Темный Раскол

"Судьбы могут идти параллельно, но им уготовано однажды встретиться."

— Антуан де Сент-Экзюпери

Ночь, 6-ое сентября, 1958 год

На улице царила сырость и холод. Ночь окутала Старый Бранденбург плотным туманом, пряча силуэты домов и редких прохожих. Лишь тусклый свет уличных фонарей пробивался сквозь молочно-белую пелену, отбрасывая неровные отблески на мокрую мостовую. Воздух был пропитан запахом дождя и дыма от печей, работавших в домах. Макс сидел за дальним столиком небольшого кафе, затерянного в переулке неподалёку от центральной площади. В заведении было малолюдно: пара мужчин о чём-то спорили у стойки, а официантка, не скрывая скуки, протирала столы. Звон посуды и глухие голоса создавали фон, который не мешал размышлениям. Он пристально смотрел на стакан с чёрным кофе, который уже давно остыл, но даже не сделал попытки отпить. Взгляд его был рассеянным, мысли уносили его далеко от уютного полумрака кафе. Завтрашнее нападение на колонну занимало всё его внимание. Сопротивление считало эту операцию приоритетной: груз, который колонна перевозила, мог быть связан с исследованиями Шварцкристаллов. Важность уничтожения транспорта не вызывала вопросов, но тревога не отпускала Макса. "Что они перевозят?" — спрашивал он себя снова и снова. Доклад, который они получили, был скудным: "Объект связан с проектом. Высокий приоритет. Захватить или уничтожить". Ни имени, ни деталей, лишь неопределённое "что-то". Макс привык к отсутствию информации, но сейчас он чувствовал, что ситуация требует большего. Возможно, он беспокоился напрасно, но интуиция подсказывала, что в этой операции всё пойдёт не по плану. Он вспомнил, как Бернард обсуждал подготовку: «У нас мало времени. Эта колонна — наша цель. Никаких компромиссов». Слова главы сопротивления были резкими, но Макс знал, что это было вызвано не только уверенностью. Бернард сам выглядел нервным, его руки дрожали, когда он рисовал маршрут нападения. Он выделил Максу несколько людей и они потратил целый день на изучение маршрута. Где выгодно занять позицию? Как заблокировать проезд? Сколько нужно людей и какое оружие потребуется? Макс ни раз проворачивал такие операции, но ему эта затея не нравилась. Бернард всегда был против каких-то прямых нападений на колонны, а тут... Он получил, якобы от своего информатора, важную информацию о перевозке важного груза. И его нужно срочно перехватить. Макс вздознул. Он машинально достал из кармана серебряные карманные часы, подарок жены. Они оказались холодными на ощупь, как будто отражали его внутреннее состояние. Он открыл крышку, но смотреть на циферблат не стал. Вместо этого воспоминания нахлынули потоком: война, потери, ошибки. Он ненавидел Шварцкристаллы. Всё, что с ними было связано, приносило лишь боль и смерть. Он знал это слишком хорошо. Мысль о возможных жертвах завтрашней операции не давала покоя. Молодые ребята, не знающие, как правильно держать оружие, окажутся на передовой. И ради чего? Ради уничтожения чего-то, о чём никто толком не знает? "Нет права на сомнения,"— напомнил он себе. Но внутренний голос продолжал противоречить: "А если ошибаемся? А если то, что перевозят, опаснее, чем мы представляем?" Макс поднял взгляд на улицу через запотевшее стекло. В тумане мелькнула тень, но он тут же понял, что это всего лишь прохожий. Воспоминания и паранойя давно научили его видеть угрозу в каждом движении. "Завтра всё решится,"— подумал он. Заведение ожило на мгновение, когда к столу Макса подошла Лена — официантка, работающая здесь до полуночи. Молодая девушка лет двадцати двух, с мягкими чертами лица и коротко стрижеными светлыми волосами, напоминала луч света в этом тусклом месте. На ней было стандартное платье официантки — чёрное с белым фартуком, аккуратно выглаженное. Она всегда старалась выглядеть опрятно, даже к концу долгой смены, хотя глаза её выдавали усталость. — Кофе совсем остыл, — заметила она, легонько кивая на его кружку — Может, принести свежий? Или чего-нибудь покрепче? Её голос был мягким, дружелюбным, но Макс заметил легкую дрожь в её руках, когда она убирала пустую сахарницу. Она волновалась. Макс поднял взгляд, встречаясь с её глазами. Они были цвета карие, искренними, и это заставило его почувствовать лёгкий укол вины. Лена не просто предлагала услугу, она искала повод поговорить, протянуть к нему ниточку общения. Это было не в первый раз. Она давно пыталась завести с ним разговоры, спрашивала, как его дела, пыталась ненавязчиво узнать больше о его жизни. — Спасибо, не нужно, — отозвался он спокойно, но сдержанно. Его голос прозвучал ровно, без намёка на резкость. Лена слегка улыбнулась, словно надеялась, что он передумает. — Знаете, вы часто сюда заходите, но никогда не задерживаетесь. Всё бегаете куда-то, — она слегка наклонилась к нему, пытаясь встретить его взгляд. — Может, хотя бы сегодня позволите себе немного отдохнуть? Макс на мгновение отвёл глаза, чтобы не видеть её надежды. Он знал, что её намерения искренни, и не хотел ранить её чувства. Но и позволить себе даже намёк на близость — особенно сейчас, накануне операции — он не мог. — Лена, — произнёс он тихо, используя её имя, как будто это придаст словам больше веса. — Ты хорошая девушка. Но я — не тот человек, с кем стоит пытаться общаться. — Почему вы так говорите? — её голос прозвучал чуть громче, чем она, вероятно, планировала. — Я же вижу, вы... хороший человек. Просто не хотите это показать. Макс чуть нахмурился, но быстро взял себя в руки. Он не хотел её обижать. Вздохнув, он попытался мягко закончить разговор: — Это не так просто. У меня слишком много тени за спиной. И я не хочу, чтобы кто-то пострадал из-за того, что приблизится ко мне. Лена молчала несколько секунд, словно переваривала его слова. В её глазах мелькнула грусть, но она всё ещё пыталась держать улыбку. — Если вы когда-нибудь передумаете... — она хотела сказать что-то ещё, но остановилась. Вместо этого лишь кивнула и быстро добавила: — Я пойду работать. Макс смотрел, как она возвращается к стойке, её шаги казались чуть более тяжёлыми, чем прежде. Он знал, что поступил правильно, но это не делало ситуацию менее горькой. Оставив монеты на столе, он поднялся, бросив взгляд на Лену, которая старательно отворачивалась, делая вид, что чем-то занята. "Может, в другой жизни, Лена," — подумал он про себя и вышел в туманную ночь, чувствуя, как одиночество вновь обрушивается на него всей своей тяжестью. Он вышел на улицу и закурил. Ночной туман окутывал улицы Старого Бранденбурга густой завесой, скрывая обветшалые фасады домов, покрытых копотью и грязью. Район напоминал призрак своей некогда оживлённой жизни. Тесно прижатые друг к другу здания казались нагромождением кирпичных и бетонных кубов, соединённых спутанным хаосом проводов и трубопроводов. Над крышами домов клубился дым, струясь из ржавых металлических дымоходов, выдавая работу многочисленных мастерских и маленьких заводов, которые ещё пытались держаться на плаву. На узких улочках пахло маслом, металлом и влажной землёй. Гул дизельных генераторов, работающих круглосуточно, создавал фон, который порой перекрывался стуком молотков или шипением пара. Дети, босые и в латаной одежде, перебегали дорогу, уворачиваясь от редких машин — тяжёлых, угловатых грузовиков с выбоинами в кузовах и копотью на стёклах. Макс брёл вдоль улицы, стараясь держаться в тени, но в этом районе никто особо не обращал внимания на одиночных прохожих. Здесь каждый был занят своим выживанием. Свет фонарей здесь был слабым и тусклым, и даже рекламные вывески — редкость в Старом Бранденбурге — были облезлыми, кое-где искрящимися проводами. На перекрёстке он остановился и прислонился к холодной стене старого здания. Его мысли вновь возвращались к завтрашнему дню. "Колонна пройдёт через северный район," — напомнил он себе, мысленно перебирая карту - "Мы должны быть там, когда они окажутся в ловушке. Если мы облажаемся, то нам конец." Но тревога Макса была глубже, чем просто страх перед неудачей. Он понимал, что груз, который перевозят, важен, слишком важен, чтобы его просто уничтожить. "Почему Бернард так боится, что это доберётся до столицы? Что он знает, чего не знаю я?" Он поднял глаза и посмотрел на трубу, из которой клубился чёрный дым. Над ней возвышалась конструкция из металлических опор и антенн, светившаяся редкими огоньками. В таких местах технологии смешивались с безысходностью. Старые дизельные машины стояли рядом с более современными устройствами, которые казались чужаками в этом мрачном месте. На углу улицы он заметил автоматическую почтовую станцию: блестящий металлический цилиндр с надписью "Электропочта Бранденбурга". Она выделялась на фоне обшарпанных стен, словно пришла из другой эпохи. Возле небольшой мастерской стоял робот-погрузчик, выглядевший так, будто он пережил две войны: облупившаяся краска, ржавчина на клёпаных панелях, но он всё ещё мог двигаться, неуклюже перекатываясь на