Темный Раскол

"Никто не может убежать от своего прошлого, даже если оно спрятано в самых темных уголках памяти."

***

Старый Бранденбург медленно пробуждался к новому дню. Серый свет рассвета пробивался сквозь грязные окна монорельса, мерцая в отблесках металлических конструкций. Эльза сидела напротив Макса, крепко вцепившись в края своего пальто. Её взгляд то и дело возвращался к его лицу. Макс спал, привалившись головой к стеклу, но его сон был далёк от спокойного. Лёгкое движение век, тяжёлое дыхание — казалось, что он борется с чем-то, что давно поселилось в его сознании. Эльза пыталась не смотреть, но что-то в его лице не давало ей покоя. Казалось, он снова оказался там — в прошлом, где бродили неупокоенные призраки. Во сне Макс слышал обрывки голосов. — «Папа, ты же вернёшься?» — тоненький, чистый голос дочери, который, казалось, звучал где-то за стеной, далеко-далеко. — «Рольф, это твоя вина! Это всё ты!» — женский голос, полный боли и гнева, рвался в черноту, но лицо говорящей было скрыто. Потом был грохот взрыва, обжигающий холод и звук падающего металла. Где-то вдалеке звенел смех, мерзкий и извращённый. Снова чей-то голос, но уже чужой: — «Мы все сделали то, что сделали. Забыть хочешь? Ха! Попробуй.» Макс вздрогнул, и сон резко сменился другой картиной: его собственные руки в крови. Он не мог понять, где он, не мог вспомнить, чья это кровь. Затем чёрная тьма накрыла всё, а последний голос прошептал: — «Ты придёшь за мной. Ты знаешь, где меня искать.» Он рванулся, словно пытался вырваться из невидимых оков, но ничего не изменилось. Эльза заметила, как его рука рефлекторно сжалась в кулак. Ей показалось, что он вот-вот проснётся, но он лишь забормотал что-то невнятное. Она не выдержала и тихо произнесла: — Макс? Всё в порядке? — но ответа не последовало. Она наклонилась к нему ближе и осторожно коснулась его плеча. Макс вздрогнул от её прикосновения. Его глаза распахнулись, и на миг он выглядел так, будто не понимал, где находится. Затем в его взгляде появилась осознанность, хотя лицо оставалось напряжённым. — Ты в порядке? — спросила Эльза, стараясь говорить мягко, чтобы не напугать его ещё больше. Он посмотрел на неё, тяжело выдохнул и провёл рукой по лицу, словно стряхивая остатки сна. — Всё нормально, — сухо ответил он, но голос выдал обратное. Эльза откинулась назад, но её беспокойный взгляд оставался на нём. Он выглядел измотанным. Сна, который он получил, явно не хватило, чтобы стереть из памяти то, что тревожило его разум. — Тебе что-то приснилось, — осторожно начала она. — Ты был беспокоен, говорил что-то... — Забудь, — резко перебил её Макс. Он сидел, упёршись локтями в колени, и смотрел куда-то в пол. — Это неважно. — Но ведь это не может быть неважным, — не сдавалась Эльза. — То, что снится, иногда говорит о том, что... — Это не твоя забота, — оборвал её он. Голос прозвучал резко, словно ножом по стеклу. Эльза замерла, не ожидая такой грубости. Но потом, набравшись смелости, заговорила: — Просто... если это что-то, что тебя мучает, разве не лучше... ну, выговориться? Иногда помогает поговорить. Макс поднял взгляд, и в его глазах вспыхнуло что-то мрачное, тяжёлое. Он медленно выпрямился и холодно ответил: — Слушай, девочка. То, что у меня в голове, — это не сказки из твоих книжек. Это грязь. Это кровь. Это то, чего тебе лучше никогда не знать. Ты хочешь помочь? Тогда оставь это. Мои воспоминания — не твоя ответственность. Эльза почувствовала, как её охватывает неловкость и разочарование, но ещё сильнее — желание понять его. Она знала, что он не был грубым от природы. Он защищался, выстраивал стены. — Ладно, — тихо ответила она, отводя взгляд в сторону. Макс вновь уткнулся в окно, его отражение смотрело на него так же тяжело, как он сам. За окном мелькали дома, приближался конец пути, но внутри всё ещё звенел шёпот из сна. Монорельс замедлялся, приближаясь к конечной станции. Этот район Старого Бранденбурга резко отличался от тех, где Эльза и Макс побывали ранее. Вместо плотной застройки, заполненной заводами и складами, здесь царила тишина и запустение. Узкие улицы между полуразрушенными домами утопали в грязи. Деревья, когда-то высаженные вдоль дорог, стояли голые и изломанные. Эльза почувствовала себя неуютно. Этот район казался слишком пустым, будто из него вымели всю жизнь. Тишина не была спокойной, она гудела давлением в ушах. — Что это за место? — спросила она, осматриваясь через запылённое окно. — Когда-то это был жилой квартал, — ответил Макс, поднимаясь с места и накидывая пальто. — Теперь тут ничего нет. После одного из рейдов людей вывезли, часть сбежала. Остались только руины. Эльза моргнула, представив, как здесь звучали крики, как толпы бежали в панике, оставляя свои дома. Когда они сошли на платформу, Макс коротко осмотрелся, наметив маршрут. Их цель — подземный переход в другой район — находилась за несколько кварталов от станции. — Пойдём коротким путём, — сказал он, указывая на узкий переулок между домами. — Так меньше шансов привлечь внимание. — А если там кто-то есть? — осторожно спросила Эльза, чувствуя, как её ноги неохотно двигаются в нужном направлении. — Если есть — будем действовать по ситуации, — лаконично ответил Макс. Двигаясь по узким улочкам, Эльза не могла избавиться от ощущения, что за ними наблюдают. Может, это были пустые окна домов, чёрные провалы которых напоминали глаза. Может, просто её воображение. На одном из углов они наткнулись на ржавую вывеску. Сначала она не привлекла внимания, но, подойдя ближе, Эльза остановилась. На табличке значилось: "Здесь безопасно". Однако надпись была сильно стёрта. Некоторые буквы едва читались, а от слова "безопасно" осталось только несколько размытых символов. Ржавчина покрыла края, словно кровь, просачивающаяся сквозь металл. Вместо уверенности вывеска внушала тревогу. — Это... странно выглядит, — тихо заметила Эльза, бросив взгляд на Макса. — Всё странно в таких местах, — пробормотал он, не задерживаясь. — Иди за мной. Но Эльза не могла стряхнуть ощущение, что эта вывеска — предупреждение, а не обещание. Эльза шла за Максом, ощущая, как холод пробирается под пальто, хотя ветер в этот район, казалось, не заглядывал. Улицы были пусты и безмолвны, но повсюду лежали мелкие следы исчезнувшей жизни. Полусгнившие занавески свисали с окон; у облупившегося фасада дома валялось перевёрнутое ведро. Пара ботинок осталась на крыльце, словно их владелец спешил, но так и не вернулся. Эльза заметила на тротуаре детскую игрушку — плюшевого медвежонка. Его шерсть была выцветшей и грязной, с прорехой на боку, из которой торчал кусок ваты. Она замедлила шаг, не отрывая взгляда от игрушки, словно это могло объяснить, что случилось с её владельцем. — Они просто исчезли? — тихо спросила она, догоняя Макса. Он не сразу ответил. Его шаги эхом разносились по пустынным улицам. — Никто не исчезает просто так, — наконец ответил он. Его голос был холодным и бесстрастным. — Людей либо увезли, либо заставили бежать. — А кто остался? — Эльза обвела взглядом мрачные здания. Макс остановился, его силуэт на фоне разрушенной улицы казался почти статуей. Он оглянулся на неё через плечо, и его глаза блеснули в полутьме. — Красные Кардиналы считают это место своим. Для них это — земля без правил. Если ты попал сюда, то обратно не выйдешь. Они делают здесь что хотят. Пытки, расправы... — Он замолчал, как будто перед глазами встали картины, которые он не хотел описывать. — И ещё тут живут те, кто готов ради выживания предать любого. Или те, кто потерял всё и продал себя. Эльза содрогнулась. — Те, кто остались... — она не закончила. Её голос дрогнул. — Они не похожи на людей из твоих книжек, — перебил её Макс, двинувшись вперёд. — Забудь о морали, если мы их встретим. Здесь каждый сам за себя. Она попыталась идти дальше, но взгляд снова вернулся к медвежонку. Игрушка словно укоряла её своим молчанием, напоминая о ребёнке, который, возможно, ждал, пока кто-то вернётся за ним, но так и не дождался. Тишина вокруг казалась слишком громкой, а надпись "Здесь безопасно", оставшаяся позади, вдруг приобрела мрачное, почти издевательское значение. Они продолжили двигаться через заброшенные улицы, но атмосфера становилась всё тяжелее. У Эльзы было ощущение, что на них кто-то смотрит, хотя она не видела ни единого человека. Тени разрушенных зданий становились всё длиннее, и каждый звук, будь то треск старой балки или шорох мусора под ногами, заставлял её вздрагивать. — Держись рядом, — бросил Макс через плечо, заметив её беспокойство. Она кивнула, стараясь не отставать. На одном из поворотов перед ними возник мужчина. Его одежда была грязной, лицо обветренным, а глаза — пустыми и тревожными. Он казался частью этого мёртвого места, словно никогда не знал другой жизни. В руках он держал ржавую железную трубу, которую перекидывал из рук в руки, словно взвешивая, стоит ли её использовать. — Что у нас тут? — медленно проговорил мужчина, его голос был хриплым, как у человека, давно забывшего, что такое нормальная речь. — Новенькие? Макс мгновенно остановился, заслоняя Эльзу собой. Его взгляд стал острым, а рука привычно потянулась к пистолету. — Мы просто мимо проходим, — спокойно, но твёрдо сказал Макс. — Проходите? — Мужчина усмехнулся, оголяя гнилые зубы. — Тут никто просто так не проходит. За всё приходится платить. Эльза сделала шаг назад, сжав руки так, что ногти впились в ладони. Этот человек был пугающим, словно воплощением того, о чём говорил Макс: потерявшим всё, сломленным. — У нас ничего нет для тебя, — сказал Макс, его голос стал ледяным. — Убери трубу и убирайся с дороги. Мужчина чуть склонил голову, разглядывая их, и его взгляд задержался на Эльзе. — Девочку оставь, — произнёс он, шагнув вперёд. Эльза испуганно схватилась за рукав Макса, её дыхание стало прерывистым, как у загнанного котёнка. Макс не двинулся, только подался чуть вперёд, делая свой голос жёстким, как сталь: — Попробуй. Но это будет последнее, что ты сделаешь в своей жизни. Секунда тянулась, словно вечность. Мужчина что-то прикидывал, но, в конце концов, недовольно сплюнул на землю и отступил. — Ладно, ладно, — проворчал он. — Делайте, что хотите. Всё равно долго тут не протянете. Он растворился в переулке, словно его и не было. — Это было близко, — прошептала Эльза, глядя ему вслед. — Не думай о нём, — буркнул Макс, не сбавляя шага. — Здесь каждый второй — с ножом за пазухой. Не смотри им в глаза, не говори ничего. Они видят слабость — и это их приглашение. Эльза тихо кивнула, но её сердце всё ещё билось как бешеное. Каждый их шаг казался ей всё громче, и каждый поворот улицы мог привести к новой встрече. Когда они свернули за угол, звуки начавшейся активности стали громче: смех, перебранки и глухие удары. Перед ними открылась небольшая площадь, где у полуразрушенной лавки несколько человек играли в карты. Их одежда была такой же потрёпанной, как и остальной район, но оружие, висящее у каждого на поясе или лежащее рядом, выглядело ухоженным. Рядом с бандитами, лениво прислонившись к стене, стояли две женщины, по виду – местные проститутки. Их яркие, но грязные наряды контрастировали с угрюмостью окружения. — Глянь, кто к нам пожаловал, — протянул один из мужчин, заметив Макса и Эльзу. Макс резко выпрямился, как хищник, ощутивший угрозу, но ничего не сказал. Женщины заметили его первым, одна тут же отошла от стены и плавной походкой направилась к нему, поправляя платье. — Привет, красавчик, — сказала она, пытаясь заглянуть Максу в лицо. — Может, задержишься на минутку? Или на две? Макс лишь скользнул по ней взглядом, в котором не было ничего, кроме ледяного равнодушия. — Убери руки, — бросил он, когда она потянулась к его плечу. Эльза, идя рядом, сжалась ещё сильнее, стараясь быть как можно меньше. Её охватила неловкость, смешанная с тревогой. — Эй, а ты чего такая? — вдруг обратилась к ней вторая женщина. — Нервная какая-то. Сбежала от мамочки? Эльза ничего не ответила, только опустила голову, но её взгляд случайно скользнул в сторону игроков. Один из них, заметив её взгляд, фыркнул и кинул карты на стол. — А ну, чего пялишься? — проворчал он, вставая. Его товарищи рассмеялись, явно не воспринимая происходящее всерьёз. — Брось, Эдвард, — лениво отмахнулся другой, подбирая карты. — Это же девчонка, она глаза-то поднять боится. Макс едва заметно напрягся, но, к счастью, бандиты быстро потеряли интерес. — Ладно, валите, — махнул рукой тот, кто первый обратил внимание на Эльзу. — Но если в следующий раз пройдёте мимо без уважения, не обессудьте. — Возвращайся, если соскучишься!