Монохромный лес

      Тишина улицы поражала своим однообразием, лишь ветер иногда давал о себе знать, завывая в деревянных ставнях окон. Посёлок спал в ранний час: ещё не гудел трактор, не лаяли собаки и сонные жители не брели по дороге. Всё слилось в блаженной тишине. Школа, как и бесчисленные улицы, погрязла в сумерках. Тёмные коридоры хранили свои тайны и невиданных существ, что плодились и множились перед наступлением рассвета; устраивали последний шабаш перед неизбежным шагом смерти. Лишь редкие кабинеты и коморки тревожились светом уличных фонарей.       Но так же, как и в бутылке вина была своя капля яда, в этом спокойствии было своё исключение. В одном из кабинетов, запертом изнутри, тишина перебивалась тяжёлым дыханием и сошедшим на хрип голосами.       Антон не мог сказать, как всё до этого дошло, даже при всём своём желании. Сперва мелодичный голос его подруги заставил его проснуться среди ночи, а теперь он нависал над ней посреди тёмного класса, сгораемый в наступившем желании.       За окном властвовала зима, холод вырисовывал причудливые узоры на стёклах, но в полумраке кабинета двое подростков ощущали жар, исходящий друг от друга. Их руки давно пустились в свободное блуждание, жадные до изучения чего-то нового и доселе непостижимого. Сперва кроткие и неуверенные, они становились всё более наглыми и требовательными, ощущая под собой изгибы тел в чёрно-белой палитре школьной формы.       Кто сдался первым было непонятным, да и уже не столь важным. Прерывистые вздохи, еле слышимый шепот и немая мольба "ещё" - всё смешалось в единый поток порочности. Очередной тяжёлый выдох бестии ударил по шее Антона, от чего по его спине кубарем покатились мурашки. Парень простонал ей в унисон, а его руки ещё охотнее вцепились в девичью талию, ощущая как в пальцах неистово билось сердце.       Окруживший их интимный полумрак дарил что-то новое, дурманил тела и затуманивал разум. Касания становились напористей, в срывающихся вздохах была слышна жажда. Белоснежные рубашки, что до этого мгновения казались давящей клеткой, отправились на пол, вслед за тёмными жилетками. Никаких масок в эту минуту, никаких преград, лишь благоговейная свобода. – Пожалуйста, – как гром среди ясного неба, прозвучал голос Алисы. Слишком нежный, слишком требовательный, что бы противиться его воле.       Антон медленно опустился к её шее. Губы оставляли дорожку поцелуев на нежной коже, упиваясь притягательностью спутницы, а зубы оставляли алые следы, что бы каждая душа в этом Богом забытом месте знала - она его и лишь его. От жара и вожделенных касаний тело начинало трясти, штаны становились отвратительно тесными. Прошли секунды, минуты или час... Но терпеть уже было невозможно - парень толкнулся вперёд, упираясь в девичьи бёдра. В ответ послышался лёгкий стон вперемешку со смешком. На лице Алисы отразилась дьявольская, но довольная улыбка. Её ладони вмиг охватили шею юноши, притягивая его к себе и завлекая в очередной поцелуй - новый взлёт и падение одновременно.       Казалось, в этот момент были стёрты все границы дозволенного, сама суть запрета канула в лету. Тела терялись, растворялись в блаженном экстазе голодных поцелуев, опаляющих касаниях и покусываниях, дарующих боль и наслаждение. – Ты хочешь этого? – на этот раз темноту нарушил хриплый голос юноши, больше походящий на животный рык. В его глазах Алиса видела мерцающее пламя, подстать тому огню, что разгорелось в её груди; чувствовала, как жадно впиваются его пальцы в горящую кожу, как истошно пульсировала ноющая плоть, прижатая к её бёдрам. – Да, хочу – отозвался шепот плутовки, сбивчивый от желания.       Произошло то, что не подчинялось ни одному закону жизни и природы - хищник позволил доминировать. Глупо было противиться этому чувству и давать заднюю. Глупо было стесняться, желая неизбежного. Глупо было отрицать происходящее. Хищник подчинился добыче...       