C.H.Y.K.N. или Прежде Было Пять Других

«Она моя. Я могу поцеловать её, прикоснуться к ней. Она моя, с этого дня я её никогда не отпущу. Все мои страхи растворились в её бездонных глазах цвета моря. Я отдала ей свое сердце и получила взамен в тысячу раз больше. В её огромном сердце всегда было много любви. И теперь вся эта любовь… полностью моя». — Я хочу плавать! — вскрикнула Кэсс, когда они переместились с горы Танос к одному из пляжей Хитерфилда. На полпути её остановили ласковые, но сильные руки её возлюбленной. Возлюбленной… какое слово сильное. Но оно подходит. Очень хорошо подходит. — Ты температуру видела вообще? — нахмурилась Рисси. — Я не допущу, чтобы ты снова заболела! — Я же трансформирована, температуру не чувствую! — искренне рассмеялась Кэссиди и уже было взлетела, когда властная рука схватила её за крылышко и притянула прямиком в объятия. — Эй, это грубо! — То, что я тебя обнимаю, — это грубо? — положила ей голову на плечо Нерисса. — А если я тебя поцелую, это будет преступлением? — Прекрати меня смущать, я еще не привыкла к этому, — отвернулась от неё Чакон, но крепкую хватку на своих плечах решила не ослаблять. — А на Меридиане ты была более раскрепощенной, — прошептала Кроссник ей в самое ухо. Ну уж нет, этого девушка точно не выдержит. Воспользовавшись тем, что Нерисса расслабилась, Кэссиди ловко перевернулась и подлетела ногами вверх, после чего толкнула девушку прямиком в водную пучину. Лидер Стражниц, конечно, тут же скоординировалась и зависла в двух метрах от водной глади. Как жаль, что ей не повезло связаться со Стражницей Воды. Пока водные щупальца играли с Нериссой, сама Кэсс со смехом прыгнула вниз, позволяя стихии окутать себя. Тут её дом, под водой. В прошлой жизни она точно была рыбкой, неизвестно по какой причине в этой её выбросило на сушу. Наверное, чтобы найти свой остров в этом огромном океане, полном опасностей. — Тебе это с рук не сойдет! — кое-как освободилась из пут Нерисса и теперь смотрела на любимую сверху вниз, заслоняя закатное солнце. Зрелище это было столь завораживающим, что Кэсс даже забыла о том, что ей прямо сейчас надо бы спасать свою шкуру от гнева Стражницы Квинтэссенции. — Ты любишь меня, Нерисса, — улыбнулась Кэссиди, будто только что это осознала. Нерисса её любит. — Поэтому плохо мне никогда не сделаешь, — вытолкнула она себя из воды так, чтобы поравняться с Кроссник. В глазах её читалось немое согласие. Нерисса никогда не сможет сделать ей больно. Весь мир застыл в том моменте, когда Стражницы снова притянулись, переплетая пальцы. С сегодняшнего дня они целиком и полностью принадлежат друг другу. *** Время неумолимо шло. Не успела Нерисса и оглянуться, как прошло несколько недель. За все это время они успели почтить память Сердца Земли и Хранительницы Базилиады. Сторонники Эвиуса по всей Вселенной постепенно редели, даже предатели с Эквории и Майдента сдались перед мощью пяти избранных Стражниц. Пусть сейчас они и слабее, чем раньше. Рафаэль, как рассказывала Кадма, и думать не желал о возвращении на Землю. Нерисса могла его понять. Даже если бы его здесь не искали как сбежавшего преступника, обычная жизнь все равно не сравнится с жизнью магической. И все же, Нериссу злило отношение Кандракара к ним. Ей хотелось приключений, открывать новые миры, путешествовать, но Совет сказал строго: отправляйтесь лучше в те земли, что наиболее безопасны и лояльны. Проще говоря, без команды нельзя. Мерзость. — Рисси! — подлетела к ней Кэссиди, когда Кроссник в очередной раз перебирала клавиши на пианино. Иногда это отнимало весь вечер, но найденный на чердаке клад не давал ей расслабиться. Возможно, это единственный её шанс понять, что же творилось тогда в голове ее мамы. Или... творится сейчас. — Что такое? — подняла голову Нерисса. — Поздравь меня, мне разрешили вернуться в команду! — прыгала на месте Кэсс, едва не светясь от счастья. Кроссник натужно улыбнулась. — По выходным я смогу ездить в город и тренироваться. Долго, конечно, но Хезер разрешила мне брать её машину. Никто же не знает, что я могу добираться ле… Стражница умолкла, когда мимо музыкального класса прошла парочка первокурсников. Сердце Нериссы вновь саднила боль. Даже такие элементарные вещи как полет они вынуждены скрывать. Что за невежество? — В общем, Морские Ежи снова в деле! Ты ведь… рада за меня, да? — заметила перемену в её лице Кэссиди. — Конечно. Я просто… читала недавно кое-что. Из библиотеки Маг, она дала мне на время. — Правда? Расскажи, что там! — засветились глаза Стражницы Воды искренним любопытством. «Это не твое дело», — подумала Нерисса слишком громко. И судя по всему, Халинор была где-то поблизости, потому что Кэссиди услышала. Это было заметно по погасшему огню в её глазах. — Извини, я… не хотела, — посмотрела она куда-то себе под ноги, подбирая слова. — Все в порядке, это просто нервы. Нам же вечером на Хоруин, помнишь? — попробовала сменить тему Кроссник. Не получилось. — С тобой что-то происходит в последние дни, это меня пугает. Не хочешь поделиться? Ты же знаешь, я всегда тебя вы… — Мне еще нужно зайти к отцу сегодня, извини, — поспешила ретироваться Нерисса самым нелепым способом, какой ей только пришел в голову. Кэсси не глупая. Кэсси все поймет. Поймет, что иногда её девушке нужно немного пространства. Пространство, чтобы побыть одной и как следует подумать о том, что же скрывает этот маленький и таинственный мир под названием Академия Нортхилл. Тогда она еще не знала, что её самая нелюбимая Стражница сейчас занимается тем же