— сказала одна из женщин, провожая Макса взглядом. Эльза почувствовала, как напряжение отступает, только когда они отошли достаточно далеко. — Здесь... ужасно, — прошептала она. — Почему люди так себя ведут? Макс хмыкнул, не сбавляя шага. — Потому что могут. Закон сюда не дотягивается. А те, кто могут их остановить, заняты тем, чтобы наживаться. Эльза ничего не ответила, но её плечи оставались напряжёнными. Место напоминало ей кошмар, и она не могла избавиться от чувства, что за ними кто-то наблюдает, даже когда площадь осталась позади. Эльза шагала рядом с Максом, всё ещё ощущая тягость молчания и неприятные взгляды, которые оставили на них жители этой части района. Её ладони всё ещё дрожали, но она решила, что молчать больше не может. — Макс, — начала она осторожно, поднимая взгляд на его суровый профиль. — Ты ведь… ты был на войне, да? Он не ответил сразу, его взгляд оставался сосредоточенным на дороге впереди. — Мы уже говорили об этом, — коротко бросил он. — Нет, ты только сказал, что не хочешь говорить, — заметила она, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо. — Но я ведь всё равно это знаю. Твои реакции, то, как ты смотришь на людей. Макс остановился, повернулся к ней, его глаза сузились. — И что? Ты хочешь, чтобы я поделился чем-то? Пожаловался на своё тяжёлое прошлое? — Нет, — тихо ответила она, но её взгляд не дрогнул. — Просто я хочу понять. Он несколько секунд смотрел на неё, как будто взвешивая, стоит ли что-то говорить. Наконец, вздохнул и отвёл взгляд. — Хорошо. Если это даст тебе покой, — сказал он холодно. — Я служил в пехоте с самого начала. Польша, Франция, Восточный фронт. Меня повысили после 1943-го. — Повысили? — переспросила Эльза, почувствовав, что его голос стал ещё жёстче. Макс коротко кивнул. — Я был переведён в СС. Подразделение, которое занималось «очисткой» территорий. Она замерла, её дыхание на мгновение остановилось. — Очисткой? — повторила она, не сразу понимая, что он имеет в виду. — Это так называли, — сказал он глухо, словно слова давались с трудом. — На самом деле это означало уничтожение деревень, казни, зачистки ячеек партизан. Эльза не знала, что сказать. Её воображение рисовало жуткие картины. — Ты… ты делал это? — едва слышно спросила она. — Делал то, что приказывали, — ответил он резко, словно отсекая любые дальнейшие вопросы. — И прежде чем ты начнёшь судить, учти, что у тебя не было выбора. Ты либо исполняешь приказ, либо становишься таким же, как те, кого уничтожаешь. Эльза опустила взгляд. Впервые она не знала, как ответить. Ей казалось, что она разрядила обстановку, но вместо этого только усугубила её. — Ты хотел знать. Теперь ты знаешь, — добавил Макс, и в его голосе прозвучала горечь. — А теперь оставь это. Я достаточно наказал себя за то, что сделал. Тебе не нужно добавлять ничего. Он развернулся и снова пошёл вперёд, оставив её стоять на месте. Эльза долго смотрела ему вслед, прежде чем догнала, молча идя за ним, потеряв остатки своей храбрости. Когда Эльза догнала Макса и снова зашагала рядом, её вопросы, несмотря на его грубый тон, не утихли. Она знала, что за его резкостью скрывается нечто большее, чем просто нежелание говорить. Но пока она молчала, в голове Макса вспыхивали обрывки из прошлого. Они звучали как приглушённая запись: чужие голоса, отрывочные фразы, лишённые контекста, но до жути знакомые. "— Рольф, приказы не обсуждаются. Ты сам знаешь, на что подписался. — Это не война, это убийство! Вы видите их глаза, когда... — Рольф, если ты не хочешь... кто-нибудь другой сделает. Но потом не спрашивай, почему ты оказался на другой стороне стены. — Когда-нибудь ты поймёшь. Или пожалеешь, что не понял раньше" Эти слова, вырванные из тьмы его сознания, отзывались в голове как тени незакрытых дверей. Они вызывали в нём одновременно гнев и боль. Эльза, заметив, что он снова замер и слегка напрягся, мягко заговорила: — Макс… А что было после? После того, как ты ушёл из армии? Ты говорил, что работал сторожем и с бандитами... но, наверное, у тебя была ещё какая-то работа? Он медленно выдохнул, будто пытаясь выбросить из головы эти обрывки воспоминаний. — Было много чего, — ответил он после долгой паузы. — После войны — если это можно назвать войной — я делал всё, чтобы выжить. Эльза смотрела на него, ожидая продолжения. — Первое время просто скитался, — продолжил он. — Потом подался в сторожа. Устраивал людей на ночлег, охранял склады. Иногда мне платили, иногда нет. Он замолчал, но Эльза не сдавалась: — А потом? Ты же говорил, что работал с бандитами. — Это было позже, — бросил он, словно не хотел вдаваться в детали. — Но между этим я пытался… быть детективом. — Детективом? — переспросила Эльза, удивлённо подняв брови. — Да, — Макс коротко хмыкнул, как будто этот факт был ему самому странен. — Никогда не думал, что буду детективом подрабатывать. — И как? Получалось? — осторожно спросила она. — Иногда, — коротко ответил он. — Но чаще — нет. Люди не хотели видеть правду, даже если она была прямо перед ними. Эльза чувствовала, что Макс не рассказывает чего-то важного. Возможно, он хотел уберечь её от деталей, но ей казалось, что за его словами скрывается что-то глубже. — А сейчас? — не сдавалась она. — Сейчас у тебя есть работа? — Есть, — ответил он спокойно. — Оставаться живым и помогать тем, кто хочет сделать то же самое. Он снова ускорил шаг, явно показывая, что разговор окончен, но в голове Эльзы роились вопросы. Её тянуло узнать больше, но она понимала, что если будет давить, Макс может вовсе замкнуться. Макс продолжал идти по опустевшей улице, но теперь его внимание переключилось на Эльзу. Разговоры о его прошлом всегда вызывали в нём раздражение, и он решил сменить тактику — спросить её о том, что давно занимало его мысли. — А ты? — неожиданно бросил он, не оборачиваясь. — Я? — растерянно переспросила Эльза, не понимая, к чему он клонит. — Да. У тебя-то какая жизнь была? Не так много ты о себе рассказываешь, а я вроде рискую ради тебя своей шкурой. Её шаги замедлились, но она быстро догнала его. — Ну… — она задумалась, потом решительно подняла голову. — Я жила в лаборатории. Всю жизнь. Макс коротко хмыкнул. — И как это? — Просторно, — честно ответила она. — Там было много комнат. Люди были заняты своими делами. У меня была своя комната с книгами, и я могла читать сколько угодно. — Звучит не так уж плохо, — заметил он с насмешкой. — Не так плохо? — Эльза нахмурилась. — Там было одиноко. Никто не разговаривал со мной, кроме тех, кто приходил за мной для… опытов. Он бросил на неё острый взгляд. — Опыты? Она кивнула, глядя под ноги. — Иногда они собирали меня для тестов. Проверяли мою… как они говорили, «стабильность». Это было не больно, но... страшно. Макс не ответил сразу. Он смотрел на неё с трудом скрываемым состраданием, но решил не показывать этого. — А родители? — спросил он после паузы. — Я помню папу, — осторожно сказала Эльза. — Он часто говорил, что я умная. А маму... почти нет. Я ее вообще не помню. Папа всегда со мной был, он до сих пор работает там... Макс нахмурился, но ничего не сказал. — Ты ведь даже в школу не ходила, да? Эльза покачала головой. — Нет. Я училась сама, читала книги, что находила. Так и узнала много всего. — Ну, это многое объясняет, — буркнул он, но в его голосе не было грубости. Они прошли ещё немного в тишине, пока Макс наконец не задал главный вопрос: — А как ты вообще делаешь это? Открываешь разрывы? Эльза замерла, остановившись посреди улицы. — Я… не знаю, — ответила она после долгой паузы. — Не знаешь? — он повернулся к ней, недоверчиво прищурившись. — Мне всегда говорили, что я «особенная», — сказала она, глядя куда-то мимо него. — Но я не знаю, что это значит. Они никогда не объясняли. Макс тяжело выдохнул и снова зашагал вперёд, а Эльза поспешила за ним. — Ты не задумывалась, зачем это нужно? — Я думала, — честно призналась она. — Но никто мне ничего не говорил. Он только покачал головой, словно не был удивлён. — «Особенная», значит, — пробормотал он. — В следующий раз, когда кто-то скажет тебе это, попроси объяснить. Её лицо вытянулось в удивлении, но она ничего не ответила. Макс выглядел так, будто сам не до конца верил тому, что только что сказал. Эльза смотрела на Макса, и в её глазах читалась смесь интереса и осторожности. Он вновь погрузился в свои мысли, идя вперёд так, будто пытается уйти от самого себя. Но её вопросы, как и раньше, всё равно находили путь к нему. — Макс, — тихо заговорила она, — а твои родители? Ты что-нибудь про них расскажешь? Он на мгновение замедлил шаг, словно её слова заставили его споткнуться. — Родители? — переспросил он, голос был резким, но уже без прежнего раздражения. — Они были обычными людьми. Отец работал на заводе, мать — домохозяйка. — А братья или сёстры? — продолжила она, чуть смелее. Макс бросил на неё короткий взгляд, но в его глазах не было гнева. — Был младший брат, — сказал он, задумчиво. — Вернее, есть. По крайней мере, я надеюсь, что он ещё жив. — Надеешься? — Эльза нахмурилась. — Вы не виделись? — Нет, — коротко ответил он. — С тех пор как я ушёл в армию, наши пути разошлись. Она почувствовала, что в этом был скрытый пласт истории, но понимала, что вытягивать его не стоит. Вместо этого она задала вопрос, который долго вертелся у неё на языке: — А семья? Жена, дети? Макс резко остановился. Эльза тоже остановилась, сжимая руки в кулаки, будто готовилась к его гневной реакции. Но вместо этого он тяжело вздохнул. — У меня были жена и дочь, — сказал он тихо. Её глаза расширились от неожиданности. — Были? — Да, — коротко бросил он, с трудом выговаривая слова. — Это было давно. Очень давно. Эльза понимала, что он говорит о прошлом, от которого невозможно избавиться, но которое причиняет только боль. Она осторожно продолжила: — Как их звали? — Лиза, — произнёс Макс, не поднимая глаз. — И Эмма. Его голос дрогнул на имени дочери, но он быстро взял себя в руки. — Они были... лучше всего, что я когда-либо делал в своей жизни. Эльза видела, как тяжело ему было говорить, но не могла удержаться от следующего вопроса: — А что с ними случилось? На этот раз Макс молчал. Его взгляд потемнел, а лицо превратилось в каменную маску. — Это не то, что стоит обсуждать, — сказал он наконец, резко повернувшись и продолжив идти вперёд. Эльза поняла, что коснулась чего-то слишком личного, но не могла избавиться от чувства, что за его словами скрывалось что-то большее. Она знала, что ответ придёт, но не сейчас. Она некоторое время шла молча, с опущенной головой. Воспоминания о разговоре с Максом вызывали в ней странные эмоции — она не могла назвать их ни тревогой, ни грустью, но они тяжёлым грузом осели внутри. Мысли сами собой вернулись к её отцу. Она вспомнила, как он смотрел на неё в последний раз, когда её вывозили из лаборатории. Его лицо, обычно серьёзное и строгое, казалось растерянным и обеспокоенным. Он ничего не знал. Не знал, куда её увозят. Не знал, что она сейчас рядом с человеком, который с трудом находит общий язык с её странностями. А самое страшное — она не успела сказать ему ничего, что могло бы его успокоить. Эльза остановилась, стараясь отдышаться. Но внезапно накатило новое осознание: её отец болен. Его сердце давно слабое. А теперь он, возможно, остался один, среди этих... людей. Среди Клаузена и остальных, тех, кто использовал её как инструмент. Глаза Эльзы наполнились слезами. — Эй, что случилось? — Макс резко остановился и оглянулся на неё. Она уже не сдерживалась. Слова вырывались из неё беспорядочно, словно поток, который невозможно было остановить: — Мой папа… он остался там. С ними. Я даже не попрощалась с ним нормально! Он, он даже не знает, где я… — она всхлипнула, закрывая лицо руками. — А его сердце... оно ведь слабое! Макс растерянно оглянулся, будто проверяя, не следит ли за ними кто-то ещё. Но улица была пуста. Он снова посмотрел на Эльзу — её лицо было мокрым от слёз, и она выглядела сейчас не старше ребёнка, которому только что сказали что-то страшное. — Эльза, — его голос прозвучал сурово, но без грубости. — Успокойся. Твой отец… он справится. — Как ты