Ты тот, кем ты хочешь быть

      — Опять охота, на кой черт вам охота нужна? Еда и так есть, только время теряете.       Слыша возмущенный голос Эбигейл, Антарес заинтересовано раздвинула кусты. Девушка, сложив руки на груди стояла напротив Дилана и Эллиота, которые усмехались, выбирая стрелы.       — Это весело, — отозвался Эллиот, в шутку целясь в Дилана, который незамедлительно отнял у него лук и отодвинул коробку подальше от друга.       — Вы же позавчера только ныли, как устали, — прищурилась Антарес, все еще сжимая волосы и тряся ими, чтобы те быстрее высохли после купания в озере.       — Ты погляди, — скосил глаза на Дилана Эллиот, — спелись.       — Охота не украсит лагерь! — выдвинула аргумент Эбби, выступая вперед.       — Зато прокормит, — добавил Дилан. — Бери Антарес, и гуляй с ней по всем полянам, если она, конечно, пойдет с тобой.       — Действительно, — прищурился Эллиот, смотря на Антарес, — ты на охоту или по цветочкам пойдешь?       Антарес задумчиво наклонила голову, смотря поочередно, то на Эбби, то на мальчишек.       — Мертвые животные или цветы? — протянула она будто и вправду задумалась.       Эбигейл радостно захлопала в ладоши.       — Понятно все, что взять с девчонок, — закатил глаза Эллиот, морщась в очередной раз, когда Дилан отобрал у него и арбалет.       Подхватив несколько видов оружия, Дилан потащил Эллиота, чтобы тот мог выбрать себе нож.       — Там на юге, — начала говорить Эбби, указывая пальцем, — я скоро сойду с ума от каменных стен пещеры, а мальчишки тут совсем не стремятся сделать приятный жест.       — Не воспринимай на свой счет, — хмыкнула Антарес, — мне однажды в волосы вплели ядовитый олеандр пока я спала, честно, желание получать цветы отпало.       Эбби тихо засмеялась. Общение между девушками перестало быть напряженным, после искреннего разговора. Антарес смогла простить Эбби, пусть та и не извинялась вовсе, понять оказалось её куда проще, чем ненавидеть. Но легкая натянутость все еще присутствовала, не могла полностью исчезнуть.       — Показывай куда идти, — кивнула Антарес, заплетая влажные волосы в косу, ничем её не завязывая.       Проходя мимо деревьев, они уже свернули с тропы, пробираясь через высокие кусты.       — Черт, — выругалась Эбби, зло выдирая из прорезанных шорт колючку.       Наклонившись, Антарес с облегчением поняла, что это была самая обычная колючка, а не мор шиповника. Но шорты были безнадежно испорчены.       — Это мелочи, — махнула рукой Антарес, как алая дымка закружилась вокруг дыры, заделывая её.       Эбби удивленно провела рукой по ткани, поднимая голову.       — Ты можешь только чинить одежду?       — Чинить, создавать, чистить, — пожала плечами Антарес. — Я уверенный любитель в магии, но, к сожалению, не профессионал.       Но Эбби уже будто не слышала, она резко поравнялась с Антарес.       — Ты можешь сделать мне платье?              Взгляд у Эбби был столь воодушевляющим, глаза горели нетерпением и ожиданием, что Антарес даже растерялась, но утвердительно кивнула.       — Пожалуйста, я так давно не ходила в платьях, — умоляющее произнесла она. — Светло розовое, тут, — она указала на грудь скользя пальцами до плеч, — вырез, короткий рукав и подол на ладонь ниже колен.       Представив в голове сочетания перечисленного, Антарес не испытывала никаких преград, чтобы создать платье, видя, как алая дымка закружилась вокруг Эбби всего на несколько секунд. Стоило ей раствориться, девушка уже кружилась с удовольствием трогая легкую ткань. Одежду, которая была на ней, Антарес перенесла в пещеру к Эбби. Улыбнувшись на благодарный взгляд, она уже хотела пройти вперед, но Эбби вдруг неожиданно остановила её.       — А ты?       — Что я? — не поняла Антарес, но, когда Эбби потянула за край платья, до неё дошло, о чем та говорила. — Я давно уж перестала носить такое.       Румпельштильцхен отдавал детям все, когда стал темным магом, но они привыкли жить скромно, не требовали изысканных яств, а запросы их были ограниченными. Больших гардеробов они не имели с братом. Антарес быстра поняла, что в платьях совсем не удобно лазать по деревьям с Бейлфайром, играть в догонялки и слюнятся по лесу; редко носила. Не было в её жизни кого-то, кто привил бы любовь к женскому гардеробу.       — Да как же, — всплеснула руками Эбби, будто её это сильно возмутило. Она приложила палец к губам, прищурившись. — Тебе пойдет голубое, как небо в безоблачный день, нет, даже светлее. Сделай его похожим на моё, — она еще раз покружилась, демонстрируя, видя недоверие во взгляде, Эбигейл снисходительно улыбнулась. — Давай же, доверься мне.       Доверять той, кто пыталась сжить со свету, довольно странно. Но Антарес в глубине души надеялась наладить общение с Эбигейл. Сторониться друг друга было глупо. Эбигейл, видно, была такого же мнения. Глубоко выдыхая Антарес через мгновенье, беспомощно цеплялась руками за платье.       — Отлично, — тепло улыбнулась Эбби, — но не стоило делать закрытые рукава, жарко же.       Антарес усмехнулась, невольно скользнув взглядом по рукавам, которые как вторая кожа облегали руки тонкой непрозрачной тканью с кружевами. Низ платья тоже был украшен витиеватыми кружевами, как и вырез на шее, который был куда меньше, чем у Эбби.       Они все шли вглубь леса, было похоже, что Эбигейл идет интуитивно, но спрашивать об этом Антарес не стала. Срывая по дороге малину, она протянула горсть Эбби, которая удивленно поблагодарила её.       — Я думала ты пойдешь с мальчишками, — прервала тишину Эбигейл.       На охоте Антарес часто бывала с ними, но понимала это лишь от скуки.       — Мне не нравится охота, а после рассказов Дилана, совсем стало жаль животных, — честно ответила Антарес.       — Да, Дилан мне тоже описывал в красках, прямо за столом, как разделывал туши, — Эбигейл аж передернуло, но внезапно она о чем-то задумалась, подняв голову. — А Дилан, он ведь тебе нравится, да?       Изумленно застыв с ягодой у рта, Антарес свела брови к переносице.       — С чего ты взяла?       Эбигейл пожала плечами.       — Ты ему нравишься, это так очевидно, что порой хочется вас развернуть лицом, чтобы вы заметили друг друга, — заулыбалась девушка. — Я все жду, когда Эллиот посмотрит на меня также…       — Брось, уверяю, тебе кажется, — махнула рукой Антарес, закидывая в рот ягоду. — Мы с Диланом друзья не более, признаю, он мне ближе, чем другие, но симпатии между нами нет.       Недоверчиво поведя бровью, Эбигейл протиснулась между больших деревьев, выходя к совсем небольшой поляне. Антарес пораженно охнула. Девушка не солгала, повсюду были красивые синие полевые цветы.       — Тогда кто? — срывая первый цветок, бросила Эбби, даже не оборачиваясь на Антарес, но зато слыша тишину. — Я призналась тебе, что мне нравится Эллиот, а ты скрываешь… — она обиженно надула губы.       Проведя пальцами по цветениям, Антарес нагнулась чтобы сорвать. Полянка была далеко от лагеря, эта красота была усеяна по всему острову, поэтому девушка не нашла ничего страшного, если они сорвут немного цветов.       — Но не обязательно ведь, чтобы кто-то нравился, я никогда не задумывалась об этом, — негромко протянула Антарес. — Никак не могу узнать, что это за растения?       — Ну как же, — вздохнула Эбби, — дельфиниум. Растение получило название из-за особой формы цветка, бутоны очень похожи на голову дельфина, — девушка сорвала цветок, пристально смотря на него. — Знаешь по древней греческой легенде у одного юноши погибла возлюбленная, не в силах пережить боль утраты он сделал статую девушки и вдохнул в нее жизнь. Боги разгневались на такую дерзость и превратили юношу в дельфина. Возрожденная девушка однажды вышла на берег моря и увидела дельфина, он подплыл к ней и положил к ее ногам веточку Дельфиниума.       Антарес была явно поражена познаниями Эбигейл, с первого дня думала, что та пустышка, но девушка её здорово удивляла.       — Красивая легенда.       — Везде царит любовь, — мечтательно произнесла Эбби, прислоняя к лицу цветы. — Многие считают её бессмысленной, жалкой, а я нет. Меня вдохновляет это высшее чувство, а раз я осознанно отказалась от статуса и брака по расчету, я собираюсь вдоволь насладиться своими чувствами, не спешу признаваться Эллиоту, впитывая её, я буду ждать пока он сам не признается. И мне все равно сколько это займет времени.       Эбигейл закружилась по поляне, её платье красиво развивалось на ветру, она была похожа на лесную нимфу не только видом, но и словами произнесенными с такой теплотой, что Антарес невольно позавидовала её легкости.       — Отец как-то сказал брату, что любовь — это слабость, — выдохнула Антарес.       — Глупости, — тут же отозвалась Эбби, останавливаясь. — Слабость — это отрицание любви, но никак не её проявление. Любовь даёт силы, веру в лучшее. Поверь порой все, что нас спасает от пропасти у обрыва, это вера.       — А Киллиан говорил, что слепая вера тянет на дно, — хмыкнула Антарес.       — Тебе рассказывали о любви, люди, которые обожглись, они обозлились на любовь, закрылись. Мы все слоняемся в поиске тепла, те люди, они найдут его, их мнение изменится. Не смей. Заклинаю, не смей полагаться на мнение обозленных. На дно тянут сомнения.       Странно, но Антарес отчего-то прислушивалась к девушке. Эбигейл говорила с такой легкостью, будто точно знала о чем толкует. А ведь и правда. Мила ушла от отца, загубив его любовь, а Крюк потерял Милу. Иронично, что таких сильных мужчин загубила одна и та же женщина. Собственные доводы, еще сильнее подтверждали слова Эбби.       — О боже, — Эбигейл резко развернулась с букетом в руках, округленные глаза смотрели прямо на Антарес, которая не понимающе подняла бровь. — Ты сказала мальчишки друзья, но… Питер Пэн… тебе нравится Пэн? Поэтому ты…       — Нет, — сразу воскликнула Антарес, не понимая, как Эбби могла дойти до такого злоключения, — я же говорила уже, между нами никогда и ничего… — уже тише. — Я столько разочаровывалась в людях, что вероятно, боюсь обжечься, словно мое сердце не дает мне ощутить снова едкий вкус предательства.       Было видно, как Эбби вдруг потухла, взгляд карих глаз сочувственно проходил по девушке.       — Предательство — часть жизни, — осторожно произнесла Эбби, придвигаясь к Антарес. — Вечно закрываться не выйдет, тебя предадут еще ни раз, и ни два. Ты пытаешься подготовиться к этому — напрасно. Дай себе волю, почувствуй себя сейчас, свои эмоции и чувства. Ожоги проходят, а жизнь не повторится.       С последним Антарес была готова поспорить, невольно тронув метку Аида на затылке. Но в чем-то Эбби была, несомненно, права. Неизвестно когда Антарес была уготована дорога в подземный мир, выбраться оттуда снова будет в разы труднее.       — Ты так изменилась, — заметила Антарес, срывая последний цветок, ей не хотелось, чтобы букет был сильно большим.       — Правда? — в голосе Эбби неприкрытая надежда и легкая улыбка. — Я долго думала вчера ночью, какая я на самом деле. И я нашла ответ на рассвете, когда смотрела на него не взирая на прохладу и сонливость. Мне не нужны правила, я не хочу подстраиваться под общее мнение, чтобы со мной общались.       Это было смело. Эбигейл была на деле куда смелее Антарес, роль, которую девушка придумала себе, совсем ей не подходила. Через некоторое время Эбигейл осела на землю, девушка очень быстро уставала и было решено пойти в лагерь.       Антарес помогла ей соорудить магией прозрачную вазу с водой, Эбби тут же убежала в пещеру, сама же Антарес не спеша поднималась по лестнице в домик. Мальчишки спорили как правильно разделывать туш, пока Дилан с Эллиотом сражались на деревянных мечах отказываясь принимать в разделке мяса даже малейшее участие, было достаточно, что именно они принесли его.       Дельфиниум Антарес поставила в вазу, умещая её на небольшую тумбочку возле стены. Эбби была права, цветы отлично украшают помещение. Антарес покинула домик, но осталась стоять на платформе сверху смотря на лагерь. Вдалеке между деревьями бегали младшие, Антарес смогла разглядеть Джеймса, убегающего от Хьюго, видно вновь играли в догонялки. Эбби уже вышла из пещеры и брезгливо смотрела, как Лукас разделывает кабана, но подняв голову, будто почувствовав взгляд Антарес, махнула ей рукой, чтобы спускалась, что Антарес и сделала.       Эбби сразу подбежала к ней, уводя в сторону.       — Ты можешь удлинить платье до земли, здесь, — Эбби показала на талию, — пояс, чтобы аж легкие сдавливал, а к низу наоборот свободнее, чтобы кружилось сильно. О, это будет очень красиво.       Девушка говорила это с такой энергией, что Антарес не сдержала улыбки, понимая, что Эбби разглядела в её лице личный гардероб. Впрочем, Антарес не возражала, это не было сложно, а практика, наоборот была очень полезна. Указательный палец Антарес закружил в воздухе, образовывая красноватую дымку.       — Себе тоже сделай, — кивнула Эбби, зажмурившись, когда платье начало преобразовываться.       Уже через минуту Антарес недоверчиво крутанулась на месте, не понимая, зачем это попросила Эбби.       Схватив её за руку Эбигейл потянула к костру.       — О боги, — хохотнул Эллиот, увидев Антарес, та смущенно вцепилась в руку Эбби, словно ища поддержку.       «Не стоило соглашаться, это глупо»       Но вразрез с мыслями, Эбигейл отпустила её, многозначительно кивая Дилану, который толкнул плечом Эллиота.       — Это необычно, но тебе очень идет, — тут же спохватился Дилан.       Эбигейл закатила глаза от такого комплимента. Она видела, как Антарес неловко себя чувствовала в платье, хотелось настучать им всем по голове, что они не могут нормально выразить свои чувства. Легкость, которую ощущала Эбби… хотелось поделится с Антарес. Невольно примерив на себя её роль, она не учла, насколько не верно было её представление о ней. Великая Антарес, была вовсе не великой.       — Что взять с мальчишек, — недовольно добавила Эбби, поворачиваясь к Антарес, она расправила ей волосы, спуская передние пряди на лицо.       Неуверенно кивнув Антарес закусила нижнюю губу. Из-за деревьев выглянула Динь-Динь и Эбигейл махнула ей рукой вынуждая сесть с ними. Фея, оказалось имела право входить в лагерь после смерти Антарес, вероятно Эбби чувствовала себя слишком одиноко, что даже Пэн не воспрепятствовал этому или же ему было все равно на девичьи прихоти, ведь Динь ни ему ни мальчишкам никак не мешала. Она — как говорил Питер про многих ночных гостей — слышала, но не слушала музыку флейты, для феи это была лишь ненавязчивая мелодия.       — Сегодня раньше, — улыбнулась Эбигейл, кивая на идущего к костру Пэна и Феликса, — мне так этого не хватало весь день.       Не дожидаясь, пока заиграет музыка Эбигейл взяла Антарес вновь за руку, заставляя ту покрутиться. Антарес видела, как платье внизу расширилось от ветра. Вот чего хотела Эбигейл, банальной красоты. Крутанувшись сама, девушка вошла в созданный ритм Эбби.       Мелодия, сначала тихая, уверенно набирала громкость, звуча прямо в голове. Девушки создавали круг, выступая впереди, мальчишкам приходилось подстраиваться под них. Полностью поглощенные музыкой, на вытянутой руке они цеплялись друг за друга пальцами, кружась, обходя друг друга и вновь сталкиваясь, не позволяя никому нарушать их танец долгое время.       Антарес вдруг открыла глаза, тихо засмеявшись. Эбигейл последовала её примеру и расцепила руку, подмигивая. Взгляд Антарес скользнул по Динь, что улыбалась, сидя на бревне вместе с Феликсом, а затем невольно наткнулся на Питера Пэна. Тот загадочно смотрел на неё, ни капли, не стесняясь прямого взгляда. Держа одной рукой флейту у губ, другую руку он неожиданно протянул раскрытой ладонью.       Энтузиазм переполнял девушку, она выступила из круга вперед, вложив свою руку в его. Шатен сделал шаг к Антари, поднимая руку, она повернулась вокруг себя. Дьявольские искры в зеленых глазах не пугали, интриговали её. Он не улыбался, пристально наблюдал, как завороженный, не отпуская руки, словно лично Пэн руководил её движениями. Шаг вперед, изгиб телом, назад оборот. Антарес не замечала ничего, кроме его взгляда, слышала музыку, издаваемую им, и чувствовала, как чужие горячие пальцы мягко надавливают, проводят по её, почти отпуская и снова вцепляясь в запястье.       Это было словно одурманивание, она не помнила себя в этот момент, полагалась на собственные ощущения, пока слух не перестал улавливать мелодию, и она не ощутила, как задыхается от сбитого дыхания. Отпуская руку Питера, девушка провела языком по нижней губе, пока в алой дымке за секунду образовался стакан с наполненной водой, который она залпом выпила.       Мальчишки расходились по разным сторонам, младшие еще прыгали у костра. Питер не сводил с девушки глаз наклонив голову. Он коротко вскинул брови, на секунду приоткрыл рот, будто собираясь что-то сказать, но вместо этого глубоко вдохнул, разворачиваясь и уходя в сторону домика.       — Это было здорово, — на девушку тут же налетела Эбби, хватая ту за плечи, вынуждая немного наклониться. — И я поняла, как ошибалась насчет Дилана, — на ушко Антарес быстро протараторила Эбби, — какой уж тут Дилан…       — О чем ты? — продолжала улыбаться Антарес, смотря на девушку из-за плеча.       — Ни о чем, — отмахнулась Эбигейл, явно показывая, что свои мысли она оставит при себе. Куда приятнее было наблюдать, а не высказывать свои предположения, пугая.       Эбигейл не поленилась затащить девушку в пещеру, под срочным предлогом. Когда Антарес шла в свой домик ночью, она уже не слышала мальчишек у костра, лишь тлеющий хворост еще потрескивал. Антарес не могла точно сказать, сколько одежды создала для Эбигейл, которая умоляющим взглядом смотрела на неё перечисляя; ночные сорочки, халаты, платья, юбки, шорты, бесчисленное количество блуз и туник и невероятное многообразие нижней одежды.       Недостаток сил явственно ощущался покалыванием всякий раз, когда она пыталась что-то сделать, прежде Антарес так и не смогла узнать свой лимит колдовства. Это будоражило, с каждой созданной вещью, те получались все лучше и лучше. Практика была действительно очень важна в магии.       Обнимая себя за плечи от вечерней прохлады, девушка закрыла за собой дверцу домика, облегченно выдыхая. Усталость сказывалась тяжестью в ногах. Не желая тратить силу на стоячий факел, Антарес щелчком пальцев переоделась в черную сорочку, стягивая с плеч халат, о котором и не думала, но видно тот, все равно всплыл в мыслях, когда она создавала одежду.       Лениво опускаясь на кровать, девушка тут же повалилась головой на подушку, с закрытыми глазами вытягивая из-под ног одеяло, то никак не хотело поддаваться.       — Прекрати, мне тоже холодно, — резко прозвучал за спиной голос в темноте.       Взвизгнув, Антарес свалилась кубарем с кровати, зажигая на ладони слабый свет от огня, держась за кровать другой рукой.       В полумраке она смогла разглядеть лицо Питера, который без малейшего смущения, без доли удивления и насмешки смотрел на неё, словно она потревожила его сон забравшись в кровать. Да, только домик был её, как и кровать.       — Ты свихнулся? — закричала девушка, с раздражением переводя взгляд на потухший огонь в ладони. — Уходи!       Питер неохотно приподнялся, Антарес все еще сидела на коленках перед кроватью с бешено колотящимся сердцем, которое от страха грозилось вылететь из грудной клетки минуту назад, а сейчас являло дичайшее раздражение.       — Я ждал тебя, — опираясь на локти за спиной, размеренно протянул парень. — Сама виновата, что я уснул, пока ты с подружкой не могла расстаться.       Протянув руку к халату, Антарес поднялась на ноги.       — Соскучился? — прошипела она, туго завязывая пояс халата на талии.       — Неимоверно, — усмехнулся Пэн, встав с кровати, — но не по тебе, а по невыполненному долгу. Давай посчитаем, — он сделал вид будто и вправду задумался, — твое лечение после появление, удобства, — Пэн махнул рукой описывая домик длинными пальцами, — изучение магии и, дай-ка подумать — мое небывалое снисхождение, что ты не оказалась в клетке по прибытию, а попала прямиком в мою кровать.       Остановившись, Антарес сжала зубы, не поворачиваясь к нему.       — Договаривай слова, преемник ада, — процедила она, — я попала в твою кровать, чтобы ты меня вылечил. И все твои действия как раз покрывают твой долг за мою смерть.       — Верно, — согласился он, продолжая без удовольствия разговаривать с её спиной и наблюдать за напряженными плечами. — Только тот долг мы с твои братцем разделили на пополам, а половина вдоволь покрывается лечением и комфортом. Однако, ты помогла ему сбежать… подобное карается наказанием, но я же не изверг, твой долг за это не покроет даже моя просьба, придется постараться, потеряшка, чтобы я был доволен.       Антарес гневно развернулась, но никого на кровати уже не обнаружила.       Питер в одно мгновенье оказался у неё за спиной. Он убрал её волосы со спины перекладывая их на грудь. Сердце замерло, когда девушка почувствовала, как он уткнулся носом в её макушку, делая глубокий вдох, казалось, что ноги приросли к полу, даже при желании не сдвинуться с места.       — Пожалуй, я много чего хочу, — хрипло засмеялся Пэн, одним резким движением он сжал руку на её горле. — Ты знаешь, что я могу? — невинно спросил он прямо ей в ухо, посылая табун мурашек по коже. — Будь я не столь милосерден, ты бы давно не удивлялась, обнаружив меня в своей постели, не трепыхалась, когда я так близко к тебе…       — Ты этого хочешь? — медленно спросила Антарес, шумно сглотнув слюну.       