Тремор

Валера на него изначально наорал. Андрей даже засек время - две минуты и тридцать три секунды нецензурной брани, от которой даже ему самому стало немного печально. Наверное, в друге пропадал талант. Литературный. Получилось даже узнать пару новых слов, что особенно впечатлило. Андрей рассеянно достал градусник, с тоской отмечая, что температура немного поднялась снова - гордые тридцать восемь его немного озадачили. Может, ему просто не стоило вести разговоры на темы, что вызывают в нем столько тревоги. Может быть, стоило закрыть рот и попытаться заснуть, вместо этого больного потока откровений. Что было, то прошло, слова назад не вернуть, даже если немного хочется. Мысль не утешала, но Андрей хотя бы пытался. Марат торчал в душе. Хорошо, что не приходится смотреть на него прямо сейчас. - Когда ты вернешься домой, придурок? Валера спросил резко и раздраженно. Андрей не очень понимал, что ему ответить. По хорошему, стоило бы свалить отсюда как можно раньше. Но его тупой мозг почему-то зациклился на Суворове рядом и на том, что его, формально, отсюда никто не прогонял, а сам себя выгнать не мог - не он же хозяин квартиры, а значит таких полномочий не имеет. Или как-то так. Думалось откровенный бред. Сраная температура. Точно все дело в ней. - Не знаю. Пока лежу тут. - Тут, это, блять, где? Ты адрес хоть знаешь? Андрей сонно моргнул, прокашлялся. Спрятался под одеяло с головой, чувствуя, как внутри становится совсем тоскливо - во время болезни он становился унылой кучей дерьма, желающей внимания и любви. Он это ненавидел. Честно. Самого себя постфактум хотелось удавить, но в моменте сил на сопротивление не было. Пустите на ручки и скажите, что Андрей хорошее солнышко и все. Он ваш. Марат, кажется, это все уже понял. И план выполнял на отлично. Мудак. - Где-то в городе? - Блять. Ты тупой. Андрей кивнул. Потом понял, что Валера его не видит и печально хмыкнул. Знобило адски. Когда Марат рядом лежал такого не было. Иррационально стало на него за это обидно. И правда тупой. Опять же - температура. Андрей не несет сейчас никакой ответственности за себя и свои действия. - Хорошо. Допустим. А домой ты почему возвращаться не хочешь? Ждешь, что твой добрый одногруппник тебя выставит, когда ты окончательно расклеишься? - Не расклеюсь. Валера мерзко фыркнул в трубку, отчего захотелось пакостно скинуть звонок. Но Андрей, при всех своих нюансах, самоубийцей не был, так что просто заерзал под одеялом, тщетно пытаясь согреться. - Ты помнишь, что было в прошлый раз? Когда ты простыл и два часа скидывал мне в телегу ссылки на красивые надгробия? И писал мне пожелания о том, как ты хочешь, чтобы прошли твои похороны? А какую херню ты выдал, когда я домой вернулся? Ты же каждые пять минут требовал внимания, а потом и вовсе заявил, что вычеркнешь меня из завещания, потому что я попросил меня не трогать полчаса, пока я пишу конспект. К концу вечера я сам тебя убить был готов. - Это потому что ты меня не любишь, - мстительно сообщил Андрей, взглядом выискивая ибупрофен. Пить или не пить, вот в чем вопрос. И впервые это даже не касалось алкоголя. - В такие моменты - нет. - Вот поэтому я домой и не хочу. Валера вздохнул. В этом вздохе слышалась вся боль мира и бесконечная усталость. Откуда столько драмы? Это Андрей сейчас мог быть драматичным, а не этот придурок. И вообще, за что ему такое отношение? Это просто не честно. Сам Валера был не сильно лучше, для справок. Особенно с похмелья. Опять же, сообщать об этом прямо сейчас Андрей не рискнул. - Ты понимаешь, что ты ведешь себя как ребенок? Да. Но признания в этом Валера никогда не получит. - Я сейчас все равно не доеду. - Такси? - Заплатишь за меня? Я подозреваю, что кошелек где-то потерян, вместе с портфелем. Валера снова вздохнул. Может, ему в целом стоило бы дышать поменьше. Марат там в душе. Андрей выслушивает все это, вместо того, чтобы... Ага, блять. Вот сюда в мыслях заходить не стоило. И не в мыслях тоже. - Очевидно, что заплачу. Как вообще можно было настолько проебаться? А ты вообще у какого одногруппника? Кто-то нормальный? Андрей вдруг почувствовал себя адски неудобно. Как будто ему прямо сейчас очень нужно было удавиться. Вот срочно. Нахрена он до этого Валере что-то рассказывал? Вот для чего? Чтобы потом вот это? Молчание, очевидно, затянулось. Стоило бы соврать, вспомнить бы только хоть кого-то из группы, сочинить что-то правдоподобное и... - Это тот самый ублюдок с которым у тебя гей-драма? Андрей мужественно сжал губы посильнее, ощущая, как озноб плавно сменяется жаром. Валера затих тоже. Хватило его ненадолго: - Вот как так-то? Как ты вечно умудряешься? - Если бы знал, я бы это исправил, - раздраженно сообщил Андрей, сжимаясь в комок на кровати. Ему слишком плохо для всего этого дерьма. Слишком. За что ему все это? Нормально же было, а что теперь? Правда, это нормально ушло еще много лет назад, но какая разница. Кого волнуют эти детали? - Бля, а можно подробности? Он уже поимел тебя или еще нет? Андрей невольно сел на кровати, отчаянно закашлявшись. Картинки в голове