С понедельника по воскресенье

             — Итэр…?              В тягучей темноте просторной спальни дорогого отельного номера, раздаётся имя, которое Сяо произносит с коротким придыханием — оттенком удивления от наблюдаемых им действий: Итэр, прижимая своим телом Сяо к кровати, склоняется над ним, чтобы обеими руками ухватиться за его запястья, и крепко удерживая, уверенным движением занести их прямо над головой Алатуса, в намерении подобным образом обездвижить его.       Сяо, демонстрируя лёгкий оттенок изумления на лице, на деле оставался совершенно спокойным и даже заинтересованным в действиях своего возлюбленного, которого, казалось, уже никакой отказ не сможет остановить…              — Не двигайся.              Хватка рук Итэра ощущалась уверенной, полной решительности и серьёзности — всё то, что сопровождало его слегка хаотичные, но твёрдые действия, которыми он, держа руки Сяо вместе, начал обводить их крепким кожаным ремешком, мгновением ранее вытянутым из петель своих шорт. Сяо едва сдерживался, чтобы не улыбнуться от некоторого умиления — Итэру и в самом деле захотелось связать его, но подобного явно не хватит, чтобы…              Сяо готов был уже выдать какую-нибудь неоднозначную усмешку, но его ехидство в момент исчезло, едва только Итэр, потянув его руки ещё выше, вжал их в изголовье кровати, чтобы остатком тонкого ремешка обвязать узкий деревянный столбец реечного панно.               — Итэр…?              Сяо не успел дёрнуться, чтобы выхватить свои руки, которые юноша с силой, до резко-обжигающей боли стягивает ремнём, рёбра которого неприятно впиваются в кожу запястий, не позволяя Алатусу совершить и малейшей возможности двинуться. Итэр опутывает руки Сяо ещё одним оборотом ремешка для уверенности в том, что возлюбленный точно не сможет вырваться, если всё же решится.              Именно в этот самый момент до Сяо добирается осознание, что Итэр оказывается гораздо серьёзнее в своих намерениях, и что Сяо очень зря недооценил его маленькую шалость, потому что теперь она отзывалась тянущей болью в руках и дискомфортом во всём теле, а также весьма неоднозначной, пронизанной довольством ухмылкой, которая расцветает на лице Итэра, полном очарования и невинности.              Сяо, хоть и сохраняя с виду почти абсолютное спокойствие, впечатляется тем, что наблюдает прямо перед собой: он никогда бы и не подумал, что Итэр — его обаятельный, нежный, такой прелестный юноша способен довести свои маленькие провокации до подобных истязаний. И нет, Сяо не находил это чем-то неприятным или неприемлемым — совсем наоборот, он сам сторонник грубостей в сексе, просто подобного ожидать от такого, как Итэр было весьма…              — Теперь мы играем по моим правилам.              Сквозь поток собственных размышлений, Сяо слышит горячий, пропитанный откровенной насмешкой шёпот прямо над своим лицом, к которому Итэр приближается, чтобы слегка игривым, блестящим взглядом заглянуть в глаза Алатусу и коснуться до его губ лёгким, но уверенным поцелуем, словно подтверждая свои намерения действием.              Однако Сяо лишь забавляли эти попытки Итэра вывести свои безобидные игры на новый уровень — контроль над своей жертвой, который, как бы юноша не старался, не позволит ему возыметь власть над собой. Поэтому сейчас, коротко усмехнувшись в поцелуй, Сяо в момент резко прикусывает нижнюю губу Итэра, слегка потянув за неё кромкой зубов до лёгкого шипения, которое заставляет юношу остановиться и, услышав томное:              — Не бросайся, малыш, такими громкими словами.              …вдруг чуть смутиться, прикрыв кончиками пальцев укус на губе, сквозь который начали проступать совсем крохотные капельки крови. Итэр вздрагивает и чуть изумляется, встречаясь слегка растерянным взглядом с янтарными, слегка прикрытыми и наполненными холодной надменностью глазами, в которых одновременно с колкой серьёзностью отображалось искреннее желание.              Желание страстно овладеть юношей, находясь даже в подобном положении.              Итэр отворачивается, кажется, не в состоянии выдержать этого взгляда, который в один миг рушит всю его уверенность в своих действиях. Но юноша явно не собирался отступать от задуманного, что, впрочем, Сяо интересовало не меньше: ему было чертовски любопытно, что Итэр собирается делать с ним — с привязанным к кровати парнем, которого он уже несколько раз пытался соблазнить и подтолкнуть к серьёзной близости.              Итэр больше ничего не говорит, он лишь коротко хмыкает, пока приподнимается с постели, освобождая бёдра Сяо от хватки собственных ног, а затем, встав с кровати, демонстративным движением ладони отбрасывает длинную прядь волос от своего лица, роняя её на плечо, в тот же миг позволяя лёгкому задору показаться в его медовых глазах.              Сяо, не в силах оторвать пристального взгляда от юноши, начинал ощущать сладкое предвкушение от сегодняшнего вечера, с каждым мгновением становящимся всё интереснее…              Итэр, смерив возлюбленного лисьим взглядом, вновь улыбается и, отвернувшись, быстрым шагом уходит, направляясь обратно в холл, к входной двери.       Сяо мог предположить, что юноша попросту решил оставить его одного привязанного к кровати, но это было бы слишком жестоко. К тому же Сяо был просто уверен, что Итэр ни за что не упустит возможности вдоволь наиграться с его телом — до которого он наконец сможет дорваться.              Пока со стороны холла раздаются шаги, сопровождаемые каким-то шумом, Сяо решается чуть приподняться, чтобы поудобнее сесть на кровати и упереться спиной в мягкие подушки — в попытке хотя бы так облегчить свою участь. Кожаный ремешок неприятно жёг кожу на руках, поэтому попыток вырваться Сяо предпринимать не стал. Он бы справился с этим, приложив усилие, но он не хотел расстраивать и рушить планы своего мальчика, уверенного в том, что в этот раз в своей маленькой игре он выйдет победителем.              Итэр возвращается в спальню спустя пару минут: на нём не было больше верхней одежды и обуви, только короткий белый свитер, открывающий вид на изгибы узкой талии и всё те же обтягивающие упругие бёдра шорты. Сяо проходится внимательным взглядом по вернувшемуся юноше, в очередной раз находя его образ слишком откровенным для похода в общественное место. Несмотря на то, что Алатус обожал любоваться Итэром и его телом, он никак не мог позволить созерцать его в таком виде кому-либо ещё.       — А я смотрю, ты подготовился, — усмехается негромко Итэр, подходя поближе к кровати, пока демонстративно покручивает в пальцах небольшой тюбик смазки, видимо, найденный в ванной.              