Мечты "сбываются"

***

Вернувшись домой, Фран, как и планировал, первым делом налетел с претензиями к своему сенсею. Правда, как он ни старался, упрекнуть того в неправильности и неадекватности его действий оказалось непосильной задачей. Вместо этого Мукуро, наконец, решился поведать Айроне об иллюзионистах и их "магических" способностях. Рассевшись на кухне с чаем и вкусняшками, Рокудо провёл небольшой урок истории происхождения иллюзий, показал на примере своего проклятого красного глаза и трезубца её различные источники, пояснил, что вообще она из себя представляет и как работает. Больше всего юноше понравилось поучительное 21D шоу. Очень мелкая векторная сетка разделила буквально всё пространство и служила для облегченной расстановки иллюзорных, то есть искусственно визуализированных словно проектором, людей или предметов. Для лучшего примера Мукуро показательно превратил кухню в непонятную песочницу из всего подряд: чашка Франа упала на потолок и разбилась, образовывая некрасивое пятно чая рядом с люстрой; стол, за которым они сидели, уменьшился раза в три и во столько же расширился в сторону, отчего юноше пришлось в срочном порядке отпрыгнуть, чтобы не быть придавленным; в воздухе в разных проекциях зависли ананасы, некоторые из которых даже порхали на чёрных крылышках и невнятно бормотали, а холодильник и вовсе растекся в лужу со всеми продуктами. Было ощущение, будто мужчина разрабатывал какую-то наркоманскую игру через виртуальную реальность. Весомое отличие было только в одном — эта созданная "игра" может с лёгкостью убить или свести с ума. — А что тогда происходило со мной? Вокруг откуда-то взялась чёрная бездна. — Это ворота Ада, — с полной серьезностью ответил Мукуро, — Кольцо, которое я дал тебе, также как и пара моих — прокляты. Засчёт них можно открывать пространство, ведущее в нижний мир. Фран потупил взгляд об стол, затем посмотрел на сенсея так, словно тот рассказал ему мистическую сказку на ночь, после которой мозг отключился. Заметив полнейшее недопонимание и неверие в глазах ученика, мужчина недобро ухмыльнулся. Трезубец в его руках удлинился, он стукнул его нижним концом рядом стоящую стену, и та в ту же секунду начала рассыпаться. В том месте образовалась трещина, точно, как тогда в школе. Она расползалась по стене как змея, а потом превратилась в целую стаю змей. Мелкие частицы стены отваливались и разлетались в разные стороны, целые куски бетона западали на пол, оставляя за собой чёрные дыры. Как только одна стена была разрушена, за ней последовали другие, затем потолок и пол. Фран в полной мере убедился, что за рамками кухни вокруг них установилось бездонное бесконечное ничего. Первые минуты юноша ещё мог сдержать дрожь от накативших воспоминаний о пожирающем его кольце, но, когда ламинат вместе с ним начал падать в бездну, успокоить свой разум было почти невозможно, что уж говорить об истеричном напряжении мышц во время свободного падения без надежды на приземление. Мукуро же привычно улыбался и продолжал невозмутимо рассиживать на стуле, который с остальными предметами мебели и интерьером кухни падали в черноту. Хаос вокруг будто был для него привычнее, чем квартира. — Сенсей, - протянул юноша слегка дрогнувшим голосом, — Это, конечно, очень веселый аттракцион, но куда мы приземлимся? — Никуда, пока ты не привыкнешь. Иллюзия — это наше пространство с нашими правилами и законами. Захочешь приземлиться, значит, свыкнись, прими, возьми контроль и управляй. — Да как тут... — Фран поёжился и замолк, заметив нетерпеливый взгляд разноцветных глаз. Если мужчина сказал что-то сделать, то противиться, возмущаться и особенно просить пощады смысла нет. Безжалостностью и бесчувственностью природа его не обделила, потому пока Айроне не сделает прошенного, ему отсюда не выбраться. Сколько они провели времени в пустоте - сказать невозможно. Привыкнуть к ощущению свободного падения на первый взгляд казалось самой трудновыполнимой задачей за последнее время. Фран закрыл глаза. Вокруг - пустота. Безмерная, всепоглощающая, загадочная и, сложно признаться, но с какой-то стороны даже манящая и обволакивающая. Да, она чернее самых безоблачных сумерек и отталкивающая из-за неопределенности, но зато без пистолетов, острых стилетов и удушающих противных змей. Кухонный инвентарь и мебель давно утонули в глубине черноты, так что даже не было шанса получить в лицо летающей книгой, тряпкой или бутылкой. Безусловно, Фран по-другому представлял своё личное пространство и