Ты тот, кем ты хочешь быть

      Солнце уже было в зените, опаляло жаркими лучами вышедших из джунглей обитателей острова. В лагере забот оно не доставляло, массивные ветви высоких деревьев, пальмы большими листьями укрывали лагерь от любого воздействия солнца. Проводя годы на свежем воздухе, не удивительно, что многие оставались по-прежнему бледны, а загорелых насчитывалось крайне мало, ведь мальчишки предпочитали закрываться от солнца капюшоном.       У оружейных коробов толпились пропащие, они не создавали суету. Неспешно брали стрелы, луки и арбалеты, пока младшие не желавшие принимать участие в соревнованиях, расчерчивали себе область территории для игры.       — Я умею стрелять, — возразила единственная девушка в лагере, когда лук почти вынужденно отобрали у неё из рук и вручили арбалет.       Дилан недоверчиво прищурился.       — Арбалетом ты только прицеливаешься, понимаешь? Одной рукой ты держишь лук, другой натягиваешь тетиву… лук неудобен, но куда мощнее, я понимаю. Но если ты никогда не стреляла, сразу лезть в соревнования с неизвестным оружием — глупо, из арбалета ты наносишь куда точные выстрелы, — уже не в первый раз объяснял Дилан, устало протягивая ей арбалет.       Антарес потянулась к нему, но вдруг схватила лук из его другой руки, широко улыбаясь.       — Да, но я хочу попробовать, — она провела пальцем по тетиве, прищурившись, словно этот тихий звук, когда она отпустила ей что-то сказал.       Победа не столь интересовала её, сколько попробовать что-то новое. На охоте она завидно смотрела, как Феликс с точностью выпускает стрелы, изящно, без промедления они врезались ровно в тушу животного. Арбалет уступал по манёвренности. С её маленьким опытом у неё не было и шанса против мальчишек, она не надеялась на победу, а проигрывать ей было не стыдно.       Когда удалось отпустить другие варианты и осознать, что остров — её пристанище еще на долгие-долгие годы, привыкнуть оказалось куда легче, чем она думала. Игры завладевали вниманием, соревнования разжигали азарт. По началу Антарес старалась побеждать во всём, она не хотела как единственная девчонка на острове заиметь репутацию самой слабой, но в очередной раз только падала в грязь лицом, что, как оказалось, совсем никого не волновало. И Антарес стало легче, смущение перед мальчишками отступило, словно они все резко породнились. Высокомерия тут не было, они все были просты, и никто не пытался быть лучше, чем он есть.       Разумеется, кроме лидера острова, чье высокомерие глубже океана Нетландии, в сто крат шире и длиннее. С ним она по-прежнему держала дистанцию, это было не сложно. В играх они чаще всего оказывались далеко друг от друга, будто судьба подсуетилась, чтобы не давать девушке поводов для беспокойства. Порой взгляды встречались, и в эти моменты Антарес уверенно отводила свой, словно осматривает местность. Такого яркого презрения Пэн уже не вызывал, и всё же заговаривать и налаживать общение она с ним не решилась, обходя всегда другой дорогой.       Проходя вглубь леса, они остановились у двух толстых стволов деревьев, на каждом висело по большой мишени. Большой круг, внутри круг поменьше, и так до черной точки размером с маленькое яблочко. На каждом круге подписаны баллы, от десяти на самом большом, предпоследний перед черной точкой — пятьдесят, а сама черная точка — сто.       Наблюдая как некоторые бездумно метают стрелы в деревья, тренируясь, Антарес встала позади, не отрывая взгляда от Алана, она натянула тетиву, как и он. Стрела просто упала на землю, а девушка тяжело вздохнула. Невероятное количество сил нужно лишь для того, чтобы просто её натянуть.       Соревнование начались с Алана и Айзека, стреляли по двое, у каждого было пять выстрелов. Они согласились быть первыми, запомнить свои результаты, а дальше быть уже вроде судей, фиксировать результаты других, ставя росчерки углём на пергаменте, каждый у своей мишени.       Первое попадание Алана угодило в пятьдесят очков, следующее в сорок, опять пятьдесят, тридцать, и завершил он сотней, вонзая стрелу прямо в черную точку. Айзек в черную точку не попал, стрелял где-то рядом с ней из арбалета, набирая в общей сложности не больше восьмидесяти очков. Как и было заявлено, они отошли к мишеням, стоя в стороне от них и фиксируя результаты уже стрелявших Лукаса и Чарли, которые попеременно меняли то лук, то арбалет.       