Тремор

Андрей, если честно, мало понимал какого хера происходит вокруг. Под вечер первого дня проживания с Маратом он не знал чего ему хочется больше: убить себя или Суворова. А начиналось все красиво - Марат оставил его одного в комнате на несколько часов, пока сам отсыпался в зале. Андрей оценил. Особенно сильно ему понравилось все это, когда его телефон разрядился, а температура снова начала расти до каких-то заоблачных цифр и ему пришлось тоскливо смотреть в потолок и пытаться не сойти с ума от внезапной драмы в голове. Когда сонный Суворов понял суть проблемы, он вежливо сообщил, что Андрей конченный и мог разбудить, а не ждать до последнего. Еще вежливее, Марат сообщил, что холодильником он тоже мог пользоваться, а не пугать соседей трагичным урчанием живота. Андрей уже на этом моменте почувствовал, как потихоньку начинает испаряться из него все чувство вины за прочитанную переписку. Он даже подумал все же сбежать. Но не успел - снова появились гордые тридцать восемь на градуснике и все его попытки встать с кровати заканчивались безуспешно. Суворов принес какой-то сироп от кашля и странного назначения таблетки - Андрей с третьего раза врубился, что это от боли в горле. Ибупрофен температуру сбивал как-то совсем херово, и в итоге он бесполезно ворочался по кровати в попытках отогреться, без возможности внятно осмыслять все происходящее. Марат милостиво подсунул ему еду и заварил чай, в который, вероятнее всего, что-то подсыпал, потому что Андрей после него отрубился нахрен, а проснулся через два часа совсем невменяемый - все тело ломило, голова раскалывалась, горло ощущалось сухим и болезненным, так что любой кашель заставлял молиться всевышним силам и просить пощады. Андрей лежал в муторном тумане, пытаясь хоть немного начать соображать и найти себя в этом мире. Это все, впрочем, совсем не мешало медленно закипать от злости. Марат тусовался где-то в квартире и как будто, совсем чуть-чуть, Андрея как факт игнорировал. И какого хера было не очень понятно. Может, я хочу чтобы ты остался. Ну да, блять. Вот оно и видно: надо же на ком-то эксперименты ставить. Тест на выживание - справишься или умрешь в муках и гордом одиночестве. Андрей гордости, вообще-то, уже не чувствовал. Тик ток смотреть сил не было никаких, писать кому-то - тоже. Валере он еще до этого вынес весь мозг нытьем и тот, для профилактики, закинул его в чс до девяти вечера. Тупой мудак. Тоже потом получит - такое невнимание было наказуемо. Андрей еще не знает как, но он додумается. Чуть-чуть оклемается и сможет. Со всеми этими вводными адски хотелось домой. Может, хотя бы Саша сможет проявить каплю заботы и сочувствия. И нет, это не отчаяние. Может быть, немного. Марат даже звуков никаких не подавал. Вдруг вообще свалил? Взял и нахрен ушел, пока Андрей тут лежит невменяемо. Как-то так зло стало. Так прям неприятно. Андрей соображал мутно и криво, самочувствие было совсем не очень. Но вот как так-то? Марат сам его оставил тут, Андрей честно и искренне пытался свалить - это Суворов все. Останься мол, так надо. Мне одиноко. Андрей его нахрен пожалел вообще. И что теперь? Марат на него хер забил? И вот это все после того, как Андрей ему рассказал свой самый страшный секрет. За это тоже почему-то злость брала. И за то, что в айпаде сообщения просматривал, тоже почему-то теперь на Марата бесился. Ощущал как растет температура, представлял в красках, как откинется прямо тут, на чужой кровати, и закипал до совсем уж невменяемого состояния. У него в голове было очень четко и ярко прописано, что и как он выскажет Суворову, когда увидит. Прям речь целую начал составлять, живо представляя как гордо и по фактам скажет Марату какой он ублюдок. Кости ломило, голова болеть начинала все сильнее, отчего даже на телефон не отвлечься. Попадалось еще как назло в тик токе всякая ерунда про отношения и прочее дерьмо. Пока Андрей вот так лежит. Один. В ахуе. Организм, спустя минут двадцать, стал робко намекать, что надо бы в туалет. И попить. И убить Суворова, чтобы мгновенно вылечиться. Андрей встал. Вышел из комнаты, отчетливо понимая, что вот если Марат реально ушел, то и он уедет. Даже без вещей. Свалит как есть, в одной майке, чтобы Суворову потом стыдно было. Марат не уехал. Сидел в комнате, слушал в наушниках музыку, что-то печатал в ноутбуке. Андрей от этого как-то еще больше разозлился. Так, что даже силы ровно стоять появились. Суворов его заметил сразу - снял наушники, оглядывая его невозмутимым взглядом: - Проснулся? Я думал, ты уже до утра вырубился. Андрей раздраженно нахмурился, пытаясь осознать сказанное. Этот придурок думал, что он спит? А чего не проверял, а? И наушники зачем? Чтобы криков в случае чего не слышать? - Не получилось. Проснулся час назад. Что, немного преувеличение. Но Суворову откуда знать? Ему же насрать. Он же тут живет свою лучшую жизнь, пока Андрей там за стенкой загибается. Обида все не отпускала. Марат смотрел абсолютно спокойно и невозмутимо и, кажется, совсем не представлял, что его сейчас ждет. А ждет многое. Андрей все еще помнил свою речь. - Так, а че раньше не подошел? Как температура, кстати? А мог бы сам знать. Если бы проверял. Андрей раздраженно пожал плечами, ощущая как по телу снова проходится волна озноба. Это вот все сейчас звучало, будто Андрей сам виноват. И что Марат тут весь из себя хороший такой, просто не беспокоил его сон. Ага, хера с два. Он уже Суворова знает - в нем хорошего ноль целых, хуй десятых. Так что пусть и дальше сидит себе. Делает тут всякое. Андрей пошел в туалет, ощущая себя до ужаса раздраженно. Где-то внутри шептал забитый болезнью голосок разума: Валера о чем-то таком и говорил. О том, что он невыносим, когда болеет. И что? Это не его проблема. Пусть Суворов с этим мучается. Хотя ему-то как раз насрать. Ему в целом на Андрея насрать - только волнует как подрочить и наплевать в душу при удобном случае. Надо было залезть полноценно в переписку. Марат заслужил. Нахрен все чувство вины - прямо сейчас, после такого, Андрей перед всеми высшими силами оправдан. И бесился он немного иррационально - сам это осознавал. Вот только остановиться не выходило: как будто от всего происходящего эмоций стало так много, так сильно, что он уже просто не мог ничего с этим сделать. Да и не то, чтобы хотел, если совсем честно. Суворов поджидал его около туалета - снова. Может быть, у него увлечение такое. Новое хобби - встречать парней около сортира. Чего бы и нет, в самом деле. Андрей бросил на него мрачный взгляд, искренне стараясь скрывать гуляющую по телу дрожь. Марата не проняло ни капли: он задумчиво оглядел Андрея с головы до ног, подошел чуть ближе, нахмурившись. - Серьезно: как в целом состояние? Я в восторге - готов умереть от блаженства прямо около твоего толчка. Спасибо, что, блять, спросил. Андрей только пробормотал что-то неразборчивое, глядя куда-то на стену. Марат красивый, так-то. И в этом он тоже сейчас был виноват - какого хрена? Во-первых, все красивые мудаки, им по внешности положено. Во-вторых, сам Андрей сейчас выглядел как пугало и светил своими худыми дрожащими коленками, потому что Суворов зажал ему шорты, а сам Марат, поспал только пару часов, занимался не пойми чем и все равно выглядел прекрасно. Это внезапно показалось таким неловким и несправедливым, что искренне захотелось спрятаться с головой под одеялом и застыть так на пару часов, пока все эти эмоции не отпустят. Здравая так-то мысль. Хоть одна на сегодня. - Эй, - Суворов вдруг обхватил его запястье на мгновение, слегка сжимая: - Давай для справок - я в душе не ебу, что нужно делать с болеющими. У меня простуда была последний раз лет пять назад. Так что сообщи, что тебе надо понятнее - я уже устал гуглить всякую ерунду. По первой ссылке у тебя, кстати, пневмония. Поздравляю. Андрей раздраженно прищурился, качая головой: - Нахрена тогда ввязывался мне помогать, если ничего не знаешь? Это так-то почти обиженно прозвучало. Почти. В конце концов, он злится, это другое. - Социальный эксперимент? - Марат невозмутимо подошел еще чуть ближе, пожимая плечами: - Очень скучно живу. Я же говорил - так одиноко сидеть вечерами в пустой квартире. Давай, сообщи, что нужно. Суворов стоял так близко. Это почему-то так сбивало с толку. А еще, он, наверное, очень теплый. А тут так холодно. И. И что-то еще. Андрей только мрачно покачал головой, откидывая все лишние порывы в сторону: - Нужно было завести котенка и радоваться, а не издеваться надо мной. Суворов чуть склонил голову набок, насмешливо прищурившись: - Ой. Я так сильно тебя пытаю? Расскажи в какой момент, чтобы