Бэд-трип

***

      «Я не был хорошим любовником и, наверное, никогда им не стану. Многие вещи мне просто непонятны и я ничего не могу с собой поделать. Секс для меня — это не удовлетворение потребностей, а скорее некий акт протеста. Мне нравится представлять себя не собой, мне нравится этому «не мне» бросать вызов. У меня есть острое желание доказать что-то самому себе и всему миру включительно, правда, я сам пока что не понимаю что именно. Что можно сказать о произошедшем между мной и Ричи? Ничего. Это случилось. Это факт.       Конечно я рад тому, что Тозиер не стал мне отказывать. В противном случае я бы умер от стыда и не смог бы найти силы с ним снова увидеться. Нравится ли мне Ричи? Нет. Хочу ли я продолжить наше общение? Да. Что-то в нём меня привлекает. Тот вечер, резко перетёкший в ночь вместе стали для меня настоящим открытием и мне даже стало стыдно от того, что до этого я считал пёструю одежду чем-то, что могло охарактеризовать меня как бунтаря.       Думать о нашем сексе мне не особо хочется, потому что я знаю, что был в нём плох. Я настолько по жизни привык имитировать бревно, что эта роль перенеслась и в постель. Хочется верить в то, что Тозиер был обдолбан настолько, насколько нужно, чтобы не заметить того, как я в буквальном смысле плыл по течению, не зная, что делать. Так же хочется верить и в то, что он является сторонником секса по дружбе, ибо мне не нужны отношения, а вот хороший друг придётся кстати.       Сейчас я ощущаю себя фениксом, восставшим из пепла. Мне нравилось пить вино в доме Денбро, мне симпатизирует мой проколотый нос, мне приятна материнская интонация Беверли, мне по душе всегда дружески настроенный Майк, а ещё, пусть я никому в этом не признаюсь, я был в восторге, когда смотрел на то, как Ричи целовался с Патриком. Хокстеттер, конечно, не был мне интересен, но то, каким предстал в тот момент Тозиер очень даже. Я хочу остаться здесь. Я хочу жить так всегда, и я пока не знаю как, но я сделаю всё для этого.»

***

      Утро Каспбрака не задалось — оно было ужасным и это как минимум потому, что проснулся Эдди не сам, а с божьей помощью — кто-то принялся старательно трясти его за плечо (как позже оказалось — Билл) и это было некстати. Никакой бодрости подросток не чувствовал; казалось, будто он вообще не спал этой ночью, что отчасти было правдой. Он в действительности лёг поздно, предварительно неизвестное количество времени пялясь в потолок и ещё вся эта история с Ричи…       — Вставай, полудурок, я не собираюсь идти в школу в одиночку. — громкий шёпот Денбро был строгим, а его брови яростно нависали над переносицей. Он без догадок был зол, что было для него сродни аргентному состоянию.       — Почему я просто не могу прогулять? Вдруг у меня похмелье… — первые слова Эдди произнёс почти в полный голос, а потом принялся шептать, вспомнив, что рядом с ним сопит Тозиер.       — Потому что. — только и бросил в ответ Билл.       Денбро выглядел довольно по-домашнему. На нём была белая пижама в нежно-синюю полоску и с длинными, складывающимися в гармошку у ступней, гачами. Его волосы были растрёпанны, а лицо неумыто. Билл был таким тёплым и злым, чем напоминал медвежонка, которому по какой-то причине прилетел от мамы-медведицы смачный подзатыльник. Честно говоря, это даже не вязалось с его максимально пренебрежительным тоном; словно бы человек, стоящий перед Эдди и тот, что разговаривал с ним же, были разными личностями. Ещё стоило подметить, что в руках у Денбро было большое ватное одеяло.       Решив, что Каспбраку всё же придётся встать, Билл бросил на спящего Тозиера очень странный взгляд. На секунду Эдди показалось, что в нём было сожаление и даже некая печаль, однако очень скоро глаза хозяина дома вновь стали раздражёнными и усталым, несмотря на то, что день только начался. Ловким движением Денбро расправил одеяло, что всё это время держал, а после, взмахнув им в воздухе, укрыл Ричи.       Эдди совсем не понял зачем. Ему всю ночь пришлось проспать без одеяла, потому что Тозиер сгрёб его на себя и делиться не стал, укутываясь по самые уши, а теперь он вообще спал под двумя и выглядело это смешно.       — Пошли, я дам тебе полотенце и сменные вещи. Тебе следует привести себя в порядок.       Эдди ничего не осталось кроме варианта послушно встать с кровати и пойти за Денбро, явно вообразившим себя местным командиром, если не президентом. И как Ричи с ним уживается? Всё должно быть так, как хочет Билл; всё должно существовать в системе, которую придумал он сам. Каспбрак прекрасно помнил небольшой секрет о Денбро, что узнал этой ночью, но эта история никак не оправдывала сучьего характера парня.       — Вот полотенце, вот зубная щётка. Я принёс свою старую одежду, она должна тебе подойти. Как закончишь со всем этим, приходи на кухню, я буду тебя ждать. Заблудиться в доме ты не должен. — закончив раздавать приказы, Билл бросил на Эдди изучающий взгляд, осматривая того с ног до головы. — Нам с тобой есть о чём поговорить. — только и сказал он, после быстро покинув ванную, закрывая за собой дверь.       — Нам с тобой есть о чём поговорить. — наигранно искажённым голосом передразнил Билла Эдвард, сам себе после этого усмехаясь.       Может быть Денбро и не был плохим человеком, ибо всё-таки он разрешил Каспбраку остаться у себя на ночь, разбудил вовремя в школу, предоставил ванную и даже дал свои старые вещи, чтобы тот смог переодеться… Это всё выглядело очень мило со стороны Билла и Эдди надо было бы отблагодарить того за щедрость души, но взгляд Денбро всё это перечёркивал. Билл смотрел так, словно Эдвард был не больше чем жвачкой, неудачно прилипшей к подошве дорогих ботинок, от которой хочется всенепременно избавиться. Парень мог и попробовать притвориться, что ему не противно от присутствия этого «мусора».       Думать об этом можно было вечно, но было ли это необходимым? Каспбрак решил, что он выше того, чтобы придавать таким мелочам какое-либо значение. Всем ведь просто невозможно нравиться?       Тёплые струи воды расслабили мышцы, а журчание привело мысли в порядок. Эдди всегда принимал душ перед сном, потому выполнять эту процедуру в начале дня было для него странновато, но необходимо — от парня знатно пахло выпивкой и несло табаком, а школа, что не выносила на своих учениках даже запаха одеколона, вряд ли бы погладила Каспбрака по голове за подобное амбре.       Подросток не стал растягивать удовольствие, хотя он любил подолгу принимать душ — что-то подсказывало ему, что Билл не состоит в фан-клубе ожидания. Конечно можно было на зло последнему специально проторчать здесь час или больше, но это было бы чистой воды ребячеством, а Эдди ребёнком не был.       Перед тем, как выйти из ванной, кареглазый бросил рыскающий взгляд на своё отражение и остался вполне довольным увиденным. Волосы торчали во все стороны из-за влажности, а лицо, хоть и немного покрасневшее от тепла, выделялось своим серым оттенком, появившимся из-за явного недосыпа. Дальше мелочи: мешки под глазами, серёжка в носу, искусанные от нервов губы и… засос. Когда Ричи успел его оставить? Хвала небесам, тот был достаточно низко расположен, что позволяло ему скрыться под Денбровским свитером. И пусть видно его не было (что очень радовало шатена), мысль о том, что этот след есть, заметно грела душу парня.       Не подумайте лишнего, парень сам считал это достаточно странным — радоваться тому, что ты выглядишь плохо, однако в этот момент Каспбрак был в восторге от своего отражения. Почему? Потому что весь его вид так и кричал: «Этой ночью со мной произошло то, о чем никто и никогда не сможет догадаться!».       Слегка смутившись, Эдди подавил свою глуповатую улыбку, наконец выходя из чужой ванны. Забудьте обо всем. Это утро было хорошим и никакой Денбро со своими серьёзными разговорами и нахмуренными бровями не могли этого изменить.       — Выглядишь ужасно. — вместо «доброго утра» фыркнул Билл, который сейчас был занят приготовлением завтрака.       