THE BEAST INSIDE: PART 2

      Как бы сильно ему этого ни хотелось, но следующий день не стал лучше. Он стал точной копией, продолжением, казалось, даже без паузы. Сны опять наполнились кошмарами, пропитанными алкоголем, и половину ночи Чимин буравил взглядом потолок под саундтрек сопения Юнги под боком. Тот упрямо держал его за руку всю ночь, расслабленно, но сохранялось ощущение, что если попробуешь уйти, хватка станет крепкой и никуда не отпустит. Чимину это не нравилось, он ворочался, и ни одна поза не оказывалась достаточно удобной. Уснуть удалось только сжавшись калачиком и прижавшись к груди хена, спрятавшись глубоко в одеяльном коконе.       Но ненадолго. Ему снилось, что он берет чей-то след в далеком незнакомом лесу. Это были человеческие следы, и они светились фиолетовым. И пахло как-то совсем по-особенному. Чимин бежал изо всех сил, еле дыша, терзаемый чувством тревоги и мыслями, что не успеет. Он хотел кого-то спасти, но ничего вокруг не менялось, как будто он бежал по кругу. «Я не смогу, не смогу», — вертелось в гудящей голове, и упав на землю без сил, он услышал вой. Это был Юнги, а потом рядом и одновременно очень далеко разразилась катастрофа, полная рычания, лая и надрывных волчьих вскриков.       Проснувшись, Чимин машинально оттолкнул Юнги, дернувшись в сторону и ударившись о стену. Хен только пробормотал что-то и перевернулся, потянув его за руку за собой. Чимин попробовал вырваться, ему надо было на воздух, срочно, но ничего не вышло и пришлось лежать дальше в постели, обнимая хена и чуть не сгорая от жара в собственном теле.       Так он и остался в комнате, где ему было душно и плохо до тошноты, и вроде мог применить больше силы — Юнги все-таки спал, причем крепко, — но не стал. Даже без всех этих его фокусов с влиянием на эмоциональное состояние один только запах уже немного успокаивал. Устанавливал рамки, оставаясь в которых, Чимин мог быть уверен, что как минимум не сойдет с ума от всего, что творилось в голове. А там был ад, самый настоящий. Он терпел его до самого утра.       Думать слишком много и слишком далеко нельзя было, но он продолжал уже без возможности остановиться, даже за завтраком, слушая Юнги только вполуха. Усталость, разочарование от вчерашнего дня, эта сцена с волком и ружьем в руках Эрика, Хоби, до которого теперь не дотянуться, не поговорить, и бесконечное «альфа-тау» в голове — все это накручивалось одно на другое, оставляло тело в сильном напряжении и готовности сорваться с места и бежать. Бежать, бежать.       Только куда? Ему бы взять след и…       — Доброе утро, — дверь хлопнула вдруг так громко, что Чимин дернулся, пролив чай себе на руку и на стол. — Я вам не помешаю? Кофейку глотну и поеду в город.       Донгон разулся, скинул куртку на крючок и по-свойски прошел в кухню.       — Есть новости? — спросил Юнги, отвлекшись от книги, которую читал, той самой, что привез из Тэгу.       — Предполагаю, что они разбили лагерь за горами, как далеко — пока не знаю, — он засыпал кофе в кофеварку и запустил ее. Она зажужжала. — Думается мне, они рассредоточились. Я кое с кем еще вчера пообщался, судя по его словам, они с юга, достаточно большая стая.       — Все оборотни? Не думал, что нас осталось так много.       — Вряд ли все, ходили слухи, что кто-то собирает всех наших, обычные, скорее всего, в городах остаются, а оборотни, видимо, больше по-волчьи живут.       — Собирает? Это что, секта какая-то?       — Я не знаю, Юнги. — Кофе приготовился, и Донгон отвлекся, чтобы налить кружку. — Попробуй в интернете поискать что-нибудь, может? Я попробовал, но как-то не очень понятно было, запутался в этих форумах.       — Попрошу Намджуна, у него лучше всех получается, он же…       Донгон прочистил горло и взглядом указал на Чимина, который тут же посмотрел ему прямо в глаза, уличая в намеках. Но на его лице застыло совершенно невинное и непонимающее выражение, как будто в целом почти не слушал их и не собирался присоединиться к разговору.       — Насчет того тела в реке ничего не слышно? — спросил Юнги, пробуя на ощупь продолжить диалог, но поглядывая на Чимина.       — Опознали, но он не из наших, просто турист. Попался под горячую руку, я так понимаю.       — Значит, закон им не писан, раз волки, — недовольно хмыкнул Юнги и отложил книгу вовсе. — Не по чести ведут себя.       — Согласен, — Донгон отпил кофе, так и оставаясь у кухни, опершись на столешницу. — Странно они ведут себя, есть некоторые подозрения насчет их мотивов.       — Что-то задумали?       — Возможно, да, и за ним они пришли не просто так, — он сказал это совсем тихо и кивнул в сторону сына.       Сидя за столом без движения, Чимин наблюдал за ними, слушал внимательно, но ему казалось, что он уже очень далеко отсюда. Его здесь больше нет, совсем. Информация пролетела через голову, будто та вмиг опустела. И только смешанные друг с другом запахи не давали ему покоя. Только бы вырваться от этих двоих и взяться уже за дело, только бы оказаться в городе. Он чувствовал, что вот-вот удача улыбнется ему, и не нужно будет задаваться вопросами, пытаться найти на них ответы.       «Я просто убью их всех», — вдруг подумал Чимин и чуть не рассмеялся. Эта мысль давно витала в воздухе, но он не решался подойти к ней и принять. А теперь сделал это, и какой-то замок открылся, у него внутри что-то щелкнуло.       — Чимин-а? — Юнги обеспокоенно коснулся его руки.       — Так они ушли с вашей территории? Я не чувствую их, — сказал он, кое-как убирая с лица ухмылку и принимая беспечный вид.       Энигмы посмотрели на него с подозрением, но не стали заводить тему, выуживая из него сокровенное.       — Ночью не было, — ответил Донгон и глянул на Юнги.       — Вчера днем тоже, — добавил тот.       — Вы думаете их найти и поговорить, так?       — Для начала, — сказал Донгон и со вздохом взглянул в свою кружку. — Потом посмотрим, согласятся ли они вообще на какие-то переговоры. Ладно, я поеду, а то сил уже нет.       Его медленные, растянутые движения нервировали Чимина еще больше, и хоть он и держал себя в руках как мог, все-таки нога затряслась, и ее было уже не остановить. Сидеть и ждать — просто невыносимо, их завтрак и без того растянулся уже на два часа. Не то чтобы Чимину не терпелось избавиться от отца и от Юнги, чтобы сбежать в город, но черт возьми, это нужно было сделать! Чтобы это все закончилось и они могли хоть заобниматься до конца времен.       