Интересные люди

       — Что?! Не зачеркнулся?! — громко раздалось в комнате 213.       Уже был вечер. Парни вернулись поздно в общежитие, чтоб пункт наверняка выполнился, но что-то пошло не так. Побрацкий кинул конспект на кровать, а сам сел напротив, устало потирая переносицу. Душнов скривился от небрежного обращения с тетрадью, но сейчас больше волновало другое. Призрак подлетел и ещё раз изучающе посмотрел на конспект.  — Если так подумать, я же вообще-то и при жизни занятия пропускал, — спустя минут раздумий выдал Душнов.  — Серьёзно? — Дима посмотрел недоверчиво на Олежу, — я думал ты из тех, кто даже больным на занятия ходит.  — Ну, там помощь кое-кому нужна была, так что я иногда отпрашивался, — ответил Душнов продолжая смотреть на невыполнившийся пункт.  — И кому же? — поинтересовался Побрацкий.       Олежа вздрогнул.  — Неважно, — промямлил Душнов и продолжил, — короче, наверное, если у прогула есть причина, то это и не прогул вовсе, а ты сегодня Антону помог, так что возможно из-за этого и не зачлось.       Дима тупо посмотрел на Душнова, осознавая ситуацию. Побрацкий скривил лицо, повернулся и ругнулся в сторону  — Звёздочкин… Ну конечно, блять, даже тут умудрился вмешаться.  — Ну вообще ты сам преподавателю попался, — рационально подметил Олежа. Дима повернулся в его сторону и злобном взглянул. А после устало на выдохе произнёс:  — Зашибись, — небольшая пауза и Побрацкий добавил, — и что, завтра снова попробуем?  — Не стоит с этим частить, а то вдруг тебя реально выпрут из университета. Подожди, надо подумать.       Олежа вспоминал, что за сегодня было, может тут ещё есть какая-то загвоздка и не всё так просто. В это время Дима начинает собираться и раздраженно надевать курточку. Олежа, как только это заметил, сразу в непонимании спросил:  — Ты куда?  — Курить. После короткого, тихого ответа последовал громкий хлопок двери. Дима поспешно вышел, пытаясь держать себя в руках.       Опять. Опять ничего не получилось. Даже тут ничего не могу сделать. Ну, а что? Там такая ситуация была, что хер ему откажешь.       Побрацкий шумно выдохнул.       Звёздочкин лишь случайность, а лохонулся я сам.       Когда признаёшь свои косяки, вроде становится легче, а вроде ты ещё больше в себе разочаровываешься. Побрацкий пытался найти пачку в кармане и выходил на улицу уже с сигаретой во рту, рыская в поисках зажигалки.

***

      Уже в течение недели Звёздочкин пытался разобраться с проблемой возникшей на территории близкой университету, где он учился. Не то что бы он разбирался со всеми барыгами и им подобными раньше, просто сейчас времени стало больше и нужно его было чем-то занять. Около пяти месяцев Дипломатора нет, а следовательно нет и дела, которым Антон занимался последние несколько лет. Звёздочкин и сам понимал, что ввязаться опять в подобные проблемы, было решением достаточно опрометчивым. Но он уже пытался закрывать глаза, не слушать, молчать — не получается. Есть мысли, с которыми не хотелось оставлять себя наедине. Решение проблемы распространившихся новых наркотиков ещё и на пользу будет, да ведь? Это ведь то, чем он хочет заняться? А чего он вообще хочет? Вопросы вроде бы простые, но почему-то вместо ответов, от них лишь вязкая, противная пустота.       В аптеках опять пропала марганцовка. Это одно из веществ, с помощью которого можно синтезировать определённый вид наркотика. Однако тот убивает слишком быстро. Человек буквально гниёт заживо. Поэтому вскоре спрос на этот запрещённое вещество упал. Но к сожалению, не всё так просто. Нашлись химики, которые смогли добиться лучшего продукта с почти что теми же реагентами. И теперь эта дрянь распространилась. В том числе, она была замечена и среди студентов вуза, в котором учился Антон.       