Гроздь винограда

Эдвард вышагивал между рядами автомобилей и периодически останавливался около новой модели. Слушал хвалебные характеристики, соглашался осмотреть салон, кивал, как если бы сегодня собирался приобрести машину, и продолжал путь. Дошёл до конца павильона и, отыскав глазами мать, намеревался прервать её щебет в компании подружек. Однако не успел сделать и шага к ней, как ладонь смельчака легла на плечо и потрепала, желая привлечь внимания. — Заценил новую Audi? Эдвард обернулся на парня, который в начале презентации не поленился представиться и представить нескольких друзей. Однако Принс уже не помнил его имени, и даже не пытался запомнить, потому что смазливая рожа не понравилась с первых минут. — Я опробовал её около месяца назад, — горделиво отозвался парень. — Отец подарил на день рождения. Девятнадцать динамиков, Эд! Представь, как громко я отпраздновал, разъезжая по дорогам Лондона! — Неплохой подарок. — Отец умеет радовать, — хохотнула смазливая рожа и по какой-то причине решила, что имела право повесить свою конечности на шею Эдварда и повести дальше по павильону. — Признавайся, твой отец на что расщедрился? Уверен, сегодня ты уедешь на одной из этих красоток, — махнул рукой в сторону автомобильного ряда, с нескрываемым восхищением оглядывая дорогие машины. Эдвард сделал шаг в сторону, избавляясь от конечности прилипалы, и показано поправил воротник чёрной рубашки: — Райдер мне не отец, — только и ответил, прежде чем развернуться и направиться к матери. Её на прежнем месте уже не оказалось, зато в поле зрения замелькала хрупкая фигурка знакомой девушки. Она с неподдельным любопытством оглядывала автомобиль: кружила вокруг него, открывала двери и едва ли не заглянула в капот. Эдварда почему-то подобная картина насмешила, и он поспешил поддеть мисс Свон: — Заделалась в механики? Девушка поспешила закрыть крышку капота и смущённо улыбнулась: — Красивая машина. — Девчачья. — Ну, я девушка, если ты не забыл, — посмеялась Рози и провела ладонью по изгибам автомобиля, пальцами обхватывая дверную ручку. — Если честно, очень хочу сесть за руль, но боюсь. Заметив в любопытстве изогнутую бровь парня, пожала плечами: — Мне кажется, если я увижу встречный автомобиль, то запаникую и потеряю управление. — А ты на встречную не выезжай, Роуз, — усмехнулся Принс и перелез через красный шнурок, огораживающий автомобиль. Открыл дверь девчачьей машины, на которую едва ли обратил внимание, и в приглашающем жесте подмигнул девушке. Стоило ей сесть на водительское кресло, как Эдвард не сдержал смеха. Она смотрелась слишком маленькой в огромном салоне, что со стороны выглядело комично. — Роуз, как на счёт кроссовера? Девушка закатила глаза и обхватила ладонями руль, ощущая себя примерно также, как и выглядела. Неуютно и странно. Приборная панель, лобовое стекло, через которое издевался над ней парень, огромное кресло… Всё ощущалось настолько устрашающе, что Рози захотелось поскорее покинуть салон. Однако не успела осуществить задуманное, увидев идущего в их направлении отца. Притаилась в машине и наблюдала, как он остановился около Эдварда и протянул руку для рукопожатия. От зоркого глаза отца не ускользнула девушка, которая поспешила помахать ладонью и рассмеялась: — Папа, Эдвард обещал обучить меня вождению. Парень в нескрываемом изумлении уставился на девушку, а она едва удержалась, чтобы не показать язык. Будет знать, как издеваться над ней! — Для начала пусть окончит автошколу, а после можете практиковаться, — дал добро мистер Свон, на что парень учтиво кивнул: — Разумеется. — Вы неплохо ладите. — Мы проживаем в Уильям Стоун и часто видимся. — Мне нравится, что вы общаетесь, — продолжил мужчина. — Будь внимателен к ней, Эдвард. Она у меня очень доверчивая девочка. Принс в недоумении уставился на профиль мужчины, который не отрывал глаз от забавляющейся за рулём дочери. Быть к ней внимательней? То есть исполнять роль няньки? Замаскировал смешок отрывистым кашлем и поспешил уверить: — У Роуз