появились сразу же, от чего стало почти душно. - Какого хера? Я болею. Я бредил пол ночи. Валера мерзко заржал, пока Андрей пытался заново научится дышать. Пришлось потянуться за водой, надеясь, что не подавиться окончательно. Это была бы идиотская смерть. Что-то в его стиле - удавился, думая про секс. Ну разве он не парень мечты? - Ты всегда так забавно реагируешь. Если бы я тебя не знал, то решил бы, что ты девственник. Андрей сдавленно промычал, отпивая. Вода казалась до омерзения холодной для его воспаленного горла. Валера все еще хихикал. Хотя бы не орал. С другой стороны, теперь это казалось более приятной перспективой. - Хорошо. Хер с тобой - буду сидеть дома и ждать, когда твоя большая голубая любовь выставит тебя за дверь. На всякий случай куплю домой таблетки. Или обворую Сашу - у него внушительная аптечка. Андрей устало прислонился затылком к изголовью кровати, ощущая, как по телу прокатывается дрожь. Он и правда ненавидел болеть. И самую малость, прямо сейчас, Валеру. Лучший друг, мать его, а иногда как наказание. - Обворуй Сашу. Я не помню сколько денег проебал, так что мы, вероятно, будем очень экономными до конца месяца. - Понял, куплю Ролтон. Давай, пиши только, что и как. Андрей уныло промычал. Скинул. По крайней мере, Валера больше не жаждет крови. Это плюс. Теперь он ждет интересных подробностей и вцепится как клещ, пока не услышит хоть что-то интересное. Это уже провал. Огромный, размером с Марианскую впадину. Марат все еще мылся - шум воды ввинчивался в голову приговором. Рано или поздно, он закончит и вернется, а адекватных мыслей у Андрея в голове все еще не прибавилось. Что теперь? Вопрос пугал масштабностью. И ответа на него не было никакого. Вообще было до ужаса стыдно. За то, что валялся бесполезной кучей на кровати, отчаянно дрожа, за то, что Суворов всю ночь за ним бегал, пытаясь помочь, за то, что рассказал все это дерьмо, о котором и вспоминать боялся сознательно. Врач сказал, что у него ПТСР, тревожное расстройство до кучи и еще какая-то депрессивная фигня, но он, честно говоря, никогда не интересовался диагнозами. То, что жрало его изнутри, не имело названия, не имело смысла и какая разница, как это называть? Важнее было то, насколько сильно он по факту проебался, то, что он до сих пор не очень понимал, как жить нормальной жизнью и не скатываться во все это дерьмо снова и снова. Ему сказали, что важно осознавать свои порывы. Важно их контролировать и уметь распознавать причины. Вот только это не всегда помогало - что только, если ты знаешь откуда в тебе желание вмазать кому-то в морду и посильнее? Андрей прекрасно осознавал, что все это от желания вернуться в то время, до, когда было намного проще и беззаботнее, когда чувствовал себя удивительно свободным и всесильным. У него до сих пор оставалась склонность к насилию, все еще сидело в нем, это мрачное, чудовищное, что раскрылось несколько лет назад. Ему частенько, также как и Валере, хотелось расслабиться за бутылочкой пива вечером, напиться с другом, "как в старые добрые", снова натворить ерунды и... И ничего. Он держался. Но это не значит, что ему не хотелось. Кошмары мешали спать, отсутствие сна повышало тревогу и внутреннюю агрессию, все это не давало расслабиться и успокоиться, от этого, опять же, становилось больше кошмаров и круг замыкался. Выбраться из него самостоятельно иногда казалось невозможным. Ему просто хотелось отдохнуть. Поставить все это на паузу, расслабиться, стать нормальным, хотя бы на время. Вот только не получалось. Он не знал как. Теперь это стало еще сложнее, с момента в подворотне. Ситуация повторилась, ему снова угрожали, какая прелесть. И он снова ничего не сделал. И самое страшное - в глубине души, он знал, что на самом деле, ничего делать и не хотел. Чудовищная мысль, что засела на подсознании. Жуткая и пугающая, но откинуть полностью не мог - как и обдумать до конца, старательно избегая признать то, насколько ему в действительности не окей. И вот теперь, просто потому что проблем ему в жизни мало, он все рассказал Суворову. Охуительно. Шикарно. Что теперь? По-хорошему, стоило бы свалить куда-подальше, пока Марат в душе. Или просто прыгнуть из окна, чтобы не мучаться. Суворов, возможно, даже не сильно расстроится. Хорошо, что ты выжил. Действительно. Какое же нахуй счастье. Почему-то вспомнилось последнее заседание суда. Когда он давал показания, отчаянно стараясь не смотреть на сидящего за решеткой Лешу. Не чувствовать его взгляда, не ощущать стойкого обвинения в нем. Не сожалеть. Андрей говорил сухо и ровно, без эмоций, старательно маскируя боль и унижение, пытаясь отстраниться от происходящего настолько, насколько это вообще возможно. Честно говоря, он практически ничего с того момента не помнил. Первые полгода, после произошедшего, в целом сохранились в памяти рваными обрывками и тонной горечи. Местами это было даже благословением. Иногда - еще одним поводом для сожалений. В ответ смог посмотреть прямо перед приговором. Леша сидел на скамье, спокойный до ужаса и не сводил с него взгляда. Разглядывал, словно