И как только машина Донгона отъехала от дома, скрываясь за деревьями, Чимин уже хотел спросить, когда хен собирается обращаться в волка и идти в лес, но тот опередил его.       — Чимин-а, что происходит с тобой? — спросил он, упершись в стол руками и нависнув над ним.       Тут уж от зрительного контакта трудно было скрыться, да и бороться с энергией энигмы у Чимина не было сил после такой ужасной ночи.       — Опять кошмары снились, — ответил он, притворяясь, будто все только из-за этого — все его волнения и всплески эмоций. — Ты когда собираешься в лес?       — Тебе не терпится от меня избавиться? Куда ты собрался? — сказал спокойно и холодно.       — В город к Хоби, или мне нельзя? Хочешь запереть меня дома и никогда никуда не пускать?       — Думается мне, что…       — Прекрати, хен, — Чимин оттолкнул его и встал, чтобы одеться и уйти. — И не надо придумывать на мой счет всякую чушь.       — Чушь? — Юнги схватил его за руку и дернул, прижимая к себе. — Ты мне врешь, Чимин-и, думаешь, я не чувствую?       — У вас всех здесь паранойя, — он попытался отстраниться, но безуспешно. — Почему так печетесь обо мне, как будто я сахарный и растаю под дождем?       Вместо ответа Юнги притянул его за затылок, чтобы поцеловать, но Чимин отвернулся с неровным вздохом.       — Хен, грубо, отпусти меня.       — Прости, — тихо сказал он и, ослабив объятия, взял его ладонь и поцеловал ее.       Чимин одернул руку и отступил к выходу, строго посмотрев на Юнги. Словно пытался пристыдить этого звереныша, позволившего себе больше положенного, но получилось с трудом. Хен всегда был сильнее, и сейчас тоже.       — Я вернусь на закате, — сказал он, — и тебе лучше быть здесь.       — Я буду, — пробормотал Чимин, наскоро завязывая шнурки на ботинках. Как специально пальцы путались в них, как в липкой паутине. — Даже не думай идти к Эрику опять, иначе я сам вас обоих пристрелю.       И он ушел, больше не посмотрев на него, но чувствуя внимательный прожигающий взгляд на своей спине.       Очередное хреновое утро очередного хренового дня. Так Чимин это видел. И все же, направляясь к дому дяди по волчьей тропе, надеялся уговорить его дать машину еще на денек и проехаться по городу снова, проверив и южную окраину, до которой вчера не добрался. Все должно было получиться, просто обязано.       Он заставлял себя думать только об этом, забывая о многом, что казалось бездонным темным омутом. Как то, что Юнги сделал сейчас. Чимин не был против оказаться ниже него, мог признать его превосходящие силы, мог даже поиграть в омегу с ним, но это… это было опасным.       И мысли все равно тянулись к нему, к его властному голосу, к его сильным рукам. Чимин ускорял шаг, едва не доходя до бега, пока запястье не зажгло слишком сильно. В том месте, где Юнги схватил его. Он задрал рукав куртки и кофты и увидел красный след, способный вскоре стать синяком. А потом все тело объяло пламенем, и кости словно треснули. Не так плохо, как вчера, но все равно мало приятного.       Чимин остановился и уперся руками в колени, нагнувшись и переживая волну боли. Старался дышать ровно и спокойно, делая глубокий вдох и медленный выдох. «Привыкну», — сказал себе и заметил, как ему под ноги падает снег. Первый снег этой зимы.       Он выпрямился, как только боль отступила, и подставил лицо и ладони под медленно падающие пушинки замерзшей воды. Касаясь горячей кожи, они тут же таяли. Так красиво и спокойно стало в лесу, Чимин оглянулся, засмотрелся и не заметил, как таявшие капельки снега на его щеках смешались со слезами. Он их не просил, не хотел и теперь почувствовал себя чужим не только в этом лесу или в этом мире, даже в собственном теле.       — К чему все это? — на этот раз спросил себя вслух и усмехнулся.       Все вокруг вдруг так переменилось, лес начал светлеть, небо тоже, еще серое, но все же. И Чимин обернулся с мыслью: «А может, к черту все это, вернуться?» Это была минутная слабость, не более, и он грустно улыбнулся, прекрасно понимая, что пока сказка не случится. До нее все еще долгая дорога, и не факт, что пока он по ней идет, она не окрасится в красный.       Нет, все-таки надо было продолжать начатое и идти дальше. Только Чимин не успел обернуться и сделать шаг, как чья-то тяжелая рука опустилась на его плечо. Не думая ни секунды, он замахнулся и на развороте печатал кулак в чье-то лицо.       — Да за что? — простонал Намджун, закрывая нос руками, согнувшись чуть не пополам.       — Прости! — Чимин спешно наклонился к нему. — Ты меня напугал, по воздуху ходишь, что ли?       — Да я вообще-то даже покашлял, чтобы ты заметил, — Намджун выпрямился и усмехнулся.       Нос оказался цел, к счастью, хотя болел знатно.       — Ты чего тут застрял? Стоишь природу созерцаешь?       — Задумался просто, — бросил Чимин и уверенно пошел дальше по тропе, возвращая прежний темп лишь наполовину.       Джун пошел за ним.       — Все в порядке?       — Почему всем это так интересно? — Чимин кинул на него беглый взгляд и тут же встретил такое спокойное и чистое любопытство, которое привело его в искреннее замешательство.       — Ну, наверное, потому что все эти люди дорожат тобой и заботятся о тебе?       Такой был соблазн отмахнуться от его слов, но Чимин удержался и просто промолчал.       — Так и что?       — Я не буду тебе исповедоваться.       — Я этого и не прошу, просто спрашиваю, потому что, знаешь, если что, ты можешь попросить у меня помощи.       — Мне не нужна помощь, сам справлюсь, — Чимин слышал, как небрежно и немного грубо звучит его голос. — Но спасибо.       — Не за что, пока.       Он чувствовал, что Джун смотрит на него, и от этого молчание становилось совсем невыносимым. Хотелось прервать его чем угодно.       — Заехал я вчера к Хоби домой, поругался с его предками, — сказал так, как будто ничего особенного, но неровность голоса прослеживалась даже для него самого. — Они меня к нему не пустили, сказали, что он наказан, а я на него плохо влияю. Но мы поболтали через окно, он передает привет.       — Мило, конечно, хотя я предполагал, что у него все так обернулось.       — Он хочет сбежать из дома, говорит, что не хочет так жить, так что… готовь вторую подушку и кружку для чая.       — И когда его ждать? — казалось, Джун ничему не удивлялся.       — Не знаю, может и не будет прям так уж сбегать, сказал, родители должны успокоиться через пару дней.       — А ты сам как думаешь? Ты ведь говорил с ними?       Чимин не ответил сразу, задумался, хочет ли вообще углубляться в эту тему, ведь другие вещи волновали его гораздо больше, и стояли они острее чужих отношений. Да, эти два дня стаи рядом не было, но он не мог не думать о ней, даже не чувствуя их запаха. Призрак угрозы давно вцепился в его спину и с каждым днем вонзал свои когти и клыки все глубже.       — Не знаю, у них там своя история, я в это не лезу.       От того, как Джун взглянул ему в глаза, Чимин понял: все он понимает и знает даже больше. Но на какой-то черт задавал эти вопросы. Одно было хорошо — что они уже дошли до опушки леса и впереди замаячил дом.       — Юнги в лесу? — спросил Намджун, собираясь уходить и прощаться.       — Да, — ответил даже прежде, чем подумал об этом. — А что?       — Надо поболтать с ним.       — Он уже волк, — Чимин в недоумении вскинул бровь.       — Понятное дело, — Джун усмехнулся, видимо, для него в самом деле не было ничего странного в общении со зверем. — Ладно, удачи тебе в твоих делах.       Махнул рукой и ушел обратно, оставив Чимина в одиночестве задаваться вопросом: чего ради все это сейчас было? Как и от многих других, он отмахнулся и от этого, направившись к дому. Тем более ему надо было готовиться к еще одному непростому разговору. И честно говоря, они ему уже так надоели… но деваться некуда, иногда подниматься в гору действительно очень тяжело.       Но первое, что он решил сказать, увидев Эрика за столом, это:       — Извини, что накричал на тебя вчера, вы меня напугали оба.       Тот промолчал и даже не обернулся, будто и вовсе не услышал. Так что Чимин подошел ближе и прочистил горло, давая знать, что он здесь. И только тогда Эрик очнулся и быстро глянул на него, а потом сразу вернул взгляд обратно на документы, лежавшие перед ним на столе.       — Да, я тоже вспылил, — признал он, пусть и с явной неохотой, вряд ли считая себя на самом деле виноватым в той ссоре. — Сядь, пожалуйста.       — Если ты скажешь сейчас, что нам надо серьезно поговорить, я испугаюсь и убегу, — Чимин попытался пошутить и все же сел рядом за стол, сложив руки на коленях.       Они словно находились в совершенно разных мирах, и он не понимал, что происходит, ясно чувствуя, что нечто малоприятное. Еще это тяжелое молчание и жутко усталый вздох, с которым Эрик пододвинул к нему документы. Несколько листов, скрепленных скобой в верхнем углу. Чимин их уже видел мельком вчера утром, там на первой странице большими жирными буквами напечатано «Последняя воля и завещание».       — И что это значит? — ему становилось настолько не по себе, что внутри все больно сжималось.       — Это тебе, — хрипло ответил Эрик и увидел на его лице закономерное непонимание. — Она оставила тебе почти все, можешь ознакомиться со списком на третьей странице. В приложении информация по доступу к банковскому счету, документы на квартиру, все остальные подробности. Нам нужно с тобой съездить к нотариусу, чтобы ты поставил подпись и принял наследство.       Это немного ошарашило. Нет, много. Где-то на окраине его разума, конечно, все это было с самых похорон, об этом говорили Эрик и Донгон, это в целом было очевидно, но окунувшись в горе утраты с головой и вынырнув из него недавно, Чимин бросился в совершенно другие мысли. Постарался забыть обо всем, что связано со смертью родного человека, и теперь, когда его силой вернули в реальность, обыденную, тоскливую, столь естественную для всех остальных, он не знал, как повести себя. Поэтому просто застыл, решившись прикоснуться к завещанию только через мучительно долгую минуту. И то, рука, перевернувшая страницу, безбожно тряслась.       Он пробежался взглядом по словам, которые никак не соединялись во что-то осмысленное в его голове, посмотрел на цифры. Хотя бы они имели какое-то значение для него сейчас, правда, от них стало больно. Больно, что от человека, которого он так любил, от женщины, ставшей ему почти настоящей матерью, остались лишь жалкие бессмысленные цифры. Чимину захотелось порвать и выбросить этот документ в мусорку, что-нибудь съязвить и уйти, забыв навсегда. Но разве он мог? Отмахнуться и бросить в мусорку память о ней, остатки ее любви к нему?       Чимин нахмурился, чувствуя, как покалывает в переносице, и сильно прикусил губу. Воздух вырывался из его легких порывами, с большим трудом.       — И это, — тихо добавил Эрик и протянул ему три запечатанных конверта. — Она оставила письма, для тебя, Донгона и Юнги. Передай им.        Пришлось заставить себя взять их. Чимин посмотрел на имена, написанные на конвертах от руки. Один из них — последний, для хена — выглядел самым новым, но все одинаково тонкие, и Чимин тихо вздохнул, мысленно благодаря Мэй, что она не стала писать ему целую поэму, потому что он бы не выдержал читать ее. Да и это не знал, как открыть и прочесть, подозревая, что ее последние слова разорвут его сердце на части и вернут обратно в то море скорби, в котором он тонул.       И без того сейчас ему стало так тяжело от всего этого, что он не выдержал и лег на стол, уткнувшись лбом в завещание.       — Мы можем решить дело с нотариусом побыстрее? — спросил Чимин в бумагу.       Собственный тихий голос показался лишь эхом. Он хотел избавиться от формальностей как можно скорее.       — Позвоню, узнаю, — ответил Эрик, и по его голосу стало понятно, что он тоже не прочь решить все бумажные вопросы и отпустить ее.       Это было больно, но необходимо, ведь они-то оба еще живы, а у Чимина и вовсе впереди целая долгая жизнь. Нельзя потратить ее только на скорбь, Мэй бы этого точно не хотела. Поэтому, не теряя времени, Эрик отошел, чтобы позвонить, а Чимин повернул голову и уткнулся в завещание щекой. Она грозила стать мокрой, но он держался. Подумал спросить у дяди, почему он тянул со всем этим и ничего не сказал сразу, а потом вспомнил прошлое утро, и ответ оказался очевидным. Им обоим тяжело, возраст и опыт не играет никакой роли. «Если он сейчас так переживает смерть, — думал Чимин, без интереса рассматривая кухню, — страшно представить, что было двадцать лет назад».       