Детские шалости и взрослые игры

      Андрей проснулся глубокой ночью от того, что ему не хватало воздуха, а каждый вдох отдавал тупой болью внутри. Сердце бешено колотилось, непонятно откуда взявшаяся паника выворачивала внутренности.       Костя спал, крепко прижавшись к нему. Стараясь не разбудить любимого, Андрей попытался встать, но даже такое простое движение далось ему с трудом. Голова кружилась и болела так невыносимо, что хотелось сжать ее ладонями и вдохнуть свежего спасительного воздуха.       Юноша наконец поднялся с кровати и открыв окно, жадно втянул в легкие прохладный ночной воздух. Вроде бы стало легче, но надолго ли?       С раннего детства головная боль была верный спутником Андрея. Врачи списывали ее на патологию сосудов и уверяли, что с возрастом она пройдет. Но время шло, а боль так и преследовала мальчика. Зачастую она проявлялась остро в виде приступов, заставляющих Андрея плакать. Чаще всего они случались ночью, иногда перед сном, а бывало, мальчик просыпался от невыносимой мигрени и лежал, свернувшись калачиком и дожидаясь, пока станет легче. Звать на помощь родителей было неловко, ведь Андрей понимал, что уход за маленькой сестренкой приоритетней, чем за ним, поэтому терпел, впившись зубами в подушку.       Когда же плохо становилось в школе, для Андрея начинался сущий ад. От головной боли и морального напряжения начинало еще и сильно тошнить, и мальчику ничего не оставалось, кроме как молиться, чтобы не вывернуло прямо посреди класса. Он терялся и плохо помнил происходящее. Перед глазами стоял туман, и сквозь эту мутную пелену Андрей чувствовал, как его куда-то вели, давали пить, брызгали водой в лицо, терли виски и уговаривали. А потом, словно из ниоткуда, появлялась мать, забирала домой и заставляла лежать до конца дня. Андрей стойко переносил боль, никогда не жаловался и не ныл, боясь расстроить маму, которая и так плакала, после каждого его приступа.       В подростковом возрасте у мальчика появились еще и проблемы с давлением, которое повышалось до невероятных для молодого парня отметок. Врачи больше не тешили иллюзиями, что с возрастом все пройдет само собой. Они разводили руками, не в силах понять причину, а уж тем более победить болезнь, и прописывали различные препараты, которые в большинстве случаев оказывались бесполезными. Решено было остановиться на дорогостоящих немецких таблетках, которые давали неплохой, хоть и недолговременный результат, ведь гипертония, как болезнь, не лечится, можно только на некоторое время облегчить её симптомы. Медики объясняли родителям Андрея, что повышенное давление — своего рода цепная собака, которую лучше держать на привязи. А иначе сорвется и загрызет. И юноша учился жить по-новому, спокойной и размеренной жизнью, без волнения и нервов.       Но все это было хорошо лишь в теории. Ссоры с сестрой, и как результат — побои отца, часто выбивали из колеи. И снова головная боль, кровь из носа и таблетки горстями. На время отпускало, а потом опять начиналось. И так по кругу.       Злого и вечно всем недовольного отца Андрей боялся лишь в детстве. А потом научился воспринимать его отношение по-философски: крик пропускать мимо ушей, побои — смиренно терпеть. Порой для этого приходилось напрягать всю силу воли, ведь боль невидимым бичом хлестала по сердцу, и юноша задыхался от горечи, тоски и обиды.       Однажды ночью Андрей подслушал разговор родителей. Дверь их спальни была приоткрыта, и оттуда был слышен громкий шепот, который показался юноше еще более резким и пронзительным, чем крик. — Я устал, устал от такой жизни, — твердил отец.       Когда из спальни послышались странные звуки, Андрей не сразу понял, что это плакала мать. Он много раз был свидетелем ее слёз, но сейчас юношу поразило то, что отец не утешал её. — Подумай о детях, — всхлипнув, сказала мать, — об Андрее, о нашем бедном мальчике… — Мне надоела и ты, и твой сыночек, — резко оборвал её отец, — ты же сама понимаешь, что он без пяти минут инвалид, а продолжаешь носиться с ним. — Не смей… — злобно прошипела женщина. — Если бы не Далия, я давно ушел бы, — спокойно парировал отец, которого совсем не трогали слёзы жены.       На следующий день Далия выдала гениальную фразу: «Папа сказал, что ты получился неудачным, поэтому они с мамой родили меня». А в тот же вечер она выложила все как на духу Сергею, который пришел в гости к ее брату.       Ночью же Андрей так и не уснул. Хотелось умереть. Прямо сейчас. Лишь бы не чувствовать этого отчаяния и этой боли, против которой он бессилен. Впервые за много лет он плакал, уткнувшись лицом в подушку, пока снова не пошла кровь (для этого особо и стараться не нужно было). Он и правда бракованный и неудачный, ущербный и ни на что не годный. Он достоин только насмешек Далии, побоев отца и унижений Сергея.       Мать была единственным человеком, который воспринимал Андрея таким, каким он есть. И юноша твердо решил, что все вытерпит ради неё и не даст болезни себя сломать. Его грела материнская любовь, сильнее которой, как известно, нет ничего на свете.

