствующих. — Раз уж проблему Чумы мы обсудили, предлагаю перейти ко второй новости. Обсудили? Дебби не совсем поняла, почему такую серьезную тему так быстро закрыли. Они разве не поняли, как это важно? Неужели Келвин недостаточно чётко описал то нападение на горной дороге? Однако, взгляд янтарных глаз Голди скользнул по Деборе, что сидела тише всех, будто пытаясь стать невидимкой, и это заставило её тут же переключиться. — На западе в регионе леса объявились выходцы из Убежища 76. Они поселились в городке под названием Саттон, который после Великой войны считался заброшенным. Поэтому мы должны собрать делегацию со всеми представителями установить с ними контакт, — хмыкнула Беррингтон. — И Дебора Доу наверняка поможет нам… Наладить его. Что скажешь, милая? Абсолютно все внимание присутствующих немедленно переключилось на нее, и Дебби почувствовала, как от волнения зашумело в ушах. Это ведь были не какие-то обычные люди, а те, кто вершил судьбу Аппалачии, тогда как она, парикмахерша с базовыми навыками выживания, была тут абсолютно лишней. Что ж, теперь хотя бы понятно, зачем ее сюда притащили. Люди с которыми она росла, были еще живы, и эта новость прогремела в ее голове с лязгом шестеренки, катящейся в сторону, чтобы открыть резидентке мир в День Возрождения. — Я? Контакт? — растерянно преспросила она, во все глаза глядя на женщину, что казалась ей властной и опасной, несмотря на свое сладкозвучие. — Не скромничай, я знаю, что ты тоже пришла из этого убежища. Резиденты часто бывают… Подозрительны к другим людям. Так что нам понадобится твоя помощь, чтобы сгладить любые… Недопонимания, — объяснила ей Беррингтон. Келвин осторожно положил свою руку на ладонь Дебби, давая понять, что в любом случае, готов заступиться за неё… Хотя, признаться честно, перечить Голди — все равно что заранее купить себе место на кладбище. — У людей из убежища могут быть технологии и знания, которые пригодятся нам для разработки вакцины. И, конечно, Спасатели стремятся достигнуть мира между всеми фракциями Аппалачии. До Дебби медленно доходил смысл елейных слов Беррингтон: лидер Спасателей собиралась сделать ее дипломатом, и это была самая большая ответственность, которая когда-либо ложилась на ее плечи. Сказать, что это было страшно, значит не сказать ничего, но рука Келвина уверенно лежала поверх ее, и это немного бодрило. — Я… постараюсь помочь, — кивнула девушка, потому что после выпада Голди в сторону представительницы Опоры возражать ей совсем не хотелось. Она потом подумает во что ввязалась, а сейчас скорее всего согласится с чем угодно, даже пойти и почесать брюхо когтю смерти. — Люблю, когда люди понимают важность дипломатии, — Беррингтон хмыкнула, постучав пальцами по столу, после чего громко объявила: — Что ж, все, кроме представителей, Дженис, Карла и нашей малышки из убежища могут идти. Для всех это звучало скорее как приказ, поэтому большинство людей довольно быстро покинули зал, оставив в ней тех, кого пожелала видеть Беррингтон. — А ты… — начала было она, взглянув на оставшегося рядом с девушкой Келвина. — Телохранитель и адвокат Деборы Доу, — заявил тот, скрестив руки на груди, намекая, что никуда он отсюда не пойдёт. Блондинка некоторое время сверлила его взглядом, после чего вздохнула и более серьёзно посмотрела на Дебору, решив не обращать внимания на парня рядом с ней. — Итак. Расскажи нам о своём убежище и его целях. Любая информация может быть важна. Когда людей стало меньше, Дебби стало немного легче дышать, но она всё равно нервно заламывала пальцы и в несвойственной для себя манере тщательно подбирала слова. Взгляд у Беррингтон был испытующий, и девушка ощущала его на себе почти физически, будто холодный стетоскоп врача. — Убежище 76 является одним из семнадцати экспериментальных убежищ, построенных «Волт-Тек», в которое заселили пять сотен резидентов. Оно закрылось в 23 октября 2077 года, в день Великой войны, и открылось в тот же день спустя ровно двадцать пять лет, — оттарабанила Дебби цитату из должностной инструкции «Волт-Тек», которую их всех заставили вызубрить наизусть. Переведя дыхание, она уловила тишину — удивительно, но Голди и остальные продолжали внимательно слушать ее, и Дебби продолжила, глядя в стол, потому что так было проще. — Нашей миссией было восстановить Америку после Великой войны и спасти человечество. — Дебби зажмурилась, ожидая взрыв смеха, как это было в компании Кела в Кратере, но этого не произошло. — После Дня Возрождения, то есть, дня, когда открылось убежище, резиденты должны были приступить к выполнению миссии, используя собственные силы, так как в Убежище 76 отсутствует ГЭКК. Услышав о том, что задачей резидентов было спасение человечества и восстановление Америки, Беррингтон едва не скривилась, и Келвин с трудом удержался, чтобы не усмехнуться. «Не нравится, когда кто-то пасётся на твоей траве, да?», — подумал он, и переглянулся с Оскаром — тот, кажется, подумал о том же самом. — У вас проводились какие-либо исследования? Может, аграрные или социальные? — спросила Голди, слегка прищурившись, рассматривая бледное личико Дебби, словно пытаясь поймать на любой лжи или недосказанности. — Я… — Дебби замялась, но потом нашла себе силы посмотреть Голди в глаза. — Я не была важным человеком в убежище, и меня во многое не посвящали. Но я знаю, что у нас было много специалистов, которые прогнозировали, каким будет мир после Войны. И как могут измениться бактерии и вирусы после под воздействием радиации — тоже. Она отвернула голову, отмечая, как же Спасателям не повезло: из всех пяти сотен резидентов им попалась именно стилистка, которая разбирается только в лаках для волос и в качестве борьбы с Чумой Горелых может посоветовать разве что шампунь от перхоти. — Смотрительница Виктория Барбо — она… Умная женщина. Она станет сотрудничать, если объяснить ей, как всё серьезно, — добавила Деб, вполне искренне, потому что эта женщина была одной из немногих резидентов, о ком она могла бы отозваться с теплотой. — Резиденты знают о фракциях Аппалачии? — наконец, недолго поразмышляв, спросила её Голди, задумчиво потерев подбородок. Дебби слегка передернулась, вспомнив Герцогиню — первого живого человека на пустошах, с которым она пыталась расплатиться долларами, чтобы выспросить про резидентов. — Возможно, но вряд ли многое, — пожала она плечами. — Они проходили через «Уэйуорд». Голди удовлетворенно кивнула, откинувшись на спинку кресла, и, казалось, раздумывая об этой ситуации. Наконец, женщина смахнула свои волосы назад. — Бедные люди… Вышли в огромный мир, полный опасностей… Ещё и место выбрали не лучшее: южнее лагеря Орлов, западнее сектанты, а на севере замечали отряды Радикалов, — её лицо озарила слабая улыбка, потому что теперь Беррингтон понимала, как стоит действовать, и наверняка уже решила извлечь из ситуации всю выгоду, какую могла. Голди оглядела присутствующих, побарабанив пальцами по столу. — Есть ли у вас вопросы к Доу, уважаемые делегаты? Рыжий рейдер усмехнулся, и черные глаза его горели странным хищным огнем. — Лакомый кусочек, эти твои «шестерки», малая, — заметил он, вальяжно развалившись на стуле. — Хорошо бы ты им верно втолковала, с кем тут вопросики обкашливать нужно. Стрелять-то умеет хоть кто? Заметив неуверенный кивок Дебби, представительница Опоры раздраженно фыркнула, как делала каждый раз, когда рейдер открывал рот. — Уже думаешь, как пополнить ряды, Оскар? — рявкнула она и повернулась к Дебби. — Опоре бы пригодились аграрные техники и знания резидентов. — Пф, всё ты о своей кукурузе, Лин — фыркнул обиженно Оскар. — А по мне, так уже лучше к нам пусть идут, чем к Орлам. Мы ж ангелы с крылышками в сравнении с ними, а, Келвин? — Только меня не вплетай в споры со своей… — парень тихо закашлялся, заметив убийственный взгляд Линды, представительницы Опоры. Пожалуй, даже от Дженис получить по голове было бы не так больно. -… Но, в общем, это правда. Орлы не станут спрашивать — поработят всех, как только узнают о лёгкой мишени. — Значит, чем быстрее мы направим делегацию, тем лучше, — вмешалась Беррингтон, не слишком довольная тем, что представители разводили шум и споры. — Завтра утром, по два человека от каждой фракции. И… — лидерша коротко глянула на Оскара. — До завтра мы закроем бар. Негоже представителю являться в похмелье, дорогой. Последнее слово Голди особо выделила, повторяя ту же интонацию, с которой его говорил рейдер ранее. Сидящая на другом конце Линда не сдержала злорадствующего смешка, потому что лишить Оскара выпивки — все равно, что отобрать медвежонка у малыша. Пожалуй, настроение её немного улучшилось — хорошо, когда получаешь по шее не ты один. Нэш хотел было что-то возразить, но вовремя одумался и поджал губы, мужественно снося и новость о закрытом баре, и торжествующий взгляд поселенки. Уловив вспышку самодовольной улыбки Беррингтон, что не простила Оскару «дорогую», Дебби в очередной раз убедилась, как ловко эта женщина кукловодит всем происходящим в Уайтспринге и может легко подрезать крылышки любому, кто ей чем-то не понравится. Напоминая Оскару и Линде об их шатком положении, Голди словно выпускала тонкий коготок, что лишь оставлял затяжку на брюках, но тем самым намекала, что при желании может оттяпать и всю ногу. Лидер Спасателей отпустила всех, кроме своих людей, с которыми ей требовалось обсудить иные, более мелкие вопросы, а Дебби с Келом и представителями фракций вышли за дверь. — Яйца втягиваются, что от Гроберг, что от Беррингтон, — проворчал раздосадованный Оскар, когда тяжелые дубовые створки закрылись за их спинами. Дебби втягивать было нечего, но с рейдером она согласилась. Во рту слегка пересохло после долгого монолога, сопровождающегося жутким волнением, а еще она не отказалась бы сейчас хотя бы от пива — нужно было сесть и подумать, во только что опять влипла. «Дней когда у Деборы Доу все хорошо — ноль», — мрачно подумала она. — Да уж… — выдохнул Келвил, после чего аккуратно приобнял Дебору за плечо. — Всё в порядке? «Эта сука хочет мир, и совсем не в том плане, о котором рассказывает», — мрачно подумал парень, и, получив робкий кивок девушки, коротко поцеловал её в висок. — Может, что-то хорошее в этом все же есть… Вдруг ты впервые за всю жизнь душ примешь, — едко хмыкнула Линда, скрестив руки на груди и смотря на Оскара. — Праздник-то какой будет, почти Рождество. — Да что б ты понимала в запахе настоящего мужика, Лин, — буркнул Оскар и повернулся к Келвину, пожимая тому руку. — Бывай, браток. Подмигнув Дебби, мужчина удалился, не забывая препираться с поселенкой, которая хотя выглядела раздраженной, но продолжала остро отвечать на подколки и шла следом — похоже, этим двоим было в одну сторону. — Странная какая парочка, — заметила Деб, глядя им в спины. — Пойдём-ка тоже, от этого места мурашки по спине… — выдохнул Келвин, аккуратно взяв Дебору за руку. — Эй, все точно в порядке? Ты выглядишь не очень впечатленной предстоящей встречей со своими. Дебби вновь кивнула, потому что не могла понять, что чувствовать — эмоции сцепились в какой-то комок, напоминавший репейник, и не поддавались распутыванию. Прошлая жизнь в Убежище 76 казалась ей теперь такой далекой, словно какая-то другая девушка жила ее, но ее пытались туда вернуть, пробуждая знакомое чувство одиночества и ненужности, напоминая о травле детей и пренебрежении взрослых. Маленькая сиротка Доу, найденная на складе в корзине для грязного белья, будто снова подняла голову и смотрела на нынешнюю Дебору из темного угла своими огромными заплаканными голубыми глазами. — Не знаю я, Кел, — наконец, сказала она, когда они подходили к выходу из Пристанища. — Странно как-то будет снова их увидеть. Они же… «Они же бросили меня», — хотела сказать она, но Келвин ведь и так это знал, и повторять это в очередной раз — значит снова взращивать этот комплекс девочки-сиротки. — Они же точно обалдеют, когда увидят Дебору Доу среди важной политической делегации? — Келвин тихо засмеялся, а затем ловко подхватил девушку на руки, направляясь с ней к дверям. Дебби была такой маленькой и лёгкой, будто лепесток, и столь же ранимой, как ни пыталась отрастить броню из шипов. Рейдер обещал защищать её и свои слова на ветер пускать был не намерен. — Не волнуйся, ты не будешь одна. С тобой пара докторов-святош, строители, чемпион по рюмкам и лучший телохранитель Вирджинии. Дебби крепче обхватила его шею, каждый раз побаиваясь высоты, на которой оказывалась, когда он носил ее на руках. Это были даже не руки — драконьи крылья, что несли ее над бездной боли и готовы были укрыть от любых бед. — А лучший телохранитель Вирджинии еще дает мастер-классы? — с улыбкой спросила она, погладив его по светлым волосам, что будто блестели золотом на солнце и были такими мягкими и шелковистыми от использования шампуня. — Хочу возобновить тренировки. Девушка всегда считала встречи выпускников убежищной школы глупостью: зачем они, если все равно все каждый день видят друг друга в закрытом пространстве. Лишь раз побывав там, Дебби убедилась, что это что-то вроде выставки, где все хвастаются, как же они продвинулись в жизни после окончания школы. Доу тогда свою самопрезентацию с треском провалила и больше не приходила, но в этот раз ей хотелось показать им всем, что и она чего-то достигла, и может, тогда ее наконец-то перестанут считать вечным изгоем. — Конечно, для красивых девушек есть скидки на обучение, — Келвин вынес ее на улицу, будто принцессу из белокаменного замка. — Полагаю, сегодня ты без работы… Как насчёт сходить на рынок вечером? Надеюсь, делегации оплатят какую-нибудь красивую одежду или броню. — Красивую одежду? Должно же быть практично! Кто ты такой и куда дел Келвина? — рассмеялась Доу, временно выкинув из головы этих чертовых резидентов и все свои страхи по поводу встречи с ними. Остальные его слова дошли не сразу. Точно, еще же работа! Дебби аж дернулась, но рейдер держал ее крепко и не дал соскользнуть с рук и вернуться в мир бинтов, шприцов и лекарств. Как-то резко у нее изменилась сфера деятельности — буквально за полчаса от волонтера в грязном халате до политика с важной дипломатической миссией. Жизнь Деборы Доу была переменчива, как погода на пустошах.