очень хорошие подруги. Уверен, они в обиду не дадут. — Но говорит она только о тебе. Теперь уже и Эдвард во все глаза таращился на девушку, путаясь в собственных эмоциях. Его разрывало от смеха, любопытства и шока. Что делать с убойным коктейлем он не понимал, потому не решался сказать что-либо. Мистер Свон, казалось, не рассчитывал на ответ. По крайней мере, не на эту небрежно брошенную фразу. — Тебе нравится моя дочка? Эдвард внимательно присмотрелся к короткостриженой девушке, как если бы видел впервые. Ну, она милая и добрая, иногда даже весёлая. Над ней забавно подшучивать и следить за смущённой реакцией. На этом…всё. Она определённо не привлекала, как девушка, и дело не во внешности и прочей вкусовщины. Просто Роуз не та… Не та, ради которой Эдвард страдал от потери сна и строчил ноты в потрёпанной тетрадке. — Я дорожу общением с Роуз, — аккуратно ответил парень и оторвал взгляд от девушки, чтобы увидеть, как её отец растянул губы в улыбке. Протянул руку и похлопал парня по спине, чтобы после оглядеть павильон и весёлым голосом спросить: — Видел тебя в компании сынишки Паркеров. Хвастался своим автомобилем, не так ли? Его отец буквально умолял меня продать машину до анонса. — Он очень рад подарку на день рождения. — Ну, а тебе ничего не приглянулось? — Очень много достойных моделей, — улыбнулся Эдвард. — Но я пока не вижу надобности в автомобиле. «Быть должным чёртову Райдеру ещё и за машину — это лишняя петля на шее». Мужчина как-то странно на него посмотрел, после чего небрежно заметил: — Я вложил в проект Райдера более трёхсот миллионов и заполучил долю в размере семидесяти процентов капитала. Эдвард присвистнул: — Впечатляет. — Понимаешь, что это значит? Единственное, что не понимал парень, так это мотивов мистера Свона. Он же подошёл достаточно близко, чтобы положить ладонь на плечо озадаченного Эдварда: — Я же не слепой и всё вижу. Всё понимаю, — понизил голос. — Райдер хорош на публике, не так ли? Из тебя актёр так себе. Их взгляды встретились, и мужчина многозначительно приподнял брови: — Моя дочка — моя единственная наследница… — Эдвард не мог не услышать, с какой характерной интонацией было выделено «наследница». — …очень скромная для первого шага. Да и я приверженец старых порядков и считаю, что первый шаг должен делать мужчина. Сжал пальцами плечо парня и, подмигнув дочери, поспешил присоединиться к компании мультимиллионеров, которые скопились на другой стороне павильона. Эдвард ошарашенно смотрел в спину удаляющегося мужчины. Пришлось несколько раз проморгать, как если бы он был не более, чем приведением, и даже вдавить пальцами в глазные яблоки. Чертовщина. Творилась какая-то чертовщина, но именно эта чертовщина заставила парня почувствовать тот самый огонёк в груди, который на протяжении нескольких лет не напоминал о себе. Надежда. Эдвард быстро приблизился к автомобилю и забрался в салон, чтобы встретиться взглядом с удивлённой девушкой. — Ты говорила отцу, что я тебе нравлюсь? Карие глаза в ужасе распахнулись: — Нет-нет, конечно, нет! — румянец окрасил бледное лицо, отчего девушка сбивчиво затараторила. — Это он тебе сказал? Господи! Он помешан на идеи найти мне парня! Видимо, папа сделал неправильные выводы, когда я рассказывала о твоих успехах в философских кружках, и о твоей игре на гитаре, и о том, как ты помог мне с историей античности и… Зелёные глаза с каждым словом становились всё больше и больше, и Рози вовремя захлопнула рот, пока с языка не слетела очередная глупость. Парень откинул голову на подголовник кресла и глухо усмехнулся. Он ей нравился. Ещё несколько минут назад эта новость насмешила бы и в большей степени расстроила. Не хотелось огорчать милую Роуз и топтать её нежные чувства. Однако сейчас… Эдвард чертыхнулся и посмотрел на притихшую девушку: — Райдер под колпаком твоего отца. Столь неожиданная смена темы ввела Рози в замешательство: — Они хорошие друзья. Эдвард хмыкнул и ударился затылком о подголовник. «Друзья! Как же!» Его выворачивало от