можешь так говорить? — выкрикнула она, пытаясь справиться с дрожью. — Ты его не знаешь! — Я знаю другое, — Макс остановился перед ней, вынуждая её посмотреть ему в глаза. — Если он смог прожить столько времени, работая в их системе, значит, он знает, как держаться. Он выживет. Эльза судорожно вздохнула, стараясь проглотить рыдания. Но внутри всё ещё бушевала буря. — Я просто… — она с трудом нашла слова. — Я не могу оставить его там. Макс молчал. Он видел это не впервые: люди, разорванные между чувством долга и отчаянием. Он сам пережил это много раз. — Ты не оставляешь его, — наконец сказал он, удивляя даже самого себя мягкостью тона. — Ты делаешь то, что нужно. Если ты хочешь ему помочь, ты должна оставаться в безопасности. А потом… потом мы разберёмся. Эльза смахнула слёзы, но её лицо всё ещё было мрачным. Она пыталась успокоиться, хотя внутри всё ещё горел огонь вины. Макс молча ждал, пока она соберётся с мыслями. — Давай, — наконец сказал он, кивая вперёд. — Здесь не место для таких разговоров. Она с трудом кивнула и пошла за ним, чувствуя себя слабой и уязвимой, но всё же немного обретая почву под ногами. Они вышли к небольшому, обнесённому полусгнившим забором зданию. На вывеске, которую едва можно было разобрать из-за облупившейся краски, читалось: **"Детский сад №7"**. Эльза остановилась как вкопанная, с ужасом глядя на эту картину. Садик был не просто заброшен — он был осквернён. На стенах красовались грубые рисунки и надписи, оставленные бандитами, многие из которых были явно нецензурными. Одна из стен была проломлена, открывая вид на помещение, где некогда играли дети. Теперь там валялись пустые бутылки, обгорелые остатки мебели и следы разврата, оставленные случайными гостями. Эльза невольно схватилась за рваный край забора, с ужасом глядя на всё это. Она заметила выброшенную детскую игрушку — маленького плюшевого зайца с вырванным ухом. Заяц был покрыт грязью, но всё ещё сохранил свой вид, будто ждал, когда за ним вернётся ребёнок. — Это... — её голос дрогнул. Она прижала руку к груди, словно пыталась остановить боль, которая внезапно охватила её. — Как они могли… Макс остановился рядом, бросив быстрый взгляд на здание. Он знал, что для него это место было просто очередным напоминанием о том, как далеко может зайти человеческая жестокость. Но для неё… это было иначе. — Здесь уже давно никого нет, — сказал он тихо, его голос был лишён обычной резкости. — Но ведь тут... — Эльза судорожно вздохнула. — Тут были дети. Они же были счастливы. Они играли... Она резко обернулась к нему, её глаза были полны слёз. — Как это могло произойти? Почему никто не защитил их? Макс посмотрел на неё, и на мгновение в его взгляде мелькнула боль. — Иногда мир слишком жесток, Эльза, — сказал он. — И не всегда есть те, кто может его остановить. Эльза опустила голову, стараясь справиться с охватившим её горем. Её плечи подрагивали, и Макс понял, что его обычная грубость здесь не поможет. Он тихо подошёл ближе и, неожиданно для себя, слегка коснулся её плеча. — Смотри на это, как на напоминание, — сказал он, его голос был мягким, почти тёплым. — О том, чтобы больше такого не повторялось. Она медленно кивнула, но её глаза всё ещё не отрывались от плюшевого зайца. Макс, заметив её взгляд, подошёл ближе, поднял игрушку и положил её в карман пальто. — Пойдём, — сказал он, отступая в сторону. — Здесь нам делать нечего. Эльза последовала за ним, чувствуя, что боль не исчезнет так легко. Но его жест, хоть и мелкий, дал ей чуть больше сил двигаться дальше. Они продолжали идти, оставив мрачное здание позади. Тяжёлое молчание тянулось между ними, пока Эльза, едва слышно, не заговорила: — Макс… а у тебя было место, где ты чувствовал себя счастливым? Где ты мог забыть про всё это? Он замедлил шаг, оглядываясь на неё. Она смотрела на него с надеждой, пытаясь вырвать его из этого бесконечного круга грубости и замкнутости. Макс вздохнул, понимая, что новый разговор о прошлом снова погрузит её в грусть. — Ну, — он нахмурился, будто обдумывал ответ, — было одно место. — Правда? — Эльза чуть оживилась, цепляясь за его слова. — Да, небольшая таверна. В горах, недалеко от города, где я когда-то служил, — Макс чуть улыбнулся, вспомнив. — Она была старая, стены выложены камнем, а внутри всегда пахло горячим хлебом и свежим пивом. Эльза остановилась, поражённая этой неожиданной деталью. — И что ты там делал? — Обычно? — Макс усмехнулся, будто сам над собой. — Сидел в углу и молча пил. Но хозяева были добрыми людьми. Они всегда угощали всех, кто выглядел так, будто им некуда идти. Эльза нахмурилась. — Звучит… немного грустно. — Может быть, — признался Макс. — Но это было одно из немногих мест, где люди не задавали лишних вопросов. И где можно было просто быть собой. Эльза задумалась, а потом тихо спросила: — Ты когда-нибудь вернёшься туда? Макс чуть хмыкнул и покачал головой. — Вряд ли. Это место, как и многие другие, осталось в прошлом. Он заметил, как её плечи снова опустились, и решил сменить тему. — А ты? Ты ведь столько времени провела в лаборатории. Было ли у тебя что-то, что приносило радость? Эльза нахмурилась, неожиданно погружаясь в воспоминания. — Были книги, — тихо сказала она. — Когда они давали мне свободное время, я читала всё, что могла найти. Даже старые, потрёпанные журналы. — Вот и видишь, — Макс слегка улыбнулся. — Значит, ты всё-таки не потеряла время зря. Кстати, — он сделал паузу, глядя вперёд, — если вдруг найдёшь какую-нибудь библиотеку, дай знать. Я бы тоже хотел что-нибудь почитать. Эльза удивлённо взглянула на него. — Ты? Читать? — Не смотри на меня так, — Макс фыркнул. — У меня, может, и была другая жизнь, но это не значит, что я совсем от книг далёк. Её лицо озарилось слабой улыбкой, и Макс почувствовал, что хотя бы немного отвёл её мысли от мрачного. Они продолжали идти по заброшенному району, где каждое здание напоминало о прошедшей эпохе. Эльза, немного ожившая после смены темы, заинтересованно посмотрела на Макса. — Ты говорил, что читал. Что именно? Макс пожал плечами, будто пытался показать, что это неважно, но в голосе всё же прозвучала нотка гордости. — Ну, ничего особенного. Читал Гёте, «Фауста» ещё в юности. Помню, в казарме кто-то оставил томик Ремарка, «На Западном фронте без перемен». Занятная ирония, если подумать. Эльза подняла брови, удивлённая, но не прерывала его. — Пару раз натыкался на детективы. Из немецких —, конечно, про комиссаров и убийства. А ещё мне как-то дали старую книгу Джека Лондона. Кажется, это был «Мартин Иден». — Ты читал Лондона? — глаза Эльзы расширились. Макс пожал плечами. — Только одну. Не то чтобы я был большим поклонником. — А что ещё? — она задалась целью узнать больше, будто собирала детали паззла. Макс на секунду задумался, а потом пробормотал: — Когда-то давно мне дали почитать стихи Гейне. Не знаю, насколько это было по мне, но, если честно, кое-что зацепило. Эльза чуть улыбнулась, а потом сказала: — Ты удивляешь меня. Я думала, ты будешь говорить что-то вроде «читал только инструкции по сборке оружия». Макс усмехнулся. — Не смешно. Она немного наклонила голову, раздумывая. — А вот я читала гораздо больше. У нас в лаборатории был доступ к разной литературе, даже к запрещённой. — Например? — Макс посмотрел на неё с интересом. — Например, я читала Достоевского. «Преступление и наказание» — удивительная книга. А ещё Тургенева, Пушкина. — Русская классика? — Макс хмыкнул. — Неожиданно. — Ещё Шекспира, конечно. В оригинале, но для этого пришлось учить английский. «Гамлет», «Ромео и Джульетта»... Макс слегка удивился, но ничего не сказал. — А ещё французов — Гюго, Дюма. Даже Сент-Экзюпери, хотя он был пилотом и писал больше о жизни. — Удивительно, сколько всего ты прочла, — проговорил Макс. — Ты, наверное, больше знаешь о мире из книг, чем я за все свои годы. — Это не совсем так, — грустно улыбнулась она. — Книги — это одно. Но увидеть мир своими глазами — совсем другое. Макс на секунду остановился, глядя на неё. — Может, и так, — сказал он тихо. — Но ты хотя бы сохранила то, что мир может быть лучше. А это уже немало. Эльза кивнула, а потом с энтузиазмом добавила: — Кстати, если ты не читал Толстого, тебе обязательно нужно. Или хотя бы Бальзака. — Постой, постой, — Макс поднял руку, притворно отмахиваясь. — Дай мне переварить хотя бы список того, что ты уже перечислила. Она рассмеялась, и его грубый, но добродушный тон внёс в их шаги чуть больше лёгкости. Разговоры с Максом стали для Эльзы чем-то вроде маленьких открытий. За его грубым, порой почти отталкивающим поведением, неожиданно проглядывалась глубина. Теперь, узнав, что он читал не только романы, но и стихи, Эльза почувствовала, что её страхи перед ним начали ослабевать. Она улыбнулась, чуть смелее, чем обычно. — Получается ты читал философов? Макс бросил на неё взгляд, полный усталого скептицизма, но, кажется, его вопрос всё же задел. — Читал, — коротко ответил он. — И? — Эльза приподняла бровь, с любопытством смотря на него. — И что? Она почувствовала, что может подколоть его. — Ну, с твоими взглядами на жизнь это как-то не сходится. Может, стоило внимательнее читать? Её слова прозвучали немного игриво, но в голосе всё же была искра вызова. Макс замер на секунду, повернул к ней голову и посмотрел так, что Эльза сразу почувствовала, как кровь прилила к щекам. — Извини, — быстро добавила она, отворачиваясь. Макс усмехнулся, но в этом смехе не было злобы. — Стараешься вырасти, да? — сказал он с едва заметной иронией. — Не бойся, я тебя не съем. Эльза всё равно чувствовала себя неловко, но её мучил вопрос, который, казалось, никак не выходил из головы. — Тогда скажи мне, — произнесла она тише. — Если ты читал философов, почему ты так себя ведёшь? Почему ты… Макс вздохнул и перебил её: — Пустой вопрос, Эльза. Чтение книг не делает тебя лучше или хуже. Это просто слова на бумаге. — Но ведь философы… они говорят о смысле жизни, о добре и зле… — Говорят, — перебил её Макс. — И что с того? Я читал Ницше, Шопенгауэра, даже Канта. Красивые слова. Логика. Теория. Но когда ты стоишь на фронте или смотришь в глаза человеку, которого… которого вот-вот не станет, всё это перестаёт иметь значение. Эльза замерла, поражённая его словами. — Так ты не веришь ни во что? — тихо спросила она. — Верю, — ответил Макс. — Верю, что жизнь сама по себе не имеет никакого смысла. Но она становится лучше, если ты его находишь. Только для себя. — А ты нашёл? Макс на мгновение замолчал. Его лицо стало каменным, но в глазах промелькнуло что-то глубокое. — Пока нет, — сказал он наконец. — Но это не значит, что я перестал искать. Эльза замолчала, но в её голове всё ещё звучали его слова. Макс снова ушёл в свою привычную молчаливую броню, но теперь она видела в нём что-то большее, чем просто угрюмого циника. Он всё ещё боролся. И эта борьба, казалось, делала его сильнее. Эльза на мгновение замялась, перед тем как задать вопрос, который терзал её уже давно. Её голос звучал неуверенно, почти шёпотом: — А каково… убивать? Макс остановился. Его взгляд стал тяжёлым, словно этот вопрос пробудил в нём то, что он старался забыть. — Почему ты спрашиваешь? — хрипло произнёс он. — Я… — Эльза отвела взгляд. — Я просто хочу понять. Макс молчал. Воздух между ними будто сгущался. Затем он задал встречный вопрос: — А ты сама? Смогла бы? — Нет, конечно, нет! — Эльза резко замотала головой, глаза её округлились. — Я бы никогда… я… Макс усмехнулся, но в этой усмешке не было ни радости, ни издёвки. — Никогда? — протянул он, глядя на неё пронзительно. — Это все говорят. Пока не окажутся в ситуации, где выбора нет. — Я не могу, — твёрдо ответила Эльза. — Я… просто не могу. — Может быть, — мягко произнёс Макс, но в голосе его сквозила горечь. — Но будет момент, когда тебе придётся выбрать. Эльза содрогнулась от его слов. Она надеялась, что это никогда не произойдёт. Она верила, что всегда найдётся другой путь. — Ты был прав, — тихо сказала она. — Книги — это просто слова. Макс отвёл взгляд, словно хотел скрыть выражение своего лица. — Хочешь знать, каково это? — его голос стал жёстче. — Сначала страшно. Ты думаешь, что тебя разорвёт изнутри. Потом… потом ты просто делаешь это. Машинально. Потому что, если не сделаешь, убьют тебя. Или кого-то рядом. Эльза молчала, её лицо побледнело. — Моё первое убийство, — продолжил Макс, его