самым. *** Если бы и можно было найти на карте Вселенной самую мертвую планету, то ею бы без сомнения назвали Хоруин. Нинель, наследная принцесса, ушла из жизни, а за ней и Сердце планеты. Неумолимым образом вечная зима и лед начали постепенно таять, обнажая всю боль и пролитую кровь некогда великой цивилизации. Её, можно сказать, стерли из истории, она ушла вместе с талой водой. Тем не менее, немногие хоруинцы, что остались, все же добились своего. Они увидели Солнце. Пекло оно 20 часов в сутки, что было невероятно странно для такого региона. Ночи длились примерно столько же, если не дольше. — Здесь всё умерло вместе с ней, — прикрыла глаза Ян Лин, когда пробежалась глазами по Илиосу. — Можно я не буду заходить внутрь? — Конечно, присоединишься к нам как сможешь, — погладила её по плечу Кэссиди и позволила отойти. — Значит, план таков. Халинор и Нерисса осмотрят верхние этажи, мы же с Кадмой пройдёмся по нижним, вдруг понадобится расчищать завалы. Потом лучше прогуляться по деревне, ну а южные регионы можно оставить на вечер или следующую вылазку. Халинор и Кадма быстро разлетелись, тогда как Нерисса застыла на месте. Кэссиди уже было хотела пойти за Кадмой, но заметила замешательство на лице своей девушки. Обе встали как вкопанные. — Тебе не нравится план? — прервала неловкую паузу Кэссиди. Какой-то странный страх проскользнул в этой фразе. Что-то не так. Что-то неправильно. — Я думала, что лидер здесь все еще я, — медленно подняла голову Нерисса. Невыразимая ярость росла в её душе, невероятных усилий стоило её подавить. — Я помню, но какая разница? Ты бы предложила такой же план, я просто не хочу, чтобы ты снова напрягалась. — Чакон хотела переплести их пальцы, но лидер неожиданно даже для самой себя одернула руку, опустила взгляд и устремилась за Халинор. План Нериссы был несколько проще плана Кэссиди. Лучшим решением было бы попросить Кадму раздавить Илиос как назойливую муху, не оставив и пылинки. Тогда бы любой, кто остался там в живых, погиб бы едва пытаясь осуществить свой план по восстанию. Стражница Воды, очевидно, не любила такие радикальные методы, поэтому сначала они осмотрятся. Смешно. Даже то, что Нерисса сейчас в паре с Халинор. Девчонка очевидно это планировала. На верхних этажах разумеется было пусто. Они прошлись по всем коридорам, каким могли, даже зал Совета не обошли стороной. Залитый чем-то темным балкон отбил у Халинор какое-либо желание здесь задерживаться, поэтому они просто спускались вниз, осторожно ступая на пол. Почти везде валялись осколки от выбитых окон, побросанные книги, мечи, личные вещи. Все это заливала вода, капающая с пробитой крыши. Одну из наиболее древних книжек подняла Кларксон и вслух прочитала название. — «Воздушные драконы и их виды» … Гляди, тут опять сказка про Шин Джинг, — бросила Кларксон, будто между ними двумя уже нет той пропасти, что разрослась когда-то. — Теперь ясно, что вдохновило Нинель на такой поступок. В этом же совсем не было нужды. — Не скажи, — подхватила Кроссник, забирая книгу из рук. — Её смерть остановила войну, остановила Эвиуса, а с ним и всех воинов. Наследие планеты погибло, а значит бунт подавлен. Вряд ли они еще раз попробуют поднять мятеж. — Сейчас Хоруином могла бы управлять достойная правительница, лояльная к Кандракару, — начала спорить Халинор, повернув к ней голову. — Может мы бы даже избежали тысяч жертв. — Зато Хоруин отлично показывает другим измерениям, как делать не нужно. Их исход в итоге смог подавить еще десяток таких же, как Эвиус. Я считаю, что смерть Нинель спасла больше жизней, чем отняла, — ответила Нерисса от всего сердца. Халинор не успела придумать хороший ответ. Мысли обеих прервал голос Кадмы, громко зовущий их вниз. Кажется, девочки что-то нашли. И не что-то. Кого-то. Эвиус с сильно отросшей бородой сидел на полу связанный в окружении оставшихся ему верными людей. Как бы он ни пытался вырваться, выкрикнуть какую-либо гадость или подстегнуть соратников выколоть Стражницам глаза, все его попытки оказались тщетны. Все пятеро собрались в тронном зале, когда пленников наконец связали по рукам и ногам. Кого-то обездвижила Кадма, все остальные же сделали энергетические тюрьмы для особо буйных. Эвиусу настолько не повезло вырваться, что он очутился в клетке два на два, прутья которой без передышки били его током, если он к ним приближался. — Ну что, как там твоя революция? — невесело ухмыльнулась Нерисса бывшему императору и повернулась к подругам. — Дело за малым. Кадма перекроет им пути отхода, и пусть идиот доживает свои дни на троне, как и хотел. — Нерисса, ты уж извини, но это не лучшая идея, как мне кажется. — Кэссиди глянула на пленников и опустила глаза. — Ты права, — вздохнула Хранительница Сердца, словно приняла трудное решение, и пошла прямо к Эвиусу, вытянув руку. — Всю грязную работу всегда поручают Стра… Кэссиди и Халинор выросли перед ней неприступной стеной. Кадма осталась стоять рядом с Нериссой, разделяя её стремление покончить с этим сразу. Ян Лин, замешкавшись, стояла где-то между. Переводя распахнутые глаза то на Чакон, то на Кроссник, она не решалась выбрать сторону. — Отойти, Кэссиди, — бесцветным голосом попросила Нерисса. Девушка не шелохнулась. — Мы доставим их на Кандракар, — отрезала Кэсс. Непривычная серьезность и холодность застыла на её всегда улыбающемся лице. — И уже Братство решит, что с ними делать. — С ума сошла? Ты знаешь, что произойдет с миром, когда он узнает, что Эвиус жив? — встрепенулась Кадма. — Мы можем закончить все сейчас, не привлекая к этому