***

      Отношения с Костей были для Андрея, как глоток свежего воздуха, будто все это время его держали за горло, а тут вдруг резко разрешили дышать. Если рядом с Сергеем его удерживала привычка и страх остаться в одиночестве, то с Костей он вновь почувствовал вкус жизни, где не было больше места унижениям.       Отвернувшись от окна, Андрей с любовью и благодарностью посмотрел на спящего Костю, и губы сами собой растянулись в грустной улыбке. Ему казалось, что никогда ранее он не был так счастлив, как сейчас. Пусть боль держала голову в крепких тисках, а перед глазами стоял мутный туман, пусть он остался без таблеток. Главное, что любимый рядом. Он хотел насладится каждым мгновением рядом с Костей, ведь выходные подходили к концу, завтра уже воскресенье, а это значит, что целую неделю они не увидятся, довольствуясь видеозвонками. И кто знает, когда им еще выпадет возможность провести уик-энд вместе.       Андрей собрался закрыть окно и снова лечь в кровать, как голову пронзила такая боль, что перед глазами вспыхнули оранжевые огоньки, а нутро сжалось, как при свободном падении — чувстве, похожего на то, что возникает, когда узнаешь о чем-то плохом. Когда происходило подобное, юноша вспоминал случаи, когда он падал в обморок, хотя это и было давно. Подсознание пыталось его убедить, что нужно что-то делать, хотя бы позвать на помощь. Но Андрей научился подавлять это желание в корне и никому не жаловаться.       Как добрался до кровати, он помнил смутно. Мир вокруг кружился и плясал, как в калейдоскопе. Казалось, что это всего лишь сон, но плохо было по-настоящему. Андрей сильнее обнял Костю, и от этого стало настолько легче, что юноша начал погружаться в сон. Присутствие любимого дарило покой, умиротворение и притупляло боль.