гусеницах. На его боку кто-то нарисовал грубую карикатуру, изображавшую местного чиновника. Макс прошёл мимо, мельком глянув на фигуру человека, сидящего под фонарём. Это был мужчина в возрасте, который ковырял что-то в моторе странного устройства — наполовину велосипеда, наполовину мотора. "Живут, как могут" — подумал Макс, ощущая лёгкое чувство вины. Он знал, что для многих этот район — ловушка, из которой не выбраться. Он же мог уйти. Но куда бы он ни шёл, его прошлое следовало за ним. Его мысли вернулись к Шварцкристаллам. Он уже видел их в действии. Уничтожение деревень, смерти людей, которые просто оказались не в том месте и не в то время. Это не могло продолжаться. Он остановился у витрины заброшенного магазина. Стекло было треснувшим, и за ним он разглядел только остатки когда-то яркого ассортимента. "Мы перехватим груз" — напомнил он себе. — "Или уничтожим его. Любой ценой." И всё же в глубине души он понимал, что завтра, возможно, он не только уничтожит груз, но и станет причиной гибели ещё нескольких невинных людей. Это преследовало его. Макс закрыл глаза и стиснул челюсти. "Если не мы, то никто." Макс свернул в узкий переулок, пытаясь сократить путь через лабиринт Старого Бранденбурга. Здесь запахи масла и дыма уступали место чему-то более гнилому — смесью сырости и мусора. Тусклый свет фонаря, едва пробивающийся сквозь туман, освещал группу людей. Пройдя чуть дальше, он увиде как трое Кардиналов окружили мужчину. Тот сидел на земле, прижимая к себе сумку, и молил о пощаде. — Платишь нам или тебе конец, — раздался низкий голос одного из Кардиналов. Его массивная фигура отбрасывала длинную тень на мокрую брусчатку. Макс замедлил шаг, пытаясь не привлекать к себе внимания. Не хватало ему под конец дня связываться с этими дебилами, ещё и руки марать. "Только бы не заметили" — пронеслось у него в голове. Но слишком поздно. Один из них обернулся, его взгляд остановился на Максе. Лицо этого человека сразу напряглось. Он был моложе, худощавым, с глазами хищника. Узнать его было нетрудно: Макс столкнулся с этими парнем, когда он обманул тех Кардиналов с документами. Теперь же он ясно видел на его лице вспышку ярости. — А вот и он! — воскликнул Кардинал, указывая на Макса. — Тот самый урод с поддельными документами! Мы тебя запомнили, сучонок! Макс стиснул зубы. Его сердце замерло на мгновение, но руки инстинктивно сжались в кулаки. Он понял, что выйти из переулка мирно теперь не удастся. Кардиналы оставили свою жертву, бросив мужчину на землю, и обступили Макса. — Мы долго тебя искали, — сказал тот, что узнал его. — Думаешь, можешь играть с нами, как хочешь? Щас ты получишь за то, что обманул нас, ублюдок! Макс не стал отвечать. Он уже оценивал ситуацию: трое против одного, мало места для манёвра. Но переулок был узким, и это могло сыграть ему на руку. Первый Кардинал, массивный и медлительный, двинулся на него с поднятым кулаком. Макс шагнул в сторону, увернувшись от удара, и ответил коротким, но мощным ударом в солнечное сплетение. Мужчина захрипел, согнулся и упал на колени. — Хватайте его! — закричал второй, вынимая нож. Макс отступил на шаг, чтобы не дать им окружить себя, и схватил со стены ржавую металлическую трубу. Он отразил первый выпад ножа, заставив нападавшего отшатнуться, затем ударил по колену третьего, который пытался зайти сбоку. Раздался хруст, и Кардинал упал с криком, хватаясь за ногу. Кардинал с ножом был опытнее, он не бросался сломя голову. Макс внимательно следил за его движениями, стараясь держать трубу наготове. Нападавший сделал резкий выпад, но Макс уклонился и ударил его кулаком в лицо, сбив с ног. Тот, что узнал его, поднялся, выхватив пистолет. — Хватит играть, мудила! — прошипел он - Хана тебе! Макс мгновенно ударил трубой по руке с пистолетом. Это был рискованный ход, но он сработал: труба попала точно в цель, пистолет выпал из рук Кардинала, он схватился за руку и застонал от боли. Макс бросился вперёд, ударил его в челюсть, затем в живот. Тот упал, захрипев, но попытался подняться. Макс не стал дожидаться, пока они придут в себя. Он схватил пистолет, посмотрел на раненых противников. — Если хотите жить, забудьте, что видели меня, — бросил он холодно. Кардиналы, тяжело дыша, молчали, но их взгляды пылали ненавистью. Макс понимал, что это лишь отсрочка. Переулок ещё хранил гул драки, когда из тумана появилась фигура, заставившая Макса замереть. Высокий мужчина в чёрном пальто медленно вышел на свет тусклого фонаря. Его бледное, почти болезненное лицо выглядело неестественно спокойным, а чёрные волосы были зачесаны назад, будто бы намеренно подчёркивая строгие черты. Он двигался плавно, почти бесшумно, как тень. На плече у него висел массивный ржавый лом — вещь, которая казалась совершенно неуместной для человека с таким хрупким, утончённым видом. Но Макс чувствовал, что это не случайный аксессуар. Мужчину сопровождали двое других Кардиналов, одетых в стандартную форму, но с едва заметным страхом в глазах. Его звали Клаус фон Шпиль, но среди Кардиналов и тех, кто имел несчастье встретиться с ним, он был известен под прозвищем "Мороз". Никто точно не знал, почему ему всегда было холодно, но этот вечный озноб стал его визитной карточкой. Он носил пальто даже в тёплые дни и был известен своей бесчеловечной жестокостью. Клаус остановился, его ледяные глаза впились в Макса, изучая его, как хищник изучает добычу. — Рольф, — произнёс он ровным, почти усталым голосом, будто это имя ему было давно знакомо. Его манера речи была размеренной, сдержанной, с лёгкой ленцой, но каждое слово несло угрозу. — Ты делаешь наши встречи слишком редкими. Один из Кардиналов, тот самый, что узнал Макса, поспешил встать перед своим командиром, кивнув в сторону Макса. — Господин Шпиль, этот говнюк... Это он нас обманул с документами! Клаус поднял руку, останавливая поток слов, не отрывая взгляда от Макса. — Это была ваша проблема. Не моя.— спросил он, всё так же спокойно. — Господин, но... — Замолчи, — тихо, но резко произнёс Клаус, и Кардинал тут же замер. Клаус повернул голову, посмотрев на подчинённого так, что тот побледнел. Затем, не спеша, он опустил лом с плеча и сделал шаг вперёд. — Облажались вы. — продолжил он, по-прежнему ледяным тоном. — А теперь хочешь, чтобы я ваш прокол должен был разгребать? Кардинал начал пятиться назад, его лицо покраснело. — Я... Я просто... Клаус резко замахнулся ломом и ударил его в живот, заставив согнуться пополам и рухнуть на землю. — Никаких просто! Ты кем себя возомнил, урод?! Тот, кто пытался настучать, корчился на земле, хрипя от боли. Второй сопровождающий стоял как вкопанный, боясь даже взглянуть на Клауса. Клаус вытер лом о плащ упавшего, будто бы это был обычный ритуал, а затем вновь повернулся к Максу. — А ты, — сказал он, — продолжаешь херню творить. Сколько раз мы пересекались, Рольф? Три? Четыре? Я уже сбился со счёта. Макс не ответил, но его рука крепче сжала пистолет за спиной. Клаус, казалось, заметил это, но его это лишь позабавило. Его лицо озарила едва заметная улыбка, как у человека, который предвкушает что-то интересное. — Знаешь, я мог бы закончить всё прямо здесь, — произнёс он, лениво поднимая лом и указывая им на Макса. — Сам знаешь, отдал бы Рейху и прочее. Но... Больно толковый ты мужик. Жалко тебя в расход пускать. Он сделал шаг назад, словно давая понять, что не собирается нападать. — Ты свободен, — сказал он, убирая лом на плечо. — Пока что. Макс не двинулся с места, пока Клаус и его люди не скрылись в тумане. Он знал, что эта встреча не случайна, и что Клаус ещё сыграет свою роль. "Он играет в какую-то игру," — подумал Макс. "И я, похоже, стал её частью." Он медленно убрал пистолет и вышел из переулка, чувствуя, как холодная тяжесть взгляда Клауса всё ещё висит у него на плечах. Вскоре он без приключений добрался до своей квартиры. Макс открыл дверь своей квартиры и закрыл её, стараясь не издавать шума. Небольшая комната встретила его холодом и полумраком. Из окна тянуло сыростью осенней ночи, а слабый свет уличного фонаря едва проникал через грязное стекло. Он включил настольную лампу, бросив тёплый, но тусклый свет на стол, где лежали старые документы, карта города и пистолет, который он аккуратно положил рядом. Он снял пальто, бросив его на спинку стула, и прошёл в угол, где на стене висело треснувшее зеркало. Его взгляд зацепился за собственное отражение: усталые глаза с тенью под ними, щетина, которую он давно перестал брить, и глубокая морщина на лбу. "Кто ты теперь, Макс?"— спросил он себя мысленно. Он провёл рукой по лицу, чувствуя грубую кожу, словно пытаясь стёреть воспоминания, которые снова всплыли в голове. Его взгляд скользнул к часам на запястье. Они были единственной вещью, которую он сохранил от прошлой жизни, до войны, до боли. Механизм слегка трещал, но шёл безупречно — как будто напоминал ему, что время продолжает двигаться, даже если он сам остановился. Он вспомнил тот день.

