Сын своих отцов

       Лицо Цзян Чэна всегда было очень красноречивым, когда он злился. Поэтому все слуги шарахались в стороны, а друзья-адепты отводили взгляды и молчали. Никто не осмеливался заговорить с мрачным Цзян Чэном и он был этому очень рад, потому что сейчас он точно не сможет быть хорошим собеседником. Его раздражало абсолютно всё, начиная от слишком яркого солнца и заканчивая слишком громким смехом, доносившимся из покоев Вэй Усяня.        Оказавшись рядом с дверьми, Цзян Чэн резко распахнул их, застав Вэй Ина и Не Хуайсана за столиком с парой книжек. Весьма посредственные названия «Прогулка в саду» и «Вечерний разговор» скрывали за собой содержание постыдного характера. Не исключено, что с наличием лишь мужчин.       — Брат Цзян, ты очень вовремя! — Вэй Ин подскочил из-за стола и бросился к Ваньиню, — братец Не знает толк в книгах! — Вэй Ин закинул руку на плечо Цзян Чэна, почти тыча книгой ему в лицо, — только взгляни!       — Братец Цзян уже видел эти книги, с прошлой нашей встречи мне не удалось найти ничего нового, — Хуайсан закрыл книгу, оставшуюся на столе, и прикрыл лицо веером, — я надеялся сделать это по пути в Облачные глубины.       — Ох, так значит, брат Цзян не так прост и тоже любит такое? — Вэй Ин рассмеялся, — я тебя недооценил!       — Хватит! — Цзян Чэн скинул руку Вэй Ина и выхватил у него книгу, отшвыривая подальше. — Долго ты ещё будешь бесить меня?!       Вэй Ин и Хуайсан удивлённо замерли, переглянулись и уставились на Цзян Чэна, совсем не ожидая, что он так бурно отреагирует на такую ерунду.        — Жилось так хорошо, пока ты не появился. Перевернул всё к верх дном и бегаешь такой счастливый, что удавить хочется, — продолжал ругаться Цзян Чэн, не замечая взглядов, — будто мне до этого дел не хватало! Отец только начал мне доверять, посвящать в дела клана и семьи, и тут ты явился, и оказывается я не достаточно взрослый! Он назвал меня ребёнком! Мне пятнадцать!        — Это… Наверное, это плохо, — неуверенно произнёс Вэй Ин. Он не смог уловить суть претензии Цзян Чэна.       — Братец Цзян, тебе не стоит так остро реагировать на это, — Хуайсан встал из-за стола.       — Да что ты понимаешь? — Огрызнулся Цзян Чэн, — тебе хорошо, за тебя всё старший брат делает, тебе не придётся становиться главой! А ты, — Цзян Чэн повернулся к Вэй Ину, — вообще не пойми кто и откуда, ты вообще понятия не имеешь, что значит, когда твой отец глава клана!       — Ну-у-у… — протянул Вэй Ин, вспоминая статусы отцов, — да, ты прав, я не знаю, что это значит, — согласился Усянь, — мои папы не посвящают меня в свои дела и передавать их мне они точно не хотят, — Вэй Ин пожал плечами, — они всегда говорят, что я должен найти свой путь, тот, который мне нравится, а они поддержат меня. — Вэй Ин посмотрел на Цзян Чэна, — а ещё они говорят, что всему своё время.       — Знаешь что, — Цзян Чэн сжал кулаки, — иди к чёрту, ты и твои родители со своими философскими измышлениями. Ни тебе, ни им ума не хватит даже попытаться понять… — Цзян Чэн осёкся. Его горла коснулось холодное лезвие Суйбянь.       — Б-братец Вэй, — Хуайсан побледнел и едва не выронил веер из рук.       — Меня можешь проклинать и слать куда угодно, но не смей плохо говорить о моих родителях. Никогда. — Впервые с момента знакомства, Цзян Чэн слышал такой тон у Вэй Ина. Холодный, практически лишённый эмоций. Он вызывал желание поёжиться. — Это моё первое и последнее предупреждение, брат Цзян, посмеешь оскорбить моих родителей и я не стану мешкать, — угроза, которую он обязательно исполнит в жизнь.       — Братец Цзян всё понял, — Хуайсан осторожно коснулся кончиком веера вытянутой руки Вэй Ина, — опусти, пожалуйста, меч, — попросил Хуайсан, но Вэй Ин не спешил опускать меч. Он смотрел на Цзян Чэна, ожидая ответа.       — Я понял, — кивнул тот, наконец, — прости.        Вэй Ин удовлетворился, коротко кивнул и убрал меч в ножны. На его лицо вернулась обычная широкая улыбка, а голос звучал, как и раньше звонко и живо, будто никакой демонической ауры он не источал секундой ранее.        — Хорошо! — Вэй Ин хлопнул в ладоши, — мы оба немного вспылили, а теперь забудем об этом.       — Д-да, — кивнули Хуайсан и Цзян Чэн, поражённый таким резким контрастом.       — Я жутко проголодался, братец Не, а ты?       — Да, немного, — Хуайсан кивнул и посмотрел на Цзян Чэна, тот всё ещё был в ступоре. — Он сумасшедший, — прошептал ему Не Хуайсан, когда Вэй Ин отошёл за отброшенной книгой.       — Да, — согласился Цзян Чэн, начиная возможно понимать, почему отец так рьяно пытается угодить гостю, а матушка ведёт себя слишком спокойно.        «Если он такой псих, какие у него отцы?» — Цзян Чэн надеялся никогда их не встретить, потому что он очень сомневался, что они окажутся милыми людьми. У милых людей не вырастают дети, источающие ауру демона, готового прирезать тебя за неверных вздох.