твоего любимого Оракула. Кэссиди посмотрела на неё с такой болью, словно это она всю эту войну начала, а не самонадеянный плут королевских кровей. Халинор в это время повернулась к Ян Лин, которая как судья застыла между двумя командами и решала, кому же отдать победу. — Что ты думаешь на этот счет? — добродушно спросила Кларксон у подруги. Та залилась краской, не зная, что и сказать. — Пусть Ян Лин рассудит. Я доверяю её решению, — кивнула Кэссиди. Вся четверка посмотрела на Стражницу Воздуха. — Тебе не кажется, что ты слишком много командуешь? — вдруг шепотом спросила Нерисса. Все предпочли её проигнорировать. — Я… — Лин замялась. — Не знаю. Не хочу, чтобы Кандракар снова делал нам больно за проступки. На последней фразе она кротко посмотрела на Кадму. Победа за милосердием. Нерисса, поддавшись Кэссиди, сняла клетку вокруг Эвиуса, о чем стократно пожалела. Старик рванул вперед, схватил Кадму за хвост, вытащил откуда-то осколок стекла и приставил к её шее. Все произошло буквально за секунду, никто даже не успел что-то понять. Безумные глаза бывшего императора бегали от одной Стражницы к другой, но все же остановились на Кэссиди. — Где мой сын?! — резко спросил он с трясущимся осколком в руке. Кадма почувствовала легкое покалывание в области горла и посмотрела прямо на Чакон. — Мы этого не знаем, — как можно спокойнее ответила она, выставляя руки перед собой. Она очевидно паниковала, совсем не рассчитывая на подобную реакцию. — Отпусти её, она ничего не сделала… — Ха-ха-хах, — натужно выдохнул Эвиус. — Все вы знаете! Я прирежу её, если не ответите! Бэйзант… мой брат… моя дочка… Глаза императора вдруг наполнились слезами. Не в силах бороться с гравитацией, они градом хлынули по его щекам. — Твоего сына унесли, — вдруг подала голос Ян Лин. Все повернулись к ней. — Я была здесь в тот день. Фуку унес какой-то рослый мужчина, но я не знаю, куда. Повисла зловещая тишина. Поняв, что Эвиус успешно отвлечен, Нерисса за мгновение переместилась ему за спину и схватила обеими руками его голову. Секунда, и сквозь его череп прошелся до того мощный разряд, что даже Кадма чуть не отлетела в противоположную сторону. Эвиус растянулся на потрескавшемся полу. — Надеюсь, теперь ты поняла, к чему приводит твоя бессмысленная жалость, — без тени эмоций посмотрела Нерисса на Кэссиди. Та не могла вымолвить и слова. Лишь открывала и закрывала рот, как рыбешка. — Спасибо, — все еще держалась за горло Старлайтер. Через несколько секунд царапинки затянулись, будто их и не было, но кровь на пальцах Стражницы все же осталась. — Нерисса права, Кэсс. Некоторые не заслуживают второго шанса. — Я сообщу Цитадели о случившемся, — сходу перевела тему Халинор, за что Чакон была ей благодарна. — Я тогда перемещу нас обеих, — сняла кристалл с шеи Кроссник. — Кадма, когда закончите, можете отправляться на Землю. Здесь мы сами справимся. — Хорошо, — кивнула Кадма и накинула на пленников дополнительные путы в виде лиан. Осталось пройтись близ той старой деревушки, и осмотр можно считать оконченным. Хотя вряд ли они найдут здесь еще что-то интересное. Но, пожалуй, оно нашлось. После молчаливой прогулки в мертвой деревне, мимо сотни заброшенных домов, Кадма, Кэссиди и Ян Лин вышли к тому, что когда-то называлось озером. Незнающий человек мог бы предположить, что озеро просто высохло, но каждый хоруинец знал, что здесь произошло. Как жаль, что тех, кого можно назвать хоруинцами, почти полностью перебили войска Эквории. Узнали они об этом только сегодня, на Совете. Оракул, конечно, сильно расстроен, поэтому наложил ряд ограничений на земли короля Уоты. Тем не менее, геноцид целой планеты оставил свой кровавый след на истории Кандракара, как бы он ни пытался его смыть. Так думали и Кэссиди, и Кадма, пусть они и не желали сходиться во мнениях. Кэссиди считала, что Кандракар недостаточно повлиял на Уоту, Кадма же думала, что Оракулу и вовсе нет дела до простых человеческих жизней. Это же не какая-то банши-убийца, жизнь которой настолько ценна, что у Стражницы, по ошибке убившей её, можно забрать все её силы и подвергать бессмысленной опасности. Совсем ведь разные ситуации, как можно сравнивать? Обе они знали точно, что думают о Центре Бесконечности. Кэссиди всецело поддерживала Братство, пусть оно и совершало ошибку за ошибкой. Кадма же не меняла своего мнения с тех пор, как Оракул едва ли не вырвал её крылья. Сложно было сказать, о чем думала Ян Лин. Казалось, что она была единственной, на ком еще держались их хорошие отношения, а главное — молчание. — Вон она, — с облегчением улыбнулась Лин и подлетела к большой каменной статуе под раскинутыми ветвями зеленеющей ивы. Статуя изображала маленькую девочку. Белый камень уже заметно попортился от хоруинской погоды, где-то было полно трещинок и грязи. И все же, девочка крепко держала в руках синий, как самые красивые сапфиры Земли, камень. Даже если бы его попытались украсть, статуя могла тут же заморозить нерадивого вора. Об этом свидетельствовали следы крови и содранной кожи на каменных пальцах принцессы. — Какая красивая, — вздохнула Кэссиди. Пусть она и видела Нинель лишь мельком, но была уверена, что при жизни она выглядела так же, как и эта статуя, даже лучше. Лицо принцессы было удивительно спокойным, почти улыбающимся. — Кадма… ты не могла бы… Ян Лин не стоило договаривать. Кадма подняла руку над голой хоруинской землей, что на этот раз так легко ей поддалась, и под ивой заиграли красками самые разные цветы, коих в этих краях давно никто не видел. Почти все насыщенно-синие, точно