May we meet again | Второй шанс на жизнь

      Как часто вам говорят, что вы умерли? Вернее, умирали, но сути это не меняет. А мне вот по какой-то причине сказали именно это. Удивлена ли я? Возможно. Выбило ли меня это из колеи? Определённо нет, потому что вечером у меня прогулка с Эванс, и сейчас я пытаюсь придумать план того, как бы выудить из неё побольше информации о Снейпе, потому что сроки поджимают — через неделю в Хогсмиде будет встреча потенциальных Пожирателей. Последнее время на меня свалился целый ворох проблем, и я, если честно, слушала Элисон вполуха.       — Так я была мертва? — спросила я, рассматривая корешки книг в книжном шкафу, стоящем позади Элисон.       — Получается так, — развела руками наставница. — Вселенная пытается тебе об этом сказать. Твоя анимагическая форма напрягла Сержа ещё в момент твоей регистрации в реестре анимагов.       — Так вот ещё одна причина, по какой меня взяли в Двадцатку? Говорила же, что это не просто так, — пробурчала я себе под нос.       — Не только, — покачала головой Элисон. — Твоя мать была воистину великой женщиной. Серж был её учеником; когда вы пустились в бега, Геката, то есть Дорея, попросила его присмотреть за тобой. Он был ей обязан постом главы Двадцатки, поэтому согласился. Он решил, что взять тебя к нам — наилучший вариант: ты будешь под присмотром…       — А вам это выгодно, — продолжила я. — Пока вы плетете интриги, я ищу информацию на детей, которые в будущем будут для вас проблемой. Девочка-подросток должна была от радости, что её взяли в такую организацию, в штаны наделать. Выгодно: я под присмотром, информация поступает, а преданность из-за юношеского максимализма зашкаливает.       Элисон качнула головой в знак согласия, а я лишь ухмыльнулась. Разбитая девочка, потерявшая родителей и искренне желающая отомстить за них, — лучший кандидат для шпиона.       — Так что там с анимагической формой? Вы ведь не просто так хотели мне об этом сообщить?       — Нет. — Элисон встала из-за стола и подошла к книжному шкафу. Она бросила на стол, передо мной, одну из своих книг. — Ты не первый такой анимаг, и это не такая уж необычность. Люди, имевшие дело со смертью, нередко становились жертвами судьбы, которая оставила на них свои отпечатки.       Я взяла книгу в руки и пролистала: там было множество людей и их анимагических форм, они все были похожи на мою, но в тот же момент другие — большие, маленькие, более странные, похожие на кошек, собак, птиц.       — Особенность вашей анимагической формы в том, что вы можете перевоплощаться в нужных вам животных. Не во всех конечно, но похожих. Твое животное похоже на смесь кого-то из кошачьих и гримма. После должных тренировок ты сможешь научиться становиться меньше, больше или стать кем-то полноценным: гриммом, кошкой, гепардом. Но это по нашим предположениям. Серж отдал приказ — бросить все силы на это. Несомненно, наши тренировки будут, но не в таком количестве. Мы найдем тебе учителя и…       — И последние оставшиеся силы иссякнут, — воскликнула я. — Я больше не могу. Как вы не можете это понять. У меня не остается времени на школу, себя…       Элисон в мгновение ока оказалась рядом со мной, схватила меня за подбородок и посмотрела прямо в глаза. Я напряглась. Признаюсь, мне стало страшно.       — Послушай, девочка. Двадцатка — это не игрушки. Ты не можешь просто так сказать, что тебя что-то не устраивает; ты дала согласие, а это значит, обязана работать.       Элисон уже сидела на своем месте, сложив руки на груди и смотря мне прямо в глаза. Я поняла, что разговор окончен и встала.       — И поспеши с информацией о Снейпе. Ты новичок, поэтому Серж пока терпит, но не дай ему повода сделать тебе или твоим друзьям плохо.       Я вздрогнула и пошла в сторону камина.