собственных мыслей. Гнетущие мысли буквально разъедали мозг, подобно серной кислоте. «Первый шаг». Голос мистера Свона звучал в ушных перепонках так отчётливо, как если бы стоял рядом и нашёптывал на ухо. Принс в очередной раз окинул милую Роуз взглядом и, поколебавшись, поддался вперёд. Совсем немного, но этого было достаточно, чтобы карие глаза напротив расширились от непонимания и…страха? — Ты не влюблена в меня, — пробормотал Эдвард и опустил голову, рассматривая коробку передач. Буквы автомата поплыли перед глазами, когда пелена отвращения к самому себе застелила не только разум, но и взгляд. «Я поступаю не лучше, чем когда-то поступила мать». — Чёрт, — выругался парень и с сожалением посмотрел на Рози. — Я тоже не влюблён в тебя. Вот чёрт! Откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза, старательно отгораживаясь от грохочущих мыслей в голове. Только бы не почувствовать сожаления. Однако он уже видел перед глазами, как их с матерью свобода ускользала всё дальше и дальше. А поводок Райдера натягивался сильнее. Прикусил язык, не позволяя себе забрать слова обратно. Нет, он не станет обманывать и использовать парфюманку. Пусть лучше он сгниёт в этом мире стараниями Райдера, нежели сгниёт под давлением совести. — Ты влюблён в Алису. Принс устало застонал: — Чёрт подери, нет и нет! Прекращай вечно приплетать Голден! Я не влюблён в неё! — А я влюблена. Нахмурился и обернулся на пунцовую девушку, чьи пальцы до беления костяшек сжимали руль. — В кого? Тишина в ответ заставила приподняться на кресле и неверующе уставиться на девушку. Рози на мгновение спрятала красное лицо в ладонях, а после в неподдельном страхе схватила парня за предплечье: — Пожалуйста, никому не говори! Я тебя умоляю, пожалуйста! — Тише-тише, — обхватил ладонями заплаканное лицо девушки и ободряюще улыбнулся. — Никто не узнает, не волнуйся. — Особенно Алиса. Только не Алиса, она… Она не поймёт. Эдвард усмехнулся: — Уверен, Голден за мир во всём мире и за любовь в разных её проявлениях. — Я тоже так думала, но… Ох-х, мы как-то разговорились на эту тему, и она очень холодно отозвалась о нетрадиционных парах. Я не хочу рушить нашу дружбу… Я дорожу Алисой. Принсу мало верилось в слова девушки, но настаивать не стал. Поддел пальцем её курносый нос и заверил: — Никто не узнает.

***

Отправила в стирку форменную одежду, провонявшую спиртными напитками, и встала под душ. Алиса подставила лицо под напор тёплой воды и смыла остатки макияжа. Волосы тут же приобрели тёмный оттенок и стали невыносимо тяжёлыми, отчего голова сильнее запрокинулась назад. Совмещать учёбу и работу оказалось тяжелее, чем предполагала девушка. Возвращалась после смены и единственное, о чём могла мечтать — оказаться в постели и заснуть. Однако предстояло повторить лекционный материал и подготовиться к практическому занятию, что отнимало последние силы и мотивацию вставать к первой паре. Алиса начала пропускать занятия. И каждый прогул, подобно булыжнику на шее, эмоционально не давал расслабиться и на физическом уровне ощущался дикой усталостью. Быстро приняла душ и, насухо вытерев тело, поспешила надеть тёплые клетчатые штаны и кофту, расцветками напоминающие рождественскую тематику. Рози училась в вечернюю смену и часто любила ночевать у Марины, с которой посещала большинство занятий. Они делали совместные проекты и задания, потому засиживались допоздна, тем самым предоставляя в распоряжении Алисы всю комнату. Однако единственное, на что оказалась способна девушка — забраться на кровать и включить ноутбук, позволяя процессору согреть озябшие ноги. Осень набирала обороты, и в этом году погода не радовала от слова «совсем». Каждый день шли дожди, каждое утро встречало непроглядным туманом, а каждый вечер не отличался от глубокой ночи. Включила по ноутбуку видео-лекцию пропущенного занятия и мысленно поблагодарила преподавателя, который не скупился собственным материалом и позволял студентам обращаться к ним в любое время. К сожалению, не все преподаватели