Из лука мало кто стрелял, даже Питер Пэн предпочитал арбалет. Он вышел с Феликсом в третьей паре. Антарес расширила глаза, когда первая же его стрела угодила в черную точку, следом вторая, третья… Вдруг он остановился, как и до этого пара ребят, они с Феликсом поменялись оружием на третьем выстреле. Выйдя вперед, Антарес свела брови к переносице, глядя, как Пэн сменил положение тела, натянул тетиву без малейших усилий и наконец выстрелил. Сто, следующий сто. С усмешкой он отошел, все пять стрел уместились на черной точке, им явно было тесно. Айзек считал, записывал и лишь потом вынимал стрелы, здесь же он сначала их вынул, ведь ошибиться в этих расчетах было невозможно.       Невозможно.       Невозможно так стрелять! Феликс набил меньше на пятьдесят очков, но его результат тоже был просто невероятен. В конце давались определённые места и, если участники набирали одинаковое количество бросков, стреляли еще раз в паре.       Прищурившись, девушка еще добрую минуту не могла отвести взгляда от ухмыляющегося Питера Пэна, который встал на свое прежнее место, облокачиваясь на дерево спиной, чтобы видеть успехи мальчишек. На удивление Антарес, все стреляли неплохо, за то время пока она была в лагере, не раз видела, как мальчишки просто так берут оружие и идут вглубь леса. Колоссальный опыт сказывался в каждом.       Следом Эллиот и Дилан, оба с арбалетами. А вот опыт Эллиота был слабоват, он любил метать ножи, но другое оружие ему попросту не доверяли, как выяснилось не просто так. В лучшем случае тот набил пятьдесят, а две стрелы торчали из дерева. Дилан же уверенно попадал по черной точке три раза, но сорок очков и последние пятьдесят подпортили его право на победу.       И наконец подошла их очередь с Гейлом.       Антарес встала напротив мишени, она хорошо запомнила стойку. Мальчишки за спиной, следили уже не так увлеченно, как по началу, отдавали предпочтения разговорам и впечатлениям, примерно каждый уже понимал результаты.       Гейл сделал выстрел из арбалета, попадая в сорок очков. Натянув тетиву, девушка выдохнула полной грудью, прицеливаясь и отпуская. Стрела рассекла воздух, но угодила точно в дерево под мишенью. Айзек ободрительно улыбнулся и кивнул ей. Следующая стрела попала ровно над мишенью.       — Хочешь поменяемся? — окликнул её Гейл, кивая на арбалет в своих руках.       Никто не смеялся ни над Эллиотом, голос, которого звонко звучал за спиной, и который промахивался, ни над ней. Это определенно сближало её с мальчишками.       — Хочу научиться, — Антарес тепло улыбнулась, покачав луком в руках, — чтобы вы кидали мне белый флаг, — она усмехнулась.       Гейл тихо засмеялся, пожав плечами. Убрав падающую на лицо темную челку, он снова прицелился, и стрела оказалась на тридцати очках.       Вставая и твердо опираясь на ноги, она снова вложила в руку стрелу, выдыхая.       — Не так, — прозвучал голос откуда-то сбоку, вынуждая её потерять концентрацию и обернуться.       Питер Пэн уверенно шагнул к ней. Слегка ударив по её локтю, он заставил её поднять правую руку выше. Антарес сжала зубы, он стоял прямо позади неё и при желании если отклониться на дюйм, она была уверена, что почувствует его металлический ремень спиной. Да, он помогал, но девушке было явно некомфортно стоять с ним так близко. Когда он коснулся её второй руки, вынуждая опустить запястье ниже, кожу будто прострелило от касания огненных пальцев, Антарес отошла в сторону, не пытаясь показаться грубой, вежливо кивнула.       — Я поняла, спасибо, — выдавила она, глядя как он прищурился и отошел в сторону.       Она заняла прежнюю позицию, учитывая его советы, чувствуя себя куда свободнее, чем в непосредственной близости от него. Стрела угодила в мишень, но в самый угол, не добавляя никаких баллов. Раздражённо поведя плечом, девушка резко схватила другую, не пытаясь уже следовать ничьим советам и занимать всякие стойки, которые видела, она выпустила её, толком не целясь. Тридцать очков. Выстрел не занял и трёх секунд, Айзек поражённо улыбнулся на такое везение.       — Попробуй всё же по правилам, а не полагаясь на удачу, — усмехнулась Дилан, подходя к ней.       — Тетива слишком… тяжелая, — выдохнула Антарес, вложив следующую стрелу.       — Нет, смотри, — он запнулся не зная, как объяснить.       Вместо слов решил просто показать, не столь настойчиво, как Пэн, и всё же также подходя за спины и укладывая свои руки на её. Антарес не ощущала рядом с Диланом ни трепета, ни страха, она видела в нём Бейлфайра, словно саму себя пытаясь в это убедить. Он помогал, часто приносил ягоды и много шутил, не позволяя заскучать. Ей удалось расслабиться, пусть Дилан и стоял куда ближе Пэна, что она спиной чувствовала его вес. От её щеки и его были дюймы расстояния.       — Параллельно земле руки поставь, — Дилан мягко надавил ей на локти, не ударял, вынуждая поднять выше, как зеленоглазый шатен, пристально наблюдавший за ними с поднятой бровью, а направлял. — Вертикально держи лук, — правой рукой он чуть подкорректировал оружие, а левой продолжал помогать ей натягивать тетиву. — Держишь? — Антарес кивнула, он натянул тетиву куда сильнее, чем она делала до этого, медленно теперь отпускал, убеждаясь, что она её удерживает. — Смотри вдоль древка стрелы, — ему приходилось наклоняться, чтобы быть с ней одного роста, — и стреляй.       Ветер обдал горячие руки, когда он опустил их, но не отошел от неё. Стрела рассекла воздух впиваясь острием в отметку сорок. Девушка довольно улыбнулась, проводя зубами по нижней губе.       — Молодец, говорил ведь не сложно, но лучше тебе было взять арбалет, лук не твоё, — Дилан положил руку на её плечо и Антарес сама не заметила, как уперлась ему носом в грудь.       — Даже обидно, ты обошла меня, — возмущенно выпалил Эллиот, выскакивая из неоткуда.       — Только ты стрелял один, — посчитала свои долгом напомнить Антарес, все же ей одной помогали. Дилан забрал у неё лук, относя в общую кучу, который проигравший понесёт до лагеря.       Как и ожидалось первое место было у Питера Пэна, второе заслуженно получил Феликс. Антарес была предпоследней, хуже неё отстрелялся, как и прогнозировали Эллиот, вымученно тащивший до лагеря оружие.       Антарес заимела стойкое желание научиться стрелять из лука. Это было сложно, но интересовало её уж очень сильно, чтобы она могла забыть об этом. Легко попросить об этом Дилана, но все же он больше по арбалетам, знает технику, но сам недолюбливает это оружие. От Алана она сама сбежит подальше, нрав у мальчишки был взрывной, Антарес сомневалась, что сможет выслушать столько криков, ведь прилежной ученицей не была. Лучше всех, как ей удалось убедиться, стрелял, конечно, Питер Пэн, но его бы она не попросила даже принести ей стакан воды, умирая от обезвоживания. Из лидеров был еще один…       — Эй, Феликс, — окликнула блондина Антарес после ужина.       Наблюдая за мальчишками взбирающимся по канатам переброшенных через толстый сук дерева, он обернулся, скучающе смотря на неё.       — Я хочу освоить владения луком…       — И тебе необходимо мое одобрение? — оборвал её Феликс засмеявшись. — Одобряю, иди, стреляешь ты отвратительно.       Демонстративно наигранно девушка натянула на лицо улыбку, губы замерли в оскале, без намёка на дружелюбность.       — Спасибо, Летучий Голландец, — нарочито медленно процедила Антарес. — Протянуть руку помощи не желаешь?       Доля раздражения в голосе, заставила Феликса изумленно поднять брови.       — Если эта была просьба, она прозвучала паршиво.       — Тебе так затруднительно помочь? — Антарес совсем не собиралась просить претензионным тоном, но по-другому с Феликсом разговаривать было невозможно, он будто перенимал от своего ближайшего приятеля самые зловредные качества. Девушка сложила руки на груди, не понимая, он издевается над ней или просто не желает тратить время на неё. — Объяснишь, как и что делать, посмотришь, укажешь на ошибки и так по кругу…       — Пэн лучше стреляет, не проще попросить сразу его. Он многих учил, меня в том числе, — скривил губы от непонимания Феликс, ему было невдомёк с чего бы она подошла именно к нему, они не были друзьями.       Поджав губы, девушка закатила глаза. С выдвинутыми аргументами блондина было сложно поспорить. Ей было неуютно оставаться с ним наедине, словно вот-вот он совершит нечто ужасное, касания Пэна обжигали хуже раскаленного металла и были неприятны. У Антарес не было серьёзных доводов, почему она не может попросить его, она замялась, понимая, что придется все же спрашивать у Дилана.       — Забудь, — смято протянула девушка, разворачиваясь и уже находя взглядом Эллиота и Дилана.       — Давай после завтрака, — послышалось сзади.       Антарес нетерпеливо дернула уголками губ, стараясь не выказать радости.       — Договорились, — обернувшись через плечо показательно равнодушно бросила девушка.       Никакой другой реакции за такой долгий ответ быть не могло.       Этим вечером Пэн не играл на флейте, приходилось довольствоваться посиделками у костра, он тоже в этом участвовал, расслабленно опирался спиной на дерево, согнул ногу подтягивая её к себе, кладя на колено локоть. По разные от него стороны сидели Феликс, примерно в такой же позе, но подтянув обе согнутые ноги к груди, и Эллиот в упрощенной позе лотоса. Дилан рядом с Эллиотом, а вот уже рядом с Диланом уместилась Антарес. Подогнув под себя ноги, девушка опиралась спиной на невысокое бревно, которые все успешно игнорировали, отдавая предпочтение земле. Джеймс по правую руку от неё, не переставал упрашивать рассказать какую ни будь пиратскую историю.       И Антарес сдалась, под радостные вопли Джеймса, Лью и Хьюго. Младшие отчего-то обожали слушать про шторма и грабление судов.       — Бывали и темные дни на корабле, и было это в мой день рождения, ознаменовавшийся проливным ливнем, — начала Антарес, разворачиваясь к младшим мальчишкам.       Дилан мгновенно оторвался от разговора с Эллиотом, и оба обратили внимание на ровный тон девушки, слагающую очередную историю. То, как она умело слагала истории, казалось, можно было слушать часами без перерывов, будто её этому кто-то нарочно обучал. На деле Антарес всего лишь наслушалась других, под бравады всегда сиделось веселее в камбузе.       — Начался внезапно, а берега и не видно уже. Штормовые паруса не поставлены, вот-вот отбыли из порта, кто бы думал об этом, когда по венам циркулирует не кровь, а чистый ром, — мальчишки тихо засмеялись, Антарес тоже не сдержала усмешки, продолжая погружаться все дальше в воспоминания. — Признаться, тогда я тоже была не в себе, мы пили с матросами всю ночь, едва выклянчив ром у боцмана, пока капитан и старшие гуляли в деревушке. Вышли на палубу ставить паруса, ветер усиливался, экипаж едва на ногах стоит, а корабль качает так, что кажется еще немного и выкинет к морскому дьяволу всех за борт, — очередные смешки, вынудили её взять интригующую короткую паузу, смачивая губы языком. — Поставили общими усилиями эти паруса, а тут канонир как заорет, и побежал к пушкам. Оборачиваемся и глазам сложно поверить — пиратский корабль, ближе не придумаешь, и понеслись залпы, — девушка вздохнула, покачав головой, словно до сих пор виня себя, что никто не заметил в тот момент приближение.       Феликс слабо ухмыльнулся, обратившись в историю, как, впрочем, и все сидевшие у костра. Многие уже повалились спать, но, когда начала говорить Антарес, мальчишки перестали уходить. Мельком он скользнул взглядом по Питеру Пэну, тот тоже слушал, слегка прищурившись, но взгляд его упирался то в девушку, то в горевший ярким пламенем костер, освещавший их посиделки. Феликсу было известно лучше всех, как Пэн ненавидел пиратов, он и сам пылал к ним только презрением, да в историях Антарес что-то все равно цепляло.       — Отбились бы в легкую, — явно приукрасила Антарес и не пытаясь это скрыть, — но они врасплох нас застали, к сражению готов экипаж не был. Долго бились, капитан оставался, да пару абордажников. На корабле волосы у меня собраны всегда были и убраны от лишних глаз, приняли меня за юнгу, скрутили и силком увели на свой парусник, как и других. По лицу, когда ударили, треуголка моя упала, увидели, что девчонка…       Антарес впала в прострацию, чутко вспоминая собственные эмоции в тот день, картинка, словно предстала перед её глазами.       — Девка! Капитан, у них девка на корабле была! — закричал бородатый матрос крупного телосложения.       Стоя на коленях, Антарес все отплевывалась от крови во рту. Руки за спиной крепко связаны толстым канатом, а встать из-за качки почти невозможно. Да и куда встанешь, когда над тобой возвышаются пираты. Взгляд девушки опустился на Томаса, Харви и Харланда, будто специально самых младших забрали, показывая свое истинное ничтожное лицо.       