1940 год, Берлин.

Макс вернулся домой, ему тогда дали отпуск. Его жена, Лиза, встретила его на пороге, обняв так крепко, словно боялась, что он растворится. Её глаза, светлые и полные жизни, смеялись, когда она вручила ему коробку. — Это тебе, — сказала она. — Зачем? — спросил он тогда, открывая коробку и видя блестящий корпус часов. — Чтобы ты помнил, когда возвращаться домой. Макс сжал её руку и поцеловал. Тогда он верил, что сможет вернуться, что у них ещё будет будущее. Но всё изменилось.

1943 год, Восточный фронт

Его мысли перескочили вперёд, к другому дню, который он предпочёл бы забыть. Макс тогда командовал небольшим отрядом, и они заняли деревню, где, по приказу, должны были "очистить территорию". Ему приказали быть беспощадным, но он не мог не видеть глаза тех людей — женщин, стариков, детей, которых они выгоняли из домов. -Для того, чтобы Кристаллы насытились энергией, обер-лейтенант, им нужна жертва - сказал один из офицеров, который сопровождал Макса - Командование хотело бы, чтобы вы... "Позаботились" об этом Макс ничего не ответил. Он не понимал эти штуки. Да, одним им помогли под Сталинградом и сейчас они активно наступают... Но он видел, что эти вещи делают с советскими солдатами и с его товарищами. Первые умирали самой жесткой смертью, а вторые сходили с ума или с ним происходили странные мутации. Максу это не нравилось. -Это приказ - сказал офицер, заметив сомнение Макса. Он ничего не ответил, офицер отдав честь, сел в машину и уехал со своей группой. Тогда он впервые увидел ужас не в глазах врага, а в собственных солдатах. Один из молодых парней в его отряде, всего на пару лет младше его самого, дрожал, не в силах поднять винтовку. — Это неправильно, обер-лейтенант, — прошептал тот. Макс тогда не ответил, но взгляд парня прожёг его. Он понял, что его война была не за свободу, не за честь, а за что-то грязное и бесчеловечное. Он не хотел быть частью этого безумия. Той же ночью он впервые нарушил приказ: отпустил людей и они ушли в леса. Он понимал какие последствия его могут ждать, но он не готов на такой шаг. Уж лучше под трибунал, чем это. "Я сражаюсь не за тех," — тогда это осознание ударило его так же больно, как пуля. Сейчас, глядя на своё отражение в треснувшем зеркале, Макс увидел того же человека. Но теперь его лицо стало холоднее, а глаза — пустыми. "Ты ушел оттуда, чтобы спасти себя" — пронеслось в голове - Ты сделал всё правильно. Он отвернулся от зеркала, бросил взгляд на часы и тихо прошептал: — Ты бы меня не узнала, Лиза. Он сел за стол, достал из ящика бутылку дешёвого виски, налил в стакан и сделал глоток, чувствуя, как алкоголь обжигает горло. Где-то внизу заиграла радио, передавая очередную пропагандистскую программу, но он её даже не слышал. Макс знал, что завтра будет ещё тяжелее. Но сегодня он был один на один со своими демонами — с прошлым, которое не отпускало, и будущим, которое не приносило надежды.

***

Эльза сидела на краю своей узкой кровати, внимательно складывая в небольшой чемодан скромные вещи. Белая блузка, пара тёмных юбок, один свитер и книга с пожелтевшими страницами. Остаток комнаты уже выглядел почти пустым: шкафы опустели, полки, где когда-то стояли книги и фигурки, тоже были убраны. Она старалась быть сосредоточенной, но руки дрожали. Внутри бурлили тревога и грусть. Эльза не знала точно, куда её везут, и что ждёт дальше, но чувствовала, что это — начало чего-то нового. Голова разрывалась от разных мыслей. "Что там будет со мной? Что, если я не смогу справиться с тем, чего они от меня хотят? Или хуже... что, если они поймут, что я больше не хочу быть частью этого?" Она машинально провела пальцами по браслету, который носила на запястье. Это была единственная вещь, которая оставалась с ней ещё с детства. Её мысли вернулись к отцу. Человек, который не раз рисковал собой ради неё. Который даже сейчас пытался найти способ вернуть её обратно, даже если это почти невозможно. "Он останется здесь один," — думала она, чувствуя болезненный укол в груди. — "Кто будет заботиться о нём, когда меня не будет? Он старается не показывать, но я знаю, что его сердце больше не выдержит ещё одного удара." Она провела ладонью по глазам, смахивая начинающие течь слёзы. — Папа, — тихо прошептала она, — прости меня. Незадолго до полуночи дверь её комнаты тихо открылась, и на пороге появился Отто. Его лицо было усталым, но он старался держать себя в руках. Охранник, который обычно не допускал лишних встреч, на этот раз уступил. — Это в последний раз, — бросил он, стоя за спиной Отто. — Пять минут. Эльза вскочила и кинулась обнять отца. Его руки были всё такими же сильными, но она чувствовала, как они слегка дрожат. — Эльза, — начал он, прижимая её к себе, — мне нужно кое-что тебе дать. Он разжал руки и достал из кармана небольшой бархатный футляр. Открыв его, он показал брошь в форме снежинки, инкрустированную крошечными прозрачными кристаллами, которые отражали свет, словно маленькие зеркала. — Это... твоей матери, — сказал он, с трудом подбирая слова. — Она хотела, чтобы это было у тебя, когда ты подрастешь. Думаю, что пришло время. Эльза приняла брошь, её пальцы слегка дрожали. — Она была у неё, когда я встретил её впервые, — добавил Отто. — И теперь она должна быть у тебя. Она прижала брошь к сердцу, чувствуя тепло и боль одновременно. — Папа, — тихо сказала она, — ты обещаешь, что будешь в порядке? Он улыбнулся, но в его глазах сквозила печаль. — Я справлюсь, доченька. Главное, чтобы ты была жива и не теряла себя. Эти слова будто застряли у неё в горле. Она знала, что он лжёт, но не могла сказать ничего, кроме: — Я обещаю. Когда Отто ушёл, оставив комнату ещё более пустой, Эльза снова посмотрела на брошь. Она почувствовала странное тепло, исходящее от неё, как будто кристаллы оживали. Эльза приколола брошь на воротник и села на кровать. Завтрашний день казался пугающим, но теперь она чувствовала, что её отец всё ещё с ней, даже если их пути разойдутся. У Клаузена тоже важное совещание в его просторном кабинете. Тяжёлые портьеры были задернуты, оставляя комнату в полумраке, который лишь изредка нарушал свет настольной лампы. Клаузен сидел за массивным дубовым столом, его пальцы нервно стучали по стеклянной поверхности, покрытой схемами и отчётами. Напротив него стоял Линдер — высокий, тощий, с резкими чертами лица и взглядом, который всегда искал слабости. Его белый лабораторный халат был безукоризненно чист, а руки скрещены за спиной. Позади него, чуть в тени, стояла Хайнт — молчаливая фигура с металлической маской, скрывающей её лицо. Она держалась неподвижно, как статуя, но казалось, что её напряжённое присутствие давило на Линдера. — Мы теряем время, Клаузен, — резко начал Линдер, делая шаг к столу. — Вы видели последние отчёты? Потенциал Эльзы гораздо больше, чем эти... эксперименты с разрывами. Она способна на большее! Клаузен поднял голову, его взгляд был холоден, но голос остался спокойным: — Расскажите мне, Линдер, что именно вы хотите сделать. Я устал от ваших намёков. Линдер усмехнулся, как будто Клаузен только что сказал что-то наивное. — У вас под руками сила, способная уничтожать. Мы потратили годы, чтобы вывести её способности на этот уровень. Но вы боитесь использовать её. Боитесь, что что-то пойдёт не так? Клаузен не ответил сразу, глядя в глаза учёному. — Она может создавать импульсы разрушения, способные стирать с лица земли целые объекты, — продолжил Линдер, его голос стал горячее. — Я провёл расчёты. Если её способности развивать не в направлении открытия порталов, а в направлении уничтожения, мы получим оружие, которое положит конец любым врагам. — Она — человек, Линдер, — резко ответил Клаузен. — Не забывайте об этом. Линдер фыркнул. — Человек? Она больше, чем человек. Она — проект. Вы сами назвали её "Евой". Она создана для того, чтобы стать первым шагом к новому виду. Или вы хотите сказать, что столько лет работы и ресурсов были потрачены ради... экспериментов с разрывами? — Ты говоришь слишком много, — холодно бросила Хайнт из своего угла, её голос звучал искажённо из-за маски, словно металл резал каждое слово. Линдер обернулся к ней, его взгляд был колючим. — Может, ты прекратишь шпионить за каждым моим словом, Хайнт? Или твоя работа — просто стоять здесь, как мебель? — Твоя работа — делать то, что приказно, — ответила она, не двигаясь с места, но в её голосе звучала угроза - А если ты продолжишь нести свой бред, то я с удовольствием заткну тебя. — Хватит, — прервал их Клаузен, постукивая пальцами по столу. — Линдер, ваши амбиции выходят за рамки проекта. Клаузен встал, обойдя стол и подойдя ближе к учёному. — Вы думаете, я не понимаю, на что способна Эльза? Думаете, я не знаю её ценности? Она уникальна, Линдер. Это единственный успешный проект из десятков провалов. Её способности — ключ к нашему будущему, но не таким образом, как вы предлагаете. — Вы боитесь её потерять, — бросил Линдер, его голос был почти презрительным. — Нет, — холодно ответил Клаузен. — Я боюсь потерять контроль. Разрушение — это сила, которую нельзя остановить. Ева слишком ценна, чтобы рисковать ею ради ваших фантазий. Линдер прищурился, но промолчал. — Если вы хотите продолжать работать в рамках проекта, — продолжил Клаузен, его голос стал жёстче, — вам придётся соблюдать мои правила. Линдер не успел ответить, как один из охранников вошёл в кабинет, прерывая разговор. Он что-то шепнул Клаузену на ухо, и тот нахмурился. — Линдер, я советую вам запомнить одну вещь, — сказал он, обернувшись к учёному. — Вы работаете здесь, потому что я позволяю вам это. Но переступите черту — и "Проект Ева" будет последним, о чём вы успеете подумать. Он сделал знак Хайнт, и она молча последовала за Линдером к выходу, оставив Клаузена одного в тишине. Он громко вздохнул и закрыл глаза. Завтрашний день будет сложный, но он надеялся что всё пройдет гладко. "Твои амбиции не доведут нас до добра, Линдер. Ты нас всех угробишь"

