Из чести рождается железо

      Что-то дёрнуло ксеноса назад, к полу. Ударившись об пласталивый лист, существо взревело, намереваясь броситься вперёд, но его голова лопнула, как арбуз, под тяжёлой керамитовой пятой. Перед попавшими в западню Жанной и Изабель возник космодесантник в серых доспехах "Тактикус", единственным опознавательным знаком на которых был лишь золотой крылатый череп.       — С дороги, — прогремел усиленный вокс-решёткой голос.       Девушки расступились, постаравшись побыстрее оказаться за спиной ангела смерти, и увидели, что с пояса у него свисал матерчатый подсумок на две здоровые ячейки, в которых лежали огромные гранаты, которые до конверсии были четырёхдюймовыми артиллерийскими снарядами. Астартес вытащил одну такую, выдернул чеку и швырнул в сторону генокультистов. Эффект получился соответствующий, тяжёлыми осколками напрочь скосило всю пехоту. Навстречу выехала "Химера" и огрызнулась из болтера во лбу. Астартес успокоил её экипаж второй "гранатой". Взрыв полуторакилограмма взрывчатки проломил корпус БТР, убив взрывной волной всех, кому не повезло оказаться внутри.       — За мной, — позвал незнакомец за собой.       Их дважды просить не пришлось.       Выходящих из всех щелей ублюдков космодесантник уничтожал из болтерной винтовки так эффективно, что Жанна забывала дышать, заворожённая процессом уничтожения мутантов, и тем, как разлетались на лоскуты их тела. Инквизитору стало как-то не по себе, видя её реакцию на работу машины для убийств, но в то же время в движениях астартес виднелась некая неловкость, словно он постоянно себе напоминал о собственной неуязвимости для почти всего противопехотного оружия, заставляя себя действовать решительнее. Предчувствие опасности сошло на нет, мурашки исчезли, словно Изабель оказалась в бункере под метрами рокрита. Изабель взялась за свой лазпистолет, она вынула батарею, вставила обратно и попробовала выстрелить куда-то в сторону. Не сработало. Она заменила её на запасную из кобуры и, направив оружие в сторону, нажала на спуск. Воздух рассёк лазерный луч.       Сменив три магазина, космодесантник привёл их к огромной лестнице, по которой могла бы подняться ротная парадная коробка. Изабель сжала зубы, придётся подниматься. Из-за человеческой ширины проступи ступеней их спасителю пришлось подниматься на цыпочках, что выглядело в высшей степени комично, впрочем, даже так космодесантник не терял своей ловкости. Их на пролётах и просто на ступенях ждали новые и новые засады. Космодесантник, словно таран, прокладывал дорогу, снося все преграды перед собой. Этаж за этажом они продвигались наверх, пока не попали на верхний этаж подулья, дальше лишь следующий уровень.       Культистов рядом не видать, видимо, они боялись подниматься настолько высоко. Либо же это им было не нужно. Группа продвигалась по заброшенным улицам. Космодесантник шёл молча, не задав нарушительницам ни единого вопроса, словно так и надо. Сороритка нервничала из-за сломанной мельты, чувствуя себя бесполезной в случае очередного боя. Из дополнительного оружия у неё был лишь цепной меч, применение которого выглядело нецелесообразным. Бежать в рукопашку вперёд астартес виделось ей глупой затеей, поступив так, она лишь будет мешаться под ногами у ангела смерти. Инквизитор же, держа при себе лазпистолет лишь для самообороны, пыталась в голове составить хотя бы приблизительную картину происходящего, но получалось это не очень успешно. Для понимания необходимо узнать обстановку на самом верху планетарной бюрократии, но сам факт того, что против них уже успели выставить лёгкую бронетехнику, уже наводил на самые худшие мысли.       — Лиз, — обратилась сороритка к инквизитору, — ты планируешь активно из него стрелять?       — А? — отозвалась она, вырванная из собственных мыслей. — А, нет, не очень, — растерянно ответила подруга.       — Может поменяемся? — предложила сестра битвы и, держа цепной меч за мощный обух, протянула его инквизитору.       Изабель невольно улыбнулась и, перехватив лазпистолет за ствол, отдала его Жанне. Она была готова поспорить на кругленькую сумму, что сороритка сияла от счастья, получив возможность эффективно вести бой с врагами Императора, а не просто прятаться за спиной одного из его ангелов.       