голос стал тихим, почти безэмоциональным. — Молодой парень. На фронте. Он был таким же испуганным, как я. Даже ружьё держал так, словно хотел его выронить. — И что ты сделал? — прошептала Эльза. Макс посмотрел ей прямо в глаза, и в его взгляде был ледяной холод. — Я выстрелил первым. Эльза отвернулась. Её сердце сжалось, а к горлу подступил комок. Ей стало не по себе, почти физически плохо. — Ты хотела понять, каково это, — сказал Макс. — Теперь знаешь. — Это… это ужасно, — выдохнула она. — Да, — коротко ответил он. — Это и есть война. Эльза молчала, осмысливая его слова. Она вдруг почувствовала, как между ними выросла невидимая пропасть. Макс словно отгородился от неё, а она от него. Но, несмотря на это, она чувствовала, что должна остаться рядом. Даже если её душа кричала, что это неправильно. Вскоре они подошли к старому дому, входная дверь которого была приоткрыта, едва держащаяся на одной петле. Макс огляделся и, не теряя времени, шагнул внутрь. — Подожди, — быстро сказала Эльза, останавливаясь на пороге. — А если тут кто-то есть? — Сомневаюсь, — бросил через плечо Макс. — Дом пустует, как и весь этот район. — Но это всё равно… не по правилам, — она смущённо оглянулась на улицу, словно искала того, кто мог бы их остановить. Макс остановился, повернулся к ней и с едва заметной усмешкой постучал по деревянной двери — громко, с деланной вежливостью. — Есть тут кто? Мы входим — насмешливо произнёс он, а затем широко распахнул дверь, жестом пригласив Эльзу. — Теперь довольна? Эльза нахмурилась, но её губы дрогнули, сдерживая смешок. — Ты... невыносим, — пробормотала она, всё-таки заходя внутрь. — Ага, — беззаботно ответил Макс. Внутри царила странная атмосфера, напоминающая о прежней жизни, которая остановилась так внезапно, что казалось, будто кто-то вот-вот вернётся. В углу стояла старенькая тахта с пледом, покрытым слоем пыли, на столе — чашка, в которой засохшие остатки чая превратились в чёрное пятно. Рядом валялись старые газеты, а на стене всё ещё висели фотографии. Эльза огляделась, её взгляд задержался на игрушечном деревянном солдатике, стоявшем на полке. — Здесь… жили дети, — тихо сказала она, поднимая игрушку. Макс тем временем деловито обыскивал шкафчики. Он достал из них несколько банок консервов, свернул в карман деньги, оставленные на комоде, и бросил взгляд на пыльное одеяло. — Нам может пригодиться, — заметил он, вытаскивая ткань. Эльза резко обернулась. — Макс! Это... неправильно! Это не твоё! — И что? — равнодушно спросил он, бросая свёрток в свою сумку. — Ты думаешь, этим вещам кто-то ещё воспользуется? — Но это же... — она запнулась, прижимая к себе солдатика, как будто защищала его от Макса. — Это принадлежит кому-то! — Уже нет, — холодно ответил он. — Люди, которым это принадлежало, либо мертвы, либо далеко отсюда. — А если они вернутся? — она нахмурилась. Макс поднял одну бровь, остановившись и глядя на неё с лёгким раздражением. — Они не вернутся, Эльза, — сказал он жёстко. — Здесь таких чудес не бывает. Эльза открыла рот, чтобы возразить, но закрыла его, осознав, что в словах Макса есть доля правды. Всё равно ей было тяжело смириться с тем, как он обращается с этими вещами. — Ты можешь хоть иногда уважать чужое? — наконец сказала она, тяжело вздыхая. Макс усмехнулся и сложил руки на груди. — Уважение — вещь удобная, пока оно тебя не убивает, — ответил он. — Ты хочешь пройти через этот город живой или благородной? Эльза отвела взгляд, прижимая к себе деревянного солдатика ещё крепче. Она знала, что он прав, но это не делало ситуацию легче. Макс собрав всё что нужно, открыл дверь, которая вела на зданий двор и они пошли дальше. Макс и Эльза пробирались через запутанные дворы, где запустение и разруха становились всё ощутимее. Воздух здесь будто сгустился от давящей тишины. Вдруг их шаги остановила неожиданная сцена: на пустыре несколько Кардиналов грубо вытаскивали из грузовика связанных мужчин и женщин. — Смотри, — прошептала Эльза, цепляясь за рукав Макса. Макс быстро огляделся и увёл её за полуразрушенную стену, откуда они могли видеть, что происходит, оставаясь незамеченными. Главарь Кардиналов, массивный мужчина с шрамом на щеке, громко выкрикивал что-то, размахивая пистолетом. — Вы думали, что сможете так просто кинуть меня?! — кричал он, гневно размахивая руками. — Это вам не рабочий квартал! Здесь, если не платишь, то платишь по-другому! С этими словами он выстрелил в одного из мужчин. Тот упал, его тело безжизненно рухнуло в большую яму, уже наполовину заполненную другими телами. — Это расплата за то, что вы не уважаете тех, кто вам помогает жить, — с нажимом проговорил главарь, кивком давая команду своим людям продолжить. Кардиналы открыли огонь по остальным, не оставляя никого в живых. Эльза, наблюдая за этим, содрогнулась. Её дыхание стало частым и поверхностным, а пальцы сильно вцепились в край стены. — Макс... это... это... — её голос дрожал, но она не могла отвести взгляд от происходящего. — Тише, — коротко сказал Макс, удерживая её за плечо. — Не издавай ни звука. В этот момент неподалёку от них двое Кардиналов, стоявших в стороне, курили и переговаривались, словно убийства на их глазах были для них чем-то обыденным. — Слыхал? По району рыщут, — сказал один из них, затягиваясь сигаретой. — Ищут какого-то мужика сорока лет и малолетку. — Ага, Рейх будто с цепи сорвался, — ответил другой, хмыкнув. — У нас дел попроще хватает. Нам вот такие вот дела привычнее. Он кивнул на яму с телами, усмехаясь. — Интересно, что этот тип такого натворил? — продолжил первый. — Да и девчонка-то откуда взялась? Может, она племянница чья-то или что-то такое? — Тьфу, плевать, — махнул рукой второй. — Пусть эти солдафоны по улицам шарят. А мы здесь пока порядок наведём. Вот только этот "порядок" и правда задолбал. Крысятничают все, а работать с нами не хотят. — Да уж, платили бы вовремя, не валялись бы в ямах, — усмехнулся первый, глядя на грузовик. — Ладно, скоро перерыв. Они рассмеялись и продолжили курить, обсуждая, кто им задолжал, какие "пацаны" из соседнего района пытаются перехватить контроль, и как нужно будет "зачистить" ещё пару мест. Эльза вжалась в стену, словно пыталась исчезнуть. Её лицо побледнело, а руки дрожали. Макс мельком взглянул на неё, но ничего не сказал. Он знал, что слова сейчас вряд ли помогут. — Уходим, — тихо сказал он, потянув её за собой. Эльза подчинилась, но её глаза оставались прикованы к ужасной сцене на пустыре. Один из Кардиналов вдруг повернулся в сторону, где прятались Макс и Эльза. Его взгляд на секунду замер на них, а потом он прищурился, словно не веря своим глазам. — Эй! — крикнул он, размахивая рукой. — Стоять! Макс, не меняя выражения лица, коротко кивнул в ответ, словно приветствуя старого знакомого. — Привет, — спокойно произнёс он, словно они просто случайно встретились на рынке. Кардинал на миг растерялся, но тут же резко обернулся к своим товарищам. — Шухер! Тут кто-то есть! — Чего?! — вскочил один из Кардиналов, хватаясь за оружие. — Слышали, что сказал! Вали их, пока они не слиняли! Они вскинули оружие, но Макс уже действовал. Он схватил Эльзу за плечо и резко втолкнул её за ближайшую колонну. — Не высовывайся! — рявкнул он, выхватывая свой пистолет. Выстрелы эхом разнеслись по пустырю. Макс двигался быстро и точно, его выстрелы ложились один за другим, отправляя Кардиналов на землю. — Он один! Давайте! — крикнул главарь, пытаясь поднять боевой дух своих людей. Но Макс оказался быстрее. Перебежками он перемещался от укрытия к укрытию, выцеливая противников и защищаясь щитом. Эльза, прячась, с ужасом наблюдала за происходящим, её сердце колотилось как бешеное. Один из Кардиналов обошёл сбоку, пытаясь прицелиться в Макса. — Слева! — крикнула Эльза, внезапно замечая движение. Макс развернулся и выстрелил, успев отправить противника в яму, прежде чем тот успел нажать на курок. Но вот наступил момент, которого Эльза боялась больше всего. Макс перезаряжался, но у него закончились патроны. — Чёрт, — пробормотал он, оглядываясь, но времени искать боеприпасы уже не было. Эльза заметила валяющийся на земле пистолет одного из убитых Кардиналов. Она судорожно оглянулась на Макса, который продолжал прятаться за укрытием, а потом на пистолет. — Макс! — крикнула она, схватив оружие и бросив его ему. Макс поймал пистолет на лету, быстро осмотрел его и кивнул. — Хорошо сработано, — коротко бросил он, прежде чем снова пуститься в бой. Осталось двое Кардиналов, которые явно начали нервничать. — Это ненормально, он нас один всех вырезает! — закричал один из них, отползая к грузовику. Макс вышел из укрытия, словно сама смерть, методично добивая последних противников. С помощью новой сыворотки, он поджёг одного из Кардиналов и тот кричал в агонии и катался по земле, пока не затих. Когда всё стихло, Эльза вылезла из своего укрытия. Её лицо было бледным, но она старалась держаться. — Ты... убил их всех, — прошептала она. — Они убили бы нас, — спокойно ответил Макс, перезаряжая оружие. — Ты спасла мне жизнь, молодец. Эльза молчала, её взгляд был прикован к телам, разбросанным по пустырю. Макс заметил её состояние и положил руку ей на плечо. — Это мир, в котором мы живём, Эльза. Ты должна быть готова. Но она лишь молча кивнула, пытаясь подавить тошноту и отвлечь мысли от увиденного. Тишина пустыря была обманчивой. Макс проверял оружие, собирая оставшиеся патроны, как вдруг из-за грузовика выбежал последний Кардинал. Молодой парень, едва ли старше Эльзы, в руках он держал автомат, но, судя по его растерянности, оружие было не готово к стрельбе. Макс мгновенно среагировал. Одним движением он ударил парня в челюсть, сбив его с ног. Автомат вылетел из рук, парень оказался на земле, прижавшись к грязи. Эльза остановилась рядом, испуганно глядя на неожиданного врага. — Он же совсем ребёнок, — прошептала она, её голос был пропитан шоком. Макс хмуро посмотрел на лежащего парня. Тот дрожал, прикрывая голову руками. — Чуть старше тебя, — бросил Макс, но в его голосе не было ни злости, ни презрения. Эльза шагнула ближе, рассматривая его. — Ему лет девятнадцать, не больше... Макс, он всего лишь мальчишка! Парень поднял голову, его глаза были полны ужаса и мольбы. — Пожалуйста… не убивайте меня, — выдавил он. — Я… я просто делал то, что мне велели! Макс молча смотрел на него. Его рука лежала на рукояти пистолета, но он не спешил стрелять. Взгляд его стал холодным и сосредоточенным. — В яму посмотри, — наконец сказал он, кивая в сторону. Парень повернул голову, и его лицо побелело, когда он увидел тела в яме. — Это ты называешь "просто"? — спокойно продолжил Макс, подходя ближе. — Эти люди тоже "просто" жили. У них были семьи, дома, дети. А теперь их нет, потому что ты "просто делал то, что тебе велели". — Я... я не хотел! — парень начал всхлипывать. — Я думал, это просто работа! — Работа? — Макс наклонился ближе. — Убивать невинных — это не работа. Это выбор. Парень затрясся ещё сильнее, но не отводил взгляд от Макса. — Я могу… всё исправить, — начал он. — Я могу помочь! Скажу всё, что знаю, только, пожалуйста, пощадите меня! Макс молчал, его рука всё ещё была на пистолете. — Макс, — голос Эльзы был тихим, но настойчивым. — Он испуган. Это не его вина… он просто ребёнок. — Он "ребёнок", который держал автомат, — сухо ответил Макс, но всё-таки убрал оружие. Его холодный взгляд встретился с глазами парня. — Молись, чтобы ты научился жить иначе, — сказал он, отступая назад. — Иначе в следующий раз тебя может не пощадить тот, кто не задаёт вопросов. Парень, захлёбываясь слезами, судорожно кивнул и бросился прочь, даже не оглядываясь. Макс выдохнул и повернулся к Эльзе. — Ты, может быть, и спасаешь души, но не забывай, Эльза, не все "мальчишки" становятся лучше. — А если кто-то из них станет? — тихо ответила она, глядя ему вслед. Макс ничего не ответил, просто продолжил идти вперёд, оставив Эльзу размышлять над их разговором. Эльза молча шла за Максом, её шаги были тяжёлыми, словно ноги тонули в пыли этого проклятого места. Она время от времени бросала взгляды на следы от колес и на оставшиеся капли крови, ведущие от ямы, — всё это заставляло её чувствовать себя чужой в этом мире. — Они просто убивают… просто так, — её голос был слабым, почти шепотом. Макс остановился и обернулся. — Ничего "просто так" у них нет, — ответил он