Она не пыталась убрать его руку, он сжимал горло предупреждающе, но пока без открытой угрозы. Антарес явно поняла одно — теперь он не собирался скрывать от неё свое истинное лицо, которое ей довелось увидеть перед смертью. Игры, развлечения за счет чужих жизней, черное сердце, вот в чем был настоящий Питер Пэн. Она сама создала его образ безгрешным, стоило лишь удостоверится в иллюзии, в том, что он никого не убил.       Девчонка вернулась на остров, и раз она не ушла после случившегося — его руки оказались полностью развязаны. Он сделал достаточно, привязал её к острову и обитателям, что Нетландия стала ей родным домом. Пэн это точно понимал, ведь она без страха танцевала рядом с ним, без скрытых помыслов, обуянная только жаждой эмоций.       — Я это могу, а хотел бы, так давно получил, — хмыкнул Питер. — А хочу я нечто иное, — он сделал паузу, отнимая руку и мягко надавливая на плечо, чтобы Антарес повернулась лицом. — Ты отправишься со мной в зачарованный лес, раз уж ты посвящена в тайну острова, пора бы и тебя приобщить к общему делу, не все же играть и бегать за цветочками.       Антарес сразу поняла, что он говорил про время отведенное Нетландии, следовательно дело было в том мальчишке.       — Не понимаю, чем я могу быть тебе полезна, ты нашел того мальчика на рисунке?       — Не нашел, — сквозь зубы прошипел Пэн, этот факт не мало раздражал его. — Поэтому мне и нужно в зачарованный лес, оттуда покатаемся по сказочным мирам. Ты нужна, разумеется, не ради защиты, — фыркнул шатен, совершенно не воспринимая её магию всерьез. — Пророки, предсказатели… я со многими знаком, но понимаешь ли некоторые могут отказаться говорить правду мне. А мне необходимо несколько источников, я не могу полагаться на единственное предсказание.       — Я не безгрешна, — покачала головой Антарес, — если ты забыл…       — Я знаком со многими из них Антарес, — повторил Пэн, поднимая бровь, — они знают на что я способен и что ищу.       — Хорошо, но просто так никто ничего не скажет, тебе есть что предложить?       — Дочь своего отца, в первую очередь беспокоишься о цене, — насмешливо закатил глаза Пэн, — разумеется есть.       Чувствуя, как он перестал её держать, Антарес отступила назад, складывая на груди руки. Девушка боялась, что план Пэна может включать куда больше, чем то, что он поведал ей.       — Выспись, — кивнул на кровать шатен, — завтра ночью, тень перенесет нас.       Все еще продолжая стоять на месте, девушка провожала взглядом его удаляющуюся спину.       — И еще, — неожиданно выпалила Антарес, делая паузу и замечая, как Пэн остановился и повернул голову в её сторону, — что б ты знал, ты не можешь… всё то, что ты говорил про кровать и близость, не можешь, не потому что не хочешь, а потому что я не хочу. И никогда не захочу подобного.       Уж в этом Пэн сомневался. Эта реакция на его прикосновения была нормальной когда-то, но не сейчас. Нет, что-то изменилось, хотелось прикасаться чаще, не из-за собственных прихотей, а чтобы смутить больше, чтобы она вновь признала свое поражение в их маленькой игре. Ему приносило удовольствие издеваться над ней.       — Пока-что, милая, — не задумываясь протянул Питер, прикрывая за собой дверь.       — Временные рамки не причем, я никогда не захочу, — выкрикнула девушка, надеясь, что он услышал.       Наконец выдыхая, оставаясь в одиночестве, Антарес все продолжала зло смотреть на дверь. Какую бы игру Пэн не затеял, он начал переходить все допустимые границы. Антарес не была уверена, что он не зажмет её у дерева, чтобы только сообщить, что обед на столах, нагло смеясь в лицо. Он говорил, касался, грязно намекал с такой легкостью, словно это для него было схожим с разговором о погоде. Внутри что-то кольнуло, потяжелело, когда она поняла, это было весело, но дыхание перехватывало только у неё, Пэн был невозмутим. Конечно, девушка не надеялась, что он будет смущаться и смотреть на неё иначе, нет, она не пыталась понравится, но он же совсем не воспринимал её как девушку, игрушка не более.       Когда игра приносит боль, её пора прекращать.       Развязав пояс халата, Антарес откинулась на кровать, стараясь продумать возможные диалоги и ответы парню на будущее. Слова звучали в голове не так четко, тело расслаблялось, а мысли уже были далеки от неё, погружая сознание в приятную негу сна.       