***

      Очнулся ото сна он резко, словно в предвкушении чего-то нехорошего. Решив не тревожить Костю, Андрей открыл дверь в коридор и от неожиданности отшатнулся, опершись о стену ладонью.       Бежевые стены коридора были перепачканы кровью. По гладким обоям стекали вниз тонкие багровые струйки. Брызги крови образовывали дорожку из комнаты Далии до лестницы, ведущей на чердак. Подняв взгляд на зияющий темнотой проем на потолке, Андрей едва не вскрикнул от ужаса. С чердака срывались тяжелые капли крови, стекаясь в небольшие лужицы на гладкой поверхности линолеума.       Андрею показалось, что он сейчас умрёт. Перед глазами потемнело, в висках и затылке застучало отбойными молотками, а к горлу подступила тошнота. Пришлось сделать несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы прийти в себя. Не зная, что ему делать и куда бежать, юноша в отчаянии заметался взглядом по помещении. Что могло здесь произойти? Нужно срочно проверить комнату сестры.       Опираясь о стену, Андрей с трудом дошел до комнаты Далии, где на стенах тоже были багровые подтеки. Разум юноши не мог сгенерировать ни одной связной мысли. Найти сестру — вот что самое важное. Пусть делает, что хочет: пусть дразнит и обзывает его, ябедничает отцу. Андрей не станет на нее ни за что злиться, только пусть будет живой… Он готов был погибнуть сам, лишь бы с Далией было все в порядке. Он бы не раздумывая отдал свою жизнь за нее. Почему он не почувствовал неладное и не проснулся раньше?       Интуиция подсказывала Андрею, что нужно подняться на чердак, но в своем нынешнем состоянии юноша этого сделать физически не мог. Сердце трепыхалось и гулко билось о грудную клетку, а голову разрывало ужасной, как никогда раньше, болью. Ощущения были такие, будто лопнул череп, и его осколки со всех сторон впились в мозг. Какая-то внутренняя сила выдавливала глаза из орбит, и это могло значить только одно — давление подскочило до нереальных высот.       Андрей лихорадочно продумывал алгоритм собственных действий. На ватных ногах он дошел до кровати, на которой спал Костя, и плюхнулся коленями на пол. Костя резко открыл глаза, оперся на локоть и приподнялся на постели. — Что случилось? — потерев переносицу, спросил он. Поразмыслив несколько секунд и оценив внешний вид своего парня, он понял всю глупость заданного вопроса.       Лицо Андрея было даже не белым, а каким-то серо-зелёным, в его глазах застыла гримаса непередаваемого ужаса: — Чердак… Ты должен посмотреть, что там. Я сам не смогу взобраться по лестнице. Мне кажется, что там… что-то страшное…       Костя вскочил с кровати, как солдат по приказу генерала. — Черт возьми… — только и вырвалось у него от представшей перед ним картины в коридоре, — и что теперь делать?       Костя всегда был парнем впечатлительным, поэтому его глаза сразу наполнились влагой. Казалось, еще мгновение — и его начнет трясти от увиденного. Весь коридор залит кровью, которая, судя по всему, принадлежит Далии, в подвале какая-то чертовщина, на чердак вообще страшно взбираться. Как же он жалел, что не осмотрел вчера дом вместе с Андреем, может вышло бы предотвратить беду. От страха Костя дрожал, как в судорожном тике, хотелось плакать и бежать из этого места. Но нужно выяснить, что с Далией, да и нельзя бросать Андрея одного. — Лезь на чердак. Найди Далию. Я хочу ее видеть, какой бы она ни была, — Андрей с трудом поднялся с пола, и покачиваясь, сел на кровати. Его нещадно тошнило, кошмарные мысли лезли в голову, разрывая ее похуже давления, сердце стучало где-то в горле, мешая дышать.       Заметив его симптомы, Костя еще больше запаниковал: — Тебе срочно нужно в больницу, — обратился он к Андрею, взяв его за плечи, — я пойду позову на помощь. Ведь телефонов у нас нет, а нужно позвонить в скорую и в полицию.       