Антон окончательно прижал девушку к парте. Его рука прошлась по её телу, оставляя за собой шлейф мурашек, ладонь в аккурат придавила шею, останавливая любые попытки бестии подняться, если бы даже таковые и были. Губы жадно впились в вздымающуюся грудь, заставляя девушку прогнуться и истошно простонать в юношеское плечо.       Слишком хорошо, слишком опьяняюще...       Её ладонь мигом зарылась в белоснежные волосы, негласно умоляя парня ни за что не останавливаться. Свободная же рука отправилась по торсу, минуя рёбра. Желание брало вверх, лишь ремень на брюках оставался незваным хранителем благочестия своего хозяина - недопустимая преграда, которой оставалось недолго. – Я хочу тебя, – проговорил Антон, ощущая, как кому внизу живота давали свободу. В ушах запульсировала кровь, от чего звон коридора померк в пустоте. – Я тоже хочу тебя, – отозвалось дыхание Алисы на его шее. Очередной укус, очередная метка, заставляющая лёгкие тяжело выдохнуть, а руки крепче сжать простынь... " Какого..." – пронеслась мимолётная мысль в голове Петрова, прежде чем заливистая трель окончательно не вывела школьника обратно в мир реальностей. Дыхание всё ещё было сбивчивым, а сердце неистово стучало, вот только ни жаркого тела девушки, ни тёмного кабинета не было. Всё исчезло в мгновение ока.       Антон привстал на кровати, ошарашенно оглядываясь по сторонам и выключая проклятый будильник, который он готов был швырнуть в стену со всей силы. Глаза цеплялись лишь за смутные силуэты мебели и стены своей комнаты.       Тело рухнуло обратно на подушку, веки закрылись. Рука упала на грудь, ощущая, как всё нутро готово было вот-вот перевернуться и взорваться на тысячи осколков.       Всё в этот момент, казалось, продолжало издеваться над юношей: в ушах всё ещё стояла пленительная симфония стонов и вздохов, тело всё ещё отзывалось на касания, которых и в помине не было, а тёплое одеяло лишь сильнее затягивало ком возбуждения. – Блять, – пронесся по комнате сдавленный стон с нотами разочарования.

***

      Прошло три дня с тех пор, как Антон и Алиса заключили пари. Три дня, как Антон потерял последние крупицы покоя днём и ночью. Школа, посёлок, каждый человек в этом месте - всё продолжало неизменно жить и двигаться, как река, единожды потревоженная брошенным камнем. Всё, за исключением одного школьника.       Каждое утро он встречал холодной водой и её терпким привкусом металла. Тело неохотно двигалось, хотелось свернуться калачиком, заползти обратно под одеяло и заснуть, вновь погрузиться в яркие сновидения. А вместе с этими мыслями взгляд его каждый раз тускнел, становился понурым от осознания одной простой истины. Всё, что он видел ночью - всё было неправдой; всего лишь иллюзия, но такая яркая и желанная. И хуже всего было то, что в памяти не сохранялись очертания девушки. Находясь с ней в иллюзорном мирке, он прекрасно помнил цвет её глаз, линии и контуры её фигуры, он упивался её красотой и твёрдо был уверен - на этот раз он запомнил всё до единой мелочи. Но наступало утро и все воспоминания исчезали, словно их и не было. Вместо образа его плутовки оставался лишь смутный силуэт.       После всё шло своим чередом: школа, дом... Каждый день Антон неизменно пытался выследить в толпе ту самую, кто являлся к нему во снах, кто будоражил его фантазии бездонным взглядом. Но увы, парень не находил ничего, ни одной зацепки и ни единой подсказки. Лишь иногда идя по коридору, ему казалось, что из толпы доносится до чёртиков знакомый смех, а после чей-то контур мелькал в сторону и пропадал в общей массе. Не будь таблеток, Антон списал бы всё на галлюцинации, но нет. Он твёрдо знал - это она, столь пленительная и неуловимая.       