7-ое сентября, день транспортировки

В утреннем сумраке Старого Бранденбурга, Макс стоял на углу одной из тесных улочек, окружённый людьми из сопротивления. Улица была почти пустой, только редкие тени движущихся фигур выдавали, что город не спит. Сквозь лёгкую дымку туманного утра было видно, как первая звезда исчезала, уступая место серому дневному свету. Звуки пробуждающегося города начинали проникать в эту тишину: звуки механических двигателей, шорохы приближающихся шагов. Макс и его товарищи занимались подготовкой к нападению. У них было время, но каждая минута имела значение. Филлип проверял оружие, перебирая патроны и механизмы, двигаясь быстро и уверенно. — Всё нормально, — сказал Филлип, вставив патрон в винтовку и проверяя прицел. — Ну, почти. Макс прищурил глаза, заметив, как его товарищ останавливается и начинает что-то вынимать из сумки. Он понял, что что-то не так. — Что не так? — спросил Макс, даже не двигаясь с места. Филлип нервно зашаркал ногами по земле, его лицо скривилось, когда он поднял глаза. — Нам нужно что-то помощнее. Пулемет какой-нибудь - сказал он - Да и у нас патронов не так много. Макс немного напрягся. Он всегда был уверен в том, что у них есть всё необходимое для выполнения задания. — Что ты хочешь сказать? — холодно спросил Макс, его взгляд стал более настороженным. Филлип немного помолчал, ощущая напряжение в воздухе, затем вздохнул и выговорил: — Нам нужно то, что нам наши "знакомые" не продадут. И… я знаю, где его достать. Макс прищурился, недовольно наблюдая за ним. — И где мы это достанем? Мы и так скупили всё, что могли. Ты бы мог предупредить об этом! Черт возьми! Филлип замялся, но, увидев, что Макс уже начинает терять терпение, поспешил продолжить. — У меня есть источник. Он… не самый известный. Говорят, его зовут Ганс. Торговец оружием. Он может достать всё, что нам нужно. Макс нахмурился и шагнул ближе к Филиппу. Лицо его стало ещё более сосредоточенным. — Ганс? — его голос был холодным и равнодушным. — Ты хоть знаешь, кто он? Где его найти? Филлип кивнул, но его уверенность заметно пошатнулась. — Нет, я не знаю, кто он. Никто не знает. Он не входит в круг наших знакомых, но… он делает своё дело. Оружие у него всегда качественное. Люди, которые с ним работали, говорят, что он… — Филлип на секунду замолчал, словно подбирал нужные слова, — что он может достать почти всё, что угодно. Он не спрашивает лишних вопросов. Макс внимательно посмотрел на Филиппа, словно пытаясь понять, не шутит ли тот. — Ты же знаешь, что мы не работаем с теми, кого не знаем. Опасно это. Филлип немного поёрзал на месте, но всё же ответил. — Да, конечно. Но я слышал о нём. Мне рассказывали люди, которые работали с ним в прошлом. Он не тот, кто ищет славы, Макс. Он просто продаёт оружие. И, возможно, это то, что нам нужно. Макс молчал некоторое время, стараясь обдумать, что сказал Филлип. Он привык действовать в условиях, где доверие к каждому шагу и человеку играло ключевую роль. Но на Ганса никто из их группы никогда не ссылался. И это настораживало его. Он подумал о всех тех, с кем сопротивление вело дела, и не смог припомнить ни одного случая, чтобы кто-то упомянул его имя. — Слышал? — повторил Макс, качая головой. — Значит, нам нужно довериться слухам, чтобы получить оружие? Филлип посмотрел на Макса, понимая его сомнения. Он знал, как Макс воспринимает любую неопределённость. — Я знаю, Макс. Ты прав. Но если мы хотим завершить это успешно, нам нужно быть готовыми. А Ганс — это тот человек, у которого есть то, что нам нужно. Я не предлагаю рисковать, но если он действительно может помочь, мы должны попробовать. Макс, обдумывая слова Филиппа, немного расслабился, но всё ещё оставался насторожённым. — Ладно, — наконец сказал он, сдержанно кивнув. — Но если это обман, мы потеряем уйму времени. У нас нет права на ошибки. Филлип улыбнулся, видя, что Макс всё же согласился. — Ты не разочаруешься, я тебе обещаю. Макс молча посмотрел в сторону, на каменные улицы Старого Бранденбурга, и почувствовал холодный ветер, который принес угрозу грядущего дня. Всё было не так просто, как хотелось бы. Но если они смогут найти этого Ганса, возможно, это станет ключом к успешному завершению их миссии. -Вы договорились о встрече? - спросил Макс и надел шляпу -Вроде магазин какой-то - сказал Филлип - Он недалеко отсюда. Пошли. Когда Макс и Филлип подошли к месту встречи, их сразу насторожила странная атмосфера. Это была небольшая закусочная на углу, выглядящая как обычный магазин оружия или склад, но внутри всё было по-настоящему странным. Крыша была немного обрушена, а окна зашиты досками, как будто тут давно никто не жил, но запах еды, жареного мяса и резкого сигарного дыма, смешанный с запахом металла, всё же просачивался через трещины. -Магазин, а? - сказал Макс - Не похоже что-то. Всё вокруг казалось слегка нереальным, как будто эта часть города застряла во времени, и только они с Филиппом были здесь по-настоящему живыми. Внутри помещения было темно, только тусклый свет от висящих на стенах ламп создавал странные тени. Ганс ожидал их внутри. В дверях стоял мужчина, привлекавший внимание с первого взгляда. Его внешность была довольно эксцентричной: средний рост, широкие плечи и массивная фигура, с неестественно бледной кожей, не подходящей для этого места. Одна его глазница была закрыта повязкой, что придавало ему еще более угрюмый вид. Но взгляд его оставался ярким, а его улыбка — обманчиво тёплой. Он был одет в дорогой, темный пиджак, но с яркими, почти кричащими деталями — расшитыми золотыми полосками и фалдой, которая была как у старинного европейского аристократа. Макс был в недоумении. Он не знал, что думать о Гансе — этот человек с его странным поведением и внешностью определённо не вписывался в общие ожидания о том, как должен выглядеть оружейник. — О, ну и кто у нас тут! — громко произнёс Ганс, подошёл и раскрыл перед ними дверь внутрь. Его голос был ярким и немного театральным, словно он знал, как удерживать внимание. Он двигался уверенно, с грацией, почти как актёр, который никогда не забывает свою роль. — Входите, входите, не стесняйтесь! Приветствую вас в моем небольшом царстве оружия и удивительных мелочей! — он широко распахнул двери и, будто невзначай, добавил: — Надеюсь, я не испорчу вам день. Он протянул им руки: -Ганс, очень приятно - он пожимал руки то Максу, то Филлипу. Макс и Филлип обменялись взглядом и шагнули внутрь. Они представились ему, хотя им было немного не по себе. Ганс закрыл за ними дверь с каким-то театральным жестом, как будто пытаясь создать еще больше напряжения. Внутри всё было настолько же странно, как и снаружи. Пространство было заполнял огромный, невообразимо шумный и анархичный склад. Всё пространство, где, казалось, когда-то могли находиться тяжелые машины или техническое оборудование, теперь было заставлено различными предметами — стеллажи ломились от оружия, деталей для машин, научных инструментов, странных магических артефактов и, что удивляло больше всего, старинных картин и даже статуй. Тут же, среди оружия, стояли старинные реликвии, вроде искажённых фигур, чьё предназначение было трудно понять. В центре комнаты, на темном круглом столе, лежали карты, рядом с которыми висели механические части и инструменты, которые не имели явной связи с тем, что продавалось. В одном углу стояла странная витрина с металлическими блоками и элементами разорванных машин, которые могли быть отголоском более темных времён. В этом хаосе, в котором любой нормальный человек мог бы потеряться, Ганс двигался, как рыбка в воде, каждый раз достав из своего склада что-то необычное — от старинных пистолетов до предметов, которые могли бы удивить даже самых опытных военных. Макс оглядывался по сторонам, чувствуя, как его подозрительность растёт. Он не мог понять, что это за место. Все эти странные вещи, оружие, которое выглядело, как будто его забрали с разных фронтов и эпох. И главное — само поведение Ганса. — Что вы хотите? — снова спросил Ганс, теперь уже гораздо более серьёзно, словно полностью поглощённый их желанием. — Поделитесь, не стесняйтесь. Филлип снова взглянул на Макса, затем на Ганса. Его лицо было напряжённым, но он старался не показывать сомнений. — Нам нужно кое-что посерьёзнее. Оружие, которое не подвело бы нас на задании. -Конкретнее? - спросил Ганс и плюхнулся на свой стул - Посерьёзнее может быть что угодно. -Пулемет - сказал Макс. -Ох, первый раз у меня в магазине и не мелочитесь? - Ганс расплылся в улыбке - Ну, давайте посмотрим. Ганс пропал за стойкой и начал рыться в ящиках: -Так... Где оно? А, вот оно! Стоп... Нет, не это. Твою мать, надо убраться в этом сранном бардаке. Ага, вот оно! Ганс вылез из-под прилавка и вытащил MG-42. Филлип присвистнул, а Макс был удивлен, что такой раритет на чёрном рынке есть у этого парня. -Красавец, да? - спросил Ганс, поглаживая пулемёт как какого-то зверька - Я его держал для таких случаев. Наконец-то он дожадлся своего часа. Макс настороженно наблюдал за странным оружейником. Поведение Ганса, его манера говорить, эксцентричность — всё это вызывало у Макса непреодолимое чувство тревоги. Он не доверял человеку, который скрывает слишком многое и слишком много знает. Ганс, напротив, оставался расслабленным, с хитрой улыбкой, которая выглядела то дружелюбной, то пугающей. Он будто наслаждался напряжённостью, которая витала в воздухе. — Кто ты вообще такой? — резко спросил Макс, голос