грубо. — Но в книгах о Рейхе… — начала Эльза, но потом осеклась. — Что в книгах? — Макс повернулся к ней, его взгляд был холодным. — Там пишут, что Красные Кардиналы — это добропорядочные блюстители закона, верные служители Рейха. Те, кто поддерживает порядок, следит за моралью… Она сглотнула, вспоминая прочитанное, и добавила: — Они вроде как должны следить за порядком... Элита. Макс горько усмехнулся. — Элитой их называют только для отчётов, — бросил он. — Истина совсем другая. Эльза посмотрела на него с тревогой. — А какая? — её голос дрожал. Макс закурил сигарету и, сделав пару затяжек, начал говорить: — После войны, когда началась вся эта чёртова "чистка", рейховцам нужно было кому-то поручить грязную работу. Они не хотели марать руки напрямую, поэтому создали Кардиналов. Назвали их красиво, дали им полномочия, формы и привилегии. А кто в итоге туда пошёл? Он бросил окурок на землю и затушил его каблуком. — Бывшие полицаи. Смотрители концлагерей. Предатели, которые стучали на соседей. Те, кто во время войны пытался спасти свою шкуру любой ценой. Их всех собрали, дали им власть и сказали: "Теперь вы служите Рейху". Эльза застыла, осознавая, насколько циничной и ужасной была эта система. — Но как такое возможно? — спросила она. — Как? — Макс усмехнулся. — Всё просто. Такие, как они, готовы на всё ради власти. Им плевать на принципы, мораль, на жизнь других. Для них это способ выжить. И знаешь что? Эти твари выполняют свою работу лучше всех. Эльза почувствовала, как её желудок сжимается от отвращения. — Значит, все их речи о чести и законе — ложь? — Конечно, ложь, — отрезал Макс. — Их законы — это страх. Они нужны только для того, чтобы держать всех в узде. Эльза молчала, осознавая всю глубину этой лжи. — Но зачем они это делают? — прошептала она. Макс хмыкнул. — Потому что это даёт им власть. А власть, Эльза, для таких, как они, — это жизнь. Эльза задумалась над его словами. Перед её глазами всё ещё стояла картина того, как Кардиналы убивали людей на пустыре. — А их лидеры? — осторожно спросила она. — Они? — Макс оглянулся, проверяя, не подслушивает ли их кто-то. — Самые грязные из всех. Те, кто всегда подставляли других, чтобы остаться на плаву. — Значит, это всё... — она не смогла договорить. — Это всё и есть их правда, — ответил он, продолжая путь. — Добро пожаловать в реальный мир, Эльза. Она поспешила за ним, стараясь переварить услышанное. Мир, который она знала из книг, трещал по швам, оставляя её наедине с горькой реальностью. Эльза внезапно остановилась. Её рука непроизвольно потянулась к броши на воротнике. Она заметила, как она стала мерцать слабым голубым светом. — Макс... — её голос дрогнул. — Что? — он оглянулся, заметив её замешательство. Но она уже не слушала. Её взгляд устремился вперёд, где между обломками бетона и ржавыми бочками вдруг мелькнуло что-то необычное. Это была бабочка. Её крылья светились мягким, голубоватым сиянием, и это свечение казалось абсолютно чуждым этому заброшенному месту. Эльза сделала несколько шагов вперёд, будто околдованная. — Эй! — позвал Макс. — Куда ты? Она не ответила. Бабочка поднялась выше и, взмахнув крыльями, медленно полетела вперёд. Эльза почувствовала странную связь между её движениями и слабым теплом, исходившим от броши. — Ты это видишь? — спросила она, обернувшись к Максу. Он нахмурился. — Что? Бабочка? — Она... она не обычная, — сказала Эльза, пытаясь подобрать слова. — Она светится. Макс оглянулся вокруг. — Здесь нет ничего, что могло бы светиться, — сказал он. — Может, у тебя галлюцинации от всего этого ужаса? Но Эльза не могла оторвать взгляда от бабочки. Вскоре за первой появилась ещё одна. Затем третья. Они двигались синхронно, медленно кружась в воздухе, словно звали её за собой. — Это… неправильно, — пробормотал Макс, наблюдая за её действиями. Эльза медленно пошла за бабочками. Они летели вперёд, через пустырь, словно нити света в этом мрачном и безжизненном месте. Вскоре перед ними открылась странная картина: бабочки начали собираться в одной точке, плавно кружась в воздухе. Их свет озарял это место, делая его почти нереальным на фоне серого мусора и грязи. — Эльза, стой, — строго сказал Макс. Но она подошла ближе. Её сердце стучало всё сильнее. Её взгляд остановился на центре этого светового водоворота. — Что-то здесь… — прошептала она. Макс прищурился. — Это всего лишь пустырь. Ничего особенного. Но Эльза знала, что это не так. Брошь засветилась ярче, как будто реагируя на это странное место. Она протянула руку к светящимся бабочкам, и они, как по сигналу, стали разлетаться в стороны, открывая то, что они скрывали. — Это не просто пустырь, — сказала она с трепетом. Перед ними оказалась небольшая металлическая панель, почти полностью скрытая под слоями пыли и ржавчины. Она выглядела как дверь, или, возможно, люк. Макс подошёл ближе, его лицо было напряжённым. — Что это такое? — спросил он, опускаясь на колено и осматривая находку. Эльза молчала, её взгляд всё ещё был прикован к остаткам света, оставленным бабочками. Она не могла объяснить, что это было, но чувствовала, что они нашли что-то важное. Макс тронул панель рукой, и в этот момент брошь на Эльзе вспыхнула так ярко, что он отшатнулся. — Что за чёрт? — воскликнул он. — Я… не знаю, — ответила она, её голос дрожал от смеси страха и любопытства. Теперь свет бабочек исчез, оставив их вдвоём на пустыре. Но ощущение, что они нашли нечто большее, чем просто кусок металла, не покидало их. Под металлической панелью они обнаружили нечто, что напоминало старый, давно забытый терминал. Глубоко в земле оказался маленький отсек с устройством, явно пережившим годы запустения. Корпус был покрыт слоем ржавчины, но голубоватое свечение, исходившее из нескольких кристаллов на его поверхности, заставило Эльзу задержать дыхание. Макс хмуро рассматривал находку, медленно обходя её кругом. — Что это? — спросила Эльза, опускаясь на колени перед устройством. — Без понятия, — сухо отозвался Макс. — Может, что-то из их экспериментов. Эльза осторожно протянула руку к одному из кристаллов. Как только её пальцы коснулись его поверхности, брошь на её шее снова вспыхнула, и от устройства раздался слабый гул. Она вздрогнула, но не отстранилась. Её тело будто наполнилось лёгким теплом, разлившимся по кончикам пальцев. — Я… чувствую это, — прошептала она, глядя на Макса. — Чувствуешь? — Макс скептически нахмурился. — Что именно? Эльза не знала, как объяснить. Внутри неё возникло странное ощущение — словно она становилась частью чего-то большего. Она закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться. — Это… словно вспышки, — проговорила она. — Я вижу образы. Не знаю, как это описать. Макс молчал, внимательно наблюдая за ней. Он не знал, что сказать. Всё это выглядело как очередное проявление её странностей, которые он старался не осуждать. — Ты уверена, что это безопасно? — осторожно спросил он. Эльза открыла глаза. — Я думаю, это связано со мной, — сказала она. — Может, это поможет мне понять, как я могу использовать свои способности. Макс вздохнул, прикрыв глаза рукой. — Ладно. Только не вздумай что-то взорвать, — буркнул он. — Мы и так уже вляпались по уши. Он осмотрел устройство ещё раз. — Если тебе это как-то помогает… — начал он, пожав плечами. — Тогда бери, если можешь. Эльза улыбнулась, впервые за долгое время чувствуя не страх, а робкую надежду. Она осторожно сняла кристаллы с устройства. При этом каждое прикосновение вызывало лёгкое свечение на её коже. Макс наблюдал за этим молча, но в его взгляде читалась настороженность. — Ладно, твоя находка, твои правила, — сказал он, наконец. — Но будь готова, что с этим могут быть проблемы. Эльза крепко сжала кристаллы в руках. — Я справлюсь, — тихо ответила она. Макс кивнул и бросил последний взгляд на разрушенный пустырь. — Тогда пошли, пока нас снова не заметили. Они покинули место находки, но Эльза чувствовала, что эта находка — ключ к чему-то большему. Она ещё не понимала, как это изменить её жизнь, но интуитивно знала: кристаллы помогут ей раскрыть тайну своей силы. Пройдя чуть дальше, они подошли к калитке, которая вела в небольшой дворик. -Знаешь, Эльза, может твои способности могут помочь... - Макс не успел договорить, как вдруг его ударило по голове дубинкой и он упал. -Лежать блять! -Макс! - крикнула Эльза, но её схватили Кардиналы. Чёрт! Это засада! Офицер Кардиналов вышел из-за угла, крепко держа того самого молодого парня за шкирку и резко тряхнул. — Это они? — рявкнул он, указывая на Макса и Эльзу. Парень замешкался, испуганно оглядываясь на лежащего Макса и извивающуюся Эльзу. — Да... это они, — пролепетал он, отворачивая взгляд. Кардиналы как с цепи сорвались и начали бить Макса. Дубинками, ногами. Они получали удовольствие, словно шакалы, которые набросили стаей на одинокую добычу! -Пожалуйста прекратите! - кричала Эльза. Макс лежал на земле, чувствуя, как ребра пульсируют от сильного удара. Пыль, поднявшаяся вокруг, забивалась в горло, но он не обращал на это внимания. Все его внимание было сосредоточено на голосе, которое зазвучал у него в голове. "Убей их..." Этот голос звучал неестественно, будто шел изнутри, но и снаружи одновременно. Он пробирался в его сознание, властно и настойчиво. Макс зажмурился, пытаясь прогнать его, но вместо этого перед глазами стали мелькать обрывки воспоминаний: тела, кровь, крики. Эльза дергалась, пытаясь вырваться из хватки. Когда один из Кардиналов схватил её за руку, она ударила его ногой, но это только разозлило его. Мужчина с размаху ударил её по лицу, и она осела на колени. — Тебе лучше вести себя тише, — прошипел он. Макс стиснул зубы, видя, как Эльза, пошатываясь, поднимает голову. Её щека покраснела от удара, а ее глаза наполнились слезами. "Убей их всех..." Голос становился громче, прорываясь сквозь каждую мысль. Его дыхание участилось, в ушах звенело. Макс чувствовал, как ярость начинает вытеснять страх, боль и рациональные размышления. Мир перед глазами начал окрашиваться в багровые оттенки. Кардиналы были заняты — кто-то связывал держал Эльзу, кто-то ставил ногу на спину Макса, удерживая его на земле. И тут он услышал это снова, но громче: "Встань. Убей их. Смотри, как они трясутся перед тобой." Макс медленно открыл глаза. Его взгляд стал странным, почти нечеловеческим. Внутри него что-то сломалось, уступая место животному инстинкту. Он ощутил прилив силы, будто что-то чуждое разлилось по венам. Кардинал, стоявший над ним, вдруг вздрогнул, заметив этот взгляд. — Эй... ты чего... — начал он, но не успел договорить. Макс резко схватил его за лодыжку и дернул вниз. Мужчина упал с глухим стуком, и Макс, не теряя времени, выбил у него оружие. Одним движением он поднялся на ноги, размахивая прикладом ружья и ударив первого, кто оказался поблизости. Кардиналы кинулись к оружию, но Макс двигался быстро, с неестественной для его возраста скоростью. Эльза с ужасом наблюдала, как Макс превращается в нечто, чего она никогда раньше не видела. Он атаковал с дикой яростью, не оставляя времени на ответный удар. Те, кто пытался защититься, лишь делали жалкие попытки, прежде чем рухнуть на землю. "Вот так... продолжай..." Голос ликовал, а Макс продолжал бойню. Это был кровавый кошмар. Макс, как хищник, буквально разрывал Кардиналов на части. Он не просто убивал их — он жестоко расправлялся, оставляя только уродливые следы своей ярости. Один из мужчин попытался спрятаться за перевернутым ящиком, но Макс нашел его, схватил за волосы и с размаху ударил головой об стену. Раздался хруст, и тело обмякло. Его лицо перекосило в зверской гримасе. На губах появилась пена, а глаза, казалось, горели красным пламенем. Один из Кардиналов, отчаянно пытаясь защититься, вонзил нож в его плечо, но Макс даже не моргнул. Он схватил нападавшего за горло, сжал так, что пальцы утонули в коже, и поднял его в воздух. Мужчина захрипел, брыкаясь, но это длилось недолго. Эльза смотрела на происходящее. Она никогда не видела ничего подобного. Макс выглядел как человек, утративший всякое подобие человечности. Это был зверь. Когда последний Кардинал упал замертво, кроме одного, — того самого молодого парня, который сдал их, — Макс подошел к нему. Парень попытался убежать, но Макс схватил его за шиворот, с силой швырнул на землю и навис над ним. — Ты хотел их пощады? — прорычал он, его