я понял. Наверное, издевательства начались, когда не бросил тебя бредить около универа. Или когда носился вокруг тебя всю ночь, пытаясь привести в порядок. - А потом закинул на весь день, - Андрей на мгновение прикрыл глаза, пытаясь хоть немного затормозить и не говорить чего-то совсем уж плохого. Вышло так себе: - Можно было хотя бы объяснить, что и где у тебя в квартире находится. Марат вздохнул, закатывая глаза: - Я уже тебе сообщил, что ты мог разбудить меня в любой момент. С какого хера я виноват, что ты таким тактичным от болезни стал? Андрей на мгновение подавился воздухом от возмущения. Это он, значит, решил, что Суворов весь из себя такой хороший, пусть отдохнет, а тут вот как. Вот так. Какого хера, реально? Андрей вообще-то для него старался. Пытался быть максимально не напрягающим. И тут он оказался виноват? Супер. Шикарно. Злость вспыхнула огнем по венам, на мгновение приглушая озноб: - А ты определись Суворов. То ты герой, что мне помог и мне стоит быть благодарнее, то я же виноват, что пытаюсь быть аккуратным. Марат вздохнул. Выдохнул. Явно уже начинал закипать. Зачем только сдерживается? Обычно уже бы кучу всего высказал. Кто-то тоже пытается быть аккуратным, да? Ой, а как так-то. Мстительно захотелось его в это тоже ткнуть и с мерзким хохотом скрыться в спальне. На большее Андрея все равно в таком состоянии не хватит. Чувствовать себя таким беспомощным и ущербным уже очень надоедало. - Теперь я и помогаю не так как нужно. Охуенно, Андрюш. Что еще сообщишь? Марат смотрел пристально, просверливая огненным, разъяренным взглядом до основания. Вот только сейчас все это не работало - раздражение затуманивало голову, мешая хоть что-то связно обдумать. Андрей хмыкнул, переступая отчаянно мерзнущими ногами по полу: - Я тебя об этом не просил. И не знаю на что ты рассчитывал, когда все это начинал. Или думал, что я буду до конца жизни кланяться? Марат выдохнул сквозь зубы, явно пытаясь сдержать подступающую ярость: - Ну, что ты. Всего лишь надеялся, что ты не будешь вести себя как мудак, хотя бы пару минут. Видимо, на подобное ты способен только в бреду. Старый-добрый ледяной Андрей в здании, давайте похлопаем. Кажется, тебе все же становится легче, да? Легче? Это ему нахрен легче? Он тут откинуться хочет, а не вот эти все бредни слушать. Какого хрена? Где-то в глубине души Андрей знал, что на самом деле, сейчас делает что-то очень неправильное. Что, вообще-то, доля правды в словах Марата есть. Но остановиться почему-то не мог - что-то в голове переклинило, и он просто не понимал как дальше. - Не становится. Под таким усердным лечением станет только хуже, можешь не переживать. У нас с тобой только так и работает - все на ухудшение идет. Сказал так - ядовито. Даже сам от себя не ожидал. Марат вдруг замер. Осмотрел его задумчиво, словно на мгновение - растеряно. Андрей его таким, наверное, не видел никогда. Кивнул вдруг, глядя куда-то Андрею на ключицу: - Да. У нас и правда только так. Что-то в этом было окончательное. Усталое. Это почему-то успокоило. Остудило вмиг, словно по лицу ударило. Андрей нервно сглотнул, ощущая как волной проходится по телу озноб. Почему-то захотелось все свои слова вернуть, переиграть все это заново. Но как? Марат сам говорил и делал куда хуже обычно. Это сейчас было важно? Андрей не знал. - В любом случае - сообщи что нужно. Хер знает, как со всем этим разбираться. Суворов снова выглядел спокойно. Словно вся эта вспышка - мимолетна, совсем незначительна. Словно ничего сейчас не было, и Андрей ничего такого не говорил. И это было слишком. У него и так мозг кипел. И так всего было много. Не было сил со всем этим разбираться. И на эмоции эти - тоже, сил не было. Андрей только покачал головой, равнодушно глядя куда-то поверх плеча Марата: - Ничего. Само как-нибудь пройдет. Обошел на подрагивающих коленках, почему-то ощущая острое сожаление: они и правда до конца дня переругались. И правда не могли почему-то быть нормально вместе. И впервые задумался, что дело, может, не только в Марате. Улегся на кровати, запутался в одеяло, чувствуя себя до ужаса мерзко. И температура тут была не при чем. Совсем.

***

В муторном одиночестве провалялся еще час. На самом деле, с каждой секундой этого часа становилось все хуже и хуже - на этот раз болезнь отошла на второй план, полностью отдавая его безвольное тело чувству вины. Как-то совсем некрасиво вышло. Вот прям максимально. Опять же - это Марат не знает, что он его переписки читал. Спасибо хоть на этом, если честно. Так Андрей совсем удавился бы тут. Это была святая и базовая правда его жизни - во время болезни он превращался в максимального уебка. И сделать с этим нихрена не получалось, просто не мог себя внятно контролировать. Он в детстве своим упрямством и раздражительностью доводил до слез маму, портил настроение всем вокруг, становился до ужаса требовательным и беспокойным, а также ненавидел весь мир по умолчанию с особой силой. С возрастом стало только хуже - добавилась неоправданная агрессия и полное неумение держать язык за зубами. С ним в итоге справлялся только Валера, и то, потому что у него была опция вмазать ему по лицу и свалить на полчаса в закат, пока Андрей приходит в более вменяемое состояние. В общем. Марата так-то жаль немного. Он по факту ничего плохого не сделал - наоборот. Проблема была в том, что сейчас Андрею этого было недостаточно. И любое неосторожное слово могло привести к взрыву, по масштабу сравнимому с суперновой. Суворов осторожно разговаривать не умел - не было у него такой опции в настройках. А значит ситуация становилась максимально херовой уже по факту. И стоило бы свалить, но... Но. Андрей не хотел. Причин было как бы много, но суть одна - это Марат. Дальше мысль заводила куда-то не туда, так что он это все игнорировал. Прямо сейчас, в первую очередь, Андрей пытался придумать что-то типа извинений и планировал дойти с ними до Суворова. Но как-то не получалось. В голове все казалось не убедительным и, прежде всего, мешал очевидный факт - Марат перед ним никогда не извинялся. А вел себя гораздо хуже. И у него даже не было оправданий в виде болезни - беды с башкой не в счет. Итак. Андрей лежал на кровати, тосковал над градусником, растягивал остатки воды в стакане, чтобы не пришлось вставать и идти за новой и ощущал себя до ужаса глупо и беспокойно. Марат зашел сам - Андрею как раз написал Валера с вопросом о самочувствии, не выдержал придурок до девяти. Приятно. Беспокоился же. Суворов непринужденно плюхнулся рядом с ним на кровати, уставившись на него излишне задумчиво. Андрей демонстративно чуть-чуть отодвинулся, поглядывая на него краем глаза. Что-то он там хотел сказать, но что? Извинения намертво застряли в глотке и выходить не спешили. - Как самочувствие? - Суворов спросил спокойно, выглядел так, словно никакой ссоры между ними не было до этого. Как бы подход правильный, Андрей все равно ничего ему такого говорить не собирался. Передумал. Прямо сейчас. - Нормально. Голос сел совсем уж сильно: будто он до этого весь час орал в подушку. Ему хотелось так-то, но он сдержался. - Окей. Чего-то хочется? Андрей поерзал на кровати. Хотелось многого. Высказаться, например. Может, все же извиниться. Еще хотелось немного заботы и чтоб отпустило, наконец. И исправить хоть как-то свое прошлое поведение, чтобы не быть совсем мразью. - Попить. Вода закончилась. Выдал так. Равнодушно, глядя в переписку с Валерой, с максимально занятым видом. Бля, Марат его реально нахер выставит. И его даже не обвинить так-то. - Что-нибудь еще? - Сладкое хочу, - уверенно сообщил Андрей. - Еще в целом голоден. И у тебя ибупрофен скоро кончится, так что тебе в аптеку надо. Суворов на эти слова только хмыкнул. Выглядел до странного безмятежным и спокойным - словно это абсолютная норма, что Андрей развалился у него в кровати и команды раздает. Самого себя на самом деле хотелось уебать. Но остановится почему-то не мог: - А еще мне надо в душ. И сменить одежду - я весь потный. - В душе помочь или сам справишься? - иронично спросил Суворов, разглядывая его демонстративно пристально. - Сам. Только покажешь, где и что лежит. Надеюсь у тебя есть отдельное полотенце? Марат только кивнул. Он вяло отбивал какой-то ритм у себя на коленке и выглядел удивительно расслабленно. Андрей, например, за такое уже бы сказал пару ласковых. Марат молчит. Соглашается. Стало почему-то еще стыднее. Андрей открыл рот, чтобы немного сгладить ситуацию, хоть как-то. Но вместо этого: - А еще мне нужно что-то кроме телефона. От него глаза устают, потом голова болеть начинает. Почему-то