***

      — Смотри. Эванс очень доверчива и наивна, но это лишь с виду. Она не просто так нравится твоему братцу. — Давал мне последние наставления Алекс. — Старайся побольше шутить; не спрашивай о Снейпе в лоб, а аккуратно подведи к этой теме.       Алекс сидел в огромном синем кресле с гостиной Рейвенкло, держа в руках свой старый блокнот, который Тая подарила ему на четырнадцатилетие. Он смотрел на меня с долей беспокойства, обычно несвойственной ему.       — Алекс? — позвала я. — Все в порядке. Не стоит переживать из-за моих проблем.       Алекс качнул головой, будто прогоняя наваждение. Его голубые глаза устремились на запястье, где была татуировка, которую Двадцатка использовала для накладывания на меня клятвы.       — Слушай, я не понаслышке знаю, что задания Двадцатки нужно выполнять. А ты… — друг замялся, пытаясь подобрать слова. — А ты слишком прямолинейна для того, чтобы добывать информацию окольными путями. Эванс не дура, Дор, она прекрасно поймет, что тебе нужна информацию о Снейпе. Они хоть и находятся сейчас не в лучших отношения, но всё же дружат, и просто так она не выложит тебе его биографию.       Я присела рядом с Алексом, сняв очки и протерев переносицу. Из груди вырвался глубокий вздох, я покачала головой.       — Знаю, — прошептала я. — Но мне нужны эти чертовы сведения. Они требуют, а я… Я устала. Что было в моей голове, когда я согласилась?       — Жажда мести?       — Вероятно, — кивнула я и замолчала на несколько секунд, потом растянула губы в ухмылке: — Шпион из меня, конечно, не очень, зато говорят я очень обаятельна. Эванс не устоит.       — Не думаю, что Эванс питает слабость к девушкам. Только ты у нас любишь эксперименты. Ауч. — В Алекса прилетела синяя подушка с серебристой окантовкой. Я улыбнулась, наблюдая за его недовольным лицом.       — Слушай, — я встала с кресла, — я справлюсь. Не знаю как, но справлюсь. Это как игра, а ты знаешь, что я не люблю проигрывать.       Алекс закатил глаза, я показала ему язык и пошла в сторону выхода из гостиной.       — Кстати, — повернулась я, — на следующих выходных меня в Хогсмид позвал Логан.       — Не говори об этом Эванс, а то заревнует, — усмехнулся он, а я вышла из гостиной под его напористый взгляд в мою спину.       Мы должны встретиться рядом с полем для квиддича. Я шла как раз к нему, когда столкнулась с Хагридом. Огромный мужчина с бородой, являющийся лесничим Хогвартса, частенько разрешал мне, Тае и Алексу посидеть у него вечерами. Хагрид любил рассказывать нам истории о прошлом своим басистым голосом и кормить нас черствыми кексами, которые он пёк в огромных количествах.       — Дорея? Ты что ли? — громкий голос лесничего разбавил тишину вечера. Дорея сильно кивнула головой, чтобы Хагрид это заметил.       — Привет, — помахала она рукой. — Что ты делаешь в Хогвартсе так поздно?       Было не очень-то и поздно. До отбоя ещё пару часов, но обычно Хагрид в это время заканчивает свои дела и садиться с чашкой горячего чая на огромную кровать в своей хижине, чтобы почитать утренний «Пророк».       — Дык вот, — помахал он связкой неизвестных Дореи растений. — Клык нашёл эту травку в лесу, когда мы гуляли. Ну я и сорвал один из цветков, показал Слизнорту, так тот чуть от радости не заплакал. Говорит, мол это какой-то важный цветок для зельев. Вот мы с Клыком и ходили искали их. Он, оказывается, чуйку на эти травки имеет.       Я посмотрела на пучок растений в огромной руке Хагрида. Он держал её так, что можно было разглядеть только цветки. Они оказались очень красивыми: голубыми с синим отливом по краям и белым в середине. Казалось, будто он переливается. На каждом из цветков было распущено ровно по семь лепестков, и я невольно улыбнулась, вспоминая магловскую сказку о цветке, исполняющем желания.       — Подожди, — оторвалась от разглядывания цветков я. — Кто такой Клык?       — Так ты ж не знаешь, — покачал головой лесничий и его борода затряслась. — Недавно, летом, я, значит, пошёл в Лютный. Мне яда нужно было для сорняков прикупить, а он, зараза, только там продается. Ну и наткнулся я, значит, на какого-то шута, который издевался над щенком. Щенок скулил, пытался вырваться. Ну мне и стало его жалко, я подошел, припугнул гада и забрал щенка. А у него клыки вот такущие, — Хагрид развел большой и указательный пальцы. Он явно преувеличивал, но я всё же удивилась, если у собаки клыки хотя бы сотой части от того, что показывает Хагрид, то он явно немаленький. — Теперь он у меня живет. Клыком его и назвал.       — Ого, — восхитилась я. — Тебе теперь не так одиноко. — Хагрид улыбнулся. — Ладно, рада была встретить тебя. Надеюсь, мы с Алексом отыщем время к тебе наведаться. А сейчас мне пора.       — Да, давай, а то мне тоже Слизнорту отдать надо, — произнес Хагрид и опять потряс связкой синих цветков.       Я опять уставилась на цветки. Названия я их не вспомню, но они точно были в нашем учебнике. Там говорилось, что они жуть какие редкие и вроде не ядовитые. Все, что я помню.       — Слушай, Хагрид, а не поделишься одним цветком со мной?       Хагрид задумчиво посмотрел на связку, почесал свободной рукой затылок и торжественно вручил мне один из цветков.       — На. Только Слизнорту не говори, что я тебе его дал, а то он мне башку-то на раз отсечет.       Я схватилась цветок и радостно улыбнулась. В близи он оказался таким же красивым, как и вдали.       — Спасибо большое, Хагрид. Я пойду. Пока.       Мы с Хагридом попрощались, и я направилась к месту встречи с Эванс. Она уже ждала меня, облокотившись на дерево. Её рыжие волосы разметались по светло-желтому платью в горошек, поверх которого была надета мантия. Всё-таки уже осень, на улице прохладно.       — Привет, — помахала я ей.       Лили повернулась и облегченно выдохнула.       — Я думала, ты не придешь.       — Извини, меня задержали. Это тебе, — протянула я девушке цветок.       Лили выхватила его у меня из рук и стала разглядывать со всех сторон.       — Это же Любисток. Он очень-очень редкий. Откуда?!       — Это любисток? — я удивленно посмотрела на цветок в руке Лили, пытаясь понять, как это относится к тому растению, из которого мы готовим дурманящую настойку.       — Да, — кивнула Лили и её волосы подпрыгнули. — Одна из разновидностей, вернее. Этот вид у нас почти не растет.       — У Хагрида растет всё, — ухмыльнулась я.       — Он не дозревший, поэтому пока не ядовит. — Я вопросительно посмотрела на Лили. — Вот, смотри, видишь листья с белыми полосками? — Я кивнула. — Значит, они не дозрели ещё.       