впервые видел, словно Андрей для него абсолютно чужой человек. Он ни о чем не сожалел. Леша, наверное, в тот момент вообще ничего не чувствовал. Андрей так не мог. И все это ненавидел. Первый психолог, с которым он работал, очень долго давил на то, что Андрей все игнорировал. Спускал очевидные признаки употребления, сам шел навстречу, бесконечно срывался, вместо хоть какой-то реальной помощи. Он так ни разу и не сказал прямо, на самом-то деле, но по всему выходило, что это его вина, что так вышло. Может быть. Второй психотерапевт, наоборот, сказал, что это не так. Расхождения во мнении ситуацию не особо улучшили, если честно. Андрей до ужаса во всем этом запутался. Потерялся в причинно-следственных связях, злился до бесконечности на весь мир и не понимал: что делать дальше? Сейчас его преследовал этот же вопрос. Хоть какая-то стабильность, спасибо. Привычно было бы сбежать от проблемы. Проигнорировать, трусливо уйти от Суворова, сделать вид, что всего этого не было. Решит ли это проблему? Нет. Но хотя бы даст хоть какую-то передышку, на несколько дней, пока им снова не придется пересечься в универе. И все же. Что теперь? Суворов как бы знает его самый страшный секрет, а сам Андрей знает про него примерно нихуя. Хороший расклад, если так задуматься. Прям идеальный. И Марат однозначно не станет рассказывать что-то о себе в ответ. Это было бы слишком великодушно с его стороны. Андрей устало вздохнул, накрываясь одеялом посильнее. А еще стоило бы взять справку. И подумать о том, где его портфель. И перестать дрожать как сумасшедший. Но тут хотя бы все дело в температуре, а не в нем самом. Шум воды прекратился как-то до одури внезапно. Может, еще не поздно рвануть к ванной и подпереть дверь стулом? На часик. Пока он не соберется с мыслями. Или на пару дней, чтоб наверняка. У Марата точно будет много воды. Его так долго можно держать - он даже не откинется. Андрей снова засунул подмышку градусник, усиленно пытаясь сделать вид, что чем-то занят и очень сосредоточен. Тупость и правда могла бы стать его диагнозом. Или проклятием. Как и подскочившая на сотни пунктов нервозность. Ему просто очень хочется любви и понимания. Какого хера все так сложно? Уставился в телефон, пытаясь проигнорировать зашедшего в комнату Марата. Что он там до этого думал? Про универ, да? Вот, надо хоть какой-то вопрос решать. И совсем не смотреть на Суворова. Мокрого. С душа. Ему удивительно подходили эти черные майки - Андрей вот поплыл, например. Было бы круто увидеть без. Блять, помогите. Он опять бредит. - Отзвонился своему Валере? Марат спросил небрежно, уселся на кровать рядом, пристально разглядывая Андрея. От этого взгляда стало как-то некомфортно на самом деле - а вдруг так мысли прочитает? Те, что про майку и душ, и... и все остальное. - Да, все в порядке. - А сейчас кому пишешь? Андрей поерзал, пытаясь проигнорировать бегущие по коже мурашки от озноба. Почему-то иррационально начал смущаться - его так-то совсем все это расслабило, оставило без привычной защиты и внешнего спокойствия. Марат же наоборот, выглядел как обычно - с этим его насмешливым прищуром и легким пренебрежением ко всему живому. Наверное, еще ни разу до этого, разница между ними не была столь огромной. - Насте. Чтобы отметила. Заодно успокоить - она отправила несколько встревоженных сообщений, с вопросами о его самочувствии и робким беспокойством о том, что его куда-то увез Суворов. Приятно, конечно. Насколько было бы комфортно болеть с ней? Она бы точно за ним ухаживала. Не то что эти черствые мужчины, по типу Марата и Валеры. Ладно, это как будто беспочвенные жалобы с его стороны, просто ему нужно чуть больше... заботы? Да, он сраная нежная фиалочка, какая прелесть. И нет, ему не стыдно. Может, совсем чуть-чуть. - Твоя любимая, наверное, волнуется? Голос у Суворова звучал насмешливо. Он сам, сидел напротив, рассеянно болтая ногой, и смотрел куда-то в сторону, и выглядел, честно говоря задолбано. Он вообще спал сегодня? Андрей не знал. И пристыдился, что не спросил. - Ага. Не любимая. Суворов хмыкнул, качая головой. Андрей посмотрел на него, почему-то ощущая себя до странности неловко. Неуклюже - словно ступил на незнакомую местность, один, потерянный и беспомощный, без карты и указателей, абсолютно не представляющий куда идти. А куда-то ведь надо. Градусник запищал, разрывая секундную тишину. Андрей с тоской взглянул на уже привычные тридцать восемь и потянулся за ибупрофеном. - Снова растет? - Да. Марат задумчиво кивнул, наблюдая за Андреем. Весь он сейчас был до странности непроницаемый, далекий. Закрытый. Может, тоже не знал, что теперь? Мысль показалась дикой. По ощущениям Суворов всегда просто действовал наобум, а уже потом разбирался с последствиями. Если вообще разбирался, а не просто слал все нахрен и шел дальше. Андрей с трудом проглотил таблетку и снова зарылся в одеяло с носом. Вечный холод уже достал до ужаса, тело ломило, но он хотя бы минимально мог соображать. С другой стороны, быть бездумным телом рядом с Маратом было намного проще - не было этой странной