***

Путь на запад, несмотря на некоторые опасения, прошёл без проблем, так дороги в этом направлении считались вполне безопасными: Орлы, ни Радикалы, ни мутанты не попадались на пути делегатам, что направлялись в небольшой довоенный городок Саттон, давно уже заброшенный и пустующий. Он и до Великой войны ничем особенным не выделялся, ну, разве что недорогим жильем, которое часто снимали студенты Университета «Волт-Тек» в Моргантауне, которые не хотели жить в кампусе, но не могли себе позволить что-то поближе. Почему резиденты Убежища 76 выбрали именно Саттон, Дебора ответить себе не смогла, но раз смотрительница Барбо так решила, значит, на то были веские причины. Спонтанно Виктория Барбо не делала ничего. Первую часть дня представители шли, в основном, молча, либо едва не засыпая на ходу, либо пребывая в собственных мыслях, догадках и переживаниях, пытаясь представить себе, как же пройдёт встреча с резидентами. К счастью, Беррингтон позаботилась о том, чтобы все прошло гладко, и потому все делегаты получили возможность подготовиться, не потратив на это ни крышки — Келвин получил рейдерские наплечники со ржавой арматурой, а Оскар вречил ему такую же кофту, что была у нее: на ней баллончиком нарисовали череп под аркой — символ рейдеров Кратера. Линда и прихрамывающий на левую ногу Харвин, парень из Опоры, с которым девушка решила пойти, носили обыкновенные рабочие комбинезоны, но притом на грудь нацепили значки с логотипом их фракции — рукой, сжимающей молоток, а также получили неплохие походные сумки. Тем же, кто представлял Спасателей — Дженис и Карл, парамедикам, выдали новые, чистые комбинезоны с эмблемами фракции на спине и оружие: пару револьверов, блестящих от тёплых солнечных лучей, на их поясах. Дебби, как особому представителю, хотели выдать комбинезон убежища, пусть и с другими цифрами на, однако та отказалась, предпочитая обычную дорожную одежду, которая была бы ей по размеру. Её и так все узнают, решила она, кто же не узнает бедовую Дебору Доу? Даже сейчас она не была уверена что навлечет на них: новую беду или все же благо. — Нехорошее у меня предчувствие… — пожаловался Харвин. — Можно сделать ставки, что произойдёт, когда мы доберёмся, — с усмешкой предложил Келвин, что нёс на плече рюкзак Дебби, помимо своего на спине. «Лучше сделайте ставки, как скоро Дебора Доу от страха убежит в лес», — мысленно предложила ему Дебби. Эта дорога существенно отличалась от той северной, по которой им приходилось пробираться на юг, да и погода пустошей вдруг выдала им настоящий сюрприз: приятное, почти сентябрьское солнце в ноябре, ясное небо и теплый ветерок. Однако тягостное ожидание встречи с прошлым лежало на ее плечах, и даже тот факт, что Келвин упрямо забрал у нее рюкзак почти сразу после выхода из Уайтспринга, не мог распрямить ее спину. Когда спустя весь день долгой дороги небольшой городок показался на горизонте, Дебби вздрогнула и немного замедлила шаг, беспокоясь, что это и есть Саттон. Как и в случае с походом в сопровождении каравана, ей нравился сам путь, но ни разу не конечная его цель, поэтому она готова была шагать хоть вечно. Однако выяснилось, что до Саттона еще половина дороги, а это всего лишь Саммерсвил. Услышав название, Доу мигом расслабилась, и одноэтажные домики, стоящие над узким ручейком среди раскидистых кленов, сразу стали казаться ей милыми. Местечко обжили независимые выживальщики — не всем нравилось жить в крупных городах близко к фракциям, но Саммерсвил предпочитал со Спасателями дружить и разрешил им обосноваться здесь, получая от них мелкую гуманитарную помощь. — Вечереет однако, — Оскар сощурился на заходящее солнце. Темнело теперь рано, а под покровом ночь пустоши, даже аппалачинские, становились опасным местом. — Как насчет остановочки, а, народ? — Соглашусь, — ответил Келвин, и остальные также покивали, кто-то менее охотно, потому что даже в мелочах соглашаться с рейдерами не хотел. — Где здесь можно остановиться? — негромко спросила Линда, рассматривая темнеющие в закате силуэты довоенных домиков разной степени разрушенности. — Идите за нами, — Дженис и Карл двинулись по направлению к центру, увлекая всю компанию следом. Дебби уже давно поняла, что спасатели в Вирджинии имели все самое лучшее, по довоенным меркам, конечно же. Их базой в Саммерсвиле стала удивительной красоты церковь из красного кирпича и с белыми шпилями, высоко взлетающими в небо. Местные жители, коих можно было по пальцам пересчитать, возделывали небольшие огороды перед своими домами. Они с трудом разгибали спины и недружелюбно разглядывали разношерстную компанию, пожалуй, самую странную из всех, что им приходилось видеть: два рейдера, два спасателя, два поселенца и среди них — невысокая девушка с пип-боем на руке. Дебби порадовалась, что наотрез отказалась вновь надевать синий комбинезон — без него она в этой группе привлекала меньше всего внимания. Церковь запиралась, но у Дженис, хранительницы ключ-карт Уайтспринга, имелся подход и к этому зданию. Внутри их встретили высокие потолки, уводящие взгляд далеко вверх, и окна, что когда-то пестрели радужными витражами, а теперь были просто заколочены. В центре располагалось удобное костровище, в углу свалили дрова и спальники — тут для Спасателей предлагалось всё для сухой и безопасной ночевки. Пока делегаты ставили вещи и решали, как будут проводить вечер, резидентка гуляла по залу, рассматривая странные кресты на стенах и высокий стол в самом конце, за которым было самое большое из распятий. «Так вот оно какое — место, где живет Бог!» — удивленно подумала она, потому как о религии особо никогда не задумывалась — молились в Убежище только старшие резиденты, а Дебби к вере никто и никогда не приучал. — Неплохо здесь… — заметил Келвин, сбрасывая с себя два рюкзака, и разминая затёкшие плечи. Линда уселась на одном из спальников и тяжело вздохнула, развязывая шнурки на ботинках. Женщина явно была привыкшей к тяжёлой работе где-нибудь в полях, но никак не к долгому многочасовому пути. Бросив на поселенку беглый взгляд, Оскар занялся тем, чем обычно занимаются рейдеры — штурмовал запасы Спасателей, вскрывая немногочисленные коробки и воровато поглядывая на Карла и Дженис, которые этого не видели, так как выставляли на ночь защитную турель за дверями здания. Стоя за алтарем, как священник на проповеди, Дебби наблюдала, как Оскар вытаскивает бутылки с чем-то явно крепким и прячет себе в рюкзак. Келвин хоть и не подавал виду, но поглядывал на выход, где возились спасатели, и явно стоял «на стрёме», действуя заодно с рыжим рейдером. Поселенцы в процесс не встревали, предпочитая не связываться с налетчиками лишний раз, а Дебби лишь улыбалась, надеясь, что ее возьмут в долю, потому что выпить нестерпимо хотелось с того дня, как она узнала, что снова увидит «своих». «Своих, как же. Да ты с этими рейдерами куда больше своя, чем с «шестерками», — подумала Доу с удивлением осознавая, что переняла у Оскара эту забавную кличку. — С каких пор здесь вообще живут люди? — негромко спросил Харвин, сев на соседний с Линдой спальник. — С тех пор, как Орлы перебили болотников, а их выкурили заморозки и местные, — ответила девушка, лишь изредка поглядывая на Оскара, который, похоже, не мог жить без алкоголя, как диабетик без инсулина. Одна мысль о Беррингтон заставляла кровь кипеть от ярости, и все же, то, как она запретила Оскару пить, точно поставила ребёнка в угол, не могло не веселить её. — К слову… — Харвин стал говорить гораздо тише, словно надеясь, что никто другой в комнате его не услышит. — Что ты планируешь сказать Пейджу? У нас ведь почти нет тех, кто мог бы заняться горелыми… В последнее время некоторые даже сами платили Орлам дань, а от горелых едой не откупишься… Линда лишь покачала головой. Пожалуй, единственный минус закрытого вчера вечером бара — то, что она