Огонь и Лёд "Когда Пламя станет Льдом" часть третья

Переступив через разбросанные цветы и раздавив несколько осколков хрупкого фарфора, она зашагала вперед, плавно покачивая бедрами. Открыв двери библиотеки, Селена пропустила меня вперед, и едва я переступил порог, захлопнула тяжелую створку обратно. — И так, — тяжело вздохнув, сказала она, доставая стаканы и ставя их на стол. — С чего ты хочешь, чтобы я начала? — С того, как поняла, что беременна именно от меня и какими мозгами дошла до того, чтобы сбежать. Селена понимающе улыбнулась и, налив в стаканы янтарный алкоголь, один протянула мне, а второй зажала между изящными, бледными пальцами, на одном из которых было обручальное кольцо. — Понять это было не сложно: меня тошнило, клонило в сон, я была растерянна и капризна, и абсолютно не знала чего хочу! В начале, я приняла это за побочные эффекты, своего рода отходняк, пока не почувствовала, что внутри меня что-то происходит. Всего через две недели после зачатия, они зашевелились! Представь мое изумление, когда я впервые почувствовала, что внутри меня кто-то пинается! Сомневаясь в своих предположениях, я все же отправила одну из служанок в аптеку. Я не могла понять, как могу быть настолько беременной, если всего несколько недель назад со мной все было в полном порядке. Но тесты не обманешь, ты сам видел результат. Я не на шутку испугалась, ведь все вокруг повторяли одно и то же: у вампиров не может быть детей. Но я твердо знала, что ребенок твой. Но как к этому отнесутся Вольтури, предугадать не могла. — И ты решила сбежать? — спросил я, сделав несколько глотков из стакана: ядреная жидкость обожгла мне горло. — Не сразу. — поправила меня Селена, а после добавила: — В начале я решила поговорить с Вильгельмом, обсудить назревший вопрос: почему среди вампиров нет детей. Вот тут-то он и рассказал мне о бессмертных младенцах. Ты даже не представляешь какой страх я испытала не только за жизнь нашего ребенка, но и за твою. Ведь теоретически, мы нарушили закон, который вы же и создали! А наказание, сам знаешь, смерть. В очередной раз созданные вами законы угрожали существованию моей семьи. Чтобы не ставить тебя под удар и дать нашему ребенку шанс жить, я приняла решение бежать. Я понимаю, что нужно было сказать все тебе и дать право решать этот вопрос вместе, но допустить того, чтобы Аро или Кай узнали о том, что я беременна от тебя, не могла. — Было бы неплохо, если бы ты все равно ввела меня в курс дела, а не лишала единственного шанса стать отцом. — ядовито бросил я, с трудом подавляя желание причинить Селене физическую боль за ее предательство. — Ведь они не такие, как бессмертные младенцы. — Но, на тот момент об этом никто не знал. Я понятия не имела о том, кого ношу под своим сердцем. А что если бы Аро или Кай сочли наших детей угрозой и приговорили к немедленному уничтожению?! Ведь они родились такими же, как и обычные дети. Что тогда, Алек? Разве смогли бы мы их защитить, даже поставив на карту собственные жизни? — Я не знаю… — покачал головой я, сдавив кончиками пальцев виски. — Может ты и права. Об этом я подумаю позже. А сейчас расскажи, как они появились на свет. — Я понимала, что мне нужен необычный врач. Но где было найти доктора, который знает о существовании вампиров и может хоть на сотую долю процента предсказать исход подобной беременности? Разумеется, только в Сиэтле. Карлайл Каллен — вот кто мне был нужен. — Находчивая… — выдавив слабую улыбку, пробормотал я. — Где ты взяла его номер телефона? — Вытащила у тебя из кармана. Я с досадой шикнул. — Прости… — развела руками она. — Предсказуемо. — закатил глаза я. — Продолжай. — Когда я позвонила Карлайлу, оказалось, что он уже давно ждет моего звонка. Элис увидела это еще задолго до того, как я узнала, что беременна. Он без возражений согласился мне помочь, сказав лишь о том, что у меня слишком мало времени и я должна решать как можно скорей. Мне ничего не оставалось делать, как в спешке бросив все, бежать на другой край планеты. И, кстати, вовремя, потому что всего через каких-то два дня, моя беременность стала слишком явной. Карлайл экстренно провел осмотр и сделал необходимые анализы, чтобы определить состояние моего организма и его совместимость с плодом. Открытие, которое он при этом сделал, повергло как его, так и меня в замешательство. Дело в том, что тот срок, на котором я находилась, и мои габариты — были значительно больше нормальных для подобной