И только сейчас Костя сообразил, а кого он, собственно, собрался звать? Ближайшие соседи — это восьмидесятилетняя бабка, и армяне, которые по-русски и по-украински ни бельмеса. А кто там жил на улице дальше, не знал ни Андрей, ни его родные. «Просто отличный район», — подумал Костя и повернулся к двери. — Постой, — вдруг позвал его Андрей.       Костя обернулся, про себя отметив, что его парень уже не сидел, а лежал на кровати, и по тому, как вздымалась его грудь от частого дыхания, Костя понял, что дело плохо. — Если ты сейчас уйдешь, то можешь больше не застать меня живым. Пока ты вернешься, у меня к тому времени кровь просто взорвет мозг.       Костю эти слова словно обухом по голове ударили. Второго потрясения за день он не выдержит. Как же так? Андрей, его любимый, умирает?       Он вспомнил их ночной разговор и свой вопрос: «А что будет, если давление поднимется, а кровь с носа не пойдет?» Вот те на, накаркал на свою голову. Осознание всего этого было настолько шокирующим, что юноша застыл на месте, не в силах пошевелиться. — Костя, не тормози, пожалуйста, — взмолился Андрей едва слышно, изо всех сил цепляясь за сознание, которое предательски покидало, сгущая темноту перед глазами, — помоги мне.       Хоть как Андрей переживал за сестру, а инстинкт самосохранения все же взял верх над братскими чувствами. — Как? Что нужно сделать? — тихо спросил Костя, наклоняясь к своему парню. — Пустить кровь. Если она пойдет, мне сразу станет легче, — сдавленно прошептал Андрей, — ударь меня. Не бойся ничего.       Костя отшатнулся. Эта просьба была трудновыполнимой для него, человека, который за всю жизнь никого не ударил: — Нет… Я не могу этого сделать. Я слишком тебя люблю и не смогу причинить боль. Тебе же и так больно… — Тогда я умру, — горько вздохнул Андрей, — таблеток у меня нет. До приезда скорой я могу не дожить. Это единственный выход.       Пару минут Костя готовился морально. В душе бушевал ураган из разных эмоций: жалость, страх будущего и всепоглощающая паника. А вдруг не сработает? — Ну же, давай! — доносилось до него, как из тумана — бей скорее. — Приподнимись, — язык отказывался слушаться и стал словно деревянный.       Приобняв Андрея за плечи одной рукой, Костя сжал кулак. Как всё же тяжело ударить человека, которого любишь. Но сейчас от его действий зависит жизнь Андрея. Костины глаза наполнились слезами, когда он нанес не очень сильный, но уверенный удар, которого оказалось достаточно, чтобы из носа брызнула тёмная и горячая кровь. Не давая тому опомниться, Костя прижал юношу к себе, и сидел так с ним несколько минут, тактильно ощущая, как дыхание Андрея становилось все ровнее и тише.       Крупные слёзы катились по Костиным щекам, губы подрагивали. Это были слёзы нежности и любви, слёзы облегчения, ведь он чувствовал победу над смертью. Костя мысленно поблагодарил Бога за то, что не отнял у него любимого. — Тебе лучше? — спросил он шепотом, будто боясь, что приступ повторится. — Ты спас мне жизнь… Как же я люблю тебя…       Костя ощущал, как напряженные мышцы Андрея обмякли и расслабились. Нет, он не посмеет умереть. Это было бы слишком нечестно.       Вдруг Костя услышал странный звук, похожий на тихий всхлип, раздавшийся из коридора. — Отдыхай, солнышко, — юноша бережно опустил Андрея на подушку, отметив, что кровь остановлена.       Звук доносился сверху. Кто-то плакал на чердаке. Если еще полчаса назад Костя не допускал и мысли, чтобы туда подняться, то сейчас готов был столкнуться лицом к лицу даже с самым страшным кошмаром и сразиться с десятком бандитов, лишь бы защитить своего парня.

