Сын своих отцов

       Цзян Чэн, не эксперт в чужих чувствах, но даже ему было очевидно, что между Вэй Ином и Лань Чжанем что-то произошло на источниках. И это что-то не было милым разговором по душам. Весь оставшийся день Усянь ходил такой тихий и рассеянный, что поначалу Ваньинь и Хуайсан решили, что его, быть может, подменили.        — Надо что-то делать, — шепнул Хуайсан, после ужина, когда Вэй Ин едва притронулся к пресной еде.        — Оставить его в покое надо, — отмахнулся Цзян Чэн, — он вынырнул из своих грёз в реальный мир, где Лань Ванцзи не смотрит на него влюблённым взглядом. Сам виноват, — Цзян Чэн бегло огляделся по сторонам. Они находились на дорожке и вокруг было много людей, но никто не обращал внимание на них. — Нечего было провоцировать его на драку и скидывать со стены. Ты бы сам любил человека, из-за которого тебе досталось?        — Ну… — Хуайсан задумался, явно вспоминая кого-то конкретного, — это сложный вопрос. Любовь она такая…        — Ой, да иди ты, — Цзян Чэн махнул на него рукой и пошёл вперёд.        — Эй, братец Цзян! — Хуайсан бросился за Цзян Чэном и, догнав его, схватил за руку, — ну неужели тебе всё равно, что твой друг, почти названный брат, страдает?        — Да, мне всё равно.        — Неужели ты и правда такой чёрствый, братец Цзян? — Хуайсан вздохнул.        — Я не чёрствый, я практичный. Пока он в таком состоянии, то нигде ничего не натворит, сам наказания не получит и мой клан не падёт под натиском его паршивого характера.        — Это ещё хуже, чем чёрствость.        — Ой, да иди ты, — Цзян Чэн закатил глаза. Конечно ему было жаль в какой-то степени, что любовные фантазии Усяня были так быстро и жестоко разбиты, но также он был и немного рад, ведь теперь Вэй Ин ведёт себя тихо, как и полагается вести себя в Облачных глубинах.        Не Хуайсан, немного поразмышляв, сообщил Цзян Чэну, что у него есть кое-какая идея, после чего быстро ушёл, оставив Ваньиня одного с надеждой, что эта идея ничем плохим не закончится. Червяк сомнения быстро пожирал надежду, оставляя от неё лишь крошки, поэтому Цзян Чэн поспешил вернуться к комнатам и отыскать Вэй Ина.

***

      Вэй Ин лежал на кровати, переворачиваясь с одного бока на другой и тяжело вздыхал, будто на его плечи легла вся отвесность мира. Маленький Ван, словно ощущая настроение хозяина, тихо сидел у его головы, подёргивая носиком и даже не прикасаясь к свежим листьям и овощам, принесённым Цзян Чэном специально для него.        — Хватит уже страдать, — Цзян Чэн сидел за низким столиком, стоявшим в центре комнаты, отделяя одну кровать от другой. Перед ним лежали учебники, которые Вэй Ин до сих пор даже не открывал. — Всё не так плохо.       — Всё ещё хуже, — вздохнул ещё раз Вэй Ин и отвернулся от Цзян Чэна. Ваньинь закатил глаза.       — Не у всех получается быть с теми кого любишь. Некоторым вообще приходится проживать жизнь с тем, кого ненавидишь. Так что тебе повезло.       — Нет, ты не понимаешь, — Вэй Ин резко сел и повернулся к Цзян Чэну, — я всю жизнь смотрел на родителей, на то как они буквально обожают друг друга. Они любят друг друга и я думал, что так у всех, но… Потом понял, что не у всех, но я был уверен, что у меня будет также. Что я тоже встречу «того самого» человека и мы будем обожать друг друга, проведём всю жизнь вместе… Я думал, Лань Чжань «тот самый»… — Вэй Ин опустил голову и прижал колени к груди, обнимая их. — Кажется, я ошибся.       — Твоим отцам повезло, — Цзян Чэн уставился в учебник, — но вряд ли им просто так свалилась эта искренняя любовь с неба. Отношения требуют усердной работы, нельзя просто так прийти сказать «ты мне нравишься, давай проведём всю жизнь вместе» и жить долго и счастливо. Такое только в дешёвых романах бывает.       — Я люблю дешёвые романы… И папа Се тоже, — Вэй Ин вздохнул, — вот бы я жил в мире дешёвого романа. Всё было бы проще, — Усянь улыбнулся.       — Ты сейчас ведь представляешь непотребства, да? — Цзян Чэн с подозрением посмотрел на Вэй Ина, на что тот хитро прищурил глаза и посмеялся, — Небеса, почему в моём окружении одни извращенцы, — Цзян Чэн скривился.       — Кто бы говорил, братец Цзян! — Хуайсан открыл дверь так резко, что пушистый Ван подпрыгнул и спрятался в руках Усяня.       — Где ты был? Скоро уже отбой, а ты даже не притронулся к учебникам, как и он, — Цзян Чэн кивнул на Вэй Ина, утешавшего зверька.       — Посещал одно очень интересное место, с которым сотрудничает моя дорогая подруга Лин, — Не Хуайсан оглядел улицу, проверяя, чтобы никого рядом не было, после чего закрыл дверь и быстро подошёл к столу, кладя на него несколько книжек.       Простые тонкие книжки с названиями «Вечер у пруда», «Лотос хозяина» и «Учения бессмертного Мо» совершенно не вызвали у Цзян Чэна симпатии и какого-либо доверия. Он скосил взгляд на довольно Хуайсана, догадываясь о содержании этих книжек.       — Ты понимаешь, что это держать здесь нарушает правила?       — Не помню правил о том, что в Облачных глубинах запрещены обучающие книги.[1]

