Детские шалости и взрослые игры

      Осень постепенно отдавала свои права зиме. Утром было очень холодно, кое-где появлялся первый иней. Днем солнце старалось прогреть воздух, но ему не хватало на это сил. Начинали показывать свой характер непродолжительные морозы, и во всем ощущалось дыхание зимы.       Костя с Андреем переехали на съемную квартиру в центре Киева, откуда обоим парням было удобно добираться до своих учебных заведений. Родители Кости быстро отпустили его в свободное плавание, хоть юноша и ожидал услышать отказ. Но цель была поставлена, и отступать от нее Костя не собирался.       Сложнее пришлось Андрею. На его мать не действовали ни уговоры, ни обиды и нервы. Она не понимала ни по-хорошему, ни по-плохому, а только плакала, причитала и отговаривала как могла. Но как лошадям ставят шоры, и они рвут по прямой — Андрей был таким же настырным, держа в уме проблемы в отношениях с отцом, ведь переезд был отличной возможностью вырваться из-под его контроля и избавиться от побоев, ухудшающих без того шаткое здоровье юноши.       Ему было волнительно от того, что их с Костей отношения выйдут на новый уровень. Это уже не просто свидания и редкая возможность провести выходные, а совместное проживание, всегда вместе. Тем не менее, легкая грусть и тревога окутывала его сердце. Андрею было жаль мать, но он вытерпел ее слезы, хоть и очень волновался, мучился от боли, глотал таблетки и все чаще закрывался в ванной, чтобы остановить кровь. Его решение было твердым, необратимым и окончательным.       С отцом, которому было в принципе все равно, дома Андрей или нет, объясняться не пришлось. Хоть юноша и привык, что вызывает у него лишь раздражение, до поры до времени Андрей был благодарен ему за то, что он относится к нему, как к здоровому, не жалеет и не причитает, как мать, а разговаривает по-мужски и наказывает. Андрей с детства усвоил, что был для отца разочарованием. Что тот его ненавидит, юноша понял лишь после подслушанного ночью разговора. Арабы часто ревностно относятся к тому, что их дети рождаются больными. Именно поэтому он души не чаял в Далие, отдавая ей всю ту любовь, которую, по его мнению, не заслужил сын. Андрей чувствовал пренебрежение отца, и это его ранило сильнее ударов и ругательств. На юношу накатывало острое чувство тоски, которое развеивалось лишь тогда, когда он не видел родителя. Он по-своему любил отца, но он причинял ему такую моральную боль, которая не шла ни в какое сравнение с физической. Андрею хотелось исчезнуть и перестать существовать, ему казалось, что отец своим отношением медленно уничтожает его, попирает и топчет ногами его уязвимое сердце, лишь бы удовлетворить собственное тщеславие и агрессию. Но даже сопротивляться Андрей не смел, не говоря уж о том, чтобы отплатить той же монетой. Арабы этого не любят. Отец был невероятно вспыльчив и мог потерять самообладание в любой момент, и тогда его ярость обрушивалась на Андрея, как ураган. Мать будто была барометром его поведения. Когда ее муж появлялся в поле зрения, она становилась осторожной, замкнутой и вела себя как побитая собака, когда же его не было рядом, она менялась в лице. Андрея она любила и жалела, и эта ее любовь подарила ему столько сил и выносливости, что он готов был простить ей все, даже страх перед мужем-тираном. Из-за боязни остаться одной она не препятствовала мужу, который вымещал злость на больном сыне, высмеивал его и бил до крови и потери сознания. Предчувствуя, что дальше будет лишь хуже, Андрей хотел уйти из дому насовсем. Лишь рядом с Костей он видел свое будущее.