Я лишь улыбнулась, а Лили удивленно продолжила рассматривать цветок, вертя его в руках.       — Пойдем? — спросила я. Лили подняла голову от цветка и кивнула.       Несколько минут мы шли по школьной территории, вдыхая прохладный воздух, молча. Молчание было весьма неловким. Я понимала, что в лоб спросить про Снейпа нельзя, необходимо как-то подвести тему, но как — я не имела совершенно никакого понятия.       — Так почему ты пригласила меня? — спросила Лили.       Я слегка замялась, но быстро нашла, что ответить.       — Мне хотелось позлить Джеймса, — пожала я плечами, — последнее время у нас весьма плохие отношения.       — Думаю, они наладятся, — улыбнулась Лили. — Джеймс отходчивый вообще-то… С Сириусом он тоже несколько дней не разговаривал, а сейчас ничего.       — Я заметила, — усмехнулась я. — Он и правду отходчивый, всегда был таким, но знаешь, мне обидно, что он решил, будто я специально не призналась ему. Будто мне действительно хотелось врать всем несколько лет подряд.       Лили одобряюще улыбнулась. В голове у меня возник образ Снейпа, и я тряхнула головой, отгоняя мысль о том, что мне нужно как-то подвести разговор к этой теме.       — А что у вас с Джимом? — спросила я, лукаво улыбнувшись.       Лили смутилась и отвернулась от меня на секунду. Я вопросительно на неё посмотрела. Казалось, эту девушку невозможно смутить.       — Ничего, — ответила я.       — Да? Мне так не показалось…       — Он просто бегает за мной хвостиком и всё. Не думала, что это затянется настолько. Раньше мне казалось, что он просто беситься из-за того, что я общаюсь с Северусом, но сейчас мы с ним почти перестали пересекаться, а рвение Поттера только усиливается.       — Вы перестали общаться со Снейпом? — удивилась я.       Я действительно не знала об этом. Последнее время у меня не так много возможностей посплетничать с Таей или Алексом. Да и на Снейпа, если честно, я почти не обращала внимания, хотя стоило бы, учитывая последние события и приказ начальства.       — Да… — Лили грустно улыбнулась. — Знаешь… Последнее время он почти перестал общаться со мной, а сейчас… Его компания это в основном Мальсибер, Розье и Эйвери. Северус стал увлекаться темной магией. Несколько дней назад они напали на Мэри Макдональд, когда она одна гуляла рядом со стадионом. Северус поддержал их… Вернее, он просто ничего не сделал. — Лили вздохнула. — Боюсь, наша дружба скоро закончится, если от неё ещё что-то осталось.       Я выругалась про себя. Мне определенно не нравилось всё это: ни оборвавшаяся дружба Эванс и Снейпа, ни его дружба с детьми людей, которые без сомнений поддерживали Темного Лорда. Не сказать, что я этого не знала, но то, что рассказала Лили… Возможно, Двадцатка будет недовольна мной.       — Это действительно плохо. Надеюсь, у вас всё наладится. Если честно, я даже не знаю, как вы вообще начали общаться. Такой хмурый и мрачный Снейп и оптимистичная и добрая ты.       — Северус не такой плохой, как кажется… Думаю, он просто хочет, чтобы его заметили. Мы познакомились с ним в деревни в Коукворте, где живет моя семья и его. Он рассказал мне о магии и был моим единственным другом. Когда у меня проявилась магия, то мне стало сложно общаться со сверстниками… Он принимал меня такой, какая я есть. — Лили вздохнула. — Сейчас… Он стал меняться, его интересы начали меняться, а может они всегда были такими, а я этого не замечала. Он всё-таки вырос в такой семье.       Я встрепенулась.             — Какой семье?       Признаться, я понятия не имела ничего о семье Снейпа. Последнее время я наблюдала за ним, а вот узнать, что-то о его семье даже не подумала.       — Знаешь… — Лили замялась. — Его мать вроде чистокровная, на сколько я знаю, а вот отец магл. Тобиас… Он пьет и не работает почти, поэтому Снейпам не на что жить. Я могу ошибаться, но думаю, что он бьет Северуса и его мать.       — Бьет? Волшебницу?       Я остановилась прямо посередине дорожки, которая вела к теплицам.       — Да… В их доме не принято использовать магию.       — А кто его мать? В девичестве то есть…       Лили пожала плечами.       — Он никогда мне не говорил, но я знаю, что она чистокровная. Из какого-то распавшегося рода, наверное, раз Северус не разу не говорил про родственников.       — Вероятно, — кивнула я, задумавшись.       Я мало знакома с чистокровными домами Британии, поэтому даже предположить не могу, к какому принадлежала мать Снейпа. Да и не факт, что он похож на родительницу, так что это практически невозможно.       Ещё некоторое время мы говорили с Лили о Снейпе, но ничего особенного она мне не рассказала, да и самой гриффиндорке эта тема была неприятна, судя по её лице.       Мы дошли до теплиц, в которых были посажены какие-то лекарственные растения. Лили что-то заворожено говорила о них, но я мало что поняла из её речи, поскольку мои знания в этой сфере были весьма скудными.       — Так что у вас там с Сириусом? — лукаво улыбнувшись, спросила Лили.       Я удивленно посмотрела на неё, переведя взгляд с листов руты на её зеленые глаза.       — У нас? С Сириусом? Ты про Блэка, да? — Лили кивнула. — Кроме взаимной неприязни, ничего.       — Но он так на тебя смотрит…       — Как? Представляя перед собой, как я падаю с Астрономической башни? Уверена, у него в шкафу висит отдельная парадная мантия на мои похороны, украшенная огромным мужским половым органом из блесток.       Лили засмеялась и закрыла лицо руками.       — Почему она должна быть украшена этим? — сквозь смех спросила Лили.       — В моей фантазии Блэк после моей смерти поймет, что скучает по мне и по моему невыносимо уникальному юмору, поэтому в знак уважения мне признается, что он гей.       Лили продолжила смеяться.       — А если серьезно, то у Блэка странная мания на тебя, — сказала девушка, когда закончила смеяться. — Он курса с третьего постоянно смотрит на стол Рейвенкло и даже пытался заставить Джеймса простить тебя.       — Ты перечитала любовных романов, Эванс, — засмеялась я. — На третьем курсе Блэк узнал мое настоящее имя, а Джеймса пытался заставить простить меня, потому что и сам был к этому причастен.       Лили пожала плечами.       — Вообще Сириус не очень хороший парень, — добавила Лили спустя пару секунд.       — Я, конечно, никогда не питала к нему хороших чувств, но чтобы Святая Эванс так говорила о нем… Что же он такого сотворил? Не сделал домашку по Зельеварению? — усмехнулась я.       — Ты разве не знаешь? — я удивленно посмотрела на Лили. — Ах да, ты тогда уехала из Хогвартса на похороны родителей.       — Эванс, да ты заинтриговала меня… Рассказывай.