Когда Эрик вернулся, то облегченно вздохнул.       — Сегодня в пять или завтра в десять утра.       — Сегодня, — не раздумывая ответил Чимин и вдруг понял, что прожигает взглядом холодильник, пока у него внутри воет смертельно голодный зверь.       Ему нужно было заесть, а позже — запить все сказанное и услышанное этим утром и будущее решение формальностей. «Желательно, чтобы я лопнул», — подумал он, и желудок подтвердил. Так громко и протяжно, на всю кухню, что Эрик, удивленный, не смог не спросить:       — Ты ел сегодня? Может приготовить чего?       Чимин согласился на любую еду в любых количествах, какую ему дадут, потому что это жужжащее противное чувство в животе грозило довести его до нервного срыва, если он не заполнит растущую в себе пустоту. У него тряслись руки, тряслась нога, пока Эрик, «благослови его господь», готовил специально для него, кружилась голова от слишком глубоких вздохов. В какой-то момент даже показалось, что он вот-вот по-настоящему взорвется, будто в нем тикала бомба, отсчитывая минуты и секунды, и Чимин вышел на улицу покурить, чтобы этого не произошло.       Последняя сигарета. Он долго смотрел на нее, вертел в трясущихся руках, думая о том, что будет тяжело. Раньше он не курил. И этого чувства необходимости выкурить очередную сигарету не было. На что он, впрочем, только вздохнул и щелкнул зажигалкой. У Чимина была возможность не упустить тот момент, когда еще ситуация была легко обратима, но он ее не заметил и не волновался об этом. Вообще не думал, на самом деле, наоборот, уже предполагал, чем закончится день.       В конце концов, он вовсе распрощался с любыми надеждами на хоть сколько-нибудь успешные поиски. «Ладно, плевать, значит завтра», — успокаивал себя, не так что бы успешно, но все же не собирался закапываться в грусти и сожалениях, упаднических настроениях, сдаваться тем более. Наоборот, убедил себя, что так будет даже лучше, а сегодня просто отдохнет, подготовится морально и все такое. Правда, не рассчитывал, как далеко этот отдых зайдет.              После того, как объелся как скотина последняя на раннем обеде, Чимин смог вздремнуть пару часов прежде, чем перетащил свое тело в машину, и к этому моменту его сознание представляло из себя некое подобие размазанного, вонючего и покрытого плесенью желе. В нем мало что застревало, но все пачкалось, оставляя вокруг размазанные смердящие следы. Одним из таких было предположение, что кто-то из стаи, кого он скоро найдет, согласится и отведет его к их вожаку для «переговоров», которые закончатся… чем?       Чимин приоткрыл окно, когда Эрик сбавил скорость на подъезде к городу. «Они меня послушают? — спрашивал себя и спустя пару витков совершенно других мыслей отвечал сам же: — Это вряд ли».       Мерные щелчки поворотника, странная, незнакомая улица. Чимин заметил, что город побелел. Снег здесь обещал растаять к ночи, но пока еще держался, оседая воздушными шубками на ветвях деревьев, проводах и крышах. «Красиво», — подумал он с легкой улыбкой, кое-как останавливая себя от продолжения в виде «но Мэй этого больше никогда не увидит».       И тут вдруг ветер переменился.       Вот он, этот запах! Такой яркий и четкий, и Чимин понимает, что ему плевать, чем это закончится. Он готов на все. Только бы не упустить, только бы…       — Эй, погоди, сейчас я припаркуюсь и выйдешь, — остановил его Эрик, тронув за руку.       Они приехали к месту назначения, к офису нотариуса, а Чимин уже успел забыть о том, зачем они вообще оказались в городе. Его волновал только запах, витавший в воздухе. Чей он? «Не вожак, — думал Чимин, разбирая его по полочкам, каждый оттенок, — но кто-то из них, это точно, причем… не оборотень». Он не мог сказать, каким образом определил это, но что-то было определенное, какая-то общая деталь. Воспоминания о стае у дома Намджуна были еще свежи, он сравнивал их запахи с этим, и убеждался, что ошибки нет.       — Все нормально? Ты весь бледный, — говорил Эрик, заглушая мотор и смотря на него обеспокоенно, — как будто сейчас в обморок упадешь.       Чимин прислушался к нему только потому, что ждал услышать что-то вроде удивленного возгласа «что у тебя с глазами?» Ничего такого не было.       — Немного укачало, наверное, — ответил он в итоге совершенно на автомате. — Пойдем?       — Да, да…       Половину встречи Чимин пропустил мимо ушей. До нее ему не было никакого дела. «Значит, я не переключился в режим ищейки от запаха обычного… омеги, — говорил он сам с собой, неосознанно протаптывая дыру в полу кабинета нотариуса, на которого посмотрел всего пару раз и уже через час забудет напрочь его лицо. — Хоть он из стаи, получается, это работает только на оборотней? Почему?»       Он обращал внимание на людей рядом с собой, только когда слышал свое имя и понимал, что обращаются к нему. Цифры — неинтересно. Алгоритм действий — как-нибудь потом, сейчас на это нет времени. «В течение полугода» — уже лучше, если он, конечно, об этом вообще вспомнит. Подпись здесь, тут, в самом конце, дата, подпись и расшифровка, в двух экземплярах. Чимину было трудно увидеть линию, на которую ему указывали, а запах тем временем становился все тише.       Эта встреча как будто длилась вечно, и весь мир сто раз ушел вперед него, пока Чимин блуждал где-то между реальностью и собственным сознанием.       — Что думаешь делать?       Они вышли на улицу, и свежий морозный вечерний ветер принес ему успокоение — владелец запаха остановился где-то неподалеку. Чимин прикрыл глаза, направив лицо к небу, с которого все еще падал снег. Еще немного подышать, потом набрать полные легкие воздуха и бежать.       — … так что я думаю, мог бы выбрать что-то, так будет проще, не нужно будет брать мою или ждать автобусов.       — О чем ты?       — Ты меня не слушаешь, да? — Эрик качнул головой, но, по виду, его это не слишком огорчило. — Я про машину, если хочешь, конечно. Деньги теперь твои.       — Подумаю об этом завтра, — вздохнул Чимин и скривился, будто его ударили по лицу. — Мне пора.       — В деревню вернешься? — спросил с таким сомнением и усталой усмешкой, словно видел будущее и первее самого Чимина знал, что нет, не вернется.       — Наверное, пойду сразу к Юнги, — уклончиво настолько, насколько вообще возможно.       И никакой уверенности. Чимин не планировал свои действия дальше, чем разговор с тем омегой, которого учуял. Ему это было не нужно. Так что попрощавшись с Эриком и отдав ему бумаги на сохранение, он быстро ушел туда, куда вел его запах.       Эти улицы были не знакомы ему, и это было не важно, они все равно расплывались перед глазами. Чимин шел, будто во сне, наполовину в реальном мире, наполовину в другом, темном и холодном. Жар растекался по его телу тем сильнее, чем ближе становился источник запаха.       В конце концов он привел его к бару с невзрачной вывеской: «Питейная. Соджу, замороженный самгёпсаль». Чимин усмехнулся. И совсем не удивился такому исходу событий. «Что ж, видимо, судьба», — подумал он и, опустив взгляд от вывески, увидел Хоби.       Друг застыл в нескольких метрах напротив него, и они встретились удивленными взглядами. Никто из них не ожидал этой встречи.       Чимин широко улыбнулся, а Хоби подскочил к нему и крепко обнял.       — Как вовремя ты тут оказался, — усмехнулся друг. — Я как раз решил сбежать.       — Что? Серьезно?       Хоби отступил и потянул его за собой на край тротуара.       — Я пытался поговорить с ними, честно, по-нормальному, но они зарыли голову в песок и решили, что мне теперь навсегда шестнадцать. Так что, — он кивнул на не маленький рюкзак у себя за спиной, — собрался и ушел. А ты чего здесь?       — Были у нотариуса с Эриком, — нехотя ответил Чимин, переминаясь с ноги на ногу. Этот чертов запах был прямо тут, а он все еще не увидел того, кому он принадлежит. — Наследство.       — Оу, понял… а обратно чего с ним не поехал?       Но прежде, чем Чимин нашелся с ответом, Хоби и сам понял — посмотрел на вход бара, у которого они стояли.       — Вот оно что… я думал, тебе места поярче нравятся, — сказал как будто немного с осуждением, на что Чимин скривился и мотнул головой.       — Там кое-кто есть сейчас, — ответил он совсем тихо, чуть наклонившись к другу.       — Кто? — Хоби поймал его взгляд и нахмурился. — Только не говори, что…       — Да, запах привел меня.       Вздохнув громко и тяжело, Хосок провел рукой по волосам и еще раз с сомнением посмотрел на дверь бара.       — И что ты собираешься делать?       — Выпью соджу и поем свинину, — Чимин усмехнулся, стараясь хоть немного снизить градус напряжения, потому что видел, как во взгляде друга начинает метаться волнение, грозящее однажды перейти в страх.       — Я серьезно спрашиваю, — тот цыкнул на него, совсем не оценив шутку. — Потому что если ты будешь устраивать тут резню, я лучше сразу позвоню Джуну и Юнги.       Чимин не выдержал и рассмеялся негромко, прикрыв лицо рукой. «Почему они все читают мои мысли?»       — Да боже, — вздохнул он, отсмеявшись, — просто посижу и понаблюдаю для начала. Это омега, так что если получится, попробую втереться в доверие и узнать больше.       Друг сначала задумался, внимательно смотря то на него, то на темнеющую вокруг улицу.       — Звучит безобидно, конечно, но…       — Езжай к Джуну, Хо, и не волнуйся, ничего не случится, — сказал Чимин, собираясь уже чуть подтолкнуть его, чтобы продолжил свой путь к вокзалу и любимому человеку.       Но тот, наоборот, отступил на шаг к бару и заглянул в окна, где горел неяркий теплый свет.       — Но что-то я не хочу отпускать тебя туда одного, — закончил свою мысль, проигнорировав то, что ему только что сказали. — Ладно, пойдем, все равно как-то после всех этих разговоров с родителями и тех волков соджу как будто не помешает.       — Хоби, ты не обязан сопровождать меня, — Чимин улыбнулся и в душе все-таки хотел, чтобы друг уехал из города и был в безопасности рядом с хорошим, порядочным альфой. Себя же таким он не решился бы назвать, по крайней мере сегодня, учитывая все, что задумал сделать.       — Мне не сложно, — пожал Хоби плечами и открыл дверь бара, кивая ему, чтобы заходил.       Возражения больше не принимались, и Чимину пришлось смириться с тем, что помимо прочего ему еще придется следить за безопасностью друга в этот вечер. «Ладно, так тоже пойдет», — успокаивал себя мысленно, пока они садились за свободный столик. Их еще было много, больше половины, так что вычислить омегу оказалось просто.       Небольшой зал со слабым освещением, казалось, ярче всего здесь были холодильники с напитками рядом с окошком выдачи и небольшим баром. Девушка с бежевым фартуком принесла им меню, на которое Чимин смотреть даже не стал, сразу заказал по две бутылки соджу, самгёпсаль и набор стандартных закусок.       — Что, уже видишь его? — негромко спросил Хосок, со вздохом откладывая меню в сторону.       — Да, в конце зала, — Чимин аккуратно кивнул в его сторону, хотя тот и не мог этого заметить, потому что сидел спиной к ним.       — Один? — Хоби не стал оборачиваться, мысленно абстрагируясь от этой ситуацией со слежкой, как в каком-нибудь сериале, но абсолютно безуспешно. Он уже здесь, и рано или поздно, ему придется поучаствовать.       — Пока да, но думаю, ждет кого-то, постоянно телефон проверяет.       — Ты в детстве не любил в детектива играть?       Чимин с самого начала увлеченно разбирал запах омеги и рассматривал его самого, поэтому совершенно не ожидал такого вопроса и рассмеялся.       — С чего бы? Я думал, это ты из нас двоих следопыт.       — Я? — Хоби вскинул брови и сделал такое комичное лицо, что Чимин продолжил смеяться. — Я только поставщик информации, а вот ты…       Они отвлеклись на еду и выпивку, которые девушка принесла им. Включили гриль и закинули первую порцию мяса, а потом Чимин разлил соджу им по стопкам и предложил тост.       — За лучших следопытов этого захудалого городишки!       Хоби рассмеялся, и они выпили. У Чимина было хорошее настроение, и оно улучшилось от вкусной еды и алкоголя. Он улыбался, смеялся, пока они болтали о чем угодно, кроме того, зачем пришли сюда, и постепенно его щеки покрывались легким румянцем. Тем более здесь было так тепло, и как бы он не распалился слишком сильно, потеряв контроль. Сам ведь, как и о многом другом, даже не пытался думать об этом.       — Чимин-а, — протяжно позвал его Хоби и ткнул в руку обратной стороной палочек, чтобы привлечь внимание. — А ты сказал Юнги, что поздно сегодня вернешься? Он же…       — Вернусь? — Чимин встрепенулся и непонимающе посмотрел на друга.       Он так увлекся, даже начал прислушиваться ко вздохам омеги, к любым звукам, что тот издавал, следил за каждым его движением. Этот парень, явно младше него самого, заинтересовал его даже больше, не только как представитель стаи. Иногда чуть оборачивался, так что можно было увидеть его лицо в профиль. Глаза Чимину больше всего понравились, большие, светлые и на первые взгляд, такие невинные. А еще взволнованные. «Ты ведь почувствовал меня, верно?» — с удовольствием думал Чимин за мгновение до того, как Хоби отвлек его.       — То есть ты собираешься здесь всю ночь просидеть? — Хоби расстраивался, но не сильно, потому что как будто ожидал этого с самого начала.       — Если придется, — вздохнул Чимин и налил соджу. Только себе, друг отказался. — Я не могу знать заранее, как все пройдет.       — К нему все еще никто не пришел, подойди да познакомься уже, чего тянуть, — сказал Хоби, а сам достал телефон. — Я напишу Джуну и Юнги, чтобы не потеряли нас.       Первым порывом было — остановить его и просить ничего не говорить, но Чимин не успел придумать хоть какую-то сносную причину оставаться в городе на ночь, более весомую, чем правда, а потом подумал и понял, что она и не нужна. «Я же не течный омега, чтобы держать меня на привязи», — сказал сам себе и махнул еще стопку.       — Я написал, — уведомил Хоби и с сомнением посмотрел на него. — Ты бы не спешил так, я тебя пьяного отсюда на себе никуда не потащу.       — Все под контролем, — усмехнулся Чимин.       Ложь, наглая ложь. Он глянул на время — девятый час. За окном уже стемнело, последний автобус уходит совсем скоро, а одинокий омега так и сидит один, грустно поедая салат. Но перед тем, как подойти к нему, Чимин вышел покурить, один — Хоби остался в тепле и уюте с телефоном в руках — и осмотреться на всякий случай. В какой-то момент, совсем ненадолго, его смутила мысль о том, что как будто бы все слишком просто. Почему этот парень здесь один и так долго?       Но снаружи никем не пахло, только обычными людьми, едой из соседних забегаловок и грязью, в которую стремительно превращался первый снег этой зимы. Растаял почти весь, и от красоты ничего не осталось. Чимин вздохнул, выдыхая большое облако дыма и пара, и достал телефон. Сообщений и звонков не было, он зашел в чат с Юнги и бессмысленно уставился в экран.       Как будто что-то случилось между ними, какая-то недосказанность. Не хотелось сомневаться в такой ответственный момент, но он не сдержался и все-таки спросил себя: «Что я вообще делаю?» С грустью и тоской. Юнги пробыл весь день в лесу, его превращения теперь становятся регулярными и вряд ли отнимают так мало сил, чтобы этого не почувствовать. Правда, вечернего обращения в человека Чимин не ощущал на себе. Понадеялся, что дело в расстоянии и слабеющей связи между ними, но все же решился и написал сообщение: «прости, хен. И не волнуйся за меня, все будет хорошо, просто я хочу побыть здесь, отдохнуть с Хоби».       Его так и подмывало написать хотя бы «есть дело, которое я должен сделать», чтобы не зарываться в банальную ложь совсем уж с головой, но в итоге все равно сказал не то, что хотел. Затушил окурок о край мусорки, выкинул его и перед тем, как открыть дверь и вернуться внутрь, посмотрел на пришедший ответ.       «Я люблю тебя». И больше ничего. Чимин ничего не ответил и вернулся за столик к Хоби, по виду, не скучавшему без него. Налил соджу и выпил.       — Все нормально? — спросил друг, занимаясь новой порцией мяса. Оно сладко шкварчало на гриле.       — Ага, — кивнул Чимин и налил еще, на этот раз обоим.       «По крайней мере он уже обратился в человека», — думалось ему, и это немного успокаивало, во всяком случае, человек Юнги гораздо менее опасен для окружающих, чем волк. И все же как будто это не то, что он должен был написать ему, как будто за этим «я люблю тебя» оставалось нечто совершенно иное, гораздо большее.       — Ну чего ты? Я же вижу, глаза грустные стали, — Хоби взял стопку, и Чимин тут же легонько стукнулся о нее своей, сказав с улыбкой:       — За нас!       И они выпили, закусив последними и уже остывшими кусочками мяса из первой партии. Чимин не мог понять, что происходит у него в голове, только что ему это не нравилось, и какое счастье, что алкоголь все сглаживал и смягчал.       — Я не надолго, — сказал он Хоби и подмигнул.       Зашел к бару, чтобы взять еще бутылку и две рюмки, и пошел прямиком к омеге. Улыбаясь своей самой очаровательной улыбкой. Он не должен был дарить ее кому-то другому, но так было нужно сегодня. Чтобы все получилось.       — А ты знаешь, — сказал он, присаживаясь напротив омеги, — что сидеть грустным, одиноким и без выпивки в таком заведении — противозаконно?       — Да? — вздохнул тот и посмотрел на него такими глазами, будто поверил и испугался.       Чимин рассмеялся и поставил перед ним стопку.       — Выпьешь со мной?       Парень ответил не сразу, неуверенно поерзал, посмотрел на соджу, обернулся на столик, где сидел Хоби в гордом одиночестве и уплетал мясо с кимчи.       — Давай, раз угощаешь, — сказал парень, и тут наконец у него проявилась довольная ухмылка.       Чимин засмотрелся на него и чуть не налил соджу на стол. Теперь со взгляда поближе он показался ему просто очаровательно милым, и пахло от него чем-то сладким, этот оттенок он не ощущал раньше.       Они выпили, и то, как омега поморщился, заставило улыбку Чимина сиять на лице еще дольше.       — Я заметил, ты тут давно один сидишь, почему?       — Вообще, брата ждал, но у него там… проблемы, и он, я думаю, все-таки не придет. А ты с другом?       — Да, и если хочешь, садись к нам, одному-то со скуки помереть можно, — говорил Чимин и даже не замечал, как флиртует с ним до безобразия очевидно. — Меня Чимин зовут.       Почему-то парень вдруг растерялся, хотя вполне спокойно принимал внимание к себе до этих последних слов, и Чимин подумал, что похоже, он уже знает его имя.       — Да, я… в смысле, да, можно и вместе посидеть, если твой друг не против, он ведь… вроде не из нас?       — Он человек, но в курсе, — кивнул Чимин, наблюдая за неловкостью и румянцем на щеках омеги.       — Окей тогда, — неуверенно улыбнулся он и встал, спеша сменить столик.       — Но сначала, — Чимин, все же крайне довольный, остановил его, несильно сжав запястье и тихо попросил: — Скажи мне, как же тебя зовут?       Омега то ли забыл собственное имя, то ли отвлекся на прикосновение альфы, требовательное, но нежное, и замялся, хлопая глазами. Приоткрытые губы показались Чимину такими же сладкими, как его запах.       — Джейсон, — наконец сказал он, почти прошептал.       — Приятно познакомиться, — довольно ухмыльнулся Чимин и встал из-за стола. — Пойдем, познакомлю тебя с моим другом.        А про себя подумал: «Какое интересное имя для этих мест».       Хоби им приветливо улыбнулся, когда Чимин подвел гостя к их столику, держа за плечи, и даже изобразил радостное гостеприимство, хотя явно был бы совсем не против пообщаться с мясом и закусками наедине, не участвуя в этой сомнительной операции. Они с Чимином перекинулись взглядами в моменте и прекрасно друг друга поняли. Один принимал правила игры и записывался в прямые участники, а второй обещал оплатить их счет. Все честно.       И когда вечер продолжился уже втроем, гораздо более интересно, но одновременно немного напряженно, если слишком много думать о сути этой встречи, Чимин подумал, что все же хорошо, что Хоби попался ему на пути и решил присоединиться. У него здорово получалось держать беседу и смешить, а зажатому омеге это было очень кстати. Плюс алкоголь, и он наконец расслабился достаточно, чтобы принять внимание альфы к нему за то, чем оно являлось на самом деле — за ухаживания. Джейсон был не против, даже когда их прикосновения стали происходить чаще, чем положено, а Чимин с удовольствием замечал, что скоро сможет спросить у него все, что нужно, и тот ответит.       — Ох, ну и времечка уже, — вздыхал и пьяно растягивал слова Хоби, — твой братишка, наверное, уже точно не придет?       — Если хочешь, можем проводить тебя до дома, — добавил Чимин с улыбкой.       Никогда еще он так не втирался в доверие к кому-либо, как сегодня, и чувствовал, что его личность делится пополам: на милого доброго ангелочка и обаятельного властного альфу. Потому что он, стараясь не давить слишком сильно, все же влиял на омегу всем, что у него было. И парень согласился. «Какая прелесть, — усмехнулся Чимин про себя, подливая только ему соджу. — А может, зайти чуть дальше?»       Это оказалось сильнее него, он не собирался делать больше необходимого изначально, но… что-то так и тянуло переступить черту, и как плохо, что за алкоголем и сладким запахом омеги его мыслям было уже не до здравомыслия вот совсем. Чимин захотел его, и когда наступила ночь, был уже уверен, что получит.       — Чимин-а, — тихо позвал его Хоби, когда Джейсон отошел в туалет, и вдруг очень серьезно посмотрел, будто и ни капли соджу в рот не брал. — Это что сейчас происходит вообще?       — О чем ты? Я втираюсь к нему в доверие, чтобы узнать про стаю.       — Да? А по-моему, ты к нему в штаны втираешься, — Хоби не шутил ни капли, но Чимин рассмеялся, хотя его брови хмурились.       — Прекрати, Хо, не придумывай, — бросил он и махнул рукой, глянув туда, откуда скоро должен появиться Джейсон.       — Чимин, это хреново кончится. Не мне решать за тебя, с кем спать, но я считаю своим долгом напомнить тебе, что не так уж далеко тебя ждет жуткий и опасный волчара.       — Все будет нормально, боже, — Чимин закатил глаза, так и усмехаясь всем словам друга. До мозга они не доходили.       На это Хоби смог только вздохнуть и покачать головой, его сомнения и недовольство оставались незамеченными и не принятыми всерьез. А потом вернулся омега, и весь спектакль продолжился до тех пор, пока бар не закрылся. Их вежливо попросили сматывать удочки, и Чимин захватил напоследок еще пару бутылок соджу перед тем, как оплатить счет.       Омега попытался возразить и предложить разделить, но все его слова, пусть и гораздо более смелые, чем в начале вечера, потонули и бесследно исчезли в легком, непринужденном объятии. Рука альфы легла на талию так, будто была там всю его жизнь, так естественно и нежно, а их губы оказались опасно близко, всего на мгновение, но этого хватило, чтобы наконец-то что-то в голове Чимина щелкнуло и включилось.       Когда они вышли на улицу и ветер зарядил каждому по хорошей, чуть отрезвляющий пощечине, все вместе двинулись туда, куда вел их омега, к своему дому. Добрые и приветливые альфа и человек проводят его, доставят в целости и сохранности, так они договорились.       А пока Хоби плелся чуть поодаль, смотря в телефон, Чимин никуда не спешил и через каждый шаг невзначай чуть клонился к омеге, касаясь его плеча.       — Слушай, могу я спросить? — сказал он с приторно милой улыбкой и состроенными глазами невинной овечки.       — Спроси, — усмехнулся Джейсон и отвел смущенный взгляд.       — Не мог не заметить твой запах, он необычный, не как у других омег, который я встречал.       — Мне такого раньше не говорили, — он улыбнулся шире, оттягивая вниз карманы куртки. — Вроде, просто сладкий, нет?       — Не совсем, кое-что в нем есть, — Чимин оглянулся на секунду, чтобы проверить Хоби, и хитро глянул на омегу. — Рядом с тобой случайно оборотни не ошиваются?       — Оборотни? — парень удивился, но Чимин этому удивлению ни капли не поверил.       — Да, я знаю парочку местных, очень характерный запах, — но состроил самое невинное лицо.       — Ну, есть знакомые такие, но мы с братом сами по себе живем, редко с ними встречаемся, — Джейсон говорил так спокойно и легко, что в целом Чимин мог бы поверить ему, если бы нос не убеждал в обратном. — Странно, что ты их от меня чувствуешь, у тебя такой сильный нюх?       — Бывает, когда напьюсь, — кивнул Чимин и засмеялся.       