***

      Из-за болезни Андрею пришлось пропустить месяц учебы. Но ему было привычно много времени проводить в больнице. Лежа под капельницей, и наблюдая за жидкостью в прозрачной трубке, юноша думал о том, как хорошо оказаться в новой квартире с Костей, или в институте, где сейчас полным ходом шла подготовка к сессии, или рядом с матерью и сестрой, чтобы убедиться, что у них все в порядке.       Чтобы навещать Андрея в больнице, Косте приходилось убегать с последних пар. Но его абсолютно не страшила перспектива отстать в учебе, главное — быть рядом с любимым, видеть его глаза и держать за руку. В эти трогательные моменты Андрей казался ему таким невинным и одновременно серьезным. А еще нереально красивым. Его полный обожания взгляд, когда улыбки нет, но она затаилась в глубине зрачков Андрея, брал за душу и вселял надежду, что все будет хорошо. Вслед за надеждой в Костино сердце пробиралась тихая радость, когда он видел мягкую и добрую ласковость своего парня, спрятанную от других, и предназначенную только ему, Косте.       Андрей ждал его прихода бесконечно и трепетно. Любовь к Косте придавала его жизни истинный смысл. С ним юноша забывал обо всем на свете и ни дня не мог прожить без его ласк и слов любви. Андрей сжимал ладонь Кости, глядел в глаза, а привстав на кровати, крепко обнимал за шею, ощущая едва уловимый аромат Костиных духов и тая от нежности. Он еще не до конца верил, что скоро они будут жить вместе и строить собственную семью, и поэтому ждал выписки, словно второго пришествия.       Чувствовал он себя вполне сносно. Лечение свело почти на нет приступы гипертонии, лишь голова иногда побаливала от уколов и от капельниц тошнило. А вот первые дни пребывания в больнице юноша вспоминал, как страшный сон. Сознание было словно окутано туманом, постоянная мигрень одурманивала мозг, и Андрей плохо соображал, что ему говорили, делали и кто к нему приходил. Возможно, он даже отключался. Одно лекарство сменяло другое, и после них Андрея сильно мутило, а желудок сводило судорогой, что невозможно было ни есть, ни пить.       Выздоравливал он медленно, был еще очень слаб, но уже чувствовал, что перелом в болезни наступил, и скоро он пойдет на поправку. Юноша давно свыкся с мыслью, что врачи не смогут полностью справиться с его недугом, в их силах только приглушить и смягчить симптомы. Но и на том спасибо, ведь хоть какое-то время можно жить спокойно, не боясь все вокруг залить кровью.

