Из чести рождается железо

      Адонис стоял на крою воронки и задумчиво смотрел вниз. Александр уже вызвал помощь, поэтому руины не останутся секретом для местных СПО. Наверняка скоро сюда прибудет внушительный контингент. Если уходить, то уходить нужно именно сейчас, пока занавес не закрыли. Будь у сержанта его отделение, он мог бы оставить эту угрозу без внимания, десяти астартес хватило бы, чтобы прорваться, но в одиночку, даже в терминаторской броне эта задача не виделась простой, ибо наверняка они развернут здесь подрывные команды, чтобы можно было схлопнуть руины крафтворлда на случай вторжения извне или изнутри. Он колебался, и это его ужасно раздражало. Железный Воин не был уверен в своих силах, он не мог найти в себе волю, чтобы сделать шаг в неизвестность. Хаосит не верил в себя.       Адонис слышал за своей спиной болезненные стоны людей, которых на импровизированном подносе из вырванного куска корпуса рейдера, ради сохранения своего амплуа, хотя даже в этом он не был уверен. Александр и Тимо до сих пор занимались их ранами, к их счастью, в обоих машинах было по аптечке, причём, весьма солидных по своему объёму и разнообразию наполнения. Когда пострадавшие чуть утихли, астартес услышал аккуратные шажки и сразу понял, кто их издавал. Он повернулся вполоборота к Тимо. Девушка сразу же застыла, остановившись в двух метрах от него, бросив свой пугливый взгляд ему в ноги. Она источала слабость. Маленькое, хрупкое и абсолютно беззащитное существо, чья жизнь может оборваться в любое мгновение по малейшей прихоти генномодифицированного солдата. Тимо закусила губу, то ли от страха, то ли от волнения. Она нервно сглотнула. Вдруг смертная, резко посмотрев на Ангела Смерти своими голубыми глазками, выпалила на одном дыхании вопрос:       — Вы собираетесь покинуть нас?       Повисла гнетущая тишина. Тимо отвела взгляд, поникла и сжалась.       — Я должен сделать это, — безэмоционально ответил он.       — После того, что случилось, — она вздрогнула от всплывшей в памяти картины бойни у врат, — ещё долго будут идти разборы полётов, почему СПО проморгали это, — рассказывала местная, — мы уязвимы. Может, Вы поможете нам исправить это? — неуверенный голосом спросила она. — Я уверена, что никто не будет против       Адонис смотрел на неё пронзительным взглядом, не видимым для смертной благодаря шлему. Его посетила мысль о сюрреалистичности происходящего. Он взглянул вглубь воронки. Железный Воин пытался вновь соотнести возможные выгоды и риски. Если он уйдёт сейчас, то Канонас II перестанет представлять для него угрозу вовсе, но в тоже время, он может лишь предполагать, что его ждёт в Паутине, и нельзя списывать со счетов тех Друкхари, с которыми он схлестнулся у врат, возможно, за ними придут. С другой стороны, оставшись на планете, он может спокойно спрятаться за местными СПО и не воевать в одиночку с ксеносами, но это до тех пор, пока местные не подозревают, кто он. И эта роль была главной проблемой. Адонис не мог объективно предположить, как долго он сможет и дальше играть "верного Ангела Смерти Императора", только гадать, а заниматься этим смысла не было. Астартес снял шлем, чтобы взглянуть на смертную своими глазами. Когда он обернулся, смертная подняла свой взгляд, случайно заглянув в его уставшие серебристые глаза, и сразу же отвернула взор в сторону.       — Хорошо, — согласился он. — Ты меня убедила.       Тимо резко посмотрела на него, её пугливо-благоговейное выражение лица сменилось щенячьим восторгом.       — Спасибо! — воскликнула она.       — Но учти, — строго произнёс Железный Воин, — всё, что случится дальше, произойдёт только из-за твоей прихоти, и последствия будут именно на твоей совести.       — Я не понимаю, — тихонько прошептала Тимо, опустив взгляд.       — Если не глупа, то поймёшь рано или поздно, — заявил космодесантник и надел шлем.       Авточувства сразу же усилили звук, и терминатор услышал в далеке гул винтов. Он отошёл от края и направился к машинам, чтобы встретить транспорт. Когда космодесантник прошёл мимо Тимо, она сердито надула щёчки и недовольно пробубнила себе под нос:       — Если не глупа?       