Катана и тюльпан

Стояло раннее утро. Сквозь бумажную перегородку в комнату проникал мягкий свет. Спать уже не хотелось, и Эмили поднялась. На комоде она обнаружила шпильки, которые Наоко помогла ей вчера вытащить из прически, а также гребешок. Зеркала в комнате не было, поэтому расчесываться и собирать волосы в узел пришлось на ощупь. Почистить бы зубы, но щетка и зубной порошок остались на корабле. Эмили зло усмехнулась. Что ж, придется япошкам потерпеть еще и запах у нее изо рта. Интересно, принято ли у них вообще чистить зубы? Но для начала нужно одеться, так как сейчас на ней был только легкий халат, в котором она спала. Эмили подошла к перекладине, где висели кимоно и бесчисленные накладки, ленты и пояса, которыми Наоко щедро обмотала ее вчера. «Не буду цеплять на себя эту ерунду», — решила Эмили. Она надела только нижнее и верхнее кимоно и подпоясалась тесьмой. Выглядело простецки, словно банный халат, но эти гадкие япошки все равно считают ее уродиной, так что какая разница? Расправив подол, она огляделась по сторонам. Что теперь? Ждать, пока ее позовут, или выйти из комнаты и кого-нибудь разыскать? Поразмыслив, она решила остаться. Шататься по чужому дому было как-то неловко. Чтобы занять себя, она принялась изучать комнату. Пол устилали идеально уложенные татами, их соломенные волокна слегка поблескивали в утреннем свете. Здесь не было громоздких столов, стульев или шкафов, но обстановка не выглядела скудной. Четкие линии, прямые углы, переходы света и тени радовали глаз, создавая гармонию пустоты. Разглядывая наружную стену, Эмили заметила круглое углубление для пальцев. Значит, панель можно сдвинуть и выйти в сад? Решив это проверить, она схватилась за край углубления и потянула. Стена действительно легко отъехала в сторону, открывая выход на веранду. Восходящее солнце золотыми лучами заливало двор. Эмили зевнула, потянулась и вдруг замерла. На лужайке перед домом она увидела Сайто. Он упражнялся с двумя мечами — коротким и длинным. Клинки мелькали в его руках так быстро, что Эмили видела лишь смутные очертания лезвий и слышала свист, с которым они рассекали воздух. Эмили затаила дыхание, завороженная совершенством его движений. Он чередовал удары, то наступая, то отступая быстрее вихря. Босые ступни скользили по траве, сбивая росу. Четкие выпады, плавные развороты — казалось, мечи были не просто оружием, а его сущностью, частью его самого. После очередного выпада, Сайто замер в упругой боевой стойке, вскинув короткий меч над головой, а длинный — выставив перед собой словно бык, навостривший рога. И тут он заметил Эмили. Она смутилась и хотела юркнуть в дом, но Сайто кивнул ей, неторопливо вкладывая мечи в ножны. — С добрым утром. Надеюсь, вам хорошо спалось? – произнес он. — Да, спасибо. — Эмили поклонилась в ответ. Сайто направился к колодцу, на ходу стягивая с себя веревку, за которую были заткнуты рукава. Достав ведро воды, он умылся, а затем выпростал руки из кимоно и принялся плескать водой на подмышки, плечи и грудь. Эмили стыдливо опустила глаза, но не удержалась и украдкой взглянула на него. Поджарый торс блестел от воды и казался твердым, словно высеченным из камня. Чувствуя, как щеки заливает краска, Эмили отвернулась. Закончив умываться, Сайто вновь натянул кимоно на плечи и двинулся к дому. Эмили посмотрела на колодец, где по-прежнему стояло ведро. — Могу ли я тоже умыться? — спросила она. — Вы можете пойти в купальню, но если хотите, умывайтесь здесь. В ведре осталось немного воды. Я могу достать еще, если нужно. — Нет-нет, мне хватит, спасибо. Спустившись в сад, она подошла к колодцу и зачерпнула из ведра ковшик воды. Протерла лицо, прополоскала рот. Вода была свежей, приятной