внутренний мир. Темноту бы он оставил, но в остальном хотелось бы больше материальности и определенности: закатный вечер или тёплая ночь, пейзаж с травой, рекой, горами или лесом. Что-нибудь более романтичное, вдохновляющее. Да и эта холодная пустая дыра ведь не обязательно должна стать домом именно для его души? Панический страх потихоньку испарялся. Сердце перестало с дикой скоростью гнать кровь по организму, а дыхание наладилось. Изначально кожа словно заледенела от скорости падения, но совсем быстро это ощущение перешло в разряд прохладного морского бриза на пляже. Тело понемногу расслабилось. Свыкнись, прими, возьми контроль и управляй. Когда юноша открыл глаза, спокойно ожидающий Мукуро, сразу заметил усмиренные эмоции в изумрудном взгляде. Без лишних слов и вопросов он крутанул рукой трезубец и скорость падения начала в разы уменьшаться и в миг, когда они замедлились до степени свободного полёта, Фран увидел знакомый островок ламината внизу. Ноги медленно приземлились на пол. Осмотревшись, он вновь увидел родную кухню без капли и намёка на чёрное пространство. Рокудо всё так же спокойно восседал на стуле уже с чашкой чая в руке. Первый урок был успешно усвоен. И почему так же нельзя сделать в школе? Вкинули непонятное, тут же объяснили в теории и показали на практике. Но нет, нужно же тянуть интригу. После чайной передышки мужчина продолжил урок. Он решил вкратце рассказать, как сам обнаружил свои способности и научился ими пользоваться. Айроне изначально подозревал, что раз его опекун не общается с родственниками, не заводит друзей и с юного возраста замешан в мафии, то вряд ли его жизнь была сладкой. И он не ошибся. Даже от краткой биографии, наверняка, с опущением всех мерзких и неприятных моментов, Франу стало не по себе. Рокудо родился и долгое время жил в мафиозной семье на Севере Италии. Семья была настолько же богата, насколько изолирована от других семей страны. Большие финансы и изолированность как раз таки и позволили им беспрепятственно превращать детей от мала до велика в ценных подопытных. До сих пор остается загадкой, какие цели преследовали эти люди - стремление найти бессмертие или источник несоизмеримой силы, но детей совершенно не жалели. В тот момент у истощенного синеглазого ребенка не было ни сил, ни возможности, чтобы выбраться из заточения, потому, когда ему выдался сравненный с божественным благословением шанс получить несравнимую почти ни с каким другим существом силу, сомнений у Мукуро не возникло. И было не важно, что для получение этой силы придется пройти шесть путей ада. Ад в реальности был гораздо страшнее и мучительнее демонического пекла. Как только ребенок вернулся в реальный мир, смена цвета радужки в одном из глаз и появившиеся в нем иероглифы ознаменовали успешность эксперимента и победу над человеческой природой. Люди в халатах восторженно аплодировали, пожимали друг другу руки и обнимались, кто-то от счастья даже заплакал. И вправду какое счастье! Несколько лет наживо резать и пилить тела детей, потратить столько денег, сил и пламени Солнца, чтобы они не умирали, а для останков быстро сдавшихся приходилось придумывать разные изощренные способы утилизации - всё не зря! Разумеется, Рокудо позволил глупым людям какое-то время самозабвенно порадоваться. Однако, злорадный совершенно не детский смех разрушил атмосферу восторга и ликование. Ребёнок вдоволь насмотрелся на их самодовольные лица, прежде чем насладиться кое-чем послаще, а именно переменой на их физиономиях с упоения и счастья на отчаяние, ужас, панику и полную безысходность. Не прошло и нескольких минут как лаборатория наполнилась запахом крови и трупным смрадом. Мукуро желал опробовать все шесть путей ада, прочувствовать момент, когда не ты подчиняешься и терпишь, а другие подчиняются и страдают, поэтому в живых не осталось ни взрослых, ни детей. После побега из одной мафиозной семьи, ему ничего больше не оставалось, кроме как прибиться к другой. Там Рокудо продолжил изучение силы и обнаружил, что может подчинять разум людей и управлять ими. Так, маленькая мафиозная семья полностью подчинялась воле дьявольского ребенка. Мукуро возненавидел мафию, поэтому хотел изничтожить её полностью её же руками. Его плану не суждено было сбыться. Злодеяния маленькой мафиозной семьи дошли до ушей главной мафиозной семьи Италии — Вонголе, которая провела своё расследование и раскрыла демона в лике мальчика с потрохами. Постоянное контролирование разума большого количества людей на протяжении нескольких месяце сводило с ума, поэтому Рокудо итак был на грани. И вот, когда его окружили люди Вонголы, детская психика не выдержала. Это и было первым знакомством Мукуро с бездной. Мир вокруг раскололся, тёплый день превратился в вечную беспросветную ночь. Впервые он почувствовал тишину, покой и умиротворение. Ничего не надо решать, никого не надо слушать, никого не надо контролировать, ни от кого бежать или сражаться. Это был рай. В итоге, когда Мукуро впервые в жизни ощутил расслабление, Вонгола воспользовалась этим, поймав и запечатав в тюрьму на долгие-долгие годы.