***

      — Так вот, оказалось, что Блэк каким-то образом обидел эту девочку, и она пришла со встречи с ним вся в слезах и с надписью «шлюха» на лице. Лили мало что знает, потому что ни разу не общалась с ней, — закончила пересказывать события прошлого года Алексу. — Мерлиновы подштанники, — выругалась я.       Конец моей мантии застрял в кустах колючки.       — Ты сама предложила эти коротким путем. Можно было и не через заросли цапня идти, — сказал Алекс, пытаясь оторвать от моей мантии длинный побег колючки.       — Я была уверена, что у него ещё не закончился период роста.       — Давно пора понять, что ты и Травология — совершенно несовместимые вещи. В следующий раз дорогу буду выбирать я. Да какого гиппогрифа?!       Побег цапня обвился вокруг моей ноги и впился в штанину.       — Просто смотри под ноги, — вздохнул Алекс, доставая палочку и произнося какое-то малознакомое мне заклинание. — Это просто обычное успокаивающее для растений. Ты вообще читала хоть раз учебник по Травологии?       Я потупила взгляд и радостно выдохнула, когда мою нога освободилась. Побег приставучего растения медленно уползал к основанию пня, из которого рос.       — Так ты знаешь что-то про ту историю?       — В то время и я, и Тая уехали с тобой на похороны. Нас не было до конца года, пока Блэк здесь, видимо, возомнил себя королем. Если не ошибаюсь, ту хаффлпаффку зовут Пэнси Паркер. Она ходит со мной на Уход за магическими существами. Но я с ней ни разу и не общался. А сплетни про Блэка, в отличии от некоторых, я не собираю.       — Я не собираю сплетни, — насупилась я.       — Думаю, тебе стоит побольше разузнать об этой ситуации у Кейт. Она, кажется, дружит с Паркер. А что насчет Снейпа, что ты узнала о нем? Ведь это было целью твоей «прогулки», а не байки про Блэка. Мерлиновы панталоны, — выругался Алекс, когда споткнулся об корень, торчащий из дерева.       Я засмеялась.       — Это карма, дорогой, — сказала я и схватила Алекса а руку, когда он не смог удержать равновесие. — Да, про Снейпа мы тоже поговорили. Он воспитывался в ужасной семье, возможно, его били, а его мать чистокровная из неизвестной нам семьи. Собственно все. В основном Эванс просто говорила о том, что он идет не той дорогой, что он на самом деле не плохой и что он отстранился от нее, когда начал общаться с Мальсибером, Розье и другими. А, ну и с Малфоем он дружбу водит. Стоит сказать, этому факту я больше всего удивлена, потому что для такого человека, как Снейп, такие, как Малфой, редко делают исключения. Полукровки и маглорожденные для Малфоев — просто мусор. Видимо, он нашёл в нем что-то.       — Снейп гениален во многих проявления. Не будь у него настолько мерзкий характер и ужасной отношения к окружающим, он бы смог многого добиться и без поддержки Малфоя.       — Точно, ты же с ним работал, — вспомнила я. — Чего вы тогда добились?       — Да особо ничего нового… — Я удивленно вскинула брови. — Ну разве только новое удобрение для ростков мандрагоры, о котором написали в журнале зельеваров магическое Британии.       — Ого. А почему я об этом не знаю? — спросила я, пытаясь вспомнить, по какой причине я не знала об этом достижении лучшего друга.       — Мы не распространялись об этом, да и ты тогда была весьма занята…       — А почем же вы перестали вместе работать? Думаю, если соединить твои знания в Травологии и его в Зельеварении, можно получить ядерную смесь.       — По той же причине, что и Эванс перестала с ним общаться. Снейп стал увлекаться темными искусствами и отошел от наших исследований. Я пытался продолжить один, но у меня не очень получилось. Бабушка была права, Зельеварении — не моя сильная сторона.       Мы с Алексом наконец-то вышли из зарослей цапеня, и я облегченно выдохнула: меня больше не преследовали побеги противного растения.       Мы вышли на огромную поляну, позади Запретного леса, которую последние два года использовали для полуночных вылазок. Тая хоть и не оборотень, но обращаться на полчаса каждое полнолуние проще, нежели проводить всю ночь, смотря на луну и желая обратиться. Всё-таки гены оборотня никуда не деть, к сожалению.       — Её тут нет, — констатировал Алекс.       — Да ты что, — протянула я, — а я не заметила. — Алекс закатил глаза. — Думаешь, она сегодня не придет?       Алекс пожал плечами и сел на торчащий из земли корень.       Мы просидели несколько минут в ожидании нашей подруги (а может уже нет), но внезапно в кустах что-то зашуршало. Хрустнули ветки и из-за кустов вышла Тая с недовольным лицом. Она отдирала от себя колючки цапеня, кусты которого разрослись по всему лесу в этом году. Стоит заметить, что по сравнению со мной — вся моя одежда была в колючках и обломках веток — Тая выглядела неплохо. Исключение разве что могли составить её глаза, который то и дело бегло посматривали на полную луну. Отряхнувшись, Тая не повернулась к нам, а пошла за огромный дуб, рядом с которым мы расположились.       — Кх-м, — Алекс сделал вид, что у него першит в горле и прокашлялся. Тая резко повернулась и уперлась глазами прямо в нас. В них читалось изумление.       — Мерлин вас подери, что вы здесь делаете?       Тая глубоко выдохнула и тряхнула головой. Её отросшие темные волосы выпали из слабо завязанного хвоста.       — Мы же просто так пожертвовали своим здоровьем, становясь анимагами, — сказал Алекс, поудобнее располагаясь на корне дерева. — Делать нам больше нечего было, как пить зелье непонятно из чего сделанное.       — Ты хочешь поговорить о причинах нашего глупого поступка? — прищурилась Тая.       На её лице не было враждебности, как в коридорах Хогвартса, когда мы встречались между занятиями. Я всё ещё чувствовала вину из-за произошедшего, но подойти и извиниться мне не позволяла гордость, рациональность и постоянно снующие вокруг неё слизеринцы.       — Хочу заметить, что если мы пошли на столь рисковый шаг в тринадцать лет ради тебя, то и сейчас точно не бросим.       Тая вздернула голову.       — Ещё я не отказалась бы сейчас развеяться, если честно, — призналась я. — Последнее пару дней были тяжелыми, а последующие будут не лучше.       Я вспомнила, что до выходных осталось всего ничего, а информации о Снейпе у меня сова наплакала.       — Ладно, — пожала плечами Тая, — только не отставайте.       Сбросив рубашку, Тая начала обращаться. По воли своей природы она научилась контролировать свою вторую ипостась раньше нас, что особо никого не смущало, пока она не начинала устраивать подобные соревнования, в которых мы заведомо оставались в проигрыше.       Холодный лесной воздух бил в лицо, и я щурилась. В ипостаси моей недокошки я прекрасно видела, что было весьма непривычно, но приятно. Не то чтобы исправить зрение в магическом мире нельзя, просто эти очки память о моем отце, с которой я не хочу расставаться. Рядом со мной бежала большая серебристая волчица, её длинная шерсть почти летала при каждом прыжке Таи. По левую сторону от меня бежал небольшой рыжий лис с черным кончиком хвоста, что смотрелось весьма элегантно.       