голос звучал грубо и незнакомо. Парень забился, прижимаясь к земле. — Пожалуйста... прошу... я больше не буду... я не хотел... — он захлебывался слезами, его лицо было залито кровью от первого удара. Но Макс не слушал. Он обрушил на него кулак раз за разом. Парень кричал, но вскоре звуки начали стихать, пока не остались только тяжелые удары плоти об плоть. Эльза закричала: — Макс! Хватит! Но он не реагировал. Голос в голове подначивал его: "Продолжай. Покажи, что ты сильнее. Они не достойны жизни." Эльза рыдала и кричала: — Это не ты! Макс, остановись! Но он не слушал. Её слова были словно далекий шум. Он был поглощен своей яростью, своей болью, своей ненавистью. Когда кулак в очередной раз поднялся, он вдруг замер. На мгновение что-то в глазах Макса изменилось. Он тяжело дышал, осматривая свои окровавленные руки, и медленно оглянулся на Эльзу. Она была бледной, с ужасом смотрела на него, слёзы текли по её лицу. — Макс... — прошептала она. Её голос, тихий и дрожащий, пробился сквозь гул в его голове. Его взгляд снова упал на парня, лежащего без движения, и он отшатнулся. Голос исчез. В ушах больше не было команд. Только оглушающая тишина и капли крови, стекающие с его рук. Макс застыл, глядя на свои окровавленные руки. Кровавая пелена, словно густой туман, вдруг рассеялась, и пришло осознание того, что он сделал. Все вокруг замерло в гробовой тишине, только гулкие удары его сердца и капли крови, падающие с кулаков на землю, нарушали её. "Вот это твоя правда, Макс. Ты не спаситель. Ты — зверь." Эта фраза, громом отозвалась в его голове. Боль в плече внезапно вспыхнула, как огонь. Он пошатнулся и схватился за рану, но это была не просто физическая боль. Это было что-то глубже — невыносимое, разъедающее изнутри. Он оглянулся на Эльзу. Она стояла, привалившись к стене. Её лицо было искажено ужасом, слёзы текли по щекам. Макс шагнул к ней, пытаясь что-то сказать, но слова застряли в горле. — Эльза... я... Но она отшатнулась, словно он был монстром. — Не подходи! — крикнула она, её голос дрожал. Макс поднял руку, пытаясь её успокоить, но это только усилило её страх. Она сжалась, всхлипнула и, не глядя на него, рванула в сторону, убегая прочь. — Эльза! — он попытался догнать её, но боль в плече остановила его. Он схватился за рану, ощущая, как из-под пальцев сочится кровь. Он смотрел, как она скрывается за углом, её силуэт мелькнул и исчез. Она убегала от него, боясь, что он может поступить с ней так же, как с теми, кого он только что уничтожил. Макс остался один среди тел. В голове шумело, боль пульсировала в ране. Он медленно опустился на колени, глядя на свои руки, залитые кровью. — Что я наделал... — прошептал он, и его голос затерялся в холодном воздухе пустыря. Макс медленно поднялся, сплевывая кровь изо рта и качаясь на ногах. Всё вокруг будто застыло. Трупы, кровь, запах пороха. Он оглядел поле битвы и с тяжёлым вздохом пробормотал себе под нос: — Очередной день в раю. Может, мне ещё медаль за гуманизм вручат? Саркастичная мысль была глупой, но лучше этого, чем признать, что произошло. Он провёл рукой по лицу, смазав кровь и пот, и почувствовал, как внутри вновь поднимается нечто чужое, что он так отчаянно пытался забыть. "Это просто рефлекс. Всё логично. Самозащита. Нет, чертов психоз. Никакого демона здесь нет." Но голос в голове упрямо нашёптывал другое, как будто его собственные тени насмехались: "Разве ты не почувствовал? Это было правильно. Это было легко." Макс мотнул головой, чтобы избавиться от этой мысли, и сделал глубокий вдох. Его взгляд снова упал на пустое место, где недавно стояла Эльза. — Чёрт возьми... — он прищурился, подавляя панику. — Куда ты делась, девчонка? Он закричал её имя, но в ответ лишь отозвалось эхо. Макс начал искать, всё сильнее ощущая, как растёт в нём тревога. Он знал: она могла спрятаться где угодно. Она была испугана до предела, и винить её он не мог. Через несколько минут он услышал слабый шум — тихие всхлипы. Макс осторожно двинулся в ту сторону. В тени полуразрушенной стены сидела Эльза. Её спина была прижата к холодным кирпичам, а взгляд — затравленный, полный ужаса. Она подняла глаза, заметив его, и моментально замерла. — Эльза, это я, — мягко сказал он, стараясь говорить ровно и спокойно. Она никак не реагировала, лишь сильнее вжималась в стену, будто не узнавала его. Или не хотела узнавать. Макс сделал ещё шаг. — Послушай, я не причиню тебе вреда. Ты же знаешь меня, — его голос стал тише, почти шёпотом. Но её взгляд говорил о другом. В этот момент он понял: она больше не была уверена, кто перед ней. — Ты... ты такой же, как они... — выдавила она сквозь дрожь. Эти слова резанули его сильнее, чем нож в плече. Он закрыл глаза, делая ещё один глубокий вдох, чтобы не сорваться. — Нет, Эльза, я не такой, — его голос звучал как отчаянная просьба. — Я не такой. Она не ответила, лишь съёжилась, словно стараясь стать незаметной. Макс опустился на корточки, держа руки на виду. — Ты ведь знаешь, что я всегда защищал тебя, — продолжил он. — И сейчас защищу. Но мне нужно, чтобы ты верила мне, ладно? Его слова, казалось, достигли её. Она перестала дрожать так сильно, но всё ещё не двигалась. Макс смотрел на неё, пытаясь понять, сможет ли он вернуть её доверие. Эльза всё ещё прижималась к стене, словно надеясь, что кирпичи станут её убежищем. Её глаза всё так же смотрели на Макса с ужасом, но теперь в них появилось ещё что-то — растерянность, будто она не могла понять, что делать дальше. — Эльза, — тихо сказал Макс, делая ещё один шаг вперёд. — Я знаю, что это выглядело... ужасно. Она резко мотнула головой, перебивая его. — Это больше, чем ужасно! Я думала, что видела самое худшее... но это... это было... — её голос дрожал, словно она не могла подобрать слова. — Ты не человек! Макс почувствовал, как эти слова пронзили его словно новый нож. Он опустил взгляд, на секунду замолчав, чтобы не сорваться в гнев или отчаяние. — Может, я и не человек, — сухо ответил он, стараясь выглядеть равнодушным. — Но я знаю одно: они убили бы нас обоих. И я не мог этого допустить. Эльза попыталась возразить, но замерла, увидев его рану. Красная кровь густо пропитала ткань пальто, оставляя пугающий тёмный след. — Ты... ты ранен, — прошептала она. Макс взглянул на плечо, словно только сейчас заметил это. Он пожал плечами, будто это была мелочь. — Да, бывало и хуже, — буркнул он. Но Эльза не могла оставить это просто так. В её взгляде мелькнула тень решимости, когда она осторожно встала. Её ноги всё ещё дрожали, но она сделала шаг вперёд, затем ещё один. Макс, удивлённый её внезапной смелостью, лишь поднял брови. — Сядь, — приказала она тихо, но твёрдо. — Эльза, я в порядке... — Сядь! — повторила она громче, глядя на него так, что он понял — спорить бессмысленно. Макс сдался, медленно опускаясь на землю. Она осторожно приблизилась и, дрожащими руками, начала расстёгивать его пальто, чтобы осмотреть рану. — Ты могла бы просто сказать, что тебе хочется порыться в моей одежде, — попытался пошутить он, но его голос звучал натянуто. — Замолчи, — отрезала Эльза, внимательно изучая рану. Кровь продолжала сочиться, но нож, к счастью, не задел ничего жизненно важного. Эльза порвала подол своей юбки, чтобы сделать импровизированный бинт, и начала аккуратно перевязывать рану. Макс зашипел от боли, но не двинулся. — Почему ты это делаешь? — наконец спросил он, глядя на неё. — Потому что я не могу сидеть и смотреть, как ты умираешь, — ответила она, даже не взглянув на него. Он хмыкнул. — А ещё несколько минут назад ты убегала от меня, как от монстра. Она замерла на мгновение, но затем продолжила перевязывать. — Может, ты и монстр, — призналась она. — Но сейчас я вижу не монстра, а человека, который помог мне. Даже если это стоит мне нервов. Макс молчал, наблюдая за ней. Её пальцы всё ещё дрожали, но в её движениях была твёрдость, которой он не ожидал. — Спасибо, — тихо сказал он. Она лишь кивнула, не поднимая глаз. Эльза закончила перевязывать рану и, сев на корточки напротив Макса, обхватила себя руками, словно пытаясь создать между ними невидимый барьер. Она смотрела на него с тревогой, но в её взгляде больше не было панического ужаса. — Макс... мне... мне стоит теперь тебя бояться? — её голос звучал тихо, но в нем чувствовалась внутренняя борьба. Макс поднял глаза на неё. Его лицо осталось серьёзным, но во взгляде скользнула тень грусти. Он вытер ладонью лицо, оставляя на коже размазанные пятна крови. — Нет, — сказал он после паузы. — Ты видела что-то, чего я сам не понимаю. Но это не касается тебя, Эльза. Никогда. Она сжала плечи сильнее, пытаясь спрятаться за свою внешнюю холодность, но голос всё равно выдал её. — Ты это говоришь так... спокойно. Но что, если это случится снова? — Она сделала паузу, собираясь с мыслями. — Что, если... это тебя поглотит? Макс вздохнул, словно хотел что-то сказать, но затем замолчал, смотря куда-то в сторону. — Слушай, — наконец заговорил он. — Если это повторится... я обещаю тебе. Я не трону тебя, даже если... даже если всё вокруг потеряет смысл. Эльза смотрела на него, пытаясь понять, насколько искренними были его слова. — Пообещай мне, Макс, — настаивала она, её голос звучал почти наивно. Он посмотрел ей прямо в глаза, его лицо было абсолютно серьёзным. — Я обещаю, Эльза. Ты никогда не должна бояться меня. Даже если всё выйдет из-под контроля. Она молча кивнула, всё ещё не до конца уверенная, но что-то в его тоне заставило её поверить. Макс слегка усмехнулся, хотя на его лице было больше усталости, чем веселья. — Ты умеешь выбивать из меня обещания, — пробормотал он, осторожно поднимаясь на ноги. Эльза поднялась следом, не отводя от него взгляда. — Потому что я должна быть уверена, что могу доверять тебе, — сказала она просто. Он посмотрел на неё с лёгким удивлением, но ничего не сказал, лишь кивнул. Когда Макс и Эльза выходят на улицы, тишина, окружавшая их, кажется напряжённой, словно воздух сам по себе пропитан ожиданием. Эльза оглядывается по сторонам, словно пытаясь уловить любую угрозу, а Макс движется целеустремлённо, сканируя каждый угол. Они знают, что не могут оставаться долго на открытой местности. Пройдя несколько улиц, они наталкиваются на пожилого мужчину, сидящего в тени полуразрушенного здания. Он едва поднимает голову, когда слышит их шаги. Его одежда грязная, лицо уставшее, но глаза остаются цепкими. — Вы... те, кого ищут, — говорит он тихо, но в его голосе нет угрозы. Макс замедляется, прижимая Эльзу ближе к себе. — И что теперь? — холодно спрашивает он. Мужчина усмехается, показывая несколько отсутствующих зубов. — Я не идиот, чтобы сдавать вас. Кардиналы уже забрали всех, кто жил в этом районе. Но у меня есть информация, которая может вам пригодиться... за определённую цену. Макс напряжённо смотрит на него. — У нас нет времени на игры. Что тебе нужно? Мужчина указывает на повязку на ноге, пропитанную кровью. — Помогите мне выбраться из этого ада. Тут неподалёку подземный ход, через него можно выйти за пределы зоны. Я покажу вам путь, а вы оттащите меня хотя бы до входа. Эльза, несмотря на страх, качает головой: — Макс, он ранен. Ему нельзя оставаться здесь. Макс недовольно цокает языком, но соглашается, понимая, что без проводника они могут потерять драгоценное время. Мужчина, представившийся Францем, с трудом опираясь на импровизированный костыль, ведёт их через дворы и полуразрушенные здания. Он рассказывает о подземном ходе, построенном ещё в начале войны как бомбоубежище, но позже использовавшемся контрабандистами. — Там безопасно? — спрашивает Эльза, держа его за локоть, чтобы помочь. Франц хрипло смеётся: — Безопасно настолько, насколько может быть в нашем мире. Иногда крысы. Иногда люди, которые хуже крыс. -Я знаю про другой ход. Он намного безопаснее, может пойдем туда? - спросил Макс. -Не, без шансов - сказал Франц - Там Кардиналы постоянно в засаде сидят, так что он теперь нихрена не безопасный. -Прекрасно... - сказал Макс. Когда они почти подходят к указанному месту, здание, мимо которого они проходят, начинает угрожающе скрипеть. Один из его углов оседает, и часть стены обрушивается прямо на их путь. Эльза успевает отпрыгнуть в сторону, но Франц падает на землю, а Макс еле успевает увернуться от падающих кирпичей. — Проклятье! Ты в порядке? — спрашивает Макс, помогая мужчине подняться. Франц