Через два дня стало окончательно ясно, что задумка с одеждой, которая хоть как-то гарантировала успех, окончательно провалилась. Сперва Антон старался вычислить в толпе уходящих ребят девушку в шубке с меховым капюшоном, но заветная одёжка всё никак не попадалась взгляду. Быть может, в тот день её и не было вовсе, а потому на следующее утро парень пришёл совсем уж рано и просидел в холле до самого звонка, наблюдая за приходящими. Она ведь отличница, как и он - Алиса просто не посмеет опоздать. Но снова его ждало разочарование. Заветная шубка вновь не появилась. Зато лёгкий смешок и дурманящий аромат праздника подкараулил его у самого входа в столовую.       Она была там, она следила за ним... И она сполна наслаждалась игрой.       Дни тянулись медленно. После школы Антона ждала домашка и дела по дому. Пусть он не любил мыть посуду или подметать, но делать было нечего, либо так, либо очередная ругань, а вместе с ней и беспокойство Оли. Нацепив улыбочку, он принимался за работу - всё, как и положено хорошему сыну.       Оля тоже не оставалась без внимания. Пусть одни и те же кассеты уже изрядно наскучили, но это было всяко лучше алгебры и пустого прозябания у окна. Антон играл с сестрёнкой в игры, тайно кидал с ней карты и просто читал разные книжки, пока та не уснёт - всё, как и положено любящему брату.       А после он просто лежал на кровати и думал обо всём на свете. Думал о больших городах, о своём будущем и о жарком лете. Размышлял о доме и школе... Представлял, как же было бы приятно сжимать такую же тёплую ладонь, как и его собственная. Он лежал и думал обо всём, в ожидании долгожданного сновидения.       День шёл за днём в своей постоянности. На календаре сменялись числа и, казалось, что так будет всегда. Так думалось Антону. Так было ровно до одного момента...

***

– Блять, – почти неслышно проговорил Петров, сидя за последней партой. Его голова опустилась на руку, а взгляд потупился в тетрадь. Не то, что бы ему было скучно, просто воспоминания о прошедшей ночи и о том, что ему снилось, вновь заполонили все мысли. И пусть урок был в самом разгаре, совсем не хотелось, что бы кто-то увидел его мимолётное смущение. Тут же по классу пронёсся недовольный кашель учителя. Словно услышав запретное слово, он нехотя сверил школьников тяжёлым взглядом, а после, бросив короткое "пишите" вновь уставился в учебник. Про себя Антон коротко усмехнулся - оказывается так просто сохранять нейтральное лицо, с учётом его ночных фантазий.       До конца урока оставалось ещё достаточно времени, вот только вновь погружаться в величие химических реакций совсем не хотелось. Возможно, кому-то этот предмет и нравился, но только не ему. Таблица Менделеева, порядковые номера элементов, нейтроны и протоны, валентность... К чёрту. Антону хватило пол года, что бы понять - химия - это не его стезя. И в то время, как его одноклассники спокойно высчитывали процент содержания солей в растворах и всевозможные моли через заурядные формулы, парень до сих пор считал те же самые проценты через базовые математические подстановки. Кто сказал, что перемножение крестиком - это детский способ? Ничерта подобного. Возможно, благодаря пропорциям Антон до сих пор слыл хорошистом и умудрялся получать хорошие оценки даже по такому предмету, как химия. Но сейчас Петров лишь скучающе царапал ручкой в тетради, выводя пики сосен.       Ему хотелось отвлечься от всего, просто не думать и... Признаться честно, ему безумно хотелось вновь вернуться под одеяло, вернуться к нагло прерванному сну, к вожделенным стонам и... В мгновение ока Петров жадно втянул воздух носом и тяжело выдохнул в кулак. "Чёртова бестия" - усмехнулся внутренний голос, осознавая, что ближайшие часы все его мысли будут посвящены далеко не учёбе и книгам. Благо, одноклассники были увлечены заданием, а потому никто из них не заметил лёгкого изменения в своём товарище.       