Некоторое время спустя мы прибежали к тому месту, где должен быть оборотень, судя по вою. Это место находилось недалеко от Визжащей хижины, что натолкнуло меня на определенную мысль. Пока Алекс и Тая притаились гле-то вдали, высматривая оборотня, я засела в высоких кустах в тени от света луны, чтобы дождаться тех, кто должен придти вместе с оборотнем.       Я дождалась. Сам оборотень — среднего роста волк со множеством шрамов по всему телу вышел из-за кустов, принюхиваясь, следом за ним выскочил гримм — огромный, больше меня, черный пес с серебристыми глазами, в которых я узнала привычный насмешливой взгляд одного из Блэков. Пес бегал вокруг оборотня и прыгал, казалось, это вовсе не привычный мне самодовольный Сириус. Позади собаки и волка начали хрустеть ветки: сначала показались рога, а затем и сам огромный олень, который был в два, а то и в три раза больше вовсе не маленького черного пса. На спине оленя сидела маленькая серая крыса, которая с испугом поглядывала на оборотня и постоянно что-то высматривала. В какой-то момент мне показалось, что она смотрит прямо на меня; я же приготовилась бежать куда подальше, когда мышь отвернулась и больше не обращала внимание на кусты, служившие моим укрытием.       Олень махнул головой в сторону поселения кентавров, крыса на спине что-то запищала, но на неё никто не обратил внимание. Пес запрыгал и закивал. Олень направилася в сторону поселения, пес залаял на оборотня, и тот тоже направился вслед за «вожаком». Я вышла из укрытия и испуганно переглянулась с Таей и Алексом. Все знали, что кентавры не страдают гостеприимством. И если маленьких детей они не трогали, то неизвестно, примут ли они гриффиндорцев за детей и ничего им не сделают.       Серебристая волчица посмотрела на меня и помотала головой головой. На её лице я читала непонимание, лис состроил весьма недовольную гримасу. Я же не могла не пойти за ними. Шестое чувство и знания о кентаврах подсказывали, что поход гриффиндорцев может плохо закончится.       Я махнула мордой в сторону дороги кентавров, Тая нагнула голову и обреченно покачала ей. Алекс закатил глаза настолько, насколько это мог лис.       Через некоторое время мы пришли к месту, откуда должно начаться поселение кентавров. Вообще, весь Запретный лес считается местом кентавров, но у них есть своя деревня, куда заходить категорически запрещено. Я всё ещё надеялась, что Джеймс не повел туда оборотня, но мои надежды испарились в тот момент, когда мы услышали громкий вскрик, лай и что-то отдаленно похожее на вой оборотня. Я, Тая и Алекс вмиг кинулись к месту, откуда был слышан вскрик.       Через минуту мы оказались у места происшествия. На поляне, позади поселения, несколько кентавров отталкивали от себя оборотня, ударяя в него копытами. Олень пытался оттолкнуть кентавров, но у него ничего не получилось. Пес бегал вокруг и пытался укусить кого-то, но у него также ничего не получалось. Тая кинулась на кентавров, но Алекс остановил её и попытался что-то ей сказать. Она по всей видимости поняла, потому что тут же побежала куда-то в лес. Алекс смотрел своими карими глазами на развернувшуюся перед ним сцену со скукой. Казалось, это его не касается и это ему неинтересно. Кентавры кричали что-то неразборчивое, били оборотня и оленя. Местами попадало и псу. Я зажмурилась, когда по морде оленя проехались луком одного из кентавров. В какой-то момент я поняла, что нужно вмешиваться, потому что оборотень почти укусил одного из хозяев поселения, а из поселения вышел кентавр с луком и стрелами.       Я обратилась обратно в человека и достала палочку, которую направила на кентавра с луком. На меня тут же посмотрела несколько пар глаз. Оборотень повернулся ко мне, и я вздрогнула. Видеть оборотня, будучи животным, которого не тронут, — было не очень страшно, а сейчас, когда мой запах оповестил всех о моем присутствии. Я прямо почувствовала, как позади меня вздохнул рыжий лис. Оборотень посмотрел на меня и через минуту кинулся… на меня. Я вскрикнула и кинула в него какое-то заклинание. Это было какое-то режущее, но, к счастью, оно не попало в цель. Оборотень толкнул меня на землю, и я упала. Олень, пес и лис попытались освободить меня, но у них ничего не получалось. Я кидала какие-то заклинание, пыталась отогнать оборотня, потому что превратиться в анимага — не представлялось возможным.       Меня спас волчий лай из леса, оборотень поднял голову и кинулся в сторону звука. Я выдохнула, когда перестала чувствовать на себе тяжесть волка.       — Дети волшебников, что вы здесь делаете? — спросил один из кентавров, тот, что вышел вперед и, возможно, лидер стада.       Всего на поляне было четыре кентавра — получеловека-полулошади. Трое стояли перед нами и минуту назад отбивались от оборотня, а ещё один стоял с луком около входа в поселения.       — Приношу наши извинения, — встала я и сказала как можно тише. — Это было не специально. Случайность, не больше. Извините.       — Случайно эти три получеловека-полузверя пытались забраться в наш дом? — громко спросил «главный» кентавр и посмотрел на стоящих позади меня «животных».       — Что вы сделали? — прошипела я. Мы отстали всего лишь на пару минут, как они вообще умудрились что-то сделать.       — Постой, Магориан. — Вперед вышла женщина кентавр, которая до этого молчала и стояла позади «главного» и его рыжего бородатого друга. Оба кентавра были большие и мускулистые с серьезным лицом. — Посмотри на её руку. Дитя ранена.       Я посмотрела на левое предплечье и поняла, что оно все в крови. Предплечье пересекал достаточно большой кровоточащий парез. Я ужаснулась и вмиг почувствовала боль. Видимо, до этого я была отвлечена. Рука начала гореть, и я постаралась прикрыть порез.       — Это рана от оборотня, — сказала женщина.       — Флоренция, ты же не хочешь, чтобы мы их отпустили? — спросил Магориан — Они пытались пробраться в наше поселение. Привели оборотня в дом, где наши дети.       — Они лишь дети, — сказала женщина, подняв голову. — Если бы наши жеребята забрели к волшебникам? Чтобы ты сделал?       Магориан выдохнул и покачал головой.       — Ронин, проводи их к выходу. — Рыжий кентавр кивнул. — А вы, — повернулся он к нам, — не смейте больше приходить сюда. Если ещё раз я увижу вас, то вас не спасет даже укус оборотня.       — Мы все поняли, — примирительно сказала я. — Пойдемте.       За мной пошли черный пес, олень, лис и крыса. Я шла, оглядываясь, потому что где-то рядом бегал оборотень. Через несколько минут мы подошли к неизвестной мне тропинки, которая вела к Гремучей Иве. Пес вышел вперед, показывая мне дорогу. Я давно хотела узнать, что это за дерево и для чего оно нужно, но времени всё не хватало. Спустя пару длиннющих подземных туннелей мы оказались в старой деревянной хижине, которая напоминала мне заброшенный сарай тётушки Флоренс, которая жила по-соседству с нами, пока не умерла. Пыльным в этой хижине было буквально все, даже пол и потолок. Моему острому обонянию это определённо не нравилось, и я хотела чихнуть. Сдержавшись, я наблюдала за тем, как животные за доли секунд превращаются в людей. Невольно я позавидовала тому, как Сириус, Джеймс и Питер легко это делают: мне, Алексу и Таи пришлось очень долго учиться превращаться и не чувствовать при этом боли. Всё же история про предрасположенность — не просто история.       