Online

- Вау, Хаджимэ! Эти джинсы смотрятся на тебе потрясающе! - Нагито не стал добавлять, что "потрясающе" на нём смотрится именно та часть джинс, которая обтягивает задницу Хинаты. Да. В этих джинсах его задница действительно выглядела потрясающе. Хаджимэ слегка рассмеялся, повернувшись к зеркалу, чтобы осмотреть себя. - Ну, а как тебе верх? Я согласен, это было плохое решение. - это был белый жилет без рукавов. Дизайнеры решили немного разорвать его, думая, наверно, что это будет выглядеть круто. На жилете сзади и спереди были нарисованы девушки, а также куча задниц и сисек. Нагито склонил голову, не совсем понимая, серьезно ли производители надеются продать такую вещь. - Верх просто ужасен. - согласился Комаэда. Он ни за что не позволил бы хоть кому-то это носить! И тем более... Хаджимэ! - Нет, я серьёзно! Меня даже не привлекают девушки! Неужели кому-то действительно нравится носить подобное? - застонал Хаджимэ и начал снимать с себя этот злосчастный жилет. Все мысли исчезли из головы Нагито где-то на фразе «меня даже не привлекают девушки». А его мозг полностью отключился при виде обнаженного торса Хинаты. Комаэде стало интересно, слышал ли Хаджимэ сейчас его сердцебиение. Чёрт возьми, он готов поклясться, что это было достаточно громко, чтобы вся страна могла его услышать. Его взгляд был полностью прикован к груди Хинаты. Чёрт, кажется его понесло. Нагито сидел, рассматривал Хаджимэ и очень сильно надеялся, что тот просто позволит ему себя рассматривать. И Хината, конечно, это заметил. И он был очарован тем, каким именно взглядом на него смотрел Комаэда. Их молчание уже, по ощущениям, длилось довольно долго. Это опять было то самое ощущение жидкого азота, как в аэропорту, и казалось, что его снова вылили на них обоих одновременно. И двигаться сейчас могли только их глаза, рассматривая тела друг друга. - Хэй. Тебе стоит примерить тот топ.... - пробормотал Хаджимэ спустя какое-то время. Это позволило Нагито выйти из транса и, покраснев, отвернуться. - Ах, мне не нужна новая одежда, Хаджимэ! - в подтверждение своих слов, он кивнул сам себе. Ага. И он всё ещё не сдвинулся со своего места. - Давай! Мне он не подошёл, может быть тебе подойдёт! Примерь его! - засмеялся Хината. Он поднял Комаэду за ноги, пока тот где-то витал в своём сознании, и начал стягивать с него рубашку. - Ха-хаджи... - нет. Хаджимэ ни за что не разденет ег- Ох, теперь он был без рубашки. Два парня стояли, прижавшись раздетыми грудями, снова приковав свои взгляды друг к другу. Нагито покраснел и отвернулся. Нехотя, но в его голове проскользнуло предположение, не было ли это всё каким-то злым планом. Плохие мысли стали витать в его голове одна за другой. Что, если это всё было просто гигантской шуткой, и кто-то сейчас снимает его на скрытую камеру? И Комаэда признал, что поиздеваться над ним было бы действительно смешно. Возможно, за этим стояла его двоюродная сестра Джунко. Она наняла актёра, чтобы Нагито влюбился в него, а потом тот разбил бы его сердце на кусочки. Она определённо захотела бы запечатлеть этот момент, чтобы у неё были кадры того, как медленно гаснет блеск в глазах Комаэды. На самом деле, она могла выбрать Хаджимэ, надеясь, что тот тоже влюбится в Нагито. Ей хотелось бы вызвать настолько много отчаяния, насколько это возможно. И она всегда знала, что может вызвать ещё больше отчаяния, чтобы как можно больше людей смогло его прочувствовать. Сердце Комаэды забилось чаще от этих мыслей. Он вздохнул, снова взглянув Хинате в глаза. Взгляд, которым тот смотрел на Нагито... Ему потребовалось пара секунд, чтобы осознать, что та страсть в его глазах не могла быть поддельной. Нет... Хаджимэ никогда бы не согласился издеваться над ним... Нагито очень на это надеялся. Комаэда слишком поздно заметил, что Хината смотрел не просто на его грудь, а именно на его шрамы на ней. Нагито попытался прикрыть свои шрамы, но это не сработало, его друг уже увидел всё, что надо. - Это... - произнёс Хаджимэ, заставляя Комаэду сделать шаг назад. Он попытался собрать слова в своей голове во что-то цельное, чтобы придумать хоть какое-то объяснение. А Хината в это время продолжать рассматривать его шрамы. - Откуда они...? - Случай с падением самолёта, - перебил его Нагито. Чем раньше он начнёт говорить, тем быстрее