и сама страшно хотела напиться, и лучше уж снова проснуться в одной кровати с рейдером, чем пытаться придумать, как оправдаться перед лидером Опоры. — Я не знаю, Харвин. Что-нибудь придумаю, — отмахнулась она. Услышав шаги Спасателей, Келвин махнул рукой Оскару, что тут же поднялся, прикрыв ящик, из которого успел набрать алкоголя. Дженис смерила Келвина и Оскара подозрительным взглядом: наверняка эти двое не были чисты на руку, потому что глаза у них были такие честные — значит точно что-то уже сперли. Впрочем, спасательнице и так было немного неловко находиться рядом с бывшим, который хоть и держался подальше, нервировал одним своим присутствием, да и для разборок она сегодня слишком устала. — План такой, — сказала она. — Разведем огонь, сварим крупы или можно разогреть готовые обеды. Кому мяса не хватает, можете поохотиться попробовать, но местные тут далеко всю мелкую живность наверняка разогнали. — А я бы просто нажрался, — беззастенчиво хмыкнул Оскар. — И я, — неожиданно для себя сказала Дебби с алтаря, и волшебная акустика церкви разнесла ее голосок на весь зал так, что все услышали и обернулись. — Только не говори, что это моё влияние… — негромко шепнул Келвин Дженис, которая тут же смерила его пронзающе холодным взглядом. — Впервые от рейдерских предложений есть толк, — вдруг сказала Линда, которой сегодня совсем не хотелось злиться, так как она была слишком измотана физически и эмоционально. Даже её короткий взгляд на Оскара был скорее уставшим, чем недовольным. Келвин только молчаливо кивнул и ухмыльнулся, потому что выпить для смелости действительно не помешало бы — тут едва справишься с одной девчонкой из убежища, а что же будет, когда их встретят десятки наивных и любопытных балбесов? — Разве Беррингтон не говорила что-то насчёт похмелья перед встречей? — скрестив руки на груди, нахмурился Карл Фултон, парень с вьющимися каштановыми волосами, немного похожий на херувима. — Да чё ты гундишь, как хер из коробки? Поляну накроем, культурно посидим, с закусоном, как люди! — возмутился Оскар, памятуя ночь, когда Линда в последний раз пожелала выпить, и во что это всё вылилось. Дженис устало вздохнула и положила руку Карлу на плечо, чтобы тот перестал сопротивляться. Этот рейдер, Оскар Нэш, казалось, пил с тех самых пор, как набрался сил держать в руках бутылку, но зато с утра мог передвигаться в любом состоянии, даже в коматозном. — Ладно, — разрешила она. — Но чтобы я завтра ни одного стона о похмелье не слышала. Мы — делегаты, а не шпана какая-то. Тебя это в первую очередь касается! Дебби чуть не спряталась от ее строгого взгляда за алтарь. И как так вышло, что под свою опеку ее взяли именно бывшие любовники, у одной из которых еще и обостренные сестринские чувства? Заверив Дженис, что всё с ней будет в порядке, она поспешно спустилась вниз, чтобы помогать «накрывать поляну», как выразился Оскар. Казалось, предложение выпить понравилось почти всем, а то время как некоторые просто смирились с этим. Благо, на костре удалось довольно быстро приготовить то, что им выдали в Уайтспринге — готовая вермишель, которым придали вкусу пара консервированных бобов в соусе. Пока Оскар, не скрывая довольной ухмылки, расставлял выпивку, а остальные занимались либо обустройством, либо готовкой, Келвин подошёл к Дебби, мягко приобняв девушку за плечо. — Эй, ты уверена, что хочешь выпить? Может, начнёшь все-таки с ядер-колы? — спросил тот со слабой улыбкой. — Либо я выпью, либо убегу в лес, и плевать мне будет, какая на мне ответственность, — буркнула Дебби уткнувшись лбом в его грудь. Она не знала, каким еще способом снять напряжение, что нарастало в ней, будто электромагнитные волны, и вот-вот грозилось взорваться. Дебби так и не поняла, что чувствовать по поводу грядущей встречи. Должна ли она будет обрадоваться или наоборот, пойти и дать Коди по яйцам? Будут ли Луиза Бейкер и Вайлит Макинтош вести себя также высокомерно или Кел прав, и они обалдеют, увидев ее в такой компании и в статусе дипломата? Все старые детские воспоминания крутились в ней, как хомяки в беговом колесе и не могли остановиться. По крайней мере, у нее был парень, рядом с которым она смотрелась как зайчик рядом со львом, и как всегда его присутствие было единственным, что позволяло держаться на плаву. — Не думай, что все на одной тебе, — поспешил успокоить её Келвин, пока мягко поглаживал девушку по спине, стараясь поддержать. — Меня вот тоже впрягли, хотя у Оскара небось и не было из кого выбирать. — А не надо было набиваться в мои телохранители — остался бы сейчас в мотеле, — хихикнула девушка, которой казалось, что за происходящим в церкви она наблюдает как будто со стороны — из-за стены, которые возвели эти сильные руки, обнимающие ее. — И пропустить всё веселье? Как же, — Келвин хитро улыбнулся, после чего аккуратно перевёл руки на талию девушки, прижав Дебби к себе. — Вдруг у нас в Аппалачии появится новый босс? Или, вернее, коронованная принцесса… — Эй, голубки, харе ворковать! — рявкнул на них Оскар, который уже уселся на своем спальнике и готовился начинать веселье. Дебби поймала очередной предостерегающей взгляд Дженис, но ничего с собой поделать уже не могла, да и если бы могла — от цепких рук Кела некуда было деться. Странно, но именно Оскар Нэш, грязный рыжий рейдер-представитель, оказался лидером в компании, который рассадил всех вокруг костра и проследил, чтобы всем досталось по коробке готового обеда и по стаканчику с чем покрепче. Когда все наконец расселись по своим местам и приступили к еде, он довольно обвел взглядом присутствующих и ухмыльнулся. — Зуб даю: не думали вы, что окажетесь в такой компашке, а? — Да уж… Для полной картины не хватает парочки Орлов и сектантов, — тихо буркнула Линда, и Харвин кивнул, соглашаясь. Пили ли когда-то поселенцы, рейдеры, спасатели и убежищные вместе, в одной комнате? Если и так, то наверняка потом кто-то спьяну начинал пальбу, и всё быстро переростало в кровавую драку. — Мне всё ещё не нравится эта идея, — параноидально шепнул Карл Дженис, будто беспокоился, что даже здесь за ними кто-нибудь мог наблюдать, а затем доложить в Уайтспринг. Проходя к остальным, Келвин уселся возле Оскара и подозвал к себе Дебби, махнув ей рукой и указывая на место рядом. Интересный у них образовался кружок: куча разных лиц, озаренных рыжим пламенем, дым от которого уходил в широкую дыру в крыше церкви. Если бы кто-то, писавший учебник по истории Аппалачии, сейчас бы заглянул в окна, то ему пришлось бы застрелиться, потому что все его труды о вражде фракций пошли бы прахом. Когда все расселись, Оскар, как заводила вечеринки, поднял свой стакан над костровищем, призывая всех остальных сделать то же самое. — Ну… За встречу! — гаркнул он своим прокуренным голосом. «Всё-таки не удержался от тоста», — хмыкнула про себя Линда, вместе со всеми поднимая стаканы. Алкоголь оказался на вкус совсем не таким, как в Уайтспринге — немного отдавал спиртом и не оставлял приятного древесного послевкусия, однако, это всё ещё было лучше, чем то, что обычно подавали в Кратере, как считал Келвин, делая глоток и поглядывая на Дебби — надо бы позаботиться о том, чтобы девушка не напилась также сильно, как в своей первый раз, потому что если придётся несколько часов нести её на руках, можно будет официально записываться к Спасателям на замену позвоночника… Желательно, на титановый стержень. Сглотнув крепкий алкоголь, Дебби тут же почувствовала, как нечто горячее и теплое проваливается в желудок, оставляя во рту лишь горечь. Под скверное хмыканье Оскара, она схватила бутылку ядер-колы и развела напиток, потому что воспринимала слова Дженис всерьез — если ныть с похмелья завтра утром нельзя — то нельзя! Просто так пить Оскару было явно скучно, тем более, что большинство всё ещё пытались держать себя в руках, не поддаваясь порывам крепкого