его звучал низко и угрожающе. — Ты явно не обычный торговец. Откуда у тебя всё это? Ганс остановился, наклонив голову набок, словно размышляя, стоит ли отвечать. Его улыбка стала ещё шире. — Кто я? О, Макс, ну это такой скучный вопрос, не находишь? — Он развёл руки в стороны, словно актёр, который только что закончил монолог. — Я просто скромный поставщик решений. Макс нахмурился. — Поставщик чего? Решений для кого? — Для всех, кто способен за них заплатить. — Ганс, казалось, искренне веселился, видя раздражение Макса. — Не усложняй. Моё дело — помогать людям в их нуждах. Какая разница, кто я, если у меня есть то, что вам нужно? Макс шагнул ближе, его взгляд был холодным. — Ты торгуешь не только оружием. Это ясно как день. Я не верю, что ты здесь просто так. Никто из сопротивления не слышал о тебе, а ты утверждаешь, что можешь достать всё, что угодно. Кто тебя покрывает? Ганс перестал улыбаться. Его лицо на мгновение стало жёстким, глаза блеснули опасным светом. — Ты, видимо, любишь задавать слишком много вопросов, дружище, — сказал он, теперь уже без всякого веселья. — Знаешь, есть такие люди, которые вечно ищут подвох. А есть те, кто просто берут, что им нужно, и уходят. Кто из них ты? Макс прищурился, почувствовав угрозу в словах Ганса. — Я из тех, кто хочет знать, с кем имеет дело, прежде чем поставить под угрозу своих людей. Он повернулся к выходу, показывая, что разговор окончен. — Эй, эй, куда же ты? — голос Ганса вдруг стал снова легким, но в нём чувствовалась сталь. — Ты так просто уйдёшь? И прежде чем Макс успел сделать шаг, в воздухе мелькнуло что-то серебристое. В стену у самого выхода с глухим стуком вонзился нож. Лезвие было идеально выровнено, и оно оказалось всего в нескольких сантиметрах от головы Макса. Макс замер. Медленно обернувшись, он увидел, как Ганс стоит в расслабленной позе, улыбаясь, будто это была просто шутка. — Ты, может, не доверяешь мне, — сказал Ганс, пожимая плечами, — но я предлагаю тебе одно. Подумай о том, что я могу сделать. И о том, что могу не сделать. Макс подошёл к ножу, выдернул его из стены и взглянул на Ганса. — Это угроза? Ганс хмыкнул, взяв нож обратно. — Нет, это предупреждение. Ты не знаешь, кто я. И знаешь что? Это к лучшему. Лучше для тебя и для всех твоих маленьких друзей. Макс пристально смотрел на него, пытаясь понять, стоит ли продолжать разговор. — Хорошо, — сказал он наконец. — Я не доверяю тебе, но выбора у нас нет. Мы пришли за оружием, значит мы его купим. Ганс наклонился ближе, почти шепотом добавив: — Вот это уже правильное решение. Теперь бери, что нужно, и проваливай, пока я не передумал. Макс решил остаться, хотя всё внутри кричало, что лучше уйти. Он чувствовал себя, как загнанный в угол зверь, но, глядя на вооружение, которое предложил Ганс, понял, что выбора нет. Сделка состоялась быстро — Филлип был больше заинтересован в результате, чем в деталях. Макс же сохранял холодный взгляд, внимательно следя за каждым движением странного торговца. Ганс, как всегда, вёл себя непринуждённо, словно эта встреча была лишь разминкой для чего-то большего. Он наслаждался своим положением, его театральность не убавилась ни на йоту. Но с каждой минутой, пока сделка продвигалась, его взгляд всё чаще задерживался на Максе. -Че ты на меня так смотришь? - спросил Макс - Я не картина. Ганс лишь загадочно улыбнулся, но ничего не ответил. Макс чувствовал, что этот чудик всё больше действует ему на нервы. Когда Макс достал деньги, чтобы рассчитаться, Ганс сделал вид, что всё идёт, как обычно. Но стоило Максу протянуть руку с платой, как Ганс внезапно её перехватил. — Подожди, подожди, — сказал он, неожиданно серьёзным голосом, полностью сменив тон. Макс удивился, но не выдернул руку. Ганс наклонился чуть ближе, сжав его запястье с неожиданной силой. — Знаешь, что я вижу? — тихо произнёс он, его улыбка снова появилась, но теперь в ней читалось нечто большее. — Я вижу человека, который не просто покупает оружие. Ты не такой, как остальные, Макс. Ты — игрок. Игрок на большой доске. И знаешь что? Мне это нравится. Макс нахмурился, его взгляд стал ледяным. — Убери руку, — спокойно сказал он, но в голосе слышалась угроза. Ганс хмыкнул и, не отпуская, продолжил: — Ты думаешь, что это одноразовая сделка? Нет, парень. У нас с тобой будет долгое сотрудничество. Не важно, хочешь ты этого или нет. Потому что такие, как ты, всегда возвращаются. Он наконец разжал пальцы, отпустив руку Макса, но всё ещё пристально смотрел ему в глаза. — Вот увидишь, Макс, ты мне ещё позвонишь. Или придёшь, — добавил он с лёгкой усмешкой, — когда в твоей жизни начнётся самое интересное. Макс отступил на шаг, его челюсти сжались. — Не рассчитывай, — бросил он, забирая пулемет, который был теперь аккуратно свёрнут в упаковку, как новогодний подарок. Ганс рассмеялся, глядя, как Макс уходит вместе с Филлипом. — Ну-ну, посмотрим! — крикнул он вдогонку, его голос эхом отразился от стен. — Не забывай, парень. Мы с тобой ещё встретимся! Макс и Филлип уже были готовы уйти, когда сзади раздался знакомый голос. — Эй, вы! Подождите минутку! — Ганс, как всегда, говорил громко, привлекая внимание. — У меня тут кое-что есть… подарок за счёт заведения. Макс и Филлип остановились. Макс обернулся, недовольно нахмурившись. — Мы ничего не обсуждали о подарках, — сухо ответил он. Но Ганс уже подошёл к ним, неся в руках странное устройство. Это был крупный автоматический инъектор из чёрного металла с тонкими золотыми линиями, напоминающими архаичные узоры, которые можно увидеть на старинных доспехах. В центре устройства находился стеклянный резервуар, заполненный мерцающим жидким кристаллом, от которого шло слабое свечение. — Та-дам! — провозгласил Ганс, поднимая устройство вверх. — Вот, что я называю «подарком с душой». Автомат выглядел, как смесь передовой технологии и древнего артефакта. На верхней части корпуса выгравирован латинский девиз: "Fide et Virtute" (Вера и Доблесть). Снизу выступали металлические рукоятки с вмонтированными контактами для прямого взаимодействия с кожей. — Это что ещё за дьявольщина? — пробормотал Филлип, настороженно глядя на устройство. Ганс ухмыльнулся. — Это сыворотка из Шварцкристаллов. Разработка лучших умов Рейха. Хотите быть сильнее, быстрее и лучше? Вот он, ваш путь! Макс шагнул вперёд, его взгляд скользнул по автомату. — Такие устройства использует только элита Вермахта. Откуда оно у тебя? — О, давай не будем об этом, — легко отмахнулся Ганс, покрутив устройство в руках. — У меня есть свои каналы. Главное не «откуда», а «зачем». — Вот как это работает, — продолжил он, нажимая небольшую кнопку сбоку. Автомат тихо зажужжал, активируя резервуар. — Ты берёшь устройство, подключаешься вот сюда, — он показал на рукоятки, — а остальное делает Шварцкристалл. Взамен ты получаешь силу, о которой только мечтать можно. — И что это за сила? — холодно спросил Макс. Ганс загадочно улыбнулся. — Инстинкты рыцаря, если хочешь. Бесстрашие, стойкость, рефлексы. В бою ты станешь машиной для убийств. Но вот в чём загвоздка: эта сыворотка работает только с избранными. Те, кто слаб духом или телом, ну… скажем так, они кончают либо мёртвыми, либо… мутировавшими. Макс и Филлип обменялись взглядами. — Мутировавшими? — переспросил Филлип. Ганс кивнул. — О, да. Бранденбург не зря славится своими легендами. Один район, о котором все молчат, полностью населен… ну, «особенными». Те, кто не выдержал, стали кем-то вроде ходячих ночных кошмаров. — И ты думаешь, я возьму это? — раздражённо спросил Макс. Ганс пожал плечами. — Ты можешь отказаться, конечно. Но, честно? Я думаю, ты выдержишь. У тебя вид человека, который прошёл через ад. Такие, как ты, не ломаются. Макс скептически посмотрел на устройство, затем снова на Ганса. — А почему такая символика? Рыцари, кресты... Это очередная попытка Рейха приписать себе чужую историю? Ганс усмехнулся, будто бы ожидал вопроса. — О, ты про это? — Он постучал пальцем по выгравированному девизу. — История гораздо сложнее, чем кажется. Это не Рейх придумал. Это они забрали. Такие устройства были найдены в одном из древних хранилищ, глубоко под землёй. Старый порядок, новые хозяева. Макс сжал челюсти. — И почему ты решил, что это устройство нужно мне? Ганс наклонился ближе, его голос стал тише. — Потому что ты — не просто боец. Ты человек, который задаёт вопросы. И мне кажется, что однажды ты найдёшь ответы. Он протянул сыворотку Максу. — Ну что, рискнёшь? Или оставишь эту штуку какому-нибудь идиоту, который не знает, с чем имеет дело? Макс долго смотрел на устройство, взвешивая все «за» и «против». Его смущала символика, риски и этот странный человек, который, казалось, знал больше, чем говорил. Но что-то подсказывало ему, что отказаться — значит потерять возможность, которая ещё сыграет важную роль в будущем. Макс долго смотрел на устройство, потом медленно протянул руку и взял его. Оно казалось холодным, почти ледяным на ощупь, и вес ощутимо отличался от того, что он ожидал. — Ну, держись, — усмехнулся Ганс, отступая на пару шагов, как будто предчувствуя нечто грандиозное. Филлип сразу напрягся. — Макс, может, это не стоит того? Ты слышал, что он говорил… — Тихо, — отрезал Макс, поднимая устройство - Все под контролем. Он поставил автомат с сывороткой на грубый деревянный стол, вдавил рукоятки в ладони, и активировал механизм. Стеклянный резервуар засветился ярче, чем прежде. Из устройства раздался низкий гул, будто где-то