как камень в руках маленькой госпожи. Несколько редких белых цветочков Старлайтер собрала в маленький, скромный букетик и отдала Стражнице Воздуха. Ян Лин одним взглядом поблагодарила её и подошла к девочке. — И пусть Хоруин никогда не забудет твоей храбрости, — посмотрела она в пустые, безжизненные глаза статуи и положила букет к её ногам. Кэссиди взяла ладонь Лин в свою и легонько погладила. Кадма, почувствовав себя лишней, отошла чуть в сторону и посмотрела в сторону Руинного Озера. Почему-то именно сейчас ей хотелось подумать о Рафаэле и его дальнейшей судьбе. В последние месяцы только он и занимал её мысли, но не в том банальном смысле, в котором можно было подумать. Стражница думала о том, не совершила ли она еще одну чудовищную ошибку. Додумать ей не дал голос Кэссиди, просящий перенести их обратно в академию. Старлайтер встряхнула головой и открыла расщелину. Время поговорить с Рафом она еще найдет. *** Тем временем на Кандракаре Оракулу понадобилось некоторое время на принятие решения относительно хоруинцев. Халинор и Нерисса одиноко сидели на скамье в большом зале и усиленно друг друга игнорировали. Между ними в последние месяцы выросла такая пропасть, что её уже ни одним разговором по душам нельзя закрыть. Маг уже высказала свои опасения насчет нарушения гармонии в команде именно из-за этих двоих, но ни одна не хотела признавать свою вину. Каждая из них слишком упряма, в этом они схожи. И, пожалуй, только в этом. — Что на тебя нашло? — вдруг спросила Халинор, не выдерживая звенящей тишины. Смотреть в лицо подруге ей не хотелось, поэтому она зацепилась взглядом за Маг. — Ничего. Я просто считаю, что сорняки надо вырывать с корнем, но вы славно мне помешали, — огрызнулась Нерисса. На ладонях её одиноко покоилось Сердце Кандракара. — Я не про Хоруин. Я вообще о тебе говорю. — Кларксон нашла в себе силы и повернулась к ней. — Что с тобой происходит в последнее время? — О чем ты? — перестала любоваться Сердцем Нерисса и покосилась на Стражницу. Она что, правда не понимает? — После того выпуска темной энергии в Нортхилле тебя будто подменили, — деликатно начала Кларксон. — Что-то случилось? Может, лучше сказать Маг или Оракулу? Нерисса опустила глаза. В чем-то она была права. Что-то переменилось в душе лидера в тот роковой день, это совершенно точно. Стражница знала, что это не влияние Сердца Базилиады, совсем нет. Эмоции, что так давно подавляла Нерисса, наконец просочились наружу. Все то, что так заботило её, но было похоронено под этическими нормами, теперь снова занимало её разум. Неудивительно, что в ней заметили перемену. Она словно открыла глаза на то, чего не замечала раньше. Тьма позволила ей прозреть. — Со мной все более, чем в порядке, — от всего сердца ответила Стражница Квинтэссенции и устремила взгляд на Совет. Халинор поймала что-то странное. Она врала. Что-то произошло, но она буквально заблокировала свой разум от неё. Не давала проникнуть глубже, зная, что Кларксон попытается. Краешек её губ дернулся, когда Стражница в очередной раз разбилась о возведенную в чужой голове каменную стену. «Не пытайся», — все, что получила Халинор на очередную свою попытку чтения мыслей. — Раньше у нас никогда не было секретов друг от друга, — неосознанно сжала челюсть Кларксон, осознавая, как сильно её все это злит. — А теперь появились. Серьезно, Халинор, я имею право на личную жизнь и все такое, — отмахнулась она от неё и встала. Стражница Истины за ней следом. Нельзя упускать шанс. Она это понимала. От Стражницы Истины ничего не уйдёт бесследно, она способна узнать все самое потаенное и скрытое. Стоит лишь действительно захотеть. Халинор, недолго думая, схватила Нериссу за предплечье и провалилась в одно из скрытых воспоминаний. Городская больница Хитерфилда, 4:56 местного времени Эфемерное тело Халинор оказалось в коридоре больницы. Длинные черные волосы мелькнули за дверью одной из палат, чтобы затем скрыться. Сейчас раннее утро. Зачем Нериссе появляться в таком месте? Навестить Кэссиди? Когда это вообще происходило, когда та болела? Слишком много вопросов. Просто нужно подойти и узнать. В палате на одинокой кровати лежал паренек лет восемнадцати, весь в гипсе и перевязках. Халинор, разглядев в его чертах лица Нортона, отшатнулась. Даже внутри разума Нериссы её затошнило. Он и так выглядел кошмарно из-за драки с Рафаэлем, так теперь, из-за восприятия Нериссы он стал еще безобразнее. Словно он был средоточием мерзости. Не то, чтобы он запомнился Халинор лучше. Нерисса зажала ему рот. Не дала вскрикнуть. Своими далеко не сильными руками она прижала парня к кровати. Элиот не мог и пальцем пошевелить. В душу Кларксон закралась паника. «Нет…» — взмолилась она всем богам, драконам и нимфам. — «Пожалуйста, пусть это будет не так, скажи, что она ошиблась. Скажи, что все было не так, что это ложь». Стражница Квинтэссенции несколько раз пропустила через его тело сильнейшие разряды. Видение все не хотело растворяться, все стало даже слишком четким для воспоминания. Словно Нерисса действительно прямо сейчас медленно пытала Нортона, пока Халинор беспомощно наблюдала. Его ей не жаль, но это неправильно. Силы добра так не поступают. Как бы она ни пыталась отгородиться от этой мысли, все произошло так, как Стражница больше всего боялась. Халинор узрела истину, и истина эта ей не понравилась. В момент смерти Элиота она с силой зажмурилась, а затем распахнула глаза уже на Кандракаре, крепко вцепившись подруге в предплечье. Часто поморгав, Кларксон больших усилий стоило