беременности… — «Нормальных»? — приподняв бровь и глядя на нее, как на умалишенную, переспросил я. — Не думал, что для такой беременности существуют подобные термины. Селена смерила меня обиженным взглядом. — Представь себе, существуют. — чопорно ответила она. — Подобные дети уже рождались, и Карлайл сам лично наблюдал подобную беременность, и его не только удивил, но и напугал мой стремительный рост. Вначале он думал, что я ошиблась в сроках и забеременела раньше, но я была четко уверена в своих подсчетах, что дало повод предположить, взяв во внимание твою наследственность, что возможно, я ношу двойню. Выяснить это наверняка, не представлялось возможным, потому что плод защищает прочная, как стальной кокон, плацента, и увидеть сквозь нее что-либо просто невозможно. Опасаясь того, что мой организм может не выдержать, Карлайл предложил мне сделать прерывание, но понимая, что это единственный шанс стать матерью, я решила рискнуть, отказавшись делать аборт. Я мало понимал, в чем заключались риски, ведь о подобных случаях не слышал ни разу за все свои пять с половиной веков. В принципе, и не удивительно. Если подобные дети появлялись, то их родители наверняка, подобно Селене, скрывали своих чад от цепких когтей Вольтури. И сейчас я их понимал как никто другой, в прочем, как понимал и свою бывшую супругу и не мог с ней не согласиться по поводу того, что из-за своей принадлежности к клану Вольтури, в моей семейной жизни был полный кавардак. Но боль от ее предательства и коварства, успешно заглушала здравый смысл, разжигая во мне яростный огонь мести, которой я на удивление, пока успешно держал в себе. Но ведь мы оба знали, что это ненадолго. — И в чем заключалась проблема? Почему Карлайл настаивал на том, чтобы убить моих детей? — с едва скрываемой угрозой прошипел я. Селена снова бросила на меня обиженный взгляд рубиновых глаз, но эта обида так и осталась невысказанной. — А ты представь, что будет, если ребенка с силой и потребностями вампира поместить в обычное человеческое тело. — Значит, в них больше от вампиров, чем от людей. — догадался я. — В таком случае, я думаю, что для человеческого организма это непосильная ноша. — Да, в то время, как человеческий ребенок развивается на протяжении долгих девяти месяцев, полувампир растет, в прямом смысле, по часам, вырастая до размеров девятимесячного младенца всего за полтора месяца. — Слишком быстро… — пробормотал я, пытаясь принять то, что сейчас слышу. И не могу сказать, что это давалось мне легко. — Вначале, пока плод слишком мал, он не доставляет хлопот, и возможно, что женщина еще не знает о своем особенном положении. Но всего через каких-то две недели, все круто меняется и жизнь будущей матери превращается в ад. Мало того, что ребенок вытягивает из нее все, что только можно, так еще и организм прекращает принимать обычную человеческую пищу, отторгая ее, как нечто непотребное. И знаешь почему? Я растерянно пожал плечами, тем самым давая свой ответ. Селена снисходительно улыбнулась, видимо удивляясь моей недогадливости. — Ему нужна кровь. — Ну да, чего еще может захотеть ребенок вампира. — выдохнул я, теперь сам поражаясь своей невнимательности, ведь ответ был вполне очевиден. — Да, — продолжила Селена. — Но это еще не самое страшное. Если диету на первой положительной еще можно как-то вытерпеть, как впрочем, и весьма ощутимые пинки, от которых трещали и ломались ребра, то сам процесс родов не дано пережить никому. — Объясни. — Полувампиры не рождаются подобно человеческим детям, они появляются на свет менее банальным способом — прогрызают себе путь, тем самым, убивая мать. В моем же случае все было еще хуже. Мало того, что я забеременела в достаточно позднем возрасте даже для человеческого ребенка, так еще вместо одного младенца, я вынашивала двух и это убивало меня в два раза быстрее. До беременности я была и так не в самой лучшей форме — слишком худа и вымотана, а за последующий месяц стала похожа на жертву концлагеря. Я больше не могла ходить и вообще, в прицепе, двигаться. Карлайл практически не отходил от меня, опасаясь того, что в любой момент мое сердце может не выдержать и я умру, так и не дождавшись дня родов. Изначально мы договорились, что если что-то пойдет не так, спасать их жизнь, но не мою. Для себя же я решила, что если Карлайл успеет, то пусть обратит меня, потому что я слишком засиделась в смертных, к тому же детям нужна была мать. Не сомневаюсь, Эсми, Розали или