захотелось постучаться головой о стену, чтобы там появилось хоть что-то внятное. Марат только кивнул снова, абсолютно невозмутимо. Андрея это спокойствие напрягало куда больше, чем обычные вспышки Суворова. Может, поэтому он напоследок ехидно спросил: - Ну, что? Еще не жалеешь, что захотел меня оставить? Вот теперь точно все. Конечная. Где-то на этом моменте Валера обычно ему и вмазывал. Либо еще раньше, для профилактики. Марат только пожал плечами, задумчиво разглядывая комнату вокруг: - Пока нет. А надо? Андрей с самым независимым видом покачал головой, мысленно приказывая себе молчать. Этого не выходило: - Нет. Итак, я сначала в душ, а потом ты меня покормишь? Или наоборот? И еще говорил ведь уверенно и спокойно. Словно это вот так и должно быть. Внутри было до ужаса стыдно и неловко. Андрей вообще с этими чувствами справляться не умел - почему-то вместо того, чтобы отступить и красиво выйти из ситуации, он наоборот, начинал закапывать себя глубже и глубже, практически на автомате. - Даже не знал, что ты такой властный, Андрюш. Я удивлен, честное слово, - Марат склонил голову набок: - Не сильно раскомандовался, а? Андрей внутренне согласно закивал и покорно закрыл рот. Андрей на деле? Демонстративно начал что-то печатать Валере со скучающим видом и спокойно сообщил: - Я болею. Мне херово. А ты сам сказал, что мне нужно говорить, если что-то надо, и что я был до этого слишком вежливый. Вот. Теперь так. Через сколько Марат выставит его за дверь? Минута, три? Андрей хоть успеет собрать свои вещи? А, похуй. Погнали дальше: - Кстати, знаешь, я же твой гость. Мне нужно уделять так-то больше внимания. И заботиться о моем комфорте. Марат прищурился, раздраженно качая головой: - Может, мне тебе еще и отсосать, солнышко? Чтоб уж точно все идеально было. - Можно, - уверенно кивнул Андрей, не особо осмысляя на что соглашается. - Когда отойду чуть-чуть. Где-то уже через секунду до него дошло, что он сейчас выдал. Внутри что-то панически заорало от ужаса. Почему-то сразу вспомнилось количество наград у Суворова в полке. Как-то так стало... немного дискомфортно. И очень от себя неприятно. Максимально. Марат только выдохнул сквозь зубы. Покачал головой на мгновение прикрывая глаза: - Я сейчас очень сильно стараюсь тебе не въебать. Можешь приложить хоть немного усилий и помочь мне с этим? Пока что ты стараешься ровно наоборот. Андрей поерзал на кровати, пытаясь хоть немного взять себя в руки. Он вообще не знал, что в нем сидит что-то настолько злобное и мерзкое. Вот сейчас реально пора заткнуться. Отступить. Извиниться, блять, нормально. Но нет: - Знаешь, ты сам-то мне и похуже говорил. Так-то много раз. И ничего - я тебя не бил. - Ты пытался. Дважды. Андрей пожал плечами, абсолютно спокойно сообщая: - Но не сделал же. Марат открыл глаза, глядя на него. По нему было видно, что сейчас ему физически тяжело сдерживать раздражение. Андрей почему-то ощутил легкое удовлетворение. Как будто отыгрался, хоть и совсем немного, за всю ту ерунду, что Суворов делал ему раньше. Как-то воодушевило даже. Тем более - Марат очевидно, непонятно зачем, пытался быть спокойнее. Почему-то вспомнились те моменты на парах, когда с тем же усердием пытался добиться от Суворова внимания и тех самых эмоций, от которых все вокруг горело синим пламенем. Идиотизм. Тупость. Но почему-то вот это нравилось. И сейчас, где-то глубоко внутри, ждал, что Марат загорится снова. Выскажет что-то неприятное, сделает, как обычно, больно. Не ожидалось от него ничего хорошего. Вот никак. Может, именно поэтому, когда Марат вдруг кивнул с насмешливой ухмылкой стало как-то совсем ебано: - А действительно. Ты же мой гость, - Марат повел плечом, словно скидывая с себя все раздражение. - Хорошо. Так что ты все-таки хочешь первым?

***

- Ты на голову ебнулся. Серьезно. Я знал, что ты проблемный, но что тебя настолько завернет я даже предположить не мог. - Спасибо, друг. Я очень рад, что тебе позвонил. Валера устало вздохнул. Андрей почесал шею, закутанную в шарф и раздраженно поморщился - так-то он не любил шерстяные вещи. Они, зачастую, мерзко кололись, вот как сейчас. Снимать почему-то не стал. От шарфика приятно пахло Суворовым. - А что я еще должен сказать? Ты мне сейчас пожаловался, что твой Марат исполняет все твои капризы и терпит твой мерзкий характер при болезни? Да ему памятник ставить надо. Из платины, чтобы потомки точно поняли, насколько велик этот человек. - Ты не понимаешь. Валера действительно не втыкал. Андрей если честно тоже, потому что происходило какое-то дерьмо, объяснений которому не было никаких. Андрей знал, что ведет себя как мудак. Знал, что градус его мудачества только растет в геометрической прогрессии, но остановиться он не мог. Марат его не тормозил никак тоже. И вот это, если честно, уже начинало пугать. - Не понимаю. Что тебя так бесит? Андрей завозился в кровати, беспокойно сжимая уголки одеяла. С чего начать? Марат был паинькой. Вот прям образцово показательный Суворов, который носил ему завтрак в постель, терпел тысячу и один каприз, выполнял каждое, даже абсолютно дебильное, требование Андрея и был почти вменяемым при этом. Да, при этом он был до ужаса насмешливым и ироничным. Да, периодически создавалось впечатление, что Марат мечтает задушить его подушкой, но... Суворов удивительно хорошо сдерживался. И это, блять, было ненормально. Какого хера? - Он сейчас пошел в аптеку. Я ему сказал, что мне нужны витамины. Нахера мне витамины? - растерянно пробормотал Андрей, отчаянно выдыхая. - И он же согласился. Спросил что еще мне нужно. И пошел. Ты понимаешь? - Нет - на его месте я бы тебя прикопал во дворе. - Вот! - Андрей раздраженно потер лоб ладонью, ощущая как в висках скапливается головная боль. - Вот как должно было быть. - Так может твой Суворов терпила. Че такого-то? Андрей подавился воздухом. Марат, что ли? Ага, еще что. - Точно нет. Он мне как-то чуть руку не сломал, потому что я ручкой по столу щелкал. Ему это мешало в телефоне сидеть. - О. Валера замолчал. Видимо, пытался осознать ситуацию. У Андрея это не выходило от слова совсем. Марат по его требованию перестелил сегодня чистое постельное утром. Приготовил еды - Андрею понравилось, но он из вредности прикопался к количеству соли. Таскал ему под нос чай каждый час. Отдал в пользование свой ноутбук - Андрей смотрел видосы на ютюбе и ныл, что экран все же маловат. Сейчас аптека. Он же и вчера ходил, так-то. За ибупрофеном. Витамины, блять. Андрей нес херню с умным видом и все ждал, когда Суворов с привычной ему грацией, сообщит, что он конченный и охренел в край. Но нет. Марат кивнул и пошел. Только ухмыльнулся, что Андрей пытается всрать ему все деньги. И все. Что за ерунда? - Опустим момент, что тебе изначально не стоило водиться с тем, кто пытается что-то тебе сломать. Проигнорируем тот факт, что ты сейчас провоцируешь человека, который, очевидно, может натворить что-то не вполне нормальное. Я все еще не понимаю, почему тебе это все не нравится. Андрей задумчиво покосился на ровный строй кружек на тумбочке. Помыть самому что ли? Надо же хоть что-то адекватное выдать. - Я не понимаю, что происходит. И я ни с кем не водился, это все само вышло. Валера вздохнул. Почему-то теперь это была его устойчивая реакция на Андрея, что до ужаса раздражало. - Может, он, ну, просто пытается быть с тобой хорошим? Ты не думал? Андрей хмыкнул: - Марат таким не занимается. Он в целом такое не умеет. - Но сейчас мудак ты, а не он. И в этом была вся проблема, верно? Типа, было привычно, что Суворов творит что-то ненормальное. Было легко и просто строить трагичное ебало, делать вид, что его все это не волнует, держать дистанцию и быть гордым и независимым. Сейчас, как будто, стало немного стремно - Андрей, если честно, внутри расплывался, таял и до ужаса хотел... Многого хотел. О чем раньше себе даже думать запрещал. И было теперь ужасно страшно, что Марат снова вернется к прежнему. Что все его старания исчезнут, стоит Андрею хоть немного с ним сблизиться. Потому что так будет больнее. В тысячу раз, так, что он не знает как от такого отойдет. - Я просто не понимаю, что делать. Типа, - Андрей нервно сглотнул, беспокойно оглядываясь по сторонам. - Ты же знаешь, это сложно для меня все. Ну, после. Валера замолчал на мгновение. Начал тихо, явно старательно подбирая слова: - Я понимаю. Только все это закончилось. Помнишь, как сам говорил? Прошлое в прошлом, ну или что ты там такое по пьяни выдал. Просто... зачем ты тогда во все это лез сейчас, если не собираешься что-то дальше двигать? В чем смысл? Андрей задумчиво