* Фран не был впечатлительным, но, когда представил всю эту картинку в голове, его тело содрогнулось от жути, словно иглы воткнули в каждую клетку тела. Ему стало до ужаса жалко и обидно за своего сенсея. Попади он сам в такую ситуацию, то скорее всего не смог бы даже найти силы для борьбы и был бы одним из первых, чьи части тела закопали на заднем дворе. Невозможно даже представить, сколько тяжелых и болезненных экспериментов ставили на теле маленького Мукуро, сколько нужно иметь силы воли, чтобы после прохождения через два Ада не сломаться и продолжить жить в этом мире. Теперь и не удивлял тот факт, что тихая безопасная бездна, где никто не тронет и не потревожит, стала для него душевным обитанием. Сказать, что после такой душераздирающей истории он не начал по-другому относиться к своему сенсею — ничего не сказать. Он не мог сказать точно, питает ли к нему сильный страх, недоверие и чувствует ли опасность. Как будто бы... было бы странно, если бы Мукуро, как ребенок, у которого полностью забрали детство и заставили рано повзрослеть, оставил всё как есть: сказал бы “спасибо за тёплый приём” и ушел, оставив всех тех людей дальше творить произвол. Его жестокость и беспощадность, эмоциональный всплеск полный гнева и обиды для Франа был предельно понятен и оправдан. Мужчина всегда был богат на актерские эмоции, но никогда не показывал явных чувств, отчего иногда казалось, что он такой и есть — бесчувственный и безжалостный. По этой причине, приоткрыв занавес своего детства, Рокудо, наоборот, открылся с хорошей, чувственной для него стороны. И кто бы мог подумать, что магические вещи в реальном мире далеко не такие крутые и весёлые, как могут показаться на первый взгляд? — В бездне нет ничего страшного, если создал её ты. Но если она образовалось засчёт сторонней силы, то есть проклятых колец, то ты с лёгкостью потеряешь контроль над ситуацией. Кольцо захватит твоё тело, а разум и душу утащит в Ад, — предупредил Рокудо, — Поэтому я подумал, что тебе будет полезно провести время с этими добродушными милейшими преподавателями, которые помогут тебе в обретении сил, — вдруг подытожил он, не скрывая свой издевательский смех. Айроне, мягко говоря, был в шоке, как ловко и хитро Мукуро подвел к поездке. — Вы уверены, что я вернусь живым и целостным из этого “весёлого” путешествия? Вряд ли я смогу быстро научиться тому, чего Вы так скоро достигли в детстве. — Если не вернёшься, я не огорчусь, — усмехнулся тот и пошёл доделывать дела по дому, от которых юноша его изначально и отвлёк. Последние слова не то, чтобы сильно задели, а скорее заставили вспомнить про поиски способа для отомщения за все непрошенные трудности, добавленные в жизнь против его воли. Конечно, сравнивать такое и пережитое Мукуро глупо, но всё же Фран подозревал, что эта поездка не будет самой спокойной и безопасной. Правда, как к ней приготовиться, чтобы его разум и тело остались в целости, он вообразить не мог. Если только по приезде в отель запастись едой, закрыться на все замки и до конца выходных и носа не высовывать из комнаты. — "Впрочем, если они профессионалы своего дела, значит, смогут и дверь вскрыть, и через окно залезть," — безотрадно рассуждал он. После пару тройки похожих "позитивных" мыслей, от безысходности и из-за отсутствия адекватных идей как защитить себя, настроение заметно испортилось. Даже попытки расспросить Мукуро про некоторых новых учителей не увенчались успехом: он то и дело отмахивался нейтральными фразочками и всячески отгонял юношу от себя, оправдываясь домашними делами, которые он хотел уже передать надоедливому Айроне, но тот вовремя замолчал и успел убежать в другую комнату. По вышеперечисленным причинам, Фран решил не заморачиваться и решать проблемы по мере их поступления. — "Будь что будет," — подумал он, заглядывая в холодильник и готовясь к рисовательному вечеру. Что-то он сильно соскучился по полю и звёздам.