Хаджимэ обо всём узнает, и он сможет перевести тему, - я никогда не говорил тебе, но я был единственным выжившим в этом крушении. И на память у меня остались эти шрамы. - он указал на шрам на левой части груди. На самом деле, чем больше он говорил, тем легче ему становилось. После объяснения всего одного шрама, Комаэда понял, что сможет рассказать Хаджимэ и об остальных без каких-либо проблем. - А этот... - он указал на место прямо под ключицей, - Когда меня похитил серийный убийца из-за денег, и он сделал здесь небольшой порез ножом, чтобы полиция не приближалась ко мне. Хината слушал его с округлившимися от шока глазами и отвисшей челюстью, хотя Нагито ещё не закончил. - Этот шрам на бедре я получил из-за того, что меня сбила машина, когда я пытался спасти свою собаку, Лаки. Через пару секунд его сбила другая машина на противоположной стороне дороги, где сбили меня, и он не выжил. - А этот, на руке, я получил тогда же, когда пытался выбежать со встречной полосы. - шрам заканчивался чуть выше кисти руки Комаэды, которая была в перчатке. Нагито почувствовал боль при упоминании Лаки. Он всё ещё мог представить, как его маленькая собачка скачет и лает. Пока его мысли были заняты воспоминаниями о собаке, Хаджимэ рассматривал перчатку Комаэды. Он всегда её носил? Хината не был уверен. Нагито вздохнул и указал на большой шрам от ожога на своём правом боку. - Этот я получил, когда один человек устроил поджог, и... - ему не дали закончить, так как Хаджимэ подался вперёд и заключил его в свои объятия. Комаэда не знал, что делать. Никто раньше не обнимал его после того, как увидел его шрамы... - Хаджимэ...? Ты в порядке? - медленно спросил Нагито. Он обнимал его так крепко... Неужели Комаэда является причиной этому? - Мне так... - Даже не смей извиняться за то, что сделали другие! - прорычал Хината. Он посмотрел на руку Нагито. На ту самую, которая, должно быть, всегда была в перчатке. Хаджимэ грубо протёр свои глаза, - Люди относились к тебе слишком жестоко. Я так зол на всех, кто когда-либо причинил тебе боль. - зубы Хаджимэ заскрипели, когда тот попытался стиснуть их ещё сильнее. - Эта рука тоже покрыта шрамами? Поэтому ты носишь перчатку? - Хината указал на руку, о которой только что говорил, к большому отчаянию Комаэды. Нагито напрягся. Хаджимэ точно возненавидит его, если узнает о его руке. Хината, казалось, понял нежелание парня рассказывать об этом. И он решил не настаивать на ответе. - Прости, что раздел тебя... - вздохнул Хаджимэ, - Давай просто... Купим эти джинсы и вернёмся домой. - Комаэда молча кивнул. Он снова надел рубашку и поправил перчатку на руке. Нагито был дураком, если считал, что Хината рано или поздно не заметил бы перчатку. Он был идиотом, считая, что сможет жить в одной комнате с Хаджимэ, и тот бы никогда не увидел, что на самом деле с его рукой. - Ха-хаджимэ... - пробормотал Нагито, - Вообще-то... Мне нужно рассказать тебе о перчатке. Ему нужно было это сделать. В конце концов, ему в любом случае придётся снять её на ночь. Хината кивнул. Он, уже полностью одетый, ждал, пока его друг продолжит. - Я... Я отведу тебя в другое место, чтобы рассказать об этом... - произнёс Комаэда, - Но... Для начала мне нужно, чтобы ты пообещал мне кое-что... - Да? Нагито закусил губу. Он чувствовал себя ужасным человеком из-за того, что ему приходится спрашивать о таком... но ему правда нужно было в этом убедиться. - Ты не... Ты ведь не какой-нибудь актёр? - Что? - Джунко... Я думаю, она могла бы что-нибудь подобное устроить. Она могла бы нанять тебя, чтобы ты поверг меня в отчаяние, а затем снял мою реакцию на видео, чтобы каждый раз, когда у меня удавалось бы вырваться из её когтей, она могла бы припоминать мне всё это снова и снова. - Как ты вообще мог об этом подумать? - Комаэда опустил взгляд. Он не был в силах смотреть на удивлённое лицо Хаджимэ, - Мы общаемся с тобой с десяти лет. Ты называешь мою маму по имени, и ты всё еще предполагаешь, что я здесь для того, чтобы поиздеваться над тобой?! Нагито поднял голову и взглянул на потрясённое и обиженное лицо своего друга. Он знал. Он знал, смотря в эти глаза, что Хината никак не мог играть с его чувствами. - Мне просто... Мне просто нужно было убедиться, Хаджимэ... - тихо произнёс Нагито, - Я не люблю показывать