далеко ударил колокол. Внезапно яркая вспышка света ослепила комнату. Макс почувствовал, как энергия буквально ворвалась в его тело. Когда жидкость внутри устройства устремилась в его руки, ему показалось, что в голове раздался голос — сильный, властный, как будто с поля битвы. — «In nomine fortitudinis et fidae!» (Во имя доблести и веры!) Это было не просто произнесено. Макс почувствовал эти слова, как будто они исходили из самой глубины его сознания. Энергия, проникающая в его тело, напоминала что-то среднее между огнём и холодом. Жгучая боль охватила его руку, распространяясь до локтя, но за болью сразу пришло чувство силы, почти звериной. Его мышцы напряглись, как будто наполняясь чем-то тяжёлым и одновременно лёгким. Он стиснул зубы, пытаясь подавить крик. На левой руке, где энергия сосредоточилась сильнее всего, появились странные отметины, напоминающие шрамы в виде древних символов. Они светились слабым золотым светом, а затем потухли, оставив на коже тонкий чёрный рисунок, похожий на древний герб. Когда процесс завершился, Макс опустил руку. Она дрожала, но была целой. — Что… это? — выдохнул он, осматривая своё предплечье. Филлип стоял ошеломлённый, с широко раскрытыми глазами. — Ты жив… — пробормотал он. — Чёрт возьми, Макс, ты жив! Но затем его взгляд упал на отметины на руке, и он отшатнулся. — Это что, проклятие? Что ты с собой сделал?! Макс посмотрел на друга и спокойно ответил: — Я не знаю. Но теперь я чувствую, что могу больше, чем раньше. Ганс, всё это время наблюдавший за процессом, лишь ухмыльнулся, скрестив руки на груди. — Видишь? Я же говорил. Такие, как ты, выживают. Не знаю, что в тебе особенного, Макс, но твоё тело и разум идеально подходят для этого. Он указал на отметины на руке Макса. — Это доказательство того, что Шварцкристаллы приняли тебя. Теперь ты — избранный. Макс бросил на него недоверчивый взгляд. — Избранный для чего? Ганс рассмеялся и развёл руками. — Для выживания, для войны, для чего угодно, парень. Ты сам разберёшься. Филлип тем временем всё ещё был настороже, чувствуя, что ситуация вышла из-под контроля. — Макс, это неправильно. Такие вещи не должны существовать… Но Макс лишь отмахнулся, крепче сжав кулак, на котором теперь виднелись загадочные символы. — Сейчас мне плевать. Главное — мы получили то, что нужно. Ганс снова рассмеялся, но теперь в его голосе звучала нотка уважения. — Знаешь, Макс, мне начинает нравиться работать с тобой. Ты — тот человек, который не ломается. Макс холодно посмотрел на него, словно предупреждая, чтобы тот не переходил границу. — Просто дай нам то, за чем мы пришли, и расходимся. Ганс только пожал плечами, всё ещё улыбаясь. — Конечно, конечно. Но помни: мы с тобой ещё увидимся. Ты теперь — часть чего-то большего, хочешь ты этого или нет. Ганс, видя, что Макс слегка теряется в своих ощущениях, ухмыльнулся. — Давай, проверим твою штуковину! — Ганс достал пистолет и направил его на Макса — Ты хочешь меня убить? — раздражённо спросил Макс, но Ганс лишь рассмеялся. — Если ты действительно избранный, то справишься. А если нет… ну, тогда я только подтвержу свою теорию! Филлип попытался вмешаться, но Ганс жестом остановил его. — Это просто проверка. Расслабься. Ганс спустил курок и выстрелил. Почувствовав угрозу, Макс машинально поднял руку, и в этот момент его отметины начали светиться. Перед ним в воздухе проявился золотой щит, пуля ударилась об него. — Ну вот, работает! Щит растворился, Макс тяжело дышал. — Ты псих, — прошипел он, опуская руку. — А ты — чёртов талант, — ответил Ганс, с удовольствием разглядывая результат. — Надо бы какое-нибудь название дать этой хреновине. Хм... Что-то не сильно броское. "Щит"? Или может "Духовный щит"? Чёрт. Макс закатил глаза. — Называй, как хочешь. Филлип фыркнул, но вопрос всё-таки задал: — А почему ты вообще был уверен, что это сработает? Ганс присел на край стола, облокотившись. — Знаешь, что самое забавное? Я вообще без понятия, что эта штуковина делает. Макс и Филлип уставились на него с недоумением. — То есть ты дал мне устройство, которое может убить, и просто… посмотрел, что будет? — спросил Макс, с трудом сдерживая ярость. Ганс только пожал плечами. — Ну да. Всё же просто. Кто-то должен был это проверить. Считай, товар на месте проверили. — Ты чокнутый, — бросил Филлип, отступая на шаг. — Возможно, но зато честный, — подмигнул Ганс. — Теперь ты знаешь, что эта штука работает, и ты можешь ею пользоваться. Так что, можно сказать, ты мне ещё должен. Макс смерил его взглядом, ему хотелось поскорее уйти отсюда. — Подожди, старина, — Ганс вдруг вновь обратился к нему. — Я видел много людей, но ты, Макс… у тебя потенциал. Мы с тобой ещё пересечёмся. Макс проигнорировал его слова, но в глубине души понял, что это не угроза, а скорее обещание. Макс и Филлип молча направлялись к выходу, оставив позади суматошную обстановку подпольного склада Ганса. Филлип, всё ещё напряжённый, обернулся, чтобы удостовериться, что Ганс не собирается их преследовать, но тот лишь стоял, прислонившись к стене, и наблюдал за ними с всё той же хитрой ухмылкой. — Эй, Макс, — вдруг окликнул он, когда они уже подошли к двери. Макс остановился, обернулся, устало вздохнув. — Что ещё? Ганс выпрямился, поправил свою повязку на глазу и улыбнулся чуть шире. — Ты ещё ко мне вернёшься. Причём не один. Макс нахмурился, напряжение вновь охватило его тело. — Что ты имеешь в виду? Ганс прищурился, его голос стал чуть тише, но всё ещё звучал с непоколебимой уверенностью: — Сейчас ты думаешь, что всё держишь под контролем. Но однажды ты окажешься не один. Вас будет двое. Ты — и тот, кто изменит всё. Макс почувствовал, как внутри него закипает раздражение. — Перестань играть в загадки, Ганс. У меня нет времени на твои фокусы. Ганс просто рассмеялся, махнув рукой, как будто отгоняя плохую шутку. — Увидимся, Макс. Рано или поздно. И знаешь что? Когда придёшь, прихвати с собой этого «кого-то». Мы с ним тоже подружимся. Макс бросил на него холодный взгляд, но решил ничего не отвечать. Вместо этого он резко развернулся и направился к выходу, Филлип последовал за ним. Когда они вышли на улицу, Филлип первым нарушил молчание: — Этот парень странный. А насчёт того, что ты с кем вернёшься к нему… Ты уверен, что он просто шутит? Макс шёл дальше, не замедляя шага. — Не знаю. Воду он мутит. Надеюсь, я его рожу больше не увижу. Его лицо оставалось мрачным. Слова Ганса прочно засели у него в голове, пробуждая ощущение надвигающегося, но пока неясного будущего. Когда Макс и Филлип вернулись на место, где уже собрались остальные, их встретил напряжённый, гнетущий воздух. Люди суетились: кто-то проверял оружие, кто-то подгонял грузовик к точке укрытия, а кто-то просто сидел в стороне, стараясь не выдать охватившую их тревогу. Старый Бранденбург медленно пробуждался: где-то слышались глухие удары молотов, скрипели механизмы, а редкие рабочие шагали на утренние смены. Макс оглядел собравшихся. Их было меньше, чем хотелось бы для такой операции. Среди них были как опытные бойцы, так и новички, которые, судя по напряжённым лицам, впервые участвовали в таком рискованном деле. Филлип, заметив напряжённое выражение Макса, решил заговорить: — Они нервничают. — Мы все нервничаем, — ответил Макс, не отрывая взгляда от группы. — Думаешь, справятся? Макс чуть помедлил, затем повернулся к Филлипу: — Никто не готов к первой стычке, но только так они учатся. Главное, чтобы каждый знал своё место. Филлип кивнул, но в его глазах мелькнула неуверенность. — А если кто-то не выдержит? Макс вздохнул: — Тогда остальным придётся прикрывать его спину. Мы знали, на что шли. Макс достал из кармана часы, на миг задержав взгляд на их циферблате. Мысли унеслись к прошлому — к дню, когда эти часы подарила ему жена. Её голос, улыбка, запах дома... Всё это теперь казалось далёким, словно из другой жизни. Филлип, заметив задумчивость Макса, осторожно спросил: — Ты часто смотришь на них. Часы что-то значат для тебя? Макс, не поднимая головы, тихо ответил: — Напоминание о том, что я когда-то терял. О том, что не могу позволить себе потерять снова. Филлип кивнул, но не стал спрашивать больше. Он чувствовал, что это не та тема, в которой Макс хочет делиться. После небольшой паузы Филлип попытался сменить тему: — А что с твоей новой... способностью? Ты будешь её использовать? Макс наконец поднял голову, глядя прямо на Филлипа: — Только если не будет другого выхода. Но я думаю, мы и без этой штуки справимся. Филлип облегчённо выдохнул: — Ты прав. Мы всё равно почти готовы. Видя, что подготовка идёт своим чередом, Макс решил немного размяться и пройтись вдоль позиций. Он проверял укрытия, осматривал маршруты отступления, удостоверялся, что все в группе понимают свои задачи. Люди, видя его спокойствие, чувствовали себя увереннее, даже если внутри он сам был на взводе. В какой-то момент он остановился рядом с парнем, который неловко перезаряжал винтовку. Это был новичок, лицо которого дрожало от напряжения. — Расслабься, — спокойно сказал Макс, глядя на него. — Ты не первый и не последний, кто так чувствует себя перед боем. Дыши глубже и не забывай: ты часть группы. Мы прикроем тебя, а ты прикроешь нас. Молодой боец кивнул, глотая ком в горле. Пока Макс ожидал сигнала к началу, он чувствовал, как напряжение росло внутри него. Он прекрасно знал, что сегодня многое может пойти не так. Но он также знал, что у них есть шанс, и это было всё, что им нужно.