Ели облачились в снежные наряды, на листе простелилась тропа, витающая меж деревьев. Что-то в груди приятно кольнуло при одном воспоминании о той самой тропе, что некогда унесла его в безумный водоворот красок и лёгкости. Лес дополнялся разными кустарниками и снежными кучами, редко выглядывающими из-за массивных ветвей чащи. Небо покрылось чернотой, лишь звёзды и луна озаряли незамысловатый рисунок... Рука уже потянулась отметить контуры для знакомой маски. – Хватит в облаках летать, – чей-то возглас заставил парня нехотя поднять взгляд. В который раз он проваливался в свои мысли, не замечая окружения? Наверное, если бы за каждый подобный случай ему выпадал один день без проблем, то этого количества наверняка хватило бы на годы вперёд идеальной жизни без ссор и всевозможных тягот. – Антон, верно? – среди шумящей толпы школьников послышался голос учителя, заставляющий парня остановиться и невольно повернуть голову в сторону педагога, – Можно тебя попросить помочь? – А, да, конечно. Чем именно? – не сказать, что Петров был особо рад стать доверенным лицом, но раз уж замешкался и попал под кабалу - будь добр закусить удила. – Нужно спустить учебники в 212. Сможешь? – Смогу, – коротко ответил школьник, забрасывая рюкзак на плечи.       Стоило признаться, что стопка учебников оказалась не такой уж и тяжёлой, но довольно громоздкой. А открывать двери на лестницу без рук оказалось не таки уж и простым заданием. Возможно, парень не замечал этой особенности обучения из-за того, что столь ответственное поручение доставалось менее ответственным оболтусам в лице Ромки и его друга. И вот их нет который день подряд - сказка для каждого, кто пал жертвой в их пацанском мироощущении. Но вот таскать учебники вместо них пусть и было неприятно, однако то было лишь небольшой ценой за спокойное существование.       Второй этаж отличался от остальных своим приветливым солнечным оттенком. В отличие от первого или третьего здесь не было пресловутой белой штукатурки и голубой краски от пола метр. Лишь приятный и успокаивающий бежевый оттенок, да деревянный паркет. Кабинеты проплывали незаметно: 214...213...212... Нужный оказался почти в самом конце коридора, уступая крайнее место кабинету музыки.       Немного провозившись с очередной дверью, Антон проскользнул в кабинет, чуть поворачиваясь и прикрывая дверь ногой. Он сделал ещё два шага и поднял глаза, а после резко встал на месте, словно кто-то отнял у него возможность двигать ногами. Секунды хватило, что бы в горле возник непонятный ком, а внутренний голос победно присвистнул открывающейся картине. Весь кабинет был занят девушками, видимо одного из старших классов, и всё бы ничего, вот только зашёл парень совсем не вовремя. Видать девчонки переодевались на физкультуру, от чего большинство из них Антон застал в полураздетом виде.       Секунды хватило, что бы в памяти отразилась эта картинка, а вместе с ней и недовольные и смущённые взгляды каждой, кто не нашёл своего спасения в белой футболке. Каждой, кроме одной единственной... Вот только продолжать любоваться представленным зрелищем парень не стал. Взгляд его мигом упал в пол, а сам он в несколько шагов приблизился к учительскому столу, небрежно опуская на него учебники, от чего некоторые из них повалились с общей стопки. А после, бросив короткое "простите" пулей ретировался из кабинета, под аккомпанемент ругательств и брошенных оскорблений.       Сердце снова сделало сальто в груди, а в кончиках пальцев стало неметь, словно вся кровь отлила от рук.       