О, Сяо ещё как подготовился: он распланировал весь вечер от похода в ресторан, где Сяо намеревался угостить Итэра специально на заказ приготовленным ужином с особенным для него десертом, затем прогулкой по парку, ведущему к красивому месту — возвышению над рекой, открывающему вид на город, где Алатус хотел предложить Итэру отношения, чтобы официально закрепить их статус — и всё это до момента, когда они с Итэром должны были оказаться в этом номере, должны были вместе принять ванную, где Сяо намеревался подготовить юношу к их первому, настоящему и такому важному разу…              Но Итэр своей выходкой порушил все планы Сяо, решив, видимо, пропустить долгое начало и всевозможные прелюдии, а теперь, пока лукаво улыбался и забирался обратно на кровать, к которой Сяо был нагло прикован, ещё и смел издеваться.              — Ты у меня такой внимательный, — вновь усаживаясь на бёдра парня, ухмыляется Итэр, откладывая тюбик смазки в сторону, чтобы обеими руками отвести длинные пряди волос, убрав их чуть назад, дабы те не мешались, пока юноша, приблизившись к лицу Сяо, желает вновь накрыть его губы медленным поцелуем — словно жест благодарности, который Алатус расценивал как очередную насмешку.              — Такой молодец, всё подготовил… — продолжает издеваться Итэр, мурлыча слова в слегка приоткрытые после поцелуя губы. Гитарист в ответ лишь одаривает возлюбленного слегка холодным, сердитым взглядом, безмолвно выказывая своё явное недовольство звучащей в его адрес иронии. Мало того, что Итэр сорвал свидание, так он и в самом деле ещё и имеет наглость издеваться? И откуда в этом очаровательном создании взялось столько коварства?              — Мх… — Итэр снова опускается неторопливым поцелуем к губам Сяо, первые несколько мгновений касаясь их очень осторожно и плавно, но Алатус прекрасно знал, что юноша хочет не этого: его нетерпение чувствовалось в движениях его рук, которыми он начал оглаживать торс Сяо сквозь ткань атласной рубашки, мысленно, наверняка раздражаясь этому маленькому препятствию, что отделяло его от долгожданных прикосновений к любимому телу. И спустя уже несколько секунд сладкого поцелуя, Итэр начинает углублять его, вкладывая в движения губ чуть больше уверенности и требовательности, на которую Сяо, нарочно поддаваясь, отвечал. Он целовал Итэра, не перехватывая инициативу, хотя едва-едва держался, чтобы снова не укусить его за губу, в желании напомнить реальное положение дел. Алатус позволял Итэру развлекаться, пока это было возможно, пока сладость мимолётной власти не затуманит его разум, чем Сяо обязательно воспользуется…              Поэтому он принимал правила его игры, отвечал на поцелуй и позволял Итэру прямо сейчас, опускаясь пальцами к ряду маленьких пуговичек на рубашке, неспешно, ловко расстёгивать их, чтобы открыть вид на его тело, которым юноше хотелось сполна насладиться.       Он обрывает поцелуй, касаясь взглядом обнажённой кожи на сечении ровных, ярко проступающих ключиц. Не произнося ни слова, Итэр, кажется, только сейчас, пока освобождает тело Сяо от чёрного шелка и постепенно раскрывая участки его тела, начинает ощущать, какую власть имеет в руках.              Гитарист невольно ухмыляется уголками губ, пока наблюдает за неподдельным восторгом в глазах юноши, который опускается жадным взглядом по чужой крепкой груди, а затем ниже к слегка напряжённым мышцам на торсе, напоследок освобождая его от рубашки, чтобы раскрыть её окончательно и насладиться видом…              Итэр не чувствует на своём лице пристального, слегка насмешливого взгляда возлюбленного, которым тот смотрит на него, потому что не в силах оторваться от созерцания за тем прекрасным, что видел перед собой прямо сейчас. Юноша слегка поджимает губы, пока, словно в лёгком опьянении, неспешно касается руками до тёплой кожи на груди Сяо, кончиками худых пальцев задевая уверенные линии подкаченных мышц, упругой кожи и изгибов рельефа, по которому, в отличии от прошлого раза, теперь мог скользить руками сколько захочется.              С трудом уведя от тела Сяо взгляд, Итэр поднимает его к губам возлюбленного, что прямо сейчас тянулись в лёгкой, едва заметной усмешке. Юноша вновь подаётся вперёд за сладким поцелуем, прикладывая к нему ещё и медленные ласки — движения рук, которыми он начинает неспешно оглаживать тело Сяо, ведя ладонями от его крепких плеч, затем по груди, и наконец, ниже к талии и паху.       Но на долгие прелюдии Итэра уже явно не хватало: спустя минуту его касания становятся хаотичнее и быстрее, а поцелуй, которым он одаривает губы Сяо, глубже и грубее, будто с требованием поддаться движениям его юркого язычка. Итэр нагло проникает им в жаркую глубинку чужого рта, тихо и коротко выдыхая прямо в горячий поцелуй, который начинает распалять в его собственном теле жгучее желание… Сяо чувствует его сквозь медленные, но такие отчётливые движения чужих сочных бёдер, которыми юноша непроизвольно ёрзает, через ткань одежды скользя упругими ягодицами по твердеющему возбуждению. Он делает это ненамеренно, явно не в состоянии противиться рефлексам своего тела и наваждению, которое начинало опьянять его разум.              — Ммм… — юноша тихо выдыхает в прерывающийся поцелуй, растягивая маленькую ниточку слюны, и открыв глаза, встречается с Сяо затуманенным, почти потерянным взглядом своих очаровательно красивых карамельных глаз, что игриво поблёскивали в темноте. Алатус на несколько мгновений засматривается на юношу, находя его сейчас невероятно соблазнительным, таким раскованным и чувственным, переживающим подступы сильного возбуждения, которое подталкивает его к очередным решительным действиям. Он прижимается всем своим сгорающим от нетерпения телом к Сяо, припадая влажными губами к шее возлюбленного, на короткое мгновение опалив горячим дыханием кожу на изгибе перед тем, как полноценно впиться в шею жарким поцелуем, настолько жадным и грубым, что это заставляет Сяо от лёгкой неожиданности вздрогнуть:              — Итэр… — тихо выдыхает он, ощущая дорожку из беспорядочных, мокрых поцелуев, которыми Итэр осыпает кожу на его шее, кажется, приходя в откровенный восторг с подбирающегося чувства вседозволенности. Он мог и собирался целовать, трогать и ласкать Сяо везде, где только захочет, и самое главное — сколько захочет. И это заводило его не на шутку, побуждая совершать всё более и более рискованные действия: оставить маленький укус на шее следом за не очень умело поставленным засосом, который вызывает у Сяо лёгкую усмешку на губах; затем опуститься ниже к ключицам, от которых по твёрдой ложбинке Итэр проводит кончиком языка прямо до груди, начиная расцеловывать упругую кожу: часто и мелко, словно в попытке коснуться губами до каждого миллиметра чужого тела. Сяо следит за юношей, слегка вздрагивая от этих ласк любимых губ и язычка, которые оставляли на коже приятную влагу.              — Ммм… — Итэр слегка останавливается, добравшись поцелуями до места шрама с правой стороны груди — остатка прошлого, о котором юноше было очень хорошо известно. В подступившей неуверенности Итэр медлит несколько секунд прежде чем аккуратно, почти невесомо коснуться шрама кончиками пальцев: так любовно и осторожно, словно боясь нарушить какую-то священную тайну своего возлюбленного… Он вдруг поднимает на Сяо взгляд, полный нежности, проскальзывающей в оттенках золотого, полный предельной искренности и любви, с которой Итэр, не отводя глаз с лица Сяо, целует шрам на груди, словно прямо сейчас соприкасаясь с его душой и сердцем, с его прошлым — с самым сокровенным и потаённым, тем, до чего никто, кроме Итэра, не смог достать.              Сяо неотрывно следит за неспешными поцелуями, которыми юноша трепетно осыпает шрам на коже, наконец, прикрывая глаза, окончательно предаваясь этому интимному жесту…              Моменту истинного доверия.              Сяо глубоко выдыхает, оставаясь настолько впечатлённым этим действием, что даже не сразу ощущает, как Итэр, прекращая расцеловывать место шрама у груди, неспешно начинает спускаться ниже дорожкой коротких, мокрых поцелуев, в череде которых иногда касается до кожи кончиком языка. Он медленно проводит губами по слегка выступающему рельефу на торсе, слегка причмокивая и явно наслаждаясь предвкушением того, куда собирался добраться — к низу живота, там, где обнажённый участок тела соприкасался с тканью чёрных брюк, за край которых Итэр ловко цепляется пальцами, словно желая преодолеть преграду к самому заветному…              Сяо наблюдает, не в состоянии ни на мгновение отвести взгляда от своего возлюбленного, который лёгким движением руки проводит ещё ниже: по напряжённому бугорку, который не сильно сминает аккуратной хваткой тонких пальцев, что заставляет Сяо снова вздрогнуть. Он и понятия не имеет, насколько далеко Итэр готов зайти со своими играми, и если он сейчас воплотит в реальность то, что могло посетить лишь фантазии Алатуса…              — М… — снова протягивает Итэр, чуть более уверенно касаясь напряжённого члена, который он не спешит освобождать от одежды, намереваясь будто слегка поддразнить Сяо: несколько раз провести пальцами по твердеющей с каждым новым мгновением длине, а затем опуститься лицом к выпирающему заветному месту, чтобы прижаться к нему щекой.              Сяо сжимает свои губы, удерживая в груди приглушённый стон — слишком очевидную для него реакцию, которую он не мог позволить, даже не беря в расчёт того, что Итэр — юноша, от одного вида которого он теряет голову, прямо сейчас потирается о его возбуждённый член словно котёнок, ищущий ласки. Он проводит кончиком носа по выпирающему бугорку, трётся о него щекой и целует через ткань: медленно и беспощадно-тягуче, словно знает, что подобная прелюдия доведёт Сяо до бешенства, которое тот и в самом деле начинает ощущать. Закипающее от этих маленьких издевательств жгучее желание вырвать руки из хватки дурацкого ремешка, чтобы схватиться за волосы Итэра и…              — Мх… — тихо протягивает юноша, вдруг начиная слегка приподниматься, сползая чуть в сторону, что вызывает лёгкий подступ недоумения у Сяо, который не перестаёт следить за каждым, даже самым малейшим движением парня, что прямо сейчас, выгнувшись в спине, начинает одной рукой ловко расстёгивать свои шорты, видимо, намереваясь избавиться от них и стянуть со своих ног.       Сяо чуть дёргает бровью, продолжая неотрывно наблюдать за юношей, предполагая, что ему взбрело в голову раздеться ради того, чтобы…              Но мысль в голове Сяо в момент обрывается, стоит только ему заметить, как Итэр, сбросив ненужную вещь куда-то на пол, возвращается обратно, приближаясь лицом к чужому паху и сильно изогнувшись в спине, приподнимает бёдра так, чтобы Алатус совершенно точно увидел движение его руки, которую он отводит назад и касается своих сочных ягодиц, что красиво обрамляет белое кружево его нижнего белья. Сяо снова поджимает губы от представленной ему картины, фантомно чувствуя в своих руках ощущения этой тонкой, нежной ткани, которую он с треском бы порвал, едва бы только добрался до неё…       Сяо уже откровенно начинал раздражаться от бездействия, к которому его приковал Итэр, ему не нравилось быть в подобном положении, хоть это казалось отчасти забавным — его ещё никто никогда не склонял к близости подобным образом, и это было своего рода завораживающе. Так же интригующе, как и эти неспешные действия Итэра: завлекающее движение его ладони, которой он проводит по ягодицам, мягкое, но уверенное касание пальцев до застёжки ремня на брюках Сяо, которые спешит расстегнуть, дабы наконец добраться до возбуждённого члена, выпустив до предела затвердевшую плоть из-под тканей мешающей одежды.              И едва только Итэр встречается лицом с головкой члена, поблёскивающей от чуть проступившей смазки, он не сдерживается, мягко, едва слышно вздыхая… Юноша впечатлённым, влюблённым взглядом проходится по органу, с упоением рассматривая его и совсем чуть смущаясь, тихонько сглатывая, кажется, в близи находя член Сяо достаточно…              — Итэр…? — лёгкое смятение в его лице вызывает у Сяо короткую усмешку на губах: ему, конечно, нравилось наблюдать за тем, как его возлюбленный смущается, несмотря на ведущую роль в происходящей близости, но… его нерешительность и медленные, столь неуверенные действия, румянец на его щеках и эта тень растерянности, которую Алатус прямо сейчас наблюдает в его взгляде, начинает наталкивать на одну мысль…              — Ты связал меня, но ты понятия не имеешь, что делать дальше, верно?              От услышанного вопроса личико Итэра становится ещё более алым, а взгляд ещё более беспомощным: он отводит его чуть в сторону и поджимает губы, даже не стараясь скрыть собственного смущения и некоторой взволнованности. И этот юноша ещё минутами ранее так соблазнительно и игриво дразнил Сяо, требовательно целовал его, а теперь…              — Ты просто прелесть, Итэр.              