Я села на старое пыльно кресло, которое обдало меня облаком пыли, когда я села на него.       — Дай посмотрю, — подошел ко мне Алекс и схватил за руку. Она была вся в крови, пока мы шли, я невольно забыла о ране. — Это действительно рана оборотня. — Я выругалась.       — У тебя ведь есть аканитовая настойка для таких случаев? — спросила я.       — Конечно, — кивнул Алекс и потянулся к тому месту, где должна быть его сумка. — Черт… Я забыл сумку с настойками в лесу.       Я испуганно посмотрела на Алекса.       — Мне придется сходить за ней.       — По лесу бегает разозленный Ремус, — встрял Джеймс, — и если ты хочешь сберечь свою задницу, то останься здесь, и мы все вместе вернемся в Хогвартс.       Алекс перевел на меня свой фирменный скучающий взгляд.       — Думаю, мы разберемся без твоих советов, — грубее, чем надо было, сказала я. — Как долго ты ещё не сможешь превращаться?       Стать анимагом — сложно, научиться им быть — ещё сложнее. Постоянно менять свою форму умеют только опытные анимаги. Нам, новичкам, нужно отдыхать прежде чем опять обращаться.       — Я пойду так, — покачал головой Алекс. — Слюна оборотня, если попала в рану, быстро распространиться по телу, и долго ждать нельзя. — Я хотела возразить. — Я верю в Таю — она сможет держать Ремуса подальше от нас. Если они всё же появятся, я превращусь. К тому же у меня есть палочка.       — Ладно, — кивнула я. — Береги себя.       — Фокс, — позвал Алекса обеспокоенный Джеймс, — может кому-то из нас с тобой сходить?       Алекс усмехнулся.       — Прищемите свои задницы, горе-защитники, вы сделали уже всё, что могли. Я и сам неплохо справлюсь.       Алекс скрылся в туннелях, и я выдохнула, откинувшись на спинку невыносимо пыльного кресла.       — За каким чёртом вы поперлись в поселение кентавров? — сквозь закрытые глаза спросила я. — Жить надоело? Кентавры опасны для волшебников, если вы не знали.       — Не так уж они и опасны, — протянул молчавший до этого Блэк, который сейчас расселся прямо на столе, не внушавшем доверия.       — Когда вы их не трогаете, — процедила я. — А залезть на их территорию — значит «трогать». Придурки.       — Мы не собирались пробираться к ним в поселение, — возразил Джеймс. — Позади их деревни растет редкий цветок, который был нужен нам для одного эксперимента, но…       — Ремус решил пошалить и убежал, — добавил Блэк.       — Пойти с нестабильным оборотнем к кентаврам, которые полулюди, было весьма разумно, — выдохнула я.       Все замолчали. Вернее, я и Питер замолчали, а Джеймс и Сириус продолжили о чём-то переговариваться. На их лицах застыло обиженное выражение лица.       — Стоит признать, что мы благодарны тебе, — осторожно проговорил Джеймс, и Питер, сидящий рядом с ним на каком-то древнем матрасе, усердно закивал. — Это был храбрый поступок.       — И весьма глупый, — добавила я. — Спасать вас — весьма глупая идея, потому что вы неблагодарные, тупоголовые болваны…       — Но сидишь с разрезанной рукой и слюной оборотня в крови здесь ты, — улыбнулся Блэк, а я застыла с открытым ртом, невольно посмотрев на рану. — Мы-то живы и здоровы, а вот ты… Кто ещё здесь тупоголовый болван?       Я сжала челюсть, чувствуя как поступает ярость. Желание — ударить Блэка лицом об стену — меня не покидало, и я лишь с силой сжала кулаки.       — Надеюсь, в вашем импровизированном убежище хотя бы вода есть? — спросила я. Питер тут же спохватился и достал откуда-то бутылку воды. Я не смогла проследить за его действиями, но бутылка однозначно была где-то в шкафу, потому что другого места для хранения я найти не смогла. — Спасибо.       Достав из кармана маминой кожаной куртки платок, который она всегда носила с собой, я налила на него воду и принялась промывать рану.       — Ш-ш-ш… Мерлиновы панталоны, — выругалась я, когда руку начало опять жечь.       — Тебе помочь? — самодовольной лицо Джеймса в очередной раз за этот вечер сменилось обеспокоенным выражением лица.       — Подойдешь ко мне, бутылка окажется в причинном месте, — прошипела я и продолжила промывать рану.       Не то чтобы у меня было острое желание вести себя как стерва, просто находится одной среди Мародёров было некомфортно.       Молча, осторожно поглядывая друг на друга, мы просидели около десяти минут, пока в туннеле не появились шорохи. Я покрепче обхватила древко палочки, а Джеймс, Сириус и Питер встали со своих мест и напряглись. Все поняли, что это может быть Ремус, но из туннеля, матерясь и ворча, вышел Алекс. На его плече висела знакомая мне сумка, которая заметно оттягивала плечо друга. Он не соглашался наложить на свою сумку заклинание расширения, потому что магия от заклинания может изменить свойства некоторых зелий.       — Ваша собачка заставила меня попотеть, — пробурчал Алекс, ставя сумку на пол и садясь на подлокотник кресла. — Ищите аканитовую настойку. Она в желтой бутылочке с толстым стеклом и зеленой крышкой.       Мародеры непонимающе посмотрели на Алекса, тот лишь устало покачал головой.       — Дядя Алекс устал, пока пытался удрать от вашего песика, а рана на руке моей подруге по вашей вине, так что руки в ноги и марш искать настойку, пока Дорея не превратилась в оборотня, тогда бегать от «собачки» будете уже вы.       Мы с ним переглянулись и усмехнулись. Джеймс застыл с приоткрытым ртом, а Сириус растянул губы в ехидной улыбке.       — Эх, заставляете аристократа работать, — наигранно вздохнул он и подошёл к сумке. — Стоит сказать, что я это делаю только из-за большой любви к вам, мадам Уайт… или как лучше, может мадам Поттер?       — Хватит разглагольствовать, мистер Блэк, принимайтесь работать, — ответила я в тон Блэку. — Ай… ш-ш-ш…       — Что? — вскинулся Алекс.       — Задела об кресло, — сквозь зубы проговорила я, держа руку, которая опять начала кровоточить. Алекс схватил мою руку и покачал головой. — Что, загнусь скоро?       — Блэк, ускорься… — Алекс нахмурился и на его лбу появилось несколько морщин. — Рана оказалась глубокой, нужно побыстрее обработать и замотать. А ещё лучше пойти утром к Помфри и попросить дать специальное зелье, иначе шрам останется. Сейчас главное — убрать слюну оборотня. Я вижу, ты перевязала, чтобы в кровоток не попало. Неплохо.       Блэк сидел в окружении банок, склянок и множества трав.       — Зачем тебе раствор мышьяка? А цианид? Белладонна? — с каждым вытащенным пузырьком Блэк удивлялся всё больше. — То есть бадьяна у тебя нет, а порошок из корня мандрагоры, замоченный в слюне оборотня, есть?!       Алекс молча смотрел за тем, как Блэк копался в его сумке и ворчал.       — Вот оно! — воскликнул Блэк так, будто нашёл золотой слиток. — Оно же?       — Оно, — кивнул Алекс и забрал желтый пузырек.       Несколько минут он обрабатывал мне рану, а я собрала все возможные ругательства за это время.       — Всё! — хлопнул мне по больной руке Алекс, когда завязал бинт. Я вскрикнула от боли. — Не ори. Не будешь в следующий раз на оборотня лезть.       Я насупилась.       

