Письма в никуда (дневник W. W.)

2 февраля 1950 Дорогой Джек, Разумеется, Вилли простудился. Чего еще ждать после таких приключений? Впрочем, он ведет себя хорошо — и это удивительно. У него нет сильного жара, но он послушно лежит в постели и пьет теплое молоко — даже не хнычет по поводу пенок. Это даже странно... Джек, как ты думаешь, умеют ли такие малыши планировать? Мне упорно кажется, что Вилли что-то задумал. В это я поверю охотнее, чем в его внезапное "прозрение" и понимание, что все это ради его блага... При всей моей любви к сыну я не могу закрыть глаза на то, что он непоседливый и непонятливый ребенок, к тому же совсем маленький! Если у него есть свои планы, то какие? Не навредит ли он себе? Не устроит ли погром, как только я отвернусь? С другой стороны, если Вилли сделает какую-нибудь мелкую пакость, то мне будет что рассказать пациентам... Да, я отвлекаю особенно нервных и испуганных историями, и действует этот способ безотказно, особенно на детей. Кстати, Вилли, наконец, начал спать по ночам, не прибегая ко мне каждый час... Я выспался! Нет худа без добра. Почти спокойно, Уилбур

***

30 апреля 1950 Дорогой Джек, Кажется, мне легче... Я растворился в работе, воспитании Вилли и чтении книг. У меня не остается времени на мрачные мысли, и я чувствую себя почти счастливым. Впрочем, на увлечения у меня тоже нет времени... А когда его было много? На войне я иногда зарисовывал свои впечатления, но что мне рисовать в мирной жизни? Вилли, конечно, является бесконечным генератором любопытных сцен, но он ни секунды не сидит спокойно, а рисовать без натуры я не умею. Да и какой смысл? У меня же есть камера, причем новая, и я могу фотографировать когда угодно... А слушать музыку можно и во время чтения. (С недавних пор я настоящий меломан. Впрочем, музыку у нас всегда любили. Я помню как хорошо ты играл на клавишных и как стеснялся петь... Мама научила меня играть гаммы на пианино, но дальше моим обучением занимался только ты, ведь ты один действительно умел.) Через десять дней Вилли исполнится два года. Я, пожалуй, устрою ему маленький праздник... О вечеринке и речи не идет, разумеется, но у меня этот день все равно свободный. Просто сделаю торт (по маминому рецепту, конечно же) и поиграю с Вилли. В конце концов, я не так часто уделяю ему внимание. Я многое ради него делаю, но большую часть времени я либо работаю, либо занят по хозяйству... У меня обычно нет ни времени, ни сил на игры. Во время наших прогулок я только и делаю, что слежу, чтобы он не убегал. (К счастью, Вилли пока плохо бегает, и я легко его догоняю, но он часто падает... Обрабатывать ссадины двухлетнему — то еще удовольствие, особенно учитывая его ненависть к прикосновениям. (С раненым солдатом можно договориться, но с Вилли... если уж он решил вырываться и визжать, он будет это делать в любом случае.) К тому же я боюсь, что в одну из таких ран попадет инфекция.) Я понимаю, что ему нужно внимание, но понятия не имею, как с ним играть. Что ж, я все же попробую провести с ним время... Надеюсь, эта затея не кончится катастрофой! Спокойно, Уилбур

***

10 мая 1950 Дорогой Джек, Уильям — необычный ребенок. Помнишь, чем увлекались дети во времена нашего детства? Сейчас малыши делают по большому счету то же самое: они гоняются друг за другом, играют в войну (потому что не знают, какова она на самом деле), иногда обнимаются... Ах да, и еще кричат! Вилли тоже любит бегать и кричать, но сегодня он предпочел спокойно прогуляться со мной в парке. (А общество других детей его совершенно не интересует.) Он задавал вопросы буквально обо всем: "А что это за цветок? А какое небо? А зачем мухи? А из чего облака? Из них дождь идет? А зачем? А цветы сладкие? Из них мед делают? А как?" — меня это забавляет, да и любознательность похвальна, но я не разбираюсь в цветах... Не стоило мне говорить, что я не знаю, каковы они на вкус. Стоило мне отвернуться, на секунду, Вилли попытался съесть ромашку... Но он хотя бы не убежал от меня, когда я отобрал ее. И все же я рад его тяге к знаниям. Однако Вилли очень мало ростом и плохо прибавляет в весе... Может быть, мне стоит обратить внимание на его физическое развитие? Бледность — просто особенность пигментации, но худоба и рост... Либо это генетика, либо я недосмотрел. Нужно показать Вилли врачу в ближайшее время. ...Вернувшись домой, мы занялись готовкой. Я впервые пытался что-то испечь, и Вилли рвался помогать. Ребенок интересуется хозяйством. Надеюсь, через пару лет это желание помогать мне у него не пропадет... Постоянная работа по дому помогает отвлечься, но утомляет. Мне не помешает помощь Вилли. Я сегодня не доверял ребенку ничего важного и сложного, но он с огромной радостью перемешивал массу для глазури. Неужели это так интересно? Надо сказать, результатом мы оба довольны. И со свечами Вилли легко справился... Я помню, как сам с трудом задувал их все. (Впрочем, в последний раз этих свечек у меня было тридцать.) А вечером мы рисовали... Я бы сказал, что у Вилли есть талант, но этого пока не разглядеть: у него не сформирована до конца рука, и он даже взять карандаш как следует не может. Но вообще получилось забавно — в стиле Экзюпери. "Нарисуй котика! А где он будет жить? Ему миски нужны, чтобы есть и пить! А может, пусть бантик носит? А что в миске лежит?" — такая вот версия "Маленького принца". К счастью, без самолета... Их я жутко боюсь еще с момента той аварии во Франции, и... (Нет, я должен подавить это воспоминание, тут ведь нет самолетов, мы просто рисовали котика!.. Кажется, мне удалось успокоиться.) День в целом прошел весело... Пожалуй, на следующий день рождения Вилли устроим что-нибудь подобное! Радостно, Уилбур