разгладил складочки на простыни, поморщившись. Сознался: - Я вообще не думал, что тут может быть хоть что-то. - Но теперь же думаешь. Иначе нахера ты мне мозг выносишь? Андрей хмыкнул. Не выносит же. Слегка только. И вообще могло быть и хуже - Валера сам как-то исполнил ему песню собственного сочинения о расставании с очередной девушкой. Андрей свято хранит ту запись у себя в телефоне. Пересматривает несколько раз в месяц, когда настроение совсем херовое - смешит, как в первый раз. - Я не думаю, что тут может хоть что-то выгореть. В плане... Марат сам, так-то, проблемный. Вроде как. Я пока нихрена не знаю. Валера хмыкнул. Чем-то зашуршал в трубку, немного приглушая собственный ответ: - Ну, в любом случае, справиться с тобой во время болезни у него пока выходить. Он с тобой уже второй день и ты еще живой. Так-то он хорош. - Ага. Тебе бы тоже с него пример взять. Валера расхохотался: - У меня нет такого стимула - ты же мне не дашь, если я буду паинькой. Андрей скривился: - Ну, что ты. Для тебя все и так в доступе. Кто виноват, что ты не пользуешься? Валера снова заржал. Андрей лениво откинулся на кровати, уставившись в потолок. Поговорили еще немного, обсуждая свихнувшегося окончательно Сашу - тот вчера заявился домой и гордо показал свежую татуировку на пояснице. Набил кривых птичек и явно за дешево. Подростковый бунт у него шел на ура. Запоздало, но буйно. Что будет дальше, оставалось загадкой. И как-то надо бы придурка тормозить, Андрей и Валера оба чувствовали свою ответственность, ведь по факту с них все и началось, но тут как будто без вариантов. Этот поезд сошел с рельс, выпрыгивайте на ходу, кто может и торжественно наблюдайте за его крушением. Они и наблюдали. Выбора у них все равно не было. По крайней мере, он немного остановился с пьянками. И на этом спасибо, и такое мы теперь ценим. Вот бы Валера также. Придурок. Хотя бы сократил частоту, после того их разговора. Когда закончили, Андрей уставился в очередной видос, искренне пытаясь выкинуть из головы все лишние мысли. Настя его в универе успешно отмечала. Ей за это был благодарен - почему-то получилось сказать спасибо и даже несколько раз. С Маратом бы так. Суворов вернулся еще через полчаса. Витамины и правда принес - купил какие-то шипучки и витамин С. Андрей царственно на подношение кивнул и снова залип в видос. На самом деле - пытался все обдумать. Марат сегодня в универ не пошел. Таскался вокруг него, чем-то занимался в зале и был уверенным присутствием где-то на фоне. Андрея, если честно, вот эта вся ситуация переполняла настолько, что он не знал куда себя деть. Немного на Суворова хотелось наорать. За то, что был хорошим, за то, что был адским мудаком до этого. За то, что терпит вот это все от Андрея, за то, что так спокоен, что продолжает помогать. Этого всего было много. И это было неправильно. Не так, как у них до этого было. Марат не был с ним паинькой, если уже прям совсем честно - все еще грубоватый, небрежный, резкий. Просто в сравнении с тем, что было... Они будто местами поменялись. Вот только Андрей столько для Марата никогда не делал. И не факт, что стал бы, если так задуматься. Болезнь его серьезно на самом деле подкосила. Без вот этих всех стараний Суворова было бы совсем туго - Андрей все еще с трудом доползал до туалета и температура не опускалась полноценно до нормы. Хотя бы сегодня еще до тридцати восьми не поднималась. С другой стороны, еще не вечер. Просто Андрей, если честно, абсолютно не понимал откуда все это взялось. С чего вдруг Марат старается? Суворову базово на него насрать, ему абсолютно все равно, что с ним и как. Он, может, уже не испытывает той ненависти, что была раньше, но ведь и это под вопросом. И от этого было тяжело расслабиться. Было непонятно, что будет уже через минуту, до ужаса сложно хоть немного довериться. И на это все, бонусом, накладывалось собственное внезапное откровение, чувство вины за подсмотренную переписку и невнятное смущение от всей ситуации в целом. Андрей терпеть не мог, когда кто-то видел его слабым. Марат словил его в моменте абсолютной беспомощности, так еще и узнал о самом худшем. В общем, штормило знатно. И выходило хер пойми что, ведь он автоматически начал вести себя как свинья, пытаясь Суворова спровоцировать. Это было так тупо. Так неправильно. А это ему еще деньги надо бы вернуть, все что он на Андрея потратил. Типа там за еду, лекарства. Градус сбавить получилось, но всего на пару часов - перед сном стало совсем не очень, так что Андрей и чувствовал, и вел себя как ублюдок. Огрызался на все вопросы, прятался под одеялом и капризно отказывался от всего, что Суворов предлагал. Марат, как истинный святой, только трижды назвал его придурком, пару раз сжато выругался, но в целом стойко терпел. Даже, как будто, не злился - фоново раздражался, терпеливо пытаясь всунуть в Андрея хоть что-то из лекарств. Это как будто делало только хуже. Андрей заснул совсем вымотанный. Лучше бы этого не делал - провалился в какую-то мутную дрему, полную крови и чего-то жуткого. Ощущал у горла лезвие, чувствовал тихий шепот на ухо, что-то о сожалении и боли. Что-то о том, что уйти ему нельзя. Разбудил его Марат - Андрей вцепился в него дрожащими пальцами, пытаясь разглядеть нависающий сверху силуэт. Суворов что-то говорил, голос у него был удивительно ровный, тихий. Андрей только не сразу смог разобрать слова: что-то о том, что он в безопасности и все в порядке. Это не сходилось с кошмаром, не подходило к его реальности, потому что такие концепты в принципе к нему не клеились. Что-то маячило дымкой в сознании, вспыхивало красными бликами на краю зрения. Дрожь прокатывалась по телу, сердце колотилось, - так сильно, боже, - что он все никак не мог услышать хоть что-то, кроме навязчивого стука в ушах. Потом начало доходить - Марат осторожно сжимал его плечи, сидел на краю кровати, склонившись над ним. Видимо, все это дерьмо заняло какое-то время. Андрей муторно проморгался, пытаясь хоть немного откинуть остатки кошмара. - Я кричал? - спросил растерянно, пытаясь хоть немного прийти в себя. Марат кивнул. Включил до этого люстру - приглушенный свет очерчивал его фигуру в темноте, делая его почему-то мягче. Ближе. Дальше. Андрей нервно сглотнул, наконец осознавая чуть больше, чем ничего. С трудом разжал пальцы - у Марата на предплечьях, видимо, останутся синяки. Дерьмо. Вот же блядство. Андрей отчаянно выдохнул, пытаясь немного успокоится. Стыд заливал лавиной. Знал же, что такое может случиться. Надеялся только, что пронесет. Не вышло. Конечно же не вышло. На что надеялся? Идиот. - Мне жаль, что разбудил. Марат его не отпускал - только наклонился чуть ближе, нахмурившись. Что-то в нем сейчас было такое - Андрею вдруг отчаянно захотелось почувствовать его ближе. Ощутить сильнее. Довериться. Как будто он не знал, чем все это может закончиться. Как будто его могло ждать хоть что-то хорошее. Он просто не соображал после кошмара. Как очнуться? - Похуй. Я все равно только ложился, - Марат ответил спокойно, пристально разглядывая его лицо: - Часто у тебя такое? Андрей вздрогнул. Криво усмехнулся, все еще ощущая себя не совсем вменяемым. Кажется, у него снова поднялась температура. Или все это только из-за кошмара. Было так тяжело дышать - паника все еще цеплялась за ребра, опутывала легкие, сжимая. Сколько еще увидит Суворов? Я ненавижу слабость. Соответственно и тебя. Так он тогда сказал, верно? В самом начале. Так давно, что слова ощущались эхом, пустым звуком, затерянным в прошлом. И тем не менее - вот оно. Здесь и сейчас. Открыто и оголено. - Чаще, чем хотелось бы. Андрей ответил, разглядывая Марата до рези в глазах. Вот сейчас - мерцание отвращение, прежняя ненависть. Хоть что-то. Он ждал. Искал. Суворов только нахмурился: - Поэтому ты такой сонный вечно? Андрей не мог сейчас внятно думать. Мысли были такими бессвязными, путанными. Смешивались в голове в ужасающий водоворот, расползаясь кругами по воде. Он ничего не мог ухватить, ничего не мог понять. Всего этого было так много. Марат все еще его держал. Прижимал к кровати, ухватившись за плечи, чтобы Андрей точно не сбежал, не отвертелся. Какой теперь смысл? Это все уже не важно. - Ты когда-нибудь боялся спать? - Андрей криво усмехнулся, ощущая себя до ужаса растрепанным. Невменяемым. Пустым. - Неприятная херня. Быстро привыкаешь, кстати. Немного кофеина и вперед. Может, оставим этот вопрос? Или ты хочешь узнать еще что-то? Дышал он поверхностно и часто - от этого голос прозвучал слабо, сорвано. Еще пара минут и он придет в себя. И все. И все нормально. Марат смотрел. Задумчиво, как-то