***

      — Когда в следующий раз я соберусь идти куда-то за Мародерами, — шла я по коридору ночного замка и громко причитала, — то ударьте меня чугунной сковородкой по голове.       — Всё же обошлось, — пожал плечами Алекс. — Стой! Я что-то слышу…       Я нахмурилась.       — Успокойтесь, это всего лишь я. — Нас нагнала Тая. — Через десять минут в комнате-перевёртыше.       Мельком бросив одну фразу, Тая прошла мимо нас и направилась к лестнице, ведущей в подземелье. Мы с Алексом переглянулись, он пожал плечами и мы направились в комнату-перевёртыш.       Комната-перевёртыш — комната, которую мы нашли на третье курсе, когда искали, где становится анимагами. Комната, как гласит история Хогвартса, была создана Основателями и носит название «Выручай-комната», но нам больше по душе «перевёртыш». Оно более привычное, поскольку на третьем курсе нам казалось это забавным.       Примерно через десять минут мы сидели к комнате-перевёртыше, которая подстраивалась под желание гостей и меняла свою форму. Сейчас она превратилась в подобие гостиной дома моей матери в США. Мне всегда нравилось то поместье: оно большой, старое и очень красивое. Серые стены и мебель контрастировали с золотыми канделябрами. Я помню, как ещё будучи очень маленькой я прыгала на мягкой мебели, а домовуха лишь удрученно качала головой, потеряв надежду согнать меня.        — Как думаешь, что Тае от нас нужно? — спросила я, когда Алекс лёг на диван.       Алекс пожал плечами.       — Может решила закончить спектакль? — я непонимающе вскинула брови. — В жизни не поверю, что ей доставляет удовольствие общаться с этими напыщенными индюками, которые считаю себя царями Земли. Ты видела, как себя Мальсибер ведет? А Розье?       Я хотела ответить, что знаю, видела, но меня прервал девичий голос позади нас.       — Неужели вы действительно считаете, что мой круг общения должен ограничиваться только вами? — Тая медленно прошла к середине комнаты. — Насколько же вы самонадеянные…       — Сколько раз эти придурки заставляли тебя ночевать у меня в комнате? — наклонила голову я.       — Сколько раз я готовил для тебя зелья, которыми ты мстила своим новым «друзьям»? — лениво спросил Алекс. — Кто называл тебя стервой последние пару лет? Чтобы твой спектакль удался, тебе надо было перестать отворачиваться, когда остальные смеются, и перестать морщить свой маленький аккуратненький нос, когда твои дружки сморозят очередную глупость.       Тая лишь закатила глаза на эту реплику и бросила на столик перед нами тонкую оранжевую папку. Я удивленно вскинула бровь, Алекс, прищурившись, посмотрел на Таю.       — Алекс сказал, что это было необходимо для тебя, поэтому… Считай, что это извинения за тот мой срыв.       Тая не привыкла извиняться, поэтому сейчас выглядела весьма неловко. Она отвернулась от нас и говорила тихо.       — Вообще-то виновата была я… Ты была права. Я действительно слишком много думала о себе и не замечала ваших проблем.       — Но тот юрист и деньги на лечение мадам Фокс…       — Об этом мне рассказала домовуха, которую я попросила прочесть письма. Мой уход в себя был весьма безответственным. И я всегда считала, что мне хуже всех живется, не задумываясь о том, что Алекса воспитывала бабушка, а ты, Тая, дочь двух оборотней. Тебя ненавидели, к твоим родителям предвзяты. Я никогда об этом не думала и сейчас понимаю, что твой срыв был более чем оправдан. Отчасти я благодарна тебе за это, но мне искренне не хватает тебя.       — Оу, — Тая оживилась. — Раз так, то надеюсь, что впредь ты больше будешь думать о нас, а не о себе. А сейчас читай. Я хочу услышать хвалебные речи в свою сторону.       Я взяла со стола папку и открыла её. В ней оказалось досье на Северуса Тобиаса Снейпа.       — Принц? Никогда бы не подумала, что у него такое неподходящее имя.       — Почему неподходящее? — вклинился Алекс, подойдя ко мне и заглянув через плечо в папку. — Большинство королевских династий могли похвастаться огромным количеством инцестов, из-за которых наследники частенько были больны и уродливы, так что Снейп неплохо вписывается.       Тая прыснула в кулак, я лишь усмехнулась.       — Здесь информация про его род, про мать и про увлечения Снейпа в последнее время, — говорила я, пока листала папку. — Негусто, но не думаю, что о нём можно накапать что-то более стоящее. Спасибо.       Тая сделала театральный реверанс и улыбнулась.       — Думаю, мне стоит пока побыть в тылу «врага», чтобы если понадобится, я могла нарыть информацию.       — Ты уверена?       Тая кивнула.       — Я не знаю, во что ты влезла, но уверена, что это далеко не лучший вариант. Надеюсь, как только появится возможность, ты расскажешь мне об этом, а сейчас я буду пребывать в неведении… Дор…       Я кинулась на шею Тае и крепок обняла её.       — Куча мала! — крикнул Алекс и запрыгнул на нас. Мы упали на диван и рассмеялись.       — Ауч… — на меня посмотрели две пары глаз. — Рука… задела, когда падала…       — Что с рукой?       — Ремус задел немного, — прошептала я. — Утром схожу к Помфри.       Тая удрученно покачала головой. На её лбу пролегла складка, которая появлялась только тогда, когда она была чем-то озадачена.       — Напомни мне, больше не идти за тобой туда, где потенциально может быть оборотень.       — Как там Ремус, кстати? — спросил Алекс.       — Я проводила его до их хижины, утром его заберут профессора. Надеюсь, ты отчитала этих идиотов, которые чуть не подставили Ремуса и себя?       Я неопределенно пожала плечами. Быть ответственной у меня не получилось. В конце-концов я сама туда поперлась за ними, так что ни я, ни Алекс с Таей не лучше гриффиндорцев.       — Слушайте, — начала я. — Кто-то знает, как мне можно сойти за слизеринца, который может попасть на собрание потенциальных Пожирателей?