неловкости, не беспокоило, что Суворов сделает дальше, не тревожило ничего лишнего. Марат все разглядывал - абсолютно спокойно и непроницаемо. Что он думал обо всей этой ситуации? Что он думал про Андрея теперь? Как много вещей, оставленных между строк, смог понять? Вопросов было сотни, вот только озвучить их было невозможно. Мысли все еще оставались до удивительного бессвязными, обрывистыми. Температура измотала до крайности, но почему-то точно знал - заснуть сейчас он не сможет. Слишком. Просто слишком вот это все. Андрей откинул голову на изголовье кровати, прикрывая глаза. Наверное, ему и правда стоит просто уехать. Собрать себя в кучу и встать, уйти как можно дальше, пока все это не зашло куда-то еще. О чем им разговаривать? У них вообще есть хоть что-то общее? Наверное, нет. Ничего кроме всех этих странных, безумных вещей, что происходили раз за разом, полностью лишая контроля. - Я вызову себе такси. Надо домой, я и так слишком задержался. Говорить почему-то было больно. Наверное, просто пересохло в горле. Или от болезни. Андрей не знал. Озноб прокатился по телу как-то особенно сильно, отчего захотелось сжаться в комок и укрыться еще одним одеялом сверху. Вот только это сейчас не очень идея, раз собрался сваливать, верно? - Я тебя не прогоняю. Куда так торопишься? Голос у Марата был спокойный, практически равнодушный. Андрей нервно сглотнул, все еще почему-то не решаясь открыть глаза, увидеть его. Куда проще сохранять гордость и независимость вот так, верно? Или что-то вроде. Мало ли, что еще он может выкинуть под температурой. - Лучше и не дожидаться когда прогонишь, правильно? Да и не хочу дальше напрягать - ты и так очень помог, за что спасибо. Андрей прокашлялся, на мгновение прижимая прохладную ладонь к горячему лбу. Он так устал. Эта болезнь, на самом деле, отняла все силы, которых в целом было совсем немного. А это он еще только начал, судя по состоянию. Отлично. Шикарно. Нужно вызвать такси. И встать. И уйти. - Тебя самого это не заебало? Андрей вздрогнул от резкости вопроса. Посмотрел, наконец, на Марата, настороженно выпрямляясь: тот все еще выглядел до страшного непроницаемо и равнодушно. Смотрел - пристально и жестко. От такого не спрячешься. Хотя очень хотелось. - О чем ты? - О твоих вечных побегах. Либо ты делаешь максимально равнодушное ебало и молчишь, либо вот так - сваливаешь на всех порах при любой удобной возможности. Самому нормально? - Я просто пытался быть вежливым. Прозвучало настолько неубедительно и смешно, что самому стало стыдно. Андрей неловко взъерошил чуть слипшиеся от пота пряди, внутренне скривившись - насколько ущербно он сейчас, кстати, выглядит? Блять, а вот и новый повод для беспокойства. Других же не хватало. Марат закатил глаза, насмешливо качая головой: - Ага. Или все дело в том, что ты мне рассказал? Стало неловко и хочешь спрятаться от плохого и злого меня? Андрей дернулся, ощущая себя особенно некомфортно. Суворову и правда нужно быть таким? Это обязательно? Может, он просто не знает, что некоторые вещи не принято озвучивать. Типа, то, о чем все знают, но никто не говорит прямо. Никто, кроме Марата, очевидно. Спасибо. Ладно. Хорошо. Андрей может также, раз Марату так нужен прямой и четкий разговор. Ему ведь и правда теперь нечего терять, верно? - Что-то вроде. Не очень понимаю, что теперь. К тому же, в чем смысл? Не думаю, что тебе особенно в кайф бегать вокруг меня болеющего. Или я ошибаюсь? Марат пожал плечами: - Мне нормально. К тому же, вдруг выйдет получить с тебя еще что-нибудь интересное? - Я больше не собираюсь откровенничать. Суворов наклонил голову набок, чуть прищурившись. Андрей нервно сглотнул, почему-то ощущая себя до странности уязвимым под таким взглядом. С другой стороны: сейчас он и правда максимально открыт, верно? - Я и не про это. О. Ага. Андрей неловко отвел взгляд, вдруг снова чувствуя себя смущенным. Это, то о чем он подумал или он просто едет крышей? Марат усмехнулся, качая головой: - И правда забавно. Тебе стоит чаще болеть - меньше похож на робота, - Суворов вдруг поднялся с кровати, потягиваясь: - Ладно, солнышко. Тебя твоя ручная староста прикроет, а вот мне сегодня в универ заехать надо. Ложись спать или займись чем-нибудь полезным, мне все равно. Захочешь сбежать - запасные ключи оставлю в коридоре, потом вернешь. Андрей недоверчиво прищурился, оглядывая Марата - тот невозмутимо пошел к шкафу, открывая левую сторону. Будет ли сейчас что-то типа стриптиза? Андрей бы хотел. Сраная температура. Ему даже стыдно за эти мысли сейчас не было. И нет - Марат просто натянул какую-то байку поверх футболки. Обидно. - Ты так просто оставишь меня одного в своей квартире? Не боишься, что обворую? Или что куда-нибудь залезу? - Да, пожалуйста. Развлекайся. Если, конечно, сможешь выползти с кровати. К тому же - если ты захочешь у меня что-то украсть, это будет слишком очевидно и тупо. Ты же не хочешь так меня разочаровать? Андрей поерзал под одеялом, мысленно пытаясь прикинуть свои возможности. Выходило так себе. Только если ибупрофен подействует. Марат