***

      Пока Андрей болел, Костя обустраивал их семейное гнездышко. Жилье находилось на пятом этаже высотки и состояло из небольшой спальни и просторной гостиной с балконом, выходящим в зеленый дворик. В конце длинной и узкой прихожей находилась кухня, а рядом — ванная. В квартире был сделан косметический ремонт и установлена нужная для проживания мебель и техника. Костя попросил у матери несколько наборов посуды и постельного белья, также она отдала ему десяток полотенец и кухонные занавески, на первое время вполне годные, а на новоселье пообещала подарить новые.       Перевозить вещи Косте помогал Артур, его сосед и бывший одноклассник. Пусть они в школе были врагами и непримиримыми соперниками за поступление в университет, но после выпускного парни решили, что больше им делить нечего, и их отношения наладились и потеплели. Артур поумнел и стал лучше понимать жизнь. В нем больше не было той юношеской беспечности и разгильдяйства, когда он чувствовал свою безнаказанность и знал, что папочка-директор школы решит любую проблему и спустит с рук любой проступок. Теперь Артур отвечал за все сам, да еще и Сашу, своего парня, обеспечивал, зарабатывая в девятнадцать лет немалые деньги на написании песен и музыки. Певцом он был хоть и молодым, но распиаренным и раскрученным. Не обладая сильным голосом, он брал эпатажем и яркой внешностью. А умение непринужденно рифмовать и создавать мелодии, превращая самые обычные стихи в чувственные песни, только играло ему на руку. Его творения исполняли мэтры эстрады, а услышав песни Артура, непосвященному фанату и в голову не могло прийти, что их автор — вчерашний школьник. Писал он их и для себя, делая упор на танцевальные мотивы, которые всегда нравились молодежи. Он поддерживал имидж плохого парня, ему нравилось эпатировать публику, и двадцать первый век давал ему для этого массу возможностей. Артур всегда отличался утонченной, аристократической красотой, которая после некоторых модификаций внешности раскрылась по-новому. На его длинных белокурых волосах появилось несколько прядей зеленоватого оттенка, уложенных в живописном беспорядке. От природы яркий белокожий блондин, он ухитрялся отлично выглядеть даже с таким цветом волос. Отличительными особенностями этого юноши был пирсинг в ушах и татуировки, которые тянулись от запястья до плеча и представляли собой надписи на английском и пестрые цветы. Обычно людей слава могла только испортить, а вот Артура наоборот она сделала мягче и сдержанней. Если в школе он творил, что хотел, зная, что ему ничего за это не будет, то сейчас он был один против множества поклонников. Один неверный шаг, раздобытый невесть где компромат — и все его обожатели превратятся в яростных хейтеров. Поэтому Артуру пришлось собрать волю в кулак, чтобы казаться лапочкой и не терять контроля над своим поведением. Рано или поздно любому человеку приходится взрослеть. Да и кто бы стал слушать его песни, узнав, каким он был в школе.       Сидя на переднем сидении внедорожника Артура, который он купил за свой первый серьезный гонорар, Костя испытывал легкую тревогу. Артур смотрел на дорогу, иногда покачивая головой в такт песням собственного авторства, доносящимися из магнитолы, и страха не внушал. Теперь Костя видел его лишь по праздникам и выходным, и то не всегда. Артур был настолько занят продвижением своей карьеры певца, что у него не было времени третировать одноклассника. Да и сам Костя понимал, почему тот его больше не обижает, ведь люди обычно страдают подобной фигней от избытка свободного времени и нерастраченной энергии.       Сейчас Косте предстояло заехать к Артуру домой, от чего он нервничал и переживал до трясущихся колен и потных ладоней. — Да соберись ты, — лукаво прищурившись, Артур повернулся к нему, и Косте показалось, что своими пронзительно-голубыми глазами он видит людей насквозь, — дома один папаша. Так что не ссы.       С матерью Артура, тетей Лилей, у Кости не сложились отношения с малых лет. По его мнению она не только не препятствовала издевательствам сына, но и поощряла их, относясь к Косте высокомерно и не сдерживая насмешек. И если Артур с годами стал на путь истинный, то Лиля так и осталась склочной и сварливой женщиной. Костя возликовал в душе от того, что не придется с ней встретиться.       А вот отца Артура, Александра Юрьевича, Костя уважал. К этому грубоватому, но справедливому мужчине, он обращался за помощью чаще, чем к своим родителям. Иногда проще прийти со своей проблемой к посторонним, зная, что они не отругают и не устроят разгром. А сколько раз он помогал Косте за время учебы, и не счесть. — Ну что вы, не стоило, — застенчиво опустил глаза Костя, когда Александр Юрьевич достал из кладовки старый, но вполне добротный пылесос. — Бери, не стесняйся, — голос мужчины звучал мягко, но твердо и настойчиво, — в хозяйстве пригодится. Разбогатеете — купите новый. — Не волнуйся, сочтемся, — Артур придержал дверь подъезда, пропуская Костю с пылесосом в руках, — я тебе не папочка, который просто так добро разбазаривает. Взамен я хочу всего лишь ничего. Всего лишь твою душу. Не волнуйся, ты даже не заметишь, что я у тебя что-то отнял.       Юноша громко рассмеялся, а Костя сделал вид, что в восторге от столь нелепой шутки. В глазах одноклассника он уловил огонек, знакомый ему еще со школы. Только сейчас Артур не желал ему зла, не ставил за цель унизить, пригвоздить к стене полным ненависти взглядом, или даже попытаться сомкнуть пальцы на Костиной шее. Теперь только крепкое рукопожатие и дружеский хлопок по плечу при встрече и на прощание. — Ладно, шучу я, — Артур едва сдерживал улыбку, закрывая багажник одним нажатием кнопки, — мне твоя душа и на фиг не нужна. Просто проголосуй за мою песню. Ссылку я тебе пришлю.       Костя радостно кивнул в знак согласия. Благодаря общению с этим юношей он понял одну вещь: в школе Артур своей травлей перекрывал воздух не только ему, но и самому себе. Сколько лет он разменивался на пакости, хотя давно мог направить свою энергию в нужное русло, на полезное и прибыльное дело. Именно благодаря сильному характеру и самоорганизации Артур и добился успеха.       «А ведь прелесть же — найти дело всей своей жизни и продвигать собственные творения на вершину славы. Быть может, и у меня в будущем что-то получится, — думал Костя с легкой грустью, наслаждаясь моментом и осознавая, что все обиды в прошлом, — еще бы Андрюша быстрее поправлялся…» От последней мысли сердце сдавило жалостью, воздух моментально стал густым и колючим, а горло перехватило. Костя бы все отдал, лишь бы быть с любимым не в больничной палате, а дома. Теперь у них было собственное жилье, и это хоть немного, но согревало Костину душу в этот холодный зимний вечер.