***

Оставшиеся несколько дней до поездки прошли не менее интересно и шокирующе, чем первые два. В четверг на первом уроке Фран, к несчастью для себя, обнаружил, что тот пугающий молодой человек по имени Занзас мало того, что ведет обществознание, так ещё и треклятую историю, в которой текста и писанины конспектов раз в двадцать больше, чем в остальных предметах. Поэтому в конце урока руки успешно отделились от основного тела и отказывались элементарно собрать вещи в портфель. Но для Тсунаеши это было не самое страшное в этом предмете. С самого начала и до звонка его периодически испепелял изучающий взгляд учителя, от чего Савада начал непроизвольно трястись в моменты просверливания в нем очередной дырки. На втором уроке класс познакомился с учителем географии, которого все единогласно прозвали тараканом. Фран ни секунды не мог остановиться, чтобы не поязвить над учителем, так как от злости его усы смешно дергались и шевелились, что до коликов в животе смешило весь класс. Когда шутить над усатостью надоело, Леви всё-таки смог начать урок. Его рассказы о разных географических поясах и климате были до того скучные, что Айроне тут же принял решение сбежать с этого урока, проведя его практически полностью в коридоре на подоконнике с новыми наушниками. Больше он в это унылое местечко не вернется. Тсуне же было только в радость расслабить булки после морального давления на истории. Физика разрушила все приятные ожидания и надежды. Как и обещал Расиэль, мозг от потока сложной информации закипел моментально. Между тем, Фран, к своему удивлению, смог что-то понять — даже несколько раз поднимал руку и выходил к доске. Обычно последнее действо он предпочитал избегать, из-за того, что был левшой и по какой-то неизвестной причине это бесило некоторых старых учителей: "Возьми мел правильно, а не левой рукой!" — кричали они, брезжа слюной. Казалось бы, не в каменном веке живем, а всё равно остаются люди, открыто презирающие других за то, что они чуть-чуть не такие как все. Но именно на физике он решил рискнуть этим делом. И дело было не в том, что в этом году, откровенно говоря, абсолютно все преподаватели стали “не такие как все”, а то и хлеще. Все из-за того, что он увидел, как Расиэль точно так же спокойно пишет левой и совершенно не запаривается по этому поводу. Возможно, эта близость стала одной из причин благополучного понимания предмета. Или так повлияла их космическая связь со старшим Каваллини? Говорят же, что увлечённость предмета на пятьдесят процентов зависит от учителя. Или может Расиэль просто умел объяснять даже самые замудренные вещи простым и понятным языком? Как бы то ни было, после окончания физики к ноющей руке после истории присоединилась такая же ноющая боль в висках из-за закипающих мозгов. Но после милой улыбки блондина, которой тот одарил обернувшегося на выходе Франа, головная боль в разы облегчилась. Не без странностей прошло и искусство. — "Его-то как могли допустить в учителя?" — спрашивали себя Тсуна и Фран в течение урока, рассматривая мужчину с разноцветным коротким ирокезом и в солнечных очках. — Надеюсь, мы с вами поладим! — по-доброму воскликнул он, назвашись Луссурией. Излишне слащавый голос и странные женоподобные повадки наводили на некоторые мысли, но в итоге, несмотря на явную странность внешности учителя, урок он вёл более чем адекватно и достаточно познавательно. Луссурия рассказывал про древневосточное искусство и показывал презентацию, дизайн и картинные вставочки которой ужасно вдохновили Франа, и он весь урок решил посвятить искусству рисования, зарисовывая и рассматривая пейзажи за окном. Причем без единого упрека со стороны преподавателя, что не могло не порадовать еще больше. При всём при этом Айроне вынес для себя один урок: если человек выглядит необычно или для кого-то глупо, не значит, что он будет странен и по характеру, как и если человек имеет строгую или роскошную внешность, не значит, что