переодел шорты как-то слишком быстро. Андрей почти что все пропустил. Ноги у Суворова подкаченные. Даже как-то неловко стало за свои худые конечности. Андрей укрылся одеялом плотнее, вдруг остро осознавая, что штанов на нем самом и правда не было. Марат оценил положительно или нет? Бля, когда его отпустит, а? - В общем, я на две пары, так что скоро вернусь. Еда в холодильнике, лекарства в тумбочке, если что-то понадобится - пиши, - Марат вдруг подошел ближе, наклоняясь к лицу Андрея с ухмылкой: - Поцелуй на прощание или обойдемся так? Андрей нервно облизнулся, ощущая себя на мгновение почти завороженным. Мозг от болезни воспринимал все с трудом и немного замедленно. Что-то же надо ответить, да? Что-то кроме восторженного писка. - Я заразный. - Ага, точно. Суворов отстранился, все также усмехаясь. Андрей с усилием подавил сожаление, искренне надеясь, что не покраснел. Он и правда сейчас очень нестабилен, верно? Как-то сложно оставаться привычно невозмутимым внешне, когда тело так предательски отказывается сотрудничать. - И, Андрей, - Марат вдруг остановился около двери, повернувшись к нему. - Если все же решишь сбежать, придумай хотя бы внятное оправдание на будущее, ладно? Чтобы не было так раздражающе. Суворов вышел. Андрей сполз под одеяло, задумчиво уставившись ему вслед. Слушал как Марат собирается, как открывается и закрывается входная дверь. Слушал, чувствуя себя до странности непонятно. Спокойно и нервно. Устало. Переполнено. Получается, он может остаться? А стоит ли? Он не знал. И к счастью, у него было время подумать.

***

Про подумать Андрей поторопился, конечно. На самом деле он тупо завис на час в тик-токе, беспрестанно ерзая по кровати в попытках согреться и найти удобную позу. Потом, когда ибупрофен и правда подействовал, залез в твиттер, зависнув над очередным непонятным срачем и расследованием об обмане подписчиков. Еще полчаса дремал, не в силах справиться с накатившей внезапно сонливостью. Где-то после всего этого смог наконец признаться самому себе, что никуда сваливать он пока не хочет. Еще полчаса потратил на самобичевание и тщетные попытки самого себя за эту тупость пристыдить. В дальнейших своих действиях Андрей до конца жизни будет винить температуру и болезнь. Никаких других объяснений, почему он пошел разглядывать вторую комнату Марата у него было. И, наконец-то, он увидел что-то логичное во всем этом - в зале у Суворова был абсолютный хаос. Видимо, его талант к уборке, распространялся только на спальню. Либо там он практически не бывал, если оценивать по состоянию дивана. Так-то Марат сам сказал, что Андрей может развлекаться и куда-нибудь залезть. С другой стороны, может, это была шутка. Кто виноват, что у него непонятный юмор? Андрей вот угрызений совести не чувствовал. Ладно, это ложь. Но ему и правда было интересно - разве у него есть еще возможность хоть что-то узнать? Из того, что видел сейчас, Суворов явно любил виски, если судить по пятилитровой бутылке балантайса около дивана. Андрей таких огромных даже не видел. Ему понравилось. Надо им с Валерой тоже такую купить, чтобы этот придурок окончательно спился. Андрей эту бутылку первой, кстати, заметил. Что это о нем говорит? По комнате валялись какие-то бумажки, стол был завален всевозможным хламом, по типу незаконченной пачки чипсов, пары исписанных листков и нескольких ручек с карандашом. На не застеленной кровати лежал открытый ноутбук и айпад. Марат, что, смотрит сериалы сразу с двух экранов? Андрей бы не удивился. От Суворова можно было ожидать чего угодно. Итак, среди всего этого мусора может быть хоть что-то полезное? Было маловероятно. Андрей потоптался на пороге, растерянно осматриваясь и пытаясь зацепиться хоть за что-то интересное. Никаких фотографий на важных местах не было. А жаль - Андрею было очень любопытно как выглядит, например, брат Марата. Еще Суворов явно очень любил сладкое - на полу валялось пару оберток от конфет и на столе лежали сразу три незаконченные шоколадки, а также одинокая печенька в пакетике. По фигуре Марата этого не скажешь, конечно. Мудак. Андрей с тоской вспомнил свое самое постыдное детское фото, на котором он был забавно пухлым и радостно скалился в сторону пряников. Как же чудесно, что это пристрастие он перерос. Почти. По крайней мере он научился контролировать свои нездоровые наклонности. А нормальное питание у вообще Суворова было? Или он всю адекватную еду Андрею скормил? Надо будет потом изучить холодильник. Может, перекусить что-нибудь. Или это уже будет воровством? Ему вообще можно хоть что-то брать? В полках у стола тоже не было ничего интересного - пара тетрадок, скотч, коробка с духами. У Марата еще оказались книги - Андрей ненадолго завис, пытаясь представить Суворова за чтением. Выходило так себе. К тому же - он читал Игру престолов? Все части? С другой стороны, у Суворова должны быть какие-то увлечения, кроме как строить коварные планы по расшатыванию хрупкой нервной системы Андрея. В конце концов, он вроде как очень разносторонний человек, да? В одной из полок лежал одинокий черный