людям то... То, что у меня под перчаткой. Хината в ответ склонил голову. - Знаешь, если ты чего-то не хочешь мне рассказывать, я тебя пойму, - произнёс Хаджимэ, - я имею в виду, что у нас у всех есть свои секреты, и знай, что я всегда буду тебя поддерживать, несмотря ни на что. - Я отвезу тебя в другое место и расскажу там. - Комаэда вздохнул. Он чувствовал себя полностью побеждённым. Хината возненавидит его, как только узнает о его секрете. - Хэй... Всё в порядке. Тебе не нужно- - Нужно, - перебил его Нагито, - если я не расскажу тебе об этом сейчас, ты в любом случае узнаешь всё сегодня вечером, когда я сниму перчатку. - Комаэда повернулся, взял джинсы Хаджимэ, и пошёл на кассу, чтобы оплатить. Хинате пока что не нужно было знать о его состоянии. Одного секрета в день было бы достаточно. Оба парня молча вышли из магазина. Нагито не был в настроении разговаривать, он просто думал о том, куда бы ему отвести Хаджимэ... Их местный парк был уродливым и заросшим, и у него не было никаких мест, откуда можно было посмотреть на закат. Ему потребовалось время на размышление, и, наконец, он принял решение остановиться на поляне колокольчиков в лесу неподалёку. Это не было парком, но там были скамейки, на которых можно посидеть. Он собирался рассказать Хинате свой секрет, и он будет надеяться, что тот не сбежит от монстра, каким он стал. - Хаджимэ? - позвал его Комаэда через некоторое время. - А у тебя есть какие-нибудь секреты, которые ты скрываешь от меня? Хината выглядел немного сбитым с толку подобным вопросом. Он слегка промычал, отвернувшись в сторону, пока думал. Они прошли мимо банка и вышли на автомобильную парковку. Нагито так и не рассказал ему, что делает знак для людей с ограниченными возможностями в его машине. - У меня... Да, может быть один? - вздохнул Хаджимэ, - Ничего серьёзного, я просто не хочу тебе пока об этом говорить. - Комаэда его понимал. У него тоже был подобный секрет. Неужели у Хинаты он был только один? Но сам Нагито хранил столько тайн... - Ты когда-нибудь мне его расскажешь? - Хаджимэ некоторое время думал над ответом. Он напевал себе под нос, не глядя на Комаэду, пока они спускались в лифте. - Однажды, я хотел бы тебе об этом рассказать, - Хината слегка рассмеялся, - я хотел бы рассказать, и надеюсь, что ты не возненавидишь меня после этого! Глаза Нагито расширились. - Так моя двоюродная сестра... - Нет! - Хаджимэ прижал пальцы ко лбу, - Комаэда, твоя двоюродная сестра даже не знает меня. Она без понятия, как связаться со мной. - Но она просто абсолютный манипулятор! Она могла бы увидеть твой номер в моей комнате! Или она могла взломать мой мессенджер и так узнать твои данные! - Нагито... - вздохнул Хината. Он протянул руку и коснулся щеки Комаэды, слегка поглаживая её. Хаджимэ сделал глубокий вдох, задерживая его в лёгких, высоко подняв голову, и закрыв глаза на мгновение, прежде чем выдохнуть. Когда он снова открыл глаза, Нагито увидел в них решимость, страсть, и то, что Комаэда любит больше всего в этой жизни... Надежду. - Я бы никогда не хотел причинить тебе боль. Если я когда-нибудь это сделаю, не думаю, что я смогу жить сам с собой после этого... - Спасибо, Хаджимэ. Твоя надежда придаёт мне сил. - улыбнулся Нагито и протянул ему руку, которая была без перчатки. Хината немного смутился этому действию. Он хотел подержаться за руки? Хаджимэ в ответ взял руку Комаэды в свою, и тот в свою очередь покраснел. - Ах, Хаджимэ, я хотел, чтобы ты подал мне пакеты, и я сложил их в багажник машины. Хината сильно покраснел. Он протянул Нагито пакеты и, полностью от смущения залитый краской, сел на пассажирское сидение. По крайней мере, теперь он узнает больше о Комаэде... Ему действительно не терпелось узнать, что тот скрывает под перчаткой. Хаджимэ не хотел, чтобы между ними были какие-то секреты. А его собственный секрет... Что ж, если дела будут продолжаться так, как продолжаются сейчас, то он ненадолго останется секретом. Нагито сел на водительское сидение, снял значок для инвалидов и положил его в бардачок. Он взял себя в руки, глубоко вдохнув, затем снова выдохнув. Он волновался, нервничал, и даже чувствовал, что болезнь, кажется, снова дала о себе знать. Но у него была надежда... И Комаэда знал, что в конце надежда всегда восторжествует над отчаянием.