***

      Далия сидела, прислонившись к стене и уткнувшись лицом в колени. Девочка тихонько хныкала, изо всех сил стараясь не зарыдать вслух, но увидев Костю, не сдержалась и громко разревелась. — Ты всё это сделала? — строго спросил он, приблизившись вплотную.       Не в силах дать вразумительный ответ, девочка кивнула и достала из-за спины телефоны и таблетки. — Охренеть… — закатил глаза Костя, — но зачем? А если бы я тебя не нашел, сколько бы еще ты тут просидела? — Мне… было так скучно… Вы все время вместе, а на меня ноль внимания. Вот я и решила немного пошутить и встряхнуть вас. — Ну и шуточки у тебя… Мы же реально подумали, что тебя… того… — ледяным тоном произнес юноша, осуждающе глядя на Далию, — ты знаешь, что ты чуть не угробила своего брата? Пойдем к нему, ему срочно нужна медицинская помощь. Давай, я помогу тебе спуститься. И хватит лить слёзы. — Но ты ведь сам их льёшь. А еще мальчик называется, — язвительно заметила Далия, спускаясь вниз по лестнице.       «Мне можно, — подумал Костя, бережно придерживая Далию под локти, чтобы не упала, — я только что чуть не потерял любовь всей своей жизни.

***

      Скорая приехала на удивление быстро. Врачи констатировали гипертонический криз. Когда Далия услышала, что ее брат был в шаге от инсульта, то расплакалась еще сильнее, испуганно посматривая то на Андрея, то на медиков. На ее слёзы никто не обращал внимания: врачи выполняли свою работу, а Костя стоял, опустив голову. — Я бы рекомендовал Вам госпитализацию, — тон мужчины-врача был неумолимо суров, — с таким давлением нельзя шутить. — Не могу. Мне нужно присматривать за сестрой, — слабым голосом произнес Андрей, а потом смущенно добавил: — но я обещаю приехать потом. — Как знаете, — доктор кивнул ребятам на выход, — после укола он будет спать часа три. Постарайтесь больше не волновать его.       Костя и ждал ухода врача, и боялся одновременно, не зная, как начать воспитательную беседу с Далией, которая была прямой виновницей произошедшего. Была бы его воля — он недрогнувшей рукой надавал бы девочке по ушам, за тот спектакль, что она разыграла, за изощренное чувство юмора, за лживость и паскудный характер. Для Кости оставалось за гранью понимания, как можно желать зла родному человеку и как можно быть таким неуправляемым подростком. Возможно, она и не хотела, чтобы все так обернулось, но факт оставался фактом.       Когда машина скорой помощи отъехала от дома, Далия сгребла в охапку собаку и поспешила наверх в свою комнату, но Костя цепко схватил ее за плечо: — Стоять. Тащи ведро с водой и тряпки. Будем отмывать стены. У нас есть три часа, пока Андрей спит.       Девочка раздраженно задергала всем телом, пытаясь сбросить чужую руку. Но не тут-то было: Костя держал крепко. — Я всё маме расскажу! — Рассказывай, — спокойно ответил Костя, — тогда все узнают, что ты тут устроила и что из-за тебя Андрей чуть не умер. И даже папочка тебя не спасет.       Только после этих слов Далия, искоса поглядывая на Костю и сопя, словно бык на корриде, принесла ведро с водой и две тряпки. — Твое счастье, что кровь искусственная и легко отмывается, — юноша окинул взглядом поле деятельности и даже присвистнул, прикидывая в уме, вложатся ли они в три часа, — скажи, зачем тебе было нужно инсценировать свое убийство? Ты же знаешь, что Андрею волноваться нельзя. Видишь, чем всё закончилось? А если бы ты потеряла брата? Тебе стало бы легче?       Далия закусила нижнюю губу и бесцельно заелозила тряпкой по обоям. Было заметно, что она не горела желанием отвечать на вопросы. — Я хотела доказать, что ты дурачок. И даже не сможешь помочь Андрею в экстремальной ситуации, тем более, без телефона. Я хотела, чтобы он увидел, какой ты никчемный, и перестал с тобой общаться. Мне больше нравилось, когда он дружил с Сережей. Я хочу, чтобы он снова к нам приходил. С ним хотя бы интересно, не то, что с тобой. А еще он всегда приносил мне какой-то подарок.       