[1] Одно из правил гласит: «запрещено хранить и распространять безнравственную литературу и изображения». Не Хуайсан не однократно нарушал это правило, но не был пойман

      — Это не смешно! — Цзян Чэн подскочил на ноги, — у вас с Вэй Ином какие-то проблемы с пониманием того, где мы находимся? Это, демон вас забери, Облачные глубины, клан Гусу Лань. Он, — Цзян Чэн ткнул пальцем в сторону Вэй Ина, — и так уже получил за нарушения правил, теперь и ты туда же?       — Я просто принёс немного книг, чтение полезно, — Хуайсан отмахнулся от Цзян Чэна, — не будь таким занудой, братец Цзян. Если ты не будешь кричать, то никто ничего не узнает.       — Да вы просто невыносимы, — процедил Цзян Чэн и сел обратно, не имея сил бороться с Хуайсаном, внезапно решившим, что нарушение правил не так уж страшно. И Вэй Ином, который уже взял одну из книг и с интересом стал рассматривать рисунки.       Хуайсан был доволен собой. Убрав со стола учебники, он положи туда свои книги и открыл их. Они сразу поглотили Вэй Ина, который с большим интересом рассматривал мужчин, изображённый в разных позах. Хуайсан хитро посмотрел на Цзян Чэна. Тот отвернулся и скрестил руки, всем своим видом показывая, что его это не интересует.       — Никогда не думал, что существует так много поз, — хмыкнул Вэй Ин. Книжки, которые он видел до этого, с подобным содержанием, не могли похвастаться таким разнообразием.       — Это очень полезно знать, если хочет строить отношения с мужчиной. Сестрица Лин рисует всё с натуры, поэтому, ты можешь воспользоваться всеми этими знаниями, — Взгляд Вэй Ина загорелся восторгом. Хуайсан подмигнул ему, — могу одолжить.       — Да вы и правда совсем! — Цзян Чэн обернулся, — зачем ему эти книжки, если Лань Чжань даже не хочет с ним говорить.       — Братец Цзян, люди переменчивы, даже второй господин Лань может изменить своё отношение, к тому же, как говорит учитель Лань, любое знание полезно.       — Он просто не знает, какими знаниями вы тут насыщаетесь.       — Да брось, братец Цзян, — Хуайсан подвинулся ближе к Цзян Чэну и взял его за руку, — ты ведь и сам читаешь такое, я помню как ты краснел и брал мои книжки, — с каждым словом лицо Не Хуайсана всё больше напоминало морду хитрой лисы.       — Брат Цзян не такой уж скромник, — Вэй Ин тоже хитро улыбнулся и поверну книжку, показывая двух мужчин, расположившихся на берегу у пруда, на расстеленных одеждах.       — !.. — Цзян Чэн густо покраснел и отвёл взгляд, — это не так!       — Не стоит стесняться желаний, братец Цзян.       — Да-да, ты ведь не просто так интересовался у меня о том, как понять, что тебя привлекают мужчины. Вот так вот, — Вэй Ин потряс книгой.       — О, братец Цзян, ты правда спрашивал о таком? — Хуайсан удивился, а после одобрительно кивнул и похлопал Цзян Чэна по плечу, — очень смело.       — Я ничего такого не имел в виду! — Цзян Чэн оттолкнул Не Хуайсана и подскочил на ноги, — я просто спросил! Из любопытства.       — В этом нет ничего ужасного или постыдного, — Не Хуайсан развёл руками, — каждый имеет права любить того, кого хочет.       — Да, брат Цзян, тебе не стоит так волноваться об этом, — Вэй Ин повернул книжку к себе обратно и продолжил её листать, — в конце концов, кому какое дело до того, кто с кем делит ложе.       — Я же сказал, что всё не так, — раздражённо прошипел Цзян Чэн, ощущая, как у него пылает от стыда уже не только лицо, но и уши и шея.       — Братец Цзян, — Хуайсан встал и положил руку на плечо Ваньиня. Он выглядел серьёзным и говорил тоже серьёзно, без единого намёка на смех или издёвку, — тебе не надо стыдиться или скрывать что-то от меня, я твой друг и всегда буду поддерживать тебя и любой твой выбор. Если ты захочешь об этом поговорить, я выслушаю тебя. Хорошо? — Цзян Чэн был так растерян, что никак не отреагировал, а Не Хуайсан улыбнулся ему, — всё в порядке. Тебе нужно время, это, наверное, не так уж легко принять.