Из документов стало известно несколько общежитий, в которых происходили сомнительные мероприятия, в том числе и общежитие №12. Антон решил начать именно с него. Это общежитие не было самым близким зданием или наиболее вероятным для подобной противоправной деятельности, но это место затрагивало нечто личное. Поэтому Антону было легче разобраться с ним с самого начала. О комнате 213, где умер студент Олегсей Душнов, стали ходить слухи. Некоторые из них скорее всего появились из-за людей, решивших, что освободившаяся комната лучшее место для вечеринок. Антон сжался от мысли, что кому-то настолько плевать. Такие истории могли быть следствием неадекватного состояния рассказчиков. Но студенты пили, пьют и будут пить всегда, тут их не за что корить, так сложилось. Однако раньше почему-то таких слухов не ходило. Поэтому стоило проверить.       Попросить записи камер, наверное, было бы слишком, так что пока достаточно просто поговорить с теми, кто работает здесь. И хоть сплетни и обросли каким-то новыми подробностями, порой даже противоречащими друг другу. С наркотиками вроде особо никто не связывался. Или хорошо скрывал это. Антон шёл уже к выходу после опроса всех кого нужно. Не хотелось привлекать к себе слишком много внимания более настойчивыми и подробными допросами. Нужно идти проверять дальше, куда сейчас ближе всего поехать.       Антон выходил из общежития, доставая ключи от машины и пройдя чуть дальше, почуял запах сигарет. В этом нет ничего необычного, но когда к аромату никотина и смол прибавились ещё и какие-то шорохи, Звёздочкин по привычке оглянулся на звуки.       На контрасте с тускло-желтым светом фонаря горел огонёк сигареты в руках Побрацкого. Тот стоял, облокотившись на столб фонаря, с опущенной головой, левой рукой в кармане, а в правой руке держа сигарету. Её Дима вновь поднёс к губам, чтобы сделать ещё одну затяжку, и с сжатой сигаретой в зубах поднял голову, посмотрев в небо. Краем глаза Побрацкий заметил прохожего, но решил на незнакомца не обращать внимания. Но тот не уходил. Дима насторожился, и всё-таки взглянул на фигуру странного человека. Младший удивился, узнав в прохожем Антона, но на своё удивление даже расслабился, встретив знакомого.  — Что-то часто мы с тобой видимся в последнее время, — говорит Дима, выдыхая белый дым и пытаясь вместе с ним выдохнуть недовольство.  — И не говори, сам удивляюсь, — отвечает Антон, хотя больше всего он удивляется тому, что эта встреча, несмотря на не самое лучшее состояние Дмитрия, отдаётся чем-то тёплым внутри.       Дима хмыкает. Звёздочкин всё ещё держит дистанцию. Старший поворачивается немного в сторону, обдумывая, как лучше поступить. Ему нужно идти, но…  — Извини, — Антон произносит это скорее не чтобы извиниться, а чтобы начать диалог, — у тебя, наверное, были дела, раз ты ушёл с пар, мне не стоило тебя задерживать.       Младший часто заморгал, услышав достаточно неожиданную фразу. Шум улиц немного разбавлял паузу, однако делу это не очень помогало.  — Я не долж…  — Всё в порядке, — курящий прервал собеседника.       Ещё пару минут назад Дима злился на него, хотя скорее на ситуацию и образ Антона, который преследует Побрацкого с самого первого курса. Тот бесячий образ идеального человека, который во всём прав и ему не приходится извиняться. Но встретив Антона в живую, смотря на его понурую фигуру и слушая его извинения буквально не за что, Дима почувствовал какое-то единодушие с этим человеком.       «Хах, о чём это я? И что это я о себе возомнил? Куда уж мне себя сравнивать с таким образцовым студентом», — старые мысли и установки, как плохая привычка, не отпускали.  — Какие дела? Я просто прогуливал как обычно, — Побрацкий усмехнулся, но получилось как-то вяло, — может мы особо не общаемся, но то что безалаберный студент, мне кажется, ты и так знаешь.       Антон наклонил голову и многозначительно посмотрел на Диму. И подошёл ближе к нему. Запах сигарет стал чувствоваться ярче, но он оттенялся ароматом уличной влаги и приближающейся зимы, так что не бил сильно в голову. Звёздочкин остановился со словами:  — Знаю, но это не редкость среди студентов. Впрочем не такой уж ты и «безалаберный». Слышал, что недавно была вечеринка, а ты там даже не присутствовал.  — А-а-а, та, которую обдолбанные испортили. Ну и хорошо, что меня там не было, не хватало ещё проблем с наркошами.       Старший вопросительно посмотрел.  — В первый раз об этом слышу. Таких подробностей твои сокурсники не упоминали.  — А кто тебе их расскажет. Не думаю, что это тебе интересно, если бы ты что-то и принимал, то явно подороже, да и получше.  — Мне не то что бы интересно, но не хотелось, чтобы эта дрянь распространялась около университета. Так что такое стоит по крайней мере пресекать.  — Ага, и поэтому ты тут шастаешь?       Антон замер. «Чёрт». Он думал слишком много, а потому даже не понял, что Дима сказал это в проброс и несерьёзно, но неправильные выводы были уже сделаны. «Как говорят, лучшая защита это нападение, да?» Старший повернулся и посмотрел прямо в глаза студенту и твёрдо сказал:  — Даже если так, какие-то проблемы?       Дима выгнул бровь. Этого он сейчас не понял. Фраза была сказана как-то странно. Если до этого голос Антона был всегда спокойно рассуждающим, как будто тот был выше всего, что происходило, то почему-то сейчас почувствовались его… эмоции? Побрацкий всё еще глядел на Звёздочкина с серьёзным лицом, но пустыми глазами. И это было так непривычно.  — Тебе заняться что ли нечем? — спрашивает в ответ, защищаясь, и потом шутливо улыбается, — днём работаешь… как там?.. волонтёром, а вечером охотишься на барыг?  — Ты так говоришь, как будто я постоянно этим занимаюсь. Моё свободное время, как хочу, так его и трачу.  — Чувак, тебе нужно, ну не знаю, хобби какое-то, — Дима не ведётся на провокацию и продолжает, даже пытаясь как-то помочь.       Антон свёл брови в непонимание и открыл рот, пытаясь найти подходящие вежливые слова, чтоб собеседник просто отстал сам.  — Типо музыка, сериалы или там готовка какая-то, — поясняет Побрацкий, сам не понимая что творит и зачем.  — У меня нет на это времени.       Начинавшаяся спокойно беседа переслала в нечто очень неудобное. Антон уже начал жалеть, что подошёл. Надо было это заканчивать.  — А чтобы рыскать по универу и что-то вынюхивать, дак на это время есть?  — А что? Тебе то какое дело?  — Глаза мозолишь.  — Ха, ну извините, — Звёздочкин ответил с сарказмом и развёл руками. В ответ на такое редкое поведение Антона Дима лишь проворчал себе под нос:  — Ты кем вообще себя возомнил? Дипломатором что-ли?       Это добило.  — Нет, никем я себя не возомнил, — Звёздочкин начал говорить холодно и продолжил также, твёрдо выговаривая каждое слово, — Дипломатора больше нет, — он знал это сам, однако произносить это вслух было всё ещё тяжело, — но проблемы никуда не исчезли. Я просто решил разобраться с теми, которые находятся около меня.       Дима покрылся мурашками. Причиной их был тон Антона. Таким ледяным он был впервые. Побрацкий даже не скрывал своего напряженного боязливо-изучающего взгляда. Звёздочкин в ответ лишь бросил краткий взгляд на младшего.  — Не важно, забудь.       Молчание. Антону хотелось убежать. Дима не понимал, да и не знал конкретных причин такого поведения Звёздочкина, но, наверное интуитивно, чувствовал сложность происходящего. Это давило на обоих. Антон даже не хотел придумывать оправданий для своего ухода. Его серьёзное лицо стало уставшим и отчуждённым. И резко сменилось услышав:  — Я могу скину адрес вечеринки, если надо.       Звёздочкин повернулся на источник этой фразы. Дима смотрел прямо, иногда поглядывая куда-то за спину старшего. Антон стоял столбом, просто запутавшись. Сначала возвращение в место, где погиб друг, потом даже приятная встреча с Дмитрием, после разговор именно на те темы, которые Антон не хотел трогать, а потом надежда на продвижение в деле, которым он занимается. Да, давно у него не было таких эмоциональных качелей. Он за этот день испытал больше, чем, наверное, за последние месяцы. Это так непривычно чувствовать так ярко. Пока Дима ждал хотя бы какого-то ответа, он сделал последнюю затяжку, потушил об столб фонаря и выкинул окурок в урну. Но терпением Побрацкий никогда не отличался.  — Ладно, забей, если тебе не надо.  — Мне бы это очень помогло, — наконец-то ответил Антон.       Дима посмотрел на Звёздочкина, сам не понимая, зачем опять ввязывается в не своё дело. «Как-то долго думал, но я сам же предложил.» После достал телефон и, открыв социальную сеть, стал искать Антона. Тот даже не был удивлён, когда увидел, что находится в черном списке у Побрацкого. Но Дима это особо и не скрывал.  — Да, да, ты у меня в ЧС был кинут.  — Не знаю плакать мне или смеяться от этого, — сказал Антон, находясь теперь немного навеселе от этого факта.       Побрацкий в ответ лишь недовольно зыркнул и закатил глаза. Получив сообщение, Антон поблагодарил и, оставшись стоять на месте, стал прикидывать дальнейший план действий. Дима стоял неподалёку. Сигареты, как на зло, закончились, и тот не знал куда себя деть. Уйти как-то было не очень, поэтому Побрацкий стоял с руками в карманах и переступал с ноги на ногу, оглядываясь на Антона. Лишь какой-то адрес сделал Звёздочкина более оживлённым что ли. Таким его видеть было даже приятно.       Антон так долго думал именно потому, что с сейчас в его голове была куча мыслей, которую хотелось поскорее разобрать и проструктурировать. Однако Звёздочкин вспомнил, что сейчас с Побрацким, который дёргается и смотрит недовольно куда-то на окна. Дмитрий реально сегодня помог, это нельзя не отметить.       Удивительно как человек, который успел сегодня довести Звёздочкина, в то же время оставил о себе сразу несколько ярких и приятных моментов. Дмитрий странный. Он выбивался из всего привычного Антону, вызывая что-то необычное. Поэтому Антон даже не мог понять, хорошо это или плохо. Ему нужно идти. Пришлось себе напомнить, что если взялся за дело, то надо его довести до конца.       Быстро попрощавшись и даже не услышав того же от Дмитрия, Звёздочкин зашагал от общежития также погружённый в свои мысли. Но что-то было не так, как будто что-то упустил. И чем дальше он отходил, тем сильнее это чувствовалось. Зачем он вообще подходил к нему? Чтобы допросить? Нет. Чтобы извинится? Тоже нет. И уж точно не чтобы ворошить свои старые раны. Антон находился в непонятном смятение, осознавая всю иррациональность сделанного. С этим легко было бы смирится, если бы это было случайностью. Но сколько раз он проходил мимо Побрацкого все эти годы. Почему он не поступил сейчас также? Это не те вопросы, на которые Звёздочкин мог ответить прямо сейчас, а ему нужно было хотя бы какое-то чувство завершённости. Одна мысль всё-таки была, но как бы потом не пожалеть, если он её скажет. Антон оглянулся назад и уже вслед уходящему Дмитрию кинул:  — Знаешь, Дима, мне почему-то кажется, что мы с тобой поладим, — на последних словах Антон приподнял уголки губ. Побрацкий обернулся, стоя уже около дверей общежития. Из-за мягких теней от далеко стоящего фонаря, лёгкая улыбка Антона была нежно-успокаивающей.  — Ну, посмотрим, — Дима слишком засмотрелся на это, перевёл взгляд в сторону, а после вновь посмотрел на Звёздочкина и в шутку добавил, наклонив голову, — это зависит от того, как ты себя ввести будешь.       Наверное, даже неделю назад Побрацкий так бы не ответил, но сейчас… Сейчас всё было как-то по-другому.  — Много не жди, могу разочаровать, — Антон сказал будто не всерьёз и отвернулся, ещё шире улыбнувшись.  — Ты? Разочаровать? — Дима также наигранно ответил, — думаю в этом, я преуспею больше чем ты, Антон Эдуардович.  — Не стоит быть к себе таким строгим Дмитрий Сергеевич, — передразнил Звёздочкин.  — Странно это слышать от тебя.       Парни посмотрели друг на друга в последний раз может и устало, но в тоже время так расслаблено. Было поздно. За день произошли некоторые неприятные вещи, однако сейчас было так умиротворенно. Побрацкий начал моргать чуть чаще обычного. Глаза уже слипались. Его клонило в сон.       На выдохе они ещё раз попрощались. Одновременно. Это вызвало глухой смешок, после которого, тихонько кивнув, студенты разошлись кто куда. Им обоим было о чём подумать. Похоже сегодня сон будет коротким.