Да, если кто и имеет право говорить об ужасном виде любого человека, проживающего на этой планете, — так это Денбро. На нём была школьная форма, которую носили единицы, волосы были зачёсаны назад и залакированы, на правой руке гордо располагались часы, наверняка дорогой марки. Даже носки с Черепашками-ниндзя не могли изменить факта того, что Билл выглядел как сошедшая с обложки модель. Парень просто-напросто готовил яичницу — ничего такого не делал, что могло бы показаться эстетичным, но каждое движение, каждый вдох, да даже то, как школьник водил глазами по своему гостю выглядели так изящно и возвышенно, что аж на душе создавалась пустота от нехватки фотографов в данном помещении. Такая эстетика пропускается…       И как так выходит, что красивые люди всегда обязательно ублюдки? Нет, это глупый вопрос. Конечно же они фыркали на всё и вся. Как-никак с самого рождения такие личности слышат в свою сторону сотни и тысячи комплиментов. Тут любой начнёт задумываться о своём божественном происхождении. «Случаем не Аполлон ли мой папаша?», — так они, скорее всего, думали. Отец Эдди не был таковым — на Аида не тянул и являлся красивым лишь по человеческим меркам, поэтому Каспбрак не считал себя ублюдком.       — Это всё, что ты хотел мне сказать или я всё ещё не свободен? — ехидно усмехаясь, поинтересовался Эдди, приземляя свою пятую точку на барный стул, стоявший перед кухонным островком.       — Послушай, я ничего против тебя не имею, просто хочу развеять все твои мечты о «долго и счастливо». — честно признался Денбро, облокачиваясь своими локтями о столешницу и заглядывая своими глазами-блюдцами прямиком в душу Эдди.       — О чём ты вообще? Ты видишь на моей голове корону или инцидент с кедами напомнил тебе историю про Золушку?       — Эдди. — голос Билла изменился — стал мягче, но почему-то это заставило шатена напрячься, нежели успокоиться. — Я почти ничего о тебе не знаю и не хочу делать поспешных выводов, так что давай ты спокойно меня выслушаешь и хотя бы попытаешься сделать правильные выводы?       — Говори уже. — несмотря на своё раздражение, Каспбрак был заинтересован тем, что ему может сказать хозяин дома. Попросит забыть дорогу сюда? Призовет оплатить выпитое? Поругает за безответственные отношение к школьным занятиям? Всё это глупо и не его собачье дело.       — Что бы ты себе не придумал, вы с Ричи никогда не будете вместе. Ты меня понял? Такого никогда не произойдёт.       От услышанного Эдвард впал в шок. Пару раз он повторил произнесенную его собеседником фразу у себя в голове, попробовав придать ей иное значение, но такого так и не нашлось. Тогда Каспбрак сначала нахмурился, потом удивлённо округлил глаза и даже закусил губу. Какого черта Билл говорит ему подобное?       — Тебе нравится Ричи? — неуверенно предположил Эдди. Денбро от его слов тут же передернуло так, словно бы одна лишь мысль об отношениях с очкастым была ему до рвотных позывов противна.       — По-твоему у меня настолько плохой вкус? — в голосе зеленоглазого проскользнули истерические нотки.       — Ну, раз ты запрещаешь мне с ним возиться, то да, именно так я и считаю.       — Я не влюблен в Тозиера, Боже упаси. Я говорю о том, что вам с ним не по пути, ясно?       — В таком случае не лучше ли ему самому об этом говорить? Да и вообще, начнём с того, что мне не нужны отношения, а закончим же тем, что не тебе решать подобные вопросы. — по всей видимости Эдди не казалось, что Денбро — маньяк контроля. Тот старался держать в своей власти всё на этом грёбаном свете и это чертовски бесило.       — Это ты можешь втирать кому угодно, но не мне. Я видел, как ты на него весь вчерашний вечер пялился. Где вы вместе шатались до того, как пришли в мой дом? Ты говоришь, что он выглядит шикарно, подмазываешься к нему проколотым носом, а потом я слышу посреди ночи стоны и обнаруживаю тебя утром в его комнате. Все ещё будешь отрицать? — раздражённо оттолкнувшись от столешницы, Билл принялся раскладывать еду по тарелкам. Он приготовил порцию и для Каспбрака. Вау, как это «мило».       — Ни к кому я не подмазывался! И переспали мы просто так. Это ничего не значит, а даже если бы и значило, то тебя бы это не касалось.       Билл по-особому зло фыркает, а после ставит перед Эдвардом тарелку с яичницей и беконом. Приготовление завтрака для Эдди являлось просто прелестным поступком по отношению к кареглазому от Денбро, но поведение последнего всё опять портило. Как относится к такому человеку? Делал ли он что-то хорошее осознанно или же это было простым соблюдением чувства такта? Хотя, Эдди бы не удивился, если бы приготовленная ему еда оказалась отравленной.       — Вы хотя бы предохранялись? — Эдди после услышанного раздражённо вздыхает и закатывает глаза. Денбро собрался прочитать ему лекцию о контрацепции или что?       — Открою тебе секрет: я не залечу от Ричи, так что можешь успокоиться.       — Причем тут это! Эдди, ты уже достаточно взрослый для того, чтобы знать о половых инфекциях! Мне и это нужно тебе объяснять?       — Ясное дело, сначала ты называешь Ричи шлюхой, а теперь говоришь о том, что он заразный. Не понимаю, какого чёрта Тозиер вообще общается с тобой. — честно, всё то, что говорил Билл просто не укладывалось у Каспбрака в голове. Это было прямым оскорблением в сторону очкастого. Эдвард хоть и не был достаточно знаком с кудрявым, но того эти слова заметно задели.       — Я не говорю о том, что Ричи заразен, просто это всё — основы, которые нужно соблюдать. Хочешь трахаться — дерзай, я тебе не указ, но, будь добр, купи презервативы.       — С чего ты пристал ко мне?       — А с того, что это мой дом и я хочу, чтобы в нём занимались только защищённым сексом, ясно? И я повторюсь, ты не пара для Ричи. Никто для него не пара, если тебе интересно, так что, просто забудь обо всём, что успел напридумывать и, ради всех святых, повзрослей.       Эдди разъедало чувство обиды. Сейчас Билл для него выступил в роли самого настоящего тирана и деспота. Почему он лез не в своё дело? Почему принимал такие важные решения за Ричи? Тозиер говорил о том, что этот парень хороший, но что-то Эдди не видел в нём ничего положительного. Нет, конечно, быть может Каспбрак и был не прав, всё же защищённый секс — безопасный секс, но ведь он не планировал спать с Ричи! А брать с собой на лекцию о вреде алкоголя презервативы больше, чем странно. Так что в произошедшем нет его вины.       — Эдди, ты слушаешь меня? Я хочу тебя предостеречь, вот и всё. — из раздражённого и даже злого голос Денбро перешёл обратно в уставший. Тем временем Каспбрак не был намерен успокаиваться. Злость в нём сейчас достигла пика; парень решил высказать всё, что думает.       — Ричи, конечно, говорил мне, что ты хороший парень, но ты, Билл, просто сука! Я могу понять твою неприязнь ко мне или помешанность на контрацепции, но решать подобные вопросы за Ричи ты не имеешь права. Между нами с ним ничего нет и это наше дело, когда нам трахаться, когда тусоваться, а когда делать ещё что-нибудь. Говоришь: мы не пара? Оно мне и не надо, вот только ты ведёшь себя как скотина по отношению к своему другу!       — Я остерегаю его от неприятностей! — резко выпаливает Билл, подрываясь с места. Его глаза горели, а губы были плотно сжаты. Кажется, тот был готов в любой момент разорвать Эдди.       — В таком случае ты хуёво знаешь Ричи, ибо он сам по себе огромная неприятность.       — Не смей говорить подобное! — резко что-то в Билле меняется и теперь его яркость становится холодной ненавистью. Голос понижается, а сам он вдруг становится огромным по сравнению с Каспбраком, который не только пугается, но и закрывает свой рот, надеясь пережить весь этот не слишком приятный диалог. — Никто не знает Ричи так хорошо как я, даже он сам, и я уже все сказал. Быть может это все действительно не моё дело, но я предупредил тебя и больше поднимать эту тему не намерен. Вот только потом не прибегай ко мне в слезах и соплях, потому что на тот момент мне будет уже все равно на происходящее.       Вновь Билл проявил себя очень странно. Честно, Эдди этого совсем не понимал. Это была забота, ненависть или что-то третье? В голове Денбро кажется происходило что-то очень странное, что-то, что не смог бы разобрать ни один психотерапевт, но что ещё больше удивляло, так это то, что после всей этой ссоры оба парня позавтракали вдвоём и отправились в школу одной дорогой, идя бок о бок в полной тишине. Делали ли они это для того чтобы что-то друг другу доказать или же просто испытывая уважение к действительно достойному противнику, не известно. Быть может они ощущали все и сразу. Одно было ясно. Теперь Каспбраку Тозиер стал лишь интереснее. Запретный плод всегда сладок, ведь так?