лояльно относились к студентам. Взять хотя бы мистера Роуда. Он не только не шёл на встречу, но и придумал ужасную систему санкций за каждый промах, которая сводилась к пересдаче. Алиса уже начинала готовиться к пересдаче, потому что занятия мистера Роуда начинались в тоже время, как заканчивалась смена в пабе. Как бы быстро девушка не бегала, она попросту не успевала на пару, а мужчина любил закрывать двери аудитории на ключ. Алиса боялась странного мистера Роуда. Потянулась за учебником по социальной политике и поморщилась, когда знакомая боль внизу живота напомнила о себе. Три дня. На протяжении трёх дней эта боль не оставляла девушку, и уже начинала напрягать. Если сначала неприятные потуги списывались на возможные «симптомы» потери девственности, то сейчас откровенно настораживали. Может, что-то пошло не так? Алиса полночи колесила по просторам Интернета и узнавала информацию о потери девственности, читала женские форумы и сравнивала свою ситуацию с историями других девушек. Она даже готова была обратиться к Марине, желая хоть с кем-нибудь посоветоваться о той режущей боли, что не давала покоя несколько дней. Однако не решилась. Испугалась череды вопросов, на которые придётся отвечать взамен на помощь. Алиса поставила на паузу лекцию и принялась читать учебник, ощущая, как голова разрывалась от обилия информации: перескакивать с одного предмета на другой — отвратительный план действий. Иначе не получалось, потому что время текло слишком быстро, а мозг функционировал слишком медленно. Стук в дверь заставил споткнуться на очередном предложении, смысл которого так и не был усвоен, и девушка замерла. Часы пробили первый час ночи. Время явно не располагало к гостям, если не считать идиотов, которые любили забегать в женское крыло и колотить двери до предательского хруста. — Да? — громко спросила Алиса, подходя к двери. Приглушённый стук прекратился и послышался голос, который непроизвольно вызвал рой мурашек по коже. — Это Эдвард, — проговорил парень, и Алиса мысленно чертыхнулась. Она не видела его три дня. С той проклятой вечеринки, с того момента в подсобке, с того последнего ледяного взгляда. Открыла дверь и затаила дыхание, не имея желания вдыхать в лёгкие запах ванили и табака. Без понятия, что за парфюмом пользовался Принс, но подобный аромат действовал непредсказуемо на девушку. Встретилась взглядом со светло-зелёными глазами и увидела то, что старалась забыть на протяжении трёх дней: горячие ладони на бёдрах, губы на подбородке и жгучая боль внизу живота. А после рыдания в душе, стирка окровавленного платья и реабилитация под грустные песни Adele. — Рози здесь нет, — отвела взгляд и уставилась на дверной косяк. — Поищи её в комнате Марины. — Я пришёл к тебе. Сердце пропустило удар, и девушка скрестила руки на груди, будто боясь, что предательское сердцебиение выдаст её с потрохами. — Тебя не было на социальной политике, — продолжил Эдвард и протянул руку, отчего девушка тут же отшатнулась. И только потом заметила в руке тетрадку, которую и протягивал парень. Покраснела и, стараясь оправиться от собственной глупости, приняла тетрадь. — Я работала. Эдвард кивнул, наблюдая, как девушка открыла тетрадь и пробежалась глазами по исписанным страницам. Ужас на глубине голубых блюдец вызвал усмешку: — Сегодняшняя лекция. — Ты пишешь лекции? — неверующе пробормотала Алиса, как если бы только исписанные страницы удивили её. Принс принёс конспект. Принс поделился с ней конспектом. Просто пришёл в первом часу ночи и протянул тетрадь. — Иногда пишу, — голос парня вывел из оцепенения, заставляя поднять на него взгляд. — Кстати, оцени почерк. Я даже старался. Он старался. Алиса искренне недоумевала, куда подевался Принс, и кто сейчас перед ней стоял. Пришелец? Да, такой же красивый и чертовски привлекательный, но до дрожи в коленках безобидный. Настолько безобидный, что даже страшно и неловко. Захотелось быстрее закрыть дверь и скрыться от «незнакомца», но он не уходил. Стоял в дверном проёме, как