***

       Цзюнь У хмурил брови и щурил глаза, смотря на демона в красном перед собой. Хуа Чэн же сидел расслабленно, закинув ногу на ногу и подперев голову рукой. В его взгляде была едва заметная насмешка над бывшим Небесным Владыкой, ныне павшим и влачащим жалкую жизнь низшего из демонов. Чудо, что он всё ещё жив и даже мог покидать место своего заключения, но в том была заслуга двух мужчин: Се Ляня и Мэй Нянцина. Се Лянь всё ещё испытывал некоторую привязанность к нему, из-за проявленной когда-то заботы и наставничества. Мотивы Мэй Нянцина Хуа Чэну были не ясны, похоже, как и Се Ляню, но они оба приняли его решение остаться с Цзюнь У. Возможно, наставник Мэй просто желал сохранить то, что осталось от его давней жизни, а может он просто был привязан к своему бывшему принцу.        — А-Сянь так вырос, — Мэй Няньцин смотрел на портрет Вэй Ина, который удалось сделать лишь недавно. Вэй Ин никак не любил позировать, поэтому его портретов было мало. — Стоило увидеться с ним.        — Обучение будет длиться год, — Се Лянь стоял рядом с наставником, — после ты сможешь с ним увидеться, он будет очень рад. Он спрашивал, почему ты так редко к нам заглядываешь, намеревался даже сам навестить тебя.        — Надеюсь, он никогда не окажется у нас, — Мэй Няньцин покачал головой, — довольно демонов в твоём окружении.        — Меня это не тревожит, но ты прав, Вэй Ину не стоит следовать такому пути.       — Вы как две курицы наседки, — Цзюнь У наконец заговорил. Се Лянь обернулся к нему, а Мэй Няньцин даже не шелохнулся, продолжая рассматривать портрет. — Так волнуетесь за будущее Усяня, хотя сами в его возрасте уже творили невесть что.        — Именно поэтому мы и волнуемся о его будущем, — в голосе Се Ляня слышалось недовольство. Он отвернулся от бывшего Небесного Владыки, — потому что не желаем ему такого же прошлого.        — Тебе не понять, — добавил Хуа Чэн. Встав с места, он подошёл к Се Ляню и обнял его сзади, кладя голову ему на плечо. Се Лянь улыбнулся и нежно коснулся щеки Хуа Чэна.        Наблюдая за этим со стороны, Цзюнь У сжал губы и посмотрел на Мэй Няньцина, но тот совсем не обращал внимание на ученика и его супруга. Он, кажется, погрузился в свои мысли на столько, что вообще ничего не замечал.