Адонис проигнорировал это.              Через полчаса на вершину холма опустился белый вертолёт с эскулапом на борту, космодесантник Хаоса сначала не поверил своим глазам, увидев такую примитивную, но одновременно с этим и продвинутую на общем фоне технологию. Широкие боковые двери разъехались в стороны, и на землю спрыгнули один за другим санитары с носилками, в медицинских масках, белых рубашках, серых брюках и ботинках. Они подбежали к машинам.       — Где пострадавшие? — спросил лысый мужчина лет сорока, единственный, кто на не носилки, а большую аптечку.       — Там, — Александр указал рукой на микроавтобус, в салоне которого корчились от боли люди.       Медик кивнул ему, заглянул внутрь, и увидев их, поручил санитарам положить их на носилки и загрузить в вертолёт.       — Лишь бы всё хорошо было, — прошептала Тимо.       — Полетишь с ними? — поинтересовался Железный Воин.       Девушка, крепко сжав зубы, посмотрела на него.       — Вы сказали, что грядущее будет на моей совести, — с обидой напомнила она. — Мне нужно находиться рядом с Вами, чтобы видеть эти последствия.       Он ничего не ответил.       Санитарный вертолёт взлетел. В этот же момент готовился сесть ещё один вертолёт, превосходящий в габаритах первых почти вдвое. Он походил на здоровый батон с винтом, слегка сдвинутым вперёд, относительно центра, и коротенькой балкой с стабилизационным винтом, выходящей за габарит фюзеляжа на пару метров. Брюхо машины выкрашено в светло-синий, а остальное в стандартный для местных СПО камуфляж. Здоровому транспортному вертолёту едва хватило место на холмике. Опустился кормовой трап, и на землю сошёл офицер в кителе, с тремя звёздочками на погоне с одним просветом. Он промаршировал к Адонису и, сотворив знамение Аквилы, представился:       — Приветствую Вас, господин Адонис, я старший лейтенант Константин Полемистис. Мне приказали передать Вам, что Вас уважительно просят присутствовать на заседании планетарного собрания, и, в случае Вашего согласия, сопроводить Вас.       — Вы родственник главнокомандующего? — не церемонясь, спросил Адонис.       — Так точно, я его пятый сын, — как ни в чём не бывало ответил офицерик.       — А они тоже все офицеры? — Адониса забавляла эта ситуация, наблюдать за непотизмом в рядах врага всегда весело.       — Никак нет, — вопреки ожиданиям астартес возразил старший лейтенант. — Только я и старший, он не так давно закончил академию генерального штаба и ему дали генерал-капитана.       — Интересно, — произнёс спокойно Железный Воин, возможно он немножко ошибся.       — Так, каково Ваше решение? — напомнил о первостепенном вопросе Константин.       Адонис взглянул на встревоженную Тимо и ответил:       — Я согласен.       — Благодарю Вас.                            К тому моменту, когда они прибыли в столицу, уже смеркалось. Вертолёт мягко опустился на лужайку во дворе здания планетарного собрания, одним из немногих на этой планете, построенном в нормальном для Империума готическом стиле. Старший лейтенант завёл их в двери высотой в пять метров и шириной проёма три метра. Весь пол застелен толстыми коврами, заглушающих звуки шагов настолько, насколько это возможно. Полемистис провёл Адониса и Тимо по поперечному нефу, к дверям, войдя через которые они попали в широкий коридор закольцованный вокруг квадратного средокрестия, сравнительно небольшие двери в которое располагались каждые четыре метра, что равнялось половине ширины проёмов. Сами двери распахнуты и вокруг них сгруппировались люди по семь, по двенадцать человек и внимательно слушали, что происходит внутри.       