на вкус. Захотелось есть. Оглянувшись, Эмили увидела, что Сайто, сидит на веранде, поджав под себя скрещенные ноги. Кажется, это подходящий момент, чтобы поговорить с ним о поисках отца. Она вернулась и тихо присела рядом. Сайто молчал. Эмили уже хотела завести беседу, но тут из-за угла показалась красивая трехцветная кошка. Грациозно подойдя к хозяину, она забралась к нему на колени и свернулась в клубок. Сайто ласково почесал ее за ухом, и кошка издала довольное «Мр-р-р!» Пока Эмили размышляла, с чего начать разговор, ее взгляд упал на лежавшие между ней и Сайто мечи в черных лаковых ножнах. Оба имели одинаковые рукояти в кожаной оплетке. В какой-то книге Эмили прочла, что длинный меч называется «катана», а вот название короткого она забыла или не знала вовсе.   Она невольно протянула руку к катане и, не задумываясь, погладила ребристую рукоять. — Осторожней, Эмири! — спокойно произнес Сайто. — Прикоснуться к оружию без разрешения — это оскорбление. За это вас могут убить. — Ой! — Она поспешно отдернула руку. — Вам следует быть аккуратней. Честь самурая очень легко задеть. — Самурая? Сайто с какой-то странной нежностью провел пальцами по изогнутым ножнам. — В Японии люди делятся на четыре класса, — сообщил он. — Самураи, крестьяне, ремесленники и торговцы. Самураи — это воины, защитники земли и своих господ. Лишь они имеют право носить дайсё — два меча. И у некоторых есть плохая привычка — проверять остроту клинка на тех, кто поклонился недостаточно низко. Эмили с опаской покосилась на оружие. — Неужели можно убить человека лишь за то, что он не поклонился как надо? Вы бы тоже за такое убили? Сайто нахмурился. Эмили испугалась, что перегнула палку. Кошка, видимо почувствовав напряжение хозяина, выпустила когти, впиваясь ими сквозь штанину в его бедро. —Я не убиваю без веской причины, —сказал Сайто, осторожно отцепляя от себя кошачьи лапы. — Но не все думают так же. Некоторые самураи горды выше всякой меры. Даже то, как вы здороваетесь, как смотрите на них, может быть воспринято как неуважение. Один неверный шаг, и вас могут убить. — Спасибо за предупреждение, — пробормотала Эмили. — Постараюсь быть осторожней. Сайто кивнул и, отвернувшись от нее, стал смотреть на сад. «Я не убиваю без веской причины». Вопрос в том, что именно он считает веской причиной. Неужели ему уже приходилось убивать? Эмили украдкой взглянула на Сайто. Он молчал, но не казался рассерженным или оскорбленным. Напротив, весь его вид излучал безмятежность. Он сидел расслабленно, хоть и с прямой спиной, и кошка снова мирно дремала у него на коленях. Эмили тоже посмотрела на сад и вдруг услышала тишину. Ощутила свежесть раннего утра и выбросила все мысли из головы, наслаждаясь моментом. Вот с клена сорвался зеленый с багровыми подпалинами листок. Кружась, он опустился на воду, и к нему, шевеля полупрозрачными плавниками, подплыли любопытные рыбы. Над прудом зависла, сверкая крылышками, стрекоза. Через секунду она рванулась в сторону, но тут же вновь замерла. Эмили перевела взгляд на замшелые камни, торчащие посреди площадки, усыпанной светлым песком. Вчера она видела, как садовник граблями рисовал на песке борозды, и сейчас ей показалось, будто это волны, которые бьются о скалы, выступающие из воды. «Красиво здесь», — подумала она. Голландские сады были совсем другими. Вода, заключенная в каменные фонтаны, геометрически правильные клумбы, ровно подстриженные кусты. Здесь же все иначе. Красота не в идеально прямых линиях, а в игре света и тени, в сочетании сочной зелени и серых камней. Этот сад не стремился подчинить природу, а, напротив, принимал ее такой, какая она есть. — Эмири? — голос Сайто вырвал ее из раздумий. — Да? — Она