Элис, не хуже справились бы с обязанностями матери, в отличие от меня, ведь я понятия не имела как ухаживать за младенцем, тем более таким. Но пробудившийся материнский инстинкт, заставил быстро смириться с неожиданным материнством, и единственное, о чем я мечтала, мучительно угасая, чтобы судьба сжалилась и позволила мне быть рядом с нашими детьми. Я хотела сама помогать им идти по жизни и защищать от жестокости этого мира. К тому же после того, как Карлайл объяснил разницу между бессмертными младенцами и полувампирами, у меня появилась надежда, что возможно через пятнадцать-двадцать лет, я наберусь смелости и открою тебе правду, тем самым дав шанс, наконец, выполнить роль отца. — Как это великодушно с твоей стороны, — не скрывая иронии в голосе, сказал я. — Передать мне эстафету родителя, когда им это будет уже не нужно. — Ошибаешься, — пропустив мою колкость мимо ушей, ответила Селена. — Может они и выглядят взрослыми и их интеллект далек от интеллекта десятилетнего ребенка, в сущности, они еще дети и им нужен отец, как в десять, так и в двадцать лет. Я решил оставить язвительные фразы на потом, в конце концов, для этого, благодаря стараниям Карлайла, у нас будет предостаточно времени, даже слишком, а сейчас меня волновал вопрос соотношение роста и возраста Армана и Авроры. Что я и поспешил озвучить: — Им всего десять, но они выглядят на семнадцать, почему так? — Гены вампира. Один год идет за три. — перекатывая янтарную жидкость в стакане, задумчиво ответила она. — Сколько у них времени, если они меняются так быстро? — едва скрывая испуг, спросил я. Селена улыбнулась, чем признаю, привела меня в замешательство. Устремив на меня взгляд своих гипнотизирующих глаз, она несколько секунд медлила, но видимо, посчитав, что достаточно играть с моей шаткой нервной системой, наконец соизволила ответить. — Вечность… Пытаясь скрыть накатившее облегчение, я ядовито прошипел, презрительно сощурив глаза: — Обязательно было выдерживать драматичную паузу? — Мне показалось это забавным… — честно ответила Селена, пряча в уголках губ улыбку. — Тебе не кажется, что ты уже достаточно позабавилась? — подавшись вперед, рявкнул я. — Для тебя, что, все это шутки? Глупая детская забава? Ты хоть понимаешь, что я сейчас чувствую? — Предельно четко. — Сомневаюсь! — поставив стакан на стол с такой силой, что недопитая жидкость выплеснулась, забрызгав лежавшие на столе бумаги. — Но я тебе сейчас объясню. Моя жена сбежала с моими нерожденными детьми, инсценировав свое похищение. Бросила меня, опозорив перед всем миром бессмертных. Лишила единственной возможности стать отцом, быть рядом и видеть, как растут мои дети. Ты отдалила меня от них, и я теперь не знаю, как сократить это расстояние. Ты украла у меня самое желанное, о чем я скорбел на протяжении всей своей, чертовой, долгой жизни! И сейчас, я колеблюсь между попытками понять тебя и желанием оторвать твою бестолковую голову. И последнее, спешу заметить, преимущественно преобладает над первым.  Чувство ярости опасной волной поднималось внутри меня. В общую картину, также добавила темной краски ложь Карлайла и его семьи в тот момент, когда я в отчаянье искал Селену и ее ребенка по всему миру. — А Каллены — те еще лицемеры, — процедил я, с угрозой глядя в глаза своей бывшей жены. — Ты сбежала прямиком в Форкс, а они, вместо того чтобы вернуть, укрыли тебя, растили моих детей вместо меня, а когда я пришел в их дом семь лет назад, спрятали вас, а после лгали с искренностью глядя в глаза! — Я понимаю, что ты сейчас испытываешь, но не спеши судить. — мягко, стараясь остудить мой гнев, сказала Селена. — Не стоит винить Калленов, все решения были взвешенно приняты мной, но не ими. Они не прятали меня, я сама уехала. Когда Элис увидела, что ты направляешься в Форкс, она поспешила сообщить об этом мне. Стоит ли мне говорить о том, как металась я между желанием открыть тебе правду и страхом быть непонятой, ведь на тот момент, Арману и Авроре было всего три года, хоть и выглядели они уже на девять и обладали интеллектом, как минимум, взрослого человека. Но, в сущности, они были детьми, что в сочетании с силой и жаждой бессмертного, ставило под угрозу их жизни. Выбора не было, я приняла решение экстренно покинуть Форкс, и на следующий день, через слезы и возмущенные крики обиженных детей, мы улетели в Новый Орлеан. Пойми, каждое принятое мною решение, давалось нелегко и стоило мне боли, мук и слез. Я страдала не