В самом средокрестии, в этом зале, квадратом расположены скамейки в шесть рядов, рассчитанные, как Адонис определил на глаз, приблизительно на полтысячи человек, по одежде которых видно, что статус у них совершенно разный, кто-то одет простенько, а кто-то богато, даже роскошно, хотя, на удивление, никто из них не скатывался в безвкусное нагромождение золотых побрякушек, все одеты более или менее осмысленно. В стороне квадрата, ближайшей к главному входу в здание, был просвет, необходимый для того, чтобы представители могли беспрепятственно занять свои места, в центре дальней стороны две трибуны возвышающиеся на невысоком пьедестале, за которыми сидели два человека. В центре три трибуны, две напротив друг друга слева и справа, одна напротив высокой пары трибун. За ней стоял главнокомандующий СПО. Особо не прислушиваясь, Адонис понял, что ему устроили публичный разнос, ибо вокруг этого квадрата в дверях стояли не меньше пары сотен человек, с интересом слушающих, как генерал-полковник пытался оправдаться, а сколько слушали позади них из кольцевого коридора, и гадать бессмысленно.       Офицер провёл их по коридору, завёл за угол и привёл к дверям, смотрящим прямо на расположенные в противоположном конце нефа высокие, почти пять метров в высоту, двери открыты распашку, на противоположных краях проёма стояли на карауле два солдата.       — Граждане! — обратился военнослужащий к людям, стоящим в дверях, ведущих в зал — прошу, пропустите нашего героя на собрание!       Адонис не обратил внимание на громкие слова Константина. Смертные спешно разошлись в стороны, позволив терминатору пройти. Габаритов проёма хватало с головой, чтобы пройти через него космодесантнику Хаоса. Но дальше офицер их не пустил, и астартес сразу понял, почему.       — Этот провал, который едва не обернулся катастрофой, случился не из-за слабости или неорганизованности СПО, — говорил генерал-полковник, — а из-за нашей чудовищной неинформированности, — заявил Алексий. — Скажите мне! — воскликнул он. — Кто-нибудь из присутствующих, мог хотя бы подумать о том, что ксеносы могут полезть прямо из под наших ног? — а в ответ тишина. — Мы должны придумать, как вырваться из этого информационного пузыря, пока на нас снова не свалилась ещё какая-то напасть.       — Идёмте, — дождавшись паузы, шепнул им Константин.       Тимо хотела остаться на месте, но космодесантник, словно назло, мягко, подтолкнул её вперёд, и она жалобно пискнула, вынужденно шагнув вперёд. Увидев терминатора, идущего к центру, все присутствующие почтительно встали.       — Благодарю Вас, что Вы почтили нас своим присутствием, — обратился к космодесантнику сидящий за самой высокой трибуной сорокалетний мужчина в хорошей, но не сказать, что богатой, одежде.       Двое вышли из-за высоких трибун и опустились на одно колено, то же самое сделали и люди, стоявшие перед скамьями, и главнокомандующий СПО.       У Адониса было чувство, словно по нему наотмашь провели крупнозернистой наждачной бумагой. Он медленно снял свой шлем и отдал его Тимо. Девушка, бедная, едва не уронила его, не ожидав, что он весит немногим меньше её самой, она чудом успела повесить его на край спинки и зыркнула на космодесантника озадачено. С одной стороны, она должна злиться, что он на неё скинул такую тяжесть, а с другой, он удостоил её великой чести.       — Вы хотите моей помощи? — флегматично спросил Адонис.       — Да, господин, — ответил генерал-полковник. — Мы словно слепые котята, которые не видят угроз, окружающей нас галактики. Просим Вас, просветите нас, помогите реорганизовать СПО, чтобы случившееся не повторялось.       Терминатор Хаоса посмотрел на девушку, растерянную из-за нахождения в центре событий, и ответил спокойно:       — Хорошо. Ведите меня в штаб.       Услышав утвердительный ответ, люди встали.       — Как пожелаете, — с облегчением произнёс главнокомандующий.              Когда приглашённые лица ушли, и остались лишь представители, планетарный староста да председатель собрания, заседание продолжилось.       — Может, назначим конкурс на эскиз памятника для нашего спасителя? — вдруг озвучил кто-то витавшую в воздухе опрометчивую идею, — пока он ещё не успел никуда пропасть.       Зал взорвался возгласами согласия. Не имело смысла даже начинать голосование, его итог был известен всем заранее.                            