Их капитан в бой не вступал, оставался на корабле, как палубная крыса выглядывал, следя за боем на Веселом Роджере через карманную подзорную трубу, до той степени позолоченную, что даже в дождь отливала ярким светом, давая явно понять — металлическая подделка.       — На дно первая пойдет, — осмотрев девушку с ног до головы, воскликнул капитан, — к беде девка на судне.       — Но капитан… — разочарованно протянул матрос, словно уже имел свое понятие, что с ней делать.       — Пришвартуемся, Дейв явишь себя портовым девицам. Эту на дно сейчас же, в след за ней пороховых обезьян сбросим, — не терпя возражений, отдал приказ пират.       Дейв, как его назвал капитан, закатывая глаза цокнул, но спорить не стал, подхватывая Антарес за связанные руки. Страшно было нестерпимо, корабли с опущенными якорями безумно покачивались на волнах. Антарес окинула взглядом Веселый Роджер, выберутся если из этой западни, работы будет немерено. Рангоутам и такелажу нанесли значимые повреждения пушки книппелями и ядрами, прочно связанными между собой цепью. Но оба судна потеряли ход и управляемость. Отбивая в груди сердце разрывалось, когда девушка просила уже не о сохранности корабля в мыслях, а о выживание.       Плотник опустил фальшборт в отведенном месте. Сопротивляясь, стараясь отбиться от несущего её Дейва ногами, девушка почувствовала, как её, будто мешок, подняли ставя на доску.       — Отдай честь нашему капитану перед кормлением рыб! — громко потребовал боцман, контролируя груз на доске, не дающей Антарес пойти на дно прямо сейчас.       — Капитан Крюк — настоящий капитан! А ваш корабельная крыса, что даже слов не стоит называться капитаном! — яростно из последних сил закричала Антарес, не позволяя себе и подумать, чтобы перед смертью потерять честь.       Кровавый плевок сорвался с её уст прямо под ноги называемому капитану. Антарес видела, как по переброшенным через корабли мастакам, на пиратское судно взошел Киллиан, за ним Эзра и Адам. Она успела только увидеть их как с порцией оскорблений, прежде чем вступить в бой, боцман вражеского судна ногой столкнул груз в сторону Антарес.       Доска полетела в воду, как и стоявшая на ней девушка, в полете пытаясь скоординироваться для правильного падения. Удар об воду показался падением со скалы на твердую землю. Чувствуя поглощающую тяжелую воду, в которой мгновенно тело словно разложилось на маленькие кусочки от падения, Антарес ощущала как дергаются мышцы, но уже ничего не могла сделать, на открытые глаза, еще улавливающие синеву воды опустилась полупрозрачная белая пелена, затягивая её в немыслимой силы водоворот.       Кашель раздирал глотку, когда мысли вернулись на свои места, больше не витая отдельно от сознания. Антарес согнулась, выплевывая вместе с водой кровь. Кто-то заботливо гладил её по спине, терпеливо дожидаясь, когда она извергнет воду, которой нахлебалась. Полопанные сосуды на глазах жгли, не давая рассмотреть все в ясности, но улыбку Киллиана даже боль затмить не смогла.       — С днём рождения в день рождения, красавица, — снисходительно усмехнулся он, когда девушка по новой согнулась, отплёвываясь от остатков воды, с теплотой понимая, что бояться нечего, когда за безопасность ручается Киллиан Джонс.       — …мой охрипший голос был таким еще с неделю, после прогулки по реи, а в ту деревушку мы зачастили заплывать, показывая кому принадлежат её берега, — растягивая уголки губ, закончила девушка.       Адам, Томас… по сердцу в очередной раз полоснули мечом. Невольно Антарес расстроенно встретилась взглядом с Питером Пэном, в голубых глазах застыло чувство ярчайшего сожаления, не способного затмиться никоими сторонними эмоциями. Скорбь ощущалась легче, но воспоминания отдавали не только трепетным теплом, но и мучительной раздирающей болью, поднимающейся из глубин души. Обвинительный взгляд на секунду заставил его задержать дыхание.       — Сколько тебе было лет? — спросил Дилан.       Антарес отвела взор от зеленых глаз, виня себя за несдержанность, являть истинные чувства перед ним она не хотела.       — Исполнялось семнадцать в тот день, — очнувшись от наваждения ответила Антарес, понимая, что это был её последний день рождение на корабле. Уже через полгода после этих событий, она оказалась в Нетландии.       — А что потом было с теми пиратами?       Джеймс ждал ответа, хотя прекрасно знал его наперед, лишь хотел удостовериться, что они получили по заслугам по его твердой шкале справедливости.       — Кто-то сбежал на шлюпках, большинство сброшены были кормить рыб. Корабль тот разграблен был целиком, капитан посчитал нужным не убивать всех, в назидание остальным, выживших отправил бередить, моря на догорающем судне, — пожала плечами Антарес, она это знала со слов Киллиана, ведь сама, пока они разбирались с ними, отлеживалась в каюте.       — И как ты жива-то осталась, — почесал затылок Эллиот, заинтересованно улыбаясь.       — Сама удивляюсь, — усмехнулась девушка.       Когда костёр начал не гореть, а догорать, Антарес оказалась в числе тех, кто пожелал отправиться спать. Эллиот и Дилан еще оставались у костра вместе с Джеймсом и Лью. Перед сном она смогла обуять тревогу, выбивающую из неё кислород.       А на утро удалось проснуться даже отдохнувшей. Завтрак прошел успешно несколько часов назад, без неё, и тогда девушка поняла, почему выспалась. Она банально спала, пока остальные мальчишки вопя оббегали её гамак, не так уж сильно боясь потревожить. Когда удалось привести себя в порядок у озера, Антарес принялась искать Феликса, на ходу вытирая влажные от купания волосы, уже начавшие завиваться. При такой духоте в джунглях они высыхали очень быстро. Потрепав головой в разные стороны, пряди упали на её плечи спускаясь по спине объемно пушась и кудрявясь.       Блондина она отыскала с Эллиотом, тут же уводя того в сторону и вручая уже взятый из короба лук. Мишени с тех деревьев уже были сняты, и прихватив одну из них, они обогнули несколько деревьев, останавливаясь на небольшой полянке, сразу за высокими пальмовыми кустами от лагеря. Мальчишки все равно сегодня изъявили желания в рыбалке, почти все были на берегу, значит если стрела случайно пролетит мимо никого не заденет.       Повесив мишень на дерево, Феликс недовольно опустился на единственный пень сбоку от неё. Ловить рыбу ему хотелось больше, чем учить девчонку, но раз пообещал, отказаться уже не мог.       — У тебя совсем не развита интуиция? — наблюдая за шестой стрелой, которая успешно пролетела мимо дерева, поспешил поинтересоваться Феликс, устало положив подбородок на согнутую руку. — Выше локти поднимай.       Антарес раздраженно дернула очередную стрелу из колчана. Возможно, Алан был не таким плохим вариантом, тот бы хоть кричал, а не злил её своими комментариями.       — Да куда выше? — непонимающе раскатисто выпалила Антарес, поднимая локти даже выше груди. — Так? Я же не смогу даже тетиву натянуть…       — Ниже, — скомандовал Феликс, не сдержав усмешку от того, как девушка нелепо выглядит, пытаясь встать ровно. Стоило ей принять стойку, стрела будто издеваясь отклонилась в сторону от лука, вызывая у него уже настоящий смех, когда Антарес с непониманием посмотрела на него, удивляясь, что это произошло. — Ты придерживай её пальцами.       Не шевелясь, девушка выдохнула, возвращая стрелу на место прицела, крепко обхватив её пальцами. Выдох. Девичий визг разрезал тишину скрытой от чужих глаз полянки. Лук упал, когда девушка, согнувшись, прижала указательный и средний палец к губам.       — Придерживай, но хватило же ума держать, — покачал головой Феликс, заставив себя встать и подойти к ней, пока она корчилась в муках, это было не так больно, как Антарес демонстрировала, словно пытаясь вызвать у него вину за неточный совет.       Выдернув пальцы из её же руки, он с неудовольствием скорчил лицо, глядя как жесткое оперение оставило на подушечках её пальцев кровавые полосы. Он и подумать не мог, что кто-то может действительно не осознать, что держать при выпуске стрелу нельзя. Это казалось слишком очевидным.       — И чем вы занимаетесь?       Недовольно обернувшись, Антарес отняла руку, прижимая пальцы к губам.       — Феликс пытается меня убить, — пробурчала девушка.       — Безуспешно видно, — хмыкнул Пэн, подходя к ним, взглянув на очаг боли, он скривил губы. Глубокие царапины были точно между первой и второй фалангой пальцев, в самых неприятных местах и такое ранение можно было получить только самым глупым способом. — Ты что держала стрелу пальцами?       Тихий смех Феликса, который успел отойти от них, оповестил, что Пэн не ошибся.       — Еще расплачься, заживёт, — бросил Питер, отходя к Феликсу, — теперь то ты точно не станешь держать её пальцами.       Сочувствия, даже малейшего добиться не удалось, все еще ощущая покалывание, девушка взяла новую стрелу, совсем не касаясь ей левой руки. Стрела пролетела мимо.       — Ты локти не держишь, — спокойно заметил Пэн, — стоишь согнутая. Ноги слишком расставлены, твой взгляд нацелен на мишень, но лук ты держишь точно там, куда улетают стрелы. Они будут уходить, пока ты не начнешь их придерживать.       Антарес уже было натянула тетиву, но вдруг опустила, тяжело вздыхая. Еще до его появление стало казаться, что всё это наперед провальная затея. Дилан был прав, лук это не её, лучше лишний раз потренироваться пострелять из арбалета. Натянув на лицо, настолько искреннюю улыбку на которую только она была способна в таком подавленном состояние, девушка посмотрела на Феликса.       — Ладно, спасибо, что попытался, но я совсем не приспособлена к этому, — она качнула рукой, в которой до сих пор был зажат лук.       — Вероятно… — начал было Феликс.       — Быстро ты сдалась, — перебил его Пэн, насмешливо глядя, как вымученная улыбка сползла с лица Антарес. — Удивлён, что, сразу взяв в руки лук ты не сказала: «он слишком тяжелый», и не отложила его. Конечно, у тебя ничего не получится, ты же не слушаешь, что тебе говорят.       — Слушаю, — насупилась девушка, — покажи, раз ты тут самый… самый ловкий…       Помогать ей Пэну не хотелось. Легкая, почти ничего не значащая обида кольнула его вчера во время соревнований. Вроде детской обиды, когда девочка отпускает руку мальчика, говоря, что ей жарко, но берет за ручку другого почти сразу. Ребяческое соперничество, вроде: «какого черта, Антарес, ты не воспользовалась моей помощью, а к Дилану сама прильнула?». Уже давно он не испытывал поразившего его вчера чувства, когда отодвигают будто на второе место. Это не злило, напротив ему нравилось, ведь понимал, что сделала она это скорее неосознанно. Питер сам был удивлен как изголодался по чистым эмоциям, покорное послушание ничего, кроме собственного удовлетворения не приносило.       Между выражать обиду, о которой он забыл столь же стремительно как она и появилась, и может наконец убрать этот презрительный взгляд, который Антарес не приминает возможности показать ему, он выбрал второе, преодолевая расстояние между ними. Страх пусть остается в её глазах, но ненависть раздражала.       Кладя свои руки поверх её, он сильно надавил, вынуждая их опустить на нужное расстояние. Когда Антарес ниже лопаток почувствовала его пряжку ремня, которым он обвязывал рубаху на талии, она судорожно вздохнула, но не сказала ни слова. Стрела выпала из лука, когда он встряхнул её каменные руки не желавшие расслабляться ни на секунду.       — Ноги слегка сдвинь и выпрямись, — он опалил горячим дыханием её щеку, замечая, что она вроде следует указаниям, прижимаясь куда сильнее к его груди. Приходилось нагибаться из-за роста девчонки, а заняв он другое положение, не сможет проследить за точность прицела с её вида.       Скользнув взглядом по Феликсу, который мялся, не понимая уйти ему или остаться, Пэн многозначительно посмотрел ему под ноги, где тут же образовался колчан со стрелами. Понимая, что он от него хочет, Феликс обошел их, протягивая стрелу шатену.       — Не бойся держать стрелу, пока не отпустишь она тебя не ранит, — негромко процедил Питер.       Длинные пальцы надавили на её запястье, вынуждая поднять руку. Прохладная стрела соприкоснулась с горячей кожей. Антарес не могла держать руку ровно, подушечки простреливало болью. Заметив, как её пальцы слегка подрагивают, Пэн шумно вздохнул. Отогнув её пальцы от древка лука, он прямо по царапинам провёл своими, залечивая раненную область.       — Убери их, держи стрелу на руке, не нужно её обхватывать.       Когда Антарес удивленно поняла, что ничего больше не болит, она быстро взглянула, не видя никаких царапин, бессознательно посмотрела на него, поворачивая голову. Он заметил её взгляд, изогнул дугой бровь в вопросительном жесте, чувствуя, как часто она стала дышать. Фут? Нет расстояние между их лицами составляли ничтожные дюймы, она почти почувствовала, как запах мяты осел на её губах, мгновенно отворачиваясь щёки вспыхнули, когда она неловко поправила собственные горячие руки, находящиеся в плену невозможно огненных.       