повернулась к нему. Солнце светило ему в лицо, и Эмили заметила, что его глаза не черные, а темно-карие, цвета крепкого чая. — Вы готовы отправиться в Нагасаки? — Когда? — встрепенулась она. — Сегодня. — Так скоро? Но корабль… я подумала, быть может он еще где-то рядом… — Нет, — отрезал Сайто. — Я посылал человека на берег. Никакого корабля поблизости нет… Но если вы хотите еще отдохнуть… Эмили задумалась. Плечи и мышцы рук побаливали после барахтанья в море, на теле была пара ушибов, но в целом она чувствовала себя хорошо. И правда, к чему злоупотреблять гостеприимством? Чем раньше она доберется до Нагасаки, тем скорее разыщет отца. — Думаю, я выдержу дорогу. — Хорошо, — кивнул Сайто. — Тогда после завтрака отправимся в путь. Прежде чем идти в дом, Эмили заглянула в купальню. Там она обнаружила коробочку с ивовыми прутиками, размочаленными на конце. Догадавшись, что эти веточки служат японцам в качестве одноразовых зубных щеток, Эмили кое-как почистила зубы, после чего вернулась к себе. Наоко пришла в священный ужас, увидев, как фривольно она обошлась с одеждой. Во-первых, вместо широкого пояса-оби подпоясалась какой-то бечевкой. Во-вторых — проигнорировала нижнюю юбку и ворох накладок и мелочей. А в-третьих, и это было самым ужасным — запахнула кимоно на левую сторону, что, несомненно, навлечет на нее несчастье, ведь так одевают только покойника на похоронах. «Странно, что Сайто ничего мне по этому поводу не сказал, — подумала Эмили, слушая причитания служанки. — Наверное, такие мелочи его просто не волнуют». — Ваша одежда высохла, — наконец пропищала Наоко. Она указала на вешалку, где висел дорожный костюм. Эмили задумалась. В чем отправиться в путь? Наверное, в привычном платье и ботинках будет удобнее, чем в кимоно. Она стала облачаться в свою одежду, а служанка с любопытством наблюдала за ней. Затянув корсет и надев нижнюю и верхнюю юбку, Эмили вспомнила, как Наоко высмеивала ширину ее бедер. «Видела бы ты, в чем я танцевала на рождественском балу», — усмехнулась Эмили, вспоминая платье из голубой тафты с кринолином настолько широким, что она в нем едва протиснулась в дверь. Но даже скромный дорожный костюм так подчеркивал изгибы ее тела, что на ее фоне японка казалась тщедушной восьмилетней девочкой без талии, ягодиц и груди. Когда Эмили, наконец, вошла в комнату, где сидел Сайто, он бросил на нее внимательный взгляд и сдвинул брови: — Лучше бы вам надеть японскую одежду, — произнес он. — Почему? — Многие люди никогда не видели чужеземцев. В голландском платье вы привлечете лишнее внимание. — Хм... Ладно, спасибо за совет, — с досадой буркнула Эмили. — Давайте позавтракаем, а потом Наоко поможет вам переодеться. Эмили опустилась на колени перед своим столиком. Громоздкие юбки надулись, заняв пространство вокруг, а корсет впился в ребра, которые все еще побаливали. «Нет, все-таки для их кукольных домиков больше подходит кимоно», — подумала Эмили, пытаясь устроиться поудобнее. Вошла Наоко и, преклонив колени, принялась выставлять тарелки с подноса на столики. Эмили взглянула на еду. Суп? Но где же в таком случае ложка? Кроме палочек, других приборов не наблюдалось. И как прикажете есть палочками суп? «Ладно, буду повторять за Сайто», — решила Эмили. Она взяла палочки с подставки. Как их там правильно держать? — Вот так. — Сайто продемонстрировал, как нужно брать палочки. — Спасибо. Он взял со столика пиалу и поднес ее к лицу. Все оказалось предельно просто: сначала выпиваешь бульон, потом съедаешь все остальное. Главное — не обляпаться. Эмили подняла миску, вдохнула теплый пар и слегка поморщилась. Пахло шпинатом, водорослями и рыбой. В мутной коричневой жиже плавали зеленые листья и белые