На встречу группе вышел крупный отряд милиции, около двадцати человек, вооружённых лазганами и одной мельтой.       — Огонь! — гаркнул офицер, выстрелив из болтерного пистолета в космодесантника.       Около десятка бойцов вдарили залпом по ним из лазганов и разбежались по укрытиям, остальные сориентировались парой секунд позже. Но боец с мельтой дрогнул.       — Но это же астартес, — растерявшись, пробубнил бронебойщик.       Сороритка точным выстрелом попала лейтенанту куда-то в ухо, оставив предателей без командования. Космодесантник открыл по вероятным генокультистам точечный болтерный огонь, а сороритка ему помогала по мере своих возможностей. Он навёл болтерную винтовку на последнего врага, но оружие не выстрелило, тогда он прижал её к себе левой рукой, а правой единым движением вырвал застрявшую в окне экстракции гильзу и метнул её в голову генокулиста.       Единственный выживший, держа трясущимися руками мельту, бессильно смотрел за тем, как к нему подошёл космодесантник. Астартес правой рукой схватил его за торчащий из-под флак-брони воротник и поднял над землёй.       — Если ты хочешь доказать свою верность Императору, — оглушил его громогласный голос ангела смерти, — то покажи нам как попасть в космопорт.       — Я... Я... — заикался смертный. — Покажу.       Космодесантник разжал ладонь, и боец свалился на пол.       — Как вы сюда попали? — спросила его подошедшая инквизитор.       — Мы спустились сюда на скоростном лифте.       — С пересадками? — решила уточнить Изабель.       — Без, — помотав головой, ответил милиционер.       — Веди нас к нему, — приказала она.       — Как прикажете, — подчинился местный.              Он не обманул их. Один из домов был фальшивым, в нём не было никаких квартир, только шахта грузового лифта, в котором за раз можно было бы увезти полуроту, или несколько "Химер", для выезда которых предусмотрены гаражные двери между двух дверей. Группа поднялась на платформу и нажала на самую верхнюю кнопку на установленной в углу панели управления. Поднялся мостик, став подобием перил и люлька лифта медленно сдвинулась с места и начала подниматься, ускоряясь с каждой секундой.       Лифт вёз их добрые два часа, но доставил их на самый-самый верх. Мостик опустился, и они вышли через одну из двух дверей, оказавшись в уже знакомом им громадном коридоре, в самой его глубине. Они продвинулись дальше, миновав лифт, на котором спускались полдня назад, и встретились с постовыми. Им преградили дорогу совершенно те же люди, что и тогда. Они всё внимание обратили на беглецов, уже готовясь пустить в ход оружие. Их агрессия сейчас, нападение их коллег в подулье, генокульт на самых нижних этажах, и их похабный шантаж в самом начале. Маленький пазл их преступления сложился, приговор не заставил себя ждать. Сержант закричал, требуя остановиться, но Изабель не слушала, она рванула к нему, набегу активируя цепной меч. Зубья пробились сквозь флак-броню и вгрызлись в плоть, пережёвывая её и брызгая кровью. Крики ужаса и агонии разлетелись на сотни метров. Убив третьего предателя, инквизитор внезапно для себя обнаружила, что противники кончились, остальных уничтожил своим цепным мечом космодесантник, сделав это в особо кровавой форме, распилив многих из врагов пополам.       Понимая, что на вопли сейчас сбежится вся округа, инквизитор указала на правый коридор, и группа двинулась по нему и, миновав четыре поворота налево, на пятый раз свернули и вошли во вторые двери справа. На площадке пятьдесят на пятьдесят метров их всё ещё ждала "Аквила". На входе дежурила и скучала пара гвардейцев. Увидев на горизонте инквизитора с внезапно увеличившейся свитой, они разбудили пилота, спящего в гамаке натянутом поперёк пассажирского отсека. Гвардейцы подержали ему лестницу, и он забрался в кокпит.       — Уносите нас отсюда, — приказала она пилоту.       — Как прикажете, — ответил пустотник и опустил фонарь кабины.       