Костя не знал, что его больше поразило: то, что Далия оскорбляла его, или то, что она упомянуло Сергея в положительном ключе. Ведь он знал другую сторону отношений Андрея и Сережи. — Вот уж не думал, что я тебе настолько неприятен. Но только вот и Сережа твой не такой уж белый и пушистый, каким ты его считаешь. — Ну уж явно получше тебя, — стояла на своем Далия, нехотя орудуя тряпкой.       Костя несколько раз глубоко вдохнул, чтобы успокоиться и не наговорить чего-нибудь лишнего. — Я сейчас тебе кое-что расскажу. Сергей обижал твоего брата. А Андрей терпел оскорбления и молчал. Приведу тебе несколько примеров. Первый пример: однажды Андрей доверил ему одну свою тайну, а назавтра о ней узнал весь наш класс. Второй пример: когда у нас в школе был турнир по футболу, твой брат, не смотря на то, что у него освобождение, попросил физрука сыграть один тайм. Ему было тяжело и не хватало здоровья отыграть положенное время. Вместо того, чтобы подбодрить его, Сергей на него орал и даже отвесил несколько подзатыльников. Мне продолжать дальше? Рассказать, как он бросил Андрея ночью в парке, лишь потому, что они из-за чего-то там повздорили? И это еще цветочки: из-за Сергея у твоего брата даже были проблемы с полицией. О том, что в последних двух инцидентах виновником был он, Костя, юноша умолчал. — Ну всё-всё, я поняла, — воскликнула Далия, бросая тряпку в ведро так, что брызги воды полетели на стену, — Андрей хороший, а я вредная истеричка и ничего не понимаю. Мама всегда его любила больше, чем меня. Меня она ругает, а своего любимого Андрюшеньку — никогда.       Костя про себя удивился, какими ревнивыми бывают женщины, пусть даже десятилетние. Далия ревновала и Андрея к нему, и маму к Андрею. Самое отвратительное, что ревность девочки плавно перетекала в ненависть. — Это ни в коем случае не значит, что мама любит тебя меньше, чем его, — Костя аккуратно выжал тряпку и дал девочке в руки, мягко намекая на то, что работать в одиночку он не собирается, — просто твой брат не совсем здоров, поэтому и отношение к нему особенное. Как по мне, то пусть меня лучше лишний раз отчитают, чем терпеть такие головные боли, как у него, и быть зависимым от таблеток. — Да уж, я, наверное, зря тронула эти таблетки. Если я правильно понимаю, без них его мозг зальет кровью? — Всё верно. Ты же умная девочка, Далия. Если бы твой ум использовать не во вред, а во благо, то цены бы тебе не было. — Не подлизывайся, — хитро усмехнулась девочка, и ее щеки залил румянец. — И не думал, — поспешил ее разочаровать Костя, — мне просто Андрея жалко. Он заслуживает хотя бы немного твоей любви. Представляешь, что ему пришлось пережить из-за твоей выходки? — Приблизительно, — пристыженно опустила глаза Далия. — Но разыграла ты всё, как по нотам. Только больше так не делай, ладно? А теперь признавайся, что за монстр живет у вас в подвале? — Я записала на диктофон рычание и чавкание, вот и весь секрет. А лампочку в подвале я спецом разбила для пущего эффекта, уж простите. — А как ты вырубила свет? — не унимал своего любопытства Костя. — Ха! — насмешливо фыркнула Далия, — я его вовсе не вырубала. Я просто знала, в котором часу на нашей улице будет плановое отключение. Если бы вы с Андреем были меньше увлечены друг другом и больше читали новости, то и вы бы это знали.       В душе у Кости творилось что-то невообразимое — хотелось схватиться за голову и взвыть. Надо же, как она все продумала. Если она такая умная сейчас, то страшно представить, какой она станет, когда вырастет. Эта мысль внушала юноше страх и восхищение одновременно. От этих чувств закололо в позвоночнике, а в груди будто шевельнулся кусок льда. Стало тревожно за своего парня, и Костя твердо решил, что никогда его не бросит. В голове сам собой созрел один отчаянный план. — Ты расскажешь моей маме? — спросила Далия менее уверенно и тише, чем обычно. — Нет, — вскинул брови Костя, — ты и сама расскажешь, если посчитаешь нужным. А я не имею права вмешиваться в ваши семейные дела.       Юноша наперед знал, что девочке не хватит духу признаться во всем матери, а Андрей не сдаст сестру даже под дулом пистолета.