он будет вести себя пристойно и разумно и у него не найдется пары скрытых тараканов в голове. Тсунаеши же тем временем решил снова расслабиться и проспаться. Из-за того, что в небольшом классе были лишь сдвинутые вместе стулья и огромный экран, он с легкостью прилег на плечо друга и заснул. Любимый и комфортный для всех урок наконец был выявлен, ещё не всё так пессимистично в этой обновленной школе. На большой перемене, быстренько поев, Фран перехотел разгуливать по школе без Тсунаеши, который по не оглашённым вслух причинам умчался на информатику. Разгуливая по коридорам, он сам не заметил, как раньше остальных подошел к кабинету английского на втором этаже. — Нет! Нет! И еще раз нет!! — кричал Бьякуран, сидя за учительским столом, рядом с которым стоял Расиэль. — Без Муку-чана я никуда не поеду! — Твой класс в полной готовности, кто, по-твоему, поедет с ними? — старший близнец немного повысил свой голос и бросил какую-то папку на стол перед ним. — Они сами справятся! — обиженно бросил тот и, будто не замечая папку, бухнулся вниз лицом на стол. Так его демонстративно депрессивный вид смотрелся еще жалостливее. — Фран? — обратил внимание Расиэль на вошедшего. — Может, поможешь в нашем нелёгком деле? Джессо приподнял голову и кинул полный надежды взгляд, готовясь услышать от юноши что-то хорошее. — Он, как услышал, что Вы едете, сразу наотрез отказался, — легко вплетаясь в тему разговора, Фран вместе с портфелем плюхнулись на последнюю парту у окна. Скривившееся то ли от отвращения, то ли от ненависти лицо Мукуро после шуточного приглашения в поездку он еще долго не забудет. — Его крайне сложно уговорить, если он решительно настроен. — пояснил он. — Тогда не еду. Так Дино и передай, — грустная беловолосая голова снова с соответствующим звуком уронилась на стол. Стоило надеяться только на то, что папка хоть как-то сгладила падение на жесткую поверхность, и у мужчины не вылетели последние части благоразумности. Расиэль же, раздраженно выдохнув, подошел к парте Айроне и, развернув соседний стул, придвинулся поближе к юноше. — Есть какие-нибудь идеи? — шепотом спросил он. Фран сначала не совсем понял, почему у него спросили мнение по этому вопросу, но все же мозг решил включить. — Мм... Может устроить им встречу? — предложил тот, на что Расиэль улыбнулся. — Что ты сказал? — удивлённо произнес Бьякуран. Айроне обратил на него непонимающий взгляд, ведь достаточно тихо изложил свою мысль, тогда как он услышал?.. — Он слышит все, что касается его Мукуро, — усмехаясь, прошептал тому физик, словно прочитав мысли. От словосочетания "его Мукуро" стало немного некомфортно. — Я могу позвонить сенсею, сказать, что его попросили прийти в школу, — пояснил Айроне. — Его же может кто-то из ваших пригласить сюда, не позвонив? — Вполне, — еще шире улыбнулся блондин, довольный придуманной маленьким иллюзионистом идеей. Со скоростью ветра Джессо с горящими глазами подлетел к ним и приземлился на стул, подхваченный по дороге. — Когда будешь звонить?! — Да хоть сейчас. Юноша достал телефон и не без усмешки поразился тому, каких личностей он вдруг собрал для посиделок. Пока он набирал номер Мукуро, Бьякуран в нетерпении, казалось, горел изнутри. — Так, а кто его может вызвать? Про кого мне говорить? Оба мужчины тут же серьезно задумались. — Может Ску-чан или Занзас? — сделал предположение Бьякуран. — "Это он учителя японского Ску-чаном называет?.." — Фран недоверчиво посмотрел на Джессо и поразился. Это же насколько нужно быть смелым человеком, чтобы с уменьшительно-ласкательньм суффиксом называть имя грозного матерящего мужчины. — Лучше Занзас, у Скуало уже есть его номер. — задумчиво произнес Расиэль. Юноша хоть и не совсем понимал, о какие общие темы могут быт у Занзас с Мукуро, но всё же одобрительно кивнул. — Тебе рот на всякий случай заклеить или сам сможешь помолчать? — засмеялся физик. — Я буду молчать! Обещаю! — по-ребячески пообещал мужчина