***

Эльза долго готовилась к этому дню, но теперь, когда момент настал, она чувствовала себя подавленной. Она оделась в тёмно-синее шерстяное платье до колен, поверх которого накинула светлое пальто. Она расчесывала свои пышные и длинные черные волосы. На шее висела брошь, подарок отца, которую она осторожно держала в руке, как будто пытаясь успокоиться. Эльза не могла избавиться от ощущения, что её увозят в неизвестность. Куда ее повезут? Что будут с ней делать там? Вдруг с ней будут обращаться не так мягко, как тут? Столько вопросов, но никаких ответов. Она понимала, что остаётся одна. Её отец останется в лаборатории, тут. Для перевозки использовали закрытый армейский грузовик, специально подготовленный для защиты перевозимого груза. Её должны были сопровождать два офицера с охраной и водитель. Путь был рассчитан так, чтобы избегать людных мест, но это лишь подчеркивало важность её миссии. Перед отъездом Отто настоял на том, чтобы поговорить с Эльзой наедине. — Эльза, я знаю, что ты боишься. Но ты сильная, — начал он, держа её за руки. — Папа, я боюсь не за себя... Я боюсь за тебя. Что будет с тобой, если… если что-то случится со мной? Отто улыбнулся, но его глаза оставались грустными. — Ты не должна думать об этом. Ты должна помнить, что все ради твоего блага. Если бы я мог, я бы поехал с тобой, но... Я не могу. Эльза кивнула, но её голос дрожал: — Ты всегда говорил, что я — твой смысл жизни. Как ты сможешь жить, если я не вернусь? Отто прижал её к себе, крепко обняв. — Ты вернёшься. Я в это верю. Он поцеловал ее в макушку и сказал: -Я люблю тебя, птичка моя - он любил так называть свою дочь — Я тебя тоже, папа. Она не хотела уходить, но знала, что её время истекает. Когда Эльзу вывели из лаборатории, её встретил прохладный утренний воздух. Перед зданием стояло три грузовика с глухо закрытыми кузовами. Первый и последний грузовики были для охраны, а в среднем, самом защищённом, должна была ехать Эльза. Возле машин суетились вооружённые солдаты. Их было около десяти человек, включая двух водителей. У дверей грузовика стоял офицер, которого назначили сопровождать её. Это был мужчина средних лет, с твёрдым выражением лица и жёсткими манерами. Его строгая форма была безукоризненно выглажена, а голос звучал холодно и отрывисто. Офицер взглянул на неё поверх очков. — Фройляйн, прошу вас поторопиться. Нам нужно выехать по графику. Эльза почувствовала, как внутри всё сжалось. Холодная строгость офицера лишала её какого-либо чувства безопасности. Она молча кивнула и позволила ему проводить её к грузовику. Он указал ей на небольшой ящик внутри, который был подготовлен для неё. — Это место для вас. Вы будете сидеть здесь. Отдыхайте и не мешайте нам выполнять наш долг. Его слова резанули её как нож. Она села на твёрдый деревянный ящик, осматривая грузовик. Внутри было тесно, прохладно и темно. В грузовике не было окон, и единственный свет проникал через небольшие отверстия в стенах. Пол металлический, холодный, а рядом с ней находились запечатанные ящики, которые, судя по надписям, содержали оборудование и припасы. Эльза пыталась устроиться поудобнее, но ничего не помогало. Её руки дрожали, сердце стучало, а мысль о том, что её увозят в неизвестность, казалась невыносимой. Эльза чувствовала себя как пленница, хотя её никто не удерживал силой. Ощущение одиночества и безысходности накатывали волнами. Она обхватила брошь, словно пытаясь найти в ней хоть какую-то поддержку. Она молча подняла глаза на офицера, который стоял у двери грузовика, наблюдая за погрузкой последних ящиков. Его лицо оставалось холодным и равнодушным, как будто он просто выполнял рутинную работу. Когда все вещи были погружены, офицер дал команду: — В путь! Двери грузовика захлопнулись с металлическим звуком, оставив Эльзу в темноте. Грузовик тронулся, а скрип колёс эхом отдавался в её голове. Она вздохнула, зная, что отступать теперь было некуда.