до ужаса серьезно. Не мог понять как он выживает? Ну, да. Так-то и правда загадка. - Помнишь, ты сам говорил, что я фрик. Забитый, зашуганный, - Андрей прикрыл на мгновение глаза, пытаясь привести в порядок кашу в голове. - Так как оно? Приятно убедиться в своей правоте? Суворов сжал его плечи сильнее - почти болезненно, так, что немного отрезвляло. Хотелось еще сильнее. Андрей чувствовал себя таким пустым. Беспомощным и напуганным. Пусть уже быстрее все скажет. Быстрее сообщит, насколько он отвратительный и жалкий. Раньше столько раз говорил. Почему сейчас молчит? - Так как, Марат? Тебе нравится? Суворов смотрел - его зрачки в полутьме расширились, растеклись вязкой тьмой по радужке. Андрей в этом тонул, погружался на самое дно, тянулся до отчаянного сильно. Сердце, казалось, было готово выпрыгнуть из груди. Лучше бы просто уехал. Лучше бы и правда он просто уехал. Или остался окоченевшим телом на той уродской лавке, около универа. Что угодно, но не это. Марат вдруг склонился еще ниже. Андрей растерянно моргнул, пытаясь стряхнуть с себя внезапное наваждение. Желание - ближе, больше. Что-то больное. Неправильное. - Успокойся. Ты весь горишь. Правда. Только температура была не при чем. Андрей прикрыл глаза, пытаясь успокоиться. Образы замелькали под веками, вызывая тошноту. Комната кружилась, растягивалась во что-то уродливое. Только Суворов оставался константой - чем-то нерушимым, стойким. Андрей сам таким не был. Никогда. Уже и не будет. - Да. Верно. До ужаса хотелось пить - горло ощущалось сухим и болезненным. Андрей, наверное, орал как резанный - шутка почти насмешила. Если бы он только мог смеяться. Марат вдруг отпустил - всего на мгновение-вечность, - прежде чем Андрей ощутил его руки на лице, мягкие, аккуратные прикосновения. Что-то почти осторожное, словно Суворов опасался его сломать. Ему стоило бы. Если так посмотреть, Андрей невольно отдал ему все карты. Остался в дураках, окончательно и бесповоротно. - Ты бы хотел, чтобы я извинился? Вопрос был неожиданным. Почти мягким - Андрей зажмурился сильнее, почему-то не решаясь посмотреть на Суворова сейчас. Все казалось таким искусственным. Нереальным. Пустая и невнятная постановка двух актеров, что играли на чистой импровизации. Никакого сюжета, никакой правды. Ничего. Пусто и смешно. - За что? - За все, что говорил раньше. Андрей хмыкнул. Все же посмотрел на Марата - тот был все также серьезен, до смертельного спокоен. Для чего? Это все того не стоит. - Ты не чувствуешь себя виноватым. Зачем тогда это нужно? Суворов выдохнул - его дыхание ощутилось теплом на губах. Хотелось почувствовать больше, сильнее. Хотелось всего. Только этого он не получит. Не в этой жизни уж точно. Марат был так близко. Все еще недостаточно, но при этом слишком. Просто слишком. Все это. - Не чувствую, - тихо подтвердил Марат. В его глазах вдруг мелькнуло что-то мрачное, темное: - Мы ведь оказались здесь. Кажется, вышло у меня в итоге правильно. Андрей с трудом выдохнул, ощущая как подкатывает злость - горячая, огненная. Сказал, насмешливо: - Так ты хотел? Все устраивает? Суворов только покачал головой, абсолютно безэмоциональный, до страшного спокойный. Может, это все Андрею только чудилось. Может, этого всего в реальности не было. Ничего из этого. Только затянувшийся кошмар. - Я захотел тебя. А все остальное уже детали, разве нет? Из них все и строится. Это ведь самое важное - Андрей почти чувствовал слова на кончике языка, тысячи объяснений, едких и злых, о том, что Суворов просто ненормальный и говорит не то. О том, что все это неадекватно и зашло куда-то совсем далеко. Я захотел тебя. Что это значило? Андрей покачал головой: - Нет. Это все так не работает. И вот эта ерунда у нас, - он нервно облизнулся, ощущая себя до странности решительно. - Вот это все, что происходило, полная херня. Так не работает. Так вообще быть не должно. В висках скапливалась боль, сжимала голову тисками, перемешивая реальность в тысячу кривых осколков. Марат вдруг склонился чуть ниже - поцелуй вышел каким-то сухим, едва ощутимым. Простое соприкосновение, от которого полностью лишился воздуха, замер, пытаясь осознать, что сейчас произошло. Суворов криво усмехнулся: - Я не знаю, как иначе. И сейчас это не та тема, которую стоит обсуждать. Тебе нужно померять температуру. Марат отстранился резко, выпрямился сидя рядом, словно ничего сейчас между ними не было. Андрей нервно облизнул губы, ощущая себя совсем растерянным, сбитым с толку. Он не был в состоянии обработать происходящее, не мог оценить ситуацию, потому что кровь кипела в ушах, отголоски паники смешивались с ледяной дрожью по телу. Он послушно померил температуру, выпил ибупрофен - реальность все еще казалась спутанной и невнятной. Боль в голове нарастала, ширилась, вытесняя из него все здравое. Суворов был рядом. Спокойный, расслабленный. Андрей отвернулся от него к окну, пытаясь хоть немного согреться. Все это было таким странным. Непонятным и изломанным. У него даже не получалось все это осмыслить - не было сил. Марат улегся с ним рядом, что-то листал в телефоне. Андрей засыпал, ощущая горячую линию его тела за спиной, чувствуя себя, почему-то, чуть лучше. Хуже. Все и сразу. Так и не понял - просыпался ли в действительности? Может, все это ему только приснилось.

***

Большую часть третьего дня Марат торчал под боком. Андрей сначала его игнорировал как факт, потому что вообще не понимал, что с ним делать. Суворова это, казалось, только забавляло. Марат комментировал выбранные им видосы, периодически зависал в телефоне, подсовывал еду и лекарства и был до ужаса расслабленным и невозмутимым. Андрей пытался думать. Выходило со скрипом - присутствие рядом максимально отвлекало. Че теперь-то? Они вообще к чему-то пришли? Так-то нихера. И дальше? Дальше тоже нихера. Андрей пришел к этому выводу еще с самого утра, пока пытался осмыслить, что Марат вырубился с ним рядом. Пялился на спящего Суворова минут двадцать, прежде чем тактически сбежал в душ и застрял там на следующие полчаса. Это они хотя бы во сне не обнимались. И спасибо, что Марат, в отличие от Валеры, не закидывался на него всем телом, иначе это все могло бы очень неловко кончиться. Потом Суворов остался с ним в спальне и тусовался рядом, как будто так и было все предыдущие дни. Выгонять его из комнаты Андрей не решился - у его наглости были, наверное, пределы. Или дело не в этом, но тут уже правды никто не узнает. Никто. Даже сам Андрей. Проблема была в том, что Марат, ко всему вышеперечисленному, постоянно его трогал. То ногу закинет, то руку на плечи, то просто придвинуться поближе решит. Андрей от этого терял все адекватное, что в нем было и активно пытался сделать вид, что его это все никак не волнует - только едва-едва отодвигался в сторону, чтобы эти прикосновения так сильно не сбивали с толку. На показную невозмутимость уходили все силы - было тяжело даже хоть как-то осознать, что он на ютюбе включает. Суворова вот это все никак не волновало, у него все было явно по плану и проходило успешно. Андрей снова начинал злиться, потому что все еще не понимал, что происходит. Даже в какой-то момент спросил, почему Суворов опять универ прогуливает. Марат посмотрел на него как на дебила - насмешливо сообщил, что у него тут больной на попечении, не может сейчас отвлекаться от своих основных обязанностей. Намек проигнорировал. А зря. К тому же - сидеть вот так вместе было просто неудобно. Марат же не Валера, с которым они так каждый вечер тусовались. Марат - это, ну, другое. Совсем. В общем, Андрей ехал крышей, все еще пытался сохранить остатки гордости и с максимально уверенным видом тыкался в чужом ноутбуке, постепенно сдвигаясь от Суворова по кровати. Внутри он беспокойно ерзал, думал обо всем, что произошло за эти дни и злился. Совсем его напрягло, когда Марат в пятый раз закинул на него ногу. Андрей недовольно покосился на него, с намеком ерзая - дальше отодвигаться было уже так-то некуда, он уже совсем на краю болтался. Марата не проняло - он только мерзко ухмыльнулся и снова сосредоточился на чем-то у себя в телефоне. А какого хера? Почему Андрей должен вот это терпеть? Почему ему одному тут странно? И ему, что, совсем на пол переместиться, чтобы Суворов намек понял? Ага, хер там. - Удобно тебе? - ядовито спросил Андрей, поставив видос на паузу. - Вполне. Марат даже от телефона не оторвался. Что-то печатал кому-то - может, Айгуль? Мысль о ней почти сбила с праведного настроя. Но только на секунду: с прочитанной переписки прошло уже два дня, а значит не считалось. - А мне не очень. Давай