Начался очередной и последний урок. Петров вновь сидел за партой, погружённый в свои мысли. Впрочем, это было не удивительно. Идеи о рисунках, о скором окончании учёбы и даже некоторые подробности сегодняшней ночи меркли по сравнению с тем, что он увидел на перемене. Увидел и увидел, с кем не бывает, просто небольшое недоразумение. Всё бы так, за исключением одной детали, которая не давала покоя. Один элемент головоломки, заставляющий шестерёнки разума натужно скрипеть. Одна единственная фигура...       В том кабинете, возле окна, стояла девушка. Хватило всего лишь пару мгновений, что бы её образ впечатался в подкорку сознания, отражаясь в нём пикантными деталями. На ней не было майки, а потому Антон смог запомнить стройную талию и тёмную ткань лифчика, которые сумбурно навивали что-то знакомое. Вдоль ключиц, возле основания шеи и у груди красовались алые отметины. В отличие от остальных девушек она не спешила прикрыться, лишь на лице отразилась довольная улыбка. А в серых омутах её глаз сверкнула искра. И тот взгляд, которым она наградила Петрова, когда он посмотрел на неё - голодный, томный и глубокий. Такой же, как и... Осознание пришло мгновенно. Замок был почти вскрыт.       Очередной звонок и перемена, дарующая свободу. Парень мигом собрался, вылетая из класса в числе первых. Вот только он не спешил к раздевалкам, не рыскал взглядом по коридорам - больше в этом не было никакого смысла. Он лишь вальяжно подошёл к доске с расписаниями, выискивая среди множества классов и кабинетов нужный. Простая задача на пять минут, но которая станет козырем в руках школьника. Хотела спрятаться лисичка-сестричка? Не выйдет. Каждая попытка спрятаться, каждый шаг - всё будет, как на ладони. Взгляд метался то по листам бумаги, то по проходящим возле дверей ученикам.       Четвёртый класс в малом зале, ещё один шестой, у которых урок был вычеркнут... У восьмого "А" сразу два урока - ничего из этого не подходило. Лишь остановившись на последнем листе он ненадолго замер, изучая расписание 10 "В". Пятый урок, физкультура, большой зал...       Быть может это всё ошибка? Вероятно. Совпадение? Возможно. Но не зря же говорят - попытка не пытка.

***

– Николай Вадимович, здравствуйте, – отчеканил парень, проходя вдоль стены большого зала. Физрук на удивление сидел не у себя в коморке, а на лавке возле каната и что-то записывал в небольшую книжку. И пусть то было не школьным журналом, но чем-то более ценным. В отличие от объёмной белоснежной папки, в небольшой книжке хранилась информация о каждом классе и о каждом ученике. Во всяком случае, так хотелось думать. – Здорово, пацан, чего тебе? – твёрдый голос учителя отскочил от стен, теряясь между матами и за деревянными щелями перегородок стен. – Да тут дело такое, хочу одного человека найти. – В смысле? – явно не ожидая подобного ответа, Вадимыч отложил незамысловатую писанину в сторону и уставился на школьника вопросительным взглядом. – Да в самом прямом, – Антон немного замялся. Глубокий вдох, затем глубокий выдох. – У вас сейчас 10 "В" был, я там одну девушку заприметил, хочу удостовериться в одной теории. – И что же это за теория такая? – мужчина отложил свою тетрадь на скамью, скрестил кисти рук и наклонился чуть вперёд, упираясь локтями в ноги. На лице его пробежала усмешка, но не смотря на приветливую улыбчивость, в глазах выражалась серьёзность. На мгновение возникло чувство, словно под спортивной формой скрывался не учитель по физкультуре, а самый настоящий милиционер под прикрытием. – Да так... Не важно, – Петров лишь отмахнулся, на что получил очередной смешок. – Ну раз не важно, то и моя помощь тоже не требуется. – Николай рывком поднялся с места, забирая тетрадь и явно направляясь в сторону кабинета. "Чёрт" – пронеслась короткая мысль в голове школьника. Конечно, он мог бы узнать эту же информацию от остальных и в любой другой день. Один хрен теперь он знал где