меньше тебя и сейчас мы с тобой должны… Ощетинившись, я грубо перебил: — Никаких «мы». — холодно бросил я. — Есть отдельно ты, и отдельно я. Мы с тобой больше не семья, нас связывают только общие дети. Я тебе ничего не должен и ничем не обязан, и я не буду терпеть все твои глупые выходки! И прошу, заруби себе это на носу, потому что дважды повторять не буду! Резко встав, я выскочил из кабинета, хлопнув дверью так, что эхо жутким грохотом пошло гулять по длинному коридору, раздражая слух. — Сука! — выругался я, адресуя столь нелестное слово оставшейся в кабинете бывшей жене. Забыв о том, что она уже не человек и конечно же услышав это, обидится. Но было одно весомое «но»: мне было плевать на нее и ее, чертовы, задетые чувства! Пусть хоть подавится обидой! Надеюсь, она будет долго терзать себя чувством вины — стерва заслужила это тысячу раз! Выскочив в холл, я огляделся. Пусто. Тяжело вздохнув, прислонился спиной к стене и, обхватив голову руками, пытался не дать волю разбушевавшимся чувствам. «Гадина! Рыжая ведьма! Ненавижу!» — разрывая легкие, кричало все внутри меня. «Ну, почему из всех живущих на планете женщин, я полюбил именно эту тварь?» — Снова поругались? Вопрос ворвался в яростный хоровод моих мыслей, взорвав своим вторжением образовавшийся в моей голове хаос. Я открыл глаза и увидел стоящую всего в нескольких шагах от меня дочь.  — Нет, просто высказали то, что накипело… — беря себя в руки, сдавленно ответил я. — Прости, если не оправдал твоих ожиданий насчёт этой встречи… Я… «Черт подери, я даже не знаю, что должен сказать своему ребенку, ведь она наверняка ждет от меня каких-то действий…» — растеряно думал я, абсолютно не зная, как себя вести и что говорить. — Ты сбит с толку — это нормально. — помогла с ответом Аврора, делая шаг вперед, сокращая между нами расстояние. — Не волнуйся, мы все понимаем. Я удивленно посмотрел на девушку. Она искренне смотрела на меня, даря, наверное, самую теплую улыбку, которую я когда-либо видел. И глядя в ее изумрудные, как у меня когда-то глаза, мое сердце предательски дрогнуло, давая понять, что теперь, я буду готов пожертвовать собственной жизнью, лишь бы никогда не видеть на этом прекрасном, одухотворенном лице слез. — Ты права, но я и правда сбит с толку и даже не знаю, как себя вести… И это злит меня. — Не злись. — снова улыбнулась она. — Просто приводи свои мысли в порядок, а после, когда будешь готов, мы поговорим. Ладно? Аврора сделала шаг в сторону, освобождая мне дорогу к спасительной свободе, ибо я больше ни секунды не мог находиться в этом ведьмацком логове. Мой рассудок был на пределе, как и вытянутое за уши спокойствие, трещавшее по всем швам. Я сделал шаг вперед, но поравнявшись с девушкой, остановился. — Спасибо за понимание. — выдавил я, уловив на ее юном лице тень печали. — Да, конечно. — снова улыбнулась она, но сейчас ее улыбка была пропитана печалью. Я нахмурился. — Что тревожит тебя, скажи? — не выдержал я. — Ты ведь вернешься? — с надеждой и какой-то ноткой паники в голосе, спросила она. — Или если не сможешь, то хотя бы зайдешь попрощаться? «Она думает, что не нужна мне? Что я откажусь от нее, как от ненужной вещи?» «Селена, это ты виновата в том, что мои собственные дети не доверяют мне. Я для них что-то недоступное и чужое! Убил бы тебя, змея!» — проклиная бывшую жену, чертыхался я. — Не волнуйся, я не исчезну. — набравшись смелости, я протянул руку, намереваясь коснуться ее фарфорового лица. На какой-то момент моя рука дрогнула, замерев на полпути, но поборов сковавший меня страх, я коснулся ее скул и провел пальцем по нежной, как у человека коже. — Просто дай мне немного времени… — выдохнул я. — Я буду ждать… — прошептала она, прижимая мою ладонь к своему лицу. — Столько, сколько будет нужно. Отстранившись от дочери, я посмотрел в сторону лестницы, где на последней ступени, положив руку на полированные до блеска перила, стоял Арман. Он внимательно наблюдал за нами, не решаясь подойти ближе. Когда наши взгляды встретились, он слегка улыбнулся, едва заметно кивнув. Почувствовав некоторое облегчение, я развернулся и стараясь не смотреть в глубину коридора, где из тени пристально наблюдая за мной, стояла Селена, тяжелый взгляд которой огнем жег мне спину. Я поспешил выйти из мрака старого дома на морозный январский воздух, где глубоко вдохнув полной грудью, почувствовал себя намного лучше, не без удовольствия отметив, что жизнь не так уж и несправедлива.