и тут же продолжил сверлить взглядом телефон, который наполнил тихий кабинет гудками из-за включенной громкой связи. Гудки вместе с напряженностью исходящей по большей части от учителя английского начинали давить на мозг. Это всего лишь звонок, к чему так волноваться? — Что опять случилось? Как только из динамика послышался голос Мукуро, Бьякурана передернуло. На его лице застыла неописуемая эмоция, совершенно не похожая на те, какие он позволял видеть окружающим до этого: то ли страх, то ли боль, то ли взволнованность, то ли досада... Стало не по себе от такого серьезного настороженного взгляда. Вроде как Франу стоило бы поволноваться за своего сенсея, но уже было поздно отказываться. Да и вспоминая интереснейшую реакцию Рокудо на подарок в коробочке, эта ситуация идеально подходила для сладкой мести. — Нет, что вы, просто соскучился. — Ближе к делу, — раздраженно бросил он, не веря ни слову своего ученика. Соскучился? Пфф. — Наш учитель истории сказал передать вам, чтобы Вы к нему зашли. Минута тишины заставила троих сидящих в классе подумать, что Мукуро как-то догадался о подставе. Но ответ оказался еще неожиданнее. — Скуало должен был передать, что подойду в пятницу, — задумчиво проговорил тот, после чего трое ошарашенно переглянулись. Надо же было так совпасть! — Он сказал подойти пораньше, — сообразил на ходу Айроне, чем успокоил чуть ли не зарыдавшего от проваленной идеи Бякурана. — Не уточнял насколько пораньше? Возьми у Бела телефон, я ему перезвоню. После каждого слова иллюзиониста, эмоции Джессо менялись быстрее, чем двигалась секундная стрелка на часах. Теперь он вновь был готов расплакаться. Видимо, не суждено им встретиться... Но мстительный Фран был не готов сдавать позиции так просто: — Я видел у него в одно из свободных окон поставили дополнительный урок. Наверное, он имел в виду на час раньше, — проговорил он с надеждой, что это время совпадет со свободным временем у учителя английского. Тот согласно закивал. — Ладно, к двенадцати подойду. Какой кабинет? — Щас бы вспомнить... — наигранно задумчиво проговорил Фран и выжидательно посмотрел на Джессо. Тот показал ему на коридор. — В общем поднимаетесь к кабинету директора на второй этаж, который третий по счету, и здесь Вас, я думаю, встретят. — Ладно, иди учись уже. — До встречи, — протянул мальчик. — Спасибооо!!! — со слезами на глазах радостно протянул Бьякуран, когда Фран отключил звонок. После чего, мужчина взглянул на часы и радостно умчался из кабинета. — Не за что, — как будто сам себе ответил юноша. Давно он не слышал слов благодарности от кого-то... Или, вернее сказать, он сам ничего для этого не делал. В последнее время ему больше хотелось всем насолить, чем сделать что-то приятное. Да и думается, из прошлых учителей Франу все равно бы никто искреннего "спасибо" не сказал. В последнее время делать хорошие вещи считается как нечто должное и обязательное для всех и каждого. И, скорее всего, из-за этого ему подсознательно хотелось пойти против нудной системы и заставить окружающих ценить помощь от других хоть немного больше. — Если хочешь, можем как-нибудь встретиться в неурочное время, - предложил все также рядом сидящий Расиэль. Юноша слегка оторопел от такого предложения. Не слишком ли быстро и подозрительно учитель физики с ним сближается? Но идея отказаться на тот момент даже и не думала проскочить в мыслях. — Я собирался сходить в центр в пятницу, чтобы подготовится к поездке. Можем... сходить вместе? — осторожно спросил он, надеясь, что ему не послышалось. — Договорились. После уроков буду ждать тебя на крыльце школы, — старший близнец довольно потрепал юношу по волосам и собирался уходить, но тот попросил его остаться до конца перемены (п/а: чтобы расспросить о всяком, конечно же). Поначалу Фран, как обычно безуспешно, старался выудить хоть немного информации о пламени или мафии, но Расиэль смог ловко перевести тему на их завтрашнюю прогулку, и