***

      После всего произошедшего вновь вернуться к обычной жизни было слишком сложно. Эдди сидел на уроках, жил от перемены до перемены и все это время думал о том, что весь вчерашний день ему просто приснился. Быть может Каспбрак просто начал сходить с ума? Нет, конечно же он признавал свою импульсивность и даже резкость многих своих выражений, однако даже по его меркам, за те несколько часов он сделал слишком много всего того, что не то что бы было не в его стиле, скорее не в его жизни.       Это все равно что посмотреть какую-то новинку от нетфликс про крутых подростков. Да-да, все мы знаем этих ужасно сексуальных, умных и крутых «школьников», которые пью как не в себя, дерутся на смерть и расследуют убийства, конечно же не забывая с кем-нибудь спать каждые пятнадцать минут хронометража сериала. Вот и Каспбрак сейчас ощущал себя персонажем оттуда. Правда лишь в том, что жизнь- это нихрена не ривердэйл, да и вряд ли здесь было такое понятие как «счастливый конец», разве что просто «конец».       《Знаю, это может звучать очень глупо, но я чувствовал себя замечательно, при этом находясь явно не на этой планете, и если вы думаете о том, что я шучу на счет того что ощутил себя главным героем подросткового ситкома, то вы заблуждаетесь.       Я смотрел в окно, пялился в учебник или отвечал на вопрос учителя, который даже не смог услышать полностью, а в голове у меня был за кадровый голос, который пересказывал мне все произошедшее вчера, так, словно бы этот день был началом новой серии и сейчас мне, как зрителю, предстояло немного освежить память.       Невольно я задумался о том, что ждёт меня в последующих сериях и каким будет конец сезона. Определённо, меня ждёт куча стычек с Биллом, ещё больше тусовок с Ричи. Быть может Беверли начнёт встречаться с Майком? Я знаю как это работает в подобных компаниях — все со всеми дружат, спят и ругаются. Так происходит всегда, когда некое количество гормонально неуравновешенных подростков начинают общаться. В целом, у нас таких вся школа, но я не об этом.       Думаю, мой сериал назывался бы «Будни Эдди Каспбрака» или «Домашние задание — шот». Первое звучит достаточно по-домашнему и приятно. Такое можно посмотреть в кругу семьи или на годовщину отношений, равной году. Второй вариант тоже неплохой, но такое в основном смотрели бы подростки, а подобного добра и так достаточно.》       Пару раз Каспбрак все же не выдерживал и отпрашивался посреди урока в туалет. Оставаясь наедине с самим собой и дурным запахом мочи, щекочущим ноздри, парень нетерпеливо одергивал ворот темно синего свитера, а после расплывался в победной улыбке, когда обнаруживали что засос, полученный им в эту ночь, никуда не делся и не пропал, ровно как и серёжка в носу, волшебным образом не испарилась.       В такие моменты Эдди радостно взвизгивал и даже щипал себя за руку. Нет. Все это не сон и он и в правду смог стать безумным и совершить то, о чем не стыдно написать. Глупо конечно измерять свои поступки в строчках и их звучании, но кому какая разница? Если бы миру было не плевать на Эдварда, в таком случае он бы никогда не встретил бы Ричи, потому что банально не нуждался бы в вечеринках.       В любом случае, после школы Эдди сделал ещё две вещи, о которых не пожалел. Перво-наперво школьник все же отправил матери сообщение с извинениями, в которых он сказал что тренинг просто слишком на него надавил, а потому Каспбрак сбежал с занятия и ушёл к Бену, где и заночевал.       Эдди: Знаю что ты волновалась, но уверяю, в этом не было необходимости. Хэнском хороший парень, ты и сама это знаешь, так что он просто выслушал меня, а после уложил спать. Ещё раз прости. Вернусь к вечеру, не теряй.       Немного помедлив, Каспбрак добавил ещё кое-что:       Эдди: Я куплю на обратном пути торт, приготовь чай.       Конечно же, сладкое было лишь способом задобрить мать, однако, стоит заметить, всякий раз это работало, на это парень надеялся и сегодня. И да, он не чувствовал вины и не считал что ему есть за что извиняться. Точнее, ему не стыдно за то что он делал, но неловко из-за того что он не решился позвонить матери сразу. Это единственная его оплошность за прошедшее время, так что, подобное можно и простить, разве нет?       Вторым делом Эдди отправился в центр к Бену, все же, тот получил от этого парня пропущенные звонки, да и вообще, Каспбрак просто чувствовал потребность в том, чтобы поделиться произошедшим хоть с кем-то, а больше у него знакомых не было.       — Скажи честно, где тебя носило? — вот уже второй человек за этот день, забыл о существовании классических приветствий, предпочитая их игнорировать, но, стоит заметить, со стороны Бена это было даже милым, потому как таким образом этот большой парень проявлял свою заботу и волнение.       — Это долгая история. — мягко улыбаясь выдохнул Эдди, опираясь локтями на стойку местной регистратуры и по-влюбленному заглядывая в чужие глаза.       — Чья на тебе одежда? И ты что, проколол нос? Я думал что…       — Что это не в моем стиле?       — Именно.       — Не огорчайся слишком сильно, но ты ошибался. — Хэнском выглядел действительно взволнованным, но вместе с тем удовоетворенным. Похоже, он и в правду волновался и переживал за Касабрака и мысль об этом, приятным теплом разливается в голове Эдварда.       В какой-то лёгкой неловкости, совсем не мешающей, скорее напротив, придающей сил, Эдди ковыряет ногтем отклеивающуюся от поверхности стойки брошюру, попутно бросая в сторону Бена лисьи взгляды, стараясь угодить в того звездой или хотя бы чувством заинтересованности в происходящем.       — Твоя мама звонила мне этой ночью. Сказала что ты сбежал. — голос Бена, строгий и ровный призывает Каспбрака к расскаянью, но школьник не демон, для того что бы являться по первому свистку. — Она очень сильно переживала и я тоже.       — Я знаю, но разве я не имею права повеселиться?       — Имеешь, но лишь в том случае, если это никому не вредит.       — И кому же я навредил? Разве что своим почкам, но о них тебе беспокоиться не стоит.       — Ты навредил нервами своей мамы, а ещё моей чести, потому что мне пришлось соврать, словно бы ты ночуешь у меня. — после слов Хэнскома лицо Эдди искажается в мягкой улыбке и тогда он вновь задумывается о том, что возможно все ещё влюблён в этого большого добряка.       — Я написал ей тоже самое. — как все хорошо складывалось. В итоге у Каспбрака даже была возможность все же выйти из всей этой ситуации сухим и невредимым. Лучше и быть не может. — Спасибо что выручил. Честно, я не со зла, так просто вышло. Ты только не злись, ладно? — лицо школьника загорается немного виноватой и смушенной улыбкой и тогда Хэнском не выдерживает и тоже улыбается.       Вот так происходило всегда. Бен вечно старался научить Эдди уму и разуму. Говорил что есть хорошо, что плохо, о том как и когда стоит поступать, похоже совсем не догадываюсь о том, что в такие моменты Эдвард просто воображал себя болванчиком, на лобовой панели машины, который знай себе кивает и улыбается. Зачем и сам не знает. Пусть Каспбрак и не собирался действительно прислушиваться к старшему, тому все же было приятно от того, что его не друг, скорее наставник, так заботился о его сохранности.       — Только не говори мне что все это правда… — раздосадованно и даже разочарованно выдохнул Бен, когда радостный и довольный собой Эдди закончил свой пересказ вчерашнего дня, осветивший все, кроме секса с Ричи, в мельчайших подробностях.       — Я и сам удивляюсь этому! Но клянусь, так оно и было! — восторженно выкрикнул школьник, округлая глаза и запутывая свои пальцы в волосах. — Ты мне не веришь?       — Верю, конечно же, но совсем не понимаю, чему ты так радуешься?       — Всему и сразу. Бен, ну пойми, со мной никогда такого не было и я… Я не знаю, сейчас я чувствую себя таким живым и все это благодаря Ричи. Представляешь? Быть может вся эта ситуация с кедами произошла и не просто так…       — Эдди, о чем ты таком говоришь? Что я услышал из твоего рассказа, так это то, что твой друг сорвал ваше занятие, притащил тебя в нарко-притон, напоил алкоголем, потом подбил сделать пирсинг, так ещё и, прости меня за такие слова, воспользовался тобой в постели. — аура Хэнскома стала крайне строгой и отцовской. Быть может рассказать ему обо всем было и не самой лучшей идеей. — Что во всем этом хорошего?       — Не будь занудой… Ты так говоришь, словно бы тебе сорок и ты отец одиночка. Я просто хорошо провёл время и Ричи не использовал меня, я сам захотел с ним переспать, ясно?       — Не знаю… Быть может тот парень у которого ты ночевал все же прав и тебе действительно не стоит водится с Тозиером? — слова Бена заставляют Эдварда немного раздражённо закатить глаза. Почему все вокруг считают, словно бы они в праве решать за Эдди что, когда и как ему следует делать?       — Билл просто придурок. Чего вы так пристали к Ричи? Он нормальный парень.       — Эдди, он наркоман. Нормальные парни не колют себе вены и не глотают таблетки, ради парочки галюцинаций. — на некоторое время Хэнском замолкает, рассчитывая на то, что Каспбрак все же с ним согласиться, делая это так же, как это происходило всегда, однако, когда этого не происходит, тот устало вздыхает и принимается тереть свою переносицу. — Ты в таком возрасте сейчас, когда тебе кажется словно бы весь мир настроен против тебя, а люди вокруг говорят какой-то бред, но это не так. Эдди, ты дорог мне и я не стал бы запрещать тебе с кем-то общаться, ты сам знаешь. Но Ричи? Я видел его не раз и ни разу он не вселил в меня доверия.       — Ты говорил что он хорошо работает.       — Да, это так, но, судя по твоему рассказу, он и тратит хорошо. Во всяком случае, делай что хочешь, но прошу, будь осторожен и не вставай на его дорожку, понял? Как бы он не просил и что бы не приводил в качестве аргументов, не соглашался тоже принимать, хорошо?       Эдди в нерешительности замирает. Он и не собирался тоже начинать принимать. Повеселиться и совершить парочку безумств? Да. Принять свою первую дозу? Нет. Быть может Каспбрак и был не самым правильным человеком, однако некие грани у него все же были.       — Эдди, пообещай мне это. — поторопил подростка Хэнском.       — Обещаю.