Да, шутка, просто мелочь, о которой они все должны скоро забыть. И он старался шутить и заставлять омегу смеяться, пока они все приближались к его дому. Явно не хватало еще пары шагов, чтобы завоевать его доверие полностью, но вскоре Чимин засомневался, что у него это все-таки получится, и стал мысленно готовиться немного надавить, параллельно думая, что делать с Хоби. В какие-то слишком личные моменты его втягивать не хотелось, но ведь он в самом деле сбежал из дома, не может же просто взять и вернуться по среди ночи, чтобы утром снова уйти.       — И что думаешь? — спросил друг, словно прочитав его мысли.       Он выгадал момент, когда их новый знакомый ушел чуть вперед, и подтянул Чимина к себе за локоть.       — Насчет ночи? Не уверен, если честно, хотел тебя спросить о том же.       — Я уже давно предупредил Миджин, что могу постучать ей в дверь в два часа ночи, один или с тобой.       Чимин удивленно посмотрел на него и негромко засмеялся.       — Ничего себе ты какой, а она что? Даже не послала тебя с таким ультиматумом?       — Сказала, за ящик соджу сдаст в аренду диван на одну ночь. Раскладывается, если что.       И не замечая сдавленных смешков друга, он кивнул на шедшего впереди парня, без слов спрашивая, попробует ли Чимин остаться с ним или сразу пойдет к Миджин. Пока тот думал и наблюдал за ним, омега остановился у темного, неосвещенного дома, на вид о котором даже можно подумать, что в нем никто не живет.       — Пришли, — обернулся Джейсон, посмотрев только на Чимина. — Спасибо, что проводили, и за вечер тоже.       Альфа подошел и положил руку ему на талию.       — Не за что, было весело, — сказал с улыбкой и прикусил губу, заметив, как омега смотрит на них. — Что ж, пора пожелать доброй ночи?       Секунда молчания, две, три, и парень усмехнулся, отводя взгляд и краснея.       — Вообще, если хочешь, можешь зайти, я сегодня один, — прошептал он.       Чего Чимин и добивался. Махнул Хоби, давая знак идти без него, и улыбнулся Джейсону.       — Ну пойдем, — выдохнул Чимин ему на ухо, чтобы закрепить результат, и все — мальчик растаял в его руках.       В полутемном подъезде пахло псиной так сильно, что невольно в голову пришел вопрос: действительно ли у него такой сильный нюх и никто этого не замечает, или кто-то держит его за полного идиота? Пока они шли до квартиры, пока омега открывал дверь, держа его за руку, Чимину окончательно стало понятно все. И это не огорчало, наоборот, распаляло еще больше.       Включив тусклый свет и раздевшись, Джейсон было потянулся к колонке на столике у входа, ведь тишина была гнетущей и давила сильнее и сильнее, в ней дыхание альфы звучало угрожающе. Но не успел.       Чимин схватил его и прижал к себе так крепко, что еще немного — и захрустели бы ребра. Омега шумно выдохнул и содрогнулся, когда горячие руки залезли ему под футболку. Мелкая дрожь и мурашки по коже, Чимин чувствовал каждую, чувствовал, как его сладкий запах раскрывается и становится приторным. Это могло значит только одно.       — Ты что, думал, я не пойму? — прошептал он ему на ухо, обжигая тяжелым дыханием, и прикусил мочку уха, вырвав долгожданный стон. — У тебя начинается течка, малыш, не ври мне, что не знал об этом.       Чимин припал к его шее, оставляя яркий, красный засос на нежной коже, и грубо двинул его бедра на себя, чтобы тот ощутил своей сладкой задницей его возбуждение. Чтобы его природа сработала против него самого и он не заметил, как Чимин тянется одной рукой в задний карман своих джинсов.       — Прости, надо было сразу сказать, — прошептал Джейсон.       Он захотел повернуться и поцеловать, но Чимин резко потянул парня на себя, отходя к стене, и впечатал его в нее всем телом. Щелчок. Холод стали коснулся шеи.       — Вы повторяетесь, малыш, — усмехнулся Чимин и прошелся языком по его щеке. Ему хотелось взять его прямо сейчас, грубо, заставить стонать, кричать и извиваться, но нельзя. — Если я не повелся на одного омегу, с чего вы взяли, что поведусь на другого?       — Я не понимаю, о чем ты, — чуть не заикаясь, ответил омега.       Гораздо громче, чем говорил раньше, и Чимин усмехнулся, если не сказать, что оскалился, как зверь, почуявший кровь. Ему не нужно было слышать тихих, крадущихся шагов за своей спиной, достаточно было лишь запаха, который все равно пробивался сквозь сладость течного омеги.       — Не надо играть со мной, — прорычал Чимин.       Разозлившись, он ударил парня лицом о стену и тут же увернулся в сторону от чужих рук, попытавшихся схватить его. Это было зря — все, что они задумали. Острое лезвие стилета в мгновение погрузилось под ребра гаммы, и тот закричал, теряя равновесие. Запах из «синего фламинго».       — Ах ты, сука! — хрипло бросил парень.       Явно с трудом выпрямился и шагнул к Чимину, замахиваясь, но тот отскочил назад и зарядил пяткой ему прямо в колено, а потом сразу обрушил навершие стилета по затылку. Хотел было закончить размашистым ударом ноги в челюсть, но вдруг от удара по хребту весь воздух выбило у него из легких. Чимин упал на пол, пытаясь вдохнуть. Темнота расползлась у него перед глазами, звуки стихли.       Он не потерял сознание. Чимин все еще был там, в этой квартире, куда его заманили с мыслью, что он ничего не поймет, пропал не он, а все вокруг. И темнота заполнилась красными следами волчьих лап, тусклых и давних, ярких и совсем свежих. Еще одного удара по голове он не почувствовал вовсе, и как потекла кровь по волосам на лоб и шею, тоже. Чимин улыбался.       — Я же сказал, не надо играть со мной, — сказал он, не слыша собственный голос.       Эти двое должны были заплатить за это, и они заплатили. Хотя сам Чимин едва понимал, что делает, но ему было так приятно, так горячо в груди. Запах крови смешивался со сладким, тягучим запахом течного омеги, такого желанного, такого соблазнительного в своей лживой стеснительности. Крики и хрипы затмевало собственное тяжелое дыхание, изо рта вырывался пар, и так странно, чарующе было, что однажды он все это уже слышал, видел, ощущал.       Чувство дежавю пронзило его насквозь, когда лицо вдруг обдало холодом, и ветер растрепал его волосы в стороны. Мир наконец-то стал выплывать из тьмы, следы меркли, и первое, что Чимин увидел — это напуганные и одновременно крайне недовольные глаза друга. Такие реальные, что он заулыбался от счастья.       — Почему ты еще здесь? — прошептал Чимин, прижимаясь к Хоби.       — Чимин-а… что ты сделал?..       С его дрожащих рук на асфальт медленно падали капли крови.