блокнот. Залазить туда Андрей не стал: маловероятно, что Марат ведет дневник, а если и да, то настолько наглеть не решился. Все же это был уже перебор. Хотя если быть абсолютно честным, то целую минуту над этим думал, тыкая пальцам по обложке. Что Марат вообще мог бы в дневник записать? Было бы там хоть немного про Андрея? И если да, то сколько было бы цензурного? Из любопытного: нашел еще кастет, две упаковки презервативов, коробочку с серебряным браслетом и цепочкой, огромный охотничий нож, а также множество сваленных в одну кучу медалей и наград. Оказывается, Марат и правда занимался боксом. И даже, судя по всему, очень успешно. Окей, Андрей все равно не перестанет его раздражать. Хоть и начнет опасаться чуть больше, чем до этого. Под столом оказались три пустые бутылки от пива. Может, им нужно познакомиться с Валерой - два одиноких алкоголика, все дела. Андрей, конечно, навряд ли такое переживет, но все же. Итак, информации он получил как будто совсем немного. Даже как-то грустно стало. Андрей задумчиво потоптался посреди комнаты, растерянно потирая предплечья. Может, стоило просто лечь обратно в кровать и тупить в телефон дальше? Проблема в том, что зарядка у него садилась. А где она была у Суворова было непонятно. Возможно под кроватью. Или под подушкой. Или, блять, на люстре. Судя по всему, вещи тут и правда лежали как попало. На айпад пришло уведомление - Андрей почти подпрыгнул от неожиданного звука, растерянно оглядываясь по сторонам. Завис. На загоревшемся экране было сообщение от Айгуль. Марат, походу, на планшете ничего не скрывал - текст был отлично виден. Может, у него даже пароля не было. Бля. Вот дерьмо. Во-первых, это совсем неправильно. Марат ему так-то сейчас помог, позаботился о нем. Андрей и так что-то не совсем хорошее делает. Во-вторых, он никогда таким не занимался - тайна личной переписки была для него священна. Это же буквально противозаконно, наверное. Не вписывается в моральные нормы и все такое. Пока думал все это, как-то незаметно для самого себя устроился рядом с планшетом. И уж совсем неосознанно ткнул по экрану, вчитываясь в выскочившее сообщение. Я очень устала от твоих постоянных исчезновений и игнора. Что с тобой происходит последнее время? Ой. Тут кажется было что-то интересное. Андрей неловко присел около дивана, не решаясь сесть на него - оставлять следы было не очень, да? Боже, он едет крышей. И ему вообще не стоит читать вот это. Это же не его дело, верно? Айпад снова откликнулся уведомлением: Да, я понимаю. Вот только ты ведешь себя некрасиво. Почему я должна это терпеть? Андрей даже расчувствовался - оказывается, у них с Айгуль было много общего. Бля, что он делает? Сидит на полу и читает чужую переписку? Какого хера? С другой стороны, технически, он же никуда не лезет. А просто... смотрит, то, что и так выскакивает. Это же ничего такого, верно? Андрей с нетерпением уставился в снова погасший экран, пытаясь подавить муки совести. Марат же воспользовался его невменяемым состоянием, чтобы все узнать, правильно? Значит, это просто справедливость. Как и то, что он сейчас уже двадцать минут рылся в его вещах. Блять. Андрей, вообще-то, ничем таким заниматься не собирался. Никогда. Но просто... Отличное решение всех вопросов - просто сообщить что тебе похуй. Зачем мы вообще общаемся? Кажется, кто-то стал грубым. Отлично. Хотя бы теперь Андрей знает, что такое не только с ним. Хорошего в этом, правда, было все равно мало. На пару минут сообщения прервались. Андрей бестолково уставился куда-то в потолок, пытаясь обдумать то, что успел прочитать. Айгуль написала общаемся. Это значит, они не в отношениях, правильно? Андрей не знал, что чувствует по этому поводу. Ладно, это вранье. Он был доволен. Просто, ну, у него было относительно немного принципов на самом деле, Андрей уже давно не строил из себя высокоморального человека. В его картине мира, измена была отвратительной вещью, но все равно никогда особо не понимал почему в чем-то обвиняют любовниц. С его точки зрения, вины за ним особо не было, но в такой ситуации Суворов автоматически становился максимально неприятным человеком как факт. Можно ли было назвать его приятным в целом? Спорный вопрос. Если они с Айгуль не встречались, то это многое меняло. Наверное. Или не меняло ничего вообще. Андрей, если честно не очень понимал, что ему делать с этим моментом. Их взаимоотношения, например, понятней не становились в любом случае. Айпад снова отозвался сигналом, вырывая Андрея из мыслей. Тебя заносит последний месяц. Я боюсь представить во что ты влез на этот раз. Андрей задумчиво поерзал. Заносит? Вроде как, Суворов был вполне стандартным это время. Ну, если исключить все их... моменты. А вдруг Марата из-за него дергало? Мысль была приятной, но сказочной: Андрей позволил себе помечтать пару минут, довольно ухмыляясь, прежде чем отмести ее за абсурдность. Суворова уж точно не волновало все это до такой степени, чтобы это влияло на его жизнь и общение с другими людьми. Но вот вдруг, а? Ну приятно же так подумать. И еще: что значило на этот