можно было бы найти девушку и какие учителя у неё ведут. Вот только что-то эгоистичное, скрытое совсем глубоко в душе, ждать совершенно не собиралось. Наоборот. Оно науськивало как можно скорее удостовериться в своей правоте и истошно завопило, как только появилась угроза этой возможности. – Хорошо, убедили. – Петров коротко поднял руки вверх, словно сдающийся в плен солдат. – Я на днях, пока по округе гулял, повстречал девушку, только она в компани подружек стояла. Сами понимаете, тут особо не подойдёшь, тем более, что я тут совсем новый и непривыкший. А сегодня вот, по чистой случайности, увидел её заходящей в зал. Она ещё что-то говорила своим про тесты... Не расслышал в общем. Зато есть теория, что она отличница. Вот думал у вас спросить, вдруг знаете такую. – Понятно, – коротко отрезал физрук, сверяя парня взглядом. – Романтик значит. Ну давай поглядим, авось кого-то и найдём. – Он, садясь обратно на лавку, махнул рукой, подзывая школьника ближе. Твёрдый переплёт раскрылся, листки зашуршали. – 10"В" говоришь?.. – Петров мотнул головой.       Поиски не продлились долго. Необходимый список группы оказался почти в самом конце записной книжки. Да и времени на то, что бы внутренний голос Антона вдоволь нарадовался, более чем хватило. – Сейчас двенадцать девушек было. Тебе какая нужна? – задал вопрос Вадимыч, проведя пальцами по усам. Ещё на первой неделе один из одноклассников поведал, что учитель их в бывшем ветеран Афгана с весьма непростым характером. Однако сейчас Антон мог смело поспорить с этим высказыванием. В Николае действительно ощущались военные черты с присущей строгостью и требовательностью. Но вместе с тем он был справедлив: сдал норматив на два - получи два, сдал на пять - получай пять. – Начнём с простого, она отличница. – Мужчина лишь угукнул, начиная стучать обратной стороной ручки напротив подходящих фамилий. – Что ещё? – Она моего роста. – Физрук снова сверил парня взглядом, а после поднял голову к потолку, явно о чём-то призадумавшись. Несколько мгновений, и в предполагаемых осталось явно всего пара девчонок. – Ещё у неё глаза серые. – Вадимыч взглянул на школьника с каким-то странным прищуром. – А ты уверен? – тот лишь утвердительно покачал головой. – Тогда остаётся только Стася Тихонова. – Как? – с толикой непонимания вырвалось из горла Петрова. – Подождите, это ведь... – Именно так, как услышал, – голос физрука прозвучал приглушённо, но в нём чувствовались нотки настороженности, – дочка местного участкового... – он немного подождал, а после добавил, усмехнувшись, – так что будь осторожнее со своими теориями.

***

      Пятница. Конец уроков... Каменная коробка именуемая школой осталась позади. Осталась позади и гремучая смесь из тяжести и неумолимого, непонятного желания, что засела глубоко в душе и стягивала дыхание ледяной рукой. Осталась позади тревога, что взялась из ниоткуда и которая выворачивала душу наизнанку. Если догадки были верны, то сегодня всё должно было закончиться. Пан или пропал.       Впереди простелилась главная дорога с десятком таких же учеников, как и Антон, что брели по снежной насыпи, неумолимо приближаясь к своим домам. Все спешили побыстрее сойти на свои улицы, но при этом двигались удивительно медленно. Так же медленно проплывали фонари и заборы, сугробы и дома. Лишь Антон бодро шагал по снежной насыпи, стараясь не упустить цель своего преследования.       Два дня прошло с того момента, как Петров заметил весьма странную девушку в одном из кабинетов. Два дня, как возник вопрос о том, кто за кем следит. Мимолётом брошенный взгляд юноши в сторону плутовки встречался с её не менее выразительными глазами. Серый омут затягивал и пленил, а юноша был лишь рад вглядываться в него раз за разом. И вот буквально десять минут назад, когда случай благоволил двоим вновь встретиться взглядами, Антон чуть не подавился воздухом. Эта особа соизволила бросить в него лёгкую улыбку и подмигнуть. После этого уже было наплевать на всё. Догадка верна - отлично - маски сброшены, окончен маскарад. Нет - ну и пропади оно пропадом - возьмёт яйца в кулак и познакомиться.       