если бы напрашивался на приглашение. Должна ли Алиса пригласить внутрь? Она сомневалась. — Как ты? Вопрос парня окончательно выбил почву из-под ног, отчего Алиса вынуждено облокотилась о дверной косяк. Предательское волнение спутало мысли, не давая возможности адекватно отреагировать на странности «незнакомца». Чёрт возьми, она действительно боялась его и его чуждого «как ты?». Алиса не выдержала и глупо захихикала: — Это что, забота? Светло-зелёные глаза сощурились, и в незнакомце промелькнули знакомые черты. Наконец-то! — Любопытство. — Нормально, — отчеканила и схватилась за дверную ручку, понимая, что именно сейчас подходящий момент для «побега». — Спасибо за конспект. Верну в течение часа. Попыталась осуществить задуманное, но Принс, предугадав её действия, выставил вперёд ногу и ботинком заблокировал дверь. Алиса испуганно ойкнула и в замешательстве уставилась на парня. — Я хотел обсудить…кое-что. «Нет! Нет! Нет!» Меньше всего девушке хотелось обсуждать многозначительное «кое-что». Одно упоминание, а низ живота болезненно скрутило. Неприятная боль заставила нахмуриться и взять себя в руки. — Думаю, нам нечего обсуждать. Как я поняла, ты жалеешь о случившемся, а я… Со мной всё нормально. Принс едва уловимо качнул головой: — Я не жалею. Девушка замерла и медленно выдохнула, не зная, как реагировать на очередную странность Принса. Сегодня полнолуние, или он тренировал свой своеобразный юмор? — В тот день ты сказал… — Мы действительно обсуждаем это в коридоре? — перебил Эдвард. — Могу войти? Алиса чуть было не схватилась за сердце: — Тебе когда-нибудь требовалось разрешение? Закатил глаза и вошёл в комнату, характерно поморщившись от зажжённых свечей. Будь его воля, он бы снёс к чёрту тумбочку, наставленную свечками и маслами, однако мог только гримасничать. Плотно закрыл дверь и развернулся к девушке, которая с нескрываемой опаской разглядывала его, точно пришельца. — Я не жалею о случившимся, — повторил Эдвард, не заботясь о хрупком девичьем сердце. — Но ты… Сомневаюсь, что ты в восторге от подсобки и моего поведения. Отвёл взгляд и тяжело вздохнул: — В общем, мне жаль. Заметив на глубине голубых глаз промелькнувшую грусть, поспешно спохватился: — Нет, я не жалею о сексе в целом, я жалею о подсобке и… Чёрт! — в раздражении взъерошил волосы на затылке, отчего на голове образовался непоправимый беспорядок. — Когда дело касается извинений, я очень плох. Алиса неуверенно кивнула, как если бы поддерживала парня. Но никак не могла справиться с ошарашенным взглядом, которым следила за каждым действием гостя. Он выглядел… смущённым и растерянным, тем самым подтверждая собственные слова. — Короче говоря, надеюсь, ты себя хорошо чувствуешь. Боль кольнула живот, и неприятное жжение заставило переминаться с ноги на ногу. Настолько хорошо себя чувствовала, что надумывала посетить врача. — Ты у всех, с кем спишь, интересуешься самочувствием? В глазах напротив заострился лёд. Эдвард отступил ближе к двери: — Как раз после тебя собирался заглянуть ещё в несколько комнат. Теперь она узнавала Принса. Теперь ей не так страшно и неловко. Теперь ей просто больно. — К Рэйчел, например? Кстати, она очень гостеприимная: к ней много, кто захаживает, — ядовито проговорила Алиса и застыла, точно вкопанная, с нескрываемой тревогой накрывая живот рукой. — Господи, надеюсь, мне не надо беспокоиться об инфекциях и прочей грязи? Градус в комнате перевалил за минус, и не спасало ни отопление, ни зажжённые свечи. Холодная улыбка Принса стала апогеем заморозков, а ледяной голос покрыл стены и пол комнаты коркой льда. — Я здоров. Резко развернулся и открыл дверь, но, прежде чем покинуть комнату, произнёс: — Ещё раз извини. Стоило двери захлопнуться, и Алиса без чувств приземлилась на кровать. Всё равно на перевернувшийся ноутбук и помятые листы учебника. Единственное, что волновало в этот момент — лихорадочное сердцебиение и оглушительный звон в ушах. Казалось, не только комната, но и весь мир покрылся инеем от холодного