Лаванда

      Утром на Берген-стрит появился высокий молодой человек, напоминавший одновременно ковбоя и индейца. Он медленно шёл по тротуару, с большим вниманием разглядывая вывески и витрины заведений, и выглядел чужеродным элементом на свежевымытой, залитой солнечным светом зелёной улочке, над которой витал запах кофе и выпечки. Легко было представить, что его порыжевшие от старости ботинки ступают по пыльной дороге на Диком Западе, а у пояса потёртых джинсов болтается револьвер.       Однако револьвера у молодого человека не было, и его тёмные, поблёскивающие как нефть глаза высматривали вовсе не ближайший салун. Он остановился у двухэтажного бело-голубого здания, разглядывая вывеску «Лаванда» рядом с радужным флагом. Объявления на оконных стёклах гласили, что здесь можно найти «Причёски, стрижки, маникюр, педикюр, эпиляцию…»       Молодой человек тщательно изучил все эти сведения, затем толкнул деревянную дверь и под приветливый перезвон китайских колокольчиков вошёл в салон. Подойдя к стойке администратора, он поинтересовался низким глуховатым голосом:       — Это парикмахерская?       Сидевшая за стойкой особа подняла на него большие серые глаза, обведённые ярко-розовыми тенями. Особа была выбрита налысо, вокруг её правого уха изгибалась изумрудная татуировка в виде ящерицы, обе брови украшал пирсинг, а губы были выкрашены в тёмно-синий цвет, но даже если эта необычная внешность и привлекла внимание посетителя, то он это никак не показал: его смуглое лицо осталось всё таким же бесстрастным.       — Это салон красоты, — звонко сказала особа, на груди которой красовался бейджик с надписью «Мири».       Мири оглядела незнакомца с головы до ног. Этот человек в потрёпанной старой одежде никак не вписывался в атмосферу изящества и элегантности, царившую в салоне; сложно было предположить, что ему понадобится маникюр, педикюр, эпиляция или модная укладка.       — Но я могу здесь подстричься? — спросил незнакомец, причём ни выражение его лица, ни тон ничуть не изменились.       — Вы записывались? — осведомилась Мири, хотя прекрасно знала, что ответ будет отрицательным. — К нашим мастерам нужно записываться минимум за две недели, а лучше — за месяц, если хотите выбрать удобное время.       Посетитель растерянно моргнул, и Мири позволила себе слегка улыбнуться. Будет знать, как обзывать «Лаванду» какой-то там дрянной парикмахерской! Она вовсе не была стервой, но за салон радела всей душой и не могла простить пренебрежения к нему.       — Записать вас? — поинтересовалась она, превращая торжествующую улыбку в сладчайшую приветственную гримаску. — Мне понадобится ваше имя и телефон…       Гость качнул головой и хотел было что-то сказать, но тут из глубин салона Мири окликнули, и к ним вышло новое действующее лицо, облачённое в клетчатые брюки, белую рубашку с чёрными котиками и радужные подтяжки.       — Софи только что звонила, говорит, плохо себя чувствует и не придёт, — на ходу говорил новоприбывший, озабоченно хмурясь. — Вот кто так делает? Она у меня на девять записана, а сейчас сколько, без десяти? Конечно, она себя плохо чувствует — я удивлён, что она вообще жива после вечеринки…       Тут Мири взглядом указала на посетителя; говоривший умолк и тоже на него взглянул.       — Артур, этот молодой человек хочет подстричься, — сказала Мири со значением.       — О, как удачно вышло! Тогда я тебя вместо Софи и подстригу, хочешь? — Артур улыбнулся посетителю, глядя на него снизу вверх. Макушкой он едва ли достал бы до джинсового плеча гостя.       — А сколько это будет стоить? — осведомился тот, смутно подозревая, что услуга в «салоне красоты» будет стоить раз в пять дороже, чем в «парикмахерской».       — Мужская стрижка с мытьём головы — сорок долларов, — сообщила Мири, и посетитель покачал головой:       — Для меня это слишком дорого…       — Погоди, — вмешался Артур, — предоплата Софи всё равно сгорает, а она внесла тридцать долларов. Доплати десятку, и я тебя подстригу!       Мири вскинула брови, явно удивлённая такой арифметикой, но возражать не стала: маленький модник был владельцем салона «Лаванда», а посему мог хоть бесплатно стричь разных оборванцев. У гостя тоже возражений не нашлось, и вслед за Артуром он проследовал в зал, где стояли сиреневые крутящиеся кресла, а по стенам тянулся изящный узор в виде стеблей лаванды. В одном из кресел сидела маленькая зеленоволосая девушка, которую стригла полная, коротко стриженная женщина в мужском костюме с бейджиком «Таня»; пол уже усыпали зелёные русалочьи локоны. Девушка из кресла громко вещала тоненьким голоском:       — …а она мне и говорит: ну и зачем нам жить вместе, если бюджет всё равно раздельный? А я ей говорю — любовь любовью, но я зарабатываю в два раза больше…       — Что будем делать? — поинтересовался Артур, усаживая гостя в кресло напротив освещённого лампочками зеркала.       — Что-нибудь современное, — задумчиво сказал тот, разглядывая собственное отражение.       — А ты к нам из машины времени? — Артур широко улыбнулся, однако улыбка сползла с его лица, когда гость всё тем же бесстрастным голосом ответил:       — Из тюрьмы.       В зале неожиданно воцарилась тишина: зеленоволосая девушка и её парикмахер как по команде замолчали и скосили взгляды на соседнее кресло. Артур нервно кашлянул и неестественно весёлым голосом спросил:       — Надеюсь, не за убийство каких-нибудь геев?       — Я никого не убивал, — невозмутимо ответил гость.       — Это не может не радовать, — бодро отозвался Артур и сделал страшные глаза коллеге; та спохватилась и вернулась к клиентке, однако теперь они разговаривали куда тише. — Так значит, современное? Может, я каталог дам, а ты выберешь?       — Подберите на свой вкус, вы же мастер, — ответствовал гость, глядя в глаза отражению Артура. Того слегка испугала перспектива выбирать стрижку для бывшего заключённого: а ну как результат не понравится? Но Артур по натуре был оптимистом, поэтому не стал слишком долго раздумывать над возможными плачевными последствиями.       — Люблю, когда клиенты мне доверяют! — сказал он. — Идём мыть голову.       Вымыв густейшие, чёрные и жёсткие, как конская грива, волосы клиента, Артур приступил к делу. Обычно он стриг знакомых, коих у него было великое множество, поэтому привык за стрижкой болтать и теперь своей привычке не изменил.       — Замечательные у тебя волосы, — говорил он, порхая вокруг клиента и ловко орудуя ножницами. — Такие густые. Но кто их стриг в последний раз? Варварство какое-то. Ощущение, что тупыми ножницами кромсали… Я, конечно, не говорю о коллегах плохо! — спохватился он.       Чеканное лицо посетителя слегка дрогнуло, уголки твёрдого рта чуть-чуть расслабились — кажется, он улыбнулся.       — Он не был вашим коллегой. Просто человек с ножницами.       — А, ну тогда честно скажу: давно такого кошмара не видел! — чистосердечно заявил Артур, и посетитель еле слышно хмыкнул, наблюдая в зеркало за тем, как беспорядочная копна волос превращается в оформленную стрижку.       — Череп у тебя красивой формы, — разливался соловьём Артур, искренне уверенный, что после его стрижек люди должны выходить чуть более уверенными в себе и своей красоте. — Виски покороче сделаем? А что скажешь, если я тут чуть-чуть покреативлю и выбрею горизонтальные полоски? Мне кажется, тебе пойдут горизонтальные полоски.       — Делайте как считаете нужным.       — Вот спасибо! Надеюсь, не разочаруешься.       Артур вооружился машинкой и принялся доводить стрижку до совершенства. Заодно и задал вопрос, который интересовал его с самого начала:       — Как ты выбрал наш салон? Подсказал кто?       — Просто зашёл в первый попавшийся.       — Ты рядом живёшь? — поинтересовался Артур, обменявшись взглядами с коллегой. — А почему этот район выбрал?       — Я не выбирал. Снял квартиру, которую мне согласились сдать.       — О! — и Артур снова взглянул на коллегу. У обоих в голове промелькнула мысль о том, что бывшего заключённого ждёт небольшой сюрприз, когда он поймёт, в какой именно квартал его занесло судьбой. Сами они не горели желанием такие вещи объяснять.       Артур закончил стрижку и жестом фокусника снял с клиента пеньюар.       — Ну как? Достаточно современно?       Клиент разглядывал себя в зеркале. Модная стрижка с подбритыми висками, по которым проходили две выбритые полоски, изменила его лицо и впечатление от всего образа в целом: теперь даже джинсовый костюм выглядел хипстерским и винтажным, а не потрёпанным и старым.       — Мне очень нравится, — тихо сказал он и повернулся к Артуру. — Спасибо.       Когда он, оставив в кассе десять долларов, вышел из салона, Мири сказала, глядя ему вслед:       — У меня от него мурашки по коже. С ним что-то не так.       — А по-моему, неплохой парень, — возразил Артур, но и в его голосе слышалось сомнение.

***

      В восемь утра Артур проснулся в своей спальне, открыл глаза и уткнулся взглядом в стул, заваленный одеждой. Прямо в этот стул упирался солнечный луч — словно указующий перст ангела, укоризненно взирающего на захламлённую Артурову квартиру. Артур регулярно давал себе клятвенные обещания не разбрасывать вещи и всё класть на места, но так же регулярно их не соблюдал, поэтому в квартире господствовал хаос. Раз в пару месяцев у Артура выдавался свободный денёк, и тогда он, заеденный совестью, с жаром принимался за уборку, разбирал накопившийся хлам и отмывал все углы, но квартира, точно отращивающая хвост ящерица, быстро возвращалась к прежнему состоянию.       «Одежде место в шкафу!» — возмущался в глубине Артуровой души некий голос, удивительно напоминающий голос маменьки.       «Но эти вещи я уже надевал, и они ещё слишком чистые для стирки, но слишком грязные для шкафа…» — возражал Артур. У внутренней мамы на этот счёт имелось своё мнение, но даже ей приходилось считаться с тем, что времени на уборку у Артура оставалось мало: не так-то легко быть владельцем салона красоты и социально активной личностью одновременно!       Он немного повалялся в кровати, полистал ленту и ответил на сообщения, потом встал и потащился в душ. Он уже привёл себя в порядок, запустил кофеварку и стоял перед шкафом, выбирая между огромной футболкой с радужным единорогом и рубашкой в мелких рисунках, когда до него донеслось странное шипение, а затем — звук льющейся воды. Артур навострил уши, не понимая, что происходит, но в следующее мгновение ахнул и бросился в ванную. Из открытой двери на него пахнуло горячим влажным паром. В ванной стало жарко, как в бане, а из прорванной трубы хлестал фонтан кипятка.       — Чёрт! Чёрт!!       Артур растерянно заметался, не зная, за что хвататься вначале: пытаться остановить поток? Или звонить управляющему, Эвану? Чёртов Эван второй год обещает, что управляющая компания сменит древние чугунные трубы на современные пластиковые, да только до сих пор никто так и не почесался. Дому в следующем году сто лет, и водопроводу наверняка не меньше!       Может, подставить под воду ведро? Или нужна тряпка?       Артур отлично стриг людей, неплохо вёл бизнес и обладал множеством других талантов, но вот решать бытовые проблемы никогда не умел. Он схватил смартфон и позвонил управляющему. С первой попытки не дозвонился, а вода тем временем начала переливаться за порог ванной! Артур, прижав телефон плечом к уху, захлопнул дверь и заткнул щель под ней пледом, сдёрнутым с дивана.       — Эван! — заорал он в трубку, едва услышав недовольное «Алло». — Эван, это Артур из десятой квартиры! У меня трубу прорвало!       — Что? Кто это?       — Артур! Из десятой квартиры! — крикнул Артур, придерживая плед ногой и чуть не плача. — У меня потоп!       — Что? Я за рулём, слышно плохо…       Кое-как вникнув в суть проблемы, Эван до обидного спокойным голосом сказал:       — Слушай, я по делам уехал, буду только завтра утром. Перекрой пока воду…       — Как я её перекрою?! У меня полная ванная кипятка!       — Там краник есть вверху… или погоди, в десятой он, кажется, внизу возле ванны, — задумчиво добавил Эван, и Артур чуть не зарычал от бессилия. Слышно было, как за дверью ванной журчала, всё прибывая, вода.       — Да всё нормально, чего ты паникуешь, — беззаботно говорил Эван. — Завтра я приеду и решу проблему…       Тут в дверь настойчиво позвонили.       — Вот! Наверное, соседи пришли! — обвиняюще закричал Артур.       — Ничего страшного, — бубнил Эван в трубке, — подумаешь — немного воды пролилось…       Продолжая прижимать телефон к уху, Артур бросился открывать и сразу начал извиняться:       — Простите, пожалуйста, у меня тут ЧП… — он осёкся и замолчал, потому что на пороге стоял тот самый высоченный смуглый парень, которого он стриг неделю назад. В футболке тот выглядел ещё внушительнее, чем в джинсовой куртке, потому что теперь видно было, какие у него широкие плечи и мускулистые руки.       Бывший заключённый. Артур залил бывшего заключённого. Поговорите ещё о везении!       — У меня с потолка течёт вода, — бесстрастно сообщил бывший заключённый и уставился на Артура.       — Да… это я виноват, прости… — залепетал Артур, отключая бесполезного Эвана.       Посетитель взглянул в коридор, узрел насквозь промокший плед, из-под которого уже растеклась лужа, и прошёл в квартиру, мягко отодвинув Артура с дороги. Открыл дверь ванной, и в коридор плеснула вода, разлившись озерцом. Гость бестрепетно прошлёпал в своих рыжих ботинках прямо по кипятку и исчез в клубах пара. Через несколько долгих мгновений вода перестала прибывать.       — Я воду перекрыл, — сообщил гость, выныривая наружу.       — О… как же я… — но не успел Артур толком поблагодарить своего спасителя, как у него зазвонил телефон. Звонила Нхан — мастерица эпиляции из его салона.       — У меня на девять клиентка, а салон закрыт…       — Как закрыт?! — Артур схватился за голову свободной рукой. Если салон не открывал он сам, то это делали администраторы, чьей первейшей задачей было прийти на работу раньше мастеров и проверить, чтобы всё было в порядке.       — Закрыт, и никого нет, — доложила Нхан. — Сегодня вроде бы Лео работает, я ему звонила, а он трубку не берёт.       — Я его убью! — взвыл Артур и только теперь вспомнил, что не один: за ним с вежливым интересом наблюдал сосед. — Перезвоню! — крикнул он и сбросил звонок. Посмотрел на часы: без пятнадцати девять. До салона как раз пятнадцать минут ходьбы, если поднажать — только в квартире воды по щиколотку, и непонятно, что делать с трубой. Сукин сын Эван приедет только завтра утром, а до тех пор как мыться?!       — Вы спешите? — спросил гость, глядя на Артуровы метания. — Я могу починить трубу и тут всё убрать.       Артур уставился на него, как на ангела небесного.       — Правда? Можешь?       — Да без проблем. Ключи оставьте.       — Но у тебя же наверняка свои дела…       — Я пока без работы, дел у меня никаких.       Артур колебался ровно секунду. Потом он сунул запасной комплект ключей от квартиры бывшему заключённому, имени которого не знал, надел кроссовки, прокричал слова благодарности и лавиной обрушился вниз по лестнице. В домашней футболке с кроликом, растрёпанный, запыхавшийся, он появился у дверей «Лаванды» без двух минут девять, отпер двери и рухнул на диван в приёмной, стараясь отдышаться.       