оставшееся время они обсуждали план действий. — Пешком до центра? — удивленно спросил физик, на что Айроне спокойно кивнул. — И часто ты устраиваешь прогулки на три километра? — Часто. Как раз пока дойду до туда, весь музыкальный плейлист проиграет. Со звонком старший Каваллини, снова потрепав юношу по волосам, покинул класс, на выходе собирая вопрошающие взгляды входящих учеников, заметивших, что в кабинете учитель был наедине с одним лишь Франом. Но кого вообще волнуют эти взгляды? Пусть завидуют молча. Позже залетел и Бьякуран. Весь урок он сиял при одном только взгляде на Франа. Английский он провел довольно весело и легко. Если прошлая учительница только половину урока разговаривала на английском, то Джессо не позволял себе ни одного лишнего слова на каком-либо другом языке: понял — молодец, не понял — учись. И такая практика действительно лучше всего подходит для изучения языка. Было не менее интересно и забавно наблюдать, как Бьякуран игнорировал все просьбы и вопросы учеников не на английском, которые, между прочим, учили язык с младшей школы, но так и не научились на нем говорить. Фран же постоянно жутко путался в языках, над чем учитель часто смеялся, слыша предложения из смешений французского, итальянского и английского. Перед следующим, не предвещающим ничего интересного, уроком ОБЖ, Айроне расспрашивал друга про информатику. Точнее, Тсуна сам с излишней радостью предложил рассказать про этот предмет. Оказывается, информатику ведет достаточно умный и вполне адекватный человек по имени Ирее Шоичи, с которым Савада неплохо разговорился и даже, можно сказать, подружился. Самым странным в рассказе друга было то, что этот Шоичи позвал его пораньше, чтобы... познакомить с учителем английского! — Зачем? — незамедлительно спросил Айроне, приподняв бровь. — Я откуда знаю... Он просто представился и сказал, что надеется на взаимопонимание... — задумчиво ответил Тсуна, не до конца понимая смысл сказанных Бьякураном слов. Франу сразу вспомнился первый урок биологии, где у них с химиком проскользнула фраза по типу "не сработаемся". После того как вся полученная информация переварилась, то благополучно утонула в каше беспорядочных мыслей и абсурдных теорий в головах обоих юношей. На этой прекрасной ноте, в кабинет ОБЖ, в котором сидели они и еще несколько одноклассников, зашла уже знакомая им учительница. А потом и еще одна... — Ты! — закричала София на Айроне, который еле успел заслонить лицо руками с надеждой, что обращаются не к нему. Но лягушачью макушку сложно не узнать. — И вам добрый день, — пробубнил тот, не поднимая взгляда на вошедших девушек. София уже хотела сказать что-то колкое и неприятное, как Василиса отдернула ее, и та, фыркнув, сделала лицо а-ля "я царевна, а вы — помалкивайте ". — Это кто? — шепотом спросил Тсуна. — Я не рассказывал тебе? Это стерва, — также шепотом ответил Фран и поведал парочку веселых моментов с урока французского. Видимо, информации для обговаривания было настолько много, что вчера он совсем забыл упомянуть сию дамочку. — Кстати, я видел у нее голубое пламя, — вспомнил он и достал блокнот. — Начал вести записи? Фран кивнул, записывая в список забытый цвет пламени. — Лучше записывать все, что они говорят и делают, или мы в край запутаемся. — Синее, желтое, красное, голубое... — вслух изучил Савада написанное и задумался. — И у каждого разные функции? — Видимо, да. Желтое, например, лечит. — А твое синие? — Интересный вопрос, — усмехнулся Фран. — Как я понял со слов сенсея, это пламя создает что-то типа галлюцинаций, называющихся иллюзиями. — Но, если ты обладаешь этим пламенем, разве ты можешь быть жертвой своих же иллюзий? — Для этого нужно ими управлять, — с умным лицом произнес Айроне и поднял указательный палец вверх. — А что делает красное и голубое? — Этого я пока не выяснил. Красное, кстати, было у хорька Бел-сенпая. Значит ли это, что у него самого тоже красное? — Пламя может и на