Сяо не сдерживается в очередной короткой усмешке, ловя на себе уже слегка возмущённый взгляд парня, который, однако, ничего не говорит в ответ и спустя мгновение аккуратным, не очень твёрдым движением руки тянется к члену, намереваясь, видимо, перебороть неловкость момента и начать совершать хоть какие-то действия. Он приближается к напряжённой головке, опускаясь на неё губами, не зная, как правильно подступиться, как лучше всего…              — Попробуй сначала язычком, — начинает негромко произносить Сяо, встречаясь со слегка изумлённым взглядом юноши:       — Не подсказывай мне, — чуть нахмурив брови, заявляет Итэр, — я сам, — дополняет он, ещё с пару секунд колеблясь и в итоге следуя совету, аккуратно высовывает кончик языка, которым касается горячей головки члена, не очень уверенным движением скользнув по ней вверх, словно совершая собственные действия на пробу. Сяо выдыхает, приходя в восторг не от прикосновений юноши, а от его вида: возбуждённого, смущённого, но такого красивого и гордого, который, даже несмотря на то, что его шалость оказалась «первым опытом», всё равно старался выглядеть в глазах Сяо уверенным, что выходило у него с трудом. Особенно когда он робко начинает вести влажным от слюны язычком по напряжённому стволу члена, попутно взглядом упираясь в лицо Сяо, словно в ожидании одобрения с его стороны: правильные ли он прямо сейчас совершает действия?              Сяо это непомерно умиляет и очаровывает, побуждая его всё-таки продолжить давать юноше подсказки, несмотря на его просьбу.              — Обхвати снизу рукой.              И Итэр, следуя словам Алатуса, молча касается ладонью основания члена, осторожно обхватывая его пальцами, продолжая язычком водить по всей длине, невольно поддевая кончиком проступающие на коже венки. Сяо позволяет с губ сорваться протяжному, глубокому выдоху — невольной реакцией на касание к своему возбуждению, что, кажется, раззадоривает Итэра, побуждая его действовать чуть увереннее: он высовывает язычок чуть шире, начиная более размашистыми движениями ласкать член, сильнее сжимая его рукой, решаясь помочь себе ею и провести ладонью по всей длине, а затем почти сразу вновь обратить взгляд на Сяо, как бы спрашивая, верно ли он делает…              — Умница, — одобрительно отвечает ему Алатус, начиная уже слегка теряться от растекающегося по всему телу тепла удовольствия: совсем лёгкого, покалывающего, но такого, чёрт возьми, одуряющего… Пускай действия Итэра были не очень ловкие и уверенные — он старался это исправить и с каждым новым движением привнести чуть больше твёрдости в касания своей руки, которой, крепко обхватив ствол, водил от основания до самого конца, размазывая по распалённой коже слюну и предэякулят стекающий с головки. Юноша начинает сосредоточенно обводить её язычком, случайно попадая прямо по уздечке, что вынуждает Сяо слегка вздрогнуть и протянуть тихий вздох, который не уходит от внимания Итэра, заставляя его поднять вопросительный взгляд на возлюбленного и провести по чувствительному местечку вновь…              Сяо на мгновение прикрывает глаза, чуть хмурясь, не в силах противостоять этим коротким, но таким приятным ощущениям — небольшим разрядам, приходящимся по всему члену от касаний до уздечки, в которую Итэр, видимо, найдя маленькую слабость, упирается кончиком языка более уверенно, а затем прижимается мокрыми от смазки губами, невольно обхватывая ими головку.              — Итэр… — Сяо чуть дёргает бёдрами в совершенно неожиданном для себя самого движении — желании поддаться чуть вперёд, слегка протолкнувшись головкой в влажный ротик юноши, видимо, в нетерпении скорее прочувствовать заветное, дарящее наслаждение тепло…              Итэр слегка отстраняется, чтобы дать себе мгновение на передышку и заправить за ушко выпавшую длинную прядь волос прежде чем приступать к ласкам вновь. Он, снова касаясь упругой головки, одаривает напряжённое местечко коротким поцелуем перед тем, как провести по нему язычком, чтобы смазать и, обхватив губами член, начинать не очень аккуратно вбирать длину в рот, что в один момент заставляет его слегка подавиться.              — Не спеши, — просит Сяо, следя за тем, как юноша, снова смущаясь, выпускает головку из влажного рта, растирая по ней проступающую слюну, а затем снова, спустя короткое мгновение, опускается губами. Только теперь медленнее и мягче, не желая больше повторять собственных ошибок. Итэр осторожно принимает член внутрь, стараясь опуститься как можно ниже…              — Малыш, тебе не нужно брать его целиком, — шумно выдыхает Сяо сквозь затмевающие мысли удовольствие. Такое сладкое, тягучее и прекрасное не из-за прикосновений, а из-за всей картины в целом: Итэр был невероятно красив и обворожителен, пока медленно двигал головой, весь содрогаясь от непривычки, выгибаясь слегка в спине, поудобнее усаживаясь между ног Сяо, начиная помогать себе второй рукой, постоянно отвлекаясь на длинные волосы, что спадали ему на лицо, которые он то и дело убирал за ушко. Пускай он слегка торопился, пускай был не очень умелым в процессе, но он вкладывал в каждое своё действие столько чувств и желания принести своему любимому удовольствие, что Алатус готов был сойти с ума лишь от мысли, насколько восхитительно его мальчик выглядит с его членом во рту.              — Итэр… — Сяо прикрывает глаза, пускаясь в настоящую сладость момента, в эту нежную негу и тепло, что расходилось по телу до кончиков пальцев на руках, которые Алатус невольно сжимает в кулаках — в нарастающем нетерпении, желая большего: вырваться из пут, чтобы опустить ладони к голове юноши, зарывшись пальцами в его шелковистые, длинные волосы, возможно, чуть жать их в руках, чтобы прижать Итэра к своему паху сильнее, а, возможно, и не сдерживаясь вовсе, насадить его ртом на всю длину.              Сяо позволяет себя рвано выдохнуть и сильно вздрогнуть, почувствовав резкий подступ яркого удовольствия от приятной вибрации внутри горячего рта Итэра, который старается опуститься ещё ниже, явно переживая некоторый дискомфорт от распирающего его размера, и…              — Кха… ха… — он не выдерживает, вновь выпуская член изо рта, начиная губами хватать воздух — спешными и глубокими глотками, слегка откашливаясь.       — Малыш… — несмотря на то, что Сяо хотел большего, он не смел просить возлюбленного об этом, прекрасно понимая, что для первого раза это будет слишком сложно. Но Итэр, явно не желая сдаваться, проводит пальцами по своим влажным губам в намерении снова взяться ими за член, но вдруг замирает, натыкаясь взглядом на рядом лежащий тюбик смазки, который ранее принёс из ванной.              