***

      Перед выпиской Андрея у Кости было очень много дел. Накануне он посетил магазин бытовой техники, купил утюг, фен и еще много полезных мелочей. Мать Андрея отдала им старую, но рабочую микроволновку, которая за ненадобностью была отправлена на чердак, а продать ее на барахолке все руки не доходили.       Помочь с уборкой квартиры он попросил свою мать, но та была загружена работой и выкроить в своем плотном графике часик-другой свободного времени не смогла. А вот мать Андрея сама позвонила ему и предложила помощь. Пришла она не одна с Далией. Если с девочки была помощница так себе, то Костя с мамой Андрея надраили квартиру до блеска, повесили жалюзи и поменяли постельное белье. Затем Костя и Далия отправились в ближайший супермаркет за продуктами. У кассы, раскладывая покупки в пакеты, юноша пожалел, что набрал много не то чтобы лишнего, но не остро необходимого. Ведь им с Андреем нужно вести семейный бюджет. Вспомнив, сколько важных пар он пропустил за последние несколько недель, Костя впервые пришел в ужас. Повышенную стипендию ему ни в коем случае нельзя терять, иначе оплату съемной квартиры им не потянуть. За учебу Андрея, которому преподы просто обязаны были сделать поблажку как лучшему студенту курса, он был спокоен. А вот за свою предстоящую сессию он волновался. Времени чтобы подтянуть «хвосты», осталось не так уж много, а экзамены неумолимо приближались.       Ночами Костя писал контрольные на заказ, чтобы заработать хоть немного денег, с утра шел на учебу, днем — к Андрею в больницу, по вечерам готовился к парам, и едва не падал от усталости. И он, и Андрей получали Президентскую стипендию, которая равнялась средней зарплате, но в Киеве, с его ценами и высоким уровнем жизни, и этих денег было недостаточно. Юноша не оставлял надежды подзаработать с помощью своего музыкального таланта. Он обивал пороги кастингов, но везде слышал один ответ — не формат, не хватает изюминки, ведь избалованному и искушенному слушателю нужно что-то более оригинальное. Да и озадаченный более насущными делами, музыку он забросил, не выходя за рамки учебной программы. О том, чтобы написать мелодию для души, не могло быть и речи. Он завидовал Артуру, который превратил увлечение в источник неплохого дохода. А ведь тот когда-то проиграл Косте в праве быть зачисленным в престижный музыкальный вуз, а это значило, что Артур уступал ему по всем параметрам. Но как успех выбирает своих фаворитов, неизвестно никому, поэтому Косте оставалось уповать на счастливый случай. И на человека, которого попросить о помощи пока не решался.

***

      Пока Костя раскладывал вещи в шкафу, мама Андрея приготовила столько блюд, что парням хватило бы на несколько дней: первое, несколько гарниров, салат, даже испекла яблочную шарлотку на скорую руку. — Спасибо, тетя Алёна, — смущенно произнес Костя, стесняясь взглянуть женщине в глаза, — сам бы я точно не справился.       Он всегда приходил в смятение, когда ему помогали просто так, будто угадывая его мысли. — Да мне не сложно, — махнула рукой Алёна и пошла в прихожую одеваться, — а в целом… Ты не справишься, а вот Андрей что-то да умеет. Поэтому с голоду точно не пропадете. Только ты береги его… Я вижу, как он тебя любит. Не рань его чувства.       Костя уловил в ее словах какие-то умоляющие нотки вместе с грустью и безысходностью. Да, он будет беречь ее сына, любить самоотверженно и до самозабвения, будет заботиться и спасать, если будет нужно. А иначе сам себя не простит.

***

      Переступив порог новой квартиры, Андрей понял, что здесь он дома, в безопасности, и его никто не обидит. Тут царила уютная атмосфера, располагающая наслаждаться жизнью с родным человеком. Последнее время ему очень не хватало уединения с Костей, но теперь у них был свой маленький укромный мир и вся жизнь впереди.       Андрей видел эту квартиру до больницы, пыльную и бездушную, в убитом состоянии. Но за время его болезни Костя привел ее в порядок, создал ауру комфорта и тепла, уделяя особое внимание мелочам, вроде картин на стенах и орхидей на подоконниках.       Заметив, как Андрей сначала с интересом озирался вокруг, а потом возвел на него полные восторга глаза, Костя без лишних слов притянул своего парня к себе. Коснувшись губами губ Андрея, и прижавшись лбом, он стал ждать ответной реакции. Андрей утопал в эйфории, сознавая, как ему не хватало этих объятий и ласк. Вцепившись пальцами в Костины плечи, он прильнул к любимому всем своим естеством, словно вбирая в себя родное тепло.       Какое-то время они стояли так, позабыв обо всем на свете и откровенно наслаждаясь подзабытым чувством оживания, которое пробуждалось лишь когда они были вместе. — Ну как ты? — спросил Костя, осыпая поцелуями лицо и шею Андрея. — Просто слов нет, как хорошо, — сбивчиво и тяжело дыша произнес тот, — спасибо тебе за всё… За то, что ты есть. Я так тебя люблю. — И я тебя. Больше жизни, — прошептал Костя, проведя кончиками пальцев по щеке Андрея, — только больше никогда не болей, прошу тебя…       Андрей мечтательно и умиротворенно прикрыл глаза. В своих грезах он рисовал картины их с Костей будущего: как они, укутавшись теплым пледом, вместе смотрят фильм, время от времени прерываясь на поцелуи, заваривают друг другу чай, в выходные устраивают генеральную уборку, а по утрам будят друг друга откровенными ласками. Им никто не сможет помешать или что-то запретить. Отныне они сами себе хозяева и в ответе друг за друга.