посмотреть Нериссе в глаза. Сердце ушло куда-то в пятки. Она знала, что Халинор теперь знает. — Будет хорошо, если ты никому об этом не скажешь, — холодно попросила Кроссник. За её промерзшим насквозь голосом пряталась угроза, а от взгляда непроницаемых зеленых глаз стало до тошноты страшно. «Она узнает, если я проболтаюсь. Она избавится от меня, если я буду ей мешать», — осознание этих мыслей острым кинжалом впилось в её сердце. Такого страха она уже давно не испытывала. По сравнению с Огненным Драконом, Базилиадой и даже Хоруином, сражение с Нериссой ощущалось гораздо, гораздо ужаснее. Халинор сглотнула. Трясущимися руками она отпустила «подругу» и опустила взгляд. Кроссник расценила это как подчинение. — Спасибо, — улыбнулась она какой-то странной, несвойственной ей улыбкой, и подошла к Маг. Халинор в это время провалилась куда-то в дебри своей головы. Пока есть шанс, она им воспользуется. О секрете Нериссы никто не узнает, но Стражница Истины была уверена в одном. Нельзя допустить, чтобы появились новые жертвы. Нельзя спускать ей все на тормозах. Вспоминая слова мадам Руссо, Халинор скрепя сердце подошла к Альтору, одиноко листающему древний свод законов. — Я могу помочь тебе, друг мой? — добродушно улыбнулся ей Альтор как старому другу. От одного его теплого взгляда все страхи и сомнения сдуло как снежным ураганом. — Можешь, Альтор, — начала Халинор и села рядом. — Я хочу поговорить с тобой о Нериссе. *** Ян Лин одиноко валялась на своей кровати, не в силах пошевелить ни единым мускулом. Последние события выпили из неё всю энергию, даже сил хулиганить и подшучивать над студентами у неё не осталось. Сначала Хоруин и потеря невинной жизни. Затем человек, который доверил ей свою силу, умер едва ли не сразу после битвы. Его наследие в виде Сердца Земли теперь обычная заколка, которую с трудом можно закрепить на отросшие волосы Ян Лин. Второе сердце, уже её собственное, разбил Ван Юань после их недолгого разговора в коридоре на днях. — Не докучай мне, пожалуйста*, — грозно поправил он тогда очки средним пальцем. — Ты хорошая, но надоедливая. Я должен учиться. «Ну и катись колбаской, зануда», — хотелось тогда сказать, но подступившие слезы позволили ей только опустить голову и скрыться в ближайшем коридоре. И ведь даже поплакаться некому. Все Стражницы отныне находятся в контрах. И только Ян Лин встала между всеми ними. Даже на Хоруине, в клетке, когда Нинель долго её не навещала, она не чувствовала такое всепоглощающее одиночество. Что самое ужасное, так ей еще и уроки нужно делать. Самой, без девочек! Когда она пропустила едва ли не полгода обучения! Пробурчав что-то невразумительное, она перевернулась с живота на бок и обняла одеяло руками и ногами. Понимая, что сейчас уснет, Ян Лин попыталась скинуть с себя наваждение, но усталость брала свое. Умом она понимала, что мадам Руссо больше не сможет её покрывать, но организм упорно требовал отдыха. Хотя бы морального. Стоило ей увидеть первые, очень странные сны, как в дверь постучали. Громко заныв в подушку, она кое-как поднялась и поплелась к двери. На пороге стоял первокурсник, ответственный за передачу почты, с небольшой коробкой в руках. — Ян Лин, третий курс? — деловито произнес паренек. — Тебе посылка, уже неделю лежит. — А? Спасибо… — пролепетала студентка, прежде чем первокурсник скрылся. Сон как рукой сняло. Она и подумать не могла, что ей могут прислать что-то. Конечно, она регулярно писала письма маме, но та никогда не отправляла ей никаких посылок. Интересно, что там? А главное, от кого? Взяв маникюрные ножницы Нериссы, Лин одним движением разрезала скотч, а затем внимательно посмотрела на имя отправителя. Там стояло какое-то незнакомое ей имя, но название провинции, из которой прилетела посылка, вызвало у неё улыбку. Это бесспорно был привет от Храма Земли. Стоило ей снять крышку, как из коробки вылетело что-то маленькое и серебристое. Ян Лин едва не отскочила, когда существо закружило под потолком, а затем смачно врезалось в закрытое окно. Осев на подоконнике, оно повертело головой, а затем с любопытством посмотрело на хозяйку комнаты. Неопознанный летающий объект был всего на всего серебристым драконом размером с небольшую змею. Чем-то он напоминал саму Ян Лин на Хоруине, вот только лапы у него были короткими, а крыльев и вовсе не было. Он летал по воздуху будто сам, с помощью магии. — О, здравствуй, Ян Лин*, — еще раз помотал головой из стороны в сторону дракончик. — Я Серебряный Дракон. Рад наконец увидеть тебя снова. Голос его был низким и бархатным, даже немного сипловатым. Ян Лин подошла к существу ближе и внимательно в него вгляделась. — Ты Шэнь Цун? — почему-то спросила она. — Когда-то был им. А может и не был. У Серебряного Дракона много обличий, но в последний раз мы виделись на Хоруине. Ну и холодно же там было, а? — Он снова повертел головой и закружил под потолком. — Хотя битва была жаркой. Все ведь закончилось хорошо, да? — Я не понимаю немного, — почесала затылок Ян Лин. — Это ты был тогда, в небе? Вас было пятеро, пять драконов. — Угум. — Если бы он мог улыбаться, Стражница поклялась, он бы точно улыбнулся. — Мы выполнили свою кармическую задачу. Теперь же меня отправили снова на свой пост, а именно, защищать следующее поколение Лин. — Подожди… — Шестеренки в голове девушки наконец заработали. — То есть ты правда Воздушный Дракон, один из драконов Шин Джинг?! — Серебряный! — встрепенулся дракончик и рассек воздух хвостом, точно мечом. — Не Воздушный! Воздушная тут только ты, я лишь поддерживаю тебя