по-другому. Андрей решительно придвинулся к Суворову ближе, рывком вытаскивая телефон у него из рук - Марат ошарашено уставился на него, очевидно, подобной подставы не ожидая. Ага. А сейчас еще. Андрей навалился на Марата сбоку, устраивая ноутбук у него на коленях, закинулся почти всем телом, в процессе активно толкаясь локтями и пинаясь ногами. Затих, устроив голову у Суворова на плече и мысленно задыхаясь от своей смелости. Марат, кажется, завис тоже. Андрей демонстративно включил видео заново и с преувеличенным вниманием уставился на историю об очередном маньяке. Тру крайм он и правда любил. Прям ностальгией веяло. Телефон Суворова он предварительно отложил на тумбочку. Хотелось спрятать куда-то под одеяло, но уже ладно. Он даст Марату микропоблажку. - Андрюш, все нормально? Марат спросил осторожно, словно ожидал, что Андрей сейчас на него накинется. Правильно думал - так-то он был близок. - Конечно. Мы же к этому и шли, разве нет? Просто решил ускорить события. К тому же - это всего на минут двадцать. Потом ты пойдешь делать мне чай. Марат вздохнул. Выдохнул - голова Андрея поднималась и опускалась вслед за этим. - Дыши меньше - мне мешает. Суворов подавился - закашлялся, так, что стало совсем неудобно. Андрей упрямо вдавил голову ему в грудь, чтобы успокоился. На мгновение - захотелось взглянуть ему в лицо и увидеть степень потрясения от происходящего. Но ладно. Пока можно и так обойтись. А еще - Суворов был теплым. Твердоватым, для хорошей подушки, но ничего, сойдет на сейчас. - Какого хера? - Такого, - спокойно сообщил Андрей. - Я все понял. У нас теперь семейные отношения. Ты меня лечишь, сидишь со мной вместе, мы приятно проводим время. Ты с намеком закидываешь на меня ногу - обычно, тут переходят к интиму, но я не в состоянии. Я решил обойтись таким способом. Марат замолчал. Кажется, на мгновение перестал дышать. Андрея это устраивало. Он придвинулся ближе, якобы случайно надавливая локтем Марату на ребра. Расслабился. - Семейные отношения? - Ну, да. Я же сказал. Все признаки на лицо, - Андрей сделал звук видео чуть погромче. - Завтра пойдем заводить собаку. - Собаку? Марат звучал как-то странно. Немного отстраненно, словно он не очень понимал как ему сейчас на это все реагировать. Андрей хмыкнул, снова ворочаясь под боком - было немного не понятно куда девать руки. С другой стороны - гулять так гулять, Марат все равно через пару минут кинет его через бедро на пол. Уверенно засунул ладони Суворову под футболку, пристраивая ледяные пальцы на теплой коже - Марат вздрогнул. Видимо, такое ему не очень нравилось. Но кого это волнует? Плевать. Сраные мелочи. Че, разве не так хотел? Или обнимашки не в почете? - Собаку. Большую. Это закономерный этап развития наших отношений - все остальные мы к херам перескочили. - А если у меня аллергия? - как-то очень тихо спросил Суворов. - Вылечишься. А теперь не мешай мне смотреть. Андрей с преувеличено сосредоточился на видео, при этом затаившись в ожидании - когда же рванет? Марат затих. Словно пытался обдумать новую реальность, в которой Андрей лезет к нему сам и несет херню про отношения. Все же очень хотелось на него взглянуть - так-то было не очень понятно, что Суворов сейчас чувствует. Андрей очень надеялся, что дискомфорт. Как он сам до этого. В целом, у его нового положения было много плюсов - когда еще у него будет такая возможно полапать Марата? И погреться - температура упрямо держалась на тридцати семи. Когда его отпустит, ну, серьезно? Суворов под ним до странного расслаблялся. Закинул вдруг руку ему на плечо, так, что это совсем стало напоминать объятия. Андрей непонимающе моргнул и затаился. - Андрюш, вот ты когда делаешь что-то, хоть немного задумывайся, ладно? - вдруг очень насмешливо сообщил Марат ему на ухо. - В тебе за время этой болезни ебанутости прибавилось до края. Это ты сейчас рассчитывал, что я на тебя орать начну? Да? - Нет, - уверенно сообщил Андрей. - Просто решил, что так удобнее. - Ага. А сам едва дышишь и ждешь. Я же типа не вижу нихера, - Марат явно сейчас ухмылялся и за этого его хотелось прибить. - Собака, значит. А че сразу не ребенок? - Мы физиологически не можем. Марат хмыкнул. Зашевелился - прижал Андрея к себе сильнее, запуская пальцы ему в волосы, едва ощутимо царапая чувствительную кожу головы. Бля. Чето куда-то не туда все шло. Андрей ощутимо занервничал, все еще старательно не показывая. - Так мы из приюта. Сразу двоих возьмем, хуле мелочиться. Суворов издевался, явно и неприкрыто. Андрею отчаянно захотелось приложить его головой о стену и свалить в туман. Но это было бы поражением, а с него и так хватит за эти дни. - Нельзя заводить детей без брака, - ляпнул Андрей. - Так что с этим пока придется подождать. Так-то он сейчас не особо понимал, что городит. Марата вдруг как-то стало слишком много, слишком сильно и от этого становилось физически сложно думать. Мысли не складывались. Ну прям никак. - Мне тебе предложение делать? Завтра или сегодня хочешь? Яда в голосе Марата было столько, что Андрей даже удивился, как его кожа не начала плавиться. Он из чистого упрямства сейчас не сваливал в ужасе. А надо бы - этот разговор скатился в бездну, и Суворов держал его рядом удивительно крепко. Словно его абсолютно устраивает Андрей под боком. - Когда кольцо нормальное будет. Хочу с бриллиантом, - уверенно выдал Андрей, все еще старательно уставившись в экран ноутбука. Маньяк закапывал своих жертв в ближайшем лесу. Первое тело нашли... Какой же идеальный фон для этой беседы. Андрей почти расчувствовался. Где найдут его тело? Суворов выкинет его в ближайший мусорный бак, или все же хоть чуть-чуть запарится? Очень важный вопрос. Стоило бы озадачиться. - Ты такой требовательный, солнышко. Все эти дни тебя так и распирает. Это мы уже на пике, или ты еще что-то выдашь? Андрей выдохнул, старательно игнорируя размеренные движения руки Марата - тот массировал его макушку, разжижая остатки здравомыслия окончательно. Не так все планировалось. Ой не так. - Тебя что-то не устраивает? - Конечно. До этого было куда проще - хотя бы удалось получить прекрасный отсос в ванной. Теперь я просто бегаю вокруг тебя, в ожидании, когда отпустит. Долго еще, кстати? Андрей от возмущения чуть не заорал. С усилием сохранил внешнее спокойствие, ощущая как подкатывает к горлу ярость, угрожая вырваться чем-то совсем некрасивым. - Долго. Теперь только так и будет - к тому же, с тебя самого я пока ничего такого не получил. Суворов хмыкнул. Прижался вдруг губами к его лбу, на несколько мгновений замирая. Андрей не шевелился тоже. Злился, раздражался до ужаса от чужой насмешки. Но не вырывался. Что это о нем говорит? - Намек понял. Буду учитывать на будущее. Суворов все еще перебирал волосы у него на затылке - почти ласково, так, что Андрея потихоньку убаюкивало, несмотря на общую эмоциональность. Не мог он, на самом деле, сильно злиться, когда такое. То есть мог, но все равно. Не так. - Учитывай, - серьезно ответил Андрей. - И вообще я смотрю. Не мешай. Замолчали. Марат почему-то даже в телефон не лез - Андрей все ждал, но он почему-то просто сидел. Обнимал. Как-то это все неловко сложилось, что ли. Не на это рассчитывал, когда вот так сделал. Думал, что Суворов отодвинется. Или скинет его на пол в порыве раздражения. А тут что? Марата как будто все полностью устраивало. Будто реально - к этому и стремился. Андрей спустя еще минут десять совсем преисполнился. Было до ужаса странно вот так вместе лежать - ему было хорошо, тепло. Приятно. Марата хотелось трогать все больше и больше. Как-то невольно совсем расслабило. Растащило. А ведь это было опасно, так-то. Прогнал Суворова делать чай. До кучи сам потащился в туалет, типа тут вот совсем никак оставаться в такой позе было. Марат только усмехался. С такой же широкой ухмылкой, когда улеглись снова, потянул Андрея на себя: - Давай, че ты. Нормально же лежали. Тебе же так удобно было. Андрей на это хер что сказать смог. Устроился снова рядом, чувствуя себя совсем тупо и хорошо. Все равно через пару минут попытался отползти, ощущая как перекрывает нахрен смущением. Марат не позволил - по итогу чуть не пересрались снова, перекидываясь ядовитыми насмешками. Как-то у них все через задницу шло. Непонятно. Суворов потом обнаглел до крайности - заявил, что раз так, то его херню про маньяков они смотреть больше не будут. Андрей ради приличия повыебывался, но почему-то сильно прям протестовать не выходило. Было, блин, правда хорошо. Так как еще не бывало ни разу. Словно у них все нормально. Как ну. Когда отношения. Когда не вот эта ерунда, что у них