голоса, который буквально окунул в прорубь и закупорил единственный выход на поверхность. Алиса прижала ладони к раскрасневшимся щекам и вздрогнула от того, насколько у неё ледяная кожа на руках. Щёки, напротив, горели огнём и могли расплавить любой предмет в радиусе ста метров. «Зачем я спросила про других девушек?» — мысленно гневалась на себя Алиса и глухо застонала, закрывая лицо тетрадкой. И только тогда вспомнила, что Эдвард передал ей конспект. Сумасшедшая ночь! Очередная сумасшедшая ночь с Принсем! Откинулась спиной на подушку и закрыла глаза. Он не жалел о случившемся. Он извинился. Резко подскочила на кровати и схватила ноутбук, желая удостовериться в фазе луны. Однако не успела открыть вкладку поисковика, как мобильный телефон разразился громкой мелодией входящего звонка. Меньше всего девушка ожидала увидеть на экране фотографию матери. Первый час ночи, почему она не спала? — Ма-ам? — с сомнением протянула Алиса, отвечая на звонок. — Алиса, как дела? Смена уже закончилась? Дрожащий голос Джоанны заставил девушку настороженно вытянуться: — Я уже в общежитии. Что случилось? Тишина на другом конце телефона не продлилась долго — прервалась рваным всхлипом, что окончательно разорвало в клочья остатки спокойствия девушки. — У твоего отца случился инсульт. Если бы не опора в виде кровати, Алиса непременно бы упала. С грохотом, до боли во всём теле, до страшных трещин в костях. И хоть продолжала сидеть на мягком матрасе, чувствовала себя именно так: свалившейся с высотки прямиком в груду камней. — Он же не… Пожалуйста, скажи, что всё обошлось… — Скорая приехала вовремя. Алиса только сейчас осознала, что ждала ответа, затаив дыхание. Было страшно представить, как бы она смогла дышать, услышав самые страшные слова в жизни. — Это же хорошо. Теперь же всё хорошо, да? — Самое ужасное позади, Алиса. У него расстроена речь и обездвижена часть лица, но врачи обещают полное восстановление, — женщина громко прокашлялась, избавляясь от хрипоты в голосе, и уже твёрдо произнесла. — Твоему отцу повезло. Как же ему повезло, Алиса! Девушка прикрыла глаза и прерывисто выдохнула, чувствуя, как тело болело в нескольких местах одновременно. Хотелось закрыть руками грудную клетку, которую, казалось, выпотрошили и помятые органы всунули обратно, хотелось обхватить ладонями низ живота и усмирить жжение. Хотелось приложить холодный компресс к голове и избавиться от колющей боли в висках. Однако Алиса продолжала неподвижно сидеть и смотреть на пустующую кровать соседки. — Это из-за алкоголя, — обречённо констатировала. — Ему не помогает лечение. — Пытались избавиться от алкоголизма, а тут новая напасть! На мне долг висит за клинику, ещё сверху прибавилась оплата двухдневного пребывания в больнице и терапия. Врачи настаивают на терапии. Боюсь, Алиса, мне больше не дадут в кредит. Девушка затравленно оглянулась по сторонам, как если бы кто-то мог помочь и подсказать. Никого. Пусто. Пусто снаружи и бесконечно одиноко внутри. — У меня зарплата на следующей неделе. Я сразу же, как получу, перешлю деньги тебе. И-и-и…может, оформим кредит на меня? Это возможно? Алиса была готова хоть сейчас подписать любые документы, бежать во все банки Кембриджа, лишь бы отец оставался в больнице и прошёл положенную терапию. — Я уточню этот вопрос, — негромко проговорила Джоанна. — Как же я устала. Иной раз руки опускаются. — Всё будет хорошо! — сжала пальцы в кулак, ощущая, как в глазах скапливалась влажность, и не позволила голосу дрогнуть. — Пожалуйста, мама, хоть ты береги себя. Когда разговор подошёл к концу и в уши ударила тишина, Алиса расплакалась. Слёзы выкатились из глаз, точно вода прорвала платину, и разбивались о листы тетради. Девушка писала. Быстро, неразборчиво, путаясь в буквах и не улавливая смысла предложений. Она переписывала конспект, лишь бы занять себя. Лишь бы избежать истерики. Впервые Алиса не удивлялась почерку парня, потому что не вчитывалась в содержимое. Глотала слёзы и писала, пока пальцы не заныли от