самогона. — Тоска бухать так просто, а? Эй, а может знает кто какие алкогольные игры, а? — спросил он. — Самое то, чтобы узнать друг друга получше, раз уж мы тут все дипломаты невъебенные. — «Я никогда не»? — пожав плечами, предложил Келвин первое, что пришло на ум, и люди, переглянувшись, покивали или пожали плечами, потому что идей лучше ни у кого не было. — Я не знаю правил, — честно призналась Дебби, которую не слишком часто звали на вечеринки. — Ничего сложного. Кто-то говорит «я никогда не» и говорит то, чего никогда не делал. Те, кто делал это — пьёт, остальные пропускают, — махнув рукой, объяснила ей Линда, стараясь не смотреть на самодовольную рожу рейдера с медно-рыжими пыльными волосами. — Думаю, ты быстро разберёшься по ходу, — кивнул Келвин и улыбнулся Деборе. — Ладно, я начну, — взяла на себя инициативу Дженис. — Я никогда не напивалась так, что у меня были провалы в памяти. Ожидаемо, первыми в себя стопки опрокинули двое рейдеров, но к ним также присоединилась и Линда, и, вытирая рот запястьем, старательно пыталась игнорировать ту сторону, где сидел Оскар. — Да уж, в Уайтспринге пойло было побогаче… — негромко выдохнул Келвин. — Ладно, моя очередь, — улыбнулся Карл, который до этого пребывал в мрачном анабиозе. — Я никогда не сказывался больным, чтобы не выходить на смену. Ожидаемо, что выпад был в сторону Дженис, потому что только у нее и Карла тут было четкое расписание. Фыркнув, девушка, сделала из своего стакана пару глотков. Ненадолго задумавшись, Линда качнула своим стаканом, перенимая эстафету. — Скажем… Я никогда не играла на деньги. Келвин скривился, а затем сделал пару глотков из своего стакана. Харвин, очевидно, решил, чтобы поиграли все, потому что он расправил плечи и торжественно произнес: — Я никогда не ел мясо кротокрыса! Тут уже даже Дебби выпила, потому что Кел угостил ее этим блюдом на третий день после знакомства, и это было очень даже неплохо. Разбавленный ядер-колой напиток показался ей не таким уж ужасным, хотя даже так ей прилично давало в голову. Дорвавшись до своей очереди, Оскар поднял стакан довольно ухмыльнулся: — Я никогда не спал с рейдером или рейдершей. Неловко почесав затылок, Келвин, отпив коньяка, отвёл от Дебби взгляд, надеясь, что никто на неё не смотрит. К счастью, Оскар попал по совсем другим мишеням. — Ублюдок… — едва слышно выругалась Линда, и сделала глоток из своего стакана, отвернув голову от довольно ухмыляющегося Оскара и Харвина, который смотрел на неё, будто не веря своим глазам. Дженис также выпила, метнув злобный взгляд в сторону блондина. — Я никогда не дрался с горелыми, — почти не задумываясь, выпалил Келвин то, что крутилось у него в голове уже довольно давно, потому что беспокойные мысли о Чуме не давали спокойно спать. Дебби смело глотнула из стакана, ожидая, что так сделают многие, но нет — среди выпивших были только она, Кел и Оскар. Поджав под себя ноги, она тихонько сжала руку Келвина, будто напоминая ему, что хотя бы в одном сражении с горелыми она была рядом с ним. Пришла ее очередь, и Деб совершенно растерялась, потому что не пережила и половину из того, что пережили они, но заставлять всех пить одновременно не хотелось. — Я никогда не жила в Убежище, — сказала она и выпила — одна из них всех. — Какая грязная игра, — негромко засмеялся сидящий рядом Олдридж, слегка поддев Дебби локтем. Все находящиеся здесь знали об убежищах, некоторые даже видели воочию эти огромные двери-шестерёнки, но только самые смелые мусорщики рисковали туда соваться, потому что мало кто возвращался из них, и едва ли кто-то пытался узнать, почему — в каждом бункере была своя жуткая история о трагедии и смерти, становиться частью которой никто не хотел. — Я никогда не воровала, — сказала Дженис, скрестив руки на груди, ни капли не удивившись тому, что первыми к стакану прильнули именно рейдеры. К всеобщему удивлению, Дебби тоже выпила из своего стакана, и подняв глаза, встретилась с непонимающими взглядами присутствующих. — Что? — подняла она тонкие брови. — В убежище всякое бывало. «Моя девочка», — усмехнулся Келвин и взглянул на Дженис с лёгкой победной ухмылкой, словно говоря, что в этот раз он был не при чем. — Я никогда не был близок к смерти, — сказал Карл, и тут же выпили почти все, в то время как сам парень скрестил руки на груди, покачав головой. Почти у каждого на пустошах была та или иная история, как он сломал ноги и полз до ближайшего города, как на него напал мутант, дикие гули или рейдеры, а некоторые рассказывали про совсем уж смешные истории, например, как кого-то почти придавило упавшей строительной балкой в Опоре. Дебби удивленно подняла брови, когда Карл, поднявший такую тему, сам не выпил. И как он умудрился столько прожить без этого ощущения холодных костлявых пальцев на затылке? Смерть преследовала ее по пятам буквально уже через пару часов после Дня Возрождения, но реально она с ней столкнулась, когда бросилась дикому гулю на спину, спасая Келвина, и об этом напоминал шрам на правой руке. Потом были еще горелые и прочие неприятности, но первый раз, когда жизнь почти уходит сквозь пальцы — он не забывается. Очередь перешла дальше к представительнице поселенцев, что задумчиво смотрела на алкоголь в своём стакане. — Я никогда не делала предложение руки и сердца пьяной, — заявила Линда, и коротко взглянула на Оскара, едва сдерживаясь, чтобы не ухмыльнуться — настолько сладким был вкус мести, когда она увидела, как замялся рейдер, после чего единственный из всех хлебнул коньяка. — Так ты женат? — удивленно спросила Дженис, забыв про игру, и на лицах всех остальных промелькнуло то же удивление, говорящее о том, что никто не отстанет от рейдера, пока тот не признается. Оскар замялся, коротко глянув на Линду, а затем его лицо снова приобрело то же самодовольное выражение, что так бесило и правильных спасателей, и скромных поселенцев. — Не родилось еще такой бабы, что женит рейдера! — грозно сказал он. — Если только рейдер не напивается так, что потом засыпает в клумбах у торгового центра, — негромко фыркнула поселенка, смахнув с плеча рыжие волосы. — Я никогда не… Не спал под открытым небом, — задумавшись, сказал Харвин, и тогда же выпили все. — Ох, братки, голову повело уже не по-детски, — рыжий рейдер, к которому подошла очередь, поднял свой стакан. — Давайте-ка притормозим, а? Допустим, я никогда не влюблялся с первого взгляда. Кто-то хмыкнул, кто-то вроде собрался отпить, но в последнюю секунду отодвинул стакан подальше от губ. И лишь Дебби смело сделала глоток. Коротко взглянув на неё, Келвин вопросительно поднял одну бровь, пытаясь понять, было ли это про него, или нет, однако спрашивать он не стал, вместо этого лишь тихо усмехнувшись. — Я никогда не терялся на пустошах. — Ну, формально я же не терялась, а была в поисках… — начала Дебби но увидела приподнятые брови Келвина, которые намекали, что она просто пытается избежать неизбежного. — Ладно, терялась. Она покраснела от стыда и разбавила свой коктейль колой еще сильнее, а затем сделала небольшой глоток. Если уж Кел сыграл на нее, то месть должна была последовать незамедлительно, благо что была ее очередь. — Я никогда не убегала от девушки через окно. Келвин сразу же поймал испытывающий взгляд Дженис, что приподняла одну бровь и скрестила руки на груди. — Через дверь было бы громко… — тихо буркнул парень, отпивая из стакана коньяк и слегка морщась. «Ещё пару историй из моей жизни и она точно сможет споить меня всего за пару раундов», — подумалось ему. Улыбки Дженис никогда даром не раздавала, но для Дебби расщедрилась, глядя на нее с выражением вроде «умница, сестренка». Оскар перевел взгляд на Линду. — Стало быть, твой черед, царица полей. Линда коротко взглянула на Оскара, у которого, казалось, эту вечная ухмылка почти никогда не сходила с лица, особенно когда рейдер называл её