Сяо с лёгким удивлением наблюдает за тем, как юноша вдруг тянется к лубриканту, открывает его и с уверенностью в собственной затее льёт силиконовую субстанцию на свои пальцы, которые, немедля ни секунды, подносит к разгорячённому члену, чтобы размазать жидкость по всей длине размашистыми и решительными движениями ладони, которой он несколько раз проводит по стволу, а затем прикладывает к действию ещё и вторую руку.              Сяо начинает тяжело дышать, не скрывая своего изумления и откровенного восторга от всего происходящего: приятная, слегка обжигающая прохлада смазки на горячей коже ощущалась так контрастно и отчётливо, что хотелось поддаться этим касаниям на встречу — прямо в нежный обхват тонких пальцев, которые тщательно растягивали лубрикант по всей длине перед тем, как вновь опуститься губами к головке…              — Итэр… — Сяо вновь сбивчиво шепчет его имя, собираясь попытаться приостановить юношу в его намерениях, чтобы тот всё-таки не пытался принять всю длину в себя, однако Итэра, казалось, уже вряд ли что-то могло остановить от задуманного. Он сейчас пользовался своим положением ведущего, против которого связанный Сяо ничего сделать не мог… или просто не хотел.              Перед тем, как вновь опуститься к члену, Итэр позволяет себе коротко улыбнуться, поймав слегка затуманенный взгляд Сяо и под его пристальным взором взяться за головку губами, начиная снова вбирать её внутрь, медленно и осторожно, насаживаясь ртом всё ниже, придерживая ствол рукой, слегка вздрагивая, но уже не так сильно и явно. Он начинает двигать головой, стараясь принять как можно больше, не касаясь до чувствительной плоти зубами, и слыша горячий, приглушенный стон, который раздаётся с уст возлюбленного, продолжает двигаться увереннее и глубже. Юноша не переставая помогать себе рукой, скользящими движениями водит ею с хлюпающими, казавшимися очень громкими звуками.              Сяо весь содрогался от опаляющего его тело наслаждения, от ярких ощущений, что дарили ему мягкие губы и жаркий язычок, которым Итэр старался обводить головку члена, чуть выпуская его изо рта. А затем снова принимая, снова опускаясь ниже, стараясь с каждым заходом взять всё больше, расслабляя горло, всё ещё крупно вздрагивая с непривычки, но не отступаясь от своей идеи.              Сяо начинает ещё глубже дышать, слегка дёргая связанными руками, уже откровенно возненавидев своё беспомощное положение, в котором оказался. Ощущения казались слишком яркими и глубокими — он не понимал, от чего столь незатейливые ласки доводят его до крупной дрожи. Может, потому что он с упоением и жадностью наблюдает за юношей, за его блестящим восторгом взглядом, который он поднимает на Сяо, держа его член во рту? Может, потому что Итэр, казавшийся сейчас таким соблазнительным и распутным, начинает двигаться чуть активнее, изящно выгибаясь в пояснице, слегка покачивая своими округлыми бёдрами, на которых хотелось если не оставить укусов и царапин, то хотя бы просто ухватиться…              — Мх… — Сяо резко закрывает глаза, чуть хмурясь от неожиданного касания влажного язычка к уздечке, которое проходится по телу очередным сковывающим его импульсом — словно яркой вспышкой, заставляющей ощущать нарастающее, ещё более горячее возбуждение, — Итэр…              Сяо выдыхает любимое имя, слыша, как в ответ Итэр протягивает лишь что-то довольное. Он не может ответить, потому что его рот занят, и от этой очередной мысли в голове Алатусу становится неприлично хорошо. Он делает аккуратное движение бёдрами вверх, решаясь самому поучаствовать в процессе, хоть и не намеревался этого делать с самого начала, посчитав, что Итэру будет достаточно для первого раза…       Но едва ли Сяо может сдерживаться, чтобы не начать самому проталкиваться в податливый ротик, который Итэр услужливо подставляет и расслабляет. Юноша зажмуривает глаза, весь дрожа, не переставая двигаться на встречу — со смачными хлюпами, сжимая влажные губы, покорно принимая член, которым Алатус, начиная терять контроль над собой, толкается всё сильнее. Итэр не позволяет себе отстраниться, он терпит и даёт трахать себя в рот, не противясь действиям возлюбленного, кажется, сам уже теряясь от окатывающего его наслаждения…              — Какой послушный… — хвалит его Сяо, одаривая томным, пристальным взглядом чуть прикрытых янтарных глаз, с которыми Итэр, встречаясь, чуть вздрагивает, а затем вдруг, проведя рукой по смазанному члену, тянется ею куда-то вниз, к своему животу…              Сяо приоткрывает губы в очередном приглушённом стоне, с приятным осознанием того, что прямо сейчас Итэру не просто нравится всё происходящее, он в восторге настолько, что начинает ласкать себя в ответ, видимо, переживая слишком сильное возбуждение. Его тело содрогается от прикосновений к самому себе, что заставляет Сяо начать двигаться быстрее и грубее, подмахивая бёдрами навстречу скользким губкам и податливому рту.              — Ммм… — слегка протягивает Итэр, на мгновение задерживаясь и прикрывая глаза, заставляя Сяо взглянуть на себя и увидеть, как он старается дотянуться не до своего члена, а до ягодиц, до ложбинки между ними, слегка оттянув ткань кружевного белья, чтобы провести влажными от смазки пальцами по промежности. Он начинает двигаться чуть активнее, пытаясь не отвлекаться от члена во рту, при этом стараясь не сбивать себя ощущениями от собственных пальцев, которыми касается в заветном местечке, кажется, собираясь самостоятельно подготовить себя к чему-то большему.              Сяо не сдерживает своего восторга, он негромко стонет, снова невольно дёргая связанными руками, всё ближе подходя к осознанию, что просто не выдержит этой пытки, что ему всё-таки придётся выбраться, потому что не контролировать подобное, такое горячее и безумное, такое в котором его любимый юноша, его прекрасный Итэр так развязно ласкает себя, начиная с хлюпающими звуками проникать в промежность тонкими пальцами: сначала одним, осторожно, бережно, словно зная, как лучше всего это сделать — будто уже имел в подобном опыт, и попутно со всем этим позволяя иметь себя в рот, который Итэр продолжал услужливо подставлять, двигаться навстречу, давясь и почти задыхаясь от нарастающего, бешеного темпа, от глубоких, уверенных ярых толчков всё глубже и глубже, которые Сяо совершает, переставая себя сдерживать. Он всё ещё удерживал себя от того, чтобы пуститься в откровенное помешательство и начать безжалостно иметь Итэра, но его руки были связаны. Это единственное, что мешало ему прямо сейчас разойтись настолько, насколько он хотел показать юноше, что бывает, если довести его своими провокациями и играми.              — Аах… — Итэр на мгновение выпускает член изо рта, сжав губы, с которого слетает негромкий стон, кажется, переживая слишком яркие ощущения от собственных пальцев, на которые он начинает глубже и сильнее насаживаться. Парень поднимает возбуждённый, лишённый какой-либо осознанности взгляд на Сяо, словно в чём-то пытаясь его умолить, а затем, вновь опускает глаза к члену, к которому, не теряя ни секунды, вновь припадая губами, жадно обхватывая головку, резким движением толкаясь ниже.              — Блять… — Сяо резко напрягается, чуть выгнувшись в спине, ощущая, как волна горячего удовольствия начинает подбираться к нему, стирая вообще всякую осторожность в действиях и мыслях. Ни о чём другом, кроме как об наслаждении, что сейчас дарит его возлюбленный, Сяо думать не может: он совершенно теряется в собственных чувствах и эмоциях, которых в один момент становится слишком много — словно хаос из звуков и ощущений, наперебой занимающих воспалённый разум. От слёз, которые стекали по лицу Итэра, пока он старался всё ниже и ниже насадиться губами на член, до собственных стонов — глухих, коротких, но таких ярких и непривычных.              Сяо давно подобного не испытывал — его давно не распирало от столь сильного возбуждения, скатывающегося внизу живота тягучим теплом, желанием поддаваться навстречу, чтобы как можно скорее раскрыться в исступлении — тяжелеющим с каждым мгновением наслаждении, которое вот-вот обещало сковать всё тело…       — Малыш… — рвано шепчет Сяо, пытаясь слегка отстраниться, чтобы не позволить себе излиться прямо в рот юноше, — я сейчас…              Но Итэр не позволяет ему выпустить свой член, ещё сильнее обхватив его губами, двигая головой ещё быстрее, ещё резче, навстречу, откровенно уже задыхаясь и плача, но стараясь, терпя и выдерживая этот безумный, бешенный темп ради удовольствия своего любимого.              Сяо напрягается всем телом, ощущая слишком близкий финал, которому он не сопротивляется, да и не пытается, понимая, что при той картине, которую он видел сейчас перед собой, он не сможет выдержать большего. Не сейчас, когда на него смотрят таким преданным, обожаемым взглядом карамельных глаз, из которых в очередной раз скатываются капельки слёз…              — Итэр… Итэр…              Громкий всплеск удовольствия, оглушивший рассудок, заставляет Сяо сбивчиво, негромко простонать имя юноши, закрыв глаза и замерев на несколько секунд от резко окатившего яркого оргазма и сцепившего этой судорогой настолько сильно, что Сяо невольно чуть выгибается в спине и дёргает напряжёнными связанными руками. Он делает глубокий вдох, в попытке не потерять связь с реальностью от притупляющей любые ощущения эйфории — он уже не чувствует движение влажного язычка Итэра, не чувствует прикосновение его пальцев, не чувствует собственных рук, не слышит и не видит больше ничего, потому что его голову заполняет пустота, растворившая все мысли под натиском сильнейшего удовольствия.              Сяо пытается отдышаться, позволяя себе на несколько секунд потеряться в собственных чувствах: приоткрыть губы и устало уронить голову на подушку, продолжая держать глаза закрытыми, не в силах даже…              — Сяо…              Он слышит тихий, почти неслышный стон, который издаёт Итэр сквозь медленный, влажный поцелуй, которым касается распалённой кожи чужого члена.              Чуть опустив голову, Сяо открывает глаза, чтобы взглянуть на юношу, но тут же мгновенно замирает, встречаясь взглядом с представленной ему картиной, которая поражает и восторгает его настолько, что, казалось, он прямо сейчас сойдёт с ума от вида своего мальчика: его покрасневшего, алого лица, запачканного белёсым семенем, его глаза — абсолютно потерянный и влюблённый взгляд, которым он проходится по члену Сяо, словно обезумевший от похоти, словно ничто другое прямо сейчас для него не имело ни смысла, ни важности; его влажные и блестящие от ласк губы, которые Итэр пошло раскрывает, чтобы высунуть язычок и со смачным звуком провести им по всей длине: от основания до влажной, истекающей головки, делая это с таким упоением и с такой жадностью, что кажется будто сейчас он окончательно провалится в поток своих бесстыдных желаний, делающих его таким красиво-развратным и соблазнительным.              Сяо наблюдает за ним с горячностью и неистовым чувством жадности: он готов был к чёртовой матери сейчас выломать ненавистную им деревянную рейку — то единственное, что не позволяло ему освободить свои руки и грубо схватить Итэра, дабы, наконец, полноценно им овладеть.                            Юноша улыбается, аккуратным движением язычка проводя по слегка вздрагивающему члену, слизывая влагу и осторожно освобождая от неё своё перепачканное личико и длинную чёлку. Сяо даже не заметил, в какой именно момент Итэр позволил ему кончить именно на лицо, а не внутрь: он был настолько поглощён переживаемыми ощущениями, что до сих пор был не в состоянии понять происходящего…              А обратить внимание на это стоило, потому что Итэр, поддаваясь, видимо, собственному неудовлетворению, начинает вдруг спешно приподниматься, слегка осекаясь и торопясь поднять руки, чтобы стянуть с себя кофту — последнее, что оставалось на нём из одежды, не считая нижнего белья, которое он так же ловко стягивает со своих стройных ног. Оставшись совершенно обнажённым, юноша принимается стягивать брюки и остатки вещей с Сяо: быстро и слегка грубовато, оставляя парня в одной рубашке, которую из-за связанных рук снять просто не мог.              Приходя в себя, Алатус наблюдает за всем этим, подозревая, что именно сейчас будет происходить, начиная лишь раздражаться от того, что его положение всё ещё не позволяло ему поучаствовать в процессе. В том самом, в котором Итэр, вновь оседлав бёдра Сяо, прижимается к его паху ягодицами, скользя чуть влажной от смазки промежностью по вновь затвердевшей плоти. Одного лишь этого распутного, притягательного вида обнажённого тела Итэра, сгорающего в нетерпении, жадно ласкающегося о член, хватало Сяо, чтобы возбудиться вновь и возжелать любимого ещё сильнее.              — Развяжи меня, — наконец требует Сяо, понимая, что ему больше нельзя находиться в бездействии, он не может позволить Итэру трахнуть себя подобным образом, особенно, если юноша решится ещё и поддразнить его…              — Ни за что, — довольно ухмыляясь, шепчет Итэр, приподнимаясь, чтобы заглянуть в глаза Сяо, в которых распалялся уже не просто гнев, а самое настоящее бешенство, готовое столкнуть его в откровенное безумие. Но, кажется, юношу это лишь забавляет: с короткой, ехидной улыбочкой, чуть прикусывая нижнюю губу, он тянется к тюбику смазки, чтобы вновь перепачкать субстанцией свои пальцы, и немедля больше ни секунды, ведёт руку вновь к ложбинке между ягодиц, проводя прохладным лубрикантом по слегка растянутой дырочке, в которую медленно вводит сразу два пальца, в момент слегка напрягаясь, чуть вздрагивая от ощущений и издавая короткий, но чувственный стон…              — Аах…              Сяо глубоко выдыхает, слыша голос Итэра слишком ярко, слишком отчётливо, как и пошлые, мокрые звуки его пальцев, которыми он проникает в себя и начинает ласкать. Сяо чувствует себя отвратительно беспомощным: ему не нравится, что юноша вытворяет прямо сейчас, не нравится быть лишь зрителем, не имеющим доступа к прикосновениям. Он сам хотел этого, сам желал подготовить Итэра, изучить его тело, исцеловать его, подобраться настолько близко к его чувствительным точкам — найти каждую эрогенную зону, от касания к которым Итэра охватывало бы сильнейшее возбуждение. Сяо мечтал об этом, но теперь вместо желаемого он был вынужден лишь смотреть и слушать, внимать каждый пошлый стон, который Итэр нарочно издавал, явно издеваясь над возлюбленным.              — Итэр… — Сяо цедит его имя сквозь зубы, с силой дёргая руками, уже просто начиная игнорировать боль от впивающего в кожу ремешка, кажется, собираясь, если не сорвать его, то…              — Видел бы ты себя сейчас, — приглушённо хихикает Итэр, слегка выгибаясь в спине, чтобы вновь провести промежностью по длине всего члена.       — Клянусь тебе, как только я выберусь, я живого места на тебе не оставлю, — срываясь на угрозы, заявляет Сяо, переживая неприятный дискомфорт в затёкших из-за одного долгого положения рук, пока подаётся чуть вперёд, чтобы оказаться к юноше чуть ближе…              — «Не бросайся, малыш, такими громкими словами», — с едкой ухмылочкой на губах цитирует Итэр фразу, сказанную Сяо ранее, тогда, когда он ещё не подозревал, до чего вся эта маленькая шалость доведёт...       Итэр опускает одну руку к груди возлюбленного, слегка упираясь в неё ладонью, чтобы вернуть Сяо обратно на подушки. Алатус раздражённо хмыкает, готовый просто сойти уже на недовольный рык, словно прикованный цепью зверь, которого нагло и жестоко провоцировали…              Итэр же продолжал растягивать себя, специально замедляясь и продлевая момент, чтобы ещё больше позлить Сяо, явно наслаждаясь тем, что прямо сейчас происходит. Он позволял себе дразнить возлюбленного, понимая, что рано или поздно он доиграется, и Сяо обязательно ответит ему, но сейчас… Пока у него была такая возможность, он хотел вдоволь насладиться своей властью и помучить Алатуса — в наказание за тот, прошлый раз…              — Ммм… — Итэр чуть шире разводит свои ножки в стороны, слегка приподнимаясь, чтобы глубже и основательнее проникнуть пальцами внутрь себя. Он чувствовал, что уже достаточно растянут, но видеть неистовое возбуждение, граничащее с озлобленностью в любимых янтарных глазах, было куда увлекательнее, чем…              — Итэр! — Сяо снова дёргается с места, готовый уже и вправду сойти с ума, — прекрати это, — Алатус не выдерживает, он уже не сможет всецело контролировать себя, понимая, что, если перейдёт определённую черту, назад дороги уже не будет. Поэтому он просит Итэра перестать издеваться, потому что иначе…              Но на эту просьбу парень лишь улыбается, слегка прижимаясь к телу Сяо своим, одной рукой упираясь в его плечо, пока второй, приподнимаясь, обхватывает член, чтобы аккуратно направить к колечку мышц, но, к несчастью для Сяо, Итэр не позволяет головке войти внутрь, лишь игриво и дразнящее водя раскрытой промежностью, совсем слегка, почти невесомо насаживаясь, прекрасно зная, что это прямо сейчас просто добьёт Алатуса…              И это в самом деле становится для него концом. Он терпел долгие прелюдии, терпел эти ласки и кое-как смог перетерпеть насмешки, но вот это — откровенное издевательство, то, что становится для него последней каплей, вынести Сяо уже никак не мог.              Он прекрасно знал, что разорвать чёртов кожаный ремешок, что сковывал его руки, он не может, однако, если только он приложит достаточно усилий, если только он решится на нечто такое…       — А…? — чуть замирая, Итэр вдруг обращает взгляд на руки Сяо, которыми тот с силой дёрнув, внезапно сжимает обе ладони в кулаки, готовясь, кажется, просто сорвать с себя эти чёртовы оковы…              Итэр опускает быстрый взгляд на лицо возлюбленного, замечая вдруг на его губах совсем недобрую ухмылку, такую, от которой парню становится как-то слегка не по себе…              — Я тебя предупреждал, — слова Алатуса вместе с каким-то негромким треском раздаются словно хлыстом, разбивающим тишину, которая ещё мгновением ранее заполняла спальню.              Итэр в лёгком испуге не успевает даже взглянуть на руки Сяо, которыми тот, снова резко, с силой, переживая сильнейшую боль, дёргает вперёд… И его уверенные действия продолжают сопровождаться каким-то странным, непонятным юноше звуком, природу которого он не может сперва понять…              — Сяо…              Итэр чуть вздрагивает, видя, как тонкая деревянная рейка от панно, к которому и были привязаны руки Сяо, начинает гнуться от настойчивых, агрессивных движений, и со второй попытки, которую Алатус, немедля ни мгновения, совершает, она просто надламывается — с диким треском раскалываясь в том самом месте, где были связаны его руки, которые Сяо освобождает от куска дерева, отбрасывая его на пол, мгновенно, хватаясь пальцами за ремешок, чтобы стянуть его со своих рук.              — Сяо… — Итэр не успевает и мгновения выдержать осознания того, что в данный момент происходит, он руками тут же упирается в грудь возлюбленного, понимая, что упустил секунду, когда ещё мог отстраниться, — постой… — сбивчиво шепчет юноша, в то же короткое, быстрое мгновение ощущая вдруг цепкую хватку сильных рук, из которых сразу же пытается вырваться…              — Сяо!              