Жизнь наизнанку

***

– Стой! – она, осознав, что привлекла к себе внимание, начинает мяться и опускает голову – Тебе нужно определиться. – С чем? – Серкан внимательно смотрит на неё, но не понимает. – Ты или поможешь мне, разрушив все свои планы, или останешься с Селин и до конца дней лишишь себя проблем. Что ты хочешь? – Эда внезапно начинает смотреть в глаза молодого человека, подходящего к ней вплотную. Они, оказавшись совсем близко, долго смотрят в глаза друг друга, не понимая ничего. Серкан будто обезумел, наблюдая за ней, такой робкой, нежной, чуть ли не плачущей – беззащитной и будто просящей о помощи. В это же время она оставалась гордой, отчего не прятала взгляд и из последних сил старалась не показать слабости, не заговорить о своих желаниях, проблемах. – Сейчас? – он непроизвольно, совсем углубившись в собственные мысли, задаёт совсем нелогичный вопрос, не имеющий никакого отношения к делу. – Сейчас!– она вполголоса, почти шёпотом, отвечает прямо мужчине в губы, отчего тот будто испытывает щекотание. – Тебя… – это точка невозврата, и они, оба, стоящие в небольшой комнате и извевшие себя лишними мыслями, дурацкими предположениями, догадками, это отлично понимают. Серкан целует ее, затем касается подбородка так, будто трогает не девушку, а фарфоровую куклу, которая от любого резкого движения может разбиться. Он как бы спрашивает у неё разрешение на продолжение, даже не рассчитывая получить одобрительный ответ. А зря. Брюнетка сама углубляет поцелует, поднимается на носочки, после чего уже крепко, по-собственнически, берет в руки голову молодого человека. Он отбрасывает рюкзак, который до этого момента держал в левой руке, на кресло, стоящее прямо напротив кровати, затем аккуратно собирает волосы девушки, укладывая их на одно плечо. Эда испытывает неловкость по многим причинам, но это лишь мысли, здравый смысл. Ее же действиями сейчас руководит сердце, отчетливо дающее понять, что к Серкану Болату она испытывает даже нечто большее, чем простую симпатию. Она хочет оттолкнуть его, прекратить это безумие, но не может, отчего начинает только сильнее его целовать. Возможно, брюнетка просто впервые за свою сознательную жизнь почувствовала заботу, желание пожертвовать чем-то дорогим и важным ради нее. И это было бесценно, для той маленькой, обиженной и униженной девочки, которая жила внутри Эды. Она понимала, что если эта порочная связь – ошибка, то именно та, которую нельзя не совершить. Он в этот момент как по-настоящему ответственный человек на мгновение задумался о том, что же будет потом, когда минуты счастья и беззаботности пролетят, оставляя только сладкие воспоминания. Но быстро откинул эти мысли, решив насладиться моментом сполна – настолько, насколько можно, насколько хочется. В какой-то момент Болат понял, что проявить инициативу придётся ему, потому что Эда – слишком простая, слишком стеснительная, слишком чистая что ли. Именно по этой причине он, уверенный в своих действиях, решает спросить ее, немного отстранившись. – Эда … – в этот момент мужчина гладит ее по щеке, прожигая при этом взглядом – назад пути не будет. Ты уверена? – Да – она говорит, немного задумавшись, после чего вовлекает его в новый, уже более страстный поцелуй. Они стоят так, не желая и не имея возможности оторваться друг от друга, ещё несколько минут. После Болат не выдерживает. Он аккуратно, нежными, нерезкими движениями приподнимает ее. Эда же, не долго думая, обвивает его торс ногами, а шею – руками. Сейчас они никому ничего не должны, они принадлежат в эту минуту друг другу, и от этого обоим хорошо. В сторону летит сначала его футболка, за ней – ее топ и шорты, к которым впоследствии присоединяются и мужские брюки. Он, приподняв голову, смотрит на неё будто с опаской, боясь что-то испортить. Его движения от этого становятся только более точными, но не перестают быть нежными. И ее это подкупает: девушка наконец перестаёт чувствовать дискомфорт и муки совести. Единственное, что хотят эти двое сейчас, – друг друга. И, несомненно, получат. Потому что им хорошо, потому что иначе быть не может.