очередным прозвищем. — Я никогда не думал о сексе с Беррингтон, — заявила она, надеясь подловить этого мерзавца, но почти все присутствующие, переглянувшись, замялись и стали неловко отводить взгляд, отпивая из стаканов. Лишь Линда и Дебби остались без заветного глотка, и как ни странно, Карл Фултон. — А я никогда не…никогда не высплюсь, если продолжу заниматься этой ерундой, — буркнул он, густо краснея, и поднялся, уходя к своему спальнику в дальней части церкви. — Первая кровь, — хохотнул Оскар глядя ему вслед. — Совсем смутили парнишку. — Я, пожалуй, тоже пойду… — негромко икнув, сказал Харвин, после чего, прихрамывая на левую ногу, направился на своё спальное место. Уход поселенца остался без внимания, потому что все удивленно смотрели на Дженис, что как раз отрывала от рта стакан. — И чего вы так пялитесь? — нахмурилась она. — Да, она стерва, но ведь горячая же. Мужчины одобрительно закивали, Дебби фыркнула, потому что надо признать, что Голди была как самка богомола, что после секса откусит голову. Ну, она хотя бы сделает это красиво. — Уже круг, детки, — рыжий рейдер занял место Харвина, оказавшись рядом с Линдой, которую так и перекосило от этого факта. — А я вот никогда не садил кукурузу или типа того. — Вечно ты про эту кукурузу, что, других культур не знаешь? — фыркнула поселенка, наполняя пустой стакан. — Хотя не отвечай, для вас, рейдеров, даже хлеб на деревьях сам по себе растёт… — Нет, Лин, он растет на спинах браминов, которых вы нам с караванами отправляете, — усмехнулся Оскар, легонько стукаясь своим стаканом со стаканом поселенки, и тоже выпил хотя был не обязан. — Твоя очередь, кореш. Задумчиво качнув стаканом, в котором плескался алкоголь, Келвин коротко глянул на Дженис. — Я никогда не спал с человеком своего пола, — хмыкнул он, прекрасно зная о том, что ещё до него у девушки было достаточно разного опыта, однако, к лёгкому удивлению других, стопку в себя опрокинула не только спасательница, но и делегат поселенцев, смущенно хмурясь. — Только попробуй что-то сказать, — сразу же буркнула Линда, глянув на рыжего рейдера. Дебби окончательно разобралась в правилах игры, но часто выпить ей не удавалось. В голове уже слегка потяжелело, но не настолько, чтобы забыть про завтрашнюю встречу с резидентами. Коварно улыбнувшись, девушка выдала. — Я никого из вас не видела голым. Люди переглянулись, и затем выпили, все, кроме самой Дебби. — Ты точно хочешь споить нас, — тихо засмеялся Келвин, мягко приобняв девушку. Хорошо, что он ещё не успел научить её мухлевать в карты, иначе бы точно в играх на раздевание без нитки остался бы он. — Что ж, надеюсь, вы все помните, что вставать нам нужно рано, — сказала Дженис, поставив свой стакан на пол и поднимаясь. — Я, пожалуй, уже пойду. — Остались самые крепкие орешки. Твой черед, Лин! — провозгласил рейдер, а затем попытался обнять Линду так же, как Келвин обнимал Дебби. Линда слегка пихнула рейдера локтем в бок, намекая, чтобы тот не лез к ней, и тихо фыркнула. На глазах других она точно не хотела, чтобы Оскар был так близко. — Я никогда не дралась с роботами. Дебби хихикнула, пьяно опираясь Келвину на грудь, и допила содержимое своего стакана. В Убежище 76 было много роботов, и не всем нравилось, когда она залезала на кухню что-нибудь своровать, хотя все заканчивалось тем что ее притаскивали, скрученную, к смотрительнице Барбо. К ее удивлению, Оскар тоже выпил, недовольно скривив губы. — Этот драный привратник возомнил, будто я слишком пьян, чтобы пускать меня в торговый центр, но я ему показал, — горделиво заявил он, выпячивая грудь. — Зато я никогда не находил свое белье на ручке окна. — Зато я никогда не спала на спине у статуи льва после того, как меня в очередной раз протектрон выкинул пьяного из бара, — огрызнулась Линда. Недолго наблюдая за возникшей перебранкой между парочкой, Келвин наклонился к Дебби, тихо шепнув ей на ухо. — Давай-ка пойдём спать, пока за компанию не получили?.. Наблюдать за этими двоими было так забавно — они были такими непохожими, как детальки из разных пазлов, но отчего-то их пазы совпадали, образуя неказистую картинку, лишенную всякого смысла. Или это была картинка художника-абстракциониста, абсурд которой не дано было понять. Дебби с удовольствием бы осталась и выпила еще, потому что тот алкоголь, что оказался в желудке, не дал желаемого эффекта и не погрузил ее в забвение, но Кел, как всегда, был прав. Завтра девушка не хотела стать для него обузой больше, чем она и так была, да и резиденты только позлорадствуют, если она явится к ним с опухшим лицом и страдающим видом. — Пойдем, — послушно согласилась она. — Да куда ж вы чешете, самое веселье только началось! — попробовал возмутиться Оскар, который твердо вознамерился сегодня споить Линду до того же состояния, что тогда позволило затащить ее в постель. — Без обид, приятель, но некоторых детей пора укладывать спать, — с усмешкой ответил другу Келвин, поднявшись и помогая встать Дебби. Некоторое время между рейдером и поселенкой стояла тишина, и, казалось, в комнате вдруг стало ещё напряжённее, пока Линда не подняла свой пустой стакан, недовольно буркнув. — Ну, что сидишь? Наливай, раз уж всё это начал. — Ты когда-нибудь перестанешь говорить обо мне так, будто мне пять лет? — поинтересовалась Дебби, садясь на спальник. Они выбрали уединенное местечко за алтарем, коробки и ящики закрывали их от чужих глаз, но голоса Линды и Оскара еще были слышны. Кажется, они продолжили игру, но теперь вопросы стали совсем уж личными, и девушка даже обрадовалась, что они с Келом ушли — сейчас бы пришлось краснеть и отводить взгляд от неловкости. — Может быть, — хмыкнул в ответ Келвин, усаживаясь рядом, после чего пригладил торчащий ирокез рукой. Рейдер наклонился к девушке, обдавая её запахом сигаретного дыма и алкоголя, после чего коснулся губами мягкой щёки. Он всегда был так ласков с ней, даже когда пытался всеми силами избавиться от нее, и Дебби не понимала почему — она ведь и вправду была ребенком, беспомощным и раздражающим. Ох и наслушается же он завтра диких историй о ней: уж резиденты постараются открыть глаза Келвина на то, кем была девушка до того, как оказалась на поверхности. Сущим кошмаром, вот кем. «Я никогда не… никогда никому не нравилась», — вздохнула про себя Доу и мысленно выпила. Растянувшись на спальнике, она потянула рейдера за собой и нежно коснулась его губ своими, будто ища в них убежище от тяжелых дум завтрашнего дня. На самом деле хотелось просто остаться с ним и целоваться, пока не заноют губы. Выдумать любой предлог, чтобы завтра никуда не ходить. Устроившись рядом, рейдер аккуратно прижал девушку к себе, чувствуя тепло её тела даже через одежду. Он охотно ответил на поцелуй, прикрыв глаза, довольно отмечая, что Дебби становилась будто бы все смелее и ближе, и теперь девушке было мало просто находиться рядом, как, собственно, и ему, потому что хотелось держать Доу в объятиях вечно, расцеловать каждый дюйм нежной кожи. И всё же, завтра наверняка будет трудный день для всех них — с лёгким похмельем до вечера идти через леса, а затем… Кто знает, что будет затем, когда делегация дойдёт до Саттона? Отстранившись, парень улыбнулся и провел рукой по лоснящимся тёмным волосам Дебби. — От тебя всегда так приятно пахнет… — прошептал рейдер и хитро прищурился. Промурлыкав что-то похожее на «спасибо», девушка привычно уткнулась макушкой ему в шею и обхватила за талию, будто хотела стать с ним одним целым. Низ живота всегда так приятно тянуло, когда Дебби оказывалась с ним рядом, и девушке казалось, что скоро она уже не сможет сдерживать себя и попросит парня дать ей уроки совсем иного рода. Вдыхая родной запах табака и холодной хвои, что осталась далеко на севере, но сохранилась на коже любимого человека, девушка наконец-то расслабилась и позволила себе погрузиться в сон.