***

В районе Старого Бранденбурга, среди узких улиц и полуразрушенных зданий, сопротивление подготовило засаду. Утренний свет едва пробивался сквозь густой смог, поднимавшийся от соседнего завода. Люди Макса рассредоточились по позициям: кто-то занял крыши, кто-то прятался в проулках за баррикадами из обломков и старых автомобилей. Макс и Филлип, как лидеры, стояли вместе в укрытии за полуразрушенной стеной. Каждый из участников нападения надел тёмные банданы, чтобы скрыть лица. Это не только защищало от опознания, но и усиливало чувство единства. — Готов? — спросил Филлип, проверяя свой пистолет. Макс кивнул и взглянул на грузовики, которые приближались издалека. Он чувствовал напряжение каждого мускула, но страх уступил место холодной решимости. — Ещё как. Бьём быстро и точно, — бросил он напоследок. Колонна вошла в засаду: три грузовика, сопровождаемые мотоциклистами с пулемётами. Как только первый грузовик оказался на месте, Макс дал сигнал. Раздался взрыв — подложенная мина сработала, перевернув головной автомобиль. Солдаты охраны мгновенно открыли огонь, но сопротивление уже атаковало. С крыши здания посыпались гранаты, в воздухе завыли пули. Макс и Филлип прорвались ближе к колонне, укрываясь за металлическими обломками. — Второй грузовик, за мной! — крикнул Макс, перекрикивая грохот боя. Они продвигались вперёд, отбиваясь от охранников, которые выскакивали из кузовов грузовиков. Макс заметил, как один из мотоциклистов нацелился на их позицию, сжимая руль одной рукой, а другой управляя пулемётом. — Ложись! — закричал он, толкнув Филлипа в укрытие. Пули срезали бетонный край стены, но Макс успел выхватить пистолет и метким выстрелом сбил мотоциклиста. Когда они добрались до второго грузовика, Филлип прикрыл Макса, пока тот выламывал дверь. Внутри оказались ящики с оборудованием и испуганный водитель, который попытался сопротивляться. Макс вырубил его прикладом, а затем услышал, как позади приближаются подкрепления. Группа охранников выбежала из третьего грузовика, открыв огонь. Макс, не успевая укрыться, инстинктивно поднял руку. Перед ним вспыхнуло ослепительное сияние, и вокруг образовалась прозрачная энергетическая стена, похожая на светящийся щит крестоносца. Пули с глухим звуком ударялись об него и падали на землю. Филлип, который в это время отбивался рядом, застыл на месте, потрясённый. — Охренеть... — прошептал он. — Не отвлекайся! — резко ответил Макс, толчком заставив Филлипа двигаться дальше. Сидя в тёмном кузове грузовика, Эльза чувствовала, как её сердце бешено колотится. Удар колёс по неровной мостовой и гул двигателя были единственными звуками, пока вдруг не раздался взрыв. Земля словно дрогнула, и грузовик резко затормозил, едва не сбив её с ног. Крики, выстрелы и звуки гранат ворвались в её сознание. Эхо боя снаружи становилось всё ближе. Эльза прижалась к холодной металлической стенке кузова, дрожа от страха. Она услышала шаги, топот и громкие команды офицера. Кто-то отчаянно пытался защитить колонну. "Что происходит? Кто они?" — мелькало в её голове. Макс, пробившись сквозь сопротивление охраны, добрался до третьего грузовика. Ещё пара пуль просвистела мимо, когда он толкнул дверцу кузова. Когда она открылась, он ожидал увидеть ящики или солдат, но вместо этого его взгляд встретился с её. Эльза сидела, сжав в руках свой чемодан, её глаза были полны ужаса, но в то же время удивления. Макс замер. Он пытался понять, кто она и почему здесь. Всё, что он знал, это то, что этот груз был связан со Шварцкристаллами. — Ты кто такая? — выдохнул он, больше к себе, чем к ней. Эльза не успела ответить. Из-за угла на него бросился офицер, сжав в руках нож. Офицер сбил Макса с ног, нож сверкнул в свете утреннего солнца. Макс в последний момент перехватил руку противника, началась ожесточённая борьба. Эльза, увидев, как начинается драка, замерла, но инстинкт выживания взял верх. Схватив чемодан, она выскочила из кузова и бросилась бежать. — Стой! — крикнул Макс, но его голос утонул в шуме. Эльза мчалась, не разбирая дороги. Её сердце билось так сильно, что казалось, оно сейчас выскочит. Она не знала, куда идёт, её ноги сами несли её прочь от ужасающего хаоса. Она вбежала в узкий переулок, спотыкаясь о мусор и обломки. Укрывшись за кирпичной стеной, она наконец остановилась, прижимая чемодан к груди, как единственную опору. Страх поглотил её целиком. Её руки дрожали, сердце стучало так громко, что казалось, этот звук слышен на весь город. "Кто они? Почему они напали? Что будет теперь?" Эльза чувствовала себя совершенно потерянной. Она не могла понять, кем были эти люди — врагами или спасителями. Её разум был в хаосе, но главное, что повторялось у неё в голове: "Что делать?! Что мне делать?! Куда бежать?!" Каждый шаг от переулка казался тяжёлым и мучительным, но она знала, что должна бежать. Должна найти укрытие, прежде чем её догонят. Офицер, с которым Макс сражался, упал без чувств. Макс, тяжело дыша, вытер кровь с лица и вновь заглянул в пустой кузов грузовика. Эльзы там не было. Вместо нее остался лишь лёгкий запах пыли и какие-то документы, которые она не успела прихватить. — Она сбежала, — пробормотал Макс, оглядываясь вокруг. Филлип подбежал к нему: — Макс, уходим! Сейчас сюда весь Рейх сбежится! — Я не могу. Надо найти её, — упрямо ответил Макс, бросив взгляд в сторону переулков. Филлип схватил его за руку: — Кого её?! Ты в своём уме? У нас был чёткий план: ударить, забрать груз и уйти. Не знаю, кого ты там увидел, но это не наша проблема! Макс на секунду замер, внутренне раздираемый между долгом и каким-то странным чувством, что он должен узнать, кто она. — Она знает что-то важное, — коротко сказал он и направился в сторону, куда, как он предположил, могла побежать девочка. Филлип лишь тяжело выдохнул: — Черт с тобой! Только уходить будешь сам! -Ты же знаешь, что я везучий - улыбнулся Макс и убежал в переулок за девчонкой. Пробежав сквозь лабиринт переулков, Эльза на мгновение остановилась, осматриваясь в поисках укрытия. Её дыхание сбивалось, ноги подкашивались, а в голове крутился лишь страх. Когда она завернула за угол, перед ней неожиданно появились несколько мужчин в черной форме и высоких сапогах. Их нарукавные повязки с символом Кардиналов выделялись в полумраке. — Помогите, — выдохнула Эльза, еле стоя на ногах. Один из них, высокий и худой, лениво посмотрел на неё, поигрывая сигаретой в пальцах: — Помочь, говоришь? Девочка, ты вообще знаешь, кто мы такие? Эльза кивнула, ещё пытаясь поверить, что её спасители наконец нашлись: — Вы — Кардиналы. Полиция. Вы обязаны мне помочь. Эти слова вызвали у них смешок. — О-о-о, слышали, парни? Мы обязаны. — Мужчина бросил окурок на землю и раздавил его сапогом. — А ты кто такая? — Меня зовут Эльза. Я... убежала... Они напали на колонну. Пожалуйста, помогите! Один из Кардиналов, молодой парень, взглянул на неё с интересом: — Она что-то говорит про колонну. Думаешь, это та, про которую мы слышали? Старший Кардинал махнул рукой: — Не наше дело. Пусть свои проблемы решают. Нам тут соваться не с руки. Эльза замерла, её сердце колотилось всё сильнее. — Вы же... полиция... Вы должны защищать граждан! Старший повернулся к ней, и его лицо исказилось презрением: — Девочка, проснись. Мы не для этого здесь. Хотела справедливости? Ну, удачи тебе. Эльза с ужасом осознала, что её понятие о Кардиналах, как о тех, кто охраняет закон, рушится. Эти люди, стоящие перед ней, были хладнокровными и равнодушными. Они не собирались ни помогать, ни защищать её. -А хотя знаешь... Мы можем кое-что сделать, чтобы помочь тебе - сказал Старший и они начали окружать ее. Эльза, чувствуя себя в ловушке, попыталась медленно отойти назад, но один из Кардиналов схватил её за плечо: — Куда это ты, красотка? Мы ведь ещё не закончили. Старший Кардинал ухмыльнулся, давая сигнал остальным окружить её: — Да, мы же здесь, чтобы "помочь". Разве не это ты хотела? Эльза в панике попыталась вырваться, но крепкая хватка лишь усилилась. Она чувствовала себя загнанной в угол, пока внезапно, из тени переулка, не раздался знакомый голос: — Я бы на вашем месте отпустил её. Кардиналы обернулись, они увидели мужчину в бандане и шляпе. Тот, кто увидел ее в кузове. У Эльзы глаза от страха сузились. — Слышь, проваливай нахрен отсюда! — Девчонку отпустите — коротко ответил Макс, прищурившись. — И разойдемся по-хорошему. Один из Кардиналов, стоявший ближе всех, бросился на Макса, но тот легко увернулся, сбив его ударом локтя. Другой замахнулся дубинкой, но Макс перехватил её, вырвал из рук противника и с силой ударил его в грудь, заставив упасть. В этот момент один из Кардиналов схватил Эльзу за руку, пытаясь её удержать, но она быстро развернулась, ударив его каблуком по голени, а затем с силой толкнула в живот. Кардинал отшатнулся, ругаясь, а Эльза, тяжело дыша, смотрела на то, как спаситель методично укладывает остальных. Последний из Кардиналов, видя, что бой проигран, поспешно бросился бежать. Макс, отдышавшись, повернулся к Эльзе, оглядев её с головы до ног: — Впечатляет. Кто учил? Она лишь молчала, не зная, что сказать, и смотрела на него с тревогой и подозрением. — Ты в порядке? — продолжил Макс, делая шаг к ней. Но прежде чем он успел подойти, Эльза заметила за спиной решетчатую дверь, ведущую в другой двор. Воспользовавшись моментом, она кинулась к ней, быстро забежала внутрь и захлопнула дверь, глядя на него сквозь прутья. — Оставьте меня в покое! — выкрикнула она. Макс, приподняв бровь, саркастически хмыкнул: — Ну, конечно. Спасаю тебя, а ты даже "спасибо" не скажешь. Очаровательный вечер. Эльза, нервно вытирая слёзы, бросила ему последний взгляд, прежде чем побежать дальше. Макс, облокотившись на стену, проводил её взглядом и мрачно пробормотал себе под нос: — Отлично. Просто чудесно. А теперь ещё и искать эту... беглянку. Эльза, отчаянно пытаясь убежать от преследователя и от пережитого ужаса, вбежала в новый переулок, освещённый тусклым светом уличного фонаря. Но там её ждали ещё трое Кардиналов. Они медленно повернули головы, замечая её присутствие. — Смотрите-ка, кто к нам пожаловал, — усмехнулся один из них, высокий, с шрамом на щеке. — Ага, очередная заблудшая, — добавил другой, крутя в руках дубинку. Эльза остановилась как вкопанная. Сердце бешено колотилось, а ноги будто приросли к земле. Её взгляд метался от одного к другому, пока они сужали круг. — Чё молчишь? Как зовут тебя, куколка? — с усмешкой сказал третий, протягивая руку к её плечу. Тем временем Макс, обойдя закрытую решётку, оказался в тупике. Он бросил взгляд на небо, напряжённо слушая звуки с другой стороны переулка. Голоса, издевательства, резкий женский крик. — Чёрт возьми, — пробормотал он, начиная обходить препятствие через боковой проход. Эльза, отступая к стене, почувствовала, как её охватывает паника. Их грубые замечания и жесты полностью парализовали её, и в какой-то момент её страх превратился в нечто иное — мощную, неуправляемую ярость. Вдруг воздух вокруг неё стал вибрировать. Эльза почувствовала, как из глубины её существа поднимается волна силы, не поддающаяся контролю. — Не трогайте меня! — выкрикнула она, и из её тела вырвался импульс невидимой энергии. Сила, подобная ударной волне, мгновенно отбросила Кардиналов. Один из них врезался в стену и потерял сознание, второй ударился о металлический контейнер и остался лежать без движения. Третий, едва держась на ногах, посмотрел на неё с ужасом и, не проронив ни слова, бросился наутёк. Эльза, тяжело дыша, посмотрела на свои руки, которые слегка светились, но затем всё вернулось в норму. Она испуганно оглянулась, не понимая, что только что произошло. Макс подоспел к месту действия, видя лежащих Кардиналов. Его взгляд тут же остановился на Эльзе, которая стояла в центре, всё ещё дрожа от пережитого. — Что это, чёрт возьми, было? — выдохнул он, глядя на неё. Эльза отшатнулась, сделав шаг назад. — Не подходите! — выкрикнула она, голосом, полным отчаяния. — Ты что сделала?! — спросил Макс, вглядываясь в её испуганное лицо. Но прежде чем он успел подойти ближе, Эльза развернулась и бросилась бежать. Эльза, чувствуя, что силы её на исходе, вбежала в тупик. Гладкие стены возвышались перед ней, и путь назад был отрезан. Она, тяжело дыша, отчаянно начала искать выход. Остановившись у стены, она стала карабкаться, хватаясь за трещины и выступы, но её руки соскальзывали. — Проклятье! — прошептала она, срываясь и падая обратно на землю. В этот момент из темноты переулка вышел Макс, шаги которого эхом отдавались в глухом пространстве. Он остановился в нескольких метрах от неё, держа руки на виду. — Не стоит, — спокойно сказал он, кивая на стену. — Ты всё равно не выберешься так. Эльза обернулась, прижавшись к стене. — Не подходите! — выкрикнула она, глядя на него с паническим ужасом. Макс медленно поднял руки в примирительном жесте. — Послушай, я не причиню тебе вреда. Я только что спас тебя, помнишь? — Почему я должна верить вам? — резко ответила Эльза, всё ещё дрожа. Макс задумался на мгновение, а затем медленно снял с лица бандану. Его уставшее лицо выглядело одновременно суровым и человечным. — Потому что я такой же человек, как ты, — спокойно произнёс он. Эльза прищурилась, пытаясь понять, искренен ли он. — Ты был одним из тех, кто напал на колонну, — тихо произнесла она. — Зачем? Макс глубоко вздохнул, избегая прямого ответа. — Это длинная история. Но скажу одно: я не позволю, чтобы кто-то пострадал из-за тех… вещей, которые перевозят. — Вещей? — с подозрением спросила Эльза, её глаза метнулись в сторону. — Ты была там. Ты что-то знаешь об этой колонне? — Макс произнёс это тихо, почти шёпотом. Эльза отвела взгляд. — Я… — она запнулась, не зная, что сказать. — Я просто хочу уйти отсюда. Макс кивнул. — Хорошо. Тогда давай выберемся вместе. Здесь небезопасно. — Почему я должна доверять вам? — бросила она, снова глядя на него. — Потому что, если бы я хотел тебе навредить, я бы уже это сделал, — спокойно ответил Макс. — А сейчас мы оба знаем, что эти уроды могут вернуться. Эльза колебалась, её взгляд снова упал на его лицо. — Кто вы? — Макс, — коротко ответил он. — А ты? — Эльза, — тихо произнесла она, не отрывая глаз от него. Макс кивнул, словно запоминая это имя. Их разговор прервал гул приближающихся голосов. Кардиналы явно искали своих вырубленных товарищей. Макс напряжённо прислушался, а затем посмотрел на Эльзу. — Нам нужно уходить, — сказал он решительно. — Куда? — в её голосе прозвучала тревога. — У меня есть укрытие. Ты можешь быть в безопасности там. Эльза замешкалась, но, услышав шаги совсем близко, кивнула. — Ладно. Только… пожалуйста, не подводите меня. Макс слегка усмехнулся. — Постараюсь. Но если ты снова взорвёшь что-нибудь, предупреждай заранее. Эльза бросила на него удивлённый взгляд, но ничего не ответила. Вместе они скрылись в темноте переулка.