Очередной поворот оказался за спиной, дорога сужалась, выходила к краю посёлка. Девушка всё так же бодро шла, не смотря на переминающуюся под ногами снежную кашу и скрытые наледи. Тёмная куртка отдалённо напоминала шубку своим меховым капюшоном. Рюкзак раскачивался в такт шагам хозяйки. С каждым пройденным метром, с каждым новым шагом в воздухе стал различаться до боли и головокружения приятный аромат. Сердце заухало в груди, в шее заныло. "Сейчас или никогда..." – последние капли уверенности окропили задворки сознания – Стася, подожди! – улицу наполнил возглас, серьезный, но дрожащий от надежды. Девушка не заставила себя долго ждать. Тут же остановилась и развернулась, уставившись на парня с немым вопросом на лице. – Эм-м, привет? – голос тихий, настороженный, словно она делала шаги наугад по минному полю. – Привет. Я понимаю, что мы незнакомы, но я хотел поговорить, и это очень важно. – Антон повернул голову в сторону леса, туда, где над кронами исполинов проплывали облака. – Хорошо, наверное, а о чём? – как бы, между прочим, бросила Станислава, глядя туда, куда упал взгляд зелёных глаз. – В общем... это... Ты можешь помочь мне? – в голове пролетели всевозможные ругательства в свою же сторону, описывающие всю тугодумность сея персоны. –С чём? – она упорно старалась увидеть подвох или какое-то ухищрение, но в упор не замечала ничего, кроме растерянного мальчишки. – Да, то есть нет.. то есть... – Антон замялся, голос дрогнул. Казалось, что единственное, чем она сейчас может помочь - это дать ему время банально продышаться и прийтись с мыслями.       Не так он представлял себе этот момент в голове, совсем не так. Какого чёрта он стоит перед ней как вкопанный, хотя какие-то жалкие пять минут назад был полностью уверен в себе и намеченном плане. Не тут-то было...       Сделав глубокий вдох-выдох, он на мгновение зажмурил глаза, а после открыл их, вновь устремляя взгляд на собеседницу. Судьба ждать не будет. И уж тем более, давать ещё один шанс. Была не была... Проронив безмолвное "пожалуйста", он резко дёрнулся вперёд, притягивая девушку рукой за талию, другой ловя её лицо. Его губы накрыли её в настойчивом поцелуе.       Пожалуйста...       Школьница замерла, не веря в то, что происходит. Казалось, что знание её фамилии напрочь отобьет желание у любого дурака совершать какую-либо глупость. Да даже банальное воспитание не позволит вот так вот в наглую домогаться девушку на улице. Но то, что происходит сейчас... Её ладони ударили ему по груди, изо всех сил отталкивая от себя. – Антон, ты совсем сдурел! Какого хрена ты творишь?! – в голосе читалось непонимание, гнев, смущение. Она продолжала что-то говорить, ругаться и угрожать милицейским бобиком, но слова словно потеряли всякий смысл, слились в один белый шум. – Антон – тихо повторил он своё имя. Девушка непонимающе замолчала. – Откуда ты знаешь моё имя, если мы не знакомы? – Я... – Раздался нерешительный голос. Стеклянный взгляд застыл в направлении юноши. Губы приоткрылись в безмолвии. "Услышала, узнала, прочитала..." - Да всё, что угодно. Вот только ответить ей не дали, точка в их охоте была поставлена. – Слишком долго думаешь, Алиса. Полагаю, на этом можно завершить нашу игру. – Парень в два шага сократил возникшее между ними расстояние, мягко сжал девичью ладонь, притягивая её к себе и завлекая в объятия. Простой жест, не оставляющий и шанса на побег. – Теперь наверняка поймал. - Добавил он шепотом. – Поймал...