***

Маленькая Дебора Доу бежала по длинному серому коридору, голые пятки гулко стучали по металлическому полу. Мелькали окна, вытянутые и скругленные, и за ними были не то чтобы люди — скорее их тени. Дебби кричала им, но тени не слышали и просто стояли. В динамиках раздался смех, издевательский, низкий, и вот — Дебби уже не маленькая девочка, а подросток, и у нее расстегнут комбинезон. Она несется из кладовки, где целовалась с Коди, все дальше и дальше, но смех не прекращается — ведь динамики висят повсюду… Проснувшись, Дебби еще долго не могла забыть те коридоры, что петляли, закручивались и удлинялись, но казались бесконечными, а смех Коди и остальных одноклассников все еще звучал в ушах. Во рту немного пересохло, и голова ощущалась тяжелой, но это похмелье было куда легче, чем то, после кабака. Келвин лежал к ней спиной, и без его объятий стало прохладно, но девушка не стала его тревожить и села, поправляя волосы. Было еще очень рано — солнце не взошло, но стало уже светло и серо, как будто краски еще не расползлись по вещам и людям, что мирно спали. Взглянув на Келвина, что во сне казался таким милым и умиротворенным, Дебби взяла пип-бой, который снимала на ночь, и встала, стараясь не скрипеть рассохшимися половицами и никого не разбудить. Линда и Оскар спали на том же месте, где их вчера оставили Келвин и Деб: рейдер дрых сидя, привалившись к ящику спиной и уронив голову на грудь, а поселенка сопела с головой на его колене, укрывшись рваной ветошью. Две бутылки из-под коньяка завершали эту картину, валяясь у парочки в ногах. Ну, не убили вчера друг друга, и ладно. Хотелось побыть в одиночестве и подумать. Доу научилась передвигаться очень тихо, так что никто не заметил, как она осторожно щелкнула ключом в замке и вышла наружу. Саммерсвил погрузился в туман, будто город-призрак, и казалось, что тени из сна Дебби снуют между одноэтажными домиками с белым и розовым сайдингом. Услышав шум ручья, что был самым громким в этой оглушающей тишине, Дебби пошла на этот звук. Ручеек совсем обмелел, с трудом прокладывая себе путь среди камней, и впадал в Саммерсвильское озеро, которое теперь напоминало пустую чашу с песком, заваленную мусором. Будет ли когда-нибудь тут также красиво как до войны, подумала Дебби, с трудом воссоздавая в голове картину старого мира. Усевшись на ствол поваленного тополя, девушка сняла с руки пип-бой, и в тумане слабо замерцал зеленый экран. Волт-Бой улыбался ей оттуда, но казалось, что это издевательская улыбка — ведь эта штука была безнадежно сломана, как его владелица. Глядя на пиксельного мальчика в комбинезоне, Дебби наконец-то поняла, что чувствует. Эмоция, которая так редко ее посещала, сейчас захватила ее полностью: чистая, обиженная злость. Она злилась на Коди, Луизу, Вайлит и других одноклассников, на родителей, что бросили ее и не защитили от травли детей и равнодушия взрослых, на Смотрительницу, что знала, что этот пип-бой никак не поможет ей после Дня Возрождения, но все равно не выдала ей новый. В делегации все так хорошо относились к Дебби, так почему этого не могли делать резиденты, которые должны были стать для сироты семьей? Неужели это было настолько сложно, что даже мир на поверхности обошелся с Дебби лучше, чем собственный дом? Казалось, пип-бой был той самой болезненной связью с Убежищем 76, которая продолжала оставаться крепкой и никак не разрывалась. — Вы знали, что я умру на пустошах с этой бесполезной штукой, суки, — яростно прошипела девушка, а после зашвырнула КПК подальше. Хлюпнула вода, пип-бой застрял между камней, и слабый поток не смог подхватить его и унести. Волт-бой улыбался ей, заливаемый ледяной водой, манжета стремительно намокала, но Доу не собиралась спускаться и забирать устройство. Она больше не хотела иметь ничего общего ни с ним, ни с комбинезоном, ни с чем-либо еще из своего прошлого. Келвин проснулся утром оттого что вдруг стало прохладнее, а рядом не слышалось размеренное девичье сопение, которое всегда его убаюкивало. Снаружи было прохладное утро, и лёгкий ветер трепал светлые волосы, сметая с покрытых трещинами асфальтных дорог и сухих тропинок за городом сухую листву разных оттенков жёлтого, оранжевого и коричневого. Почти что на интуиции рейдер направился к ручью — пить из местных источников нельзя, не прокипятив воду, но умыться — вполне, ведь ничто не освежает лучше холодной родниковой воды. Однако вид Дебби бодрил ничуть не хуже — сразу же куда-то делись лёгкое похмелье, и Келвин сел рядом, положив руку на плечо резидентки, по глазам которой всегда можно было понять, что она чувствует глубоко внутри. — Всё нормально? — спросил он, сонно зевая. Она покачала головой, продолжая перебрасываться взглядами с Волт-Боем, который улыбался уже так, будто просил забрать его. Нет уж, маленький засранец, ржавей том до второго апокалипсиса. — Нет, всё не нормально! — зло бросила она. — Я хочу взять гранатомет и разнести Саттон к чертям — лишь бы снова не встречаться с ними. «И чтобы ракета попала точно в рожу Коди», — мысленно добавила она. — Не думаю, что ты сможешь поднять такую пушку, — усмехнулся блондин, после чего притянул Дебору к себе, приобняв её, позволяя девушке положить голову себе на плечо. — Раньше ты никогда так сильно не злилась. Что изменилось? Малышка Доу, что покинула убежище и прилипла к нему, точно гнус к брамину, с гордо надутыми щеками рассказывала, как пойдёт искать остальных резидентов, а потом и вовсе заявила, что дождётся их в баре. И даже если потом Доу призналась, что друзей у неё нет и не было, она никогда не желала другим смерти. «Может, потому что она всё это время училась у рейдерского отродья?», — спросил Келвин сам себя, но не знал, что ответить. — Раньше не знала, что есть и другая жизнь, и думала, что на всю жизнь останусь изгоем, — Дебби все еще кипела от гнева, но объятия Кела играли роль громоотвода, постепенно заземляя искрящуюся разрушительную эмоцию, — а теперь вспомнила все это и не могу понять, почему незнакомец оказался ко мне добрее, чем люди, с которыми я прожила двадцать пять лет. — Просто ты была очень настойчивой… и красивой, — Келвин игриво провёл пальцами по её боку, слегка щекоча девушку, после чего коснулся губами виска Дебби. — Знаешь, ты ведь теперь важнее всех их вместе взятых. Только представь, как у них отвалятся челюсти, когда они увидят тебя среди представителей всех фракций… Ну, точнее тех, кто не кидается резать всё и вся ради веселья или божества-мотылька. Келвин и сам когда-то ощущал себя изгоем, и почти всю жизнь пожинал плоды своих решений и ошибок, будучи одиноким рейдером, коих были сотни, если не тысячи. — Я понимаю, тебе нелегко… Но ведь ответы лежат где-то там, в Саттоне. И к тому же… — рейдер потёрся носом о слегка румяную щёку Деборы, с улыбкой рассматривая её милое личико. — Может, наша компания и выглядит как передвижная ярмарка Ядер-мира, но тебя-то точно никто в обиду не даст. И я всегда буду рядом, даю слово. Дебби выдохнула, окончательно успокаиваясь и прикрывая глаза от теплого дыхания Келвина на своей щеке, что ощущалось будто поцелуй летнего ветерка. — Знаю, что будешь, — кивнула она, взяв его руку и рассеянно поглаживая длинные тонкие пальцы, что удивительным образом могли нести и смерть, и нежность. Нервы никуда не ушли, но Дебби хотя бы знала, что идет не одна: с ней дракон, который огненным дыханием испепелит любого, кто посмеет косо посмотреть на его принцессу. Наверное, резиденты ждали, что она давно мертва, ан нет же, упрямо продолжает жить, да еще и явится к ним на огонек за руку с рейдером. — Представляю, как удивится мистер Томпсон, когда узнает, что рейдер обучил меня лучше, чем он, — хихикнула Дебби, ясно представив, как вытягиваются знакомые лица тех, кто считал ее безнадежной. — А Коди так и вовсе обмочится, когда увидит тебя рядом со мной. — Что ещё за Коди? — спросил Келвин, аккуратно сжав тоненькую ладонь девушки. Нарушить приказ Голди или Гроберг было, признаться честно, страшно, но нарушить данное самому себе обещание о том, что он больше никогда не позволит Деборе плакать, было ещё страшнее. Поэтому плевать, кого придётся убить, сжечь заживо или продать каким-нибудь Орлам за одну потёртую крышку — пусть кто-то только посмеет навредить маленькой принцессе, и тогда познает, что бывает, когда переходишь дорогу бывшему члену банды Матёрых, человеку, для которого сам Дэвид Торп был боссом и