Следующие полтора часа Артур сам принимал звонки, встречал клиентов и приносил им чай и кофе. В половину одиннадцатого прикатил на арендованном электросамокате юный Лео, свеженький и выспавшийся. Артур схватил его за локоть и оттащил в служебное помещение, чтобы отчитать.       — Как ты относишься к своим обязанностям! — шёпотом возмущался он.       — Ну Арти… — мурлыкал Лео, томно улыбаясь и взмахивая длиннющими чёрными ресницами.       — Хорошо ещё, что у меня первая стрижка только в одиннадцать!       — Ну ведь ничего страшного не случилось.       — Ты должен…       Тут Лео подошёл к Артуру совсем близко, потёрся щекой о его щёку мягким кошачьим движением.       — Ну Арти, ну прости, я больше не буду… — он умильно заглянул ему в глаза, и Артур сдался.       — Иди на рабочее место, — сказал он и вполовину не так строго, как следовало бы. — Чтоб больше такое не повторялось!       «Такое» повторялось регулярно, но у Артура была слабость к Лео, и он не мог его не простить.       С этого момента день пошёл своим чередом, и к вечеру у Артура совершенно вылетело из головы, что он отдал ключи от квартиры незнакомцу. Вспомнил он об этом только когда поднимался по лестнице, нагруженный пакетами с китайской едой.       «Не очень умно я поступил, — с сомнением подумал он, пытаясь одновременно удержать все пакеты между подбородком и поднятым коленом, и открыть дверь. — А если он что-нибудь украл?»       Самым ценным в его квартире был запасной набор парикмахерских инструментов, но непосвящённый человек скорее обратил бы внимание на телевизор, хотя он стоил в три раза дешевле.       Но телевизор был на месте, да и все остальные вещи казались нетронутыми. На полу не осталось ни следа утреннего потопа, в ванной царил порядок, вода шла нормально. На диване лежал высушенный плед, а на кухонном столе — чек на покупку сантехнических штук и на прачечную. Терзаемый угрызениями совести, Артур взял этот чек и спустился в нижнюю квартиру.       — Я тебя толком не поблагодарил, — сказал он, когда незнакомец открыл дверь. — Спасибо огромное. Ты меня сегодня просто спас. Вот деньги…       — Не стоит благодарности, — вежливо ответил тот, пряча сложенные купюры в задний карман.       — Да брось! — возразил Артур. — Ещё как стоит! Не знаю, что бы я без тебя делал, тут меня топит, тут у меня салон закрыт… Кстати, ты уже мыл полы у меня дома, а мы ещё друг другу не представлены. Я Артур, можешь звать меня Арти.       — Джесс.       Они пожали друг другу руки. Артур секунду колебался, прежде чем снова заговорить; на каменном лице Джесса не читалось никаких намёков на то, что он хотел бы продолжить знакомство, но Артуру казалось, что если он просто развернётся и уйдёт, то это будет недружелюбно.       — Ты уже ужинал?       Джесс покачал головой.       — У меня есть китайская еда. Ты ешь китайскую еду?       — Я всё ем.       — Тогда составь мне компанию!       Джесс не стал отказываться, и они вместе поднялись наверх. Артур не стал извиняться за беспорядок — Джесс уже был у него дома и всё видел. Он только убрал стопку парикмахерских журналов с высокого стола, который напоминал барную стойку, и включил над ним лампы. Получился уютный освещённый островок, а гостиная осталась погружена в темноту, и хаос в ней не так бросался в глаза.       Артур расставил коробочки, достал тарелки и вручил гостю палочки, которые тот с сомнением покрутил в руках:       — Я вряд ли с этим управлюсь…       — А, ты не умеешь есть, как китаец? — Артур подцепил палочками лапшу и с чмоканьем втянул её в себя; по тёмному лицу Джесса пробежала тень улыбки и тут же скрылась. — Тогда ешь, как итальянец.       Он протянул Джессу вилку и ложку и показал, как наматывать лапшу с их помощью.       — Так, конечно, красивее и аккуратнее, но по-китайски вкуснее, — он подмигнул Джессу и широко улыбнулся, но в ответ снова получил только намёк на улыбку, да и то, тёмные индейские глаза остались непроницаемыми. Артур слегка разочаровался — мог бы хоть из вежливости усмехнуться! — но тут же напомнил себе, что судить людей надо по поступкам, а вовсе не по улыбкам, и пока все поступки Джесса характеризовали его с самой лучшей стороны.       — Может, тебе пива? Я сам не пью, но у меня пара банок для друзей стоит…       — Я тоже не пью.       — Супер! Тогда кола.       Артур разлил газировку по стаканам и наконец-то уселся напротив Джесса. Еду он брал на одного себя, но порции были такие большие, что обычно хватало на пару приёмов пищи: салат из свиных ушей, салат из грибов и зелени, лапша с кунжутом и овощами, острая курица с арахисом и маленькие желейные пирожные с засахаренным цветком внутри.       — Как тебе? — повёл он застольную беседу, в промежутках ловко орудуя палочками. Джесс так внимательно следил за его движениями, что Артуру даже стало немного неуютно.       — Очень вкусно, — последовал вежливый ответ.       — Отличный ресторан, лучший в городе! Он на углу, называется «Ужин императрицы». Его держат очень славные девушки, всех постоянных клиентов знают… — говорил Артур, жестикулируя палочками.       — Пара? — поинтересовался Джесс своим обычным ровным тоном. Артур осёкся и замешкался; он так привык общаться с людьми, которые либо сами принадлежали к ЛГБТ-сообществу, либо относились с пониманием, что иногда забывал про внешний мир, где всё было далеко не так радужно.       — Да, — осторожно ответил он, следя за выражением лица собеседника, что было абсолютно бесполезно: Джесс, точно индейский вождь на переговорах с белыми оккупантами, в лице никак не менялся. — А что?       Джесс пожал плечами, сосредоточенно наматывая на вилку очередную порцию лапши.       — Ничего. Просто здесь много однополых пар.       Артур откашлялся, отпил колы для храбрости, собрался с духом и сказал:       — Понимаешь, в чём дело — это гей-квартал. Ну то есть, натуралы у нас тоже есть, но всё-таки геев очень много.       Артур задумался над тем, уточнить ли, что он тоже гей. Обычно уточнять не требовалось: люди быстро делали выводы по его внешности, манере поведения и одежде, а для особенно недогадливых у него были радужные значки, шарфики и футболки с надписями типа «Радужная овечка в стаде». Он любил сразу дать людям понять, с кем они имеют дела, и очень оскорблялся, если кто-то всё-таки принимал его за натурала. Джесс казался человеком, который вообще не задумывается о таких вещах, и Артур решил пока не нагружать его этой информацией. Пусть будет сюрприз в какой-нибудь другой раз.       Джесс обдумывал полученные сведения всё с тем же непроницаемым лицом, а потом сказал:       — О. Теперь понятно, почему пешеходный переход на углу радужный.       Артур ждал продолжения, но его не последовало: Джесс проявил большой интерес к креветкам и явно не собирался давать дальнейших комментариев.       — Это всё, что ты скажешь? — уточнил Артур на всякий случай.       — Надо ещё что-то сказать? — кажется, в его голосе зазвучала тревога, но наверняка сказать было трудно: слишком мало эмоций он выдавал.       — Не то, чтобы надо, но…       — Прости, — сказал Джесс, серьёзно глядя на Артура. В мягком свете ламп казалось, что в глубине его глаз мерцают огоньки. — Я не всегда знаю, какие слова правильные.       — Это самые правильные слова, — искренне ответил Артур. — Ты не представляешь, сколько людей на твоём месте отреагировали бы… по-другому. Неправильно.       Джесс отвёл взгляд от его лица и наконец-то улыбнулся почти как обычный человек, и Артур улыбнулся ему в ответ, чувствуя, как потеплело на сердце.