хрипит, но показывает, что может продолжать идти. — Торопитесь. Щас сюда все легавые сбегутся! Вскоре они находят вход в подземный ход. Франц открывает массивную металлическую дверь, ведущую вниз по узкой лестнице. Воздух там влажный и затхлый, лампы на стенах давно погасли, и единственный свет — от небольшого фонарика, который Макс держит в руках. Вниз ведёт длинный коридор, окружённый гулким эхом их шагов. — Здесь когда-то прятались люди, но сейчас редко кто рискнёт сюда спуститься, — объясняет Франц. — Почему? — тихо спрашивает Эльза. — Некоторые говорят, что там можно встретить... то, что лучше не видеть. Макс скептически фыркает, но чувствует напряжение Эльзы. Через несколько минут ходьбы они начинают слышать странные звуки — словно шёпот, доносящийся из боковых проходов. Эльза инстинктивно жмётся ближе к Максу, а Франц, как ни странно, выглядит ещё более встревоженным. — Это что? — шёпотом спрашивает Эльза. — Эхо, — отвечает Макс, но его тон слишком жёсткий, чтобы быть уверенным. — Не эхо... — пробормотал Франц. — Мы не одни здесь. Именно в этот момент свет лампы на секунду моргает, а затем слышится отчётливый скрежет, будто кто-то медленно проводит по металлу чем-то острым. Эльза вцепляется в руку Макса: — Что это?! Макс молчит, напряжённо вслушиваясь. В свете фонарика они замечают движение вдали — неясный силуэт, который быстро скрывается за поворотом. Макс выхватывает оружие, хотя патронов у него осталось немного. — Кто бы это ни был, лучше держаться ближе ко мне, — тихо говорит он Эльзе. Франц замедляет шаги, его лицо искажено страхом. — Я же говорил... не все, кто здесь, люди... — Хватит этих басен, — резко отвечает Макс. — Держитесь рядом, мы почти на месте. Но в глубине души он чувствует, что Франц может быть прав. Подземный ход явно хранит в себе что-то большее, чем просто гнилой воздух и старые стены. В полутьме туннеля звук шёпотов и скрежет усиливается. Эхо шагов становится угрожающим, как будто кто-то неотступно следует за ними. Макс ощущает, как обстановка сгущается, словно воздух становится тяжелее. Впереди, в свете фонарика, вдруг мелькает фигура. Это кажется девушкой: её силуэт худой, почти болезненный, одежда из дорогих тканей, но разодранная и запачканная. Макс и Эльза замирают, а Франц невольно делает шаг назад, выронив свой костыль. — Кто... это? — Эльза не может скрыть тревожного шёпота. Макс крепче сжимает оружие. — Оставайся за мной. Девушка-мутант оборачивается, её лицо скрыто за спутанными волосами, но в свете видно, что её кожа изуродована странными наростами, напоминающими хрустальные образования. Глаза светятся тусклым голубоватым светом. Она не издаёт ни звука, только медленно пятится назад, словно наблюдая за ними. Макс поворачивается к Францу, его голос полный гнева: — Ну спасибо, что привел нас сюда! Франц судорожно пытается оправдаться: — Это был единственный путь, где не должно было быть Кардиналов. Я... я не знал, что тут остались они... — Кто "они"? — холодно спрашивает Макс. Франц опускает глаза: — Прокажённые... Те, кто выжил после катастрофы в карантинной зоне. Их тела и разум... изменились. Эльза потрясённо смотрит на мутантку, которая, услышав шёпот, издаёт странный горловой звук, почти плач, и внезапно исчезает в одной из боковых дверей туннеля. — Нам нужно вернуться, — говорит Эльза, в голосе паника. Макс кивает на обвал сзади. Наверняка туда уже прибежали Кардиналы. — Вернуться некуда. Они продолжают путь, но теперь каждый шаг даётся с трудом. Франц нервно водит фонарём по сторонам, словно боится, что за каждым углом что-то притаилось. Внезапно слышится шорох и звук скрежета когтей по металлу. Из бокового коридора выпрыгивает ещё одно существо, но на этот раз оно явно настроено агрессивно. Оно больше напоминает зверя, чем человека: его конечности вытянуты, кожа покрыта ярко светящимися наростами, а изогнутые когти выглядят так, будто они сделаны из острого стекла. Макс без раздумий стреляет, но тварь, словно не чувствуя боли, бросается на него. Он уворачивается в последний момент, толкая Эльзу в сторону, чтобы её не задело. — Беги! — кричит он ей, пытаясь прицелиться вновь. Эльза отказывается оставлять его и пытается помочь, пока Франц забивается в угол, испуганно смотря на всё происходящее. Максу удаётся подстрелить мутанта в голову, и он падает с глухим стуком. Эльза, тяжело дыша, смотрит на труп, который быстро начинает издавать слабое голубое свечение, а затем распадается, оставляя после себя лишь пыль и кристаллические обломки. — Что это? — дрожащим голосом спрашивает она. Макс мрачно отвечает: — Результат экспериментов Рейха. То, что они не хотят показывать даже Фюреру и Гиммлеру. Они продолжают путь, но атмосфера становится всё более напряжённой. Впереди туннель расширяется, открывая огромный зал, где видно, что когда-то было множество людей. Некоторые тела застыли в неестественных позах, словно замороженные в момент превращения. — Это... было карантинное убежище? — тихо спрашивает Эльза. Франц, сжав зубы, отвечает: — Это то, что они называют "чисткой". Они создали эти штуки... чтобы остановить тех, кто пытался бежать из зоны. Макс бросает на него холодный взгляд: — И ты привёл нас сюда. Франц открывает рот, чтобы оправдаться, но внезапно они слышат всё более близкий звук шагов. Это не просто один мутант — их несколько, и они быстро приближаются. Макс смотрит на Эльзу и твёрдо говорит: — Когда я скажу, беги. И не оглядывайся. За ними побежала целая толпа мутантов, которые словно голодные собаки бежали за ними. Макс отстреливался, но в конце концов решил просто бежать с остальными, ибо патроны надо было экономить. Когда они наконец вырываются из туннеля, под ногами ещё звучат эхом отдалённые крики прокажённых. Макс, тяжело дыша, садится на бетонный выступ, быстро проверяя оружие и осматривая Франца. — Хреновый тоннель, скажу тебе так — саркастично говорит он, откидывая влажные волосы со лба. Франц, всё ещё испуганный, нервно гладит затылок: — Согласен Макс тяжело вздыхает, переводя взгляд на Эльзу, которая напряжённо сидит неподалёку, сжимая свою брошь. — Так, что дальше? — бросает он. Франц замолкает, его взгляд мечется между Максом и тоннелем, из которого они только что выбежали. — Ну... мы могли бы пойти через карантинную зону, — тихо говорит он. Макс резко поворачивается к нему: — Ты издеваешься? После того, что мы только что видели? Франц поднял руки, словно защищаясь: — Слушай, я просто говорю, это единственный путь, если мы не хотим идти через деревню. Эльза наконец подаёт голос: — А что не так с деревней? Франц замялся, избегая смотреть ей в глаза. — Там... обосновалась банда "Зайцев". Макс хмыкает, поднимая бровь: — "Зайцы"? Ты серьёзно? Что дальше, банды "Ёжиков" и "Белок"? Франц не разделяет шутки и холодно смотрит на Макса: — Если бы это было так, ты бы не смеялся. Они не такие смешные, как это звучит. Макс, нахмурившись, откидывается назад: — И кто они? Франц, понизив голос, говорит: — Банда, которая раньше была просто мелкими контрабандистами, но потом... что-то пошло не так. После одного из рейдов они захватили целый посёлок и держат его в страхе. У них свои порядки, свои законы. Они называют себя "Зайцами", но это, скорее, издёвка над теми, кто пытается убежать от них. Макс прищуривается: — Впервые слышу о них. Франц качает головой: — А про них мало кто знает. "Зайцы" не связаны ни с теми, ни с другими. У них свои правила. И, Макс... — он сглатывает, — лучше туда не идти. Эльза смотрит на Франца, а потом на Макса: — Так у нас что, выбор между мутантами и этими... "Зайцами"? Макс молча проводит рукой по лицу, вздыхая. — Отлично. Просто идеально. Он поднимается, берёт оружие, проверяет оставшиеся патроны и говорит: — Значит, идём через деревню. Лучше иметь дело с людьми, чем с тем, что мы оставили в тоннеле. Франц открывает рот, чтобы возразить, но, заметив взгляд Макса, осекается. Эльза встаёт, пытаясь скрыть дрожь в голосе: — И что, просто пройдём через деревню и надеемся, что они нас не заметят? Макс мрачно улыбается: — Если заметят, будем надеяться, что они такие же страшные, как их название. Франц качает головой, шёпотом произнося: — Ты даже не представляешь, во что ввязываешься. Макс, Эльза и Франц продолжают свой путь по тоннелям, ожидая нападения прокаженных. Франц выглядит напряжённым, руки дрожат, словно он решает, стоит ли ему продолжать идти. — Знаете что? — говорит он, делая шаг назад. — Я... не могу. Макс хмурится: — Что значит "не могу"? Франц пожимает плечами, стараясь избегать взгляда Эльзы: — Это не моё дело. "Зайцы", карантинная зона... Вы дальше сами справитесь. Эльза смотрит на него с тревогой: — Франц, мы не можем тебя тут бросить! А если что-то случится? Он отворачивается, нервно гладя ладонью шею: — Я справлюсь. Знаю, как выйти. У меня есть другие планы. — Какие такие "другие планы"? — подозрительно спрашивает Макс. — Вы идите дальше, а я возвращаюсь. Я лучше уж обратно вернусь... Да... Макс поджимает губы, но ничего не говорит. Эльза пытается подойти ближе, обеспокоенная: — Франц... Ты уверен? Он наконец смотрит на неё, пытаясь улыбнуться: — Да, уверен. Не волнуйтесь. Но когда они разворачиваются и уходят, Франц резко теряет маску уверенности. Он осматривается, проверяя, что никого рядом нет, и быстро направляется к небольшому, почти незаметному входу в старый канализационный тоннель.

***

Франц выходит из скрытого прохода в одном из пустырей за окраиной города. Там его уже ждут несколько человек в тёмных костюмах, которые выглядят неестественно чистыми для этого района. Один из них — невысокий мужчина с хищным взглядом и холодным выражением лица. — Ну что, Франц, — спокойно произносит японец, даже не поднимая глаз от блокнота, в котором что-то записывает. — Как всё прошло? Франц сглатывает, чувствуя, как пот выступает на лбу: — Они пошли в деревню. Как вы и сказали. — Она с ним? — мужчина наконец поднимает взгляд, а его глаза блестят опасной заинтересованностью. — Да, — кивает Франц, нервно переводя взгляд. — Я сделал всё, как вы просили. Японец не проявляет ни радости, ни разочарования, просто кивает своему напарнику. Тот достаёт из кармана пачку денег и кидает её Францу. — Ты молодец. Мы доложим начальству, — произносит японец. — Ты понимаешь, что если хоть что-то пошло не так... Или с девушкой что-то случится... Франц торопливо кивает: — Всё было идеально. Она даже не подозревает. Японец недовольно хмыкает, словно что-то обдумывает, а затем смотрит на Франца с холодной отстранённостью. — Хорошо. Теперь проваливай. Франц пытается сказать что-то ещё, но второй агент, высокий и массивный, делает шаг вперёд, давая понять, что разговор окончен. Франц спешно уходит, оглядываясь через плечо, пока агенты продолжают стоять на месте, бесшумно обсуждая дальнейшие действия. После того как Франц скрылся за углом, японцы продолжили стоять на пустыре. Японец с острыми чертами лица, взглянул на своего напарника: — Ты уверен, что это хороший план? Этот парень... не кажется мне надёжным. Мужчина хмыкнул, опираясь на крышу чёрного автомобиля: — Он свою часть выполнил. Более он нам не нужен Он открыл дверцу машины, взял трубку со стационарного телефона в машине и набрал номер. Его напарник внимательно осматривал улицу, проверяя, нет ли рядом лишних глаз или ушей. Мужчина приложил телефон к уху. Через несколько секунд раздался ровный голос на японском: — Такабэ слушает. — Докладываю, цель направляется в деревню, — сухо произнёс агент, глядя на пустую улицу. — Отлично. Держитесь в тени. Вмешиваться пока не стоит. — Понял. — И помните: присутствие японских агентов в этом районе может вызвать ненужные вопросы. Если вас заметят, наше положение может усугубиться. — Разумеется, господин Такабэ. Агент положил трубку. Напарник, прислонившийся к капоту, поднял бровь: — И что дальше? — Ждём распоряжений, — коротко ответил первый. Мужчина снова обвёл взглядом пустырь. Тёмные очки скрывали его глаза, но выражение лица было напряжённым: — Немцы — не идиоты. Если засветимся, даже господин Такабэ не сможет нас вытащить. — Поэтому мы и держимся в тени, — отрезал первый, явно раздражённый этой ремаркой. Они оба замолчали, внимательно прислушиваясь к звукам вокруг. Их машина оставалась единственным движением в этом заброшенном районе, скрытым от посторонних глаз, но не от их подозрительных мыслей.