и всю твою семью. Такова моя работа с тех самых пор, как появились первые Стражницы. — Тебя Лу Цзинтун отправила, — подняла брови Ян Лин. Это не вопрос, утверждение. С её плеч будто только что упал тяжелый груз. — А ты долго думаешь, девочка, — беззлобно сказал дракон и уселся ей на плечи. — Твоя бабуля поняла наконец, что ты во мне нуждаешься больше. Отныне можешь во всем положиться на меня. Нет ничего, с чем Серебряный Дракон не мог бы тебе помочь. — Как здорово! — расцвела на глазах Ян Лин. — Сделаешь за меня домашнее задание по истории? — Ничего, кроме этого, — поправил её Дракон и уплыл в сторону её прикроватной тумбы, где свернулся колечком. — А по биологии? — Неа. — Хотя бы алгебру! — Я даже таблицу умножения не знаю, — равнодушно ответил он, очевидно готовясь ко сну. — Я думала, ты во всем можешь мне помочь! — сложила руки на груди Ян Лин. — Во всем, что касается твоего долга Стражницы. Все остальное разгребай сама. Лин насупилась, но все-таки смирилась со своим положением и уже хотела выбросить коробку, как заметила, что на её дне лежало что-то еще. Толстая ветхая книжка с отваливающимся корешком поблескивала в лучах солнца, на её обложке были странные, но безумно знакомые ей знаки. Всего их было пять, и что-то ей подсказывало, что это еще что-то, связанное со Стражницами. Как странно. Все пожелтевшие страницы были абсолютно пусты, как ни верти книжонку в руках. Хм… если это как-то связано с Воздушными Стражницами, то есть только один способ его открыть. Ян Лин одним воздушным потоком подняла книгу на уровень глаз и осторожно сдула с него следы невидимой пыли. Вдруг, страницы в бешеном ритме начали сами собой переворачиваться. На старой бумаге проявились чернила. Внутри каждая страница была исписана от и до ровным, мелким почерком. В основном там все было на китайском, но встречались и страницы на английском. На самой первой страничке на обоих языках красовалась большая, аккуратная надпись. «Этот дневник — собственность Лу Цзинтун». Стоило Ян Лин прикоснуться к нему руками, как все надписи исчезли, а на ладони в миг появились маленькие порезы. Девушка взвизгнула и одернула руку. Дневник полетел на пол. — Вот глупая, догадалась, как открыть, но не додумалась, что записи доступны только Воздушной Стражнице, — начал причитать Дракон. — Хоть бы письмо прочитала для начала. — Я не просила себя учить, — прищурилась Ян Лин, но все же еще раз заглянула в коробку. Внутри лежал только большой кривой зуб на цепочке и длинное, свернутое в свиток, письмо. «Дорогая моя внучка. Мне жаль, что я не могу сейчас быть рядом с тобой. Увы, я поздно поняла, как сильно ты во мне нуждаешься. Мне стыдно появляться перед тобой после всего, что случилось. Если ты захочешь навестить Храм, то просто проведи зубом Тонга по воздуху и переместись сюда. Как ты помнишь, сначала тебе нужно в другое измерение, а затем ко мне. Если хочешь, я могу обучить тебя самостоятельной телепортации. Но это только если ты еще захочешь меня видеть. Я знаю, что из меня вышла никудышная бабушка. Знаю, что ты злишься на меня и имеешь на это право. Если сможешь, то прости меня. Между семьей и долгом я выбрала второе. Было ли это правильным решением? Не могу сказать. Лишь теперь я поняла, как много я упустила за эти годы. Позволь мне искупить вину. Все, что ты когда-либо хотела знать, содержится в моем дневнике. Его я вела с самого своего первого дня в роли Стражницы. Но осторожно, его можешь открыть только ты и с помощью своей силы. Не прикасайся к нему голыми руками, я долго накладывала на него защиту от посторонних глаз. Одна из моих прошлых соратниц часто лезла не в свое дело. К тому же, это барьер ото всех непосвященных. Я доверяю все свое прошлое тебе. Я бы очень хотела, чтобы мы вновь стали семьей. Можешь обратиться ко мне по любому вопросу, я всегда тебя выслушаю. Серебряный Дракон, охраняющий наш покой многие поколения, поможет тебе понять все изложенное в дневнике. Теперь он твой. Твоя самонадеянная, упрямая, но любящая тебя бабушка, Лу Цзинтун». Последние слова Ян Лин было сложно прочитать из-за заполнивших глаза слез. Уронив свиток, она яростно начала вытирать щеки обеими руками. Дракон незаметно подлетел, положил свиток на стол и улегся у Стражницы на плечах. — Ну что ты, что ты… — Он ткнулся лбом ей куда-то в висок, стараясь хоть как-то успокоить. На удивление, это помогло. — Ты расстроена? — Нет, — всхлипнула она и вновь вытерла слезы. Просто впервые за долгие месяцы маленькая Ян Лин почувствовала, что на этой планете еще есть люди, которые её любят. Люди, считающие её нужной. И ей сейчас не так одиноко. Рядом с ней теперь на всю её жизнь верный и заботливый друг. *** Братство назначило слушание. Последнее собрание Альянса в стенах Цитадели должно вынести окончательное решение судьбы Эвиуса из Хоруина, принесшего так много бед. Собрались здесь многие. Уота и практически все его приближенные, хранящие молчание базилиадцы, сплошь одетые в красное, парочка замбаллийцев, клан Сердца Земли и практически сотни освобожденных от тирании Эвиуса измерений. Большинство людей (и не только людей) смотрели, конечно, на самых неожиданных гостей Центра Бесконечности. Даэ, как наследница почившей Уи, стояла во главе всех уцелевших на Руинном озере банши. Те немногие архантцы-люди не могли не признать её заслуги в освобождении Арханты и теперь покорно подчинялись каждому её приказу, ловили каждый её вздох. Никто, разумеется, не величал её королевой, но относились к ней чуть ли не с тем же почтением, что и к бывшему королю