***

      — Это устройство, работу над которым мы начали со Снейпом, а продолжил я уже один. С парочкой заклинаний мне помогла бабушка, а кое-что я спрашивал у тебя. — Я нахмурилась. — Ну, помнишь, то заклинание оживление, которое оживляет физическую оболочку… Ты его прочитала в книгах матери. — Я кивнула. — Так вот, я назвал его «Египетский слух».       Алекс достал из кармана маленький коричневый бутон, который я, признаться, видела впервые.       — Это растение называется Сермофлос, оно растет в Египте и не может прорасти в нашем климате. По счастью, у бабушки был засушенный бутон из её путешествия. У этого цветка очень интересное свойство, оно может запомнить то, что произнесено рядом с ним и затем в точности воспроизвести. В одно время я увлекался магловским миром, где и почерпнул идею так называемого «жучка». Мне пришлось очень постараться, но вроде получилось. Не думаю, что магии в нём хватит больше, чем на полчаса, но если тебе нужно подслушать что-то, то это идеальный вариант.       Встав с кресла, я взяла из рук Алекса «жучок» и рассмотрела его. Бутон был не больше пяти сантиметров и был твердым, как хитиновый покров у насекомых.       — Подкинешь его кому-то, кого хочешь подслушать и вуаля.       Я и Алекс сидели в гостиной Рейвенкло, пока все остальные были на завтраке.       — Сделаю вид, что не знаю ничего о том, куда ты собралась это применять. — Я усмехнулась. — Скоро мы пойдем к моей бабушке, она давно хочет увидеть тебя.       — Обязательно, — улыбнулась я. — А сейчас мне пора. Первого занятия у меня нет, поэтому есть время отдать эту папку… Ай…       Запястье обожгло. Алекс удивленно на меня посмотрел, я кивнула на тату знака бесконечности, которое Двадцатка использовала для Обета молчания.       — Кажется, кто-то проболтался.       — Будь осторожней с этим. И когда вернёшься, не забудь сходить к Помфри, чтобы поменять повязку.       Я кивнула, невольно посмотрев на правое предплечье, которое перевязано бинтами. Утром я сходила к Помфри, она обработала руку какой-то мазью и завязала бинтами, сказав, что если она использует бадьян, то будет шрам, потому что рана слишком глубокая.       — Нам повезло, что она не пыталась выведать то, откуда появился порез.       — Мне кажется, что она привыкла к тому, что ученики приходят со странными ранами, — усмехнулась я, беря со стола папку и отправляясь к кабинету директора.

***

      

      — Если твоя информация правдива, то этот паренек принадлежит к роду Принцев, которые были лучшими зельеварами нашего мира. Судя по списку зелий, которые он умеет варить в шестнадцать, по тому, что он сам работает над новыми зельями и изучает Темные искусства, мальчишка может стать нам помехой в будущем. — Говорила Элисон, пока листала папку с досье Снейпа. — Ты должна сделать так, чтобы он не перешёл на сторону Пожирателей.       — Как? — вскрикнула я. — Я не обладаю даром убеждения, как ты знаешь.       — Мне плевать, как ты это сделаешь. У мальчишки большой потенциал, нам нужно предотвратить попадания его в стан Пожирателей. Это будет твоим испытанием, чтобы доказать, что ты можешь сделать.       — Но…       — Никаких «но»… Сегодня вечером придешь на тренировку, а на следующей неделе познакомлю тебя с твоим новым наставником по анимагии. А сейчас твоя задача одна — заставить этого… Принца поменять свои приоритеты. Срок — неделя. И не забудь про информацию о собрании слизеринцев.       Я вздохнула.

***

      — Подбрось это Снейпу, Розье или Мальсиберу, — передала я Тае «жучок» Алекса. — Сделай это в воскресенье, когда мы отправимся в Хогсмид, и сделай это, пожалуйста, незаметно.       — Понятия не имею, зачем тебе это надо, но сделаю. Доверься моим шпионским наклонностям, — улыбнулась Тая. — Я всё ещё надеюсь, что ты всё мне расскажешь.       — Обязательною. Как только, так сразу.       — Буду ждать, а пока тебе нужно на Травологию. — Я широко раскрыла глаза. — Понятно, ты опять забыла, что у тебя в расписание есть такой предмет. Кстати, слышала, что в субботу у тебя визит к Поттерам. Рада?       Я закатила глаза.       — Алекс разболтал? Да. Визит запланирован, вот только я не смогу одна, мне нужна ты. Там будут Джеймс и Сириус и родители Джима… Это будет слишком сложно…       — Слушай, — Тая положила руку мне на плечо. — Я не знаю всей истории, но думаю, ты сможешь это пережить, как обычно. А ещё поломанный женский туалет с завывающим призраком в одной из кабинок — не лучшая обстановка для подобных речей, но ты справишься. И возьми с собой Алекса. Он с Мародерами лучше меня обходиться. А я пока хочу, чтобы все считали, что мы больше не общаемся, так будет лучше.       — Наверное так и сделаю, а пока пойду искать кого-то, у кого можно списать Травологию, ведь Ремус всё ещё в Больничном крыле.       — Попробуй хаффлпаффцев… Может получится.       — Они от меня бегают, — насупилась я.       Тая засмеялась.

***

      Я переступила через порог до боли знакомого дома. Светло-оранжевые стены в черную полоску обдали воспоминаниями и ностальгией. Давно забытыми воспоминаниями, которые запрятались глубоко в мой мозг. Я остановилась, осматривая почти что родные стены, которые частенько заменяли мне дом. За десять лет здесь мало что изменилось, разве только поменяли тот старый и пыльный ковер, который, если я не ошибаюсь, достался в наследство от прабабки тетушки Юфимии. На стене все ещё висело огромное множество колдографий: Джеймса, Юфимии и Флимонта, Джеймса с Сириусом и друзьями, моя… В самой середине висела колдография с моими родителями и мной у них на руках. Это колдфото сделал Флимонт за день до моего похищения, которое сломало жизнь мне и моим родителям. Я аккуратно подошла к стене и посмотрела на улыбающихся родителей. В этом чертовом доме мне напоминало о них буквально всё. Старое кресло-качалка, которое наверняка до сих пор стоит в кабинете Флимонта и которое так любил мой отец. Надколотая чашка, из которой пила мама, когда приходила сюда, скорее всего стоит и пылиться на самой верхней полке кухонного шкафчика. Мои игрушки вместе с игрушками Джеймса, наверное, кучкой свалены на чердаке и ждут появления в этой семье новых детей.       — Эй, — меня потрогали за руку, — Дорея. Ты застыла посреди комнаты. Дорея! — я услышала настойчивый голос Алекса и мотнула головой.       — Я в порядке. Просто… задумалась немного. Джеймс и Сириус уже там? — кивнула я на столовую. Алекс кивнул. — Тогда, думаю, нам стоит отправиться за ними, пока меня не кинулись искать с собаками.       — Ты уверена, что всё нормально? Ты побледнела, как девица в первую брачную ночь, увидев орган мужа.       Я слегка усмехнулась и покачала головой.       — Первая брачная ночь явно не про меня. Пойдем: чем быстрее начнем, тем быстрее этот вечер кончится.