***

Солнечные лучи рано утром пробрались к лицу Эды, которая спала на своей половине словно младенец. Чтобы скрыться от яркого Света, девушка натянула простынь на голову, однако через некоторое время вылезла из убежища из-за нехватки воздуха. Она громко вдохнула и резко встала, присаживаясь на край кровати. Брюнетка отчетливо помнила все, что произошло вчера, но ни о чем не жалела. Эда наконец сделала то, что хотела, невзирая на желания, взгляды, мнения, советы других людей. Ее впервые в жизни не интересовало то, что скажут о ней, ее воспитании, манерах, нравах, и от этого было как-то легко и хорошо на душе. Не было груза, который она носила на себе на протяжении многих лет, пытаясь казаться всем хорошей, удовлетворять желания отца и терпеть унижения в свой адрес от госпожи Нелюфер и так называемой сестры. Брюнетка поняла, что для счастья ей нужна свобода, возможность делать то, что хочется, получать все здесь и сейчас. Серкан ей, конечно, нравился. И скрывать после вчерашнего это было бы крайне глупо. Она сама, будучи абсолютно трезвой и осознающей все, вступила с ним в связь. Что дальше? Вопрос, который интересовал ее по-настоящему сильно. С одной стороны, собственные интересы, с другой, семья. Брюнетка думала бы об этом ещё долго, смотря в одну точку, если бы ее не прервал мужской голос. – О чем задумалась? – он произнёс сонным голосом, ещё лёжа на подушке. – Да так, ни о чем – полушепотом произносит Эда, не желающая вовлекать его в решение своих проблем. Она, безусловно, оценила его рвение, но пользоваться им уже передумала. – Если ты хочешь снова сбежать, но не можешь это сделать из-за того, что мы в твоём номере, скажи – я уйду – демонстрируя недовольство, отмечает он, присаживаясь на кровать и потирая виски – Не хочу. Обойдёшься! – уже весело, придя в себя, произносит она, параллельно поворачиваясь в сторону молодого человека и в шутку бросая в него свою подушку. – Ого! Да Вы, госпожа Йылдыз, в хорошем настроении – выкрикивает он, артистично прикрываясь руками. – Да, господин Серкан. Даже такое бывает, представляете? – воображая и всячески жестикулируя говорит брюнетка и присаживается на кровать уже лицом к нему, чтобы вести диалог было удобнее. – Ого! А я уж и не надеялся увидеть это потрясающее зрелище! – выкрикивает он, после чего заливается искренним смехом. – Серкан, я хочу тебе кое-что сказать – нежным, манящим голосом произносит она и, придерживая на себе простынь, ложится на ноги молодого человека, опирающегося о спинку кровати. – Что? – он пытается сделать вид, что все нормально, но голос его выдаёт: некая тревожность и грубость. – Кое-что очень важное – Эда смотрит прямо в его глаза, в которых на данный момент прослеживается только серьезность в совокупности с ожиданием – я сама справлюсь, не нужно мне помогать. – Нет! И не потому что я хочу быть рыцарем на белом коне в этой истории, но потому что ты все равно пойдёшь к отцу и расскажешь о нас – все выйдет наружу. Так ты хотя бы будешь делать это не сама, поддержка какая-никакая. Кроме того, на мне тоже лежит ответственность за ту ночь, кстати, даже большая, чем на тебе. – мужчина выплеснул эту речь быстро, не допуская ни единой ошибки, оговорки, тем самым давая понять, что он настроен решительно и отступать ни в коем случае не собирается. – Я все ещё сомневаюсь. Не уверена, что пойду к отцу – она боится говорить ему это, из-за чего смотрит в стену. – Почему? – Болат направляет взгляд в стену, вероятно, надеясь увидеть там что-то интересное, но тщетно. – Понимаешь, у меня есть бабушка и тётя в Мардине. Без денег отца они, к моему огромному сожалению, прожить не смогут. А из-за того моего поступка он может очень сильно рассердиться. Тем более это касается его любимой дочери, гордости, надежды семьи в конце концов – она начинает говорить тихо, однако заканчивает уже переходя на крик, благодаря чему молодой человек понимает, насколько для его собеседницы эта тема болезненна. – Эда, послушай – он наклоняется к ней, берет ее за плечи и приподнимает – отец все равно узнает: Дженк рано или поздно заговорит. А так есть шанс объяснить ему все, рассказать, как было на самом деле. Ещё… – он выдыхает, будто собирается с мыслями – прости за вчерашнее, я не знал о твоих родственниках. – Ничего, я все понимаю – она улыбается, чем дает понять, что все в порядке. – Когда пойдём к отцу? – он спрашивает, параллельно приближаясь к ее лицу, такому красивому и манящему. – По приезде решим – девушка шепчет, параллельно хватаясь за его голову и притягивая ее к своей. – Да Вы, госпожа Йылдыз, сегодня в очень хорошем настроении – на этой фразе их губы сливаются в поцелуе, который, однако, прерывается звонком Селин, которая с самого утра искала будущего мужа.