Людвину. На самых почетных местах сидели те, кого по праву величали Освободительницами. Сильнейшими Стражницами всех поколений, чьи подвиги будут воспеваться в песнях, чья история теперь навсегда отпечатается в книгах для потомков. Стражницы теперь История. И ни единая душа теперь не смела их недооценивать. Их либо боятся, либо ими восхищаются. Нериссе льстило слово «подчиняются», но пока ещё рано об этом думать. — Я попрошу вашего внимания, — поднял руку Оракул. Альянс в мгновение стих. — Спасибо. Как вам всем теперь известно, Стражницы нашли захватчика, планировавшего восстание. Благодаря им сопротивление было подавлено, едва зародившись. По залу прошелся шепот. Связанный бывший император стоял перед ним на коленях, не в силах поднять головы. Безумец все еще шептал что-то невразумительное, но расслышать его не могли даже братья Совета, стоящие в паре футов от него. — А я всегда говорил, что они особенные! — потряс кулаком один из членов Альянса, и люди его подхватили настроение своего лидера. — Позвольте заметить, принц Ширеи, вы громче других заявляли, что Стражницы недостойны своей силы и обязательно провалятся на Хоруине. Разве не так? — Это был голос длинноволосого эльфа, сидящего по правую руку от Уоты. Прикрыв глаза, он ухмыльнулся и спрятал усыпанные цветами ладони в рукава. Когда-то Ян Лин хотела с ним познакомиться, но сейчас даже не вспомнит имя. Как жаль, как жаль… — Сейчас это не имеет значения, Первый Господин Эквории, — заметил Оракул. Эльф в почете склонил голову и посмотрел прямо на Ян Лин. Та мгновенно отвернулась, краснея точно кленовый лист, даже Ван Юань как-то в её голове размылся. Ну почему она не может узнать его имя? «Уймись», — шепнул ей голос Нериссы, и все внимание пришлось сосредоточить на Оракуле. — Как я уже говорил, захватчик должен понести серьезное наказание, но в интересах Кандракара всегда стояло милосердие и прощение. Поэтому, единогласным решением Совета Братства будет пожизненное заключение захватчика в тюрьме Цитадели. Можете его оспорить. — Оракул развел руки в стороны, отдавая обсуждение в руки Альянса. — Заключение, Оракул? Заключение?! — Король Уота чуть не подпрыгнул со своего места и прошел пару шагов вперед. — Со всем уважением, но разве может эта мерзость обойтись простым заключением? Души убитых ни за что не успокоятся после такой наглости! — Согласен с Его Величеством, — поддержал его Первый Господин Эквории, не поднимая головы. «Разумеется, Оракул и не рассчитывал, что Альянс согласится», — поняла Нерисса и улыбнулась своим мыслям. — «Он лишь хотел обелить себя и Братство. Вот же скользкий тип». «Не будь так категорична», — ответила ей мысленно Кэссиди, наблюдая за спорами сторон о том, как лучше поступить с пленником. Пока лидировало четвертование. «Когда меня будет волновать твое мнение, я тебе сообщу», — отрезала Нерисса. Чакон, уязвленная, опустила глаза на свои ладони, стараясь сдержать бурю негодования. В последнее время её возлюбленная без ножа ранит. Что же произошло? — Молчание, — вдруг тихо попросила Даэ, и весь зал смолк. — Если позволите, я хочу высказаться. — Говори, девочка, — ответил ей Уота с непривычной теплотой. Все знали, как много боли принес Хоруин ей и её сестрам. Наконец, она начала. — Госпо… захватчик, — аккуратно подбирала слова Даэ, — схватил меня и мой народ много лун назад. Нас редко кормили. В подземельях… мы мерзли. Оставили следы. На всю жизнь следы. Она провела по своей щеке с кривой шестеркой. Ничто так не уродовало лица банши, как отметина Эвиуса. Многие приближенные Даэ стыдливо прятали лица за длинными волосами. — Заставляли делать ужасные вещи. Мы не хотели подчиняться, не хотели разрушений. — Она посмотрела на короля Уоту, который, безусловно, помнил, кто именно разрушил часть его столицы. Он кивнул, молча говоря ей продолжить. — Я, Даэ, ослушалась. За это меня отделили от сестер. Затем пришел белый палач. — Белый палач? — вдруг спросил кто-то из базилиадцев. — Лысый такой? С крыльями? Даэ слабо кивнула. По залу вновь прошелся ропот, но все жаждали услышать, что было дальше. — Да. Он сказал, что я его подарок от императора. — Банши посмотрела на Эвиуса таким пустым взглядом, что у любого бы в зале свернулся желудок. Император не решился поднимать головы. — И после… я помню только холод, боль, страх. Я хотела умереть. — Бедное создание… — Посмотри на неё, ну ведь ребенок совсем! — Эвиус — зверь, каких поискать! — Я помнила о сестрах. Помнила, что я могу помочь. Только я. Но я, Даэ, была не одна. Мне помог сбежать хороший друг. Я не запомнила имя, но он дал мне еду. Одежду. Потом ключи от камеры. Он был брат императора, — все еще прожигала Эвиуса взглядом банши. Наконец, тот поднял голову. Губы его хотели сложиться в имя, но он так дрожал, что не мог вымолвить и слова. Слезы с новой силой полились из глаз, затекая в грязную бороду. Наконец, после тысячи попыток до людей донесся слабый, жалобный скулеж: — Прости меня. Альянс взбунтовался. Как он смеет сейчас просить у неё прощения? После всего, что он сделал, его единственный путь к прощению — мучительная смерть, да не один раз, а за каждого пострадавшего от его руки! — Он извиняется не перед ней, — сказала вдруг Халинор, но никто, ни единая душа его не услышала. Никто, кроме Оракула, с печалью на неё посмотревшего. Вот он всегда знал, больше, чем кто-либо. Как и Халинор. Может, поэтому она ему доверяет теперь больше, чем собственному лидеру? — Я и мой народ многое вынесли, — продолжила Даэ. — И я хочу принести возмездие. От лица Арханты. От