***

Макс и Эльза шли по узкому тоннелю, стены которого покрывала сырость, а свет фонарика едва справлялся с густой темнотой. Эльза время от времени оглядывалась назад, словно боялась, что Франц внезапно появится снова. — Он справится, — вдруг сказал Макс, заметив её беспокойство. — А если нет? — тихо возразила Эльза. — Он ведь остался один. Макс хмыкнул: — Это его проблема. Не наша уж точно. Эльза прикусила губу, но решила не спорить. Они подошли к старому деревянному мостику, который, казалось, вот-вот развалится. Доски под ногами громко скрипели, а внизу слышалось тихое журчание воды. — Осторожно, — предупредил Макс, переходя первым. Эльза шла следом, пытаясь ступать как можно легче. Внезапно одна из досок под её ногой хрустнула и треснула. Она вздрогнула, сделала резкое движение, но этим только ухудшила положение. Доски начали с грохотом осыпаться, мост пошёл ходуном. — Чёрт! Беги! — крикнул Макс, резко обернувшись. Они оба рванули вперёд, едва успев пересечь мост перед тем, как он окончательно рухнул вниз. Эльза упала на колени, тяжело дыша, а Макс оглянулся на обломки. — Отлично, теперь назад пути точно нет, — пробормотал он. Эльза поднялась, стряхивая пыль с одежды, и попыталась найти хоть какой-то позитив в ситуации: — Ну... зато теперь прокажённые не смогут пойти за нами. Макс посмотрел на неё с прищуром, как будто обдумывая её слова, затем невольно усмехнулся: — А ты попробуй ещё раз. Может, получится смешнее. — Ты о чём? — спросила она, явно не понимая, куда он клонит. — Я о шутках. Если уж пытаешься, то хотя бы учись сарказмировать как следует, — сказал Макс, двигаясь дальше по тоннелю. Эльза засмущалась, но, следуя за ним, бросила: — Вот уж спасибо, мистер знаток сарказма. Макс лишь коротко хмыкнул, но в его тоне слышалась не насмешка, а скорее редкое одобрение. Преодолев последние метры сырого и мрачного тоннеля, Макс и Эльза заметили, что его облик начал меняться. Каменные стены сменились деревянными подпорками, а воздух наполнился запахом влажной земли и старого дерева. Всё вокруг напоминало заброшенную шахту. В конце тоннеля перед ними возникла массивная деревянная ограда, которая перекрывала путь. — Кажется, это наша остановка, — сказал Макс, подходя ближе. Он с силой ударил плечом по деревянной стене. Ограда с треском поддалась, а Макс рухнул вперёд вместе с обломками. — Всё в порядке? — Эльза обеспокоенно шагнула к нему. — Конечно. Просто хотел протестировать прочность дерева, — пробормотал Макс, поднимаясь и стряхивая с себя пыль. — Говорил же тебе: учись сарказму. Эльза усмехнулась, но её внимание быстро переключилось на вид, который открылся перед ними. Они оказались за пределами Нового Бранденбурга. Местность называлась Верхняя Лужица — район, расположенный между современными Германией, Польшей и Чехией. Это была территория, когда-то известная своими лесами, холмами и маленькими деревушками. Эльза застыла, поражённая тем, что предстало её глазам. Перед ними раскинулся широкий, залитый мягким светом заката ландшафт. Вдалеке виднелись холмы, покрытые густыми лесами, среди которых выделялись разрушенные башни старых замков. Луга сверкали росой, словно покрытые бесчисленными драгоценными камнями. — Это... невероятно, — прошептала она, забыв обо всём. Макс остановился рядом и посмотрел на неё. — Давно не видела ничего такого, да? — спросил он с лёгкой улыбкой. Эльза кивнула, её глаза наполнились чем-то вроде трепетного удивления. — Я думала, что всё это уже давно исчезло... Такое не увидишь внутри города. — Ну, теперь ты знаешь, что за стенами есть мир, — сказал Макс, поправляя ремень с оружием. — Но не расслабляйся. Эта красота может быть обманчива. Эльза хотела ответить, но её внимание привлекли бабочки, взлетевшие из травы у её ног. Они были такими же голубыми, как те, что вели её раньше. — Они снова здесь, — прошептала она. Макс огляделся, но не придал им значения. — Может, и к лучшему, — сказал он. — Нам нужно двигаться. Здесь, как бы красиво ни было, тоже может быть опасно. Эльза неохотно оторвалась от вида, но всё равно продолжала оглядываться, словно стараясь запомнить каждую деталь этого момента. Макс и Эльза продолжили путь по узкой тропинке, которая извивалась среди высокой травы и уходила к небольшому ручью. Вода в ручье была прозрачной, с камнями на дне, будто украшенными тонкими нитями водорослей. Солнечные лучи играли на поверхности, отражаясь блестящими искрами. Эльза остановилась у берега и, присев на корточки, опустила руку в воду. Она медленно провела пальцами по поверхности, создавая небольшие круги. — Холодная, — сказала она, тихо улыбнувшись. — Как и всё вокруг в это время года, — отозвался Макс, стоя неподалёку и наблюдая за ней. Эльза на мгновение застыла, глядя, как вода уносит её отражение. — Это странно, — проговорила она задумчиво. — Природа... такая настоящая. Я всегда читала про неё, но никогда не видела. Только стены, лаборатории... и этот серый город. Макс подошёл ближе, глядя на ручей. — Понимаю, — сказал он, опуская руку в карман. — Сам давно её не видел. Кажется, целую вечность. Эльза подняла голову, удивлённо глядя на него. — Ты ведь много где был, да? Макс усмехнулся. — Был. Но это не значит, что всегда мог любоваться видами. Чаще приходилось смотреть в прицел или искать место, чтобы укрыться. Эльза снова опустила взгляд на воду, но её улыбка поблекла. — Знаешь, иногда мне кажется, что всё, что нас окружает, — это что-то далёкое и недостижимое. Как будто мир — это не место для людей, а мы просто временные гости. Макс присел на корточки рядом с ней, ненадолго взглянув на её лицо. — Возможно, ты права, — сказал он. — Но даже гости иногда могут насладиться видом. Он поднял взгляд на небо, где облака медленно плыли по ветру. — У нас с тобой сейчас есть только это, — добавил он. — Так что, может, стоит ценить, пока не отобрали? Эльза тихо кивнула и снова коснулась воды. Её пальцы замерли, когда рядом проплыла маленькая рыбка. Она смотрела на неё с трепетом, будто боялась вспугнуть. — Это так просто и... красиво, — прошептала она. Макс молча встал, давая ей ещё минуту, прежде чем продолжить путь. Когда они продолжили путь, тропинка начала меняться. Деревья становились всё гуще, их ветви нависали, словно стараясь преградить дорогу. Под ногами уже не было мягкой земли — тропа покрылась камнями и корнями, которые путались под ногами, словно намекая, что сюда лучше не ходить. Вскоре Макс и Эльза вышли к небольшой поляне, где их взгляд привлекла странная конструкция — криво сколоченный деревянный знак с вырезанным гербом. Это был заяц, но не милый лесной зверёк: его глаза были пустыми дырами, а пасть — оскаленной, с острыми зубами. Под гербом, привязанным проволокой, висел человеческий труп. Руки его были скручены, ноги искалечены, и одежда была вся в грязи и крови. На груди висела табличка, вырезанная из грубой доски. На ней большими, грубо выжженными буквами было написано: "Зайди — не выйдешь. За нашим лесом — только смерть." Макс остановился, всматриваясь в табличку. Его взгляд стал холодным, и он слегка хмыкнул, опираясь рукой на дерево. — Франц всё-таки не шутил, — бросил он спокойно. — Гостеприимство у этих зайцев, конечно, своёобразное. Эльза, прикрывая рот рукой, отошла чуть в сторону, стараясь не смотреть на тело. — Это отвратительно... Как кто-то может такое сделать? — Такие вещи делают не люди, а звери, — ответил Макс, глядя на знак. — И судя по всему, здесь зверей хватает. Эльза поёжилась, оглядываясь, словно опасаясь, что кто-то наблюдает за ними из-за деревьев. — Ты уверен, что нам стоит идти туда? — У нас нет другого выхода, — сказал Макс. Он повернулся к Эльзе, пытаясь выглядеть уверенным. — Главное — не давать им повода. Если будем осторожны, может, и проскочим. Он не добавил, что даже сам в этом сомневался. Но выбора действительно не было. Когда они двинулись дальше, в лесу начали проступать признаки человеческой деятельности. Появились полуразрушенные заборы, покосившиеся дома, словно брошенные, но всё ещё хранящие следы былой жизни. Эльза замедлила шаг, заметив, что Макс вдруг остановился. Она проследила за его взглядом и замерла: на вершине небольшого холма, среди кустарников и низкорослых деревьев, стояли фигуры. Их было трое, и все они носили чёрные маски, стилизованные под головы зайцев. Один из них был в грязной, потрёпанной форме Вермахта, другие двое выглядели как классические бандиты: куртки из чёрной кожи, потёртые штаны, у одного через плечо болтался обрез. Они молча смотрели на путников, как охотники, высматривающие дичь. Один из них, тот, что стоял в центре, поднял руку и сделал какой-то знак — словно махнул кому-то за пределами их поля зрения. После этого они спокойно повернулись и исчезли в лесу, оставив за собой гнетущую тишину. Макс нахмурился, проводив их взглядом. Он чувствовал, что этот молчаливый обмен взглядами только что поставил их в чёрный список. — Нам лучше поторопиться, — сказал он сухо, приглушая голос. Эльза, пытаясь разрядить обстановку, усмехнулась: — Слушай, они будто из какой-то сказки выскочили. "Зайцы в лесу"? Кажется, в одной из детских книжек были такие... — Да, но в сказках зайцы обычно не носят форму Вермахта, — перебил её Макс. — И уж точно не смотрят так, будто решают, как лучше тебя убить. Он пошёл дальше, ещё крепче сжав рукоять оружия, спрятанного в кармане. Эльза шла рядом, чувствуя, что её шутка потерпела неудачу. — Тебе надо учиться шутить, — добавил он, не оборачиваясь. — Да я уже поняла, — тихо пробормотала Эльза, но её взгляд всё время скользил назад, на тот холм, где стояли фигуры. Ей казалось, что они всё ещё где-то рядом.

***

На другом холме, чуть дальше от деревни, двое наблюдателей устроились в тени старого дуба. Кот водил биноклем по тропинке, где исчезли Макс и Эльза, едва различимые среди низких зарослей. Его тонкие губы поджались в раздражении. — Итак, лес, — холодно протянул он, опуская бинокль и передавая его Лисе. Она, сидя на камне с абсолютным спокойствием, не спешила забрать прибор. Вместо этого Лиса лишь слегка улыбнулась, глядя в сторону. — Лес, — повторила она, с таким самодовольным тоном, что Вильгельм едва сдержал раздражённый стон. — Ты могла бы хотя бы притвориться, что не получаешь от этого удовольствие, — буркнул он, перекладывая бинокль на колени. Лиса, наконец, взяла бинокль и приложила его к глазам. Несколько секунд она молчала, наблюдая за тропинкой. — Притворяться не в моих привычках, брат, — сказала она с тоном, который ещё больше подчеркнул её превосходство. — Особенно когда мои предположения оказываются верными. — Дважды подряд, — сухо добавил Кот, бросив взгляд на свою записную книжку, где в колонке «Карантинный район» теперь стоял зачёркнутый крест. — Дважды подряд, — подтвердила она, опуская бинокль и улыбаясь шире. — Может быть, пора признать, что моя интуиция имеет преимущество над твоим анализом? Кот фыркнул и резко захлопнул записную книжку. — Интуиция — это всего лишь научное наблюдение, которым никто не удосужился поделиться, — огрызнулся он. Лиса рассмеялась. — Ты ведь знаешь, что это не так, — парировала она, сложив бинокль. — Но я не стану спорить. У нас есть дела поважнее. — Например, как выжить среди этих... зайцев, — проворчал он, бросая взгляд на скрытую деревню вдалеке. — Даже они видят нас как чужаков. — Разумеется, видят, — спокойно ответила Лиса, доставая небольшой пистолет из сумки. Она проверила его с таким видом, словно это был музейный экспонат, и сунула обратно. — Но нас никто не воспринимает всерьёз. Мы не герои, брат, мы теоретики и наблюдатели. — До тех пор, пока не понадобятся практические действия, — заметил Кот, доставая из-за пояса небольшой нож. Лиса кивнула, убирая волосы за ухо. — Согласна. Пожалуй, время для теории подходит к концу. — Она поднялась с камня, оправив свой длинный плащ. — Пора дать о себе знать. Кот вздохнул, встал и накинул сумку на плечо. — Вопрос только в том, что именно мы хотим им сказать, — пробормотал он, направляясь за сестрой к тропе. Лиса обернулась через плечо и бросила ему загадочный взгляд. — Разумеется, правду, — ответила она с загадочной улыбкой, прежде чем скрыться в зарослях.