раз? Что было до этого? Вопросов стало гораздо больше, чем ответов. А еще, со всем этим стоило завязывать. Поиграл в шпиона и хватит. Айпад загорелся снова, напрочь изгоняя из его головы все благородные порывы: Мы знакомы уже много лет. Правда считаешь, что я не вижу что что-то происходит? Бля, да о чем она? Что такого в Суворове сейчас, что она так переживает? А каким он был раньше? Андрей ведь в душе не имеет. Он до сих пор абсолютно ничего про Марата не знает. И сейчас попытался узнать - вот таким отвратительным и неправильным способом. На мгновение стыд захлестнул совсем сильно: ему и правда не стоило всем этим заниматься. Он, конечно, прям рыться в вещах не стал, только поверхностно осмотрел, но сам факт? Если бы Суворов с ним такое выкинул, то Андрей бы точно разозлился. Это так-то неприятно. Ты бросил тренировки, стал постоянно где-то пропадать, постоянно на все злишься и разругался полностью со своим братом. Мне стоит и дальше продолжать? Ого. А получается что-то и правда не так, верно? Бля, бля, бля. Андрей сел на собственные руки, ощущая дебильное желание зайти в переписку полноценно и посмотреть побольше. Это было бы уже совсем дерьмом, да? Вот так как сейчас, он вроде и не сильно ублюдок. Просто экран у айпада красивый, он рассматривает, а на фоне Айгуль сообщения шлет. А вот если уже прям залезть туда... Андрей поерзал, ощущая как по спине медленно ползет капля пота. Марат может совсем скоро домой вернуться. Ему нельзя так и дальше продолжать, потому что Суворов точно удавит его простыней за такие вот посиделки на полу. Но если Айгуль напишет что-то еще? И он же в любом случае все еще ничего такого не узнал, верно? Еще вот. Немного. Одно сообщение увидит и уйдет в спальню. Всего одно. Ну, правда. Вот только Айгуль больше не писала. Андрей беспокойно выждал целых десять минут, ощущая, как напрягается все сильнее с каждой секундой. Ну, вот какого хера? Они же там ругались. Кто вот так останавливается с пол-оборота? Спустя еще пять минут Андрей с поражением свалил на кухню, мрачно зарываясь в холодильник. Если Марат застанет его тут, то это хотя бы понятно. На кухне, кстати, был совсем срач. Сюда бы Сашу - тот бы доебал Суворова до истерики и внезапной любви к уборке. Андрей знает, уже такое проходили с Валерой. Мысли соскакивали куда-то не туда. Сердце колотилось как сумасшедшее: от волнения, от стыда, за то, что влез, возможно, еще и от температуры. Все же метаться дебильно по чужой квартире в таком состоянии было плохой идеей. Ну, а вот как еще? Если бы Суворов был адекватным человеком, умеющим общаться, то вот такой ситуации бы не было. И вообще. Вообще... Стыдно было пиздец. Еще и добивал тот факт, что все это он натворил именно тогда, когда Марат ему помог. Это было очень неправильно. И он в любом случае ничего не узнал, а теперь и ощущал себя до крайности виноватым. Суворов, при всей его мудачности, у него все узнавал напрямую. Андрей же сам хер что спрашивал. И Марат же не виноват, что у него язык без фильтра в моменте оказывался. Не насильно же Андрей про себя все разбалтывал. И вот что теперь? Самое худшее, что какая-то его часть, все еще испытывала соблазн пойти и залезть полноценно. Посмотреть еще что-нибудь, а не так поверхностно, как он по комнате прошелся. Хороша благодарность - Суворов над ним носился пол ночи, лечил, блин, даже. А Андрей, как мразота, вот что делает. Шикарно. С кухни вышел совсем потерянный, не решившись хоть что-то там трогать. Засел в тик токе, чувствуя себя совсем идиотски и не зная как дальше поступать. Тревожно просматривал цены на такси - свалить теперь хотелось совсем сильно. Вот только это было бы вообще отвратительно - Марат его побег явно не одобрил еще утром. Андрей отправил пару кружочков Валеры со своим грустным лицом и нытьем на тему своего состояния. Отправил потом еще несколько, рассказывая о том, как тяжело ему жить в этом мире. Стало чуть легче. Все равно не полностью. Переписывался с Настей. Она за него переживала, предлагала свою помощь. Вот если бы она одна жила, то лучше бы у нее болел. К ней бы в вещи он не полез - у нее все спокойно спросить можно было. У Марата как бы тоже - хоть раз мог бы и попробовать, так-то. Блять. Через полчаса хотелось пойти и утопиться в ванной, чтобы не мучать мир дальше своим присутствием. Марат вернулся домой как раз вовремя - Андрей уже плавно сползал к краю кровати, чтобы исполнить задуманное. - Дома, солнышко? Все еще не сбежал? Суворов крикнул из коридора, шумно разуваясь на фоне. На мгновение захотелось замолчать и спрятаться где-то под одеялом. В детстве, с монстрами так работало, они не приходили - вдруг и с Маратом прокатит? Андрей уже даже не мог списать свою тупость на температуру - она упала почти до нормы, так что жить можно было почти адекватно. Если бы он так умел, конечно. - Не сбежал, - неловко отозвался Андрей, пытаясь принять максимально независимый вид, уставившись в диалог с Валерой. Тот ничего прямо сейчас не писал. Хоть раз в жизни пытался, походу, учиться. Придурок. - Удивительно. Видимо, совсем херово, да? Марат