***

      Конечно же, некоторое неодобрение со стороны Бена следовало ждать, все же, он был слишком хорошим и правильным для этого мира. К чему вообще поднимать всю эту тему, если Хэнском был чертовым волонтёром, которому платили сущие гроши, несмотря на то что он работал в центре с утра до ночи, даже отказываясь от праздничных выходных.       — Что ты делаешь здесь? — не сдержав свой интерес, поинтересовался Каспбрак. Время шло к вечеру, но идти домой все ещё не хотелось.       — На данный момент, я проверяю списки участников проекта помощи престарелым. — даже не отрываясь от своих бумажек выдохнул парень, задумчиво грызя кончик карандаша, на котором давно не было ластика.       — Нет, я не об этом. — по телу Эдди пробежалось тепло и тогда он мечтательно задумался о том, что хотел бы проводить с Беном больше времени. Просто сидеть вот здесь, в центре, помогая с теми делами, которые не являются слишком сложными и серьёзными, разглядывая чужое лицо и сопровождая все это неприружденным диалогом. — Я имею в виду… Почему ты тут работаешь? Ты же молодой, красивый и перспективный, на кой черт тебе сдались эти списки, престарелые и сироты? То есть, это все конечно круто, но ты ведь даже ничего не зарабатываешь.       Действительно Бен был очень красивым, но не подумайте что Эдди на это повёлся. Ему Хэнском начал нравиться ещё в то время, когда он был неуклюжим толстяком, носящим только свитера и толстовки, что бы скрыть все свои «недостатки». Теперь этот парень гордо надевал футболки и рубашки, теперь он выглядел более чем шикарно, теперь на него заглядывался весь Дерри и это замечают все кроме самого Хэнскома. В любом случае, это не имеет значения, ведь в сердце этого парня есть место только для работы.       — Вы подростки такие смешные. Деньги — это ведь не главное. — подобный ответ со стороны старшего школьника не удовлетворил. Это фразу он слышал сотню раз и каждый из них приводил его к логическому раздражению и несогласию.       — Да, не главное, но разве тебе не нужно питаться, одеваться и оплачивать квартплату? Банально для того чтобы спать в тепле, ты должен тратить деньги, понимаешь? Конечно сто баксов не сделаю тебя счастливым, что не скажешь о билетах на футбол, которые ты купишь на них же. — Эдди, все это время ледавший на диванчике, лениво перекатился на бок, свешивая руку к полу. — Ты мог бы быть врачем, учителем или художником, но вместе этого ты протираншь свои штаны здесь. Я просто не понимаю, зачем?       Наконец Хэнском отрывается от своих бумажек и поворачивается в сторону Эдди. Лицо его в этот момент становится мягким и добрым, и тогда Эдвард вытягивает руки над собой, тем самым призывая уставшего Бена присоединиться к своему бездельничеству. Без каких-либо колебаний старший принимает приглашение и уже через минуту лежит на излишне тесном для них двоих диване. Бедным парням приходится переплетать руки и ноги и держаться друг за дружку, чтобы не свалиться, и Бен улыбается, считая это смешным, в то время как Эдди старается подавить своё смущение.       — Я просто знаю, что нахожусь на своём месте. — голос Хэнскома слегка грубый, как у большинства парней его возраста, однако для Эдди это ничего не значит, потому что сам кареглазый считает его самым лучшим из всех на свете.       — Брось, твое место не может быть таким убогим. — пользуясь возможностью, Эдвард утыкается в шею Бена. Здесь просто мало места, в этом нет никаких двойных смыслов.       Хэнском давится смешком, прижимая голову к плечам и Каспбрак знал, что так оно и будет, — Бен очень сильно боится щекотки, и этот факт лишь больше заставлял его и провоцировал на чужие усмешки и ужимки. Этот парень такой большой и сильный, но при этом так глупо хихикает, закрывая глаза. Что может быть милее?       — Я знаю, о чём ты думаешь. Ты видишь, как я работаю, недостаточно зарабатываю для того, чтобы ходить по ресторанам и прочее, но всё это действительно не имеет для меня значения. Эта работа не работа вовсе, а, скорее, хобби. Мне нравится быть полезным, мне нравиться делать что-то хорошее. Быть может это и не совсем правильно, но я всегда увлекался историями про супергероев. Зная это, мне стоило идти в полицию, но оружие, насилие и прочее не для меня. А здесь что? Я участвую в благотворительных акциях, помогаю людям и забочусь о тех, кто не может получить заботу ни от кого-то, кроме незнакомого парня в центре занятости. Иногда я, конечно же, задумываюсь о том, что мог бы достичь и большего, но всякий раз прихожу к тому, что меня и так всё устраивает.       — Выходит, ты альструист?       — Не знаю. Альтруисты ведь всё делают ради кого-то, а я занимаюсь всем этим в большей степени для себя самого. — слегка пожав плечами, ответил Бен, задумчиво разглядывая потолок.       — В каком смысле «для себя»?       — В том смысле, что мне нравится считать себя хорошим, вот и всё.       Эдди замолкает, погружаясь в свои мысли. Вот что было смешным. Ханскому нравилось считать себя хорошим, в то время как Каспбраку, напротив, было приятно думать о том, какой он плохой. Выходит, они с Беном были противоположностями. Святой старший и грешный младший. Забавно, но что насчёт Ричи? Рядом с ним Эдвард чувствовал себя молодой монахиней. Что из этого следует? Школьник находится ни тут, ни там, застревая где-то посередине. Ни плохой, ни хороший, просто никакой.       — Уже поздно, тебе действительно следует идти домой. — разбивая тишину своим голосом, заявил Бенджамин.       Каспбрак тяжело вздыхает и специально закрывает глаза, укладывая свою голову на чужую широкую грудь. Ему действительно не хватало вот таких моментов, в которых можно было бы просто лежать рядом с кем-то, перебирать чужие волосы и трогать тёплые щеки, забывая о том, что время существует, о том, что планета крутится, о том, что люди имею свойство, как и всё живое, умирать, предавать и разводиться. Просто быть вместе.       Конечно… Быть может Эдди и поспешил, решая что Бен ему больше не нравится. Похоже, тот всё ещё был ему симпатичен, но это не имело значения. Хэнском прекрасно дал понять свой настрой. Эдварду ничего не светит. От этого было больно и грустно; невольно закрадывались мысли о том, что Каспбрак недостаточно хорош или красив, но зацикливаться на этом было бы слишком глупо.       — Эдди, я серьёзно, твоя мама волнуется о тебе.       — Я знаю… — недовольно фыркая, выдохнул Каспбрак, лишь сильнее обнимая Хэнскома, делая это так, словно бы это могло отсрочить их момент расставания.       — Всё-всё, хватит с тебя, ты ведь меня так раздавишь. — по комнате прошёлся довольный смех Бена, и тогда Эдди принял сидячее положение, теперь смотря на старшего сверху-вниз.       — Как же? С моими руками-макаронинами это невозможно.       — В жизни нет ничего невозможного. — наконец Хэнском поднялся с дивана, и на секунду Эдварду показалось, что тот его сейчас поцелует в щёку, но этого не произошло, и тогда Каспбрак раздосадованно и смущённо поджал губу. Конечно, рассчитывать на что-то такое было бессмысленно.       — В следующий раз перед тем, как уйти на гулянки, сообщай мне об этом мне, хорошо?       — Обещаю. — копируя свою дневную фразу, кивнул Эдди.       После он попрощался с Хэнскомом и самостоятельно чмокнул того в щёку, за что получил шутливый удар в плечо. Бен посчитал данный жест шуткой, и, на самом деле, Каспбрак был этому даже рад. В любом случае, по пути домой школьник, как и обещал матери, купил шоколадный торт, надеясь тихо-мирно попить с Соней чай, рассказывая выдуманную историю о ночёвке у Хэнскома. Правда сбыться его плану было не суждено, потому этот ужин ему пришлось встретить с неожиданным гостем, впрочем, обо всём по порядку.

***