кумиром, научившим его делать всё, чтобы добиваться желаемого. — Ну, — слегка замялась Дебби, грустно улыбнувшись. — Я думала, что он рыцарь, а оказалось, что это конь. Но это совсем тупая история, если честно. Коди был тем самым парнем, который никогда не говорил Дебби, что он ужасный человек, и ни разу не отталкивал ее. Наоборот, слова, которых было всегда так много, напоминали сказочные заклинания, которые заколдовали юную резидентку, что и так бы бежала за любым, кто поманит пальчиком, словно бездомная собака. Первая любовь, которой она чуть было не отдалась, если бы всё это не оказалось лишь злой игрой, которую ее одноклассники посчитали такой забавной. Жаль только, что любовь была настоящей и мучила ее много лет, до самого Дня Возрождения. — Я готов выслушать, если ты хочешь рассказать. Надо же знать, за что коня пустить на шашлык, — тихо усмехнулся Келвин. Он никогда не видел лошадей, но ему говорили, что это как большие собаки, похожие на оленей, на которых можно кататься. Картинка в голове никогда не складывалась, но есть в Пустоши вещи и постраннее. — Да особо нечего рассказывать, а после всего, что со мной случилось, так и вовсе ерунда, — Дебби встала и пересела к Келвину на колени, чтобы чувствовать его ближе. Она долго не хотела говорить об этой истории, словно она являлась кратким описанием всей ее жизни в Убежище 76, но лучше уж пусть Кел узнает от нее, чем от кого-то из резидентов. — Девочка влюбилась в мальчика, который говорил много красивых слов. Нам было по шестнадцать, — продолжила она, обвивая шею рейдера руками. — И когда я уже хотела отдать ему свою невинность, наши одноклассники ворвались к нам с фотоаппаратами. Им было смешно, а мне не очень — единственный раз, когда я не хотела оказаться в кадре… Дебби опасалась слез, но они не пришли, оставив ее глаза сухими, а голос — спокойным. — Потом снимки разошлись по всему убежищу, был жуткий скандал. Коди подал все так, будто это я соблазнила его. Меня вызывали к Барбо, читали нотации. Никто меня никогда не защищал: все верили ему, спортсмену, который завоевывал все призы школы, а не мне — ведь репутация у меня была так себе, если честно: кражи там, незаконное проникновение… Репутацию воришки Дебби еще могла потерпеть, но вот когда ее начали называть шлюшкой-сироткой, хотелось свести счеты с жизнью. К счастью, в жестоком мире детей все быстро забывается, и вот уже другие слухи были на устах, а позже Коди уже был женат на Луизе и вряд ли знал, сколько слез жертва розыгрыша пролила в тот день, и как пошатнуло это ее самооценку. Не забыла только Дебби, и самое худшее, любила подонка, несмотря на все его издевательства, глупо надеясь, что однажды он все поймет и тоже полюбит ее. Да даже в День Возрождения — она думала, что именно Коди, женатый на другой Коди, первым заметит, что она не покинула Убежище 76 вместе со всеми. — Да я и сама виновата, — хмыкнула она, блуждая взглядом по всем оттенкам желтого, какими пестрили кроны деревьев, склонившееся над ручьем. — Никому нельзя доверять, но тогда у меня не было такого наставника, как Келвин Олдридж, чтобы вбить это мне в голову. Закончив рассказ и снова вздохнув, она повернулась к рейдеру, что слушал историю с каменным и все более мрачнеющим лицом, и осторожно провела рукой по линии его челюсти, ласково улыбаясь. — Но теперь ты у меня есть, — шепнула она, — и всё хорошо. Келвин нахмурился, и хотя старался сохранять спокойное лицо, внутри у него всё кипело, точно расплавленная сталь. Он и сам был отчасти таким же… Говорил красивые слова несчастной Дженис, а потом бросил её, просто исчезнув из жизни и сбежав, как последний трус, но ведь испугаться, что ты портишь человеку жизнь — это одно, а другое — выставить чужие чувства на посмешище. Рейдеры Кратера были жестокими, закалёнными людьми, часто не имеющими сдержанности или хорошего воспитания, но даже так — чувство общности крепло в них, и если хоть кто-то чужой смел посягать на собрата, тут же выстраивались желающие завязать драку. Наверное, именно поэтому с Опорой так и не удавалось наладить контакт — обиды одних людей переходили другим, как по наследству, а скука оттого, что налётчики давно уже не совершали кровавых набегов, а в основном только брали с караванов проценты, да вымогали у людей Аппалачии дань, только укрепляла желание впиться кому-нибудь в глотку. И это чувство общности, страха перед миром, необходимость сплотиться и выжить — всё это не давало шуткам, лёгким издевательствам и соседской вражде перейти в откровенную травлю и бойню. Но у резидентов, живущих в бункере, не было необходимости выживать, не было необходимости держаться друг за друга. Лишь прикосновение тонких пальчиков к лицу заставило парня вырваться из этого пламени чувств, что зажглось внутри. Серо-голубые глаза, смотрящие на него с нежностью, стали будто бы тем самым дождём, что потушил лесной пожар, заставил прийти в себя. — Если я его увижу — не обещаю, что не сломаю ему пару пальцев по лучшим урокам допросов Торпа, — сказал Келвин и улыбнулся, хотя это далось ему с некоторым трудом. — Он того не стоит. Мы же были глупыми детьми, — отмахнулась девушка, продолжая гладить его по лицу — самому красивому из всех, что ей приходилось видеть. А вот лица Коди она уже почти не помнила. После того, как ее чуть не изнасиловал рейдер и покусал гуль, после того, как Дебби получила в свои руки чужую жизнь и раздавила ее, как бабочку, неприятный инцидент и правда померк, хотя и продолжал сидеть в памяти, как заноза. Она не стала рассказывать Келу, что уже даже будучи взрослым и женатым, Коди приходил к Дебби и стыдливо закрывая окно жалюзями, целовал ее и пытался поиметь, как какую-то шлюху. Хорошо, что Доу не поддалась на последнее: все ждала, что он уйдет от жены, все такая же наивная, как и в свои шестнадцать, потому что любила его, но он так и ограничился лишь красивыми словами и стыдился своих измен и самой Дебби. — Одно твоё слово — и у него станет меньше зубов. Может даже есть придётся через трубочку, — пробубнил Келвин, после чего осторожно подался вперёд, целуя Дебору. И как только кому-то в голову пришла идея так поступить с ней? Конечно, когда-то Доу была глупой, вела себя как заноза, а ещё очень любила вечно говорить про его некрасивую причёску, но в конце концов, немного внимания и тренировок, и девушка стала самым настоящим выживальщиком, который, к тому же, один раз спас парню жизнь. Рейдер не стал говорить этого, однако в голове проскочила нехорошая, опасная мысль, что если придётся, он тоже проведёт Коди одну тренировку, вот только тот будет не учеником, а скорее мишенью. Впрочем, может, Дебби была права, и с тех пор, как резиденты покинули убежище, многое изменилось. Его губы были мягкими горячими, и каждый поцелуй напоминал прикосновение огня, что не обжигал, а согревал и давал какое-то невербально обещание. Ничего общего с губами Коди, полными порока и стыдливой неуверенности. Дебби всерьез опасалась за жизнь «короля класса», потому что под своими пальцами чувствовала напряженные плечи Кела и вспоминала, что он рейдер, который привык защищать то, что считает своим. Это немного пугало, но и льстило одновременно: до появления Кела в ее жизни не нашлось бы и одного человека, готового даже просто высказать в ее защиту хотя бы веское слово. Они целовались до тех пор, пока девушке не стало жарко, пока ее рука незаметно для нее самой не нырнула под его кофту, касаясь крепкой спины, и… пока что-то не грохнуло в церкви, заставляя их обоих вздрогнуть. Далее разнесся отборный мат Оскара, свидетельствующий о том, что грохнулся он сам, да еще и перевернул котел с костровища. — Кажется, пора выдвигаться, — шепнула Дебби Келвину в губы, неохотно отстраняясь. — Да уж, — усмехнулся Келвин, уже представляя, что когда они придут, его товарищ-делегат будет получать от остальных заслуженную ругань. — Пойдём, моя принцесса. Не дожидаясь, пока Дебби встанет, парень подхватил ее на руки и поднялся, направляясь в сторону церкви. Плевать, если его взглядом снова будет прожигать Дженис, если кто-то станет стеснительно отводить взгляд или в шутку предлагать «выделить 20 минут и отдельную комнатку». усть все знают, что Дебора Доу — только его девочка, и резидентам убежища тоже лучше бы принять это. Особенно одному из них, кто больше всего рисковал одним взглядом нарваться на большие неприятности, такие, о которых говорят «поглотила пустошь».