усталости, пока не онемели, и пока влажность не распространила чернила по всей странице. Тогда девушка вырывала к чёрту лист и переписывала. И снова, и снова, стараясь не подпускать к себе истерику. Нельзя этого делать. Надо беречь себя. Надо беречь маму. И попытаться спасти отца. Алиса дрожащей рукой поставила точку в последнем предложении и забежала в ванную комнату, чтобы тщательно промыть лицо от солёных слёз. Кожа покраснела от беспощадного трения с махровым полотенцем, и потому заплаканные глаза не столь резко контрастировали. Расчесала волосы, которые не успели высохнуть после душа, напротив, сильнее намокли от обилия слёз. Хотела затянуть непослушные пряди в хвост, но сил не осталось на то, чтобы справиться с необузданной копной. С нескрываемой горечью посмотрев в зеркало, девушка поспешила выйти из комнаты и отправиться в мужское крыло. Она обещала вернуть тетрадку, и она вернёт. А после запрётся в комнате и не покинет её пределы до следующей рабочей смены. Ещё она не выпустит мобильный телефон из рук, дожидаясь звонка матери. Да, ей срочно требовалось избавиться от конспекта и не быть перед кем-то обязанной. Несмотря на позднее время, в мужском крыле вовсю кипела жизнь: из некоторых комнат доносилась музыка, где-то слышался смех, а кто-то гневался на неудачный матч. Алиса постучала в знакомую дверь и опустила взгляд на щель, сквозь которую просачивался свет. Значит, ничей сон она не потревожила, потому постучала в дверь ещё раз и ещё, пока перед глазами не предстал платиновый блондин. Наверное, будь другая ситуация, девушка почувствовала бы дикую неловкость. Однако сейчас единственное, что тревожило — это страх за отца. — Алиса? Дилан выглядел удивлённым, но ещё больше его удивил отрешённый голос девушки: — Извини, что побеспокоила так поздно, — протянула тетрадку и скованно улыбнулась, ощущая, как треснул уголок губы. — Передай, пожалуйста, Принсу. Баскетболист принял тетрадь и повертел в руке, прежде чем пролистать страницы: — Без вопросов, а это что? — Это не твоё, — от неожиданности вздрогнула не только Алису, но и платинового блондина, за чьей спиной прозвучал недовольный голос. Поднял руки в знак защиты, передавая конспекты соседу, и поспешил скрыться в комнате. Однако не скупился для девушки своей привычной улыбкой, что непременно бы вызвало облегчение. Но не сейчас. — Спасибо, — пробормотала Алиса, наблюдая, как Эдвард вышел в коридор прикрыл дверь. — Я переписала лекцию. — Так быстро? Кивнула и намеривалась вернуться в комнату, но взгляд парня буквально приковал к полу. Светло-зелёные глаза на мгновение сощурились, прежде чем в удивлении округлиться: — Ты плакала? — Нет. — У тебя глаза на мокром месте. Покачала головой и усмехнулась, ощущая, как слёзы скапливались в глазах. Ну, почему он такой внимательный? Девушке казалось, что удастся не расплакаться хотя бы до тех пор, пока не окажется в постели под одеялом. Однако один вопрос Принса пошатнул и без того хрупкую конструкцию спокойствия, которую девушка постаралась выстроить. — Какая разница? — прошептала Алиса и развернулась, едва ли не срываясь на бег, но крепкий захват на локте вынудил притормозить: — Тебя кто-то обидел? — Какое тебе, чёрт возьми, дело? — повысила голос и в очередной раз усмехнулась, потому что иначе чувствовала — если губы скривятся не от усмешки, то они скривятся от безудержных рыданий. — Ты же только рад, когда мне плохо! Сам говорил! Эдвард нахмурился, а девушке удалось вырвать локоть и поспешить к своей комнате. Конфликтовать с Принсом в очередной раз — это выше её сил. Не сегодня. Громко хлопнула дверью, отчего пошатнулось множество подсвечников, и приземлилась на кровать. Плечи тряслись от безудержных рыданий, но слёзы не спешили покидать глаза. Они туманили зрение, причиняли боль своим обилием и в конечном итоге побуждали крепко зажмуриться. Только так удавалось справиться с неожиданной дисфункцией. Закрыла лицо ладонями и громко втянула воздух, чувствуя, как горели лёгкие от недостатка кислорода, который