Итэр был не просто удивлён, он откровенно был шокирован тем, что Сяо просто выломал часть деревянной конструкции, с виду не выглядящей настолько хрупкой… Юноша не думал сейчас о последствиях, о том, что они, вообще-то, находятся в дорогом отеле, потому что все его мысли были заняты совершенно другим…              — Сяо, подожди… — молит Итэр, чувствуя, как чужие руки на его талии крепко сжимаются, притягивая юношу к себе настолько близко, что ему приходится чуть выгнуться в пояснице, по инерции отклонив голову назад, тем самым ещё больше подставляясь…              — Уже не такой смелый? — шепчет ему на ушко Сяо, жадно впиваясь губами в шею Итэра, заставляя того громко простонать от этого сильного напора и внезапно окатывающего тепла, исходящего от грубых и жадных действий возлюбленного: его губ, которыми он начинает целовать кожу, кусаться, чуть ли не рыча от охватывающей страсти и желания — такого ярого и дикого, с которым он хватается за ягодицы юноши, нагло разводя их в стороны, чтобы упереться кончиком влажной головки своего члена в чуть мягкую, податливую промежность…              — Любимый… — снова стонет Итэр, упираясь руками в крепкие плечи Алатуса, часто дыша от опаляющих кожу поцелуев, таких опасных и жгучих, таких рваных, словно Сяо – изголодавшийся зверь, дорвавшийся до своей добычи, и теперь желающий искусать каждый, даже самый крохотный участок любимого тела.              — «Любимый»? Вот как сразу ты заговорил, — шепчет Сяо, ухмыляясь вновь, поднимая на Итэра быстрый хищный взгляд, в котором плещется уйма безумия и наваждения — и это последнее, что видит юноша перед тем как разразиться громким, пошлым стоном — ответом на проникновение крупной головки сквозь колечко мышц.              — А-ах…!              Тело Итэра сводит крупной судорогой, его собственный член вздрагивает, едва только юноша чувствует эту мучительно-долгожданную, но такую невероятно приятную заполненность внутри себя. Он ощущает дискомфорт, переживая даже некоторую боль, ощущая, как мягкие стеночки внутри растягиваются под натиском, под резковатым движением, которое Сяо совершает и останавливается, сам начиная вздрагивать от тесноты, которая обволакивает его плоть…              — Сяо… — громко стонет юноша, закрывая глаза, ощущая, как его тело сводит ярким наслаждением, что затмевает боль и кружит голову, что заставляет его вжаться лицом в крепкое плечо возлюбленного, с силой содрогаясь от движений: Сяо начинает проталкиваться глубже, руками заставляя Итэра насадиться на член ниже, постепенно принимая всю длину внутрь, до самого конца, до оглушительного стона и всхлипа…              — Сяо, это… это… слишком… — неразборчиво стонет Итэр, не в силах совладать со словами, что вместе с глубокими выдохами слетали с его губ, которые он начинает кусать, теряясь в горячности собственных чувств и раскаляющих его тело ощущений внизу живота…              Таких глубоких, резких и жарких, но вместе с тем заветных и долгожданных. Итэр так давно мечтал ощутить Сяо внутри себя, желал и предвкушал сладость этого момента, что сейчас он испытывал просто неопределимый восторг, находясь в беспамятстве от удовольствия, что приносили действия Алатуса. Он жадно врывался в промежность, толкаясь головкой члена не сильно глубоко, позволяя юноше привыкнуть к размеру и темпу, который срывался всё на более и более быстрый и частый…              — Ну же, давай, малыш, — пылко шепчет Сяо, кусая зубами тонкую кожу на чужом ушке, — начни двигаться, — просит он, напоминая Итэру, чтобы тот тоже в ответ начал двигать бёдрами, о чём юноша напрочь забыл, переживая слишком яркие ощущения от распирающего его изнутри чувства.       Итэр весь дрожит, цепляясь ноготками за кожу на плечах возлюбленного, пока начинает в ответ опускаться ягодицами ниже, позволяя своему любимому входить всё глубже и глубже…              — Аах… — Итэр начинает задыхаться от громких, пошлых звуков, от грубых толчков, от рук, которыми Сяо намертво схватился за его талию, помогая юноше двигаться, насаживая его на свой член. Итэр весь изводился, пытаясь удержаться за чужие плечи и шею, уцепиться за них, чтобы не провалиться в безумие, которое слишком быстро подбиралось к нему, расходясь волнами удовольствия по всему телу.              — Как же хорошо ты принимаешь меня, — сбивчиво шепчет Сяо, зная, что подобными признаниями он очень быстро доведёт Итэра до той самой точки, к которой как можно скорее хотел его подвести, чтобы сменить позу, чтобы взять его, оказавшись сверху — ещё более жадно и грубо, переставая окончательно сдерживаться, как того его мальчик и просил.              — Сяо… — Итэр чувствует, как твёрдая головка члена с каждым новым движением проходится по заветному местечку внутри — узелку, прикосновение к которому вызывает сильнейшую дрожь и желание жадно рвать воздух губами, приходя в откровенное восхищение от этой грубой близости, от того насколько быстро к юноше подбирается чувство… то самое заветное, то горячее, к которому он так тянулся, которое хотел испытать с Сяо, с его раскалённой плотью внутри себя…              — А-ах…! — Итэр вдруг срывается на протяжный крик, разрывая саднящее горло, пытаясь хотя бы так пережить подступ колющего внизу живота удовольствия — слишком резкого, слишком… — Сяо… Сяо!              Итэр резко замирает, горячо простанывая имя возлюбленного, что делает ещё несколько особенно глубоких движений, последнее из которых доводит юношу до судороги, заставляя его слишком быстро кончить, резко изливаясь на свой плоский живот… Итэр с силой сжимает член внутри себя, крупно дрожа от внезапного не слишком сильного оргазма и, зажмуривая глаза, устало упираясь лбом в плечо Сяо, который целует парня в губы, ловя их в жарком, глубоком поцелуе, на который юноша слабо отвечает, кажется не силах даже удержаться в руках возлюбленного.              Сяо улыбается прямо в поцелуй, пока придерживая Итэра за талию, помогает ему привстать и уложить спиной назад, уронив юношу на постель и оказываясь сверху.              — Сяо… — снова шепчет Итэр, ничего не понимающим взглядом смотря на Алатуса, замечая в его лице тень недоброй усмешки — той, с которой дорвавшийся и доведённый до предела воспалённый разум, теперь подталкивал Сяо к тому, чтобы совершать грубые и очень опрометчивые действия…              Пока Алатус нависает над возлюбленным, одной рукой приближаясь к его лицу, чтобы резко схватиться за подбородок, Итэр замечает покрасневшие следы от ремня на чужом крепком запястье, что, впрочем, Сяо не даёт рассмотреть, потому что накрывает любимые губы требовательным, глубоким и мокрым поцелуем, вновь врываясь языком в жаркий рот.              — Сяо… — стонет парень в поцелуй, слегка вздрагивая, руками хватаясь за предплечья Сяо, будто пытаясь слегка остановить его напор, но о подобном думать уже было слишком поздно, и Итэр это хорошо осознает в тот самый момент, когда Сяо, разрывая поцелуй, хватаясь за плечо юноши, поворачивает его к себе спиной, и быстро прижимаясь сзади, грубо хватается за копну длинных волос, за которые тянет на себя, заставляя Итэра чуть вскрикнуть и увести голову назад, чтобы опуститься к его ушку и томным, низким голосом прошептать:              — Ты ведь понимаешь, что это лишь начало?