Стоило ей проснуться от палящих солнечных лучей, она решилась выйти из домика в голубом платье. Солнце не щадило никого, в этой части острова все рассчитывали на дождь, но будто считав желания жителей Нетландии, остров решил иначе. Под деревьями взгляд Антарес тут же нашел Дилана, тот опираясь на дерево, доедал завернутый блинчик с ягодами.       — Мой мозг расплавляется, — выдохнул Эллиот, огибая Антарес, спеша сесть рядом с Диланом.       — Нечему расплавляться, — хохотнул Дилан.       Антарес повела рукой в сторону, через мгновенье в ней образовалась кружка с горячим чаем, блаженно выдыхая, девушка села на бревно под солнцем, прямо напротив мальчишек, которые удивленно смотрели на неё.       — Я с ночи не могу отогреться, — протянула Антарес, вытягивая ноги перед собой и подставляя лицо солнечным лучам. — Эбби еще не вставала?       — Куда уж, сладко спит, — отозвался Эллиот, махая краем накидки, создавая ветерок. — А вы значит подружились? Вот уж не подумал бы, что, для того чтобы подружиться нужно сердце вырвать.       Антарес открыла глаза, с тенью усталость взирая на него.       — Недопонимание устраняется разговорами, а не вырыванием сердцем, — объяснила Антари, вновь поворачиваясь к солнцу. — Так не пойдет, — выдохнула она, чувствуя, как капельки пота образуются на задней стороне шеи, — я к океану, кто со мной?       Встав с бревна, девушка хотела подняться в домик за полотенцем и сменной одеждой, но передумала, решив, что практика не помешает. Следовало вообще все делать магией. Кружка из рук исчезла в алой дымке.       — Я ненадолго составлю тебе компанию, — встал на ноги Дилан, оборачиваясь к Эллиоту.       — О, нет, — покачал он головой, — с вами двумя не пойду, начнете обвинять меня, сделай я что-то не так и сыпать сарказмом, подожду, пожалуй, Эбби.       Дилан непонимающе пожал плечами, мол как угодно, видя, что Антарес протянула ему руку, явно намекая на перемещение. Стоило коснуться её, как черная дымка унесла их с лагеря, ставя на песок у берега океана.       — У тебя хорошо получается, куда лучше, чем в начале, — стягивая накидку и кидая её на песок произнес Дилан.       В тени было жарко, что уж говорить про самое пекло, он был готов поклясться, что огненный песок скоро начнет плавить ему ботинки.       — Я стараюсь, — коротко отозвалась Антарес.       Магия заволокла её, во мгновенье переодевая. Бежевый топ, он плотно и туго обтягивал грудь, но из-за этого неудобства не грозился соскочить под водой на толстых бретелях. Когда Антарес купалась одна, то позволяла себе открывать куда больше тела, сейчас же вместо черных плотных коротких шорт до пояса, девушка скользнула взглядом по шортам, полностью открывавшими ноги, но закрывающими ягодицы.       Дилан не заморачивался, раздевался до кальсон, доходящих до колен не смущаясь, незаметно наблюдая за девушкой.       Вода прогрелась, едва ли она была спасением в такую жару, но это было лучше, чем искать озера в тени. Много времени, чтобы зайти Антарес было не нужно, отплывая на глубину, она смотрела как медленно, привыкая к воде заходит Дилан. Волны почти сразу обрызгали его, океан был не спокойным.       Плавать ей не надоедало, когда усталость забирала силы, магией создавала спасательный круг или матрас и отдыхала. Девушка понимала, что сегодня долго не поплавает с такими большими волнами, придется делать матрас. Нырнув под воду Антарес провела руками от лба по волосам, чтобы те не мешали, выныривая.       Дилан магией не владел, а жизнь ему была куда дороже веселья, оттого предпочел глубоко не заплывать, остановился по пояс в воде и сел на песок. Даже Антарес при больших волнах не всегда удавалось остаться на плаву, часто приходилось перемещаться на берег, из-за невозможности доплыть, но при владение магией, это не представляло большую опасность, зато при её отсутствие грозило стопроцентной смертью.       Подплыв к брюнету, девушка обогнула его, не высовываясь из воды, руками зарываясь в песок, пока тело оставалось на воде. Но первая же волна, накрывшая её, показала, что позу необходимо сменить, песок бил по рукам, пока она барахталась.       — Уже жалеешь, что пошел со мной? — выныривая спросила Антарес, улыбаясь, когда она резко успела привстать, чтобы волна не накрыла её.       Дилан тоже то вставал, то садился, будто прыгая на них.       — Нет, но я уже устаю, — выдохнул он, морщась, когда на зубах обнаружил песок.       — Задержи дыхание, — попросила Антарес, подплывая ближе.       Неожиданно она толкнула его в грудь, нависая сверху над ним под водой, чувствуя, как по голове ударяют водные пузыри от волны. Резко потянув его за руку, девушка вытянула на поверхность. Цепляясь руками за его шею сзади, Антарес засмеялась, стараясь подтянуться, держась только за плечи.       — Если я утону, вини себя в моей смерти, — тихо смеялся Дилан, крутя головой, чтобы увидеть девушку.       — Я не дам тебе утонуть, — заверила Антарес, твердо вставая на ноги.       Провернув запястье, она глубоко выдохнула, едва успевая поймать рукой созданный большой матрас, синий с небольшими бортиками по краям.       — Вперед на борт! — крикнула девушка.       — А если перевернемся? — скептически поднял бровь Дилан, рукой оглаживая матрас.       Антарес щелкнула пальцами, вокруг её запястья образовался толстый туго завязанный браслет из каната, веревка не больше тридцати дюймов тянулась от неё прямо к запястью Дилана, также крепко закрепляясь на нем.       — Если что-то пойдет не так, я нас вытащу, — пожала плечами Антарес, — заплывем поглубже, там и волн меньше. Давай же Дил, доверяй мне.       Риск Дилан перестал видеть, когда подергал связывающую их веревку. Антарес как-то цепляла также Эллиота, когда тот наотрез отказался глубоко заплывать. Подняв руку, Дилан аккуратно уместился на матрасе, девушка села за ним, пальцами другой руки взмахивая, отчего матрас сразу же начал отступать от берега.       — Магия прекрасна, — усмехнулась Антарес, отдаляя их все дальше и дальше.       — Из принцессы в ведьму переквалифицировалась? — Дилан опустил руку за бортик, замечая, как быстро вода проходит сквозь пальцы.       — Это куда лучше, — в подтверждение своих слов она остановила матрас, который размеренно покачивался на волнах. — Я бы так могла весь день пролежать       — Так ты так и лежишь весь день, — фыркнул Дилан.       Парень помотал головой в разные стороны, заставляя Антарес возмущенно посмотреть на него из-за падающих на неё капель.       — Перестань, — засмеялась она, но Дилан еще активнее начал трясти волосами.       Тогда Антарес взмахнула своими, которые тут же прошлись по его лицу. Дилан засмеялся, отмахиваясь от неё, но девушка продолжала окроплять его каплями, жмурилась и трясла волосами, прекрасно зная, что попадает ему по лицу.       — Да всё, всё, — замахал руками Дилан.       В одно движение он резко прижал её к матрасу, заводя руки за голову, Антарес смеялась, барахталась, пока не выдохлась.       — Сдаюсь, — улыбалась девушка, стараясь выдернуть руки из его хватки.       Она облизала кончиком языка нижнюю губу, чувствуя соленый вкус и замечая, как он проследил за этим движением. В голове сразу всплыли слова Эбигейл про симпатию. Не могло ведь это быть правдой. Лицо Дилана оказалось совсем близко. Он наклонился, Антарес замерла. Резко отвернув голову в сторону, девушка почувствовала, как влажные губы мазнули по щеке, а хватка на руках ослабла.       Не говоря ни слова, Дилан сел подтягивая к себе ноги и обхватывая их руками. Антарес не могла разглядеть его взгляд, он отвернулся, но опущенные плечи и тишина, говорили куда громче слов.       — На берег? — осторожно негромко спросила Антарес.       — Да, — сухо ответил Дилан, заставляя сердце Антарес сжаться от такого отстранённого голоса.       Похлеще океанских волн, девушку накрывала вина, стоило им появится на берегу. Так и не произнеся ни слова, Дилан скрылся за деревьями, натягивая на себя одежду на ходу, будто и минута с ней была невыносима для него. Осев на песок, не обращая никакого внимание на песчинки, впивающиеся в кожу, девушка уткнулась лбом в колени. Вина, стыд, презрение к самой себе… Антарес понимала, что именно она стала причиной его тоски во взгляде.       Девушка принялась подетально разбирать свои действия, вспоминать, вдруг она сама дала какой-то намек, знак, что он ей не безразличен. Наверняка так и было. Антари захныкала, ей так не хотелось обижать Дилана, что теперь она винила себя в его симпатии.