Пэн не заметил, или сделал вид, что не заметил заминку.       — Давай иначе, — выдохнул он, — положи свои руки поверх моих, не пытайся ничего делать, я покажу, а ты запомнишь движения.       Отчего-то задрожавшие руки легли согласно приказу на его. Антарес пыталась пальцами дотянуться до его, чтобы положить поверх, но её рука была меньше почти в половину, как могла она обхватила его руки пальцами, понимая, что все это время не она держала тетиву.       — Прицел по древку стрелы, видишь? — он был уверен, она кивнула еще до того, как увидела.       Стрела со свистом рассекла воздух вонзаясь между кругом на пятьдесят и черной точкой на сто баллов. Девушка невольно улыбнулась, будто она произвела выстрел, снова цепенея, когда их взгляды встретились, ведь они так и не отошли друг от друга.       — Натягивай, — сглотнул Пэн, принимая услужливо поданную Феликсом стрелу. Как он изначально и хотел, скоординировал её руки, стойку она не меняла. — Отпускай.       Снова не в отметку, между сорока и тридцатью, ровно в проведенную углём черту вонзилась стрела.       — Стой также ровно и смотри куда смотрела, — произнес Питер, вкладывая новую стрелу в её руки, чуть сильнее оттягивая тетиву, — держи сама и отпускай, как только я отойду.       Когда он действительно отошёл, Антарес поняла, что задержала дыхание. Отпуская, она закусила губу, прослеживая путь стрелы.       — Пятьдесят, — изумленно расширила глаза девушка. — Ещё стрелу, — она нетерпеливо махнула рукой.       Феликс дал стрелу, наконец позволяя себе отойти в сторону, когда вместе с ней она взяла и колчан, ставя его у своей ноги. Наваждение прошло, как и не бывало, лишь гулко стучащее между ребер сердце всё никак не могло прийти в нужный темп. Залечил, показал, как нужно — навевало на подозрения и эти прикосновения, вроде ничего особенного, но собственная заторможенность злила. Слишком ново вписывать его в свои мысли такого донельзя благородного — никогда, чтобы он там не пытался доказать, во всем Антарес видела подвох, прекрасно помня истинное лицо Питера Пэна.       И следом: тридцать, двадцать, пятьдесят, десять, дерево, сорок…       Возбужденно выпуская стрелы, она старалась запоминать позу, в которой стоит, позволяя себе, когда брала новую стрелу нарушать её и снова вспоминать как правильно. Даже не замечая, что Феликс и Пэн отошли от неё.       Многозначительные, удивленные взгляды, посылаемые в его сторону, изрядно надоели, Питер посмотрел на друга вскидывая брови. Блондин изъясняться вслух не решил, посмотрел на Антарес и снова перевел взгляд на Пэна, хмыкнув.       — Она молода, Феликс, сколько ей? Семнадцать, да? — так, чтобы его слышал лишь он, произнес Пэн, голосом, будто это было слишком очевидно, понимая, что он спрашивает. — Было бы странно отреагировав она иначе.       Эта реакция не осталась незамеченной ни для него, ни для Феликса. Румянец слишком долго покрывал щеки, неуместные взгляды и дрожание рук, Пэн не просто видел, чувствовал находясь в непосредственной близости.       — С Диланом не реагировала, — пожал плечами блондин, уже не боясь говорить вслух. Питер что-то сделал, чтобы она их не слышала.       Пэн провел зубами по нижней губе, хмыкнув.       — Повторюсь, ничего странного, это лишь страх и смущение от близости собственного ночного кошмара, который неожиданно не пугает, а пособляет, — он усмехнулся. — Оставь свои доводы, будто первый раз увидел, как девчонки неуклюжи, когда их переполняют эмоции. Она с первого дня меня боится.       Плечо начинало ныть, но заканчивать не хотелось, когда появились успехи, решая передохнуть стрельбой из арбалета, Антарес спешно обогнула беззвучно переговаривающихся парней. Выудив из короба арбалет, она вернулась обратно, они казалось и не заметили её отсутствие.       На рыбалку под палящих солнцем идти не хотелось, а научиться стрелять теперь хотелось нестерпимо сильно. Арбалетом её учил пользоваться еще Адам на корабле, сложностей с этим оружием не возникало, только редко оно пригождалось, порой захваты были неожиданными и найти его в трюме, залезть на мачту, и отстреливаться было слишком долго, куда надежнее выручал кинжал за поясом.