кубики, напоминающие сыр. Она попробовала один из них — он оказался безвкусным. Затем осторожно отхлебнула бульон. Солоновато-кислый суп походил на огуречный рассол. Сделав несколько глотков, Эмили поняла, что он не так уж и плох, особенно, учитывая его не слишком приятный запах. В любом случает, нужно подкрепиться перед дорогой, ведь неизвестно, когда получится поесть в следующий раз. Чем дольше она сидела на полу, тем сильнее хотелось переодеться. Косточки корсета все глубже врезались в бока, подвязки чулок давили под коленями так, что немели икры. Пожалуй, в кимоно ей будет легче переносить тяготы пути. — Как вы думаете, с чего мне следует начать поиски отца? — поинтересовалась Эмили, когда подали чай. Сайто помолчал секунду, обдумывая ответ, затем сказал: — Мой господин, Ямаширо-сама, сейчас как раз находится в своей резиденции в Нагасаки. Я отведу вас к нему, и он поможет вам найти отца. Эмили нахмурилась. Какой еще господин? Зачем ей обращаться к нему? Разве не логичней сразу направиться в порт и узнать о «Морском льве»? Однако все вопросы она оставила при себе. Сначала нужно добраться до Нагасаки, а там будет видно. После завтрака Наоко помогла ей надеть кимоно. Эмили наотрез отказалась утягивать грудь и цеплять на тело валики и подкладки. Японка повздыхала, но смирилась. Дорожный костюм она упаковала в плетеный короб, стоящий у стены. — Еще я положила зонтик, гребень, заколку... — служанка перечислила содержимое короба, жестами изображая каждый предмет. Эмили благодарно кивнула. Как любезно со стороны Наоко позаботиться об этих мелочах. Если бы не подслушанный ночной разговор, то ее можно было бы счесть вполне милой особой. К коробу были приделаны лямки. Наоко подняла его, нацепила его себе на спину на манер солдатского ранца и раздвинула перед Эмили дверь. Увидев на полу прихожей шлепанцы-гэта, Эмили хотела их обуть, но Наоко ее остановила. — Нет. В дорогу лучше варадзи. — Она указала на сандалии, представляющие собой соломенную подошву с веревочками. Эмили пожала плечами. Какая разница, в чем сидеть в экипаже? Она бы предпочла свои ботинки, но их уже упаковали, да и с кимоно они будут смотреться нелепо. Наоко помогла ей обуться, а затем надела на ее голову большую плетеную шляпу. Они вышли из дома. У ворот, подпирая стену, стоял японец средних лет в потрепанной рубахе. Эмили смутили его жилистые голые ляжки: на нем не было штанов, а срам прикрывал лишь клочок ткани, пропущенной между ног. Суетливо поправив повязку на лбу, незнакомец приблизился. Его крупные желтые зубы не помещались во рту и торчали расческой, а лицо было черным от загара. Однако Наоко нисколько не смутил его неприглядный вид. Она вежливо улыбнулась и поклонилась.       — Вот вещи Эмири-сан. — Она указала на короб с одеждой Эмили. — Это все. Оборванец отвесил низкий поклон и, подхватив багаж, понес его к воротам. Эмили заметила прислоненную к стене конструкцию из бамбуковых прутьев, на которой было закреплено несколько ящиков и корзин. «Должно быть, это носильщик, — догадалась она, глядя, как японец привязывает ее короб к раме. — Но... разве мы не поедем в экипаже?» — Готовы? — услышала она голос Сайто. — Да. — Эмили оглянулась и недоуменно уставилась на огромную корзиноподобную шляпу, закрывающую его лицо. Сайто кивнул носильщику, и тот взгромоздил конструкцию себе на спину на манер рюкзака. У Эмили упало сердце. Неужели весь путь предстоит проделать пешком? Она почему-то думала, что поедет в карете или, на худой конец, верхом. Ей и в голову не приходило, что под «тремя днями пути» подразумевается пеший переход. Но ничего не поделаешь. Обреченно вздохнув, Эмили вышла за ворота следом за Сайто и зашагала по пыльной тропе.