***

      Ближе к вечеру вернулась мать. Увидев спящего сына, в перепачканной кровью одежде и на окровавленной подушке, она со стоном закрыла лицо руками, и слезы полились из ее глаз.       Костя чувствовал себя не в своей тарелке. Ему всегда было неловко и неуютно, когда плакал кто-то, ни в чем не виноватый. Ему было жаль эту женщину в ее безысходности, хотелось поддержать ее хотя бы добрым словом. Но он не смел даже рот раскрыть, опасаясь сказать что-то не в тему. Да и кто знает, как отреагирует на его слова человек в отчаянии?       Молчала и Далия. Только сейчас она начала вникать в суть происходящего и жалеть о своем поступке. Впервые мамины слёзы тронули ее настолько сильно, что она застыла бессловесным истуканом рядом с матерью, не зная, что говорить и как себя вести. Одно девочка решила точно: с сегодняшнего дня она сделает всё, лишь бы мама не плакала. Она перестанет ссориться с Андреем, не будет заставлять его нервничать. Больше она никогда не сдаст брата отцу, не станет злорадствовать. Да она сегодня же поговорит с папой и попросит больше не бить Андрея. Лишь бы никогда не видеть на мамином лице слёзы…

***

      Проснувшись, Андрей обнаружил, что в комнате один, а за окном сгущались сумерки. Подушка в крови неприятно холодила щеку, а сам юноша был совершенно разбитым и подавленным. Слабость была жуткой, голова не болела, а только гудела, как чугунная, все тело ныло, как от тяжелой физической работы.       Сделав большое усилие над собой, юноша поднялся с кровати. Множество вопросов донимало его и так исстрадавшийся мозг. То, каким образом Далия разыграла свой отвратительный спектакль, он уже понял. Андрею было интересно, как она станет вести себя дальше и как посмотрит ему в глаза. И как на все это отреагирует мама? Пусть только не плачет. И без ее слёз тошно. Еще и отец, наверное, добавит печали. Вспомнив о главе семейства, Андрей поежился. Хоть бы он приехал как можно позже.       Костя сидел внизу на кухне и копался в своем телефоне. Увидев Андрея, он вскочил и подбежал к любимому, отметив, что тот оставался все так же бледен, как и утром. — Зачем ты встал? Лежал бы… — Надоело, — ответил Андрей, присаживаясь у барной стойки из черного с блестящей поверхностью дерева. Больше всего на кухне он любил именно это место. Тут было удобно и перекусить, и о жизни подумать. — Ты бы поел нормально… — чутко произнес Костя, наблюдая за тем, как Андрей чистил банан. — Позже. Посиди со мной немного. — С удовольствием, — прошептал Костя, обнимая его сзади, — прости меня за то, что я тебя ударил. — За что ты извиняешься? — повернулся к нему Андрей, и осторожно приблизив его лицо, коротко поцеловал в губы, — если бы не ты, меня бы уже не было.       Улыбнувшись, Костя присел рядом: — Когда-то ты спас жизнь мне. Теперь вот я тебе. Так что ничья. Слушай, — юноша будто вспомнило чем-то важном, не терпящем отлагательств, — я вижу, как тебе тут некомфортно. Ты не хотел бы вместе со мной снимать квартиру?       Один взгляд в ошеломленные глаза Андрея, и Косте стало ясно: он озадачен настолько, что даже слов не находит. Это дезориентировало и смущало. А сердце тем временем пропускало удары. А вдруг откажет? Неужели не любит? — Я хочу, чтобы ты всегда был рядом. Хочу засыпать и просыпаться вместе, вместе готовить нам завтрак, — задумчиво продолжал Костя, — денег нам хватит. Мне на целый год обеспечена Президентская стипендия, да и у тебя стипендия немаленькая. Вон Артур с Сашей тоже снимают вместе квартиру, и вполне счастливы и довольны.       Происходящее напоминало Андрею прекрасный сон, от которого не хотелось просыпаться, ведь в таком случае сказанные только что фразы могли разлететься, как напуганные ястребом голуби. — А ты мне типа предложение делаешь? — сердце Андрея трепетало в щемящем восторге, а глаза заискрились детской радостью.       Костя смотрел на него с ласковой улыбкой, в свете абажура дрожали его ресницы, губы были полуоткрыты, а руки накрывали руки любимого: — Можно и так сказать. — Я согласен. Только мне нужно… — Андрей опустил глаза, и его щеки впервые за долгое время порозовели, — всё же съездить в больницу. Я понимаю, что они участились, и с этим нужно что-то делать, — он имел в виду приступы, — а потом я полностью в твоем распоряжении, и мы можем вместе искать квартиру. — Я буду заботиться о тебе, сколько потребуется…       Андрей сомневался, что мать так легко отпустит его в свободное плавание, но он постарается найти для нее нужные слова, ведь все дети рано или поздно взрослеют и покидают родительское гнездо.       Предвкушение будущего будоражило кровь и одновременно пугало Андрея. Но совсем немного. Главное, что у него есть Костя, которому он смело мог рассказать о своих проблемах. Трудности — это не страшно, вместе можно все преодолеть, если крепко друг друга любить. Любовь у них есть. А всё остальное приложится.