Свита поднялась на борт челнока. Данная машина отличалась от себе подобных тем, что её пассажирский отсек разделён на два отдельных помещения: малое, ближе к выходу, было рассчитано на двух человек, сидящих напротив друг друга, большее же с четырьмя креслами и складным столом отделялось от первого стеной и дверью с хорошей звукоизоляцией. Когда пассажирский отсек поднялся, инквизитор обратилась к милиционеру, указав рукой на дверь, возникшую на месте выхода:       — Оставь мельту здесь, а сам иди в наблюдательный купол.       — Хорошо, — подчинился он.       Сама инквизитор, сороритка и космодесантник прошли в комнатку. Закрыв за всеми дверь, Изабель наконец смогла вздохнуть спокойно, она отдала цепной меч владелице, забрав свой лазпистолет и, сбросив на пол вымазанные в грязи и крови плащ и перчатки, плюхнулась в кресло в левом углу. Боевая сестра поступила так же, а космодесантник просто сел на полу, но даже так, его голова находилась почти на том же уровне, что и девушек. Инквизитор вытерла рукой лоб и устало вздохнула.       Космодесантник снял со своей головы шлем, и все взгляды нацелились на его лицо, вроде ничем и непримечательное, но в тоже время необычное для астартес, что они, встретив его в толпе в каком-нибудь плаще, не поняли бы, что с ним что-то не так, если бы не увидели его сверхчеловеческие габариты. Слишком оно у него человечное, юношеское. Он виделся инквизитору симпатичным, ей даже было в какой-то степени жаль, что он космодесантник, ибо слышала от кого-то, что астартес не способны на такое важное с социальной точки зрения чувство, как любовь, впрочем, другие слухи, которые ей доводилось слышать, и вовсе говорили о том, что они все поголовно бесплодные импотенты. Сороритка сняла шлем, и его взгляд метнулся к ней, застав врасплох. Они смотрели друг другу в глаза несколько секунд и почти одновременно отвели взгляд в сторону. Инквизитор почувствовала, что какая-то странная неловкая атмосфера повисла в помещении. Она закинула правую ногу на левую, чтобы немного освободить космодесантнику места, ибо отсек изначально не рассчитывался на подобную рассадку пассажиров.       — Я инквизитор Изабель Вердадеро, Ордо Еретикус — представилась она.       — А я сестра битвы Жанна д'Брэ из ордена "Поцелуй Иммакюли", — представилась сороритка и не смогла сдержаться, чтобы не улыбнуться, — для меня большая честь встретиться с Вами.       — Ваз, — назвал своё имя космодесантник, — просто Ваз.       — А из какого Вы ордена? — поинтересовалась инквизитор.       Он посмотрел на свой шлем, а затем снова на собеседниц.       — Я не знаю, — признался астартес. — Помню лишь как очнулся в Паутине, затем кое-как добрался до этого мира, а дальше вы сами знаете.       Девушки переглянулись. То, что услышанное ими нечто из ряда вон выходящее, они поняли сразу же, и это наводило на соответствующие подозрения. Однако, броня космодесантника не была размалёвана всякой богохульной мерзостью, напротив, присутствовал крылатый череп. Да и среди коротких чёрных волосов не было никаких рогов, на лице отсутствовали опухоли, а вместо пальцев не росли тентакли или лапы. Он выглядел нормальнее, чем многие космодесантники, в лояльности которых никто не сомневался. Да и то, как он без всяких слов бросился им на помощь, о чём-то, да говорило. К тому же она не чувствовала от него никакой угрозы, напротив, ощущала себя в относительной безопасности рядом с ними двумя.       — В таком случае, как насчёт того, чтобы присоединиться к моей свите? — предложила инквизитор. — Я думаю, что втроём, нам получится успешнее бороться с врагами Императора.       Ваз улыбнулся новым знакомым.       — Раз провидение Императора свело меня с такими Его прелестными слугами, то кто я такой, чтобы даже помыслить о том, чтобы спорить с Его волей?       Изабель слова астартес ошеломили, но она держала себя в руках, а вот Жанна поплыла, обезоруженная внезапным комплиментом и словами про божественное провидение.       — От всей души благодарю, — невольно улыбаясь, произнесла инквизитор, — за это и за то, что спасли нас.       — Давайте на ты, — предложил Ваз.       — Как скажешь, — согласилась Изабель.       У неё то ли в голове, то ли в сердце поселилась надежда на то, что слухи всё же лгут или, хотя бы, они стали свидетельницами исключения.