никак не мог поступить через забитый от рыданий нос. Разлепила побелевшие и иссохшие губы, ощущая потрескивание кожи, и поперхнулась глотком воздуха. — Голден… Девушка резко подскочила на кровати и отчаянно воскликнула: — Ты только рад! — Чему я рад? — Страданиям моей семьи! Пришёл позлорадствовать над… — запнулась и, прокрутив в голове то, что собиралась сказать, сама же ужаснулась. — У папы случился инсульт. Господи! Подтянула ноги к груди и спрятала лицо в коленях, ощущая, как слезам больше не составляло труда покрывать щёки солёными дорожками. Они выкатывались из глаз стремительно, не беспокоясь о неминуемом потопе. — Ты только рад, — прохрипела в пустоту, будучи уверенной, что Принс ушёл. Должен был уйти, однако голос в ответ заставил усомниться в собственном здравомыслии. — Не говори глупость. Я не могу подобному радоваться. Это не иллюзия и не выдумка — голос прозвучал отчётливо и близко. И правдоподобно. Алиса поверила. Возможно, это её очередная ошибка и, скорее всего, она вскоре пожалеет, но сейчас поверила. Поверила хорошо поставленному голосу и тому убедительному взгляду, с которым встретилась, стоило только поднять голову. Принс сидел на кровати Рози, точно напротив девушки, и наблюдал за ней. Даже в сумерки, когда единственный источник света — одинокая свеча на тумбочке, его глаза сверкали самым чистым изумрудом. — Всё будет хорошо? — Всё будет хорошо. Алиса несколько раз моргнула, позволяя крупным каплям слёз сорваться с ресниц, и протянула руку. Наверное, Принс понимал, что откажи он сейчас в прикосновении, это стало бы очередным ударом для девушки. Да, именно поэтому он поспешил обхватить ладонями холодные пальцы и подняться с кровати. Этого Алисе было достаточно. Поспешила подвинуться на своей кровати, с нескрываемым облегчением ощущая, как матрас прогибался под мужским весом. Было достаточно сидеть в тишине, проглатывая слёзы, и кончиком пальцев исследовать печатки Эдварда. Серебряное кольцо в виде трёхмерной первой буквы его имени обрамляло безымянный палец, а ещё одно серебряное кольцо с гравировкой «Peace» украшало средний палец. Очень символично. Покрутила печатку, как любил делать сам Принс, и не сдержала грустной улыбки. — Ты был прав, у папы большие проблемы с алкоголем. Думаю, инсульт…это следствие его каждодневного злоупотребления. — Он сейчас в больнице? Алиса кивнула и на всякий случай накрыла ладонью второй руки пальцы парня, боясь, что в любой момент он решит отстраниться: — Ему необходима терапия для восстановления прежнего состояния. Но всем известно, что инсульт не проходит бесследно: отнимает несколько лет жизни. — Самое страшное позади, и это сейчас главное, — пробормотал парень и, поколебавшись, уточнил. — Ваша семья может позволить лечение? Алиса неуверенно кивнула: — Я что-нибудь придумаю. Надо думать, этот ответ удовлетворил Эдварда, потому что более ничего не сказал. Девушке не хотелось, чтобы он уходил. Сначала не понимала его порыва пойти следом за ней, а сейчас не представляла, как бы справлялась в одиночестве. Иной раз необходимо, чтобы кто-то был рядом. Пусть даже Принс. После морального потрясения и рыданий головная боль не заставила себя долго ждать. Алиса чувствовала, как болезненные спазмы сотрясали затылок и импульсами отдавались в висках. Поморщилась от очередного спазма и подняла взгляд на парня, ощущая запоздалую неловкость. — Спасибо. Не подумала отпускать длинные пальцы Принса и наблюдала, как его глаза оторвались от созерцания горения свечи и вопросительно сфокусировались на девушке: — Мне уйти? Сильнее сжала ладони вокруг его пальцев и, поколебавшись, уткнулась лбом в крепкое плечо. Головные боли в совокупности со сонливостью творили невозможное, иначе не описать происходящее. Невозможное. Нереальное. И, чёрт возьми, желанное. — Я усну на твоём плече, Эдвард, — прошептала девушка, не в силах бороться с тяжестью, что давила на веки. — Если тебе удобно, Голден. Несмотря на ужасные потрясения, она уже давно так спокойно не спала.