животных распространяться? — И на обычные вещи, — вспомнил Фран тряпку, горящую голубым цветом. — Но откуда тогда оно появляется? Должен же быть какой-то источник или типа того. БЗЗЗЗЗ!? На этот раз звонок решил прекратить поток улетающих в космическую бездну не отвеченных вопросов. Вежливо указав подруге на дверь, Василиса решила начать урок. Как стало понятно, долго церемониться с приветствиями и предисловиями не в стиле рыжеволосой, так как не прошло и двух минут с начала урока, как под ошарашенные возгласы учеников из соседних шкафов она вытащила пару винтовок, автоматы, пистолеты, арбалет и еще несколько видов не виданного ранее оружия. На вопрос о подлинности этих орудий, учительница с улыбкой это подтвердила. После показа небольших схем на доске по строению и работе оружия, во второй половине урока ученики с радостью приступили к изучению настоящих. Василиса со скоростью горения спички разбирала и собирала каждое и, подавая их по рядам, рассказывала про то, как проверить правильность сборки, особенности стрельбы конкретной модели и возможности использования в боевых условиях. Конечно же, в переданном Франу револьвере не было патронов, но это нисколько не огорчило — он уже видел и даже трогал похожий заряженный револьвер у Мукуро. Хоть пятилетнему мальчику потом не хило влетело по мягкому месту за копошение в чужих вещах, но это того стоило. — В конце этого полугодия каждый из вас будет сдавать экзамен по стрельбе, готовиться будем на стадионе. Это фраза поразила всех еще больше и не могла не порадовать. Кто не хотел научиться хорошо стрелять? — А если зрение плохое, то будет освобождение? — спросила как раз одна из немногих не хотевших. — Никаких освобождений, — хоть на лице девушки продолжала сиять мягкая улыбка, вокруг нее собиралось скопление демонической энергии, схожей с Бельфегором. — Каждый из вас проходил медицинское обследование, и раз вы присутствуете здесь и сейчас, значит, серьезных отклонений для освобождения у вас не нашли. — Извините, можете помочь? — Тсуна решил срочно разбавить ситуацию, пока убийственная аура девушки не заполнила весь кабинет. — У меня одна лишняя деталь осталась. Взглянув на шатена, Айроне с удивлением обнаружил, что тот с нуля разобрал и собрал автомат. — Да, конечно! — учительница снова вернулась в свое добродушное состояние и подойдя к Саваде, помогла разобраться с деталью. — Откуда ты знаешь, как это делать? — спросил Фран, пытаясь оторвать хоть одну часть собранного другом автомата, не сломав его. — Реборн вчера научил... — можно заметить, что, упоминая это имя, Тсунаеши постоянно начинал бледнеть. — Так это же круто, чего ты такой кислый? — Он ставил таймер на сорок секунд и не отстал, пока я в них не уложился. Полночи меня мучал, — с горечью в голосе признался шатен. Учительница недавно так же упоминала время сборки каждого оружия, и для автомата это время равнялось сорока восьми секундам и то, было трудно представить такого скоросборщика, а тут ещё и восемь секунд урезали. Что-то из разряда пыток. После приятного потрясения в начале урока, никто не ожидал, что пролетит он быстрее обычного раз в пять. За это время Фран понял две вещи. Во-первых, учительница все же достаточно добрая, но осторожность соблюдать не помешает. Во-вторых, нужно найти человека, который научит его быстро разбирать и собирать оружие, так как в тех карманных схемах, которые выдала Василиса в конце урока, Айроне ничего не понимал. Да и зачем сидеть разбираться, если есть кому помочь? — "Завтра третья химия, как раз подомогаюсь Бел-сенпая по этому поводу," — придумал юноши и вдруг вспомнил, что Бельфегор пользуется холодным оружием и огнестрельного у него может не оказаться. Не учителя истории же ему просить? — "Решать проблемы по мере их наступления," — напомнил себе он вчерашнее собственное наставление и успокоился тем, что, если не получится с одним близнецом, он пойдет к другому. Кто-то точно сможет помочь.