зашел в комнату с насмешливой ухмылкой. Выглядел он как-то слишком довольно - замучал кого-то в универе? Или его так радует ссора с Айгуль? Блять. Андрей растерянно посмотрел на него, пытаясь собрать себя с силами и избавиться от накатывающего волнами чувства вины. Марат переодевался около шкафа, разглядывая его в ответ, как-то до пугающего задумчиво. Может, у Андрея что-то на лбу написано? Например, тайком прочитанные сообщения отпечатались. Сраное дерьмо. - Что-нибудь интересное у меня нашел? - вдруг насмешливо спросил Марат. - Или сильно копаться не стал? - Немного удивил пятилитровый вискарь, - осторожно ответил Андрей, старательно подбирая слова. - А так все отлично, квартира хорошая. Марат небрежно запихнул байку куда-то вглубь шкафа, задумчиво кивая: - И никаких больше комментариев? Я почти разочарован. Андрей рассеянно оглядел комнату, пытаясь одновременно изображать спокойствие: - А что, тебе есть что прятать? Труп где-то под диваном, или что? Марат уселся рядом на кровати, пожимая плечами: - Ну, мало ли. Я и сам не всегда знаю, что и где у меня лежит. - Я заметил. Так-то Суворов выглядел немного усталым. И ему точно нужно было бы отдохнуть, а не тратить свое время на болеющего Андрея. Особенно с учетом некоторых моментов, о которых Марат еще не знает. Вот, блин. Даже смотреть на него теперь было до ужаса совестно. - Я остался, но мне все же и правда пора. Тебе явно нужно отдохнуть. Да и какой смысл? Ты же не моя нянька, чтобы носиться со мной таким, - Андрей говорил тихо, нервно потирая запястья. - К тому же температура сейчас у меня почти в норме, так что... если тебе что-то нужно, то говори, пока я тут. Суворов чуть склонил голову набок, слушал совсем без выражения. Стал каким-то совсем мрачным на мгновение. Андрей вообще не понимал, что тот думает. И вся эта ситуация. Его, честно говоря, немного подкидывало на месте. Типа, что сейчас? Насколько вообще нормально, что он остается тут? Он ведь по факту это сделал, чисто чтобы Марату доказать, что он может. Но какой смысл? Стоило свалить и дело с концом. Он тут явно лишний. Особенно с учетом его новых шпионских замашек. - А если я хочу чтобы ты остался? Андрей невольно вздрогнул. От слов, почему-то стало на мгновение совсем жарко. Марат выглядел до жути спокойным, словно ничего такого сейчас не сказал и тут вообще все понятно. В пределах нормы. Вот только. Это не так. Не у них, верно? - Почему? - вопрос сорвался против воли, скорее выдохом, чем словом. Андрей почти захотел вернуть его обратно, но... Что-то внутри загоралось, сжималось, плавилось. В груди вдруг стало до ужаса тесно, болезненно тяжело от непонятной, невнятной надежды. Андрей бы так хотел услышать. Хоть раз. Хоть что-то. Ну, пожалуйста. Ему так нужно понять все это между ними. Суворов равнодушно пожал плечами: - Живу один, все такое. Иногда скучно. Андрей отвернулся на мгновение, пытаясь подавить внезапное разочарование. Так с ним всегда, верно? Ждешь чего-то, а каждый раз одно и то же. С другой стороны - это ведь Марат. Не стоит от него ждать мега-признаний и всего такого. Андрей просто расклеился. Просто сильно плохо от болезни, вот его и заносит. Это ведь в любом случае лучше, чем могло бы быть. Это просто он идиот. Ничего нового. - Мы пересремся еще до конца вечера. Марат хмыкнул, разглядывая его до неприличия пристально. Что-то в нем было сейчас непонятное, совсем непривычное, Андрей вдруг ощутил себя до ужаса растерянным - что он упускает? Вся эта ситуация действовала на нервы до невозможности. Определенно нужно было сваливать, а он все сидел тут, в кровати, как идиот. Какого хрена? Почему он не может просто уехать? Словно придавило к матрасу, прибило чужим взглядом. Так нелепо. До смешного глупо, но он просто не мог. - Может быть. В любом случае, считай, что я предлагаю тебе бесплатный санаторий на время болезни. - А если я месяц болеть буду? Марат пожал плечами, рассеянно разглядывая градусник, лежащий на тумбочке: - Значит, на месяц. Это в любом случае любопытный эксперимент, разве нет? Андрей хмыкнул, до боли кусая внутреннюю сторону щеки. Эксперимент. Они убьются уже через пару часов. Еще его жрет изнутри совесть, ждет дома Валера и нет никаких вещей здесь. А еще у них отвратительные отношения, он едет крышей и ему снятся постоянные кошмары, и Марату придется полностью его обеспечивать, потому что денег у него было что-то типа ноль. К тому же это просто странно, это вообще самое неадекватное, что с ним случалось, а его дважды пытались прирезать. - На пару дней, значит, задержусь, - спокойно ответил Андрей, ощущая как внутри что-то орет дурниной. - Чтобы ты не чувствовал себя одиноко. Суворов криво ухмыльнулся, склонив голову набок: - Ты такой заботливый, Андрюша. Я практически в восторге. Может быть, Марат сейчас даже не врет. По крайней мере, он действительно сейчас выглядел чуть веселее, чем до этого. Почему-то у Андрея было стойкое ощущение, что он подписывает себе смертный приговор. Но ладно. Допустим. К тому же - не станет Суворов издеваться над больным, да? Не станет, ведь?