происходит, а как надо. Было почти легко притвориться, что у них все по-настоящему. Перед сном температура не поднялась. Андрей даже подумал, что вдруг, у Суворова был какой-то навык целителя - удивительно как-то совпало. Все еще было нормально. Отлично даже. Андрей такого никогда не испытывал. Не знал, что это настолько приятно - просто лежать вместе, ощущать теплое тело рядом, чувствовать мягкие прикосновения. Тоскливо тоже было - лезли всякие мысли в голову, переполняло кучей эмоций. Всего этого было много, мало, все это было совсем незнакомо. Желанно. Как оказалось. Второй фильм выбрал Суворов тоже. Андрея совсем убаюкало, он только сонно промычал согласие. Так на Марате и заснул - ничего даже сам не понял. Казалось, что просто прикрыл на мгновение глаза, прислушиваясь к размеренному стуку чужого сердца. И все. Отключился. Только все думал, перед этим, насколько бы ему хотелось, чтобы так дальше и было. Вот так. Идеально. Проснулся один - Суворов ушел в универ, оставил даже записку на тумбочке. Андрей сонно валялся в кровати, пытаясь осознать все, что вчера случилось. Выходило так себе. Словно оказался в другой реальности, совсем в другом мире с другим Маратом, с которым было гораздо проще и легче. Лучше. Вот только правда ли это? Весь день переписывался с Настей - она жаловалась на универ, сказала, что ему до ужаса повезло - на всех занятиях пока отметить получалось. Только на одной чуть не получил пропуск, но вышло договориться с преподавателем. Завтра и вовсе выходной. А уже может в понедельник... Ну или во вторник. Где-то так он планировал вылечиться. Свалить от Марата, наверное, нужно было раньше. Думать конкретно об этом до ужаса не хотелось. Хотелось как вчера - чтобы Марат рядом, чтобы было спокойно и тепло, чтобы... Ну и пиздец. Андрей поплыл окончательно и пока не совсем понимал, что с этим делать. Грызло изнутри любопытство - а как дальше будет? Что если ему просто не сопротивляться? Просто... расслабиться? С этим, если честно, у него всегда было особенно плохо. Суворов вернулся с универа раздраженный - Андрей с любопытством выслушал лекцию о том, насколько бесполезно большинство пар и насколько ущербно их образование в целом. Робко спросил почему Марат не отчислится: тот что-то бросил про своего отца и слился с темы. Удивительное раскрытие, вау. Чувствовал Андрей себя на удивление нормально, если ничего не делать, конечно. Потел еще от малейших нагрузок, но это уже лучше, чем было. Выздоровление и правда проходило на ура. Поэтому он даже не сказал ничего, когда Суворов задремал под боком - наверное, правда не выспался. Он же даже к первой паре пошел, в шесть утра вставать так-то пытка. Андрей от скуки начал пересматривать Сверхъестественное - первые сезоны он любил искренне и сильно. Марат, как проснулся, смотреть начал вместе с ним. Пришлось его вводить в сюжет, потому что, как оказалось, он такое не смотрел. Андрей осуждал - это же классика. Было нормально. До ужаса нереально. Непонятно. Андрей не знал, что делать - казалось, что любое неосторожное слово способно разрушить внезапное спокойствие между ними. Заснули вместе. Андрей опять вырубился первый, все еще чувствуя жуткую слабость. На самом деле, прям спокойно все равно не было - под поверхностью, за всем этим легким фасадом, ширилось и росло напряжение. Что-то опасное, темное, бурлило под кожей, взрываясь от частых прикосновений, распространялось скрытой угрозой в затяжных переглядках. Марат словно чего-то ждал. Андрей тоже. Только он сам не смог бы сказать чего именно. Перед сном в воскресенье очень долго стоял в душе, давая себе желанные минуты перерыва. Думая, о том, насколько на самом деле он запутался во всем, что происходит. Разбирая на составные, каждую минуту последних дней, пытаясь хоть что-то понять в Суворове. Не выходило. И все эти непонятки сводили с ума. Эмоциональные качели, от которых он совсем не понимал куда спрятаться. Не знал, что и как с этим делать. Ему было до ужаса плохо и хорошо одновременно. Все было в новинку, потому что ничего, даже похожего на нормальность, до этого у Андрея не было. А теперь? Он не знал. И не понимал, что между ними происходит. Хуже того - его окончательно на Суворове за эти дни перекрыло. Марат о нем заботился. Был мягким, близким. Осторожным. Был не таким жестоким, как раньше. Андрею-то мало надо, на самом деле. Да, Суворов все еще был грубоват, все еще не был милым и хорошим мальчиком, но все же. Все же. Вот только все происходящее чувствовалось нереальным. Спутанным и кривым, словно Андрей так и не проснулся после того случая с кошмаром. Вырубился и представил все это - сладкое и непонятное. В кровати Суворов полез к нему спустя минут пять. Андрей лежал к нему спиной - ощутил как прижимается теплое тело, как чужая рука мягко очерчивает низ живота. Прикрыл глаза, позволяя. Ощущая, почему-то облегчение. - Андрюш. Как самочувствие? Суворов спросил тихо, оставляя поцелуи на шее. Все еще аккуратный с ним - словно давая шанс отступить. Андрей не собирался. Не смог бы, даже если бы захотел. - Отлично. Хочешь улучшить? Суворов сжал зубы на его коже - Андрей вздрогнул, возбуждаясь с каждой секундой все сильнее. - Хочу. Марат целовал, спускался поцелуями по шее, гладил по телу, очерчивая ребра, задевая кончиками пальцев соски. Как-то неспешно, словно изучая. Это было до ужаса непривычно, неловко почему-то. До жути возбуждающе. Перевернулся на спину сам, вжимаясь поцелуем в чужие губы - вышло как-то скомкано, торопливо. Слишком жадно, словно Андрей не мог удержаться, ничего не хотел в этот момент больше. Было так легко скатиться в привычную торопливость, так необходимо что ли - потому что в этой неспешности было что-то опасное. Что-то, что могло завести куда-то не туда. Суворов только не позволил. Отстранился, разглядывая - его глаза сверкали чем-то темным, голодным. Светильник Марат еще до этого приглушил до приятной, мягкой полутьмы, отчего все происходящее казалось до жути интимным. Все еще нереальным. Запутанная новая вселенная, в которую непонятно как попал. Андрей растерянно выдохнул, не зная, что делать. Не понимая, почему Суворов делает все иначе. Что не так? - Раздевайся, Андрюш. Зачем сейчас лишнее? Он подчинился как-то бессознательно - скинул футболку, неловко путаясь в рукавах, пижамные шорты стянул следом. Марат следил за ним внимательно, жадно - словно не мог пропустить ни единой секунды. Андрей растерянно развалился на спине, вдруг ощущая себя неловко. Застеснялся как-то под таким взглядом. - Собираешься чисто смотреть? - спросил с вызовом, пытаясь скрыть подступившую вдруг нервозность. - Или может что-то сделаешь? Марат только усмехнулся. Разделся тоже - Андрей почувствовал как колотиться в груди сердце, как волнение подкатывает к горлу. Не мог не смотреть, не залипать на плавные перекаты мышц под кожей, не выискивать взглядом едва заметную россыпь родинок на груди. Во рту разом пересохло - Суворов без одежды оказался даже лучше, чем Андрей до этого представлял. Они вообще что делать собирались? Он не знал. Останавливаться только не хотел. Суворов навалился сверху, прижимаясь всем телом, так, что от этого напрочь все мысли выбило - Андрей потянулся за поцелуем, ощущая себя до ужаса возбужденным, желая ощутить как можно больше, сильнее. Марат целовал в ответ и этого было так мало. Так ужасно мало - почему-то ощущал себя как-то совсем пьяно, безвольно. Не знал куда деть руки - хотелось все и сразу прочувствовать, но почему-то боялся. Словно если прикоснуться как-то не так - Суворов исчезнет. Растворится как дым, исчезнет окончательно. И все равно до конца ничего не понимал: было так странно, так непонятно, все что сейчас происходило. - Спокойнее, солнышко. Мы же не торопимся, верно? - Суворов говорил тихо, мягко. В противовес словам остановиться словно не мог и сам - спускался губами по плечам, потирался вставшим членом о бедра. И его руки так необходимо скользили по телу, так правильно. Это все было так нужно. Андрей и сам не мог замедлиться - смотрел, чувствовал себя совсем размазанным этим всем. Желание скопилось жаром в венах, растянулось по телу, вспыхивая от каждого прикосновения. Это как-то само собой получилось - они все целовались, этого было мало. Андрей не мог внятно соображать, потому что возбуждение перекрыло все мысли. И Суворов. Он был таким... Андрей ничего не понял. Только вдруг почувствовал пальцы около своей задницы. И не остановил. - Давай, Андрюш. Все хорошо, да? - Суворов спрашивал так мягко, удивительно нежно. Целовал его шею, осторожно прикасаясь. - Только расслабься. Как оказалось, в