Здание генерального штаба сил планетарной обороны походило на огромную каменную коробку, безуспешно пытающуюся мимикрировать под готический собор. Генерал-полковник лично вёл за собой Адониса и скромно плетущуюся позади Тимо. Пройдя через просторный вестибюль, они вошли в грузовой лифт, ибо пассажирский явно не потянет могучего терминатора, весившего под тонну. На четвёртом этаже они вышли, прошли по коридору, чьей высоты едва-едва хватало, чтобы астартес не цеплялся горбом за потолок. Полемистис привёл Адониса в незанятый кабинет, в котором стояли стол заваленный бумагами, кресло, да диванчик в сторонке. Космодесантнику стоило больших усилий, чтобы кое-как боком, пригнувшись влезть внутрь.       — Благодарю Вас, генерал-полковник, — произнёс астартес. — Вы можете идти.       — Вы здесь будете всю ночь? — поинтересовался Алексий.       — Да.       — Вам что-нибудь принести?       Адонис ненадолго задумался.       — Только если огромный кусок ткани, пояс и швейные принадлежности, — озвучил космодесантник Хаоса внезапную просьбу, — похоже, я здесь у Вас надолго, — он бросил взгляд на Тимо, успевшую прилечь на диван, и она смущённо отвернулась.       — Рад это слышать, — признался генерал-полковник. — Я передам Ваше пожелание. В течении ночи Вам принесут это. Вас это устроит?       — Устроит.       Главнокомандующий сотворил знамя Аквилы и ушёл. Адонис снял шлем, гантлеты и небронированными руками взялся за кипы документов.       Довольно быстро выяснилось, что информация, которую он нашёл в планетарной сети, хотя и правдива в какой-то степени, но всё же является устаревшей. Самым удивительным Железному Воину показалось то, что у местных СПО была крайне разнообразная номенклатура вооружений и большое число родов войск, а самое главное, всё снаряжение производилось именно на Канонасе II, без всякого импорта, хотя обычно даже СПО находятся в прямой зависимости от миров-кузниц, впрочем, такая степень автономии компенсировалась примитивностью большей части вооружения, но в то же время, если данные в документах не лгут, оно зачастую равносильно вооружению имперской гвардии. Примером этого служила бронетехника, эксплуатируемая здесь, если сравнивать её с прямыми имперскими аналогами, а именно с "Леман Руссами", "Химерами" и им подобным пушечным металлом, то она даже лучше имперской. Конечно, о соревновании с теми же "Бейнблейдами" или "Лендрейдерами" и речи идти не может. Но это уже очень и очень немало. У Адониса возникло сильное желание посетить одно из местных предприятий, чтобы посмотреть, как именно местные производят своё оружие. Впрочем, несмотря на эти плюсы, минусом являлось отсутствие мельта-оружия, которое является ультимативным в борьбе с бронетехникой или тяжёлой пехотой, вроде астартес, на дистанции ближнего стрелкового боя. У местной пехоты объективно не было и малейшего шанса против космодесанта. Хотя, если работать из засад из тех же автокэнонов, вроде того, с которым Железный Воин не так давно воевал против Друкхари, то может и сработать.       За чтением Адонис не заметил, как прошли часы, и в дверь аккуратно постучались. Космодесантник подошёл и открыл дверь. В кабинет зашли три солдата. Двое занесли действительно огромный рулон белой ткани, отдалённо напоминающей лён, но чуть-чуть более твёрдый. Третий принёс небольшой ящик.       — Благодарю, — сказал он солдатам, — вы свободны.       Они молча покивали и поспешили ретироваться. Космодесантник сначала не понял причин такой их аккуратности, а затем обратил внимание на доносившееся тихое посапывание с дивана. Тимо во всю уже спала спиной к стенке. Он посмотрел на неё задумчиво, после чего снял с себя аккуратно терминаторский доспех, что удалось ему сравнительно тихо. Или, возможно, Тимо устала за день так, что её не разбудит и орбитальный удар, не то что огромный раздевающийся мужик в тяжеленной броне. Он снял с себя поддоспешник и начал снимать с себя мерки. Сделав это, он приступил к изготовлению хитона, для этого как раз всё имелось.       Увлечённый делом, он в процессе подшива подола не обратил внимание на то, что Тимо начала ворочаться. Он почувствовал на себе взгляд и, посмотрев на Тимо, застал её за тем, как она закрыв лицо руками, отвернулась к стенке, обречённо скуля.       Адонис не придал этому значения и примерил новенький хитон.