Последователь Штейна

Ночь прошла, но в душе Изуку до сих пор царила тьма. Он сидел на кровати, сжав в руках тот самый клочок бумаги, который дал ему Штейн, и снова прокручивал в голове всё, что произошло. Встретившись с Убийцей героев, он увидел мир с другой стороны — ту сторону, о которой никто не говорил, ту сторону, которую скрывали за яркими костюмами и громкими заявлениями о справедливости. Но теперь, в тихом свете утреннего солнца, его разум был заполнен сомнениями. Он принял решение стать учеником Штейна — человека, который убивал героев и преступников. Его тело покрывал холодный пот, когда он думал о том, что это за собой влечёт. Убийство. Уничтожение тех, кто нарушил кодекс истинного героизма. — Я действительно готов к этому? — шептал себе Изуку, сжимая голову руками. — Штейн убивает не только преступников, но и героев. Может ли это быть правильным? Разве можно искупить ошибки смертью? Каждая мысль, каждый страх разрывал его изнутри. Он был всего лишь мальчиком, мечтающим стать героем, но теперь его жизнь оказалась втянута в страшный, запутанный мир, где правда смешивалась с ложью, а добро сливалось со злом. Он не знал, где теперь его место, и это пугало его. — Герои, которые предают свои идеалы, заслуживают смерти? — снова повторил он, задавая этот вопрос небу за окном. — Или это слишком жестокий путь? Изуку вспоминал сцены, свидетелем которых он стал на складе. Он видел, как Громоклин, герой, которому доверяло общество, вел переговоры с преступниками. Он видел, как тот, не моргнув глазом, принимал деньги, закрывая глаза на продажу людей. Эта картина застряла у него в голове, словно кошмар, который не давал покоя. Каждый раз, когда он думал об этом, внутри разгорался огонь. Огонь ненависти к лжи, к лицемерию, к тем, кто называл себя героями, но прятался за масками славы и денег. Но этот огонь не поглощал его — он делал его сильнее. Изуку начал понимать, что для таких, как Громоклин, прощение не было возможным. Их ошибки слишком велики, их ложь слишком глубока. Изуку поднялся с кровати и начал медленно ходить по комнате, размышляя о своём решении. Сомнения грызли его, и он пытался разобраться в своих чувствах. С одной стороны, убийство казалось крайней мерой. Ведь даже те, кто совершил преступления, возможно, могли измениться, если бы их поймали, наказали или дали шанс на исправление. Но, с другой стороны, перед его глазами всё время вставал образ раненых женщин и детей на складе. Герои, которые должны были защитить их, как Громоклин, предали их ради денег. Как можно прощать тех, кто ставит собственную выгоду выше человеческой жизни? Они же сами отказались от звания героя, от прав на спасение. Как можно исправить такую тьму в их душах? — Некоторые грехи слишком велики, чтобы их можно было искупить простыми словами, — прошептал Изуку, наконец осознав главное. Он остановился у окна и, глядя на город, вспоминал слова Штейна. Штейн говорил, что мир погряз в ложных идеалах и лицемерии, что настоящие герои должны быть готовы отдать жизнь за правду, а те, кто ставят себя выше других, не заслуживают этого звания. Чем больше Изуку размышлял, тем больше он начинал видеть логику в действиях Штейна. Лицемерные герои, как Громоклин, и преступники, что покупают и продают жизни других людей, не заслуживают второго шанса. Они выбирали свой путь. Их жажда власти и денег уже затмила их сознание. Они забыли, что значит жертвовать собой ради других. — Их не изменить, — наконец понял Изуку. — Такие люди никогда не изменятся, они слишком глубоко погрязли в своём эгоизме. Он сел на пол и обхватил голову руками. Осознание приходило медленно, но неумолимо. Ложные герои, как и преступники, не могут просто так искупить свои грехи. Они предали всё, что представлял собой героизм. И ради будущего мира, ради того, чтобы настоящие герои снова стали примером для подражания, такие, как они, должны быть остановлены. Остановлены навсегда. — Штейн прав, — сказал он вслух, его голос был тихим, но решительным. — Для таких, как Громоклин, нет прощения. Их грехи могут быть искуплены только через смерть. Изуку почувствовал, как внутри него что-то изменилось. Теперь он больше не сомневался в своём решении. Он сделал выбор — стать учеником Штейна, чтобы помочь ему очистить мир от тех, кто позорит звание героя. Если это путь, который ему суждено пройти, то он готов. Три дня оставались до встречи с Штейном, и каждый из них был для Изуку испытанием. Он знал, что возвращаться к прежней жизни, прежним мечтам больше не имеет смысла. Ему предстояло пройти через внутренние конфликты, но теперь его разум был ясен. Он понял, что мир не исправится сам по себе, и только радикальные действия способны изменить его. В последний вечер перед встречей Изуку сидел у себя в комнате и думал о том, что ждет его впереди. Он знал, что пойдёт по опасной дороге, и что многие могут посчитать его решение неправильным. Но в его сердце больше не было места для сомнений. — Я пойду до конца, — сказал он себе, глядя в зеркало. — Чтобы стать настоящим героем, нужно сражаться не только с преступниками, но и с ложью, которая поглотила этот мир. Изуку встал и надел свою куртку, его взгляд был сосредоточен, а сердце — спокойно. Он взял клочок бумаги с адресом, который дал ему Штейн, и направился к двери. Теперь у него была цель. Цель, которой он будет следовать, несмотря ни на что.