тумбочке у Марата была смазка и презервативы - Андрей почти успел от этого насторожиться, но Суворов оторвался от него всего на мгновение. Сообразить ничего не получилось - просто не успел, не смог сложить два плюс два. Что-то внутри плавилось, сжималось, разгоралось ярким пламенем. Марат все целовал, был каким-то не совсем вменяемым: Суворов в обычном состоянии ни за что бы не сказал, что Андрей красивый. Что все хорошо. Что он такой замечательный. Может и не говорил вовсе - Андрей запросто мог сейчас себе все это придумать. Вот только этих слов было достаточно. И прикосновений, и крышесносящих ощущений обнаженного тела рядом. И от возбуждения не получалось думать адекватно - только стонать, хотеть большего. Все больше и больше. От первого пальца было не очень приятно - Андрей сначала напрягся, вцепившись Марату пальцами в плечи. Суворов только склонился к нему с поцелуем: - Тш, чего ты? Сейчас легче будет, хорошо? В порядке. Просто расслабься. Андрей только послушно выдохнул, подчинялся - Суворов словно вытравил из него всю силу воли своими губами, уничтожил все здравое, что в нем было. Раз и нет. Ничего нет, кроме Марата. Это так-то впервые все. Но почему-то не получалось осознавать до конца, что его сейчас трахают пальцами. И что это не то, на что рассчитывал изначально. Просто терялся от ощущений, расплылся от внезапных чувств, от того, что Марат с ним такой сейчас - Андрея никто и никогда так не хотел. Мысль была единственной четкой, тем, что еще мог осознать, потому что только это он сейчас видел наверняка - по тому, как голодно смотрел на него Суворов, по тихому шепоту, по прикосновениями, которых было так много, так сильно. Этого всего становилось так много. Возбуждение росло, ширилось. От пальцев становилось приятно - постепенно, будто Марат наконец нашел нужный ритм. Андрей как-то безвольно подавался бедрами сам, целовал Суворова в ответ, не в силах остановиться. Потом пальцы исчезли - Андрей почти всхлипнул от ощущения пустоты. Всего было так много, все казалось абсолютно новым и чужим. Странным. Искаженным в его голове, как и все прошлые дни. - Давай, солнышко. Один раз, - Суворов смотрел на него как-то лихорадочно, целовал, прижимаясь всем телом. - Мне так нужно. Один раз и меня отпустит. О чем он? Андрей попытался зацепиться за сказанное, осознать. Что-то было в этом важного, верно? Вот только Марат все смотрел - взъерошенный, до безумия возбужденный, нависал над ним сверху, разглядывая совсем невменяемо. И Андрей почему-то кивнул, совсем не думая на что соглашается. Просто не мог сейчас сказать нет. Вообще ничего не мог - только следовать куда угодно за этим бездумным напором, подчиняться, растворяться во всем этом. Было совсем не важно чего Суворов сейчас хочет. Было все равно на последствия, на все, что было до. Все смешалось, стянулось в этот единственный момент времени, когда все стало таким простым и понятным. Таким правильным. Только сейчас. Член вошел болезненно и тяжело. Андрей от ощущений совсем напрягся невольно цепляясь за плечи Суворова, почти желая его оттолкнуть. Марат был удивительно терпелив. Осторожен. Все уговаривал расслабиться, рассматривал - пристально и напряженно, словно считывая каждую реакцию. Может, надо было остановиться. Не заходить так далеко. Не делать всего этого. Андрей только почему-то не мог. Первые движения были не очень приятны - возбуждение немного спало, почти появились мысли сбежать. Суворов двигался медленно, но его теперь было слишком много, слишком сильно. Пару минут больше целовались, пока Андрей привыкал. Суворову это давалось явно тяжело - он весь ощущался напряженным, каким-то диким. Его словно штормило, разрывало на части глубоко внутри: поцелуи стали совсем беспорядочные, будто Марат хотел ощутить все сразу, вобрать его целиком, чтобы ничего не осталось. Андрея тянуло в это безумие за ним следом, растворяло до основания. Все вокруг становилось таким невнятным, ненужным. Остались только прикосновения, только ощущение обнаженного тела рядом, внутри. И было нужно еще больше, еще сильнее, но как? Стало куда проще, когда Марат начал постепенно ему дрочить - также плавно, в такт собственным толчкам. Возбуждение возвращалось, ширилось, Андрей закрыл глаза не в силах на Суворова смотреть. Тот от него взгляда не отводил наоборот. Разглядывал, рассматривал. Выглядел так - до ужаса возбужденный, красивый. Андрей даже думать боялся, как выглядел он сам сейчас. Ощущения менялись - Марат толкнулся вдруг сильнее, отчего стало до ужаса приятно. Андрей несдержанно застонал, чуть запрокидывая голову вверх. Вот так. Вот оно. Становилось все интенсивнее, сильнее. Снова хотелось больше, Андрей потянул Суворова на себя, желая снова ощущать его как можно ближе. Потом ничего не осталось - только кипящее в крови желание, ритмичные, сильные толчки, скомканные, жадные поцелуи, которые выходили до ужаса неряшливыми и смазанными от движений. Желание все нарастало, звуки становились белым шумом в ушах. Марат что-то говорил - Андрей бы в жизни не понял, что именно. Он сам не смог бы сказать ни слова. Суворов кончил первый - вжался в него всем телом, впиваясь зубами в плечо. Андрей вздрогнул от боли, выдохнул, ощущая, как возбуждение все нарастает. Хватило пары движений рукой. Кончил - наслаждение разлилось по телу волной, оставляя его совсем бессознательным на несколько секунд. Марат все лежал на нем. Дышал рвано, тяжело. Андрей его как-то бессознательно обнял, зарываясь пальцами во взмокшие пряди волос на затылке. В голове ничего не было. Херова пустота, от которой чувствовал себя до ужаса легко. - Вот так. Теперь все в порядке. Суворов выдохнул еле слышно, куда-то ему в шею. Андрей криво усмехнулся, ощущая себя все еще безумно странно, непонятно и на грани. Чего именно? Было просто не ясно. - Почему же? - спросил, уставившись куда-то в потолок. Эйфория сходила с тела так медленно, постепенно. Почему-то вдруг почувствовал холод - так-то было прохладно, просто до этого не ощущал. Что-то рябило на поверхности, разрушая онемение. Что-то расползалось по коже, скапливаясь под ребрами. Андрей все никак ничего не мог осознать. Марат длинно выдохнул ему в шею. Приподнялся вдруг на руках, внимательно вглядываясь ему в глаза: - Теперь навряд ли у тебя получится делать свой безразличный вид, Андрюш. Ты же теперь и правда мой, - слова почему-то ощущались чем-то болезненным, ядовитым. Андрей безвольно смотрел в ответ, вдруг чувствуя себя парализованным. - Я тебя захотел - я тебя получил. Разве не прекрасно? Марат его поцеловал - почти мягко, словно пытаясь что-то этим ему сказать. Андрей ответил - бессознательно, совсем не понимая еще, что сейчас произошло. Это ведь не по-настоящему все, правда? - Спи, солнышко, - Марат прижался еще одним поцелуем к его щеке - его губы вдруг показались до ужаса холодными. - Мне очень нравится, когда ты у меня в кровати. Андрей усмехнулся. По ощущениям, кожа на лице как-то странно натянулась, онемела, превращая все в ужасную, кривую маску. Суворов заснул быстро. Вырубился рядом, прижимая Андрея к себе рукой. Было как-то до странности тихо. Ничего не было слышно - словно весь мир замер. Андрей встал с кровати, ощущая как дрожат ноги, огляделся - Марат все спал. Собрался в тишине: свои вещи нашел за день до этого, в шкафу. Почему-то казалось, что каждое его движение замедленно, делалось через силу. Было тихо. Выключил свет, несколько секунд стоял в темноте, пытаясь зачем-то разглядеть спящего Марата. Не выходило. Да и хер с этим. Дверь закрыл, ключ оставил под ковриком. Долго над этим думал - догадается ли Суворов? Почему-то было смешно. Странный, нервный смех, который тупо пытался приглушить ладонями в лифте, надеясь, что не разбудит весь подъезд. Уже на улице реальность обрушилась на него со всей силой. Стоял под фонарем, уставившись на темные проемы окон, зачем-то пытаясь вычислить квартиру Марата. Глупо и бесполезно. Как и все, что он натворил за эти дни. Падал снег - пушистые хлопья таяли на щеках, пока он все вглядывался, ощущая себя до ужаса весело. Суворов его поимел, получается. Забавно. Андрей вызвал такси, попутно вызванивая Валеру - денег с собой все же не было. Было до ужаса пусто и тяжело, но думать обо всем этом себе не позволял. Ждал машину, смотрел на заснеженную улицу, пытался не концентрироваться на произошедшем. Выходило так себе. Мысли все лезли в голову, заполняли, мешались невнятным гулом. Было почему-то страшно. Словно он сделал гигантскую ошибку, масштаб которой все не мог осознать в полной мере. Один раз и меня отпустит. Ну, как, Марат? Сработало?