лица банши. От лица моей умершей сестры. От лица Альянса. — Знаете, а я согласен! — вновь встал Уота, от чего-то развеселившийся. — Что может быть хуже наказания самой банши? Полный злобы и ненависти Альянс встрепенулся. Большинство поддержало Уоту вскриками, хлопаньями и улюлюканьем. Решение было однозначным. Захватчик отправится на Арханту, чтобы там ответить за все свои проступки. Личное чистилище только для него одного. Всех его людей отдали на растерзание остальным мирам, чтобы каждая живая душа во всех уголках мира знала, что Хоруина больше нет. Эвиус же, кажется, словно очнулся. Увидев перед собой босые ноги своей некогда пленницы, он с вопросом поднял голову и посмотрел ей в глаза. Ужас накатил на него с новой силой, когда она посмотрела на него вот так. Она не станет церемониться. Его Пятая, его пленница, его сломленная банши, заставит Эвиуса ответить за каждый волосок, упавший с её головы или её сестер. Плюнув на веревки, император пополз в сторону выхода, будто надеялся, что это его как-то спасёт. Что он все-таки сможет сбежать и вновь поднять восстание. Как горяча в нем наивность. Или безумие. Эвиус всегда был безумен. Босая нога уперлась ему куда-то между лопаток и заставила встретить лицом холодный пол. Вдруг, женская ладонь опустилась на его шею и несильно сжала. По телу прошел такой холод, что даже самая страшная метель Хоруина казалась легким ветерком. Та искра, что горела в нем секунду назад, померкла. В голове его образовалась тьма, тело больше не ощущалось. Только рука Даэ на его шее была самым теплым местом во всем белом свете. Из бывшего Господина начала вытекать жизнь. Она отпустила его и попросила Оракула открыть её проход на Арханту. Несколько банши взяли тяжелое тело Эвиуса и потащили к расщелине. Даэ взглядом попрощалась со Стражницами и отправилась домой. Слушание было окончено. Халинор было сложно прийти в себя. Заглянув в глубины разума Эвиуса, она не увидела ничего, кроме Нинель, Фуку и его брата. Да, его звали Бэйзант. Трудное имя для банши, но Халинор хорошо его запомнила. Последнее, что он узнал перед тем, как погибнуть под завалами, это то, что его любимая племянница погибла ради прекращения войны. И глаза эти, от осознания мокрые, врезались в память Стражнице Истины на всю её жизнь. — Халинор, ты идешь? — встала рядом с ней Кэсс. Остальные уже ушли в сторону расщелины на Землю. — Да, я попозже, — отмахнулась Кларксон. — Маг попросила задержаться. — Ладно, — погладила её по плечу Чакон. — Если что, я всегда рядом. Хорошо? Халинор подняла голову и убрала упавшие на лицо кудри. Лицо Кэссиди озаряли солнечные лучи, да так сильно, что у той снова начали проглядываться веснушки. В ней было столько света, добра и силы, что Халинор не могла не восхищаться. Недаром она была их связующим звеном. Она объединяла их, она мирила их, она сохраняла гармонию изо всех сил, а Нерисса этого даже не видела. Именно Кэссиди направляла их, когда Хранительница Сердца Кандракара была не в себе. Кэссиди была настоящим лидером. — Спасибо. — Кларксон несильно сжала её руку и отпустила. Кэсс наконец ушла. — Ты хотела поговорить со мной? — спросила Маг, когда зал наконец опустел. Она все это время стояла у арки и наблюдала за облаками. — Да, хотела, — осторожно начала Халинор. — Альтор уже рассказал вам? — О твоих опасениях? О да, рассказал. — Маг продолжала задумчиво изучать небо. — И они оправданы. Но Кандракар не будет принимать решение, пока не получит больше информации. Ты это понимаешь? — Я знаю, но разве нескольких убийств недостаточно? — с вызовом посмотрела на неё Стражница. — Достаточно. Мы лишь хотим выявить причину резкого изменения твоей подруги, — соизволила посмотреть на неё женщина, и взгляд её смягчился. — Не думай, что мы пустим все на самотек. Нерисса определенно вызывает опасения, это бесспорно. Совет лишь хочет, чтобы ты понаблюдала за ней. Отметила то, чего раньше не было. — Думаете, это не она? Что она еще под влиянием Гипноса? — нахмурила брови Халинор. — Сомнительно. Сейчас мы ищем возможные причины нарушения гармонии в вашей команде. — Выбрав Нериссу, вы уже обрекли нас на нарушение гармонии, — не сдержалась Кларксон, все больше злясь на всю ситуацию. — В отличие от вас, Хранительницу выбирает Сердце, а не Совет, — спокойно ответила Маг и вновь посмотрела на облака. — Ладно. Я поняла. — Стражница смирилась и выдохнула. — Тогда ещё один вопрос. Нортхилл в самом деле проклят? И если да, то как это связано с родителями Нериссы? — Это два вопроса, — ухмыльнулась женщина. — Но боюсь, ни на один из них у меня пока нет ответа. — Вечно у вас их нет. Хорошо, а у кого они есть? — продолжала гнуть свою линию Халинор. — Осторожнее, Стражница Истины, — вдруг послышался холод в голосе наставницы. — Твой пытливый ум может сыграть с тобой в злую шутку. Помни, что некоторые тайны должны оставаться тайнами. А теперь иди. Халинор круто развернулась и быстро пошла к Оракулу. Маг в задумчивости посмотрела ей вслед. От многих решений Стражницы зависит судьба всей её команды. Оракул Меридиана видела вероятность нескольких исходов. К величайшему горю Оракула Кандракара, чьи губы не трогала улыбка еще с окончания войны. Он тоже видел вероятность, даже больше, чем его любимая ученица. Они знали, что других путей пока нет. Теперь все зависит от Халинор. Все зависит от её действий и решений, ведь кто, кроме Огненного дракона Шин Джинг способен повлиять на судьбу? Но пока… им оставалось только знать. Знать, что сейчас каждый возможный исход вел Стражниц к поражению.